Открыть глаза... (гет)

Нарцисса Малфой замерла в паре метров от своего сына и гриффиндорки. Она не могла поверить в то, что видела. Где-то в глубине ее материнского сердца разлилась теплота. Ее сын жив. Он выглядит усталым и немного взволнованным, но он жив…

Нарцисса перевела взгляд на Гермиону. Она казалась такой маленькой, такой беззащитной. Но какая же она смелая… Она бросилась на помощь ее сыну, когда сама Нарцисса замерла от удивления и страха. Гриффиндорка нравилась женщине. Было в этой девушке что-то настоящее, открытое, честное, от чего Нарцисса отвыкла за долгие годы жизни с Люциусом. Гермиона возвращала миссис Малфой в те старые добрые времена в гостиной Гриффиндора, когда Нарцисса была счастлива и радовалась жизни. По щеке Нарциссы прокатилась одинокая слезинка.

Драко посмотрел в глаза Гермионы. Где-то в груди кольнуло. «Как я мог причинять ей боль? Как я мог?» — подумал он, и прижал девушку своей груди, уткнувшись носом в ее пышные волосы. На мгновение он вдохнул ее запах и закрыл глаза, представляя, как бы хорошо им было вместе. «Она — самое дорогое, что есть у меня… » — подумал слизеринец. Он чувствовал ее хрупкие ручки на своей шее, чувствовал, как бьется ее сердце. Он так давно мечтал о том, чтобы прижать ее к себе вот так, обещая защиту, тепло… Глаза защипало. Драко с удивлением осознал, что он вот-вот расплачется. Он! Драко Малфой! Который не плакал с самого детства. Он не проронил ни единой слезинки, даже когда Люциус долгими зимними вечерами пытал его в подземельях фамильного замка, чтобы «закалить его плоть». «Просто она делает меня человечнее…» — промелькнуло где-то в сознании слизеринца. Гермиона, будто прочитав эти мысли, отпрянула от него и посмотрела прямо в серые глаза.

— Ты — тот, кем хочешь быть… — прошептала она. — Но я помогаю тебе стать тем, кто ты есть на самом деле.

Драко удивленно смотрел на эту девушку. Она знает о нем гораздо больше, чем он предполагал. И он был благодарен ей за это. Внезапно послышался шорох ткани. Драко поднял глаза, нащупывая волшебную палочку, но в следующую секунду, он позабыл о ней.

— Мама? — удивленно вскрикнул он.

— Драко! — Нарцисса бросилась к сыну, не в силах сдержать слезы. Она обняла парня, который был намного выше и больше ее. Но прижавшись к матери, Драко снова стал маленьким мальчиком, которому так не хватало материнской заботы.

— Я должна была сказать тебе сразу, как только Северус выкрал меня у твоего отца и этой мерзкой твари! Но я боялась… думала они вернутся за мной. Прости меня! — всхлипывала Нарцисса.

— Мама! Все позади… Успокойся. Все хорошо. Теперь ты в безопасности. — Произнес Драко уверенно.

Он оторвался от матери и повернулся к Гермионе, она стояла в паре шагов, от него. Драко протянул девушке руку. Гермиона улыбнулась и подошла к парню.

«Я самый счастливый человек сейчас» — думал слизеринец, прижимая к себе двух самых дорогих ему женщин.

Худощавый парень сидел на старом протертом ковре, прислонившись к стене, и смотрел на догорающие угли в старом камине. Где-то снаружи ухнул филин. Парень встрепенулся. Показалось…. Он отвлекся от своих мыслей и обвел взглядом комнату. Старый комод, стол, два стула в углу, протертый ковер, диван и камин. Негусто. Такое ощущение, что в этом доме давно уже никто не жил. Парень потянулся за стаканом с водой. Отхлебнув немного, он закашлялся. Горло саднило. «Подцепил простуду где-то…» — разочарованно подумал он. Ему нельзя было сейчас болеть, не время… Тем более его друг был не в лучшем состоянии. Словно в подтверждение этому, с дивана послышались сдавленные стоны. Парень поднялся, и хромая, подошел к дивану.

На диване, под тремя одеялами лежал еще один молодой человек. Выглядел он не лучшим образом. Лицо было бледным и безжизненным, рыжие волосы прилипли ко лбу, губы мелко подрагивали.

— Рон! — позвал он лежащего. — Ты в порядке?

— Болит… — простонал рыжий парень. — Я не чувствую пальцев.

Худощавый парень откинул ворох одеял и посмотрел на перебинтованную руку друга. Сквозь повязку уже начинала просачиваться кровь.

— Я сейчас. Сменим повязку, и тебе станет легче. — Пробормотал он, отходя к столу за бинтами и мазью.

Рон Уизли уже двое суток страдал от непрекращающейся лихорадки. Рана, которую он получил, сражаясь с мантикорой, все еще не заживала. «Видимо яд попал в кровь…» — в очередной раз предположил худшее худощавый парень. Мантикора была делом рук тех, кого они искали. В этом не приходилось сомневаться. Двое друзей скрывались уже более месяца. Неделю назад, они забрели глубоко в непроходимые Трувальские леса. Здесь водилось много всякой живности, в том числе и хищники. Но парням приходилось сражаться с чудовищами пострашнее, чем волки и медведи. Их пугало другое…

Взяв бинты, чашку с водой и баночку с мазью, парень вернулся к дивану. Рон снова впал в состояние между сном и бредом. Парень аккуратно снял старую повязку и наложил новую. Края раны начали постепенно затягиваться. Но неизвестно было, сколько еще времени Рон пробудет в бреду, пока не спадет лихорадка. Бережно накрыв друга, парень вернулся на свое прежнее место на полу у стены. Диван в комнате был только один, и выбирать не приходилось. Поджав под себя ноги, юноша снова окунулся в свои мысли.

Уже неделю они блуждают по непроходимым лесам. Это были воистину темные и полные тайн леса. Но те, за кем они пришли, скрывались в самом сердце Трувальских лесов. Эльфы. Именно за ними послал двух молодых авроров профессор Дамблдор, глава Ордена Феникса. Эльфы — существа могущественные и гордые, были одними из древнейших волшебных родов на Земле. Они хвалились тем, что появились в этих краях намного раньше Троллей и Гномов. Эльфы были существами, сотканными из воздуха и лунного света. Волосы их были цвета серебра, их тела были гибкими, как молодые деревья, их глаза были холодными как свет луны. А нрав у них был как у ветра — непредсказуемый. Много тысячелетий назад, эльфы, гномы, драконы и русалки собрались вместе, чтобы наградить людей дарами, в знак проявления своей любви к тем, кто был слабее. Они подарили людям дары стихийной магии. Эльфы научили людей повелевать ветрами, Гномы — дали силу над землей и ее плодами, Русалки — открыли дар водной стихии, а Драконы — показали, как повелевать огнем. Люди не отблагодарили их за это. Напротив, решив, что теперь им подвластно все, они принялись истреблять великие роды. Драконы ответили агрессией, Гномы ушли в шахты, русалки в моря, а эльфы пытались образумить людей. Но ничего не вышло. Люди, наделенные дарами, восстали и убили много эльфов. Эти гордые создания могли отомстить, могли уничтожить весь людской род, но не стали. Последовав примеру Гномов и Русалок, Эльфы ушли. Они растворились в природе, как растворяется ветер среди листвы старого дуба. Больше никто не видел этих прекрасных холодных существ. Время шло, и Эльфы превратились в красивую легенду.

Но совсем недавно профессор Дамблдор наткнулся в одной из старых книг о путешествиях на дневник одного купца, в котором он рассказывал о своем путешествии в Южные деревни. Купец писал о том, как ему пришлось пересекать Трувальские леса. Эти леса всегда считались одними из самых опасных и неизведанных мест. Он рассказывает о необыкновенных существах, которых повстречал там. «Они были, будто прозрачными и летали по воздуху» — писал путешественник. Дамблдор перерыл все архивы и нашел еще пару упоминаний об эльфах, и все они указывали на Трувальские леса.

Парень отрешенно смотрел на потухающий камин. Сил вставать не было. Но ночью в этих лесах становилось нестерпимо холодно, поэтому он потянулся за палочкой и прошептал заклинание. Огонь в камине вспыхнул с новой силой. А молодой человек вернулся в лабиринты своего сознания.

Гарри Поттер! Столько всего стоит за этим именем. Обыкновенный 18-летний подросток. Но столько, сколько пережил этот парень, не смог бы пережить и бывалый аврор. Гарри постоянно думал о том, сколько неправильных решений он принял, сколько неправильных выборов сделал. Обыкновенные подростки учатся на своих ошибках. Для Гарри, каждая ошибка стоила кому-то жизни. Все было «по-взрослому». Никто никогда не задумывался, каково это? Как чувствует себя избранный? Каково это, предавать собственных друзей «во благо»?

Гарри закрыл глаза. Он не мог забыть тот разговор в кабинете у Дамблдора, после которого он совершил то, за что ненавидел себя так сильно. Он забыл, что значит нормальный сон. Забыл, каково это — быть спокойным. Забыл, как смеялся раньше вместе с Роном. Теперь, их обоих будто накрыло тяжелым покрывалом безысходности. Он помнил слова директора «Теперь ты будешь один…».

Гарри помнил тот страшный день. Он помнил его отчетливо, до последней минуты, помнил каждое слово, каждый взгляд. Это была вина. Вина за содеянное. Она не давала ему дышать свободно. Не покидала сознание.

В тот день директор Дамблдор прислал им сову с письмом. Когда Гарри открыл конверт, из него выпал галеон. Прочитав в письме, что им с Роном необходимо было явиться в Хогвартс, Гарри ни на секунду не усомнился в важности дела. Для всех, Гарри и Рон все еще обучались в закрытой академии авроров. На самом же деле, они выполняли различные поручения Ордена. Ровно через полчаса, они с Роном коснулись галеона, присланного Дамблдором. Портал перенес их прямо в кабинет директора. Что раньше было невозможно. Видимо, Дамблдор снял чары, охранявшие замок на какое-то время. В кабинете директора их ждал не очень приятный сюрприз.

Профессор Снегг мерил шагами комнату. Дамблдор мягко указал друзьям на два кресла у камина. Гарри помнил, как он и Рон опустились в предложенные кресла, а Снегг встал позади них. Навис словно стервятник. Гарри поежился от неприятных воспоминаний. Именно тогда все и началось. В той самой комнате случилось самое страшное предательство в его жизни.

Гарри сидел, прислонившись к обшарпанной стене. Глаза закрыты. Голоса в его сознании доносились словно из другой комнаты, но ему было все равно. Он помнил каждое слово, каждую интонацию того разговора.

…

— Мистер Поттер, вы ведь понимаете, чем мы рискуем, пока вы находитесь на территории Хогвартса? — прошипел Снегг.

— Я не понимаю, к чему вы клоните? Вы сами нас сюда пригласили! — Рон ответил в своей обычной манере.

— Мистер Уизли, а я, кажется, не к вам обращался! — Снегг сделал шаг вперед и остался стоять спиной к парням. Рон молча покраснел. Гарри заметил это и поспешил перевести беседу в более безопасное русло.

— Профессор Дамблдор, позвольте поинтересоваться, зачем вам понадобилось встречаться с нами здесь? — начал он медленно. — Ведь, как заметил профессор Снегг, это небезопасно.

— Гарри, мальчик мой, уверяю тебя, у меня были на этот счет свои соображения. — Усмехнувшись ответил старик. — Я бы не хотел сообщать тебе об этом в письме.

Гарри насторожился. Видимо, все будет серьезно. Тем временем, Дамблдор поднялся из своего директорского кресла и подошел к камину.

— Ты прекрасно знаешь, что Северус, — он указал рукой на Снегга, — наш шпион во вражеском тылу. — Снегг презрительно хмыкнул. — Недавно он пришел ко мне с весьма устрашающей информацией. Это касается тебя, Гарри.

«Как будто что-то, о чем думает Темный Лорд, не касается меня». — Мрачно усмехнулся в своих мыслях гриффиндорец.

— Мистер Поттер, я советую вам воспринять серьезно ту информацию, которую я вам сейчас предоставлю. — Прошипел Снегг. — Темный Лорд понимает, насколько промедление опасно в сложившейся ситуации. Он не хочет проигрывать. И настроен он и его слуги весьма серьезно.

Гарри помнил, как медленно Снегг прохаживался перед ним. Помнил, как скрипели половицы в кабинете директора. Помнил даже громкое сопение Рона. Голос Снегга снова ворвался в его воспоминания.

— Вам придется отдалиться от своих близких и родных, мистер Поттер. Темный Лорд намерен завладеть каждым, кто хоть как-то связан с вами или дорог вам.

— Но у меня нет родных, если вы помните, профессор! — Гарри горько усмехнулся, вспоминая о родителях и Сириусе. — И я не думаю, что те, которые имеются, будут каким-то образом интересны Воландеморту! — Он подумал о Дурслях.

— Очень поверхностно мыслите, мистер Поттер. — язвительно заметил Снегг. — Я имел в виду ваших друзей и «очень близких» друзей. Таких как мисс Грейнджер и мисс Уизли.

При упоминании сестры Рон встрепенулся и свирепо посмотрел на Снегга. Гарри постепенно начал осознавать, что пытался донести до него Снегг. «Воландеморт попытается похитить Гермиону и Джинни… Какого черта!» — Гарри ужаснулся собственным мыслям…

Парень, который сидел на полу в заброшенной хижине мало походил на прежнего Гарри Поттера. Лишь шрам и зеленые глаза указывали на то, что этот измученный и сломленный юноша когда-то назывался «надеждой волшебного мира».

Гарри помнил тот злополучный разговор наизусть. Он будто актер из средневекового театра шептал реплики. Измученное сознание прорезали последние слова Снегга.

«Если хотите спасти их, отрекитесь от них, мистер Поттер… во имя их же блага. Отрекитесь. Заставьте всех поверить в это, их, Темного Лорда, даже себя. Поверьте в то, что они вам больше не нужны».

Гермиона стояла на крыльце замка и смотрела на Запретный лес. Мысли девушки были далеки от природы. Она думала о том, как хорошо ей было в последнюю неделю. Она наконец-то обрела то душевное равновесие, которого ей так не хватало. Жизнь потихоньку налаживалась. Кошмары первого семестра остались далеко позади. Учеба началась, закончились бессмысленные скитания по коридорам и территории Хогвартса. Теперь, все студенты спешили на занятия, в Большой Зал, в библиотеку. Гермиона с головой окунулась в общественную жизнь. Она уже распланировала День всех влюбленных для студентов старших курсов. Не без помощи Драко, конечно.

Слизеринца будто подменили. В тот вечер, когда она изгнала Темного Лорда из сознания Малфоя, они провели долгие часы в гостиной старост, разговаривая. Драко, как теперь называла его гриффиндорка, рассказал о том, как Темный Лорд его шантажировал, о своем детстве, о том, что происходит сейчас в Малфой-мэнор. Гермиона слушала его и понимала, что человек, который сидел перед ней, которого она держала за руку, не был холодным и расчетливым. Он был таким же как и она, напуганным, одиноким. Он просто не показывал свои чувства, пряча их за маской безразличия и агрессии.

Гермиона рассказала ему о Гарри. О том, как он бросил ее как ненужную вещь. Драко понял ее. Он долго держал ее в своих сильных объятьях, согревая и обещая защиту.

Гермиона вспомнила их поцелуй. Первый поцелуй, который не был продиктован злостью или отчаянием. Вспомнила приятную тяжесть его рук на своей талии. Вспомнила, приятно кружилась ее голова, от осознания того, что рядом с ней был он. Малфой изменился. Изменилось его отношение к гриффиндорке. Он будил ее по утрам. Гулял с ней. Носил бесчисленные книги из библиотеки. Он был всем для нее. Другом, братом, советчиком,…но самое главное, он был тем, кто согревал ее сердце и владел ее душой. Гермиона перевела взгляд на поле для квиддича. Ей больше не было больно, когда она вспоминала о Гарри и Роне. Малфой помог ей победить ноющее чувство в груди. Он заполнил пустоту внутри нее. Внезапно кто-то громко вскрикнул.

— Буу!!! — Гермиона испуганно повернулась на звук. Рыжая гриффиндорка стояла позади нее. — Испугалась? — Джинни заливисто рассмеялась.

— Хвосторога тебя задери, Джинн! Решила убить меня? — Гермиона недовольно отвернулась.

— Ой, да ладно тебе! Потом подумаешь о своем Малфое! — Джинни весело сбежала со ступенек.

— Что ты сказала? Он не МОЙ! — Гермиона бросилась вслед за неугомонной чертовкой.

Джинни провела в своей комнате неделю. Она выплакала все слезы. Гермиона приходила к ней каждый день, боясь, что подруга просто сломается. Парвати и Лаванда оказались на редкость полезными в деле спасения Джинни от депрессии. Они ежедневно заваливали гриффиндорку свежими сплетнями, и уже через четыре дня, она начала интересоваться, не встречается ли Симус с когтевранкой Элис, не вышел ли новый аромат от «Ведуний». В общем, жизнь налаживалась. А в субботу, Джинни пришла в комнату к Гермионе и заявила, что ей просто необходима шопинг-терапия. Гермиона, радуясь, что подруга наконец-то вышла из своей комнаты и перестала плакать, согласилась даже на это. Она быстро собралась и, встретив вопросительный взгляд Малфоя, который читал газету в их общей гостиной, пожала плечами и выбежала из комнаты.

Теперь Джинни неслась по заснеженной тропинке в Хогсмид. Гермиона едва поспевала за ней. Пару раз Джинни останавливалась, но лишь для того, чтобы смастерить снежок и запустить им в отстающую подругу. Добравшись наконец до Хогсмида, несмотря на все протесты Джинни, девушки зашли в «Три Метлы».

— Я не собираюсь весь день шататься с тобой по магазинам без стоящего допинга! — Парировала Гермиона.

Джинни смирилась и поплелась в бар. Заказав две кружки сливочного пива, девушки устроились за столиком у камина. Прямо перед ними стояла огромная новогодняя елка, которую, видимо, поленились убрать. Она загораживала девушек от любопытных глаз. Гермиона посмотрела на подругу. Джинни казалась веселой и беззаботной, но в глубине души, староста не верила, что подруга до конца справилась с потрясением. Джинни подняла глаза. И тут Гермиона заметила боль, которая плотно засела в когда-то озорных и живых глазах рыжей гриффиндорки.

— Слушай, я пока не должна была тебе это говорить, но… — начала Гермиона заговорщицким шепотом, — на следующей неделе состоится бал по случаю Дня Всех Влюбленных! — Гермиона улыбнулась, видя, как в глазах подруги зажегся огонек.

— О Мерлин! Гермиона! Спасибо что предупредила! Я не знаю что надеть! Нужно подобрать платье, пока их все не раскупили! Что делать? — засуетилась Джинни. — Ты уже закончила? — хитро спросила она, косясь на все еще полную кружку подруги.

— Нет, Джинни. Мы посидим здесь еще чуть-чуть! Я ног не чувствую после этого марафона, что ты устроила! — Гермиона понимала, что подруге не терпится потащить ее по всевозможным магазинам, но ноги и в правду болели.

Джинни с видом ребенка, у которого отобрали последний леденец, уставилась в окно. Гермиона продолжала смотреть куда-то в сторону камина, как вдруг она услышала свое имя.

— …думаешь, эта Грейнджер сможет помешать? — раздался голос где-то слева от нее. Гермиона встрепенулась. Посмотрела на Джинни. Подруга с отсутствующим взглядом уставилась на пейзаж за окном.

«Может, показалось? » — подумала гриффиндорка. Но тут голос раздался снова, и еще более отчетливо.

— … я не хочу рисковать своей шкурой. А что если нам не удастся справиться с ней? Беллатриса предупреждала, что девчонка владеет какой-то непонятной магией…

Гермиона вздрогнула, когда услышала имя сумасшедшей тетушки Малфоя. «Какого черта?!» — подумала она и осторожно раздвинула ветви ели. Прямо за деревом, расположились двое мужчин в черных мантиях. Оба пили огневиски. Гермиона осторожно придвинулась ближе, чтобы лучше слышать, о чем эти двое разговаривали.

— Слушай, может, мы сами возьмем эту чертову книгу?

— Нет! Беллатриса же сказала! Только эта грязнокровка сможет ее достать и прочесть! Там ключ какой-то нужен… — один из мужчин полез в карман. Гермиона инстинктивно сжала волшебную палочку. Но мужчина достал лишь пару монет, и залпом допив оставшееся огневиски встал из-за стола. — Пойдем отсюда! Нам нужно провести разведку.

Незнакомцы покинули бар, напоследок бросив пару золотых монет на стойку. Гермиона растерянно повернулась. Джинни все еще обиженно глядела в окно. «Мерлин! Что делать? Какого черта им нужно от меня?» — кареглазая гриффиндорка чувствовала, как волосы на затылке встают дыбом от ужасных подозрений. «Нет, нет, нет!!! Только не это. Им нужна та самая книга. Теперь Беллатриса взялась за то, чтобы достать ее. Подослала этих непонятных людей. А что, если они проникнут в замок? » — мысли проносились в голове Гермионы с чудовищной скоростью. Растерянная, она была похожа на котенка, которого выбросили на улицу. Джинни наконец-то отвлеклась от изучения пейзажа, видимо, устав изображать обиженную и несчастную, и поняв, что Гермиона никак не реагирует на это.

-Гермиона! — позвала она подругу. — Ты в порядке? Тебе что, крысу в стакан подложили? Чего испуганная такая? — усмехнулась рыжая.

— Я…я…нет, Джинн. Все нормально. — Пробормотала Гермиона, отодвигая недопитое пиво. — Пойдем отсюда! — она быстро встала из-за стола, и чуть не опрокинув один из стульев, начала судорожно прокладывать себе дорогу к выходу.

Джинни пожала плечами и отправилась за подругой.

— Как думаешь, зеленое или сиреневое? — крикнула Джинни из примерочной.

Гермиона сидела на диванчике у огромной витрины, в одном из ультрамодных магазинов. Солнце уже село, и она нервничала по поводу того, как они с Джинни будут возвращаться в Хогвартс в такой темноте. Рыжая гриффиндорка перемерила уже больше тридцати платьев, и ни одно ей не понравилось. Гермиона уже смирилась с привередливым вкусом подруги. Она просто кивала как китайский болванчик, на каждый вопрос Джинни вроде «Приталенное лучше? Красный мне идет? К нему нужна сумочка? ».

— Гермиона! — голос подруги вырвал старосту из размышлений. Она подняла глаза на Джинни. Та явно злилась. «Еще бы, ей совершенно не идет это платье. Что за цвет? Прямо «вырвиглаз!»» — подумала Гермиона.

— Да, дорогая?! — Гермиона постаралась сделать самое заинтересованное лицо.

— Ты вообще слушаешь меня? — бушевала Джинни. — Ты хоть понимаешь, как важен этот бал? У меня должно быть самое шикарное платье!

— Да, Джинн! Я понимаю. Мне кажется, то золотое, было очень даже ничего. — попыталась успокоить подругу Гермиона. По округлившимся глазам подруги, она поняла, что совершила непростительную ошибку, но было уже поздно.

— Гермиона! — Джинни в этот момент была очень похожа на миссис Уизли, которая собирается отругать Фреда и Джорджа за что-то очень плохое. — Я, конечно, понимаю, что ты устала, и что ты вообще не хотела сюда идти. Признайся, ты ведь только из жалости пошла, да?

— Джинни! Ты что! Как ты можешь так говорить? Я твоя подруга! И я пошла, потому что я понимаю насколько это важно для тебя, после того как Га… — Гермиона осеклась. Нельзя упоминать Гарри. Только не сейчас. — Джинн! Я правда не из жалости.

— Ладно… извини. Но здесь все равно нет ничего приличного. — буркнула Джинни и пошла обратно в примерочную. — Сейчас сниму с себя этот ужас, и пойдем обратно в замок. — крикнула она уже из кабинки.

Гермиона подумала, что еще одного похода «за самым шикарным платьем» она не выдержит. Гриффиндорка встала с удобного диванчика, и стала прохаживаться вдоль рядов с вешалками, ожидая подругу. Вдруг ее взгляд зацепился за кусочек светло-голубой материи, высовывавшейся из какого-то черного чехла. Девушка подозвала продавца, которая была практически в обморочном состоянии, после обслуживания такого вредного клиента, как Джинни.

— Простите, а можно посмотреть это? — она указала на чехол.

— О, конечно, но я думаю, мисс это не понравится. Оно короткое и … — начала тараторить продавец.

— Не переживайте, просто покажите мне его. — настояла на своем Гермиона. Продавец жалобно взглянула на девушку, и сняла чехол с вешалки. Когда она открыла его, Гермиона тихо ахнула.

Платье было идеальным. Корсет аквамаринового цвета был украшен небольшими изумрудами, отчего создавалось ощущение, что материал двигался и переливался, как морские волны. Юбка была сделана из материала разных тонов. Длинные полосы светло-голубой ткани перемежались с короткими, более темного оттенка. Гермиона аккуратно подняла платье.

— Оно… оно невероятно красивое! Почему вы не показали его нам? — Гермиона удивленно посмотрела на уставшую девушку — продавца.

— Просто оно из старой коллекции. Мы обычно не предлагаем товар из старых коллекций. Это ручная работа, индивидуальный эскиз. Это не то, что сейчас модно, поэтому я подумала, что…

— Неважно! — прервала ее монолог гриффиндорка. — Это то, что нужно. Мы берем это. Заверните, пожалуйста, и не показывайте моей подруге, это сюрприз.

Продавец устало улыбнулась, и отправилась упаковывать платье. Гермиона посмотрела на темноту за окном и крикнула Джинни:

— Джинн! Поторопись! На улице уже темно! А нам еще в замок пилить!

— Иду! — донеслось из примерочной.

Гермиона забрала сверток с платьем, которое стоило на удивление не дорого, и, уменьшив его с помощью заклинания, положила в карман. Джинни выпорхнула из примерочной две минуты спустя, и девушки, поблагодарив продавца, вышли на улицу.

— Не расстраивайся, Джинни! Мы обязательно найдем тебе самое лучшее платье! Я обещаю! — утешала расстроенную подругу Гермиона.

— Спасибо. Ты настоящий друг. — сказала Джинни. — Слушай, а тебе не кажется, что там страшновато? — спросила Джинни дрожащим голосом, указывая на неосвещенную тропинку, ведущую к Хогвартсу.

— Мхм… — ответила Гермиона. — Джинни! А давай попробуем пройти через тайный ход в Сладком Королевстве! Та статуя ведь цела?

— Да. Я недавно проходила мимо нее. Ты думаешь получится? — неуверенно спросила Джинни.

Через двадцать минут, подруги уже стояли в подземном проходе, под магазином сладостей.

— Люмос! — прошептала Гермиона. — А ты здорово отвлекла его, Джинн! Бедняга выбежал на улицу, крича что-то о гномах в колпаках и летающих пони. — рассмеялась она.

— Ну, это врожденное, — хихикнула Джинни, — Поживешь с Фредом и Джорджем, и не такому научишься. Ладно, надо торопиться, а то еще с Филчем придется объясняться! А на него мои штучки не действуют. — сказала рыжая, и девушки зашагали по коридору.

Гермиона устало подошла к портрету, скрывавшему вход в их, с Драко, гостиную. Назвав пароль, она шагнула в комнату. Тридцать секунд понадобилось ей, чтобы понять, что то, что она увидела — это не галлюцинация.

Не поленитесь оставить отзывы ))) С любовью, Я!