У нас будет шанс... (джен)

В ожидании возвращения Гермионы Гарри и Рон сидели перед входом в палатку, установленную посреди национального парка.

Между ними стояла шахматная доска с неоконченной партией, в которой явно побеждал Рон, но до неё не было сейчас дела. Гермиона должна была уже вернуться. До сих пор она всегда соблюдала обещание уложиться с покупками за час, хоть у неё и был с собой запас оборотного зелья на случай непредвиденных обстоятельств.

Сегодня Гарри как никогда прежде злился на то, что никак не может настоять на своём и отправиться за продуктами самостоятельно.

У Гермионы в день бегства с площади Гриммо в чудесной сумочке помимо всего прочего были и запасы оборотного зелья, а также небольшой клочок волос её матери. Именно поэтому за запасами в деревне Гермиона ходила всегда сама, непреклонно заявляя, что не позволит кому-нибудь превращаться в её маму, особенно если этот кто-нибудь мужского пола.

Подруга каждый раз обещала добыть волосы каких-нибудь маглов во время вылазки, но каждый раз у неё что-то не получалось. Гарри подозревал, что Гермионе просто нравится самой ходить за продуктами. Это, как-никак, все же разнообразие, плюс возможность позаботиться о друзьях и побыть кормилицей. Правда приготовление пищи ей пришлось всё же уступить Гарри. У него получалось значительно лучше — сказывался опыт приготовления завтраков и, временами, обедов у Дурслей.

Тихий хлопок возвестил друзей, что за ближайшим кустом кто-то только что аппарировал. Несмотря на веру, что это Гермиона, Гарри выхватил палочку, отмечая боковым зрением, что Рон поступил точно так же.

— Всё в порядке, это я, — Гермиона уже в своём обличье беспрепятственно зашла в защитный круг.

— Почему так долго? Что-то случилось?

— Случилось, но не со мной, а в стране. Я купила газеты, сами всё прочитаете, а я пока сделаю нам чай.

Первая газета оказалась недельной давности. Можно было только гадать, как Гермиона умудрилась её добыть.

На первой полосе огромными буквами чернел заголовок: «Трагедия в Литтл Уингинге». Гарри поспешил открыть нужный разворот. По мере чтения статьи, в которой сообщалось о гибели города вместе с жителями, Гарри почувствовал, как руки начали предательски дрожать, а к горлу подступил ком. Он хоть и не испытывал особо нежных чувств к своим родственникам, но и смерти им никогда не желал.

Дочитав до конца, он с ужасом осознал, что погибли-то не только дядя с тётей и Дадли, но и ещё тысячи человек… И все они погибли из-за него. Волдеморт напал на Литтл Уингинг, потому что он, Гарри, там жил.

— Читай дальше, — шёпотом сказала Гермиона.

— Но…

— Я знаю, Гарри, — весь вид подруги выражал сочувствие, — но это еще не всё. Читай дальше.

Гарри не хотел даже брать в руки следующую газету, не говоря уже о том, чтобы прочесть её. Но спрятаться от реальности всё равно не получится.

Вторая статья была о нападениях в столице. Произошедшее в Лондоне шокировало не меньше, а может даже и больше. Пожиратели действовали в открытую, не скрывая своих магических способностей, на весь мир заявляя о себе. И опять огромное количество погибших и пострадавших. А он по-прежнему не представляет, как остановить Волдеморта. Не знает, где искать остальные крестражи, не знает, как уничтожить медальон…

— Гарри, ты как? — участливо спросила подруга, дотронувшись до его плеча.

— Не знаю, это какой-то кошмар… Чего он добивается?

— Да что за заклинания такие, которые способны уничтожать города и выжигать кварталы? — голос Рона был полон ужаса.

— Насчет первого не знаю, а второе — это адское пламя. Очень тёмное заклинание, которое даётся далеко не каждому. А ещё меньше тех, кто может его контролировать. Это пламя сжигает всё на своем пути. В нём гибнут даже призраки.

— А крестражи? — встрепенулся Гарри.

— Что?

— Крестраж в нём сгорит?

— Да, адское пламя способно уничтожить крестраж, — Гермиона нахмурилась больше прежнего, понимая к чему клонит Гарри.

— Газета утренняя, и тут пишут, что бедствие не утихает. Значит мы можем избавиться, наконец, от медальона.

— Гарри, ты не понимаешь? — Гермиона вскочила с места. — Маглы не оставят это просто так.

— Вот именно! — Гарри резко встал, опрокинув стул, и напряжённо замер, вглядываясь в лицо подруги. — И пострадали уже тысячи человек, пока мы тут пьем чай и размышляем о том, в какие бы ещё кусты спрятаться! А сейчас у нас есть возможность сделать хоть что-то, чтобы уничтожить эту сволочь.

— Не кипятись, мы уже многое сделали, дружище, — встрял Рон, приняв на себя непривычную для него роль миротворца.

— Что? Добыли медальон? Он с нами не в большей опасности, чем был и у Амбридж, — Гарри уже почти кричал, чувствуя, как злость закипает в нём. — Гарри Поттер — избранный хранитель крестража. Звучит?

— Гарри, сними медальон.

— Дело не в нём, я надел его полчаса назад.

— Всё равно сними. Давай поговорим, пока он просто лежит на столе. И попьём чай.

— Не надо меня успокаивать! — Гарри сдернул медальон. — Я отправлюсь в Лондон и один, если вы не согласитесь.

— Я с тобой, но давай хоть немного обдумаем, — Рон похлопал Гарри по плечу, выражая поддержку.

— Наверняка район оцеплен, — со вздохом произнесла Гермиона, признавая поражение.

В процессе обсуждения было решено, что в Лондон отправятся все вместе, а за оцепление Гарри полетит на метле, укрытый мантией-невидимкой.

Собрав лагерь и сняв защитные заклинания, друзья аппарировали в Лондон.

— Если я всё верно поняла, то тут идти минут пятнадцать до места, — только Гермиона ориентировалась в городе.

На улицах было крайне мало людей, несмотря на отличную погоду для этого времени года. Запах гари чувствовался даже тут и усиливался с каждым шагом. Очень скоро они увидели оцепление.

— Но я не вижу никакого бедствия, — Рон вглядывался в дальний конец улицы.

— Разумеется. Оцепление всегда делают с запасом. Тем более тогда, когда есть угроза жизни. Я наложу на этот переулок маглоотталкивающие чары, а то мы слишком бросаемся в глаза. Гарри, ты готов?

— Ты уверена, что огонь уничтожит крестраж?

— Абсолютно.

— Значит готов, — Гарри накинул на себя мантию.

— Порядок, — Рон подтвердил, что он надёжно укрыт. — Удачи!

Гермиона наложила на Гарри заглушающие чары.

— Удачи!

Гарри ничего не ответив — всё равно его не услышали бы, — покинул переулок, направившись в сторону оцепления.

Когда он был маленьким, на соседней улице от дома Дурслей случился пожар. Посмотреть на работу пожарных его никто не отпустил, но на следующий день Гарри специально пошёл дальней дорогой, чтобы взглянуть хоть одним глазком. На пожарище остался полуразрушенный остов дома, рядом стоял сгоревший автомобиль, а вокруг валялись почерневшие балки и всякий мусор.

Но то, что открыло ему, когда он дошёл до места, не имело ничего общего с виденным в детстве, а больше походило декорации к фильму про апокалипсис: перед ним была выжженная пустошь с редкими островками оплавившегося камня. Невозможно было даже предположить, где тут раньше стояли дома, а где была дорога. Адское пламя уничтожило всё в буквальном смысле этого слова.

Оторвавшись от созерцания черного пепла, Гарри уселся на метлу и направился к видневшемуся вдали мареву раскаленного воздуха, за которым угадывалось бушующее пламя. Чем дальше он продвигался вперед, тем очевиднее становилось, что уничтожить крестраж будет не так просто, как думалось: температура воздуха становилась всё выше, а кислорода в нём — всё меньше. Кроме того, воздух, напитанный дымом и чадом, застилал глаза, вызывая невыносимое жжение. Гарри не придумал ничего лучше, кроме как наколдовать себе головной пузырь. Это отчасти помогло.

С каждым метром становилось жарче, глаза щипало от пота и гари, а воздуха катастрофически не хватало, несмотря на заклинание. Когда послышался рёв пламени, жар стал нестерпимым, и пришлось признать, что к адскому пламени можно подобраться только сверху. Гарри поднялся так высоко, как никогда прежде. Тут было не так жарко, но над пожарищем клубилась непроглядная туча дыма. Развивая максимальную скорость, на которую способна его метла, Гарри, зажмурив глаза и стараясь не дышать, полетел вперед, в гущу дыма. Несколько секунд спустя, он осмелился приоткрыть глаза и, с облегчением, увидел мелькающие в дыму языки пламени. Он тут же, сорвал медальон с шеи и швырнул вниз. На сомнения не было сил и времени.

Из последних сил Гарри развернул метлу и полетел назад, не веря уже, что сможет выбраться. Его мутило и от нехватки воздуха в голове пульсировала кровь, заглушая даже рёв пламени.

Кажется, он отключился на несколько секунд, потому что вдруг понял, что летит уже над выжженным полем, где можно было немного дышать, и даже пропало ощущение, что вспыхнешь сейчас как свечка в раскаленном воздухе.

В полубреду Гарри долетел до места, которого не коснулось адское пламя. Рухнув на колени, он попытался хоть немного отдышаться, но окружающий мир то возвращался, то снова уплывал. Ему было очень плохо и бесконечно мутило, язык во рту, казалось, распух до невероятных размеров. Когда его, наконец, вырвало, это принесло толику облегчения.

Гарри сейчас отдал бы всё ради стакана воды и возможности вздремнуть хоть полчаса. Но ни то, ни другое было недоступно пока он не вернется в тот переулок, где его ждут друзья. Можно было даже не пытаться наколдовать себе воды в таком состоянии, не говоря уже об аппарации. И, собрав всю волю в кулак, он побрёл, с трудом переставляя ноги. Оставалось только надеяться, что заглушающее заклятье по-прежнему работает.

Казалось, что он брёл целую вечность и ему ни за что не дойти, но показавшееся за поворотом ограждение придало ему немного сил: друзья рядом. А там вода и отдых. Рон и Гермиона позаботятся обо всём. Последние метры до переулка Гарри преодолел, цепляясь за стены. Завернув за угол, он последним усилием воли сорвал с себя мантию-невидимку и отключился.

В себя он пришёл от того, что на него бесконечным потоком лилась ледяная вода.

— Рон, прекрати! — Гарри замахал руками.

— Большего оскорбления вы не могли мне нанести, мистер Поттер, — Гарри с ужасом узнал голос ненавистного мастера Зелий. — Говори, что ты там делал?

— Я же сказала, мы хотели потушить адское пламя! — раздался голос Гермионы из-за спины.

— Молчать!

— Северус, ну какое дело, что эти щенки там забыли. Прибить их и дело с концом, — обладателя этого голоса Гарри ненавидел не меньше, чем Снейпа — это, с обычным для неё кривлянием, говорила Беллатриса Лестрейндж.

— Нельзя. Ты же знаешь. Тёмный Лорд сам хочет разделаться с мальчишкой.

— Тёмный Лорд доверил мне хранить чашу. Уж убить мальчишку он мне точно позволит.

— И зря доверил, раз ты всем уже разболтала, что она хранится в сейфе!

— Всё равно туда никому не проникнуть.

Гарри осматривался вокруг, не забывая прислушиваться к перепалке.

Они находились на опушке какого-то леса. Сбоку от пожирателей были густые кусты, в которых, возможно, получилось бы выиграть несколько секунд при побеге. Но Гарри был надёжно связан вместе с Роном и Гермионой спинами друг к другу.

На дальней стороне поляны показался ещё один пожиратель. При его приближении Гарри с легкостью, несмотря на уродливую маску, узнал Люциуса Малфоя.

— Почему ты притащил нас сюда?

— Что за фестиваль тупости? Потому что в поместье нельзя посторонним! — Снейп, судя по всему, был раздражён до предела.

— С грязнокровкой уж точно можно позабавиться, — Белла, воспользовавшись тем, что Снейп отвлекся, с маниакальным блеском в глазах потянулась к Гермионе.

— Не трогай её, ведьма! — Рон яростно задёргался, будто действительно мог что-то сделать.

— Заткнитесь! — Снейп рявкнул так, что ведьма отпрянула, сделав несколько шагов назад. А может и приложил её каким-то невербальным, потому что она действительно затихла, — Вызывай домового, пусть сообщит Лорду о нашей удаче, — почти нормальным голосом обратился Снейп к Малфою.

Наблюдая как Малфой щелчком пальцев вызвал эльфа, Гарри вспомнил про Кикимера. А что если его также можно вызвать? Руки, конечно, связаны, но это никак не мешает щёлкнуть пальцами. Но Кикимера точно убьют, как только он появится на полянке.

Гарри судорожно размышлял о возможности сбежать. Желательно до встречи с Волдемортом. Им, если верить пророчеству, предстояло сразиться ещё один раз как минимум. Но сейчас он точно к этому не готов.

Гермиона сидела тихо, не шевелясь. Гарри не сомневался, что она тоже просчитывает побег, отметая один план за другим.

Рон за спиной сильно ёрзал, видимо пытался развязать узлы на руках. Если бы ему это удалось, то был бы шанс выхватить палочку (которая, как ни странно, лежала в кармане, ощутимо вдавливаясь в ногу) и дать бой или, что ещё лучше, просто быстро аппарировать.

Может, попробовать оскорблениями и насмешками спровоцировать Беллу на дуэль, а потом… Думать мешала нестерпимая головная боль и ухающая кровь в ушах. Гарри сделал несколько глубоких вдохов и попробовал собраться с мыслями, но в этот момент на поляне второй раз появился домовик Малфоя. Он сообщил, что Тёмный Лорд уже в пути.

Больше терять время было нельзя. Гарри с отчаянием щёлкнул пальцами, мысленно вызывая Кикимера. Сперва ему показалось, что ничего не произошло, но затем он заметил лёгкое шевеление в кустах. Присмотревшись, он разглядел глаза-блюдца домовика. Значит, он может не только услышать зов, но и понять, что появиться нужно тайно!

Ликуя, Гарри так же мысленно отдал приказ перенести их отсюда куда-нибудь подальше. Ничего. Кикимер по-прежнему стоял в кустах, не шевелясь.

— Куда это ты уставился? — взвизгнула Белла, озираясь по сторонам.

— Аппарируй нас! — Гарри, перенервничав, прокричал приказ во всю глотку.

Домовик, будто только этого и ждал, в удивительном прыжке вылетел из кустов, приземлился возле ребят и тут же вцепился хозяину в плечо. Одновременно с ним, с другой стороны, к заложникам рванула Белла. Гарри на мгновение показалось, что она успеет ухватиться за Гермиону. Последним, что он увидел перед тем как почувствовал резкий рывок аппарации, был Волдеморт, появившийся на поляне вместе со своей змеей.

Сразу после аппарации Гарри услышал жуткий визг Гермионы. Он дёрнулся на помощь, но верёвки все ещё надёжно держали руки.

— Кикимер, развяжи!

Путы тут же исчезли. Повернувшись, он увидел, что ноги подруги представляют из себя сплошное кровавое месиво. Гарри выхватил палочку и замер, не представляя, что он может сделать.

— Гермиона, что с тобой? — Рон, бледный как смерть, тряс девушку за плечи.

У Гарри промелькнула совершенно неуместная мысль, что это, пожалуй, самый глупый вопрос, который можно было задать.

Гермиона вдруг замолчала и неожиданно подскочила, отпрянув назад.

— Это не моё!

— Это не её, — ошарашенно подтвердил Рон, умудрившийся побелеть ещё сильнее, тыча пальцем вниз.

Гарри совсем перестал что-либо соображать. Голова вмиг разболелась с утроенной силой. Он тупо посмотрел туда, куда указывал друг: на земле, среди лужи крови и ошметков плоти лежала женская рука, оторванная почти по плечо.

— Это Беллы, — пропыхтела Гермиона, которая остервенело выдирала траву и пыталась ею оттереть брюки, отбрасывая один пучок за другим. — Она ухватилась за меня в последний момент. Расщепление…

— Эванеско! — к Рону постепенно возвращался нормальный цвет лица. — Думаешь, она выживет после такого?

— Да хоть бы и сдохла! — а к Гарри вместе со злостью вернулась способность мыслить. — Гермиона, ты в порядке?

— Да, всё хорошо.

— Дружище, ты очень круто придумал вызвать Кикимера!

— Я у Малфоя подсмотрел…

— Неважно, всё равно ты молодец и всех спас. Странное место, если честно, — Гермиона закрутила головой по сторонам. — Кикимер, тут безопасно?

Они находились на берегу крохотной бухточки. Под ногами крупная галька, которая приятно шуршала, когда достаточно спокойное море набегало на берег. От кромки воды вела вымощенная дорожка к площадке, окруженной рядом камней. Посреди площадки был высокий камень, грубо вырезанный в форме какого-то существа.

Сперва Гарри подумал, что именно из-за площадки подруге место кажется странным, но, бросив взгляд на скалы, окружавшие бухту с трёх сторон, понял, что площадка тут вовсе ни при чём: с уступов скал свисали большие, в половину человеческого роста, не то коконы, не то яйца серо-зеленого цвета.

— Это место рождения эльфов, — в голосе домовика слышался почти священный трепет. — Сюда самостоятельно не попадёт ни один волшебник. Здесь абсолютно безопасно, но людям тут не место, поэтому утром вам нужно будет обязательно уйти.

— Отлично! Рон, займись палаткой и ужином, — тоном, не терпящим возражений, распорядилась Гермиона, не отвлекаясь на дальнейшие расспросы. — А я пока разберусь с Гарри. Не нравится мне его зеленоватый оттенок лица. Обо всём поговорим позже.

Поколдовав немного над другом, Гермиона выдала несколько зелий и пучок травы, который велела тщательно разжевать и только потом проглотить, несмотря на его горечь. Травка оказалась действительно преотвратной на вкус, но помогла очень хорошо. Вновь ощутить лёгкость и ясность в голове было просто восхитительно. А уловив ароматы готовящейся пищи, доносящиеся из палатки, Гарри почувствовал, как жизнь начинает вновь играть яркими красками.

— Не знал, что Рон умеет готовить.

— Я тоже, — Гермиона слабо улыбнулась.

Оказалось, правда, что Уизли всё-таки готовить не умеет, а восхитительный ужин дело рук домовика. Утолив немного голод, Рон приступил к расспросам:

— Что произошло? Почему ты выглядел так, будто сбежал из пекла?

— Потому что так и было, — нахмурился Гарри, в красках описывая увиденное. — Пламя и не думает утихать. Мы должны что-то сделать, пока оно не уничтожило весь город.

— А если снова нарвёмся на пожирателей? Второй раз так легко сбежать не удастся.

— Мы будем держаться вместе и дадим бой!

— Ты шутишь? Нас схватили, а мы даже палочки достать не успели.

— Вас застали врасплох.

— Но они-то успели… — голос Гермионы был полон горечи. — Понимаешь, они так же не ожидали нас увидеть, но среагировали намного быстрее.

— Кстати, почему у нас палочки не забрали?

— Снейп, — Рон буквально прошипел имя убийцы, — сказал, что на это нет времени и нужно убираться из переулка.

— Повезло… И всё-таки, нельзя же всё так оставить, нужно что-то делать!

— Гарри, наша задача — уничтожить крестражи. В конце концов, мы не единственные маги на свете.

— Не единственные, но адское пламя пожирает город до сих пор, и ни одного мага не было рядом, не считая пожирателей, — Гарри раздражался с каждым словом всё сильнее. Гермиона второй раз за день предлагала просто бездействовать!

— Я думаю, нужно связаться с кем-то из наших и узнать, что вообще происходит, — словно почувствовав, что ещё чуть-чуть и будет ссора, внесла она предложение.

— Отличная идея! — просиял Рон, которому явно не улыбалась перспектива вновь отправиться в Лондон. — Заодно предупредим моих родных, что пожирателям известно, что я с вами, а не лежу дома больной.

— Вот и договорились, — поспешила поставить точку Гермиона, пока Гарри не начал возражать. — Завтра обсудим это подробнее. Нужно будет устроить мозговой штурм как пробраться незамеченными. Не забывайте, у нас теперь нет мантии-невидимки.

— Чёрт! — Гарри расстроенно хлопнул себя по лбу. — Я совсем не подумал, что был в мантии там.

— Да, её Снейп забрал.

— Нужно вернуть мантию. Кикимер, ты можешь попробовать выследить Снейпа и при случае отобрать мантию?

— Хозяин, домовые эльфы не могут воровать, — Кикимер горестно смотрел на Гарри, всем видом показывая, что очень хотел бы, но никак.

— Но это ведь не кража, — пришла на помощь Гермиона. — Ты заберешь вещь, которая принадлежит хозяину!

Домовик задумался, слегка закатив глаза, будто прислушивался к чему-то.

— Забрать вещь хозяина Кикимер может.

— Отлично! Только делай это лишь в том случае, если тебе не будет угрожать опасность. Понял?

— Кикимер всё сделает! Но Кикимер не может оставить вас здесь одних. Это место эльфов.

— Отправишься утром, — разрешил Гарри, рассудив, что спешить уже особо некуда.

Больше в этот день они почти ни о чём не говорили. Только Гермиона перед тем как лечь спать попросила Кикимера рассказать об этом месте и о том, как рождаются эльфы.

Домовик, казавшийся польщенным интересом волшебницы к своему народу, повел рассказ в несвойственной для него манере речи, будто читая былину, передаваемую из поколения в поколения из уст в уста:

— Никому из ныне живущих доподлинно неизвестна природа нашего рождения. Но эльфы верят, что когда умирает маг, истинно радеющий за свой род и дом, он не может покинуть родных и перерождается в домового эльфа. Мы чувствуем рождение каждого эльфа и собираемся здесь, чтобы приветствовать его. Мы поём песни и танцуем всю ночь напролёт. Никто не знает в какой дом пойдет рожденный эльф, и в праздную ночь это неважно. Здесь нет вражды и разногласий. Здесь мы эльфы — единый народ, радеющий о процветании семей. Это наш дар и проклятье, ведь мы обязаны подчиняться приказам магов, а они не всегда ведут к процветанию дома…

Тихий дребезжащий голос Кикимера убаюкивал лучше всякой колыбельной. И уже засыпая, Гарри сквозь пелену сна с грустью подумал, что если смотреть с этой стороны, то Добби выродок среди эльфов, предавший не просто семью, а и саму суть своего народа.