Дневник Хроара (джен)

Я прячусь в каюте капитана Гьялунда.

Детям не разрешено находиться на "Северной деве" без сопровождения родителей, сказал он. Я сказал ему, что еду к матери на Солстейм, но не понял, поверил ли он мне. За такое количество септимов, которое я ему отдал, наверное, и поверил. Мне было всё равно. Я даже не солгал, ведь я действительно ехал к Гвен, вот только она об этом не знала.

Чёрная книга была странно холодной, и всё же она жгла меня даже через ткань, в которую я её завернул. Когда Грелод утверждала, что единственный путь без неё у нас будет воровской, я думал, будто старуха ошибается или хочет нас запугать. Я никогда не представлял себя вором, но вот он я — с краденой вещью. Отвратительное чувство.

На самом деле, это я записываю всё так размеренно и безэмоционально. В реальности мои ладони потеют, я дрожу, будто заяц, и не могу иногда связать и двух слов. Но благодаря огромной библиотеке Гвен, я научился правильно оформлять свои мысли. Я не питаю отвращения к книгам.

Кроме этих чёрных.

* * *

При выходе с корабля меня встретил стражник в уже знакомых мне костяных доспехах. Он сурово поинтересовался, какие у меня дела в Вороньей Скале, а я рискнул сообщить, что я сын довакина Гвендолин.

Стражник удивился, но рассказал мне, что Гвен сейчас не в Вороньей Скале, она провела здесь только одну ночь и тут же помчалась в грибной дом. Мне стоило больших трудов сдержать удивление, когда я сообразил, что у Гвен есть здесь дом (о том, что такое "грибной дом", я предпочёл не задумываться). Так что я спрыгнул на причал и сообщил стражнику, что подожду мать дома, вот только я впервые в Вороньей Скале, и знаю, где находится дом, только в общих чертах.

Впервые в жизни я обрадовался тому, что в свои тринадцать лет выгляжу на десять. Люди недооценивают детей. И этот стражник оказался не исключением — он довёл меня до дома, который, конечно же, оказался огромным поместьем.

Вот только он решил передать меня на руки управляющему поместья. Если управляющий хоть чуточку похож на Аннеке, то он будет в курсе, что я тут быть не должен.

Но всё разрешилось благополучно. Нам открыл дверь эльф и, узнав моё имя, тут же расплылся в улыбке. Видимо, Гвен рассказала ему обо мне, но не уточняла, что нужно сделать, если я внезапно появляюсь. Впрочем, ей не могло даже в голову прийти, что я приеду на остров сам. Даже я месяц назад просто бы не подумал о таком путешествии.

Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Хотел бы я сказать, как прежде, что услышал это от Франсуа, но теперь, похоже, уже моя голова полнится цитатами.

* * *

Кайр Зенамму, как представился управитель, сказал, что давно уговаривал Гвен привезти меня на Солстейм. Здесь многое будет мне в диковинку, сообщил он, поскольку я никогда не видел типичной флоры и фауны Морровинда. Кайр кажется мне чуточку странным, как и всё здесь, он подозрительно улыбается, и ужасно беззвучно ходит. Но я в своей жизни видел мало данмеров, чтобы судить о нём.

Сегодня я наконец-то останусь один в комнате и открою Чёрную книгу. Надеюсь, Гвен где-то там вспоминает меня. Иначе зачем я всё это делаю?

* * *

Во имя Восьмерых! Я видел... Я не знаю, что это. Мне страшно.

Меня всё ещё колотит дрожь, но я должен записать, что со мной произошло. Кажется, я только сейчас понял, зачем нужен дневник — чтобы в случае твоей смерти хоть кто-нибудь узнал, что с тобой произошло.

Я умер. Я помню жуткую боль и агонию, будто я выпил яд и корчился в судорогах. Не знаю, сколько это продолжалось, но потом я очнулся в комнате, в которой открывал книгу.

Это было плохой идеей с самого начала.

Открыв книгу, я попал в царство тьмы и мерзкой разъедающей зелени. Когда Гвен варит зелья, некоторые из них получаются ядами с таким же мертвенно-зелёным цветом. Во второй раз за последнее время я обрадовался, что так мал, — мне удалось спрятаться в тенях и моя серая одежда ещё больше помогала слиться со стеной. Я вовремя успел — из-за угла странной плетёной стены выплыло... оно, он. Какой-то странный мешок лохмотьев, но, если присмотреться, были видны короткие отростки рук. Но не это испугало меня. В какой-то момент я взглянул в глаза... этого. Меня будто затянуло в жадный ищущий омут первозданной тьмы. Не знаю, сколько я простоял в том углу, прежде чем оно ушло, не заметив меня. Между лопаток у меня струились капли пота, но я даже не смел пошевелиться, выжидая. Убедившись, что он ушёл, я оторвался от стены и проследовал далее по коридору.

Вокруг летали в воздухе страницы и целые книги. Длинные извилистые коридоры вели меня в разных направлениях, и я потерял счёт времени, блуждая в этом лабиринте.

Иногда страха столько, что человек перестаёт его ощущать. Со мной произошло то же самое — вместо того, чтобы поддаться панике и бежать в поисках выхода, я с каким-то болезненным любопытством исследовал чёрный лабиринт. Несколько раз мне приходилось прятаться в тенях от "лохмотьев", и я старался больше не смотреть им в глаза, одного раза хватило.

Но эта вылазка, какой бы страшной она ни была, действительно помогла мне помочь, что Гвен забыла в этом странном и страшном мире — я нашёл кокон. Он был полон книг, и таких названий я не слышал ни разу, и не видел на полках у Гвен.

А потом я умер. "Лохмотья" появились прямо на мосту над чёрно-зелёной рекой — единственному пути вперёд. И я, растеряв своё хладнокровие, вновь перепугался до дрожи, запнулся и упал вниз. Прямо в реку тьмы. Мне было ужасно больно, будто всё моё тело горело в зелёной жидкости, я пытался выплыть, но не видел вокруг ни одного островка, и наконец, я пошёл ко дну.

И очнулся в своей комнате.

Я уже успокоился. Излагая мысли на бумаге, я вижу, что страх мне помешал действовать рассудительно. Но с другой стороны, я нашёл слабое место Гвен, из-за которого она постоянно находится на Солстейме, — знания. Если таких коконов там много, то книг, которые можно вынести, ещё больше.

Я, пожалуй, лягу спать. Не уверен, что смогу спать спокойно.

* * *

Вчерашний день показался просто бледной тенью сегодняшнего. Столько событий произошло, что я теряюсь в воспоминаниях. Одно я знаю точно — мальчик Хроар из рифтенского приюта окончательно сгинул где-то в Скайриме. Тот, кем я сейчас являюсь, действует и думает совершенно иначе.

Может, так и происходит взросление?

Весь следующий день я опасался, что выдал себя каким-то образом. Я не мог себя контролировать, у меня дрожали руки. Но Кайр оставался поразительно слеп к моему состоянию, и к обеду мне удалось взять себя в руки. Этому поспособствовала и пара глотков мёда, который я обнаружил на кухне.

Наконец, вечером Кайр пригласил меня к столу, где уже стояли две миски с горячим томатным супом. Мне тогда и в голову не пришло отказаться.

Во время ужина входная дверь скрипнула и в дом вошла Гвен. Она молча сняла плащ, под которым скрывалось её магическое одеяние, подошла к камину и повесила его сушиться. Я настолько был ошарашен, что не смог произнести ни слова.

А Кайр мог. Оказалось, он вовсе не управитель Гвен и у неё нет управителя в этом доме. Широко улыбаясь, Кайр сообщил Гвен, что Мораг Тонг (что бы это ни значило) пришёл необычный заказ доставить живого довакина. Он держал меня на прицеле своего арбалета всё это время, а я даже не догадался заглянуть под стол. Впрочем, вряд ли он бы мне это позволил.

Пауза рисковала затянуться, так как Гвен ничего толком не отвечала, а Кайр предупредил её, что любая попытка колдовства окончится отравленным болтом в её сыне.

И в этот момент мне довелось пережить одно из самых ужасных подозрений в моей жизни. Я вдруг понял, что не являюсь Гвен сыном и все наши отношения могут рухнуть из-за моего воровства и лжи. У неё не было никаких причин поддаваться на этот шантаж, я не был для неё ценен.

Пока она не произнесла первые три слова, я продолжал в это верить.

________

— ГОЛ ХА ДОВ!

Кайр Зейнамму просто поднялся и вышел из дома. Гвен проворчала, что перестаралась*. Она проводила убийцу не самым добрым взглядом и вновь посмотрела на Хроара. Он трясся будто осиновый лист.

— Спасибоспасибоспасибо...

Гвен прервала его резким жестом.

— Потрудись объяснить, что ты здесь делаешь.

И Хроар рассказал обо всём. Начиная от её, Гвен, изменившегося поведения, до своих подозрений, поездки на Солстейм и визита в Апокриф. Хроар даже не замечал, что злой взгляд Гвен уже сменился задумчивым, обеспокоенным. Он торопливо излагал всё, включая собственные мысли, а Гвен только поражалась тому, что вовсе не знает юношу, сидящего перед ней.

Решение усыновить сироту было ужасно импульсивным. Она почувствовала свою ответственность за убийство Грелод и решила каким-то образом заполнить эту пустоту. Лучшим решением было бы усыновить Авентуса Аретино, но он, похоже, нашёл своё место. К тому же, Гвен неприятно было бы смотреть каждый раз на ребёнка, который ей заказал убийство, какими бы ни были его мотивы.

И тут она увидела Хроара. Он был удивительно забавным и похоже, тяготел к играм и рыбалке больше, чем к книгам. Ей показалось это настолько нормальным, насколько это вообще возможно в этом сумасшедшем Скайриме. И Гвен взяла его к себе.

Вот только, если поначалу у неё было время на новоиспечённого сына и на тёплые вечера, то с появлением Мирака довакину стало резко не до этого. Она пыталась совмещать роли спасителя мира и матери, даже предприняла совместное путешествие в Солитьюд с Хроаром. Где на полпути дракон ей любезно напомнил, что она не обычный человек, который способен посвятить время семье.

Но теперь Гвен смотрела на юношу перед собой и понимала, что он уже не ребёнок и вряд ли нуждается в её опеке.

— Тебе стоит кое-что знать, — шумно вздохнула она. — Место, где ты был, называется Апокрифом, это царство даэдра. Мне пришлось пойти туда, чтобы найти способ победить человека, который хотел захватить Солстейм и весь Скайрим...

— И ты победила?

— Я... да.

— Давно?

— Несколько месяцев назад, — Гвен внезапно стало трудно дышать. — Но я возвращалась за знаниями в Апокриф.

— Зачем?

Именно этот короткий вопрос Хроара выбил Гвен из колеи. Она вдруг поняла, что посещала Апокриф просто так. Он завораживал её, а она оправдывала себя необходимостью получить знания. Гвен перевела взгляд на Хроара и признала:

— Похоже, Хермеус Мора обыграл меня. Я думала, что сильнее и умнее, но попалась в ту же ловушку, что и Нелот.

— Нелот?

— Забудь, — Гвен повеселела. — Теперь мы знаем об этом, и власти над нами у этого даэдра не осталось.

Она сказала "мы". Так просто, будто не было между ними недомолвок или недопониманий. Будто они семья. Неуверенно улыбаясь, будто поняв его сомнения (впрочем, почему "будто"?), она спросила:

— Сладкого рулета?

— Я не маленький мальчик, чтобы меня можно было задобрить сладостями.

— Да, ты уже не мальчик, — спокойно признала Гвен. — Не то, чтобы я могла когда-либо называть себя твоей матерью. Мы оба не готовы к таким отношениям.

— И кто же мы в таком случае? — Хроар смотрел на неё исподлобья.

— Друзья, полагаю, — Гвен осторожно придвинулась к нему и хлопнула по плечу. — Люди, которые пережили странное приключение. Возможно, будущие напарники.

Она усмехнулась удивлению, проступившему на лице юноши.

— А как же Дж'зарго?

— Дж'зарго никуда не денется. К тому же он кот. А ты у меня целый лев.

________

"А ты у меня целый лев"

Никогда ещё в своей жизни я не чувствовал себя настолько на своём месте. Я никогда больше не буду ребёнком и Гвен мне точно не заменит родителей. Ни она, ни я на это не способны. Но то, что у нас есть, гораздо более ценно.

Мы больше не возвращались на Солстейм. Какое-то время Гвен пропадала в Солитьюде, пока однажды не появилась на пороге Озёрного и не заявила, чтобы я собирал вещи.

"Мы переезжаем в Солитьюд".

Собирая свои пожитки, я внезапно осознал, что время прошло. Я вытянулся, оброс вещами, многое узнал и увидел, и прошёл долгий путь от приютского сироты до того, кто я есть сейчас.

"Привет, Йордис, это Хроар. Он мой друг".

"Йордис? Красивое имя. А моё похоже на рычание льва, не правда ли?"

___________

* "Гол Ха Дов" — три слова Крика "Подчинение Воли". Гвен говорит, что перестаралась, потому что третье слово предназначено сокрушать волю дракона, на человека хватило бы двух слов.