Четыре письма (джен)

Меня учили говорить лично и прямо или молчать, но я знаю, что если останусь еще хотя бы на час, то снова начну сомневаться. Поэтому я доверяю свой голос и волю бумаге.

Прощайте.

Я так много лет пыталась понять, пыталась найти в вас то, что должна любить. Я уверяла себя, что на правильной стороне, глотала слезы и верила в ваши улыбки, и верила, что вам жаль. Больше не верю.

Вы заставляли меня смотреть в глаза каждому дезертиру, и в этих глазах я видела отражение собственного ужаса. Вы громко объявляли на центральной площади, что они предатели, а я слышала лишь их сбивчивый шепот, моливший меня о пощаде. Вы называли их грязными, гнусными животными, которые променяли свой собственный род на банку тушенки, а я видела рваную одежду и потрескавшиеся губы, впалые глаза и воспаленные раны. Вы говорили: «Стреляй!», и все внутри меня кричало: «Нет!», но я выполняла приказ.

Возможно, следующий ваш суд будет надо мной. Вы будете так же холодно смотреть мне в глаза и плевать под ноги, шипеть мое имя сквозь зубы. Вы будете считать меня отродьем и отрицать наше знакомство. А я не буду вас молить.

Никакая боль не сравнится с той, что приносишь ты сам, и я принесла достаточно. Я храню каждую гильзу как напоминание о том, что мне никогда за них не расплатиться.

Я говорю вам: прощайте, и тихо добавляю, что никто из нас не заслуживает прощения.

Я оставляю свою форму и оружие, чтобы никогда не возвращаться на эту сторону.

Я не могу исправить свои ошибки, но в моих силах не совершать новые.

И в ваших тоже.