Проводник (джен)

Лиенна расстелила на берегу реки свой плащ, села на него, закрыла руками горящее лицо и шумно выдохнула. Лишь далеко за пределами города она позволила себе остановиться и отдохнуть — а путь ее был немаленьким и утомительным с непривычки. Лиенна прошагала не меньше трех часов без остановки из дома, где стражник оповестил ее о прибытии короля с конвоем, до берега узкой лесной речки. Отсюда городская стена Гела-сен-Веркинджеса казалась не выше мизинца, и, видят боги, никогда еще ей не хотелось вернуться туда сильнее, чем сейчас.

Увы, это было невозможно.

Когда-то игры в шпионов, все эти глубокие капюшоны и густые тени очень ей нравились, но больше это была не игра — и, пробираясь хорошо известными ей переулками к выходу из столицы, Лиенна не раз ощущала, как в ее груди трусливо замирает сердце. Все время ей мерещилось, что кто-то идет за ней по пятам, что этот кто-то вот-вот схватит ее за плечо, развернет к себе, сдернет с головы капюшон и... на этом моменте она всякий раз обрывала себя, встревоженно оборачиваясь. Но следом никто не шел, а Лиенна не понимала, что, ведя себя таким образом, только сильнее возбуждает у окружающих всевозможные подозрения; не понимала, пока у выхода для пеших путников ей не преградил дорогу стражник.

— Ты кого-то боишься? — спросил он грубовато, наметанным глазом определив под плащом женскую фигурку. Для того, чтоб понять, что незнакомка от кого-то скрывается, не требовалось больше одной извилины: уж слишком сильно она впивалась пальцами в складки капюшона, а завязки ее плаща были затянуты на морской узел.

— Нет, я... — забывшись, вскинула голову Лиенна и тут же снова ее опустила. — Я заблудилась и искала выход из города. Пропусти меня!

Стражник задумался, с подозрением ее разглядывая. Лиенна затосковала, с досадой глядя на его нагрудник с гербом города — ее гербом. Если бы она только могла раскрыть свою личность... но делать это было никак нельзя. Проще уж тогда сразу развернуться и пойти во дворец сдаваться. Другие идеи в голову, как назло, не приходили.

Тем временем, из соседних ворот одна за другой выкатывались повозки, а здесь, за спиной беглянки, уже собралась небольшая очередь. Люди у нее за спиной приглушенно бурчали, недовольные даже такой незначительной задержкой. В столице время как будто шло по-другому — немного быстрее. Поэтому все они боялись опоздать по своим делам.

— Пропусти меня! — тонко повторила Лиенна, вкладывая в единственное слово все подходящие случаю чувства. И вдруг свершилось чудо: мужчина хмыкнул и неохотно отступил с дороги, буркнув себе под нос что-то наподобие: «А оно мне надо потом?»

— Ладно, иди. Твое счастье, что... — он не договорил и махнул рукой, указывая ей путь. Лиенна вихрем пролетела в каменную арку, сильно дрожа; подбитые металлом сапоги загрохотали по дощатому мосту, но их стук тут же затерялся в цокоте копыт и гомоне людских голосов. И вправду, ее счастье... ведь она догадывалась, как заканчивается фраза. «Твое счастье, что на пост не передавали никаких ориентировок». Иначе наверняка задержал бы. И ей не было жаль, что, скорее всего, именно этот человек окажется наказан чуть позднее. Сейчас не до того.

Только спустя десяток быстрых вдохов она сумела заставить себя не бежать. Лиенна замедлила шаг, затем плавно остановилась и обернулась. Город все еще выглядел огромным, стена, его окружающая, поднималась едва ли не до небес, но голосов пешеходов у невысокой арки под сторожевой башней она уже не слышала. В прежние дни похожий вид открывался из окошка герцогской кареты. И в это время она всегда удалялась от города.

Лиенна вздохнула, отвернулась и продолжила идти: там, вдалеке, прямо впереди, виднелся лес. Там она надеялась почувствовать себя спокойнее, чем здесь, на королевской дороге, у всех на виду. Лес маячил перед глазами, смазывая подробности дороги, она стремилась туда и совсем не смотрела по сторонам; не будь ее путь прямым, как полет стрелы, Лиенна не отыскала бы его потом, даже пожелай она вернуться.

Так она и добралась к реке. И здесь у нее, кстати, одно важное дело.

Когда королевна отняла руки от лица, она увидела, что ее пальцы стали мокрыми. Она вытерла руки о плащ, прикоснулась к глазам снова; недоумевая, поморгала и неуверенно шмыгнула носом. И как она не заметила собственных слез? Крупные капли быстро катились по ее щекам, обжигая раздраженную ветром кожу. Да, ей давно хотелось расплакаться... Что ж, уже можно; похоже, настал час дать слезам волю. И Лиенна сделала это.

Как же она себя винила за то, что поддалась!

Лиенна точно знала, что солгала матери и на самом деле могла легко побороть зов кристалла. Дело было не в магии — дело было в ней самой. Слышать столько рассказов о виолитах, столько правил, столько запретов на то, чего Лиенна и не видела-то никогда... Она просто не могла не попробовать, уверенная, что беда обойдет ее стороной, как всегда: ведь она же из рода королей и герцогов. Ну что может случиться, если она просто посмотрит поближе, просто потрогает этот вожделенный виолит?

Глубокий, бархатистый, определенно женский голос ворвался в ее голову одновременно с пробуждением кристалла, и именно он оглушил ее и лишил сознания. Тогда Лиенна не поняла ни слова, а придя в себя, ничего не смогла вспомнить. Сейчас она попыталась снова — тщетно. Даже если голос говорил ей что-то важное, она уже никогда об этом не узнает. Выходит, она ослушалась напрасно, ничего не получив взамен. Вот ей и наказание за все ее проказы разом.

Девушка задрожала и всхлипнула в очередной раз. Как жаль... какая она глупая! Поделом ей, что не послушалась родителей!

Лиенна поняла, что начался дождь, только когда отдельные капли слились в прозрачную стену. Лес шуршал и шептал под ударами сотен капель, вода в речке шумела, пенилась, и по поверхности ее плыли большие пузыри. Вытерев щеки, Лиенна сунула руку в воду и вздохнула, стараясь успокоиться. Когда пошел дождь, ей стало легче; в глубине души шевельнулось затаенное злорадство к самой себе. «Так тебе и надо».

Порывшись в дорожном мешке свободной рукой, Лиенна достала флакончик с порошком и взвесила его на ладони. На секунду ей пришло в голову проглотить его содержимое — а вдруг так выйдет проще со всеми ее проблемами? — и эта мысль ее будто оглушила. Ошарашенная на секунду собственными мыслями, она вытянула руку от себя, прямо над водой, отстраненно наблюдая, как по стеклу скатываются прозрачные дождевые капли. Нет, так делать нельзя. Во всяком случае, это она всегда успеет.

Лиенна сощурилась и посмотрела сквозь темное стекло. Порошка, похожего на пепел, внутри флакона было не больше горстки. Доверия он не внушал, но раз уж его дала мама, то все должно быть в порядке. Мама никогда не причинит ей вреда.

— Пора, — сказала Лиенна сама себе и стала откупоривать флакон, запечатанный, как оказалось, сургучом поверх плотной деревянной пробки. Сургуч совсем скоро упал в мокрую траву, пробку же Лиенна, едва не поломав ногти, протолкнула внутрь какой-то скользкой от дождя веткой. Сунув нос в горлышко, она не почувствовала никакой вони, и это ее немного успокоило.

Ей пришлось смочить волосы холодной водой из реки. По телу тут же пронеслась волна мурашек. Лиенна склонила голову к воде, встала на колени и высыпала на свои рыжие волосы содержимое флакона. Что-то зашипело, и когда Лиенна вновь окатила голову водой, вниз по реке потекли ярко-оранжевые разводы. Она плеснула еще несколько раз и четко ощутила волнение: как она сейчас выглядит? Ее волосы всю жизнь были крашеными, и иной королевна себя не видела. Теперь же, когда тайна раскрылась и беглянку-проводника уже ищут, неизвестная никому ее природная внешность — лучшая маскировка.

Пока Лиенна занималась своими волосами, дождь пошел на убыль, но течение реки оказалось слишком быстрым, когда она, смахнув потяжелевшие волосы на затылок, решила оценить себя: вода непрестанно рябила, и рассмотреть себя новую ей так и не удалось.

Зато, всматриваясь в зыбкую гладь, Лиенна обнаружила кое-что другое: она устала и хочет есть. И с собой, конечно же, ничего съестного не прихватила. Только какую-то одежду, герцогскую печатку, мелочи вроде гребня для волос и деньги. Своим навыкам выживания Лиенна не доверяла, и сейчас, когда мысль о самоубийстве ушла, ее не прельщала возможность отравиться, съев что-то несъедобное в лесу. Значит, придется возвращаться к людям...

Ну, по крайней мере, она одета как охотник. Возможно, это, да плюс новая внешность, кого-то и обманет. А если нет, то навряд ли первый же встречный крестьянин опознает в ней королевну Лиенну. На самом деле, Лиенна именно этого и боялась, но желание двигаться дальше, а не топтаться в страхе на месте, оказалось сильнее. Она должна доказать хотя бы себе, что уже не ребенок и может справиться с тем, что сама же и наделала. И, накинув подмокший с одной стороны плащ, беглянка снова вышла на дорогу.

На развилке, одна из которых вела назад в столицу, а другая — в предместье Ваэр, как гласил указатель, Лиенна ненадолго задержалась: печальные и дерзкие мысли овладели ею. Королевна подтянула лямку мешка и с тоской вздохнула, вперив взгляд в городскую стену Гела-сен-Веркинджеса. Ей страшно захотелось наплевать на все и вернуться домой прямо сейчас. Она ведь сменила лицо и одежду — все равно что стала другим человеком, — а главное, раскаялась: так может, возможно просто вернуться домой, попросить у родителей прощения, и все станет как прежде, а плохое исчезнет и забудется? Пожалуйста!

Лиенна прикусила губу, чтобы не расплакаться снова, и с усилием отвернулась от города. Нет, так не выйдет, и она уже достаточно взрослая, чтобы понимать это. Сами по себе такие проблемы не уходят. Это не те кошмары, какие можно рассеять чашкой ромашкового настоя и объятиями мамы. Это ее жизнь. И ей предстоит с этим справиться.

Где же ее прежняя решимость?

Лиенна напомнила себе о недавнем обещании уладить все самостоятельно и зашагала по дороге, ведущей в предместье, стараясь не смотреть в сторону столицы. Постепенно ей стало спокойно и даже немного радостно. Вересковая пустошь по обеим сторонам дороги, всегда выглядевшая из окошка кареты невыносимо скучной, оказалась по-своему прекрасной. Идя через нее, королевна поняла наконец, почему ее предок, Тис, поместил вереск на герб своего государства и на его деньги, — но так и не смогла облечь это понимание в слова. Просто вереск казался... таким родным и знакомым.

Так Лиенна вскоре добралась до Ваэра — и его единственная улица оказалась почти пуста. Единственная женщина преклонных лет спешно перешла на другую сторону дороги, как только заметила, что беловолосая незнакомка собирается подойти к ней. Лиенна слегка опешила, но списала это на обычную вредность большинства стариков и, старательно глядя в другую сторону от патрульного, направилась к дому с вывеской постоялого двора. Говорят, в таких местах всегда все знают. А ей все еще нужно не только поесть, но и найти Тамхаса, как сказала мать.

Толкнув скрипучую дверь, Лиенна вошла в таверну и огляделась. Здесь тоже было свободно: за дальним столиком сидело всего двое мужчин-простолюдинов, что-то пьющих из глиняных кружек, а за прилавком, лениво смахивая с него крошки, стояла высокая женщина лет сорока с короткими светлыми волосами. Услышав скрип двери, она подняла голову и, улыбаясь, крикнула Лиенне:

— Здравствуй, милая! На охоту или с охоты? Голодна?

— Доброго дня и вам. На охоту, — соврала Лиенна и села за стол у западной стены. — Да, голодна. Чем накормите?

— Ядом крысиным! — выкрикнул один из мужчин и хрипло захохотал. Его сосед подхватил смех, а Лиенна поежилась. Женщина погрозила им кулаком и поспешила к посетительнице, на ходу оправляя передник. Двигалась она так легко и бесшумно, точно не шагала, а плыла над полом.

— Не слушай пьяниц этих! Я хорошо готовлю. Но когда-нибудь точно их отравлю... У меня сегодня домашняя птица, свежие овощи и яблоки. Эль, пиво или вино?

— Что?

— Что тебе налить-то? — пояснила она. Кажется, ее ничуть не волновал цвет волос посетительницы, чего Лиенна так боялась. Ей стало чуть спокойнее.

— О... А мятного настоя у вас не найдется? — спросила королевна. После всех сегодняшних приключений это подошло бы ей больше всего.

Трактирщица только развела руками:

— Мятного? Это еще зачем? Нет такого.

— Тогда вина, — смиренно вздохнула Лиенна.

— Сию минуту! — ответила хозяйка и стремительно удалилась. Вскоре она вернулась с дымящейся глубокой тарелкой и блестящей железной кружкой. Пахло так привлекательно, что Лиенна почти забыла об осторожности, но в последний момент все-таки отшатнулась от еды. Страшновато. Хозяйка заметила это и ободрила ее:

— Ешь, не бойся, милая. Никакого яда, луной клянусь! Я ведь тебе не враг.

— Луной? Да это серьезно! — влез тот же крестьянин-пьяница, что и до этого, и стукнул опустевшей кружкой о столешницу. — Неси мне еще на пятак!

— Хм! — фыркнула трактирщица, скрестив руки на груди. — Сперва извинись перед девушкой. Видишь, испугал ее своими шутками!

— Ладно... — буркнул мужчина и неуверенно встал. — Яда нет! Я пошутил. Пятака тоже нет... Хм. Пятака нет? А-а! Вот еще мелочь! — радостно объявил он, похлопав по карманам, и высыпал на стол горстку мелких медных монеток. — Отсчитай тут сама еще на кружку!

Женщина фыркнула снова, но деньги за выпивку с удовольствием сгребла и пошла наполнять кружку элем, а Лиенна, выдохнув, принялась за еду — и ни разу не пожалела. Должно быть, ей так показалось от голода и долгой прогулки, но утки с овощами вкуснее этой она еще никогда не ела. И даже кислое молодое вино было не таким уж противным. Настроение Лиенны улучшалось прямо на глазах.

Управившись со своей порцией, королевна огляделась кругом. Прежде ей очень редко выпадал случай пообедать в таверне, да и тогда это всё были заведения соответствующего уровня, с массой официантов, поваров и толстыми чинными хозяевами. Это же место выглядело куда скромнее: мелкая придорожная таверна, в которой, судя по всему, работал лишь один человек — сама хозяйка. Главный зал выглядел скромно и аккуратно: темные тесаные стены без украшений, свечные светильники на стенах, четыре столика со скамейками для посетителей, лестница наверх за деревянной стойкой распорядителя. У дальней стены смутно чернел холодный очаг. Довольно уютно, хоть и совсем не то, к чему она привыкла.

Осмотревшись, Лиенна отпила из кружки еще глоточек, отодвинула от себя пустую тарелку — и тотчас, будто только этого и ждала, трактирщица выросла рядом с ней, вся обращенная в слух. Поглядев на нее, девушка откашлялась и понизила голос:

— Спасибо, было очень вкусно. Но вот в чем дело... я ищу Тамхаса. Вы случайно не знаете, где мне его найти?

Хозяйка искривила угол рта и села к ней за стол, напротив. Походило на то, что она часто слышала здесь это имя. Куда чаще, чем предполагала Лиенна.

— Отчего же не знаю? Конечно, знаю. Он живет прямо в столице, только тебе сложно будет с ним увидеться. Время приема у него всегда расписано. До следующего... какое сегодня, пятое, да?.. так вот, до следующего еще неделя. Ты можешь подождать здесь, у меня, если есть деньги, конечно. Комнаты у меня хорошие, ты не смотри, что снаружи не крашено. А для таких, как ты, я всегда делаю скидку.

— Нет, вы не понимаете. Он меня ждет, — возразила Лиенна, изумленная ответом трактирщицы.

Это казалось... таким неправильным. Ей не верилось, что Тамхас, сам проводник, не помогает своим собратьям постоянно. Лиенна всю жизнь почему-то представляла себе, что эти люди, с даром, все между собою знакомы и всегда помогают друг другу — ведь их положение и без внутренних раздоров такое печальное!

Нет, не «их» — «наше». Теперь только так. Ей стоит привыкнуть к этому слову: теперь ведь Лиенна Гела тоже проводник.

— Да-да, — снисходительно улыбаясь, покивала хозяйка. — Ждет, конечно. Здесь часто бывают такие, как ты. С метками. Ходят, ищут Тамхаса. Думают, он может решить все их проблемы, но это не так, поверь мне. А вот Сестры примут тебя с радостью, только попроси их о защите.

— Сестры?

— Неужели ты никогда не слышала об Амаранте и его Сестрах?

— Снова ты за свое, старая ведьма! — выпалил пьяница, оторвавшийся от своего эля. Лиенну он начинал раздражать. И, похоже, не ее одну.

— Молчи, лентяй, а то выгоню! — обернувшись, огрызнулась хозяйка. — Пей свой эль!

Обидевшись, крестьянин отвернулся и уткнулся носом в кружку. Что-то приглушенно забулькало.

— Так вот, Сестры. Сестры Амаранта, — стараясь понизить голос, продолжила трактирщица. В ее глазах загорелся теплый огонек. — О, Амарант — это прекрасное убежище. Лучшее из возможных. Сестры хорошо охраняют его и всех его жителей. Там и ты, и все... все твои друзья всегда будут в безопасности. Это островок другого мира на севере Веркинджеса, где никто вас не боится. Даже наоборот: там вас любят. Но об этом знают немногие. Я жила там... а сейчас я, считай, в командировке, но каждую минуту хочу вернуться домой. Оно того стоит.

— Они правда мне помогут? — заколебалась Лиенна, очарованная ее словами. Может, мама ошибалась, и там ей помогут лучше, чем сделал бы Тамхас?

Женщина улыбнулась:

— Конечно. Только попроси Сестер, сославшись на свой дар, и для тебя тотчас найдется подходящее место. Многих я уже отправила туда, и они передавали мне с караванами купцов горячие приветы.

— О... А вы поможете мне добраться туда? Ну... подскажете?..

— У меня есть карта. Пойдем со мной, я покажу, как добраться до Амаранта. Идем, идем.

Трактирщица встала из-за стола и поманила ее за собой, в незаметную на первый взгляд комнатку, отгороженную, помимо двери, темной занавеской. Войдя туда, Лиенна поняла: здесь живет сама хозяйка. Порывшись в ящике стола, та достала свернутую в трубку карту и развернула ее на столешнице. Твердо ее палец ткнулся куда-то рядом со столицей, а затем пошел вверх по дуге.

— Мы здесь, а тебе сюда. Идти далеко, но, будь уверена, это того стоит. Амарант находится вот здесь, прямо за горами, — сказала хозяйка, указав на полулунный кусочек суши, защищенный горным барьером со всех сторон, кроме севера. Лиенна оценила проложенный пальцем путь и прикинула в уме по масштабу карты. Вышло немало лиг. На неделю пути, не меньше.

— Далеко как! — подытожила она. Все ясно: мама просто позаботилась о ней. Путь-то немаленький. Но разве Лиенна с этим не справится? Ее всю жизнь учили железной выносливости на королевских балах и охоте — что же, путь пешком длиной в неделю ей не по зубам?

— Что поделать, далеко, — согласилась женщина. — Но по дороге ты можешь остановиться где-нибудь в Исе. Их граф точно не будет против. Говорят, он с Тамхасом лично знаком, хотя это не так уж сложно.

— Иса? — переспросила Лиенна. Что-то знакомое. — Кажется, я о ней слышала. Граф помогает проводникам в своем городе, это правда?

— Правда, правда. Но если ты от кого-то прячешься, то поверь — с твоими внешними данными это самое очевидное место. Поэтому не самое хорошее.

Зорко посмотрев на нее, женщина вдруг спросила:

— Тебе не нужно сопровождение? Хотя бы один человек? От караула не убудет, а тебе охрана явно не повредит.

— Что? — опешила Лиенна и даже отступила на шаг назад. — Откуда вы узнали?

Трактирщица усмехнулась:

— Уж не первый год на свете живу. У меня здесь всякие люди бывают. Прячущихся много. Тебя выдает осанка: так прямо даже наши патрульные не ходят. И говор твой. Очень чистый он. Чаще в землю смотри, подбирай слова попроще... и купи себе хоть какой-нибудь лук! Ведь ты же охотник?

Лиенна смущенно улыбнулась, только сейчас поняв, что для маскировки ей не хватило самого главного — охотничьего оружия.

— Да, охотник. Спасибо, но мне не нужны спутники. А можно у вас тут где-нибудь купить оружие? И... карту?

— Можно, можно. Через дом от моего лавка есть. Дом с глиняной крышей. Там, правда, вывеску недавно украли, но ты смело заходи. И скажи, что от меня.

— Спасибо. Ну, пора мне, наверное...

— А припасы в дорогу тебе не нужны, а?

— Ох, и правда, — смеясь, коснулась Лиенна своего лица в жесте неловкости. — Сколько до Исы потребуется?

— Дня на два еды. Сейчас соберу.

Хозяйка ненадолго отлучилась, а вернулась с небольшим холщовым мешком. При Лиенне она его развязала, и девушка окинула задумчивым взглядом хлеб, сыр, яблоки и соленое мясо. Что ж, придется привыкать: не готовить же ей по четыре раза в день в пути. Главное — добраться туда, где будет безопасно. Лиенна чувствовала, как пружинят ее беспокойные пятки. Слишком долго на одном месте, настаивал разум. Нужно скорее отправляться в путь.

— Сколько с меня? — пряча провизию в мешок, спросила королевна, и полезла за кошельком.

— Восемьдесят три вересковых за все.

— Сдачи не нужно, — сказала Лиенна и подала улыбающейся хозяйке серебряную монету с портретом первого короля Веркинджеса. Тут трактирщица быстро поглядела в ее кошель и, поджав губы, покачала головой.

— Нет, так не годится. Дай-ка мне еще тис... Тебе нужны деньги помельче, а эти хорошенько спрячь. Вот так, — и, взяв еще монету, она всыпала в кошель Лиенны горсть медяков, украшенных отчеканенным вереском. Потемневшие монетки разного калибра полностью скрыли под собой сверкающее серебро.

— Спасибо вам.

— Пожалуйста. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь. А если кто-то спросит... скажи, что тебе помогли Сестры. И не забывай обо мне.

— Хорошо. До свидания!

Лиенна подтянула лямку потяжелевшего мешка, чтобы не впивался так сильно в плечо, и вышла на улицу. Щурясь, она внимательно огляделась прямо с крыльца, ища торговую лавку. Дом с глиняной крышей и обломком шеста, на котором явно недавно обреталась вывеска, обнаружился сразу: действительно через один дом, почти напротив. Лиенна пошла туда.

Внутри лавка, как и таверна, выглядела маленькой и как будто пыльной — наверняка оттого, что, кроме Лиенны и торговца с козлиной бородкой, в зале никого не было. Неловко помявшись у входа, девушка вздохнула и подошла к стойке. Мужчина неохотно поднял на нее глаза от конторской книги, поглаживая бороду.

— Добрый день! Я от хозяйки местной таверны.

— Давно вас таких не было... — буркнул торговец себе под нос и приосанился. — Доброго дня вам. Что же я, ничтожный, могу вам предложить?

— Мне нужен хороший охотничий лук и карта нашего королевства. У вас найдется?

— Для вас — найдется. Луки вон там, — махнул мужчина в сторону стойки, на которой пылилось четыре простых длинных лука без украшений и два полных стрел колчана. — Карты... Хм, где-то у меня была неплохая карта...

Кряхтя, он полез под конторку и вытащил оттуда тяжелый сундук. Щелкнул замок, заскрипели петли крышки. Зашелестела бумага. Спустя несколько секунд порозовевший, отдувающийся торговец вынырнул из-под конторки, держа в руках круглый берестяной футляр.

— Давайте посмотрим эту.

Мужчина развернул карту на столе, и они одновременно над ней склонились, а соприкоснувшись лбами, отпрянули друг от друга. Лиенна хихикнула, и даже чем-то недовольный торговец явил миру кривую улыбку. На карту упал свет из окна, и черные чернила на желтоватой бумаге стали еще четче.

Лиенна не стала долго думать. В глаза ей бросилась надпись «Иса», выше, почти у кромки бумаги, — «Амарант», и два этих названия соединяла тонкая нить королевской дороги. Все, что нужно.

— Беру.

— Три тиса, — мгновенно ответил торговец, бережно скручивая карту, чтобы вернуть ее в футляр. Получив монеты, он смахнул их в выдвижной ящик и вышел из-за стола, чтобы провести покупательницу к оружейной стойке. — Позвольте, я помогу вам выбрать лук. Вот этот, смотрите, как раз для вас. Вязовый, прямо женский. Легко натянуть, легко целиться.

— А этот? — спросила королевна, поглаживая пальцем темный лук, висящий с краю. В изгибе его плеч читалось что-то хищное, птичье.

Мужчина усмехнулся.

— Этот из дуба. Самый тугой из всего, что у меня есть. Справитесь? Можно попробовать прямо тут.

Он подал ей стрелу и указал кивком на стену позади своей конторки. При наличии хорошего зрения там можно было рассмотреть несколько круглых отверстий — вероятно, оставленных предыдущими посетителями.

По привычке щурясь, Лиенна сняла со стены дубовый лук и встала в позицию. Тетива пошла медленно, упруго, с потревоженных плеч полетела пыль. И правда, туговат... но ненамного туже того, к какому она привыкла. Девушка довела тетиву до уха и, резко выдохнув, отпустила ее. Мелькнув в воздухе светлым оперением, стрела глубоко вошла в деревянную стену.

Лиенна опустила руку с луком, прикрывая глаза. Пальцы другой руки слегка ныли от непривычно жесткой тетивы, но общее чувство в теле от выстрела было приятным. Пробовать более слабый лук не захотелось.

— Возьму его. И полсотни стрел.

— Как скажете. Десять серебряных монет за все, милая леди.

— Пожалуйста. А скажите, — спросила Лиенна, вешая колчан за спину, — какое значение имеет то, что я пришла по рекомендации из таверны?

— Да, теперь точно убедился, — покивал мужчина, услышав сложную речь, и накрутил на палец тонкий кончик бороды. — А вы разве сами не знаете?

— Нет.

— Вы здесь не первая, кто от кого-нибудь прячется. Но кто же прячется вечно? Вот и те, кто скрывает свое имя, однажды снова его себе возвращают. Мы с Сил рады им в этом помочь. А потом они помогают нам... благодарят за участие. Вот и все. Удачи и вам, миледи.

В ответ королевна важно кивнула, прощаясь, и вышла, по пути размышляя над ответом торговца. Эти люди рассчитывали на благосклонность в дальнейшем со стороны господ, которым оказали услугу. И она бы не преминула их отблагодарить... только не была уверена, что, однажды вернувшись домой, вспомнит хотя бы их лица, ведь прежде она никогда не могла запомнить лиц множества виденных ею простолюдинов.

Сверившись с указателем, Лиенна зашагала по дороге, ведущей в Ису, но совсем скоро поняла: это слишком очевидно и глупо. Если ее уже ищут, то, в первую очередь, именно на королевской дороге. Куда лучше будет как можно больше идти лесами и кустистыми равнинами. Главное — не заблудиться самой, водя воображаемых других за нос.

В лес она совсем скоро и свернула. Путь через заросли сперва завораживал и развлекал, но Лиенне хватило двадцати минут, чтобы позабыть о красоте местных рощей: в глаза то и дело лезли ветки, а корни, как будто подкарауливающие ее ноги, так и норовили устроить западню и заставить путницу распластаться лицом вниз во мху. Пение птиц, прежде казавшееся лучшей музыкой природы, приобрело навязчивый зловещий оттенок.

Не привыкшая к прогулкам по такой местности, Лиенна быстро выдохлась. Только где можно остановиться на отдых? Вокруг, куда ни взгляни, один только лес. Негде даже расстелить плащ, чтобы присесть.

Впрочем, вскоре впереди забрезжило нечто светлое, и, собрав все оставшиеся силы, королевна поспешила навстречу свету. Еще, еще несколько шагов — и Лиенна вырвалась из смурого королевства зелени на небольшую поляну овальной формы, усыпанную летними цветами. Поперек ее пересекал узкий, не шире фута, журчащий родник. Его поток так заманчиво переливался на рассеянном свету, что королевне тут же захотелось пить, и она подошла к воде. Однако зрелище, открывшееся ей, заставило ненадолго забыть о жажде.

Завороженная, Лиенна села сперва на корточки, а затем — и прямо на мох, мягко упершийся в колени, любуясь неведомой ей прежде красотой. В белом дневном свете вода сверкала, как жемчуг, как отполированное стекло, и фиолетовая друза виолита под ледяным потоком казалась такой притягательной и блестяще-темной...

Лиенна протянула руку к маленьким игольчатым камням, морщась от холода, пронзившего кисть в толще родника, — и один из кристаллов, казавшийся намертво скрепленным с остальными, вдруг остался у нее в руке. Девушка ощутила дрожь волнения и достала руку из воды. Полупрозрачный столбик длиной с мизинец остался в ее ладони, никуда не исчез, а когда ледяной холод схлынул с кожи и костей, она ощутила в кулаке его твердые контуры.

Разжав руку и подняв обе ладони к лицу, Лиенна рассмотрела добычу поближе. Капельки воды поблескивали на темных гранях, а сердцевина кристалла казалась почти черной. Но, похоже, вот-вот внутри загорится искорка, как сегодня утром; Лиенна знала это, она этого ждала, вглядываясь в фиолетовый сумрак... но кристалл и спустя минуту остался безучастным к ее немым боязливым мольбам. Девушка отвела взгляд в сторону и вздохнула, чувствуя укол разочарования. Конечно, не все так просто. Она ведь на самом деле ничего не знает об этой магии.

Виолит приятно холодил разгоряченную ладонь, и, поколебавшись, Лиенна положила его в сумку. Она зачерпнула пригоршнями из родника, утолила, наконец, жажду, поморщившись от боли, охватившей зубы и десны, и встала, чтобы скинуть плащ. Еще утром бывший однотонным, синим, сейчас он пестрил пятнами от травы. Сидеть на нем было все же приятнее, чем на голой земле, полной насекомых.

Отдохнув немного, Лиенна определилась со сторонами света и упрямо пошла дальше, старательно отгоняя мысль о том, что может встретить хищников или попросту потеряться в бесконечном лесу. Она ведь хозяйка этих мест, да и, к тому же, вооружена, что может пойти не так?

А к закату небо затянуло плотными облаками, лишив королевну возможности идти дальше: слишком темно и не видно звезд, по которым можно определить направление. Ей пришлось искать место для ночлега, пока совсем не стемнело. Впрочем, Лиенна не расстроилась: уж очень она устала, спеша отойти от столицы на как можно большее расстояние.

Постелив плащ под раскидистым дубом, Лиенна легла на него и свернулась в клубок, положив под голову дорожный мешок. Холодок, незаметный в пути, медленно, но верно охватывал ее руки и ноги, подбираясь к телу. Стоило бы разжечь костер... но, разумеется, огниво она с собой не взяла. Даже не подумала об этом. Морщась, Лиенна потянулась к краям плаща и завернулась в него, как в кокон. Он был слегка влажным от вечерней росы: еще одна ее глупость, очередная из многих.

Но теплее не становилось: наоборот, ее начало трясти. Стуча зубами, девушка полезла в мешок, собираясь вытащить оттуда свою накидку, но тут ее пальцы наткнулись на что-то холодное и твердое, и она, охнув от неожиданности, достала этот предмет. Им оказался виолит из родника.

Суставы пальцев вновь болью пронизал холод, и Лиенна поднесла руки ко рту, чтобы согреть их дыханием. Несколько секунд она, даже не замечая этого, дышала на кристалл — и отблеск солнца, который она тщетно искала внутри него еще днем, загорелся сейчас. Искорка в сердце виолита будто дышала, то тускнея, то разгораясь. Лиенна вдруг поняла, что снова что-то слышит, но уже не так ясно: скорее, это был не отчетливый голос, а пение разноголосого хора на границе слуха. Но стоило сосредоточиться на нем — и оно искажалось, как изменяется собственное дыхание, когда обращаешь на него внимание.

Опомнившись спустя какое-то время, Лиенна поняла еще кое-что: от кристалла по всему телу растекалось приятное тепло. Но оно не походило на жар от огня: оно не дрожало и не исчезало. Стало очень уютно, и Лиенна улыбнулась. Только вот теперь, когда холод ушел, в бок и спину стали впиваться камешки и корешки. Ужасно неудобно после пуховой перины — но нужно ведь как-то уснуть. С горем пополам устроившись на почти ровном пятачке, Лиенна закрыла глаза и попыталась, не напрягаясь и не думая ни о чем, слушать пение в своей голове.

Постепенно ей удалось расслабиться, и она крепко уснула. Кристалл мерцал у нее в руке, источая невидимый ядовитый пар.

Проснулась Лиенна незадолго до рассвета, и ее пробуждение вышло не самым приятным: между лопаток впился острый корень. Бормоча слова, которые не пристало знать знатной даме, Лиенна села, склоняясь вперед, и постаралась вспомнить, что случилось. Вспомнила, и стало тоскливо... но не отпускало ощущение сновидения. После долгого пути Лиенне начало казаться, что вчерашние события случились и не вчера вовсе, а безумно давно. Но осознание того, что она делает в глухом лесу, да еще на земле, пришло почти сразу.

Тогда Лиенна посмотрела на свои пустые руки и нахмурилась. А где ее виолит?

Тусклая золотистая искра не сразу нашлась среди густой травы и высыпавшихся из колчана стрел. Боясь потерять так выручивший ее кристалл, Лиенна бережно положила его в кошель, на медные монетки, и затянула шнурок. После этого неясный хор голосов в голове стих, но королевна не придала этому значения: может, так и должно быть. Она позавтракала начавшим ей надоедать пайком, расчесавшись, вытащила из белоснежных волос немало веток и листьев, размялась — от сна на твердой земле затекло все тело — и пошла дальше, стараясь не спотыкаться.

Но вот беда: лес, продолжавшийся уже целую вечность, начинал ее тревожить. Выйти бы уже хоть на какую на дорогу — но где она? В стремлении запутать свои следы Лиенна наверняка ушла от нее очень далеко.

Когда солнце поднялось над горизонтом и окрасилось в бело-золотой, Лиенна наткнулась на две вещи разом: желанную лесную тропу и неожиданного в чащобе человека в зеленой одежде и с луком в руках.

При виде путника он натянул тетиву и вышагнул из тени деревьев, став заметным. Лиенна остановилась от неожиданности и нашарила за спиной дугу лука.

— Стой! Кто идет? — зычно крикнул дозорный. Похоже, он следил за этой дорогой.

— Я заблудилась в лесу, — ответила Лиенна, подняв раскрытые руки. — Мне бы узнать, где я.

Дозорный опустил лук, услышав женский голос. На его грубом лице мельком отразилась тень вины. Фигуру Лиенны скрывал перепачканный травой плащ, а лицо — капюшон, потому-то лучник и запутался.

— Мы на границе с Иса, в Арвудском лесу. Охотишься здесь?

— Нет! Говорю же: я просто ищу дорогу.

— По этой дороге просто так не ходят. Впрочем... — он внимательно оглядел девушку с ног до головы. Лиенна не знала, о чем он подумал, и решила, что не хочет это знать. — Иди за мной. Только без фокусов.

— С чего это вдруг? — возмутилась Лиенна. Левой рукой она снова как можно тише потянулась за спину, за луком. — Мне туда не надо.

— Женщин мы не трогаем, но, взявшись за оружие, ты перестанешь ей быть, — предупредил лучник. Он небрежно покручивал в пальцах стрелу, готовую взвиться в воздух. — Ступай за мной и не бойся. Никто тебя не тронет, даю слово. Наш атаман любит беседовать с путешественниками, только и всего.

— Так вы разбойники?

— Вольные стрелки, леди. Неужели никогда не слыхала?

— Нет.

— Вот и услыхала. А скоро и познакомишься.

Дозорный подал ей знак подойти, и, когда они сравнялись, повел в лесную чащу. Лиенна с грустью поглядела на тропу, опять оставшуюся за спиной, но ослушаться не посмела: ей чувствовалось, что на этого малого не подействуют никакие слова.

— А кто этот ваш атаман? — спросила она, чтобы не молчать.

— Повсюду его прозывают Соколом, — охотно ответил лучник. — Он и сам так себя зовет. Глаз-алмаз! Никогда я не видел, чтобы он маху давал. И никто не видел.

Дозорный уверенно вел ее невидимыми тропами, ступая бесшумно и на полшага впереди Лиенны. Вскоре они добрались до поляны, надежно укрытой густым лесом со всех боков. По всей ее площади раскинулся большой лагерь, а в его центре полыхал высокий костер. Множество мужчин в зеленых одеждах сновали туда-сюда, занимаясь своими делами. На Лиенну накатило ощущение уюта.

Но, заглядевшись на деловитый людской муравейник, Лиенна не сразу заметила, что к ней кто-то подошел.

— Доброго дня! — кашлянув, поприветствовал ее мужчина в темно-малахитовом плаще. Ростом он был выше среднего, статный, загорелый, с яркими голубыми глазами. На его поясе висел короткий меч, а за спиной — добротный кожаный колчан, полный стрел.

Взявшись за края плаща, Лиенна сделала реверанс.

— Вы ведь и есть Сокол? — уточнила она.

— Да, это я.

Сокол поклонился в ответ, взъерошил короткие рыжеватые волосы и сел на камень, оказавшийся рядом.

— А как зовут вас, красавица из волшебниц? Присядьте тут да расскажите.

Лиенна огляделась и села на гладкий сухой пень, смущенно розовея. Она даже не сразу вспомнила, что представляться собственным именем нельзя:

— Ли... Линн.

— Линн... — повторил Сокол и улыбнулся. — Куда же вы идете, Линн, через самую глубокую чащу этого леса?

— Довольно далеко, — уклончиво ответила Лиенна.

— Не в Ису ли?

— Это так заметно, да?

— Да простят мне мою дерзость — да. У вас чудесные локоны. Белые, как снег. Церкви — что тряпка для быка, а?

Лиенна неопределенно повела плечами, боясь ошибиться в ответе. Казалось, гордые голубые глаза разбойника пронизывают ее насквозь и видят все. Даже мысли. Вряд ли он ей поверил, когда услышал ее имя.

— Вы не похожи на крестьянина. Так... говорите.

— Под покровом этих лесов все равны, — спокойно возразил разбойник. — Так что это не имеет значения.

— А почему вы живете здесь?

— Каждый из моих стрелков чем-то провинился перед королем или церковью. А то и перед обоими. Нам больше нет места в городах и поселках. Только лес рад нас принять.

— Вы все нарушили закон? Но ведь это плохо.

— Закон чаще встает на сторону силы, нежели правды. Увы, это так. Я знаю историю каждого из своих стрелков и готов встать на сторону любого из них.

Лиенна не нашлась, что ответить, и вздохнула, отведя взгляд. Ведь она и сама в бегах.

— Я как раз собирался поручить моим ребятам добыть свежего мяса к обеду, — вновь заговорил Сокол. — Вы не останетесь на него?

— Не могу, извините. Мне бы скорей в город...

— Жаль. Тогда я могу предложить вам кое-что другое, леди. Мои ребята идут на охоту в сторону Исы, они могут проводить вас до предместий самыми глухими тропами и уберечь от беды. Далеко не все обитатели этих лесов так благородны, как мы. Кхм... по правде сказать, здесь этим можем похвастаться лишь мы.

Лиенна не стала долго сомневаться, понимая, что только так сможет скорее покинуть это место, и кивнула:

— Я согласна.

Кивком Сокол подозвал к себе двоих стрелков, что-то сказал им вполголоса и отпустил. Они взяли свои луки, колчаны и подошли к Лиенне, всем своим видом выказывая готовность идти.

— Что ж, до встречи, — сказал им и королевне атаман разбойников. Лиенна улыбнулась.

— Спасибо вам! До свидания!

Сокол кивнул ей и отвернулся, чтобы отчитать одного из своих стрелков за испорченную оленью шкуру. Его размеренный голос становился все тише и быстро остался позади, и последние его нотки заглушил шелест леса. Лагерь лесных лучников остался позади.

Путники шли довольно долго, сопровождающие больше молчали, чем говорили, но теперь Лиенне стало куда спокойней, чем пока она шла в одиночку. Ее провожатые шли уверенно, спокойно, почти не создавая шума. Жительница города едва за ними поспевала, постоянно цепляясь за ветки и корни: прошедший день дал ей слишком мало опыта в блужданиях по лесам.

Но вот, сориентировавшись по приметам, понятным только ему одному, один из разбойников остановился и махнул рукой в сторону тонкой тропки.

— Пойдешь вот по этой тропинке, и через четверть часа увидишь первые предместья Исы. Удачи.

— Т-ш-ш... не шумите там, — одернул его второй, минутой ранее отошедший в сторону, и поманил обоих к себе.

Проследив за движением его руки, они увидели за листвой статного оленя. Тот спокойно пасся на небольшой прогалине и даже не подозревал о том, что за ним наблюдают охотники, уже воображающие его великолепной добычей.

Один из разбойников потянулся за стрелой, но второй его удержал.

— Не хочешь показать нам, зачем тебе лук за плечами? — шепнул он Лиенне.

Молча, дивясь собственной решимости, королевна сняла со спины лук и приладила стрелу. Она порой ездила на охоту, но еще ни разу ей не удавалось выстрелить в добычу первой. Но тогда в крови плескался огонь, азарт от долгой погони, кругом метались и заливались яростным лаем собаки, а здесь, сейчас...

Тишина. Гармония. И, наверное, прощальный подарок в благодарность лесным проводникам.

Лук упруго выгнулся под девичьей рукой и со свистом вытолкнул стрелу. Она впилась рогачу в крутой бок чуть ниже лопатки, и перепуганный олень упал, подогнув передние ноги; он сразу же вскочил, шатаясь, и попытался скрыться в лесу, но в воздухе вновь зазвенела тетива, и ему в бок, рядом с первой, впились еще две стрелы.

Рогач упал снова и больше не пытался встать.

Лучники и Лиенна одновременно приблизились к раненому животному. Один из стрелков встал на колено, достал из сапога нож и уверенно перерезал умирающему оленю горло. Лиенна скривилась, когда ему на руки и одежду плеснула кровь.

— Хороший выстрел для девушки! — похвалил ее второй стрелок. Поглядев на него, она зарделась, и сама впечатленная неожиданной удачей.

— Да. Хороший. Вот вы и попались! — вдруг услышали все трое.

Лиенна еще только оборачивалась, а двое ее сопровождающих уже оглянулись, вскочили и задали стрекача. Тот, с ножом, еще успел дернуть ее за рукав и, шепнув: «Беги!», скрылся в густой листве. Стрелы, полетевшие разбойникам вслед, вонзились в стволы деревьев.

Поглядев назад, Лиенна увидела перед собой полдюжины мужчин в кольчугах и одеждах лесников. Трое из них держали в руках луки. Встретившись взглядом с ней, их предводитель ухмыльнулся и, сделав несколько широких шагов, оказался рядом и крепко схватил девушку за руку.

— Попалась! Ты-то уже не убежишь.

Отчего-то королевне показалось, что лесники знают, кто она, и пришли именно за ней. За Лиенной Гела. Нужно спасаться!

— Отпустите!

Кривясь, Лиенна попыталась выдернуть руку из захвата, а когда это оказалось ей не по силам, она стиснула зубы и представила, как в детстве, что врага прошивает молния, вышедшая из ее зажатых в чужой руке пальцев. В тех давнишних играх фантазии, озвученной вслух, было достаточно, и враг оказывался побежденным. Жаль только, что реальность прямо здесь и сейчас — это не игра, и воображение ей не поможет.

Однако образ молнии сложился у нее в голове рефлекторно, скорее даже, чем Лиенна сообразила, что это бессмысленно. А еще два дня назад такая фантазия промелькнула бы совершенно без следа — но только не теперь.

Лесник взвыл и резво отпрыгнул, выпустив ее, а Лиенна даже не успела обрадоваться сотворенному ею чуду: в ту секунду, когда с ее руки сорвался электрический разряд, она ощутила невыносимый жар. Казалось, все тепло ее тела хлынуло наружу через поднятую ладонь. А сейчас он ушел, и ее охватил неприятный холод, почти озноб. Закружилась голова, зашумело в ушах; что-то горячее потекло по губам и подбородку. Лиенна облизала губы и ощутила вкус меди и соли. Кровь. Наверное, из носа. Думать стало очень тяжело, звуки кругом почти стихли. Конечности не слушались: к каждой как будто приковали по камню.

Лежа одной щекой во мху, она глядела в темную зелень прямо перед собой и слышала нечеткое:

— Свяжите ее!..

— ...не убежит...

— ...есть медь?..

Связав ей руки за спиной, ее подняли и, похоже, перекинули через седло. Перевернувшийся мир закачался перед глазами, и она закрыла их и провалилась в беспамятство, похожее на дремоту.

Пришлось собраться с силами, лишь когда ее сдернули с седла, поставили на ноги и повели куда-то в темноту. А болезненный удар коленями о каменный пол — ее толкнули в спину, и она не устояла на ногах — отрезвил окончательно.

За спиной королевны с лязгом захлопнулась тяжелая дверь.

Обессиленная, запутавшаяся Лиенна оказалась запертой в тюремной камере.