Виноват Мерлин (джен)

Мерлин не хотел спрашивать, почему Артур остался с ним на каникулы в Хогвартсе. Пендрагон, конечно, отговаривался долгосрочными проектами, которыми ему не дадут дома спокойно позаниматься (не мог придумать что-то правдоподобнее?), возможностью потренироваться перед весенними матчами и множеством всяких вещей, что он мог осуществить только в одиночестве.

По правде, таскаться в Хогсмид за выпивкой и прогулками под луной он собирался с Мерлином. А больше ничего особенного Пендрагон и не делал, как мог заметить Эмрис. Поэтому Мерлин сделал единственно верный вывод: Артур остался из-за него. Почему же сам Эмрис остался этой зимой в Хогвартсе? Он и сам не знал. Просто чувствовал острую необходимость. Как будто предчувствие, что так будет правильнее.

Мерлин хотел одиночества, но отбиться от непрошибаемого Артура — дело, заведомо обреченное на провал.

Эмрис раздражался от его постоянного присутствия, назойливого веселья и, кажется, только увеличившейся говорливости. Серьезно, Пендрагон не затыкался ни на секунду.

— Будешь пудинг? — Артур подвинул под нос Мерлину тарелку с угощением.

В Большом зале было немноголюдно: человек десять, включая преподавателей.

Так что когда Мерлин с ненавистью отодвинул от себя пудинг, шкрябающий звук тарелки об стол получился достаточно громким в таком огромном почти пустом помещении.

— Что-то не так? — спросил Артур, кажется, впервые за прошедшую неделю обративший внимание на то, что Мерлин был… не в духе.

— Кажется, я упоминал не раз, что хочу побыть один, — сказал Мерлин, нахмурившись.

— Но это было вчера, — удивился Артур.

— И?

— Ну, а сегодня новый день, — Артур беспомощно уставился на отвергнутый пудинг.

— Я просто хочу побыть в одиночестве. Хотя бы один день, черт возьми! — вспыхнул Мерлин, резко поднимаясь со скамьи.

— С чего бы? Обычно, мое общество тебя не тяготит. Что случилось?

— Ох, Артур, — Мерлин с тоской уставился на потолок, затянутый серыми облаками. Он сам не знал точного ответа. — Тебя просто слишком много. Понимаешь?

Судя по нахмуренному лицу Артура — тот не понимал. И считал это чушью, как минимум.

— Много меня, значит? — хмыкнул он и отвернулся. — Я тебя понял, Мерлин. Больше не побеспокою, — холодно произнес Артур, глядя в свою тарелку. — Прошу прощение за назойливость.

Пендрагон выполнил свое обещание. До вечера Мерлин его не видел. Артур даже умудрялся не попадаться на глаза. Впрочем, не пересекаться в громадном замке достаточно просто, и Эмрис был доволен своей победой. Но ближе к ночи… Стыд за свою резкость начал терзать сердце. Мерлин стал переживать о том, каких глупостей мог надумать Артур, ведь тот действительно никак не проявлял себя — что совсем нетипично для его друга. И одиночество, которого так жаждал Мерлин все дни каникул, вдруг стало казаться надуманным капризом, потому что так совсем не легче. Наверное, дело в другом.

Время шло к полуночи, а Эмрис так и не смог понять, чего же он хотел добиться своей изолированностью. Возможно, не испорти Артур с самого начала его план своим неожиданным решением остаться, все прошло бы гладко. Мерлин разобрался бы со своими взбунтовавшимися тараканами. Но теперь… вырванная таким варварским способом возможность погрузиться в себя не приносила ничего кроме угрызений совести. Теперь Мерлин только и мог думать о том, что незаслуженно обидел своего лучшего друга. Паршиво дело.

В следующий раз Мерлин осознал себя, стоящим в темной и пустой гостиной Гриффиндора. Он тяжело вздохнул и решительно направился в сторону спален. Так продолжаться больше не могло.

Он хорошо помнил, где находится комната Артура, и надеялся, что никто из соседей не решил остаться на эти каникулы в Хогвартсе. И ему повезло.

Артур действительно был один. Читал, полулежа на кровати. Теперь он действительно был занят учебой, как и планировал. Если Мерлин правильно разобрал в неярком свете одинокой свечи — то был учебник по расширенному курсу Зельеварения.

Эмрис невольно улыбнулся.

— Теперь ты решил угробить свое зрение?

Пендрагон вздрогнул и поднял на него глаза.

— Что ты здесь делаешь? — удивился он.

Мерлин пожал плечами и переступил с ноги на ногу, смутившись.

— Пришел проверить... как ты тут, — сказал он и подошел к кровати, непринужденно усевшись рядом с Артуром плечом к плечу.

Пендрагон напрягся.

— Кажется, ты говорил, что меня слишком много, — с едва скрываемой обидой припомнил он и уставился в учебник, напряженно ожидая ответа. По крайне мере, Мерлин так решил, потому что тот замер всем телом и смотрел в одну точку.

— Знаю, — скорбно выдохнул Мерлин. — Я был не прав и… пришел извиниться.

— Неужели, — Артур заметно расслабился, но продолжил делать вид, что ему нет никакого дела до рядом сидящего Мерлина. — Не так весело бродить мрачной тенью по замку и пугать приведений без моих искрометных шуток? — постарался максимально ядовито припечатать Пендрагон.

— Я знаю, что ты остался из-за меня… — начал Мерлин.

— Вот уж велика честь, — слишком быстро открестился Артур, что окончательно убедило Мерлина в своей правоте.

— И ценю это, правда, — с улыбкой, как ни в чем ни бывало, закончил Мерлин. — Просто… — он вздохнул. — Я хотел разобраться в себе, но у меня ничего не вышло, и я… вспылил. Прости, я был очень груб, ты не заслужил такого обращения.

Эмрис затаил дыхание, ожидая реакции. Артур, похоже, тоже не дышал. Потом он медленно повернул голову к Мерлину.

— То есть ты признаешь, что меня все-таки «слишком много»? — с подозрением спросил он медленно и раздельно.

— Господи, Артур! — Мерлин подскочил и сел к нему лицом, всплеснув руками от негодования. — Ты серьезно? Я же извинился!

— Ты не ответил, — не отступал Артур с непроницаемым лицом.

Мерлин уставился на него убийственным взглядом. Пендрагон не отводил глаза.

— Ох, ты просто невыносим, — раздраженно пробубнил Мерлин. — Но хорошо. Ладно. Если ты так хочешь это услышать… — он взмахом руки отбросил учебник по Зельеварению в сторону, и Артур уставился на него осуждающе. — Ты, Артур Пендрагон, мой персональный демон, ниспосланный мне, очевидно, за очень тяжкие грехи, совершенные мной в прошлой жизни. И тебя всегда невероятно много, — эмоционально проговорил Эмрис. Артур же сложил руки на груди, начиная хмуриться. — Но мне это нравится, — очень тихо договорил Мерлин и смущенно улыбнулся. — Доволен? — проворчал.

Артур закатил глаза и подтянул Эмриса к себе, взяв его голову в крепкий захват и ероша волосы.

— И ты только сегодня это осознал, недоумок? — с улыбкой в голосе спросил он, пока Мерлин брыкался и вырывался, обещая жестокие кары своему мучителю.

— Артур, прекрати, я серьезно!

Хохоча и борясь, они свалились с узкой кровати. Только на полу они расслабились, лежа в позе, подозрительно напоминающей объятия. Растрепанная макушка Мерлина покоилась на часто вздымаемой груди Артура, а рука — на животе.

— Так с чем ты там хотел разобраться? — тихо спросил Артур.

Мерлин закрыл глаза и минуту обдумывал ответ.

— Не знаю, — наконец, признал он. — Это я и хотел выяснить.

— Ты странный.

— Возможно…

— В любом случае, — Артур вздохнул. — Прекращай пытаться меня оттолкнуть. Что бы то ни было, мы можем решить это вместе.

— Я уже понял, что от тебя так просто не отделаться, — фыркнул Мерлин.

— Да-да, — важно подтвердил Артур. — А теперь давай встанем с этого отвратительно ледяного пола и снова ляжем на кровать.

— Отличная идея.