Не дневник меняет Джинни, Джинни меняет дневник (джен)

Известие пришло, как удар грома среди, казалось бы, ясного неба. «Тёмный Лорд», вернее, его албанское воплощение, обрёл тело. Ритуал с помощью Петтигрю и горстки безумных последователей удался. Но это стало его концом.

Новоиспечённое тело, слабое и уродливое, не смогло скрыться. Группа авроров, расследовавшая странные магические всплески в Албании, наткнулась на него. Произошла короткая, яростная схватка. Существо, обладавшее всё ещё значительной, хоть и уменьшенной, силой и всем безумием первого Тёмного Лорда, было побеждено не столько заклинаниями, сколько шоком от собственного ничтожества. Его доставили в Отдел Тайн.

И теперь Министерство лихорадочно работало. Они знали, что поймали не целого Волан-де-Морта, а его осколок. Крестраж. И это меняло всё.

Приказ был отдан на самом высоком уровне, и Дамблдор, с лицом, полным grim determination, его поддержал: найти и обезвредить все крестражи. Все осколки души Тёмного Лорда.

Паника среди Пожирателей, оставшихся верными Тому из дневника, была сдержанной, но palpable. Снегг передал Джинни новости на уроке, его шепот был едва слышен: «Они знают. Они не знают, в каких предметах, но… они знают, что в Хогвартсе их четыре».

Четыре. Поттер. Дневник. Диадема. И… что-то ещё. Что-то, о чём не знал даже Том, пока не проанализировал свою собственную, почти целую душу.

Герб, — написал он Джинни той же ночью, и в его «голосе» звучало не изумление, а холодное восхищение собственной давней гениальностью. — Фонд Хогвартса. Не предмет, а… символ. Вплетённый в саму ткань замка. Я спрятал осколок в идее верности школе. В её магическом сердце. Он не обладает разумом. Он… спит. Это чистая магия, привязанная к месту.

Джинни поняла. Диадема была спрятана в Комнате Требований и тоже дремала, не проявляя активности. Поттер был нейтрален. Дневник был активен. А Герб… был потенциалом.

Министерство будет искать, — констатировала она. — Они начнут с Поттера. Он самый очевидный. Потом… они дойдут и до других.

Они не найдут дневник, — уверенно ответил Том. — Я не позволю. Но они могут найти диадему. И… они могут попытаться воздействовать на Герб. Это ослабит Хогвартс. Ослабит нашу крепость.

Тогда нам нужно действовать первыми, — предложила Джинни. — Мы не можем позволить им уничтожить диадему или Герб. Это твоя сила.

Уничтожить? Нет. — В дневнике воцарилась пауза, полная стратегических расчётов. — Но мы можем… объединиться. Диадема спит. Её разум угас. Но её сила нет. А Герб… у Герба нет разума. Лишь безграничный, неосознанный магический потенциал. Если я смогу установить связь… если я смогу объединить их под своим контролем…

Идея была грандиозной. Он не просто хотел вернуть свои осколки. Он хотел поглотить их, подчинить, став не просто почти целой душой, а существом, чья сила будет подпитываться самим Хогвартсом.

Это рискованно, — предупредила Джинни. — Герб неразумен. Это стихия. Ты можешь не совладать.

Я совладал с самим собой, — парировал Том. — С самой тёмной своей частью. С этим… я справлюсь. Более того, это необходимо. Если Министерство получит доступ к такому источнику силы… последствия будут непредсказуемы. Нет, этот ресурс должен быть наш.

План был разработан стремительно. Используя свои растущие influence среди «пробуждённых» студентов и тайную помощь Снегга, Джинни должна была обеспечить ему доступ к Залу Основателей, где магия Герба была наиболее сильна. И одновременно — найти способ проникнуть в Комнату Требований к диадеме.

Это была самая опасная их операция. Прямое противостояние с Министерством и Дамблдором на их же территории. Но на кону была не просто жизнь или свобода. На кону была сама суть их власти.

Той ночью Джинни не спала. Она смотрела на спящий замок. Где-то в его стенах дремали две части души её союзника. И они с ним собирались их разбудить и присвоить. Они собирались совершить кражу века — украсть магическое сердце Хогвартса у тех, кто его охранял.

А где-то в Отделе Тайн учёные-архивариусы ломали голову над пойманным «Тёмным Лордом», даже не подозревая, что настоящая угроза была не в этой жалкой пародии, а в тихой девочке с медными волосами и старом дневнике в её комоде. И что их охота на крестражи лишь ускорила рождение нового, куда более могущественного и неуязвимого Лорда — Лорда, чья сила будет корениться в самых основах магического мира.