Потерян и не найден (гет)

В жизни Северуса вновь потянулись серые дни, которые украшали лишь письма матери. Эйлин дала Северусу несколько советов, и он с новым пылом принялся за изобретение заклятий. Доработанная Сектумсемпра ждала своего часа. На второй неделе семестра Северус уже едва не сорвался, увидев в коридоре, как Поттер вполне мирно разговаривает с Лили. Сквозь туман в глазах Северус видел, как Лили что-то говорит Поттеру и уходит, а тот остается в коридоре, глядя ей вслед влюбленным взглядом. Один. Северус поднял волшебную палочку:

— Слагулус Эрукто! — прошептал он, направив палочку на Поттера. Громкий булькающий звук сообщил ему, что заклинание достигло цели. Удовлетворенно улыбаясь, Северус вернулся в общую гостиную.

Вечером Северус пытался делать домашнее задание, но работа стопорилась. В итоге, отложив эссе по заклинаниям в сторону, Северус решил написать ответ на последнее письмо матери. Он в письмах рассказывал ей обо всем: о занятиях, которые становились все более интересными по мере усложнения программы, об уроках аппарации, которые начнутся в феврале, о друзьях. В прошлом письме Северус иносказательно сообщил матери о своем решении примкнуть к Темному Лорду. К его немалому облегчению, Эйлин спокойно восприняла эту новость, лишь настоятельно просила сына не упоминать ее девичью фамилию. «Если узнают, чей ты сын, — писала она, — могут плохо отреагировать. В чистокровной среде быть полукровкой — это одно, а наследником предательницы крови — совсем иное. На самом деле я удивлена, что тебя туда пригласили, видно, что ты и впрямь стоишь многих чистокровных магов. Но все же будь осторожен».

Но даже несмотря на сложившиеся доверительные отношения, Северус не решался рассказать матери про Лили. А ведь чувства к ней по-прежнему мучили его. Северус уже готов был совершить глупость вроде подбрасывания чего-нибудь взрывающегося в котел на совместном уроке зельеварения, лишь бы она взглянула на него. Теперь он начинал понимать Поттера: действительно, на всё пойдешь, когда взгляд Лили проходит по тебе, как по пустому месту. Северус удерживал себя лишь тем, что гриффиндорскому выскочке все эти поступки помогли добиться лишь презрения Лили и восхищения других девчонок. Например, Алекто Кэрроу неизменно была в восторге от Поттера и Блэка, даже когда они для собственного развлечения превратили руки ее брата Амикуса в плавники.

В конце января Северус отправил Лили небольшой подарок ко дню рождения. К своей немалой досаде, он понимал, что Поттер наверняка ей преподнесет что-то куда более роскошное, чем коробка ее любимых сладостей, но на большее у него просто-напросто не было денег. Впрочем, Лили была прекрасно осведомлена о материальном положении его семьи и раньше всегда была довольна его скромными подарками, каждый раз повторяя, что дорог не подарок, а внимание. Сова вернулась вместе со свертком, что не удивило Северуса, но очень его расстроило. Как же добиться снисхождения?

Однажды Северус сумел перехватить Лили по дороге в подземелья. Только туда она ходила одна, без подружек. Лили, увидев бывшего друга, как всегда хотела проигнорировать его, но Северус был настроен решительно.

— Лили! — кинулся он к ней и попытался взять за руку. — Давай поговорим.

Лили взглянула ему в глаза. Увидев этот знакомый насмешливый взгляд, Северус вновь ощутил, как он скучал.

— Нам не о чем разговаривать.

— Лили… Я очень давно хочу поговорить о нас.

— О нас? — глаза Лили опасно сощурились. — Нет никакого «нас».

— Но было. Мы были.

— Да, курса до четвертого. А потом... Северус, ты не можешь отрицать, что потом наша дружба распалась.

— Распалась, — горько повторил Снейп. — Да, я виноват, я обидел тебя, но неужели тебе настолько безразлично мое раскаяние? Прошло столько месяцев… Неужели ты даже не скучаешь?!

— Скучаю, — тихо призналась Лили, глядя в сторону, — но скучаю не по тебе. Я скучаю по тому Севу, который рассказывал мне про Хогвартс и помогал адаптироваться в волшебном мире. Но никак не по Северусу, увлекающемуся темной магией и мечтающему поступить на службу к Сам-Знаешь-Кому.

— Почему ты думаешь, что мы не сможем дружить дальше?

— Потому что мы разные! Так получилось, что мы выросли слишком разными! У нас разные увлечения, интересы, факультеты...

— Факультеты, — зацепился Северус за последнее слово. — То есть ты не хочешь дружить со мной, потому что я слизеринец.

— Чушь! — быстро (пожалуй, даже слишком быстро) воскликнула Лили. — Но твои друзья издеваются над людьми просто ради развлечения...

— А твои однокашники? — Северус знал, что такая реакция ни к чему не приведет, но не смог сдержаться. — Что делают Поттер и Блэк?

— Их развлечения, по крайней мере, не грозят никому смертью или увечьем, — тихо сказала девушка.

— В самом деле?

Северус вспомнил Гремучую Иву и рычание оборотня.

— Знаешь, — дрожащим от гнева и отчаяния голосом проговорил Северус, — я больше не хочу перед тобой оправдываться. Я пытался избавить тебя от иллюзий...

— Меня? От иллюзий? — возмущенно перебила Лили, но Северус не слушал ее.

— Пытался, но ты не желаешь слушать. Ты помешана на Дамблдоре, на вашей как бы светлой стороне…

— Прекрати меня оскорблять!

Лили резко развернулась и пошла прочь.

— Лили, подожди… — Северус бессильно смотрел ей вслед.

К кабинету зельеварения Северус спускался в отчаянии. Он столько раз представлял себе этот разговор, и все пошло не так из-за того, что он не сумел держать себя в руках! В отвратительном расположении духа Северус вошел в кабинет, который Слизнорт открыл задолго до звонка. Там уже сидели Поттер и его друзья, что тоже не добавило слизеринцу хорошего настроения. Он мрачно сел на свое место и достал учебник по продвинутым зельям, значительно подкорректированный на каникулах им самим и Эйлин. Теперь он мог быть уверен, что зелье, если и не выйдет идеальным, то, по крайней мере, не взорвется, словно у какого-нибудь недоумка Петтигрю. Лили появилась в классе лишь перед самым началом урока, когда Слизнорт уже стоял у доски, готовый начать объяснения нового материала. Наскоро извинившись перед профессором, Лили села на свое место рядом с когтевранками. Северус, не отрываясь, смотрел на нее, и Лили, словно почувствовав его взгляд, посмотрела в ответ. Несколько секунд они обменивались взглядами, потом Лили решительно отвернулась и стала с преувеличенным вниманием слушать объяснения третьего закона Голпаготта. Северус продолжал смотреть на нее, невольно вспоминая, как только что он стоял в коридоре так близко к ней.

— Мистер Снейп, вы меня слушаете? — голос Слизнорта пробился словно сквозь вату.

— Да-да, конечно, — пробормотал Северус, стараясь не обращать внимания на хихиканье с гриффиндорской стороны и открывая учебник на теме «Противоядия». Раздражение росло, переливаясь через край.

— Чушь какая-то, — пробормотал Северус, глядя на длинный перечень противоядий. — Это давным-давно неактуально.

Схватив перо, Северус с силой провел поперек этого списка длинную черту, порой прорывая бумагу, подписав сбоку «Просто суй им в глотки безоар».

Слизнорт в это время закончил объяснения элементарной истины, что противоядие от комплексного яда не сводится к набору противоядий от каждого его компонента, и перешел к методам помешивания подобных зелий или времени нахождения зелья на огне. Закончив инструкции, Слизнорт раздал каждому по флакончику с ядом и велел приготовить антидот к нему. Северус уже принялся за работу, когда рядом раздался шепот Алекто Кэрроу:

— Снейп? Что с этим делать? Я ничего не поняла...

— Выливаешь яд в котел... — начал диктовать Северус последовательность действий.

Очень скоро Северус понял, что если он хочет спасти одногруппницу от неудовлетворительной оценки, то ему придется либо объяснять ей весь материал сегодняшнего урока заново либо варить антидот за нее. Ей не нужны были подсказки, она не знала ничего, начиная с пресловутого закона Голпаготта. Вздохнув, Северус принялся за свое противоядие, лишь в перерывах, когда зелье должно было стоять на огне, говоря Алекто, какие ингредиенты нарезать, в какой последовательности опускать их в котел и как помешивать. В результате у Алекто получилось вполне приличное зелье.

Их постоянное шушуканье не укрылось от профессора, который со снисходительной улыбкой сказал в конце урока:

— Учитесь готовить противоядия сами, мисс Кэрроу! Мистер Снейп не всегда будет рядом!

Раздражение Северуса вспыхнуло с новой силой. После звонка он быстро покидал вещи в сумку и вышел из класса, но невольно застрял в толпе учеников в коридоре, ведущем в большой зал. Рядом оказались другие слизеринцы, а немного в отдалении обнаружились и гриффиндорцы.

Блэк, глядя на Алекто рядом с Северусом, громко сказал:

— Что, Нюнчик, нашел пару себе под стать?

— Конечно, разве на него взглянет кто-нибудь поприличнее, — ухмыляясь, добавил Поттер и бросил взгляд на Лили, которая разговаривала с когтевранками, старательно не обращая внимания на парней.

Алекто вспыхнула и полезла за волшебной палочкой. Увидев это, Северус впервые испугался и постарался отодвинуться, что вызвало новый взрыв хохота у гриффиндорцев.

— Да ладно, Нюниус, не стесняйся, всем ведь понятно, что у таких, как ты, выбор ограничен, — веселился Сириус.

— Зато у тебя, Блэк, огромный выбор. Какие отбросы теперь считать семьей, — презрительно выплюнул Эйвери.

Настала очередь Поттера багроветь от ненависти, а его друзей — угрожающе целиться волшебными палочками.

Тем временем коридор опустел.

— Заткнись, — нахмурившись, негромко сказал Люпин.

— А ты, Поттер, — переключил свое внимание Эйвери. — Как ты можешь верить ему? Он предал свою семью, отрекся от отца, от матери, и тебя предаст так же легко.

В следующую секунду в его сторону уже летело два заклинания, которые Северус без труда парировал невербальным Протего. Розье тоже держал палочку наготове, а Эйвери, чувствуя поддержку товарищей, продолжал выказывать свое презрение к гриффиндорцам.

— Хотя сам-то ты чем лучше Блэка? Чистокровный волшебник, а якшаешься с отбросами, бегаешь за грязнокровкой! Даже Уизли имеют больше чувства собственного достоинства!

— Ступефай! — выкрикнул Поттер, но его заклятие было без труда отражено Ивэном.

Вспышка — и Поттер висел под потолком вверх ногами. Мантия свалилась ему наголову, обнажив длинные стройные ноги в джинсах.

— Еще и маггловскую одежду носишь, — фыркнула Алекто.

Похоже, она разочаровалась в своем кумире. Блэк одним взмахом палочки опустил друга на землю, но эта секунда промедления стоила ему пропущенного Экспеллиармуса от Розье. Еще пару мгновений спустя он лежал на полу, настигнутый Петрификусом Северуса. Люпин расколдовал друга и призвал его палочку, чем напомнил о себе. Кэрроу попыталась атаковать его, но, естественно, неудачно.

— Алекто, отойди в сторону, следи лучше, чтобы никто из учителей не появился, — прошипел ей Северус, которого едва не задело разоружающее заклинание.

Он наконец-то имел возможность отомстить ненавистным гриффиндорцам! В этот раз силы были равны, и Северус стал противником, а не жертвой. Он выпускал одно заклинание за другим, забыв, что в любой момент могут появиться учителя. Северусу было наплевать на возможность получить взыскание — он хотел отыграться за все пережитые унижения. Противники разбились на три пары: Эйвери дрался с Блэком, которого давно ненавидел за предательство семьи, Люпин с Розье (оба были настроены достаточно миролюбиво), а Северусу в соперники достался сам Поттер. С первых же мгновений стало ясно, что Поттер владеет хорошим запасом заклятий, но его несдержанность и вспыльчивость играли на руку Снейпу. Спустя несколько минут Поттер остался без волшебной палочки. Губы Северуса растянулись в усмешке.

Второй раз за перемену Поттер оказался вверх тормашками.

— Риктусемпра! — почти нежно добавил Северус.

Поттер стал дергаться и тихонько поскуливать от нестерпимой щекотки. Мимоходом пожалев, что Лили не видит, каким жалким может оказаться всеобщий любимец, Северус повернулся к друзьям. Люпин и Розье по-прежнему лениво сражались, не обращая внимания ни на что вокруг и воспринимая происходящее как тренировку по защите от темных искусств. Зато Блэк начинал теснить Эйвери, тот еле успевал защищаться, а о нападении не было и речи.

— Импедимента! — произнес Северус, направляя палочку на Блэка. Подумав, он перевел ее на Люпина и добавил: — Петрификус Тоталус.

— Уходим, живо, — скомандовал Ивэн, глядя на поверженных врагов, и все трое запетляли по подземельям, не забыв прихватить с собой Алекто.

— А можно их так оставлять? — на бегу спросила Кэрроу. — Сами они заклятия не снимут, а кроме слизеринцев здесь мало кто ходит.

Было очевидно, что ни один слизеринец не станет помогать студентам Гриффиндора.

— Импедимента действует недолго, — Северус это знал слишком хорошо. — Блэк быстро очухается и расколдует остальных.

Северус торжествовал. Вот только гриффиндорцев теперь надо остерегаться еще больше, чем раньше.

* * *

— Ну, Нюниус! — ругался Сириус, ползая по полу подземелья в поисках своей волшебной палочки под укоряющим взглядом неподвижного Ремуса и хныканьем висящего под потолком Джеймса. — Поймаю — прикончу...

Найдя, наконец, палочку, он по очереди расколдовал друзей и, призвав манящими чарами палочки, отдал их владельцам. Джеймс, приглаживая волосы, составил Сириусу компанию в изобретении самых страшных карательных мер для Нюнчика, в то время как Люпин, встав и отряхнув мантию, негромко спросил:

— Что, не нравится чувствовать себя беспомощными?

— Да при чем тут это! — излишне громко воскликнул Сириус. — Я просто не могу вынести мысль, что Нюниус нас обошел!

Ремус покачал головой. Он попытался сказать друзьям, что те, кого они атакуют, чувствуют себя именно так, в надежде, что пережитое унижение что-то изменит в поведении звездных гриффиндорцев, но ни Джеймс, ни Сириус не восприняли его слова.

— Интересно, а если бы Лили была здесь, она бы предприняла что-нибудь? — рассуждал Джеймс.

Сириус внимательно посмотрел на друга:

— Не знаю, но я считаю, тебе повезло, что Эванс не видела, как ты под потолком болтался.

— У меня хотя бы не грязные подштанники под мантией, — Джеймс скрипнул зубами, но нашел в себе силы улыбаться.

— Так ты не Нюниус, — рассудил Сириус. — Лунатик, ты скоро?

* * *

Северус сидел в гостиной Слизерина, глядя на огонь в камине и потягивая невесть откуда принесенное Эйвери сливочное пиво. Рядом сидели его друзья, обсуждающие сегодняшнюю стычку с гриффиндорцами. Воспоминание о Поттере под потолком вызывало у Северуса улыбку, но основные его мысли были о разговоре с Лили. Чем дольше он думал, тем больше убеждался в том, что она была права, когда говорила, что их дружба треснула задолго до происшествия у озера. Северус и раньше это чувствовал, но не хотел признавать. Действительно, они ведь совершенно не понимали друг друга, словно говорили на разных языках, Лили все больше принимала мнение Поттера. Произошедшее после экзамена по защите от темных искусств могло быть поводом для окончательного разрыва, но не причиной. Да и как дружба, длящаяся несколько лет, могла бы разрушиться навсегда от одного неосторожного слова? Северус вздохнул. Как ни горько, но надо было признать, что Лили симпатизирует Поттеру. Она сама, наверное, этого еще не поняла, но Северус видел, что сейчас она огрызается на его шутки просто по привычке, а не с подлинным раздражением, как раньше. А уж как она сегодня кинулась защищать его от обвинений Северуса!

Его мысли были прерваны голосом декана:

— Мистер Эйвери, мистер Розье, мистер Снейп! Будьте добры ко мне в кабинет. И немедленно!

Не сомневаясь, что его приказ будет выполнен, он развернулся и вышел из общей комнаты.

— Что старикану понадобилось от нас? — прошептал Эйвери, вылезая из кресла. — Неужели гриффиндорцы наябедничали?

— В таком случае интересно, чего они наговорили, — так же шепотом отозвался Северус. — Напали-то они первыми.

Когда трое парней зашли в кабинет своего декана, тот уже ждал их, сидя за своим столом. Увидев подопечных, он кивнул им:

— Присаживайтесь!

Дождавшись, пока ребята усядутся, Слизнорт заговорил:

— Мне стало известно, что сегодня вами была устроена драка с гриффиндорцами.

— Не нами! — возмущенно заговорил Эйвери.

— Адам, мой мальчик, я не говорю, что вы являлись инициаторами! — голос Слизнорта немедленно смягчился, когда он обратился к представителю такого древнего чистокровного рода, да к тому же старосте факультета. — Но тем не менее, драка была.

— Это была не драка, а дуэль! — перебил Розье.

— Ивэн, это не я сказал про драку. Это выражение профессора МакГонагалл, — было смешно слышать, как представительный пожилой мужчина почти оправдывается перед подростком. Казалось, ему самому неловко обвинять в чем-то таких порядочных, по его меркам, учеников. — Она же попросила меня принять меры, чтобы этого больше не повторилось.

— Пусть смотрит за своими гриффиндорцами! — возмущенно воскликнул Северус, и его приятели согласно закивали.

— Мистер Снейп, несмотря на то, что я с вами согласен, я не припомню, что бы разрешал вам перебивать меня! — несмотря на суровые слова, голос Слизнорта остался таким же благодушным. — Я продолжаю: сегодня вы участвовали в отвратительной дуэли с мистером Поттером, мистером Блэком и мистером Люпином. И хотя никто серьезно не пострадал, я должен напомнить, что такое поведение в стенах нашей школы недопустимо. Вас видела Серая Дама, привидение башни Когтевран, она же сообщила об этом мне, профессору МакГонагалл и директору Дамблдору.

Парни недоуменно переглянулись. Они не могли понять, зачем призраку докладывать о каких-то мелких нарушениях правил, да еще и директору. Все годы, что они учились, вопросы о наказаниях за нарушение дисциплины решались деканами факультетов. Словно понимая их недоумение, Слизнорт продолжил:

— Директор в последнее время очень пристально следит за противостояниями, происходящими в школе. И, несомненно, он сам попросил привидений присматривать за учениками. Поэтому я счел своим долгом вызвать вас всех к себе и предупредить: будьте осторожны. Не давайте поводов для нареканий. Напомню, что к нашему факультету и так отношение в школе несколько... предвзятое. Вы меня поняли?

Дождавшись кивков, Слизнорт открыто улыбнулся:

— А теперь, пользуясь случаем, поговорим о вещах более приятных. Адам, Ивэн, надеюсь, вы помните, что на следующей неделе состоится собрание моего клуба? Северус, вас я тоже хотел бы пригласить. Вы всегда были талантливым студентом, но то, какие зелья вы делаете в последнее время... Это просто великолепно! Я был бы рад вас видеть в кругу своих лучших учеников.

Сердце Северуса дрогнуло, а губы сами собой расползлись в улыбке. С трудом сохранив серьезное выражение лица, Северус сдержанно ответил:

— Благодарю вас, сэр. Я обязательно приду.

Выйдя из кабинета, трое провинившихся быстро зашагали по направлению к общей гостиной. Пока друзья обсуждали, насколько неблагоприятно для них повышенное внимание Дамблдора, Северус радовался приглашению в «Клуб Слизней». И не так уж важен ему был Слизнорт с его связями, ему всего лишь было приятно, что его способности наконец-то оценили. Кроме того, Лили тоже в этом клубе...

* * *

Лили Эванс сидела над домашним заданием по трансфигурации, тщетно пытаясь разобраться в особо сложной формуле для комплексной трансфигурации человека. Она без труда овладела заклинаниями для изменения каких-то отдельных параметров внешности, но изменить сразу несколько деталей ей никак не удавалось. Со стороны портрета Полной Дамы послышались громкие голоса, и Лили машинально повернулась на шум, но тут же вернулась к своей домашней работе: оказывается, в проем всего лишь вошли Поттер и Блэк. С ними был еще Ремус, но от него Лили ничего плохого не ожидала.

— Зачем вас МакГонагалл вызывала? — подскочил к ним с вопросом Питер Петтигрю.

Этот парень из всех Мародеров нравился Лили меньше всего. Было что-то неприятное в том, как он бегал за Поттером и Блэком. Неужели он только и может, что сиять отраженным светом? Те двое, хоть и задиры, по крайней мере, сами по себе чего-то стоят.

— Признавайтесь, скольких баллов из-за вас потерял Гриффиндор на этот раз? — мрачно спросила Джейн Брук, староста школы.

— Всего-то двадцать! — бодро отозвался Поттер, падая на сложенные у камина подушки.

Джейн вопросительно подняла бровь, и Поттер нехотя добавил:

— С каждого двадцать.

Лили раздраженно отбросила перо. И так ничего не получается, а тут еще эти разговоры над ухом! И подумать только, минус шестьдесят баллов! Видимо, Поттер считает, что раз он приносит факультету баллы игрой в квиддич, так ему и терять их можно в любых количествах.

— Что же вы такое натворили? — продолжала допрос Джейн.

— А, проучили немного слизеринцев, — небрежно ответил Блэк, присаживаясь на пол рядом с креслом строгой школьной старосты.

— Кто бы сомневался... — отозвалась она, порозовев под нежным взглядом Блэка.

— У нас была дуэль!

— Опять нападали на Снейпа? — громко спросила Лили, захлопнув книгу. Как же ее раздражали эти мальчишки, особенно Поттер! Поттер, с его спесью, нападками на Северуса, неприязнью к слизеринцам, любовью задирать тех, кто хоть в чем-то ему уступает, с его обаятельной улыбкой, открытым выражением лица, сияющим взглядом, когда он смотрит на нее. Такой, какой есть, Поттер раздражал Лили неимоверно.

— Нет, что ты! — ясный взгляд Блэка перекинулся с Джейн на Лили. Очень хотелось ему поверить, но Лили не дрогнула.

— Как вы можете, — сказала Лили, покачав головой. — Всегда вдвоем или втроем нападаете на одного, и при этом считаете себя правыми? Неважно, кто он, просто это... это... это мерзко!

— Эванс, послушай, все было вовсе не так, как ты думаешь! — Поттер поднялся с пола и подошел к ней. — У нас правда была дуэль, трое на трое! Можешь у Лунатика спросить!

Лили практически не слушала его. Она смотрела Джеймсу в глаза и думала, какую ошибку создала природа, наделив столь отвратительным характером такого красивого парня. Он постоянно унижает окружающих, пренебрегает школьными правилами, факультет постоянно теряет баллы по его вине, но его все любят! А если бы он обладал непривлекательной внешностью Северуса?

Лили внезапно смутилась и отвернулась к домашней работе.

— Отстань, Поттер, — глядя в сторону, сказала она. — Не до тебя.

Поттер потоптался немного рядом и, словно тоже смутившись, отошел. У наблюдавшего эту картину Люпина возникло четкое ощущение, что он здесь лишний.