Когда уехала Фанни Лэй (джен)

Мы страдаем за свои грехи. 2 Книга Маккавейская 7:32

Наутро Джон проснулся поздно. Солнце било в окно, из амбара доносилось обиженное ржание голодного мерина.

Жара почти не было, но Джон ощущал себя совершенно разбитым. Мышцы были как кисель, противное першение в груди обещало вскоре перерасти в кашель.

Вечер вчерашнего дня помнился смутно. Лихорадка, вторжение незваной гостьи, шипучая таблетка… провал до утра.

Внизу было тихо. Возможно, девица переночевала и отправилась своей дорогой.

Прежде, чем выяснять, так ли это, Джон опустил руку вниз и пошарил под кроватью в поисках ночного горшка. Стараясь не шуметь, он вытащил его и, преодолевая головокружение, сполз с постели и встал коленями на пол. Потом задрал подол рубахи и справил малую нужду. Цвет мочи его не порадовал, да и струя была как-то слабовата.

Джон со вздохом задвинул горшок и взобрался обратно на кровать. Когда он стал переворачивать подушку влажной от пота стороной вниз, под ней обнаружился нож.

Положив нож себе на грудь, Джон прикрыл его одеялом. На всякий случай.

— Эй, ты!.. — громко крикнул он.

— Это вы мне, сэр? — чуть погодя послышалось снизу.

— Тебе! — разочарованию Джона не было предела. Черти бы тебя побрали.

Заскрипели ступеньки.

— Доброе утро, сэр, — поднявшись в комнату, вежливо приветствовала Джона девица. Он не удостоил её ответом.

Она прислонилась задом к перилам и сунула руки в большой карман, пришитый к её ядовито-зелёному балахону в районе живота. Ткань на кармане и манжетах была перепачкана сажей.

Всё такая же лохматая и наглая, как и накануне, подумал Джон, рассматривая девицу. Впрочем, гонору, вроде, поубавилось… Или, может, так казалось потому, что сегодня она ничего не жевала.

— Как тебя зовут?

— Э… Арья Старк, — с какой-то дурацкой улыбкой сообщила девица после секундной заминки.

— Врёшь. Никакая ты не Арья Старк.

Девица удивлённо хмыкнула.

— Как вы это поняли?

— Приходилось допрашивать пленных. Назови своё настоящее имя.

— Миранда Олдридж. — Девица изобразила что-то вроде реверанса. — Друзья зовут меня Рэнди… А как ваше имя, сэр?

Джон решил, что от того, что он себя назовёт, хуже не будет.

— Капитан Джон Лэй.

Его звание не произвело на девицу особого впечатления.

— Откуда ты? — спросил Джон.

Она неопределённо махнула рукой.

— Отвечай, когда я спрашиваю… как тебя там, Миранда, — имя девицы застревало у Джона в зубах. Зря он его спросил. Получалось — теперь они вроде как знакомы. — Так откуда ты?

— Ну, это долго объяснять, капитан Лэй, — в том, как она произнесла его имя, Джону почудилась насмешка.

Он сплёл пальцы на животе поверх одеяла.

— Я никуда не спешу.

Девица сдула свою дурацкую чёлку, но волосы тут же упали ей на глаза.

— Сэр, место, где мы сейчас находимся — это ведь окрестности Шропшира, так?..

Джон молча кивнул.

— Я тоже из этих мест, только у нас здесь всё по-другому выглядит.

— У кого — у вас?

Девица как-то замялась.

— Я просто из другого времени сюда попала, — сказала она, не глядя на Джона. — Из будущего.

— Ты меня за дурака держишь?!

Она вздохнула и покачала головой.

— Ну, вот… Я же говорила, что вы не поверите. Но я не вру. Там, откуда я, сейчас две тысячи четырнадцатый год.

Да она просто умом тронулась, догадался Джон. У них в полку служил один малый, который однажды исчез на несколько дней, а когда нашёлся, стал болтать, что был рядом с Иисусом, когда тот молился в Гефсиманском саду, а потом присутствовал при его распятии. Это так повлияло на него, что он бросил пить и сделался очень набожным. И хотя рассказы о его приключениях были весьма красочными и убедительными, все единодушно сочли, что этот путешественник в библейские времена попросту помешался. Не исключено, что он употреблял волшебные грибы⁽¹⁾.

— Ну, допустим, ты из другого времени… — сдерживая раздражение, медленно проговорил Джон. С сумасшедшими спорить бессмысленно. — И как ты оказалась на ферме?

— Позавчера вечером я пошла гулять с приятелем…

— С приятелем?.. — перебил Джон. — Вы собираетесь пожениться?

Она посмотрела как-то странно и задумалась.

— Да не то, чтобы мы… эээ… думали о свадьбе…

Джон нахмурился.

— Ты что, состоишь с ним в греховной связи?

Миранда недоуменно пожала плечами.

— Да нет, сэр, ничего такого… мы только целовались пару раз.

Девица, похоже, была нестрогих правил. Ну, после бесстыжей подружки Томаса Джона уже сложно было удивить женской распущенностью.

— Мы с Патриком… это приятеля так зовут, — пояснила Миранда. — пошли гулять в парк. Там выкурили по косяку. — Джон скривился — курящие женщины, — как, впрочем, и мужчины, — вызывали у него отвращение. — Потом встретили наших знакомых. У них был джин.

— Что было?..

Она чуть улыбнулась и заправила чёлку за ухо. В мочке что-то сверкнуло — вроде как крошечная серьга с камешком. Без болтающихся волос лицо девушки выглядело приятнее. Пожалуй, его даже можно было бы назвать миловидным. Но дурные манеры и мужская одежда портили всё впечатление.

— Джин, сэр, — начала объяснять она, — это такое крепкое, как ром, только бесцветное, и пахнет… ну, как будто ёлкой и лимонами. У вас здесь его, наверное, ещё просто не придумали.

Джон иногда не отказывал себе в том, чтобы пропустить в таверне стаканчик чего-нибудь крепкого, но джина там не подавали. В Ирландии ему приходилось пить всякое, однако он не припоминал ничего с запахом ёлки и лимонов.

Итак, мысленно подвёл итог Джон, девица курит, употребляет крепкие напитки и вольно ведёт себя с мужчинами. За какие грехи наказывает его господь, посылая её в его дом?.. Не за то ли, что он уже год пренебрегает молитвой и душеспасительными беседами со священником, хотя и исправно посещает церковь по воскресеньям.

— Продолжай, — сказал он.

В горле вдруг засвербило, и Джона пробрал кашель. Да так сильно, что слёзы вышибло из глаз.

Миранда терпеливо подождала, пока он перестанет кашлять.

— В общем, после джина я улетела. Меня начало мутить, и я отошла за какие-то кусты, чтобы побле… ну, вы понимаете… Потом присела под деревом и отрубилась. А когда утром глаза открыла, то вообще не поняла, где я … Подумала, что заблудилась в парке, а эти говнюки меня бросили. Пошла, куда глаза глядят, вышла к вашему дому… вот и всё. — Она развела руками.

Непохоже было, чтобы Миранда врала, но и поверить в эту историю было невозможно. Лишь то, что она не представляет, как здесь оказалась, сомнений не вызывало.

— Почему ты не постучала в дом?

— Видите ли, сэр… в таких уединённых домах обычно живут всякие маньяки и извращенцы… вот я и побоялась заходить.

Джон уже достаточно наслушался всяких глупостей, но последнее её замечание окончательно вывело его из себя. Его дом похож на дом извращенца?!..

Он раздражённо хлопнул ладонью по постели.

— Довольно!.. Уходи.

Она послушно развернулась и занесла ногу над ступенькой. В этот момент из амбара снова донеслось ржание.

— Нет, стой!

Миранда замерла и оглянулась.

— Умеешь ухаживать за лошадями?

Она завела глаза в потолок.

— Ну… Видела в кино.

Кино. Джон никогда не слышал о таком городе или деревне… но мало ли их в стране.

— Дай мерину сена и воды. И навоз убери там.

Мерин был старый и с виду смирный, но чужих не любил. Джон, грешным делом, надеялся, что он как следует лягнёт девицу… и проблема решится сама собой. Много ли ей надо.

— А ключ, сэр?..

У Джона как-то совсем из головы вылетело, что амбар заперт на замок.

Он потёр давно нестриженную щетину на подбородке. Что, если она уведёт мерина?.. — закралась вдруг мысль. Может, она только потому и задержалась здесь, что надеется уехать верхом.

Хотя продажа урожая дала в этом году некоторую прибыль, на новую лошадь этого не хватит.

В Джоне происходила внутренняя борьба. С одной стороны, ему совершенно не хотелось сосуществовать с кем-то чужим под одной крышей. Тем более — с женщиной. С другой, — он и так едва справлялся с хозяйством, а сейчас ему было так худо, что уже одна лишь мысль о том, чтобы встать с постели, заставляла его сердце биться в припадке.

В конце концов Джон решил, что ничего плохого не случится, если девица будет помогать, пока он болеет. Ведь не зарезала она его ночью, а шипучая таблетка действительно облегчила его состояние.

Но если мерин всё-таки лягнёт её, Джон не расстроится.

Всё в руках господа.

— Ключ на притолоке входной двери, — сказал Джон. — Кур и гусей выпусти в загон. Ещё принеси в дом воды и дров.

— Хорошо, сэр… А можно мне что-нибудь поесть?

— Сначала — работа.

Она разочарованно вздохнула и состроила кислую мину.

— Потом пошарь в курятнике. Найдёшь яйцо — твоё. Ещё есть лепёшки, овёс, овощи, мушмулла… Но много не ешь и не вздумай трогать окорок, ясно?

— Вы очень добры, сэр, — буркнула Миранда и натянула на голову колпак своего ядовито-зелёного балахона. — Я пойду тогда… работать.

Нехорошо, подумал Джон, если она будет болтаться на ферме в таком виде, и кто-нибудь её увидит.

— Постой… Поищи себе какую-нибудь нормальную одежду в сундуке. Он в кладовке.

Сундук был отправлен туда из спальни ещё год назад, — чтобы не напоминал о пережитом унижении. Но никак не вытравить из памяти воспоминание о том, как Джон лежал грудью и щекой на крышке сундука, а в его обнажённую спину раз за разом впивался прут, который сжимала рука его собственной жены.

— А если кто появится, сразу иди в дом и скажи мне. Поняла?

Миранда кивнула и ушла.

Джон думал, что она возьмёт что-нибудь из вещей Фанни, которые ей вполне подходили по размеру.

Но он ошибся.

Когда час или полтора спустя Миранда пришла сказать, что выполнила порученное, Джон просто онемел от неожиданности.

Свою одежду Миранда сменила на шерстяные штаны и куртку, которые Фанни прошлой зимой сшила Артуру «на вырост». Джон давно не заглядывал в сундук и совсем забыл о существовании этих вещей.

— Нормально я выгляжу? — как-то смущённо, как будто ища одобрения, поинтересовалась Миранда и вытянула руки вперёд. — Рукава только коротковаты, кажется…

— Ничего, — сипло, потому что горло перехватило, сказал Джон, и отвёл увлажнившиеся глаза. — Нормально. Можешь носить.

Артуру это всё равно никогда не понадобится.

Джон ожидал, что Миранда пожалуется на поведение мерина, но она только спросила:

— Как зовут вашу лошадку, сэр?

— Янтарь, — ответил Джон, и зашёлся мучительным, рвущим горло кашлем.

Потом он давал Миранде разные мелкие поручения вроде того, чтобы собрать с кустов последнюю мушмуллу и настрогать щепу для растопки.

Сам Джон весь день лежал в постели, вставая только по нужде. Есть совсем не хотелось, он только пил воду.

В промежутках между приступами кашля он ненадолго впадал в забытье или балансировал на зыбкой грани сна и реальности.

Когда снизу потянуло дымком от очага, и Миранда стала греметь котлом, Джону вдруг почудилось, что вернулись времена, когда у него ещё была семья. И от этого где-то внутри родилось и раздулось там, мешая дышать, тягостное чувство одиночества. Он зарылся лицом в подушку и лежал так, пока тоска не превратилась в равнодушную отрешённость.

К вечеру разболелись нога и плечо. Снова начался сильный жар. Джон позвал Миранду, чтобы узнать, есть ли у неё ещё шипучие таблетки. Он говорил совсем тихо, чтобы не беспокоить горло, но всё равно закашлялся.

Миранда вынула из кармана белую трубку и с сочувственным выражением лица протянула ему:

— Последняя осталась, сэр.

Дождавшись, когда Миранда уйдёт, Джон откупорил тугую пробку и вытряхнул таблетку на ладонь. Он понюхал её, потом поскрёб ногтем. Похоже на спрессованный порошок.

Бросив таблетку в кубок с водой, Джон принялся изучать трубку, поворачивая её к свече и так, и эдак. Она была изготовлена из какого-то удивительно гладкого и упругого материала, восстанавливающего форму при сжимании. Полезная в хозяйстве вещь, подумал Джон. В ней можно держать соль или порох, чтобы не отсырели. Пороха, впрочем, у него не водилось. Поверхность трубки испещряли какие-то разноцветные надписи, но таким мелким шрифтом, что Джону, как он ни старался, не удалось их прочитать.

Ещё бы рассмотреть небьющуюся бутылку, которую Миранда накануне запустила ему в голову, и ту штуку, из которой она добывала жёлто-голубой огонь. Сегодня она тоже зажгла свечи в комнате с помощью неё.

Джон сунул трубку под подушку, взял кубок с растворившейся таблеткой, задумчиво посмотрел на свет и выпил содержимое.

Может, Миранда и не врёт насчёт того, что она из другого времени. А может, она просто ведьма, и это её принадлежности для колдовства. Стоит шепнуть в деревне пару слов констеблю, и её вздёрнут без особых разбирательств, а эти странные штуки и одежду сожгут.

Но пока от неё есть какой-то прок, Джон не станет на неё доносить.

Снизу мерзко запахло горелым молоком. Похоже, она ещё и стряпуха никуда не годная.

Вскоре явилась Миранда с кружкой в руке.

— Это что ещё?.. — одними губами прошептал Джон. — Я не просил.

Она пожала плечами.

— Молоко с мёдом. Поможет от кашля.

Не успел Джон подивиться такой любезности, как она добавила с едкой улыбкой:

— Не хочу, чтобы ваш кашель мешал мне спать, сэр.

Миранда удалилась, пожелав ему сладких снов.

Джон с досады хотел тут же выплеснуть молоко в горшок, но потом рассудил, что ему самому кашель будет мешать ещё сильнее, и всё же выпил его, проглотив при этом и противную толстую пенку.

Потом он натянул одеяло до самого носа и стал ждать, когда подействует мёд и таблетка.

1) В Англии растет несколько видов псилоцибиновых грибов, о свойствах которых уже было известно в XVII веке. Грибы добавлялись Томасом и Ребеккой в мёд, которым они напоили жену Джона, когда устроили оргию в его доме.

Вернуться к тексту