Вихрь (гет)

Впервые в жизни яркая и одаренная Лили Поттер, что неизбежно находилась в центре внимания, пожалела о собственном амплуа именно во вторник. Глупые и надоедливые однокурсники, будто назло, хихикали, смотря на нее, пытались разговорить, ведь Лили сидела на уроках со столь мученическим выражением лица, что, право, было настолько удивительно, что даже страшно.

— Ну что случилось? — больше всех допытывался Азор, ерзая на стуле. Лили и близнецы всегда занимали последнюю парту, однако никогда особо не шумели, ведь дотошная Аида всегда вела конспекты и злобно шикала на них, стоило им только начать болтать.

Вот и сейчас Макмиллан, подняв голову, сощурилась, посмотрев сначала на брата, а потом переведя взгляд на Лили.

— Колись уже, — немного недовольно пробормотала Аида, но в глазах ее то и дело проскальзывала озабоченность. — Весь день ходишь как в воду опущенная.

Но что могла сказать Лили? Тяжело вздохнув, она еще сильнее скривилась, посмотрев в потолок. И, честное слово, ощущала она себя сейчас по-сумасшедшему волнительно, ведь, Мерлин побери, она встретится со Скорпиусом! Наедине! От одной этой мысли Лили чуть ли не подпрыгнула на стуле, и блаженная улыбка расплылась на ее лице, однако она тут же и погасла. Ведь предать свою команду по квиддичу было не просто преступлением, это все равно, что переступить через свою гордость.

«Что же делать?», — обеспокоенно думалось ей, и Лили, не выдержав, топнула ногой, привлекая внимание двойняшек Макмилланов. Поймав очередной обеспокоенный взгляд Аиды, Поттер тут же опустила глаза, боясь, что она догадается обо всем, и тогда… впрочем, что будет тогда?

Об этом Лили подумать не успела, потому что в ту же секунду прозвенел громкий звонок, оповещавший о конце урока, и, недолго думая, она схватила быстро сумку и пулей вылетела из класса. До встречи со Скорпиусом остались буквально считанные минуты, и Лили боялась, что кто-то окликнет ее, позовет или просто привяжется, начнет доставать очередными тупыми вопросами. Больше всего на свете Лили ненавидела и одновременно любила свою популярность, потому что такое количество слухов о ней то веселило, то заставляло неистово злиться. Чего только стоили глупые сплетни о том, что она якобы встречается с Азором?

Фыркнув, Лили от возмущения даже на секунду остановилась, слегка приподняв бровь. Это было настолько абсурдным, что становилось даже удивительным.

— Эй, Поттер! — веселый окрик заставил ее раздраженно закатить глаза и слегка приподнять бровь. Право, если бы кто-то не остановил ее прямо сейчас, в столь важный и волнительный момент, Лили бы крайне сильно удивилась, а потому без особой радости оглянулась и заметила улыбавшегося во все тридцать два зуба Маклаггена, нынешнего капитана квиддичной команды.

Как раз с ним пересечься сейчас Лили хотелось меньше всего по очевидным двум причинам: первая, прямо сейчас она должна была поговорить со Скорпиусом непосредственно о своем капитане, и вторая, не менее важная, заключалась в том, насколько же сильно ее бесил Эрнест-черт-бы-его-подрал-Маклагген.

Приметив проступившее раздражение Лили — не то чтобы она его вообще собиралась скрывать — он подошел к ней чуть ближе, да такой ленивой вразвалочку походкой, что она бы с радостью запустила в него какое-нибудь огревающее заклинание.

— Поттер-Поттер… в семье да не без ругани? — улыбаясь шире, тянул гласные Эрнест, и от улыбочки его, право, у Лили задергался нервно глаз. — Я всегда говорил, что Азор тебе не подходит, поэтому мое предложение все еще в силе.

Фыркнув, Лили резко скрестила руки на груди, резко позабыв и о Скорпиусе, и о встрече, и о своем волнении. Всякий раз, когда на ее пути вырастали столь самовлюбленные идиоты, внутри бойкой Поттер возникало лишь единственное желание — размазать охамевшего по стенке.

Правда заключалась в том, что судьба словно насмехалась над своей юной подопечной, выдвигая на ее пути столь раздражающих типов, вроде Маклаггена. Он бесил ее своим похотливыми шуточками, вульгарным поведением и многозначительными взглядами — казалось, стоило ему только стать капитаном квиддичной команды, как он подумал, что теперь ему позволено все.

— Слушай сюда, кусок дерьма, — премило улыбнувшись, протянула Лили, изогнув бровь. — Мне плевать, что и кто там болтает, но не советую совать свой длинный нос в чужие дела. Особенно в мои… а то знаешь, я человек вспыльчивый. Разгорюсь и пустого места от тебя не оставлю.

— Я тебя из команды выпру, солнышко, — не поведя и бровью, в ее же тоне бросил он.

— Сначала найди замену, милашка.

Взмахнув длинными рыжими волосами, Лили лишь фыркнула напоследок, круто развернувшись, заметив, как на секунду что-то промелькнуло в глазах напротив. Картинно закатив глаза, она едва слышно начала ворчать себе под нос, лишь через минуту вспомнив о надвигавшейся встречи, и, ошарашенно махнув головой, пулей пронеслась сквозь коридоры, понимая, что опаздывает.

Дойти до класса было меньшим из зол, но вот решиться открыть дверь и зайти внутрь… скептически всматриваясь в дверь, Лили совершенно не хотела этого делать. Наверное, она стояла около нее уже более пяти минут, когда вздохнув и уверенно вскинув голову, Лили распахнула дверь и почти беспечно вступила в класс.

Дыхание сперло так сильно, что улыбка, которая почти всегда присутствовала на ее лице, будто окаменела, а ладошки в момент вспотели. Это был первый их разговор наедине, и Лили так волновалась, что боялась даже моргнуть, лишь бы не упустить из вида каждую мало-мальскую эмоцию в его лице.

Впрочем, малоэмоциональный Скорпиус едва ли собирался показать хотя бы одну.

— Опаздываем, Поттер, — с ленивой усмешкой протянул он, когда Лили наконец круто развернулась и посмотрела на него ясным, но очень настороженным взглядом. — Я уж думал, не придешь, испугаешься…

— С чего это? — бойко бросила Лили, слегка прищурив глаза. Между ними было три ряда парт, и она, замерев, явно не собиралась преодолевать это спасительное расстояние. Ведь кто знает, что могло произойти, стоит ей только перейти границы? Может, она могла даже увериться, что Малфой в ней… заинтересован?

— Ну, где список позиций? — наконец спросил Скорпиус, после пяти минут обоюдного наблюдения: его льдинистые, такие спокойные серые глаза настолько умиротворяюще подействовали на Лили, что она даже не сразу смогла расслышать его вопрос.

Лишь потом она наконец вспомнила все, и вместо меланхоличной отстраненности на ее лице проявилось пылкое возмущение. Вздернув подбородок, она сверкнула глазами и уперла руки в бока: право, манипулировать или запугивать себя Лили бы никому не позволила.

— У тебя нет никаких доказательств…

— Да? А разве уже то, что ты пришла сюда, не говорит, что все сказанное мною вчера — правда? — почти с доброй насмешкой поинтересовался Скорпиус. Расслабленно облокачиваясь о преподавательский стол, он монотонно покручивая палочку в руках, не отрывая своих взгляд от нее.

Возмущенно приоткрыв рот, чтобы сказать что-нибудь колкое или даже и вовсе обидное, Лили так и замерла, не найдя в себе ни слов, ни сил. «Черт», — почти с обидой подумалось ей, когда до нее наконец дошло, сколь сильно ее опять подвела собственная импульсивность и эмоциональность.

Если бы на ее месте была умная Аида или хотя бы рассудительный Азор, то им не составило бы никакой трудности выпутаться из этой ситуации. Но только Лили не была ни умной, ни рассудительной, ни даже хитрой — пожалуй, она подкупала-то только своей искренностью и пылкостью, которые были следствием факультета и генов.

И исходя из этого Лили никак не могла подставить свою команду, даже несмотря на раздражающего капитана, на постоянные насмешки и собственную неуверенность. Ну не могла она, и все!

— Я не сделаю этого, — немного поникнув пробормотала Лили, исподлобья посматривая на Малфоя.

Только вот он, словно назло молчал, и она начинала чувствовать себя еще большей идиоткой. А при одной только мысли, что весь Хогвартс узнает о том, что это именно она вызвала Мюри на дуэль… даже не так, если об этом узнает Альбус, он-то точно докопается до сути, и что же тогда будет!

«Интересно, почему он не пытается понять причину дуэли?», — с гулко бьющимся сердцем подумала Лили, наблюдая, как Скорпиус спрыгнул с парты, выпрямился и, не разрывая зрительной связи, пошел по направлению к ней.

«Потому что ему плевать», — поддакнуло сознание, и лицо у Лили исказилось в таком мученическом выражении, что Малфой даже на секунду замер в пару шагах от нее, вопросительно поведя бровью.

С минуту они молча смотрели друг другу в глаза, и Лили даже показалось, словно все время остановилось, раскрошившись на тысячу мелких кусочков. И было так спокойно на душе, так легко, словно мечта всей ее жизни воплотилась вдруг в реальность.

— Не могу же я тебя просто так отпустить, — задумчиво сказал Малфой, за мгновение разрушая всю иллюзию, заставляя лицо Лили вытянуться.

— А как же милосердие? — почти возмущенно спросила она, моргнув на секунду.

— Поттер, милосердие возможно при чистосердечном признании. А ты явно не хочешь говорить причину столь странной выходки, — отмахнувшись, насмешливо ответил он, выжидательно посмотрев на Лили.

Возмущенно и почти неслышно ахнув, она сделала шаг назад, показывая всем своим видом, что ни черта не скажет.

— Ладно, Поттер, — усмехнувшись, протянул Скорпиус, когда внезапно прозвенел звонок, ознаменовавший конец перемены. — Тогда поможешь мне выбрать подарок Мюриэль. В среду у гобелена на третьем этаже ровно в пять. Не опаздывай.

— Чего?! — возмущенно бросила Лили ему в спину, ужаснувшись. Помочь ему выбрать подарок дефектной — что могло быть только хуже!

И, кажется, он это прекрасно понимал. Поэтому, Лили точно не почудилось, на губах его вдруг проскользнула почти издевательская усмешка. Такая раздражающая, но между тем — необыкновенно красивая, отчего сердце у Лили опять пропустило удар.

* * *

Едва ли Лили могла назвать себя нервной или излишне раздражительной; право, всякий, кто получал от нее резкое словцо или и вовсе заклинание, всегда и априори напрашивался на это сам. И, возможно, она бы жила с этим пониманием еще долгие годы, если бы не наступившая среда, которая ознаменовалась лишь одним — нелегальной вылазкой в Хогсмид вместе со Скорпиусом.

Поначалу все было вроде даже удачно: отсидев три пары, почти не разлучаясь с двойняшками Макмилланами, Лили старательно делала вид, будто ее ничто не волнует. Стоит ли сказать, что она провалилась почти сразу после того, как Аида наконец отвлеклась от уроков и стала внимательно наблюдать за подругой. Чтобы той в голову не пришло чего дельного, Лили была вынуждена трусливо улизнуть из гостиной и просидеть около часа в заброшенном классе, усевшись прямо на ту парту, на которой еще вчера облокачивался Скорпиус.

Настроение было паршивым. Правда, до того момент, пока она не вспомнила главное: сегодня она опять проведет время со Скорпиусом! И плевать, что все это из-за дефектной, Лили была счастлива. Или, может, старалась себя в этом убедить. Черт разберет.

— Молодец, не опоздала, — задумчиво посмотрев на нее в упор, пробормотал Малфой, когда Лили, нервозно оглядываясь по сторонам, подошла к назначенному месту.

Признаться честно, Поттер никогда не уходила из Хогвартса именно с помощью потайных ходов и сейчас нервничала как никогда. Оттого, наверное, насупившись, не сказала ему в ответ ни слова, опять ощутив, как дрогнуло сердце. Рядом с ним от бойкой и слегка стервозной Лили Поттер оставалась какая-то размазня, и это бесило до ужаса.

«Любовь портит людей», — уверенно качнув головой, подумала Лили, рассеянно посмотрев в одну точку, а потом, вскинув голову, опять поймала взгляд Скорпиуса.

— Зачем ты так смотришь?! — резко и даже неожиданно для себя выпалила Лили, насупив бровь.

Скорпиус усмехнулся.

— Ну не все же тебе глазеть.

И, не дожидаясь ее бурной реакции, Скорпиус круто развернулся, приоткрыл гобелен, а потом, забравшись в открывшийся вход, протянул Лили руку. Только вот обескураженная Лили Поттер, вздернув бровь, с некоторым возмущением посверкивая глазами, не спешила идти за ним, ведь одна мысль, что же именно он имел в виду, заставила ее действительно напрячься.

— Ну же, Поттер, — слегка уставшим голосом протянул Скорпиус, однако осекся, потому что в соседнем коридоре вдруг раздались торопливые шаги и взрывной смех.

Приложив палец к губам, тем самым призывая Лили молчать, он напряженно посмотрев куда-то поверх ее головы, и, видимо, что-то поняв, резко одернул гобелен, оставляя Лили в коридоре в полнейшем одиночестве.

Круто обернувшись, она даже не успела стереть с лица своего то ли возмущение, то ли настоящий гнев, когда вдруг увидела своих соратников по игре — прямо навстречу Поттер шла в полном составе гриффиндорская команда по квиддичу, и уж тогда Лили в очередной раз усомнилась в собственной удачи.

— О, Лили! Вот ты где, у нас же тренировка, чего здесь отсиживаешься? — весело и задорно спросила Кэтрин Пирс. Рядом с ней, развязно скалясь, стоял Эрнест, и под его взглядом Лили поежилась, ощущая некоторое отвращение.

— Серьезно, Поттер, почему ты не в форме? — оскалясь, протянул он, и Поттер, вздернув подбородок, скрестила руки на груди.

— Сегодня я не пойду на тренировку.

Видимо, сказала она это столь уверенно и даже вызывающе, что Эрнест резко перестал усмехаться, а все остальные игроки — хихикать.

— Чего? — переспросил Джон Клер, второй охотник в команде после Лили.

— Что слышали: сегодня я не могу! — уверенно повторила она, почувствовав, как отчего-то задрожали пальцы рук.

— Не пойдешь прямо сейчас на тренировку, вылетишь из команды, Поттер, — слегка угрожающе протянул Маклагген, двинувшись на нее. — И хватит показывать свой характер, незаменимых нет, слышишь?

Приоткрыв слегка рот, Лили свела брови к переносице, с некоторой ненавистью поглядев на капитана. Он был столь противен ей, что и сам квиддич становился будто бы ненавистным. Потому, наверное, не отдавая себе отчет, она лишь уверенно бросила:

— Незаменимых нет, это так. Но замена не всегда бывает удачной, Эрнест, особенно за месяц до игры. Поэтому — давай, выгоняй. Посмотрим, что из этого выйдет.

Для всех остальных членов команды — это было очередным забавным спором между капитаном и взбалмошной Лили Поттер, однако для нее же это было скорее… передышкой. Что она теряла? Пожалуй, ничего, ведь Лили Поттер всегда была глупой гриффиндоркой, которая едва ли задумывалась о будущем.

— Пожалеешь, — тихо рыкнул Эрнест, толкнув ее своим плечом, но Лили даже не шелохнулась, слегка поджав губы. А когда команда с тихим шепотом прошла мимо нее, бросив насмешливые взгляды, она и вовсе пожалела, что вообще открыла сегодня рот.

Только лишь потом она вдруг вспомнила, что за гобеленом, скорее всего, ее по-прежнему поджидал Скорпиус, и от одной мысли, какого именно концерта он стал зрителем, Лили едва сморщилась. Почему-то свой запальчивый характер при нем хотелось показывать как можно в лучшем свете, с нее итак хватало того, что все, будто сговорившись, считали ее чокнутой.

В коридорах было тихо, и, не выдержав этой загробной тишины, она резко одернула гобелен в сторону и внимательно посмотрела на Малфоя, который почти безучастно покручивал палочку в пальцах, а заметив ее, лишь слегка усмехнулся.

— И это их ты защищала? — с насмешкой поинтересовался Скорпиус, слегка склонив голову набок. Было видно, что вся ситуация скорее забавляла его, нежели внушала отвращение, и это почему-то заставило ее выдохнуть, слегка вздернув голову.

— Не хочу больше играть, — беспечно пожав плечами, уверенно сказала Лили, с таким запалом посмотрев на него, словно он ей не верил. — Надоело, пора менять амплуа.

Пожав плечами, Скорпиус жестом головы указал в сторону прохода, и ей больше ничего не оставалось, кроме как последовать его указаниям. И, черт побери, до чего же это было странно! Лили шла позади него, специально оставив приличное расстояние, и с некоторым придыханием глядела на его затылок. Право, годы тайного наблюдения сделали из нее определенно точно маньячку, но она ничего не могла с собой поделать — вот так вот просто наблюдать... было для нее самой большой отрадой в жизни.

За секунду из головы вылетел и квиддич, и даже Аида с ее извечно умными мыслями. И стало так просто, так легко даже смотреть в будущее, что она почти понеслась по потокам своих влюбленных фантазий.

Только вот…

— Но зачем тебе подарок для Мюри? В честь чего? — скептически вскинув брови, вдруг ни с того, ни с сего воскликнула Лили, и голос ее буквально заставил вздрогнуть идущего напротив Скорпиуса.

И почему-то молчание его было страшнее всего. Ведь знать, что объект твоей симпатии скоро выпуститься из школы и вы больше не увидитесь намного проще, чем видеть, как близок он с другой.