Игра, финал которой - жизнь (гет)

Последний гудок поезда и вот уже платформа остается позади, медленно проплывая за окном. Розалина, взглянув в окно, задумчиво смотрела на толпу родителей, провожавших взглядом поезд, увозивший их детей на весь учебный год. Для кого-то первый, для кого-то — последний… Антонин сел рядом, осторожно взяв ее за руку.

— Ну вот и начало учебы, — он чуть облизнул пересохшие губы. — Как думаешь, что Шляпа споет в этом году? — Розалина, очнувшись от своих размышлений, в которые была погружена с самого утра, вздрогнула и улыбнулась ему.

— То же, что и всегда. Факультетам лучше соперничать, но жить в мире и так далее. И в общем-то она права, — девушка легонько нажала пальцем на кончик его носа. — Например, мы с тобой. Ты слизеринец, я же учусь на Равенкло. Но мы же дружим… И даже не только дружим теперь, — скромно улыбнулась она.

— Можно присоединиться? — вкрадчивый приятный голос раздался в дверях купе. Розалина на долю секунды нахмурилась и вполне дружелюбно улыбнулась вошедшему парню в школьной слизеринской мантии со значком старосты и длинными светлыми волосами. Антонин, все еще в джинсах и джинсовой куртке, в которых сел на поезд, чуть приподнялся, приветствуя его.

— Привет, Люц! Конечно можно!

— Привет, — Люциус пожал руку одногруппника и учтиво кивнул валькирии. — Рад тебя видеть, Розалина.

— Взаимно, — кивок красивой головы был на редкость холодным и учтивым. — Присоединяйся.

— Благодарю, — Люциус сел напротив девушки, приняв довольно царственную позу. — Новое украшение? — он заметил цепочку спрятанного под воротничком кофты маховика. — Позолота? — с внешним дружелюбием осведомился молодой лорд Малфой. Розалина чуть покраснела, поджав губы. Долохов убийственно посмотрел на друга.

— Это золото, — выразительно и с едва уловимыми предупреждающими нотками отозвался он, взяв девушку за руку.

— И откуда же у нашей Розалины золото? — насмешливо-надменный голос раздался в двери. Люциус обернулся, поднялся и учтиво помог вошедшей в купе девушке с черными густыми волосами и тяжелым взглядом сесть. Затем опустился на прежнее место. Беллатриса, выпрямив спину, приняла крайне аристократичную позу, Люциус, как-то сразу подтянувшись, тоже.

— Привет, Бэлз, — кивнул ей Долохов. Блэк одарила его убивающим взглядом.

— Беллатриса, — поправила она. — Я не люблю сокращения. Рада видеть, — подобие улыбки появилось у нее на губах. — Кстати, — она оглянулась на дверь. — Нарцисса, заходи, — дверь открылась и в купе робко заглянула девочка с длинными светлыми волосами, в новенькой мантии. На вид ей было лет тринадцать.

— Привет, Цисси, — оба парня ободряюще ей улыбнулись. Девочка посмотрела на сестру, едва заметно кивнувшую, на обворожительно улыбнувшуюся ей Розалину, и села между сестрой и Люциусом.

— Привет, — поздоровалась она. Беллатриса насмешливо на нее взглянула.

— Нарцисса в этом году решила, и весьма разумно, все-таки влиться в окружение старшей сестры. Кстати, где Андромеда?

— Она едет с Теддом Тонксом, — отозвалась девочка. Беллатриса покривилась.

— Что она нашла в этом грязнокровке? — прошипела она. Люциус усмехнулся. — Ну да ладно, оставим эту глупую девчонку, — решила леди Блэк. — Все равно родители ей запретят, когда я им расскажу о нем, вот и все. Хотя я бы на ее месте выбрала это приятное общество чистокровных волшебников, — она взглянула на Розалину, окатившую ее полным неприязни взглядом. Долохов слегка кашлянул. — И полукровки, — добавила Беллатриса.

— Как прошли летние каникулы? — заметив, что атмосфера начинает накаляться, влез Люциус. — Мы ездили во Францию, с отцом, виделись там с наследными лордами. Ну, они там как-то иначе называются, но суть ведь та же. Отец даже познакомил меня с заместителем Министра магии Франции, к сожалению, с министром познакомиться нам не удалось. А вообще там очень интересно, — улыбнулся он. — Очень рекомендую посетить!

— Пожалуй, именно туда я и отправлюсь в первую очередь, когда окончу Хогвартс, — решила Беллатриса. — Кто-нибудь поедет со мной?

— Возможно, я второй раз посещу, Франция прекрасная страна, — кивнул Малфой. — А вы? — взглянул он на Долохова и Розалину. Девушка побледнела, стиснув кулачок. Антонин мягко поглаживал ее по руке.

— Я думаю, я съезжу туда в отпуск как-нибудь, — Розалина отвела взгляд.

— Ну, судя по твоему новому украшению, Браун немного воспряли, так сказать, — Беллатриса взглянула на нее так, что валькирии захотелось провалиться под землю. Щеки ее порозовели от обиды, злости и гнева. Насколько это было для нее возможно, ее охватили эти чувства.

— Это я ей подарил, — улыбнулся Антонин, обняв девушку за талию. — Роззи, не стесняйся, сказала бы уж правду, — он отвел от щеки девушки прядку волос. — Мы с ней… В общем, мы пара.

— Вот как? Поздравляю! — кивнул им Люциус. — Розалина, — он мягко коснулся губами руки девушки, приподняв ее. — Весьма рад тому, что ты принимаешь нашу компанию, это очень приятно.

— Поздравляю, — смущенно опустив глаза, порадовалась младшая сестра Блэк. Беллатриса, надменно выпрямившись, соизволила произнести:

— Я за вас рада, — однако в ее голосе прозвучало столько насмешки и неприязни, что вздрогнула даже хорошо знавшая свою сестру Цисси. Она подумала на миг, что Белла сорвется и это будет уже крик и скандал. Блэк на такое поведение, несмотря на свой аристократический фанатизм, была более чем способна.

Дальнейший разговор потек вокруг грядущего года, его сюрпризов, метел и прочих товаров в Косом Переулке и напряжение слегка ослабло. Правда, достигалось это стараниями Долохова и Люциуса. Нарцисса, смущенная тем, что находится к обществе четырех семикурсников, предпочитала слушать и помалкивать, Беллатриса и Розалина, испепеляя друг друга взглядом, тоже не слишком были настроены на дружеское общение…

* * *

— Первокурсники, все сюда, — звучный голос Хагрида перекрыл шум и толчею высыпавшей из поезда толпы учеников. Розалина, поморщившись проливному дождю, поспешила к карете. Антонин, чертыхнувшись себе под нос, устремился следом. Малфой и обе Блэк, к великому счастью Роззи, выбрали другой экипаж. А к девушке и парнишке подсели какие-то ребята-гриффиндорцы, курса со второго или третьего. Что, однако, не помешало Антонину слегка приобнять девушку. До замка они ехали молча.

— После ужина, — замялся Долохов. — Спустишься на пару минут к нашей гостиной? — карета уже подъезжала к замку, ливень за окном усиливался, казалось, с каждой секундой и Розалина с тоской посмотрела на мокрую новую мантию.

— Хорошо, только отведу первокурсников. И почему ты не староста? — вздохнула она. Антонин пожал плечами.

— Ну… Не заслужил, наверно, — улыбнулся он. Розалина вздохнула. Между тем карета остановилась и пассажирам пришлось снова нырнуть под холодный дождь… Но, едва оказавшись в Холле, Роуз тут же обвела себя и Долохова рукой, прошептав заклинание и высушив одежду. Антонин благодарно на нее посмотрел.

— Спасибо, — он чмокнул ее в щечку, погладив по руке, и к ним из толпы вынырнул Флитвик.

— Добрый вечер, профессор, — хором отозвались валькирия и молодой волшебник, отпрянув друг от друга и взявшись за руки.

— Добрый вечер, мистер Долохов, — отозвался профессор. — Розалина, я искал вас. Второй староста от Равенкло уже получил необходимые инструкции и пароли, он приехал одним из первых, — девушка, бросив на парня извиняющийся взгляд, поспешила следом за профессором. Антонин же, вздохнув, присоединился к группе шагающих в Большой Зал. Совсем скоро должны были прибыть и первокурсники… Но еще до их появления Розалина, освободившись, юркнула в Зал и помахала Антонину, усаживаясь за свой стол. Джеймс Брукс, второй староста Школы с ее факультета, подвинулся, услужливо уступая ей место. Розалина поблагодарила его, улыбнувшись, что заставило Долохова чуть нахмуриться. Но его тут же отвлек садившийся рядом Люциус, получивший свои инструкции. Беллатриса сидела по другую сторону от Малфоя, а Цисси — напротив нее. Когда же взгляд юноши снова упал на стол Равенкло, Роуз уже о чем-то болтала с соседкой, Шарлоттой Кидс, весело улыбаясь.

— Как ты можешь с ней дружить? — Беллатриса взглянула на Розалину и презрительно фыркнула. — Ты видишь, с каким отребьем она сидит? Грязнокровка и сын прислуги. Его мать — помощница продавца в аптеке, — голос ее прозвучал так, словно профессии хуже в мире не существовало.

— Розалина очень хорошая девушка, — прошипел Антонин. Белла истерически засмеялась, прикрыв, правда, рот ладошкой. — То, что она с ними общается, не значит, что они дружат.

— Чистокровному волшебнику, даже такому нищему, как твоя Розалина, не пристало общаться с подобными людишками. Это позорит чистоту всего рода.

— Я и сам полукровка, — Антонин одарил ее убийственным взглядом. Блэк осеклась. — Я тоже отребье? Я тогда пойду, поищу отребье за нашим столом и сяду туда.

— Извини, — Блэк бросила на него взгляд. — Твой отец волшебник и понятно, откуда ты унаследовал дар. Хотя странно, что он женился на магле. Но я не о таких, как ты. Я имела в виду грязнокровок. Тех, кто рожден маглами, — последнее слово прозвучало в ее устах как истинное ругательство. Люциус вздохнул, собираясь влезть с какими-то своими комментариями, но не успел — прибыли первокурсники. Стройная шеренга напуганных мальчиков и девочек в длинных новеньких и не очень мантиях шагала между столами, взволнованно и робко оглядывая зал.

Кто-то был чуть побойчее и шутил, кто-то совсем скромно теснился к остальным, испуганно озираясь исподлобья.

— Вот и новенькие, — пискнула Нарцисса, оглядывая вошедших с долей интереса. Беллатриса же занялась своей любимой забавой — пыталась вычислить тех, кто попадет на Слизерин и то, насколько у кого чистая кровь. Люциус активно присоединился к этой «игре», а вот Долохов наблюдал за новичками, иногда поглядывая на заинтересовавшуюся происходящим Розалину и любуясь ее кудряшками…

Его внимание привлек один мальчик, севший за стол Слизерина, рядом с Нарциссой. По имени Северус Снейп. Он выглядел довольно зашуганным и насупленным, и Люциус дружелюбно, на правах старосты, ему улыбнулся, пожав руку и даже привстав навстречу. Много лет спустя в присутствии Антонина Блэк, тогда уже Лестрейндж, выжгла на руке этого мальчишки Черную Метку. Но тогда еще война не началась и лишь самые первые тучи ее, незримо, начинали сгущаться на горизонте…

Но не испуганный вид привлек внимание Долохова. Взгляд, которым мальчик проводил рыженькую девочку с зелеными глазами, ушедшую к столу Гриффиндора. Когда та проходила мимо, Розалина как-то странно вздрогнула и поглядела ей вслед… А Долохов наблюдал за взглядом Снейпа. Значение этого взгляда Антонин понял бы из тысячи — шесть лет назад, впервые сюда попав, точно таким же, подумалось ему, взглядом он, должно быть, смотрел на Розалину, когда их раскидало на разные факультеты. Они были знакомы всего только день, но отчего-то этот факт его жутко расстроил. Розалина уже тогда понравилась ему, что впоследствии переросло в любовь к ней… А судя по тому, сколько боли было в глазах мальчишки с длинными грязными черными волосами и глазами, похожими на черных жуков, они с этой рыженькой Лили знакомы были дольше. И значила она для него, вероятно, намного больше, чем Роуз для Долохова спустя день знакомства. Хотя в этом он не был уверен…

Ужин в этом году был на редкость вкусным и веселым, и время за пиром в честь начала нового учебного года промчалось незаметно. Наконец, наевшись до отвала, когда уже старосты факультетов увели свои группки напуганных первокурсников, глазевших по сторонам с величайшим любопытством, Антонин отправился в подземелья, но, дожидаясь Роззи, заходить внутрь владений своего факультета не торопился. Люциус, кивнув ему, завел в Общую Гостиную десяток первокурсников, державшихся чуть надменнее, чем остальные, за парочкой исключений.

Антонин ободряюще улыбнулся мальчикам и девочкам, а мальчишке с крючковатым носом, Северусу, пожал руку.

— Добро пожаловать на Слизерин, — подмигнул он. Мальчик робко и благодарно кивнул и скрылся внутри. Беллатриса, в обществе обеих младших сестер, подошла спустя пару минут.

— Привет, Антонин, — вежливо кивнула Андромеда, взяв Нарциссу за руку. Она училась двумя курсами младше, и из всех сестер была наименее помешана на чистоте крови. Даже начала весной встречаться с маглорожденым парнем… Беллатриса, узнав об этом, пришла в полнейшее негодование…

— Здравствуй, — кивнул парень, взглянув на Беллу. — Люциус и остальные уже там. Я сейчас зайду, — заметил он ей. Девушка, поправив мантию, царственно кивнула и вместе с такими же надменными и аристократичными сестрами скрылась внутри. Нарцисса восхищенно и чуть робко следила за старшей сестрой, подражая ее поведению. За Беллатрисой, разумеется… Долохов проводил троицу взглядом и обернулся на звук легких шагов.

— Оставила малышей восторгаться гостиной и спальнями, под опекой Брукса, — улыбнулась Розалина. Она огляделась, и, уверившись, что преподавателей на горизонте нет, обняла его за шею. Антонин, рассмеявшись, прижал ее к себе и нежно поцеловал.

— Страшно поверить, что следующих новичков мы уже не увидим, — он покачал головой. — Необычно! — Розалина, с озорным блеском в глазах, потерлась носом о его щеку.

— Ну, зато будут другие интересные события, я уверена, — улыбнулась она. — Кстати, тыквенная каша была потрясающей. Домовые эльфы постарались на славу!

— Знаешь, чего я все никак не пойму? — покачал головой парень. — Ты же валькирия, противница любого насилия, жестокости и рабства. Но ничего не имеешь против труда домовиков… — развел он руками. — Противоречие!

— Замок огромен и иначе за ним не получалось бы ухаживать, — пожала плечами девушка. — Да и тут условия жизни все-таки получше, чем у некоторых, — она бросила взгляд на проход в гостиную Слизерина. — Да и иногда насилие бывает необходимо для моего предназначения. Так и в Кодексе написано, — она улыбнулась.

— Когда-нибудь дашь мне этот свой Кодекс? Ты его постоянно вспоминаешь… Даже интересно! — обнимая ее, поинтересовался юноша. Розалина замахала руками:

— Ты с ума сошел?! Тебе нельзя! Только валькирия может читать Кодекс! Точнее, его по-хорошему вообще надо знать наизусть. Можно рассказать преемнице, ну можно конечно и еще кому-то, но только так, чтобы это не ушло больше никуда… Короче говоря, я могу его упоминать, но полностью правила знать нельзя!

— И ты знаешь его наизусть?! — его голос прозвучал недоверчиво, но девушка в ответ только рассмеялась.

— Шутишь?! Да я начала его читать, когда мне было лет семь или восемь. А в двенадцать рассказала наизусть. Кстати, ты заметил эту новенькую, гриффиндорку, Эванс? — отстранилась она от парня. Тот недоуменно посмотрел на девушку.

— Это та рыженькая? — попытался он припомнить, не ошибается ли. Розалина кивнула. — А что?

— Когда она прошла мимо… У меня было странное ощущение… Даже не знаю, как его назвать. Словно мы с ней должны быть знакомы… — она повела худенькими плечиками. — Ладно, ерунда какая-то, — поморщилась наконец валькирия, обняв юношу. Еще пять минут спустя, отправив его спать — ей, как старосте школы, можно было оставаться в коридорах дольше, но Долохов старостой не был, а Розалина была сторонницей соблюдения правил, она направилась к собственной гостиной. Флитвик, встреченный ей уже почти на месте, отправил свою студентку спать перед учебным днем. Но, зайдя в спальню с четырьмя кроватями под легкими одеялами голубого и бронзового цветов, Розалина только усмехнулась. Три ее соседки по дормитории, усевшись на двух соседних кроватях вокруг голубого огонька в чашечке, поставленной на пол, болтали, обмениваясь впечатлениями от каникул и тем, что они успели за лето узнать интересного и нового. Для студенток Равенкло в целом сплетничать было занятием, не находившим большого употребления, а вот обмениваться знаниями и интересными фактами — вполне.

— А вот и Роззи! — улыбнулась Шарлотта, в пижаме со слонами в пуантах сидевшая на своей кровати рядом с Миллисентой Брукс, сестрой-двойняшкой Джеймса. — Мы уж тебя не ждали!

— Ну, я общалась с друзьями, — отозвалась Розалина, снимая школьную мантию и переодеваясь в любимую пижамку с совами. Девушка бережно сняла маховик, положив на свою тумбочку, и уселась напротив Шарлотты, поджав ноги.

— Ты посвящение прошла? — заулыбалась Миллисента. — Здорово! Теперь настоящая валькирия? — Розалина кивнула.

— Ой, а как это было? Что спрашивали? Что интересного сказали? — заинтересовались девушки. И еще до глубокой ночи четыре семикурсницы обменивались новостями за те три месяца, что не виделись…

* * *

— Ну а теперь рассказывай правду, — стоило Долохову войти в гостиную, послышался голос Беллатрисы. Юноша мрачно взглянул на подругу.

— Какую именно? — уточнил он.

— На самом деле эта чудесная цепочка у нее не от тебя, — отозвалась девушка. — Откуда?! — голос ее прозвучал властно и требовательно. Она выразительно постучала по руке палочкой, мило улыбаясь. Люциус, сидевший рядом, взглянул сначала на девушку, потом на друга.

— А это важно? — скрестив руки на груди, осведомился Долохов, отмечая для себя тот факт, что кроме них троих в гостиной была только Нарцисса, что-то читавшая. Всех остальных, видимо, Блэк успела отсюда отослать.

— Я хочу знать! — голос Беллатрисы прозвучал истеричнее и она прищурилась. — Говори!

— Ладно, не злись, — Антонин неторопливо прошел к ближайшему креслу, сел и только потом посмотрел на подругу. — Она прошла посвящение и это была цепочка маховика. Сама понимаешь, при ней я рассказывать правду не мог.

— То есть она уже валькирия? — прошипела Беллатриса, поднявшись с места и быстрыми шагами принимаясь мерять гостиную. — Полноценная?!

— Она и раньше была валькирия, — невозмутимо отозвался Люциус. — А чем это может грозить? — поинтересовался он у Антонина. Тот пожал плечами. — Ну, я… Что она теперь умеет?

— Анимагия, песня валькирии и прочая ерунда. Я же говорил, я могу судить только по ее словам.

— Ну она же говорила тебе про их сущность, — Беллатриса склонилась к нему. — Говорила ведь! Что именно?! — в ее голосе проступили истеричные нотки. Долохов развел руками.

— Я все сказал, что знаю, мне нечего добавить, — тяжело вздохнул он. — Правда. И вообще, я ужасно устал за день и хочу спать, — он решительно поднялся, чуть отстранив Блэк, помахал Нарциссе и удалился. На самом деле он знал о валькириях куда больше, чем говорил Беллатрисе. И даже больше, чем могла себе представить Розалина, о своем даре с ним говорившая вполне откровенно. Дело было в том, что одну книгу о валькириях он все-таки читал. «Историю валькирий»… Единственное, что читать ему не хотелось, это запись о Роззи.

Точнее, начало он все же прочел. Ровно до слов «выбор — не сделан». Видеть же ту строку, что появится там теперь, полгода спустя, юноше не хотелось…

* * *

Розалина, поправляя на ходу густые длинные волосы, направлялась к туалету для девочек на втором этаже, чтобы вымыть руки после очередной шутки Пивза, вручившего ей «шоколадку».

Валькирия усмехнулась, вспомнив, как полтергейст ошалел, когда она, не доставая палочки из кармана, отправила его под потолок… И то, что у него аж на минуту после этого пропал дар речи… Это, пожалуй, было весьма забавное «окно» в ее расписании.

Она поморщилась, вспомнив вкрадчивый голос Малфоя, предлагавшего утром помощь с кучей книг, которые девушка по просьбе профессора Слагхгорна относила в библиотеку. И его прикосновение к щеке, от которого девушку передернуло. Она недолюбливала обоих слизеринских друзей Антонина, о чем уже не раз за шесть лет ему говорила. Но тот все еще продолжал с ними общаться, однако, как сам же говорил, теперь уже меньше. И Роззи склонна была и хотела ему верить.

К счастью, мимо проходила профессор МакГонагалл, зачем-то позвавшая Люциуса и тем избавившая Розалину от необходимости лицезреть его напыщенную физиономию. Это была уже последняя неделя октября, дожди шли все чаще и небо было затянуто серыми тучами. А ветер стал в разы холоднее… Роуз тряхнула головой, заставляя себя думать о матче Гриффиндора и Равенкло, который должен был пройти в субботу, чтобы отвлечься от мыслей от о Малфое и его дружках (Антонина, к слову, поблизости не было!)… И открыла дверь. Секунду спустя ее крик пролетел по коридорам замка, привлекая внимание преподавателей и учеников, до которых долетел, а рука судорожно вцепилась в ручку. Еще секунду спустя девушка, тряхнув головой, метнулась к распростертому на полу телу в школьной мантии… Розалина вгляделась в лицо, касаясь рукой шеи девочки, лежавшей на полу, с широко открытыми глазами. Рука была вытянута, так, словно девочка открывала дверцу кабинки или дверь самого помещения. Голову девушки пронзила резкая вспышка боли и мысль, что девочка мертва. Собственно, Розалина поняла это еще до того, как прикоснулась к уже холодному для нее телу — валькирии ощущали смерть быстрее и куда четче, чем обычные волшебники, обладая куда большей связью с жизненной энергией — интуиция валькирии работала быстрее, чем рассудок и дар. Розалина, отпустив руку покойницы, закрыла лицо руками, подавляя судорожные рыдания и пытаясь заставить себя думать и действовать как валькирия… Это удавалось с трудом, так как со смертью она столкнулась впервые. Наконец она отняла руки от щек, по которым текли слезы.

— Я не знаю, как давно это случилось, Миртл, — всхлипнула она. — Не знаю, поможет ли поцелуй… Прости… — она медленно поднялась с колен, проведя рукой по лицу покойной. Слезы застилали глаза. Девушка, всхлипывая, поспешно вылетела в коридор, и вскоре послышался ее дрожащий голос, что-то говоривший профессору Дамблдору.

* * *

Едва за Роуз закрылась дверь, как дверца одной из кабинок отворилась и из нее выскользнула слизеринка с черными волосами до плеч. Блэк передернулась, увидев Миртл, и посмотрела на раковину, напротив той кабинки, откуда вышла эта недотепа. Она не представляла, что заставило Василиска уползти обратно, но была просто счастлива, что он не убил еще и эту девчонку… И что она успела закрыть эту чертову раковину. Правда, чтобы спрятаться, пришлось чуть сдвинуть эту идиотку, но Беллатриса надеялась, что об этом не догадаются. О том, чтобы отправиться в Тайную Комнату сейчас, нельзя было вести и речи, с запиранием чудовища приходилось подождать… Сейчас набегут люди…

Беллатриса, чудом успевшая закрыть раковину и спрятаться за то время, что прошло с уползания Василиска до появления Браун, предпочла ускользнуть отсюда до того, как придут профессора. И, смешавшись с высыпавшими в коридор школьниками, столкнувшись за первым же поворотом с Дамблдором и МакГонагалл, которые сопровождали чуть успокоившуюся валькирию, приняла невозмутимый вид, вежливо здороваясь… Розалина даже не окатила ее обычным неприязненным взглядом и Беллатриса, прижавшись спиной к холодной каменно стене, мысленно поблагодарила всех великих магов древности за то, что валькирия не догадалась, что произошло…

Ну или, по крайней мере, не догадалась об этом пока что. Чувства вины перед этой грязнокровной дурой Миртл она не испытывала. А вот страх перед тем, что может ее ждать за такой идиотский промах с Василиском — да…

* * *

Розалина, стараясь не смотреть на тело Миртл, коснулась рукой одного из зеркал на раковинах. Затем, судорожно сглотнув, коснулась руки девочки, тело которой осматривали профессора и мадам Помфри. Старосты Школы успокаивали младших студентов и уводили их…

— Роззи, что-то не так? — мягко погладила ее по голове Минерва.

— На нее повлияло что-то очень древнее и очень злое, — прошептала девушка. — Я чувствую. Это было вот здесь, — она указала на одну из раковин. — Профессор Дамблдор, Тайная Комната существует? — девушка взглянула на директора, по-прежнему избегая смотреть на Миртл, которую укладывали на носилки и накрывали простыней.

— Полагаю, да, — отозвался волшебник, посмотрев на нее через очки-половинки.

— Тогда я знаю, что это было, — Розалина вздрогнула. — Это было то, что там живет…

— Оно не могло выйти само, кто-то должен был его выпустить, — покачала головой МакГонагалл.

— Не думаю, что в Хогвартсе есть кто-то, кто способен это сделать. И потом, здесь ведь только одна Миртл, а она ведь не владела языком змей… — добавила Помфри. Розалина, наклонившись, что-то подняла и показала остальным. Это были очки с разбившимися стеклами. С толстой роговой оправой.

— Она их не снимала, — всхлипнула валькирия. — Когда я ее нашла, очков на ней не было. Они упали, когда… Когда это случилось и она падала. Миртл лежала так, что упали бы они где-то, — она показала рукой на довольно большое пространство. — Ну, тут, я так думаю. Они упали почти внутрь кабинки…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Тут был кто-то еще… Может быть, пытался помочь Миртл и оттащил ее на пару шажков, может, зачем-то еще. Она худенькая, даже я бы смогла ее оттащить или другая девушка моего возраста. Важно то, что Миртл здесь одна… Значит… — она расплакалась. Помфри обняла ее за плечи.

— Значит, тот, кто тут был, открыл Тайную Комнату… — закончил за Розалину Флитвик. В помещении воцарилась гнетущая тишина…