SCP Антиобъект (джен)

Сдав пост, Федор Берендс прилетел в свои скромные апартаменты, щедро выделенные Фондом, залез в ванну и с непривычным остервенением принялся намывать подмышки.

— Зубы почисть! — крикнул Лёха, деливший с ним комнату. — И цветы купи. Цветы, понял? Без них лучше вообще не приходи. Шутка! Без презервативов не приходи.

— Да иди ты, — буркнул под нос Берендс. Откуда этот дятел узнал? Неужели у Феди на роже написано, что сегодня он собирался наконец-то подкатить шары к Анжеле Ромуальдовне?

Задумка пересечься в холле, по его мнению, была неплохой. В конце дня Федина пассия, как всегда, выплывала из-за угла коридора рабочей зоны исследовательского персонала. Невероятная, дьявольски чрезвычайно офигенная.

На лице у нее выделялись в основном губы. Они были не то что прекрасны, а изысканны, напоминая темно-алую практически малиновую виолончель, только положенную горизонтально. У нее были сиськи — те самые большие сочные дыни, которые он воображал себе в минуты одинокого досуга. Еще были ноги самых соблазнительных очертаний. Ровные и гладкие, как рельсы, уводящие поезд Фединого вожделения в подъюбочный туннель, где горел священный огонь. И жопа! У Анжелы была жопа. А обтягивающая юбка подчеркивала эту жопу и даже полужопия этой жопы. Они были божественны.

На месте Федя появился за пол часа. Цветы, само собой, купить негде, но пару маленьких розочек из декоративного горшка Зинаиды таки выдрал. Берендс стоял и ощущал себя кретином раздумывая "Пойдет ли она с таким мудаком на свидание?". Он не чувствовал себя героем-любовником. Скорее дебилом-школьником в день учителя. Он вспотел и не знал, куда девать раскисший букет. Попробовал сунуть подмышку, но там цветы только мешали и кололись, так что Федор мучительно держал их, перекладывая из ладони в ладонь.

Вдруг он вспомнил, о чем еще говорил сосед. Презервативы тоже нужны. А их нет. И как быть? Но тут с ним заговорил внутренний голос: "Кто вообще сказал, что Анжела тебе даст? С чего это ты взял?". Конечно, Федя ни в чем таком уверен не был. Очень так не был. Теплой настоящей женщины он не щупал давно и даже больше, что сильно подрывало уверенность в себе. Да и внешне круглая Федина голова с короткой шеей смахивала на кочан капусты, лежащей на блюде. "Ты хоть помнишь, что с ней делать?" — глумилось внутреннее существо. "Вот встретитесь вы, и что ты ей скажешь? Кроме п-п-привет?"

На Берендса навалилась паника. Он посмотрел на экран телефона: без пяти семь. Не поздняк еще свалить домой. И Федя почти уже решился: шаги были сперва осторожными, потом ускорились. "Да ну ее на хрен, эту Анжелу!" — подумал Федор. Но вдруг вспомнил, что хочет жрать. Притом сильно. А тут как раз и столовая подвернулась на пути.

Повариха Амброзия Ивановна профессиональным взглядом выловила пухлого Берендса в толпе желающих похарчеваться.

— Эй, парень! Чебуреки горячие, с пылу с жару. Подходи, бери.

Федя замер. Его с неодолимой силой потянуло к еде. Деньги на кулинарные изыски тети Амброзии в принципе были. Коварная стряпуха стояла и улыбалась. Манила голодного мужика, словно магнитом.

— Подходи, сынок, не стесняйся. Подкрепись перед свиданием.

Похоже, все вокруг читали душу Берендса, как открытую книгу. Федя купил два чебурека. Проглотил их, кажется, прямо у витрины. Чуть-чуть даже язык обжег. Чебуреки показались ему вкусными. Правда, мясо было какое-то странное, с каким-то кисловатым привкусом.

— Добавки, парниша? — спросила златозубая тетка.

— Да-да! — поспешно согласился Федор.

Первоначальный голод был побежден. Желудок, получив добычу, заурчал, как кот. Третий чебурек он ел уже не спеша, присев за свободный стол. Федя даже решил вернуться к своему плану. Правда, то ли от жадности, то ли от спешки он забыл взять салфетки у кассы и, как выяснилось, заляпал чебуречным жиром руки. А тот пованивал какой-то несвежей тушенкой. Протолкнуться к кассе уже не представлялось возможным: после окончания рабочего дня голодная орда сотрудников густой толпой залепила всю длину прилавка.

Мужик плюнул на ладони. Повозюкал. Лучше не стало. Тогда Федя нашел в батарейных секциях тряпочку для стирания пыли. Тряпочка оказалась пыльной и только сильнее испачкала руки. А тут еще букет этот мешался. Берендс уже подумывал вытереться о розы, на них-то жир со слюнями будет не так сильно заметен. Но розы были совсем маленькими — вот в чем проблема.

Ничего не придумав, он покрутил головой. Совсем рядом стояла тумба с бесплатной газетой. "О ништяк!" — прикинул Федор и взял одну. Он радостно вытер руки, а затем и губы, которые тоже перемазались чебуречным маслом. Пару секунд он чувствовал себя очень даже клево. А потом случайно взглянул на ладони. И застыл. Потому что ладони были черные, как у нигерийского болельщика. "Типографская краска!" — понял мужик. До него с ужасом дошло, что и рожа его, наверное, тоже черная. Федя предпринял худшее, что только мог. Черными руками он стал тереть черную свою морду. Свинцовый запах краски мешался с кисловатым чебуречным смрадом. Дополнительные нотки этому обонятельному аккорду придавал резкий запах Фединого пота.

"Все, бежать домой!" — шепнул внутренний голос разума. Но тут в дверях нос к носу он столкнулся с Анжелой — девушкой своей мечты. Берендс посмотрел на нее и утратил дар речи.

— Мужчина, внимательнее! — возмутилась она.

— Задавишь! — басом добавила ее подруга.

— Чудной какой-то! — раздраженно заявила Анжела и под ручку с подругой вплыла в столовую этажа.

Это был удар под дых.

* * *

— Тебе надо срочно разбогатеть, — наставлял Лёха. — Телки любят богатых. Вискаря хочешь?

Берендс ничего не ответил. За него сказали полные грусти глаза.

— Слыхал, сегодня новый объект привезли? — резко сменил тему сосед.

— И что на этот раз? — безразлично спросил Федор. — Ватрушка эвтаназии?

— Ха-ха. Ты знаешь 087?

— Лестница? — поскреб в воспоминаниях Берендс.

— Она самая! Пару дней назад наши снова туда командировались. Я для них аппаратуру готовил, приборы налаживал. Там одну чиксу привезли — сотрудницу класса D, понимаешь!

— И...

— Навесили на нее пять кило датчиков всяких, то да се...

— И...

— Открыли дверь, втолкнули, закрыли...

— И...

— И ни хуя! — ударил рукой по руке Лёха.

— Не понял? — внимание Берендса все же переключилось.

— Эта бабенка прошла восемь пролетов и уперлась в бетонную стену...

— Не понял?

— Что ты, блять, не понял! Четыре этажа вниз и все — тупик!

— Как так?

— Не знаю, — задумался Лёха. — Правда там было обнаружено несколько трупов разной степени разложения. Один так вообще в говно, в прямом смысле, понимаешь? Просто кости в луже какого-то дерьма.

— И что, больше совсем ничего?

— Ну-у... в конце, у самой стены еще бюст Ленина валялся, а так — все. Эту козу раз сто гоняли вверх-вниз, вверх-вниз всю ночь напролет.

— И...

— И ничего!!!

— Может, забарахлил объект? Такое бывает?

— Скажешь тоже! Да! Там казус получился: где-то в середине, между забегами на лестницу отправили перевозбудившегося научного сотрудника Володю, знаешь такого?

— Да... нет... не помню.

— Здоровый такой, на белого Шака похож? Ладно, не суть.

— И...

— Не вернулся он. Деваха потом спустилась, а у того только половина черепной коробки осталась. Ей говорят: вытаскивай! А эта падла тяжелая, жирная. Она его даже на сантиметр с места не сдвинула. Привязала к трупу веревку, только так и вытащили. Правда, когда тянули, оставшаяся часть башки по ступенькам размазалась.

— Жесть! А дальше?

— До самых петухов ее мучили. Потом звонок выше, статус Евклид под вопросом и сюда. Будут теперь разбираться, опыты на ней ставить...

* * *

Столичная газета "Новости Москвы" сообщает:

"Ровно два дня назад, в день смерти В. И. Ленина случилось коммунистическое чудо! В мавзолее, перед изумленной толпой, пришедшей почтить дедушку русской революции, вождь внезапно открыл глаза, крякнув, перевернулся в гробу на левый бок, привстал на локте и коротко спросил: "Надя?". Но, не получив ответа, Владимир Ильич как будто бы расстроился, лег обратно и снова "уснул". Слишком впечатлительным потребовалась скорая медицинская помощь.

А вот как прокомментировал это событие лидер партии КПРФ Генадий Зюганов:

"Я же говорил, говорил! Ну ничего! Еще немного этого мракобесия, и он вернется раз и навсегда!"