Один штрих (гет)

Учиться любить, учиться быть добрыми, надо с детства

— Фридрих Ницше

Его комната была просторной, тёплой и уютной в красно-жёлтых тонах. На полу лежал большой шерстяной ковёр с изображением метлы, был небольшой книжный шкаф, в котором вразнобой лежали разноцветные книги. Комнату украшали множество фигурок мётел, известных игроков в квиддич, разные игрушки и магловские, и волшебные. Большое окно сейчас было распахнуто, и в комнату влетал чистый летний воздух. На большой кровати с множеством подушек сейчас лежал мальчик одиннадцати лет. Он забросил руки за голову, улыбался и смотрел в потолок.

У мальчика были чёрные взъерошенные волосы, ярко-зелёные, изумрудные глаза, острый нос и выделяющийся большой шрам, напоминающий молнию, на лбу. Это был Гарри Джеймс Поттер.

Он услышал стук в дверь.

— Гарри?

— Мам! — мальчик посмотрел на дверь. — Заходи!

Дубовая дверь открылась, и за ней стояла Лили Поттер в большом махровом халате. Тёмно-рыжие волосы были стянуты в небрежный хвостик, а на лице её сейчас не было ни грамма косметики. Видно, что она только проснулась. Женщина улыбнулась.

Конечно, у Лили уже появлялись первые морщинки, но Джеймс уверял её, что всегда мечтал встречаться с дамой постарше, и это вовсе не проблема. Гарри этой шутки не понимал.

После окончания войны Лили начала работу целителем в больнице Святого Мунго и отрезала волосы до плеч. Сейчас они у неё медленно отрасли до середины лопаток, и веяло от миссис Поттер обычно спокойствием и заботой. Гарри безумно нравилась, как она пахла — чем-то цветочным и мятным. И на руках её всё время висели различные украшения, которые забавно звенели при приближении мамы.

— Так и знала, что ты уже проснулся.

— Сова прилетала?

— Нет, милый.

Гарри уже неделю ждал письма из Хогвартса. Просыпался каждый день раньше всех и лежал вот так, смотря в потолок с раскрытом окном, ожидая прилёта совы. Папа говорил ему, что ему письмо пришло в начале августа. А ведь сейчас была уже середина!

— Пойдём приготовим что-нибудь на завтрак вместе?

— Мама, а если письмо не придёт? Если я не волшебник?

— Ты точно волшебник, Гарри. Вставай.

— Почему же оно ещё не пришло?

— Возможно, сова просто задерживается. Невиллу письмо тоже ещё не пришло.

— Мам, Невилл думает, что он сквиб.

— Невилл ошибается, пойдём вниз.

— А если я то…

— Всё, Гарри, я пошла вниз. Догоняй.

Мама закрыла дверь. А мальчик положил голову обратно на подушку. Вот так всегда, нет, чтобы она написала Дамблдору, спросила, но вместо этого он сейчас должен лежать и переживать — сквиб он или нет! А вдруг его письмо потеряли?

Гарри громко простонал и уткнулся головой в подушку. Как же ему хотелось получить письмо из Хогвартса. Ему уже несколько ночей подряд снилось, как он заходит в ворота волшебной школы, как ему на голову надевают Распределяющую шляпу, как он видит настоящих привидений. Мальчик стал представлять, как он начинает играть в школьной команде по квиддичу, как и отец, в качестве охотника, а потом становится капитаном команды! Как он в последнюю минуту спасает всю игру, увеличивая очки, как весь стадион кричит его фамилию, восхищаясь прекрасной игрой, и его команда выигрывает Кубок.

Гарри услышал, как внизу хлопнула дверь, и раздались голоса, а потом смех. Мальчик прислушался, один из голосов очень напоминал голос его крёстного отца — Сириуса Блэка.

Гарри тут же вскочил с кровати, сбрасывая пижаму и быстрее переодеваясь в футболку с шортами. Причесав волосы руками на бегу и надев на нос круглые очки, Гарри выбежал из комнаты, не закрыв дверь. Уже с лестницы он увидел внизу, в светлой, большой гостиной маму, папу и Сириуса Блэка.

— Сириу-у-ус! — закричал Гарри, скатываясь по перилам лестницы. Мальчик заметил, как мама при этом сильно нахмурилась.

Сириус при виде мальчика стал улыбаться, как чеширский кот, и раскрыл руки, ловя мальчика в объятия.

Сириус Блэк был высокий мужчина с чёрными вьющимися волосами и аристократическими чертами лица. Блэк всегда одевался дорого и отрастил после войны ужасные усы, всё больше напоминая дворового кота. Сириус после окончания войны оставил карьеру мракоборца и стал содержать серию пабов «Полная Луна» для маглов и волшебников, где делалась, по его словам, «отборная выпивка». А ещё Блэк очень много курил, что очень раздражало миссис Поттер.

Вот и сейчас Гарри ощутил от его одежды запах табака и сморщил нос.

— Гарри! Мне кажется, или ты стал ещё выше?

— Он стал ещё более шумным, — сказал папа. — Ждёт письмо Хогвартса и больше ни о чём, кроме этого, не говорит.

Джеймс Поттер со временем стал ещё более красив. Он стал более мускулистым, отрастил небольшую бороду и, в общем-то, возмужал. Но очки на носу остались прежние.

Джеймс решил не оставлять карьеру мракоборца, помня слова Дамблдора о возможном возвращении Того-Кого-Нельзя-Называть. Поттер понимал, что когда Он возродится — Джеймс будет готов.

— Уже середина августа, Сириус, — обернулся Гарри к крёстному. — А его ещё нет. Мама не хочет слышать о том, что я сквиб, а мы с Невиллом уже знаем…

— Опять, — тихо сказала Лили и пошла на кухню. — Я поставлю чайник.

Сириус вдруг засмеялся. Гарри его смех напоминал лай собаки.

— Гарри, сегодня седьмое августа — это даже не середина. Расслабься, ты был зачислен в Хогвартс ещё до твоего рождения.

— Давай напишем Дамблдору…

— Профессору Дамблдору, — поправил Джеймс, смотря на сына. — И не надо беспокоить директора по этому вопросу. Мы же с мамой уже говорили тебе много раз, что письмо придёт.

Гарри вздохнул и только сейчас отпустил Сириуса. Мальчику показалось, что папа сейчас засмеётся.

— Ладно, пусть будет так, — сказал Гарри и повернулся к Блэку. — Сириус, пойдём съедим вчерашний пирог. Мы с мамой делали. Правда, туда, кажется, упал мой волос…

— Волос с головы самого Гарри Поттера, какая честь, — протянул Сириус.

…

Письмо пришло к Гарри восьмого августа, и в тот же день Джеймс и Гарри отправились за всех необходимым, мама хотела пойти с ними, но её вызвали на работу: какой-то мальчик проглотил растение, вызывающее сильные ожоги розового цвета, и она отправилась делать противоядие.

Косая аллея сегодня была полна юными волшебниками и волшебницами. Гарри с интересом разглядывал всё вокруг. Конечно, он был тут много раз и раньше, но такую суматоху он видел впервые. Поттеры старались не водить Гарри в большое скопление людей, потому что его неизменно узнавали, просили автографы, пытались дотронуться до него как в знак удачи. Мальчик привык с детства, что все вокруг, узнавая о том, кто он, начинали кланяться, дарить подарки и пытаться познакомиться. И Гарри не мог понять, нравится ему это или нет. Он привык жить словно под прицелом прожекторов, хотя Поттеры и старались максимально отгородить его от этого. И даже сегодня:

— Пап, маскировка хреновая, — сказал Гарри, увидев, что Джеймс перед выходом надел на себя огромную мантию с капюшоном и солнечные магловские очки. — Ты так ещё больше внимания привлекаешь.

— Как-как ты сказал? — спросил Джеймс, снимая очки. — «Хреновая»? Ты откуда таких слов набрался?

— Сириус, — небрежно ответил Гарри. Он вообще часто в любое оправдание произносил имя крёстного, и тогда все вопросы родителей отпадали.

- Гарри, куда ты пропал? Мы волновались!

— Сириус.

— Мерлина Борода! Что это у тебя в руках? Где ты это взял?

— Сириус.

— Хочешь сказать, что это кошка перевернула диван?

— Нет, Сириус.

— Не обязательно повторять все слова, которые ты слышишь от Сириуса.

— От тебя я тоже это слышал.

— И за мной тоже не обязательно.

Папа снял мантию и очки. Он стал задумчиво стоять в домашней футболке и шортах и через время предложил:

— Давай наложим заклинание, которое временно меняет внешность?

— Пап… Может я пойду в Кассалею как Гарри?

— Не «Кассалея», а «Косая Аллея».

— Я так и сказал.

Джеймс присел на корточки, на уровень глаз сына и посмотрел на него.

— Послушай, если сейчас в таком большом количестве людей ты пойдёшь как Гарри Поттер, то мы и за день там не управимся. Твоё лицо репортёрам удавалась снимать каждый год, и тебя сразу узнают. Другое дело, если бы никто не знал, как ты выглядишь — тогда достаточно было держать рот на замке и спрятать шрам за волосами.

И Джеймс наложил заклинание на себя и Гарри, и сейчас они вдвоём шли по наполненной людьми Косой Аллее. Джеймс держал Гарри за руку, чтобы тот не потерялся. Глаза Гарри разбегались — тут и новые, совершенные мётлы, и книги, и мантии, и мороженое, и котелки, и совы, и даже самые настоящие волшебные палочки! И тут Гарри увидел один из пабов «Полной Луны». Мальчик заметил, как блеснули глаза отца. Тот явно хотел туда зайти.

— Пап, может разделимся?

— Ещё чего.

— Давай я зайду в книжный магазин? Вот он, прям рядом с… с постройкой Сириуса. Список учебников большой — долго искать всё необходимое…

— Гарри, что ты хочешь?

— Ничего, пап. Хочу поскорее приобрести всё необходимое.

На самом деле Гарри планировал зайти в магазин для квиддича. Он видел в магическом журнале, что вышла новая модель метлы — «Нимбус 2000». Папа под давлением мамы сказал, что пока учишься квиддичу — покупать самую дорогую метлу вовсе не обязательно. В ответ на это Гарри сегодня взял все свои деньги из копилки.

— Хорошо, мы вместе пойдём в книжный магазин, я оставлю там тебя и быстро зайду в одно место, кажется, заметил одного знакомого… Проверю и вернусь!

Джеймс и правда смотрел в сторону паба как-то подозрительно. Гарри постарался повторить за ним этот взгляд. Он мечтал стать похожим на папу — он был для него идеалом во всём, поэтому часто пытался копировать привычки и движения Джеймса.

Они зашли в книжный магазин, и как только Джеймс попросил вести себя прилично и ушёл, Гарри побежал к дальнему прилавку, где были представлены сразу все учебники для первокурсника школы Хогвартс. Гарри быстро нашёл необходимые книги, почти все они оказались стандартными, и уже обрадовался, что вот, сейчас отложит их куда-нибудь и успеет в магазин, как увидел их.

Ярко-рыжеволосый мальчик, долговязый и худой, в оранжевой футболке, которой явно был не один год, стоял около небольшой стопки книг, выложив на ладонь монеты. Около него стояла такая же рыжеволосая девочка с двумя длинными косичками и бледно-розовом платье. Она будто почувствовала, что Гарри смотрит на них, и быстро обернулась. Поттер увидел, что у неё большие ярко-карие глаза, маленький нос, и всё лицо было усыпано веснушками. Девочка отвернулась и что-то начала говорить мальчику, который считал монеты.

Гарри всегда мечтал о брате или сестре и тут увидел настолько похожих друг на друга ребёнка. Настолько похожих, что он замер. А может быть это не брат и сестра, а настолько схожие друзья?

Поттер незаметно подошёл ближе, чтобы услышать, о чём они говорят.

— Рон, и что делать? Давай найдём маму и папу, они должны были пойти с Перси за мантией. Попросим ещё монет.

У девочки был звонкий тоненький голос. Гарри понял, что она видимо младше его. Тут мальчик наконец поднял взгляд от монет и посмотрел на девочку. Гарри увидел, что у него были голубые глаза, немного полные губы, и лицо, усыпанное веснушками. Видимо всё же это брат и сестра. Но Гарри не уходил и продолжал слушать.

— Нет, не надо. Давай лучше пройдёмся с тобой ещё раз по списку. Так, по травологии я…

— Берёшь учебник Фреда.

— Хорошо. По заклинаниям…

— Учебник Чарли.

— Хорошо. По защите…

— По защите нужны новые учебники.

— Билл говорил, что в Хогвартсе преподаватели по защите от тёмных искусств — прокляты.

— К-как это? — девочка явно испугалась.

— Так и есть, прокляты. Никто не задерживается больше года, а учебники у всех разные. Идиоты, выбирали бы какие-нибудь попроще.

Гарри ощутил сильное сочувствие к ним. Поттер не знал, что такое — высчитывать деньги на учебники, и он хотел помочь. Гарри не выдержал и решил подойти к ним.

— Привет.

Мальчик и девочка посмотрели на него. Мальчик, видимо по имени Рон, немного заслонил собой девочку.

— Да, привет, — он оглядел его и выпрямился. Мальчик явно чувствовал себя неудобно.

— Вы тоже в Хогвартс?

— Да… то есть нет. Я в этом году еду, Джинни нет, — мальчик оглянулся на сестру. — Ещё козявка.

Девочка, которая до этого тихо стояла за спиной Рона и рассматривала их двоих, вдруг вышла и сказала:

— Никакая я не козявка, Рональд Уизли! И вообще! Я маме расскажу!

— Не расскажешь. Никогда не рассказывала.

Гарри уже раньше слышал фамилию Уизли. Это были чистокровные волшебники, которые считались предателями крови из-за частого контакта с маглами. Сириус, рассказывая ему о чистокровных семействах, сказал ему, что все Уизли непременно рыжие и непременно с веснушками. Гарри тогда его спросил:

- Моя мама, получается, из Уизли?

— Гарри, ты видел у своей мамы веснушки?

— Летом видел.

— Ну так у семейства Уизли они круглый год.

Гарри стал с ещё большим интересом рассматривать их. Да, всё как и говорил Сириус.

— А тебя как зовут? — спросил Рон Уизли.

Этот вопрос выбил Гарри из колеи. Не мог же он сейчас сказать, что он — Гарри Поттер. Он был совершенно не готов к этому вопросу и ляпнул первое, что пришло на ум:

— Невилл. Невилл Лонгоботтом.

— О, — выдохнул Рон и улыбнулся. — Папа рассказывал мне о вас. Наши отцы, они же общаются в Министерстве. Наш папа думал позвать вас на ужин, только немного позже…

— Д-да, бращтся, — Гарри почувствовал, что сейчас начнёт краснеть. У него часто заплетался язык, особенно когда он волновался.

Рон словно не заметил оговорки Гарри и спросил:

— На какой факультет хочешь попасть?

— Точно не Слизерин! — выпалил Гарри. Он хотел быть как его отец — только на Гриффиндоре. На худой конец сошёл бы Пуффендуй, по словам отца их гостиная ближе всего к кухне, или занудный Когтевран, но только не Слизерин.

— Да! Это точно! — Рон широко улыбнулся и протянул Гарри руку. Тот пожал её в ответ. — Тогда до встречи в Хогвартсе, Невилл!

— Да, до встречи, — Гарри чувствовал себя дураком, потому что если он получил письмо, то настоящий Невилл Лонгоботтом, наверное, тоже не сквиб и первого сентября отправится в Хогвартс.

И тут Гарри, наблюдая за тем, как Рон и Джинни направляются ещё раз отчаянно считать монетки, вспомнил, зачем к ним подошёл.

Он отчаянно стал рассматривать Уизли, думая-думая-думая…

Гарри увидел в руках у Джинни какую-то цветастую штучку, которую он не мог разглядеть.

— Эй, Джинни.

Девочка растерянно посмотрела на него. Гарри не хотелось её обманывать, слишком доброй выглядела девочка в этом розовом платье с рюшками, но он понимал, что действует во благо.

Рон оторвался от монет, посмотрел сперва на Гарри, потом на Джинни и кивнул девочке, мол да, можешь подойти. Рон явно играл за старшего.

Девочка подошла.

— А что это у тебя в руке?

— Это? — девочка подняла брови и показала раскрытую ладонь. Гарри узнал этот предмет — кубик-рубик. Магловская игра на логику. — Это кубик-рубик. Папа с работы принёс.

— Это же магловская игра, верно? Такая штука, которую двигать надо, пока мозги не закипят?

— Да, — улыбнулась девочка. — А ты забавный, Невилл.

— А спорим, что я смогу собрать его прямо сейчас?

— Не сможешь. Даже у Перси не получилось.

— Кто такой Перси?

— Мой брат. Он умный. Старостой стал.

— Давай, если я соберу его сейчас, то ты будешь должна мне два галлеона. А если нет, то я — тебе.

Глаза девочки испуганно выпучились.

— Нет. Это много. Да и вообще на деньги нельзя играть, ты чего.

Гарри призадумался. Для семьи Поттеров деньги не имели значения. Их всё же всегда у них было в достатке. Было глупо с его стороны предлагать ей это.

— А можешь мне тогда отдать его на время? У меня папа — самый умный человек на свете, он поможет! А первого сентября я тебе его отдам. Ну или совой вышлю. Никаких игр на галлеоны, обещаю!

Девочка вдруг прижала кубик к себе, и Гарри подумал, что сейчас ничего не получится. Но немного подумав, она протянула кубик-рубик Гарри.

— Хорошо, Невилл.

Гарри улыбнулся и взял кубик-рубик, подмигнув девочке. Та зарделась, и Поттер незаметно положил монеты в ее задний карман платья, пока она отворачивалась от него, уходя обратно к брату.

Гарри взял книги и пошёл к кассе, когда услышал за спиной:

— Рон! Мы ошиблись, всё правильно, вот монетки ещё. Их даже больше, чем должно быть.

— Слава Мерлину.

…

Гарри уже подходил к выходу из магазина, когда увидел папу и… Римуса Люпина! Так вот кого он заметил!

Римус Люпин — друг папы, со светло-русыми, коротко подстриженными волосами и голубыми глазами. Всё его лицо было покрыто шрамами, и, как замечал часто Гарри, руки тоже. Он знал, что Люпин — оборотень.

Но мальчик воспринимал это спокойно. Он будто с рождения учился спокойно впитывать информацию об оборотнях, анимагах, заклинаниях…

Да, Поттер знал, что его отец и Сириус были незарегистрированными анимагами, и об этом было лучше помалкивать.

Но не все волшебники спокойно воспринимали тот факт, что Римус Люпин — оборотень, поэтому, насколько Гарри знал, Лунатик часто менял место работы.

— Римус! — Гарри подбежал к Люпину и обнял его. От него всегда пахло чем-то сладким, пряным. — Что ты тут делаешь?

— Не вы одни выбрались в этот прекрасный солнечный день, — улыбнулся Люпин и тихо продолжил. — В жизни бы вас не узнал под этими чарами…

— В аврорате и не такому научат, — усмехнулся Джеймс, засунув руки в карманы и убедившись, что на них никто не смотрит. — Прелесть этих чар ещё в том, что я и Гарри видим друг друга без изменений. Хм… Гарри, а ты ничего не заметил?

Только сейчас мальчик отпустил Люпина и увидел в руках у отца клетку с белоснежной, ещё не очень взрослой совой. У него никогда не было собственной совы, только семейная Поттеров…

— С поступлением в Хогвартс, сын!

Гарри уже обнимал отца, громко благодаря его за подарок. Римус наклонился к уху Джеймса и сказал что-то вроде «я знал, что ему понравится». Им ещё предстояло обойти много магазинов.

…

На платформу Гарри пришли провожать все — родители, Римус и Сириус. Младший Поттер притащил их к поезду задолго до его отправления, потому что боялся опоздать. От волнующего ожидания мальчик почти не спал ночь перед этим.

Сейчас Гарри вместе со всем своим багажом стоял рядом с родителями. Он был счастлив. А платформа была в точности такой, какой Гарри себе и представлял. И поезд… поезд выглядел как в сказке.

— Гарри, пожалуйста, слушайся профессоров, — говорила мама, в который раз поправляя вихрь непослушных волос на голове мальчика. — Не гуляй после отбоя, не ходи в Запретный лес…

— Будь зубрилой, как мама, Гарри, — вставил своё Сириус.

— Не зубрилой, а умной старостой, — поправил Джеймс. Он с трепетом рассматривал платформу, на которой уже ожидал поезд. Но пока никто не торопился сажать туда мальчика. Да и он сам хотел ещё провести время с родными.

— Не забывай отдыхать от учёбы, — подмигнул ему Римус. — И лучше не накапливай домашнее задание.

— И пиши нам! — сказала Лили. Гарри видел, что мама дико волнуется за него. Она старалась улыбаться, но мальчик видел, что она всё время встревоженно хмурилась и поглядывала на людей, проходивших мимо. Гарри узнавали, он слышал шепотки и удивлённые вздохи, но не обращал на них никакого внимания. Мальчик был уверен, что уже весь поезд знает, что в этом году Гарри Поттер едет в Хогвартс.

— А если я не поступлю на Гриффиндор?

— Тогда другой факультет получит прекрасного ученика, — сказал Люпин.

— А вдруг я попаду на Слизерин?

— То мы откажемся от тебя, Гарри, — вдруг серьёзно сказал Джеймс. Увидев, как мальчик настороженно замер, вдруг расхохотался. — Ты чего? Я же шучу. Попадёшь значит попадёшь. Хотя мне и не очень нравится этот факультет.

— Нормальный факультет, — зло смотрела на него Лили. — Везде есть и хорошие, и плохие люди. И в Слизерине, и в Гриффиндоре, и…

Джеймс несколько помрачнел и посмотрел на Лили, и та вдруг замолчала. Сириус сжал губы.

— Гарри! — мальчик обернулся и увидел Невилла Лонгоботтома, который радостно машет ему.

Вот Мерлин. Он всё-таки не сквиб. Но зато они едут вместе!

Невилл был его другом, они часто встречались и играли вместе. Это был немного полный, круглолицый мальчик, на щеках которого почти всегда был румянец. Волосы его немного обгорели за лето, и сейчас Невилл был русым. На нём была магловская зелёная жилетка, а в руках он держал большую жабу.

За Невиллом шли его родители — Алиса и Фрэнк, друзья родителей. Мама рассказывала, что они с Алисой Магвайр (Лонгоботтом) и Марлин Маккиннон были лучшими подругами и вместе учились на Гриффиндоре. А Фрэнк был на два года их старше, но папа хорошо с ним общался. Гарри они нравились.

Алиса была достаточно высокой и худой женщиной с каштановыми волосами до плеч, носом, который немного напоминал картошку, и таким же, как у Невилла, круглым и добрым лицом. Особенно выделялись голубые глаза. Фрэнк же был немного выше Алисы, с русыми волосами и серыми выпуклыми глазами. Гарри он напоминал оловянного солдатика — Фрэнк всегда стоял ровно, держа осанку. А ещё мистер Лонгоботтом любил жилетки и часто улыбаться, отчего у него почти всегда был румянец на щеках.

— Невилл! — Гарри помахал к нему в ответ.

Лонгоботтомы подошли к ним.

— Мы так давно не виделись! — мама обняла подругу, и Гарри перестал их слушать, обратившись к Невиллу.

— Значит всё-таки едем?

— Да! Мама с папой купили мне жабу и сову.

Только сейчас Гарри заметил около Невилла ещё и клетку с большой, бурой совой.

— Круто! Как назвал?

— Тревор и Кандида.

— Кандида — слишком умное имя для жабы, тебе не кажется?

— Это для совы! Ой, а у тебя там кто?

— Это Букля.

Гарри снова посмотрел на свою белоснежную сову. Он к ней успел очень привязаться.

— Сможем теперь отправлять письма родителям!

— Да…

— Эй, Невилл, — вдруг сказал Сириус, и мальчики обернулись к нему. — На какой факультет хочешь попасть?

— Либо Гриффиндор, либо Пуффендуй.

— Распределяющая шляпа хотела отправить меня сперва на Пуффендуй, — кивнул мистер Лонгоботтом. — Но в последний момент передумала и отправила на Гриффиндор. Оба факультета хороши.

— Тебя — на Пуффендуй, а меня на Слизерин! — ухмыльнулся Блэк.

— Это она по привычке, — ответил ему Джеймс. — Мне кажется, тебя оттуда бы вышвырнули.

— Я бы сам себя оттуда вышвырнул.

— Ну прекратите же, — вдруг сказала Лили. — Вы им навязываете своё мнение.

В этот момент поезд издал свист. Значит до отправления оставалось несколько минут. И тут Гарри увидел семейство Уизли. Их было… много.

Он увидел среднего роста, худощавого мужчину в очках и магловской одежде. У него были ярко-рыжие волосы, как и у двух одинаковых с виду подростков, которые шли за ним. «Близнецы» — понял Гарри. Оба мальчика везли перед собой огромные тележки с вещами, и Гарри не мог понять, чем близнецы различаются.

Гарри не сразу заметил за ними парня с кудрявыми, более тёмно-рыжими волосами и большим носом, который уже был в парадной мантии и со значком старосты на груди.

«А это видимо Перси» — понял Гарри. Мальчика позабавил вид Перси — он шёл, высоко задрав голову, и был похож на индюка.

За ним Гарри заметил Рона. Он выглядел взволнованным и чем-то недовольным. У него была какая-то грязь на носу. А за ним шла немного полная женщина с добрым, круглым лицом. Её волосы были такого же оттенка как и у Перси. За руку женщина вела Джинни, которая выглядела так будто вот-вот заплачет.

Гарри вспомнил, что обещал отдать ей кубик-рубик. Отец тогда очень удивился, когда Гарри притащил его из Косой Аллеи, и они вместе почти весь день, без магии, но собрали его.

Поезд издал свист во второй раз.

— Пора на поезд, — сказала Лили, и Гарри обернулся на неё. Мама тихо плакала. — Ты так быстро растёшь, милый. Я так тебя люблю, пожалуйста, береги себя в Хогвартсе.

— Мам…

Гарри было неловко, многие смотрели на них.

— Лили, не смущай его, — Сириус буркнул и хлопнул Гарри по спине. — Удачи, Гарри. Пиши по любому вопросу.

— Я уверен, всё будет отлично, — улыбнулся Римус. — Не переживай, хорошо?

Джеймс же смотрел на него внимательно и серьёзно:

— Мама не шутит, Гарри. Береги себя в Хогвартсе. И не забывай нам писать. Каждую неделю минимум одно подробное письмо — ты понял?

Гарри кивнул и стал обнимать их всех по очереди.

Поезд загудел третий раз, и они поспешили к нему. Лонгоботтомы перестали разговаривать между собой, видимо наставляя Невилла, и побежали за ними.

Гарри и Невилл быстро вбежали в первый попавшийся вагон. Джеймс и Фрэнк при помощи волшебных палочек левитировали их багаж в поезд как раз вовремя, потому что он начал сильно гудеть. Сейчас отправится.

Все стали махать уезжающим с перрона, слышались выкрики удачи, наставления и слова любви из толпы — все провожали своих детей.

Поезд отъехал, и лица родителей стали отдаляться от него. Гарри почувствовал комок в горле.

— Пойдём найдём свободное купе? — спросил его Невилл.

Гарри кивнул.

Они прошли уже почти весь поезд в поисках свободного купе. На Гарри постоянно оглядывались, начинали шептаться. Он привык к такому вниманию и продолжал уверенно идти дальше. А вот Невилл рядом с ним явно чувствовал себя неудобно. Все смотрели и на него тоже.

— Слушай, Гарри, а так теперь всегда будет?

— Наверное. Не знаю.

— Мне… мне не нравится, когда столько внимания, Гарри. Я такое не люблю.

— Прости, Невилл. Сейчас мы найдём купе.

И тут Гарри увидел Рона, который сидел в одном купе с какой-то девочкой с длинными и густыми каштановыми волосами. Она уже успела переодеться в мантию, в то время как Рон сидел и пытался оттереть грязь от носа.

— У меня где-то была салфетка. Хотя такую грязь лучше оттирать под проточной водой и с губкой.

— Без тебя разберусь, ладно?

Девочка обиженно вздёрнула нос и тут заметила Гарри и Невилла, которые застыли за дверью, не открывая её.

Гарри открыл дверь.

— Привет. Можно к вам?

— Привет, да, — кивнул Рон, который перестал пытаться оттереть грязь и уставился на Гарри круглыми глазами.

Гарри и Невилл зашли в купе и положили багаж под сиденья. Клетки с совами стояли на сиденьях.

— Ты же Гарри Поттер, верно? — спросил Рон, наблюдая за тем, как Гарри и Невилл запихивают багаж. Поттер понял, что ему не терпелось это узнать.

— Да. Он самый, — усмехнулся Гарри и плюхнулся рядом с Роном напротив девочки, которая удивлённо смотрела на них. Невилл сел рядом с ней.

— Не может быть, — ахнула девочка. Гарри заметил, что её передние зубы были немного большие. — Я читала про тебя в «Истории магии»!

— Да, Батильда при мне писала эту часть, — усмехнулся Гарри. Рон незаметно от Поттера закатил глаза. — А ты меня сразу не узнала?

— Нет. Нет, я из семьи маглорождённых, — девочка странно опустила глаза при этом. Видимо ей не нравилось что-то не знать первой или стыдилась происхождения — Гарри не мог понять.

— У меня мама маглорождённая.

— Да? — Гермиона подняла голову и радостно посмотрела на неё. — Об этом я не знала, нигде не было написано.

— Надо попросить Батильду дописать, — буркнул Рон. Гарри посмотрел на него.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — продолжила девочка. — А вас как?

— А я Невилл Лонгоботтом.

— Что? — воскликнул Рон. — Это я с тобой познакомился в книжной лавке?

Гарри быстро опустил глаза вниз. Невилл заметно смутился.

— А… Что? Нет, я тебя вижу впервые.

— Ты ещё кивнул, что да, наши отцы дружат в Министерстве.

— Не было такого.

— Подожди…

— А ты Рон Уизли, верно? — встрял Гарри и посмотрел на двух мальчиков, быстро переводя взгляд с одного на другого. Он надеялся, что тема сейчас сменится, иначе Гарри бы пришлось рассказать, что он притворился Невиллом.

— Да, — выдохнул мальчик и сел нормально, перестав скрещивать руки. Он так сильно удивился, что забыл про Невилла. — Откуда… откуда ты меня знаешь?

— У тебя… у тебя на чемодане написано, — выпалил Гарри, придумав ответ на ходу. — Мой крёстный отец ещё рассказывал про вашу семью. У тебя же много братьев?

— Да.

— Это так круто!

— Не сказал бы.

— Почему?

— У меня пятеро братьев. Я шестой. И мне теперь придется сделать все, чтобы оказаться лучше, чем они. Билл был лучшим учеником школы, Чарли играл в квиддич, носил капитанскую повязку. А Перси вот стал старостой. Фред и Джордж, конечно, занимаются всякой ерундой, но у них хорошие отметки, и их все любят. А теперь все ждут от меня, что я буду учиться не хуже братьев. Но даже если так и будет, это ничего не даст, ведь я самый младший. Значит, мне надо стать лучше, чем они, а я не думаю, что у меня это получится.*

— Не обязательно быть лучше кого-то. Достаточно просто быть собой, — сказал вдруг Невилл.

Гермиона странно нахмурилась при этих словах.

— Зато у тебя большая и любящая семья, — сказал Гарри. — Меня, конечно, мои тоже любят, но я всегда мечтал о брате или сестре. А лучше, чтобы ещё и несколько, чтобы играть с ними, разговаривать, делиться игрушками, помогать.

Рон удивлённо посмотрел на него и вдруг оживился:

— А почему твои родители… ну… не завели ещё детей?

— Моя мама не может больше иметь детей. Ну, после войны.

Невилл кивнул:

— Моя тоже.

— Какой ужас, — вздохнула Гермиона, смотря на свои руки. — Хорошо, что война закончилась. Там в учебнике такие ужасы о ней описывались…

Рон посмотрел на неё и вдруг сказал:

— Ты это… не переживай. К маглорождённым все хорошие волшебники прекрасно относятся.

Гермиона подняла взгляд на Рона и улыбнулась.

Гарри понял, что обстановка явно разрядилась. Они стали говорить о Хогвартсе, оказывается, все они мечтали поступить на Гриффиндор (за исключением Гермионы — она серьёзно рассматривает и Когтевран).

За всю поездку жаба Невилла несколько раз чуть не сбежала, Гермиона попробовала несколько выученных заклинаний, Гарри рассказал о своих родителях и крёстном отце, а Рон увлечённо говорил о драконах и брате Чарли. Гарри видел, что Невилл ещё смущается немного новой компании, но в целом начинал чувствовать себя лучше.

Когда мимо них проезжала тележка со сладостями, то Гарри угостил всех своих попутчиков. Он взял абсолютно все сладости, которые были представлены в ассортименте. И оставшуюся поездку они вчетвером пробовали их и рассказывали Гермионе о новых для неё лакомствах. Особенно юная Грейнджер была в восторге от сахарных перьев, которые удивительно напоминали настоящие.

Они все уже переоделись в форму и почувствовали, что поезд остановился. Они прибыли в Хогвартс.

Примечания:

* — эта часть реплики Рона Уизли была взята из оригинала