Cita mots ruit (джен)

Беллатриса закашлялась. Ей было холодно, горло саднило, вокруг была темнота. Первое, что она вспомнила: перекошенное яростью лицо любительницы магглов Уизли. Белла хрипло выругалась.

Неожиданно в углу послышался шорох, зажглась свеча. Яркий свет заставил Беллу вскрикнуть и зажмуриться.

— Ты всё-таки жива! — радостный голос Нарциссы окончательно привёл в себя Лестрейндж.

— Цисси, — прохрипела она.

Кто-то протянул ей стакан с водой, она жадно выпила его, подавилась и потребовала:

— Ещё.

После трёх стаканов воды Беллатриса окончательно пришла в себя и огляделась — она была в семейном склепе Блэков.

— Цисси, — она посмотрела на сестру и удивилась: та выглядела гораздо старше. — Цисси, что произошло?

— Северус не солгал, — мрачно начала Нарцисса Малфой. — Но, видимо, забыл рассказать обо всех подробностях действия зелья.

Беллатриса недоумённо уставилась на сестру.

— Зелье, что я дала тебе, — пустилась в объяснения Нарцисса, — должно было максимально замедлить твоё сердцебиение, чтобы все решили, будто ты погибла. Однако Северус не говорил, что это состояние продлится так долго.

Белла встревоженно взглянула на руку, где была изображена тёмная метка.

— А как же Тёмный Лорд? Что стало с ним?

В склепе воцарилось горестное молчание. Беллатриса не верила своим ушам. Как такое могло произойти?

— Я не верю, — спокойно сказала она. — То, что вы его не нашли, ещё ничего не значит.

— Белла... — нервно начала Нарцисса. — Поттер жив.

— ЧТО?! — взревела Белла. — Нет, этого не может быть!

Она попыталась встать, чтобы хотя бы начать ходить, но ноги её занемели от долгого лежания в гробнице.

— К сожалению, может, — откуда-то из сумрака вышел Люциус Малфой, его белоснежные волосы подёрнуло серебром, это опять удивило Беллу, — после твоего падения мальчишка защитил эту дуру Уизли щитовыми чарами и победил Тёмного Лорда.

Внезапное осознание того, что Нарциссе и Люциусу нет смысла врать и Повелитель погиб, ошеломило её, она опустилась на каменное ложе и провалилась в темноту.

Примерно в этот момент где-то далеко жжение шрама вновь, как двадцать лет назад, разбудило Гарри Поттера.

* * *

— Ты говоришь, что прошло двадцать лет? — снова переспросила Беллатриса, глядя в зеркало. — Не верю. Я не постарела ни на день! А мне должно быть уже... Целых шестьдесят семь лет!

Она снова и снова возвращалась к своему отражению. Годы, проведённые в Азкабане оставили на ней нестираемый след, но время, что она пролежала в склепе... От него не осталось и следа.

Беллатриса резко обернулась к сестре:

— Вы хоть знаете, где Поттер?

— Да, сестра, — ответила Нарцисса. — Когда мы убедились, что твоё сердце начинает биться чаще, то решили собрать оставшихся Пожирателей, в надежде отомстить.

— Никогда не думала, что ты так кровожадна, — Белла восхищённо вздёрнула бровь. — Лучше расскажи мне, почему я проснулась на холодном каменном ложе.

— Мы должны были поддерживать легенду о твоей смерти, — ответил Люциус, он заметно нервничал.

Беллатриса задумчиво посмотрела на него:

— Расскажите, что происходило в мире всё это время.

* * *

Беллатриса вышагивала по большой комнате поместья Малфоев, именно той, где было собрание Пожирателей с Тёмным Лордом. Только теперь она возглавляет собравшихся.

Пожиратели смерти чтили традиции сообщества и собрались быстро и вовремя. Здесь были все, кого помнила Белла, однако появились и новые лица, преимущественно молодые. Заметив это, Беллатриса снова вспомнила Тёмного Лорда и её сердце пронзила гордость, что именно она станет проводником его идей в этом мире.

В данный момент Пожиратели слушали доклад мужчины по фамилии Бёрк. Белла не была подробно знакома с родословной этой семьи, однако портрет Элизабет Бёрк благосклонно кивал говорившему, поэтому Лестрейндж была спокойна. Периодически Белла взмахивала палочкой, из-за чего присутствующие вздрагивали, но она всего лишь делала пометки на карте Лондона и пригорода.

— Чудесно, Бёрк, — на лице Беллатрисы вновь появилась безумная улыбка, заставившая говорившего резко замолчать и сесть на место. — У нас очень мало времени, и, если я не ошибаюсь, мистер Бёрк привёл нам свидетеля.

Бёрк закивал и поспешил выйти из комнаты. Он вернулся через некоторое время с пожилым мужчиной.

— Кто это? — Белла удивлённо оглядела старика: тот держался не просто уверенно, он стоял надменно.

— Моё имя Генри Пруэтт , — он учтиво поклонился.

— Пруэтт? — Беллатриса опешила. — Наглец! Представляться фамилией чистокровных волшебников!

И прежде чем старик успел сказать хоть слово, она крикнула:

— Круцио!

Старик тяжело упал на пол и скрючился, лицо его выражало муку, однако он не проронил ни звука, даже не попытался защититься. На Беллу накатила волна давно забытого наслаждения, так что она не торопилась отпускать старика. Неожиданно что-то внутри заставило её прекратить, будто чья-то до боли знакомая воля приказала ей...

Беллатриса резко остановила пытку и ошеломлённо посмотрела на свои руки, затем взглянула на себя в зеркало и увидела змеиный зрачок...

* * *

Белла заперлась в комнате и решила призвать патронуса. Казалось, она не делала этого целую вечность.

С большим трудом собрав в своей душе светлые воспоминания (все они почему-то были связаны с Тёмным Лордом) она прошептала:

— Экспекто патронум.

Из палочки вырвалась струйка светлого дыма... и больше ничего не произошло. Белла решила попробовать ещё раз. Она вспомнила своё первое убийство, радость от пыток, смерть и страдания — всё, что приносило ей наслаждение, что не дало пропасть в Азкабане. Тогда она произнесла громко и уверенно:

— Экспекто патронум!

Из палочки вырвался поток серебристого света, который медленно принимал форму змеи.

— Нагайна... — не узнать эту змею Беллатриса не могла. Нагайна, как и сама Лестрейндж, была верной и любимой спутницей Тёмного Лорда, а теперь, в форме патронуса, и её самой.

Она усмехнулась и отправила патронуса с указанием для Пожирателей. Этому фокусу научил её муж, жалкий неудачник, хоть и чистокровный волшебник. Беллатриса даже не удосужилась узнать, жив ли он, ей было наплевать.

К тому моменту, как она вышла из комнаты, все поручения были исполнены. Пожиратели вновь собрались в комнате с длинным столом, старик был здесь же.

— Генри Пруэтт... — медленно произнесла Белла. — Мне ничего о тебе не известно. У Лукреции и Игнатиуса не было детей.

— К сожалению, у них был я, — грустно улыбнулся старик. — Но меня постарались стереть и забыть.

— В чём же причина такой ненависти? — Беллатрису явно забавлял старикашка.

— Я сквиб, — старик выплюнул это слово с такой ненавистью и отвращением, что Белла сразу почувствовала влияние Блэков на воспитание этого человека. — Мать решила, что проклята, и отказалась от меня и от дальнейшего деторождения. На семейном дереве Блэков мне нет места, — он горько вздохнул. — Отец согласился отправить меня в интернат и никогда не упоминать обо мне среди родственников. Даже любители грязнокровок Уизли не признали меня, только отец.

У Беллы вызвало восхищение то, что даже жалкий сквиб презирает семейство Уизли, и она захохотала. Её смех и веселье взорвались бешеной энергией, которая потушила свечи в комнате, всколыхнула занавески и даже повалила некоторых Пожирателей на пол вместе со стульями.

— Допустим, твои причины нам знакомы, хоть я и не совсем понимаю твою выгоду, — вкрадчиво произнесла Белла в полумраке, — но как мы поймём, что тебе можно верить?

— Я неплохо устроился в этом мире: отец помог мне выучиться на бухгалтера, — старик, будто и не заметил налетевшего вихря, — я смог завести семью... Один из ваших людей уже следит за их домом, мадам. Я послал туда внучку с друзьями, сегодня же Хэллоуин.

— Но какая же выгода тебе? — всё ещё сомневалась Лестрейндж. — Ты сквиб, а значит, ты умрёшь.

— В этом и есть выгода, — устало выдохнул Генри Пруэтт.

* * *

Беллатриса с двумя Пожирателями стояли в тени деревьев неподалёку от маленького голубого дома с роскошными розовыми кустами. Этот дом практически не отличался от других, стоящих на этой улице, пожалуй, только цветом. И лишь еле заметная рябь защитных чар окончательно убедила Беллу, что они пришли по адресу.

В начале улицы появилась странная компания из детей лет семи-восьми: Дракула, зомби и... Беллатриса с изумлением узнала свой собственный наряд в миниатюре. Это её так потрясло, что она на мгновение забыла, для чего они стоят в этих кустах.

Тем временем, дети дошли до нужного дома и позвонили. Дверь открыла рыжая женщина, даже отсюда Белла заметила увеличившийся живот, затем, бросив взгляд на лицо, убедилась, что перед ней стоит Джинни.

Когда дети закончили разговор, Белла дала команду и вместе с Пожирателями трансгрессировала в поместье Малфоев, звук захлопывающейся двери заглушил для Джинни хлопок трансгрессии.

* * *

Впервые в жизни Беллатриса сочувствовала и одновременно гордилась сквибом. Если бы не случайность, он стал бы гордостью семьи Пруэттов — честолюбивый, мужественный и преданный их общей идее. Нет, она не заплакала, а убила его, как он и просил, но какое-то сожаление всё равно пробудилось в её душе.

Белла отогнала эти глупые мысли и послала патронуса с приказом захоронить сквиба как подобает. Пусть в склепе Пруэттов они этого сделать не смогут, зато у Блэков освободилось место.

Закончив со своими слабостями, она вернулась к карте, на которой уже начала расставлять фигурки своих людей.