Этюд в зелёных тонах (джен)

Мы подошли к двери и постучали. Потом ещё раз постучали… и ещё раз. Наконец, сквозь странные булькающие звуки из-за двери донеслось недовольное бурчание:

— Кого ещё там принесло? Опять, зараза, уползло!.. Стоять, ежа тебе в… дупло!

Что-то звучно брякнуло, вякнуло и хлюпнуло. Затем к двери протопали, и она распахнулась. На пороге стояла, щурясь, зебра с увесистым половником. Окинув нас хмурым взглядом, она повернулась и нырнула обратно в сумрак, бросив через плечо:

— Коли пришли, живей входите, да двери плотно затворите.

— Эм… если мы не вовремя… — деликатно потопталась у двери, закрыв её за нами, Флаттершай.

В комнате, обвешанной связками трав, зебриканскими масками и амулетами, резко и странно пахло, посередине кипел здоровенный котёл, из которого торчали внушительные щупальца с крючковатыми присосками и чья-то макушка с огромной шишкой. Я опасливо покосился на половник и схватился за нос, чтобы не расчихаться.

— Не то чтобы невовремя… — вздохнула Зекора и почесала половником спину. — Но тут идёт процесс, и коль его нарушить, возможен… гм, эксцесс.

— Какое-то важное зелье? — осторожно прогундосил я, кое-как угомонив свербёж в носу. — Эксперимент?

— Ещё бы нет, — хмыкнула Зекора. — За ним глаз да глаз нужен, а то сбежит — ищи тогда новый ужин.

— Ты собираешься ЭТО съесть?! — изумилась Флаттершай. — А вдруг оно разумное?

— Да какое ни есть, хоть бы и дваумное, — флегматично пожала плечами зебра. — Но оно влезло в мою кладовку и обеспечило мне голодовку. Так что я лишь возвращаю свою провизию после его ревизии.

— Комплексный подход, — пробормотал я.

— Вот-вот, — помешивая вяло шевелящегося обладателя щупалок в котле, кивнула Зекора.

Тот вдруг покраснел и скрючился, зебра молниеносно выхватила его из котла и бухнула в ведро с водой. Оттуда повалил почему-то зелёный пар и громко зашипело.

— Этим лучше не дышите, если глюков не хотите, — посоветовала Зекора, закрыв лицо влажной тряпкой и кинув нам ещё две.

— Многовато хлопот для ужина… — вздохнула Флаттершай, отходя подальше. Я последовал её примеру, пережидая, пока пар исчезнет в дыре мощной вытяжки, проходившей, похоже, сквозь весь ствол дерева-дома дуплом.

— Железы полопались, вышел весь яд. — Зекора продолжала полоскать клубок щупалец в ведре. — Теперь отравиться им можно навряд. Если Octopus Zangastus вовремя промыть, он станет вкусным и не будет горчить.

Она завернула готовую к употреблению тварюгу в кусок ткани и сунула в шкафчик.

— Ладно, раз закончено с моими деяниями, займемся вашими желаниями.

— Нам бы зелье отворота… то есть отвода, — Флаттершай слегка смутилась. — Ну, мы в лес идём, в смысле, а я только от себя отвести могу, и то… не всех. Если мы вдруг повстречаем того же меткоплюя, могут быть проблемы, не говоря о прочих.

— Что ж, ясна мне суть вопроса, посмотрим, что в котёл забросить… — Зекора, нет-нет да и косящаяся на шкафчик с вожделенным сухопутным зангастанским осьминогом, нахмурилась, что-то бормоча себе под нос, пару секунд что-то считала, загибая пряди хвоста, потом кивнула и поволокла к очагу другой котёл, поменьше.

Пока она сновала, обирая полки и ощипывая пучки трав на стенах, я спросил шёпотом:

— А кто такой меткоплюй?

— Не знаю, — Флаттершай пожала крыльями. — Его никто никогда не видел. Да и вообще, по-моему, этого не знает даже он сам. Думаю, он ест ядошутку… он обычно встречается неподалеку от неё. Если услышишь тихое хихиканье — беги со всех ног, может, он не успеет плюнуть или промахнётся.

— А если попадёт?

— По-разному, — вздохнула пегасочка, садясь и аккуратно складывая крылья. — Но ничего хорошего. Иногда у тебя меняется метка… иногда исчезает, иногда накладывается новая поверх старой, иногда метки лезут, как грибы, причём то одинаковые, то разные. Магия идёт вразнос, вылазит боком и летит кувырком, непредсказуемо изменяется, может стать сильнее, а то и вовсе исчезает, даже врождённая. Но он не злой, просто так шутит. Я вот иногда думаю, что Дитзи, когда здесь заблудилась маленькой… кто-то ведь её вывел из Леса… ну ладно, речь не о том. Вот Эпплблум совершенно точно его повстречала, но Зекора тогда вовремя подоспела с зельем.

Дитзи… Дитзи Ду, знаменитая почталётчица ЭКСД?! Вспомнив серую пегаску, которая, что-то напевая, проштопорхала вверх ногами и хвостом вперёд над крышами, когда я шёл через Понивилль к жилищу Флаттершай, я невольно дернул плечами, по спине промчался табун мурашек. Не приведи Селестия так летать, от одного воспоминания даже крылья заломило. Может, ну его, этот Лес, не хочу превратиться незнамо во что… но тогда Старик уж точно меня превратит в безработного, а его магия явно сильнее. Флаттершай тем временем продолжала, не заметив моей рефлексии:

— Да и кроме меткоплюя там много всякого. Не всегда опасного… та же ядошутка живёт в симбиозе с эфирными дракончиками, которые проживают в её цветах, опыляют и восхихительно танцуют на лучах лунного света в полнолуние. Но увидеть это почти невозможно, чужих они чуют и сразу прячутся. Это как, ну… сказка, но Лес рассказывает её сам себе, у неё свои правила, которых пони обычно не знают.

— А ты? — я с интересом следил за жужжащей что-то под нос Зекорой, орудующей у котла.

— А я… — Флаттершай почему-то нахмурилась и прикусила прядку гривы. — Я, наверное, тоже из этой сказки… ну, частично. Что-то я узнала, о чём-то догадываюсь, но многого и я не ведаю… может, оно и к лучшему.

— Зато и расти есть куда.

— Конечно. Это же интереснее всего. — пегасочка оставила гриву в покое и солнечно улыбнулась, отчего мне тут же захотелось побеждать драконов… но таковых поблизости не нашлось, так что пришлось вернуть внимание зебре, пустившейся в речитатив:

Что в Лесу у нас нашлось,

Всё сейчас в котёл пошло.

Зубы Урсы, Трикси хвост,

Наш рецепт не так-то прост…

— Чего? — Я впечатлился. — Ну, зубы Урсы — допустим, но хвост?! Той самой Великой и Могучей Трикси? Она-то здесь что забыла?

— Она как-то, эм-м… неудачно пошутила над Твайлайт… или наоборот, чересчур удачно, — туманно пояснила Флаттершай. — Улетела на ракете и приземлилась здесь — что-то с управлением там заело, и шлёпнулась она в кусты страхополоха, где немалую часть хвоста и оставила. Старлайт в итоге её просто телепортировала, но… не полностью. Ну и вот. Зери ей потом ещё зелье роста волос варила. Трикси сперва хотела попросту на время сменить причёску, но побоялась, что публике не понравится утрата «Великого и Ужасного» образа. А зубы… была тут одна история с потерявшимися носками, знаешь ли… но это надо у Минти Фреш, Минуэтт или Трикси спрашивать, я в ней почти не участвовала.

Зекора продолжала мурлыкать, пританцовывая у котла:

Грозояблоко добавим,

Ядошуткою разбавим,

Вскипятим и размешаем,

Пинки-смеха накидаем…

Что-что? Ядошутка?! Я повернулся, но успел заметить лишь летящий в котёл розовый кристалл, в котором прыгали весёлые пузырьки.

— А разве?..

— Зекора знает, что делает, — пожала плечами Флаттершай, крылом поправляя на стене треснувшую и видимо, очень старую носатую маску. Почему-то с ностальгией вздохнула, глядя на неё.

— Даже мёда захотелось…

— Пчёлниевый мёд хорош, вон там на полке его ты найдёшь, — Зекора махнула хвостом в сторону. — Он ещё помогает, когда железные осы пожалят. Кто шкаф с этой дрянью потерял в Лесу, никак, признаться, я в толк не возьму. Травы на той полянке собирать мешают, чуть что — зверски за круп кусают. Спасибо хоть, не разлетаются, зато ещё и молниями швыряются. Древолки мимокрокодили — чуть их нахуфиг не спалили…

— Спасибо, Зери. А с осами я ещё не договорилась, они очень недоверчивые, говорят, на них напала жуткая огромная пони-медоед, но я постараюсь. Может, получится их переселить.

Флаттершай отправилась шарить на полке, я шагнул было за ней, но под носом оказался горшочек с остро и пряно пахнущим густым едко-зелёным зельем.

— Вот, готово зелье, что ж… А попробовать рискнёшь? — насмешливо спросила Зекора, когда я опасливо отстранился.

— А куда я денусь всё ж… — вздохнул я, покосившись на Флаттершай, с мурчанием опустошающую маленькую баночку с, кажется, светящимся золотистым мёдом. Бр-р-р… Несмотря на вставшие дыбом гриву с хвостом и летящие искры, пегасочка довольно жмурилась.

Потянулся за горшочком, но Зекора с фырканьем его убрала.

— Куда тянешься, балда, это же не для питья. Торбы поживей снимай, шкурку мазью натирай. Хвост и гриву не забудь, а не то их оторвут. И не мешкать попрошу — со вчера я жрать хочу!

Флаттершай долизала баночку, тихонько икнула, и тут же испуганно прикрыла рот лапкой. Я обалдело проследил глазами за вылетевшей небольшой шаровой молнией, которая с жужжанием поплыла по комнате. Зебра, отвернувшаяся к котлу, не глядя рассеянно отмахнулась от неё половником, молния обиделась, и искрящих пониёжиков стало двое.

Зекора зарычала, встряхнулась, рассыпав искры, выхватила у стоящего столбом меня горшочек и пошла ставить точки над «Ё». Через минуту я уже был ароматизирован с ног до головы, Флаттершай, прячущая улыбку и путано извиняющаяся, получила от сердито сопящей зебры ещё одну баночку жутенького неправильного мёда, и нас обоих выставили за дверь под ворчливое напутствие «Доброго вам пути, типа, а мне — приятного аппетита». Я едва успел поймать вылетевшие вдогонку сумки, как дверь захлопнулась.

— М-да, весьма колоритная личность.

— Зекора привыкла жить одна и ей… ну, немного неловко долго общаться. — Флаттершай спрятала баночку, предусмотрительно встряхнула гривой и хвостом, сбросив искрами заряд, и уже потом помогла мне затянуть ремешок. — Да и голод — не тётка…

— Ну да, он дядька, — я понюхал свою лапку. — Вообще-то запах даже приятный.

— Да, но… — Флаттершай лукаво прищурилась. — Скажем так, с некоторыми ингредиентами у обитателей Леса связаны определённые ассоциации, а уж в комплексе…

— Ядошутка, Урса и Пинки Пай в одном флаконе… — до меня дошло. Теперь уже нервно икнул я. — Однако… Не просочиться бы в канализацию.

— Её здесь нет, — рассмеялась серебряным колокольчиком пегаска, — а когда мы вернёмся в Понивилль, действие зелья уже должно кончиться.

— А, ну тогда ладно, — я двинулся за ней к деревьям. — Куда теперь?

— Вон по той тропинке, — Флатти кивнула на уходящую в чащу дорожку. — Она возражать не будет.

— Она в хорошем настроении? — поддержал я шутку.

— Нет, просто не голодная, — серьёзно ответила пегасочка, спокойно ступая на тропинку.

Моё приподнявшееся было настроение рухнуло в пута.