Шахматный порядок  (гет)

Первого сентября Альбус проснулся от сильного шума ветра. Было раннее утро — долгожданного дня отъезда в Хогвартс. Схватив очки, он посмотрел на часы, но тотчас успокоился: стрелки показывали только половину пятого, и у него было время полежать. Альбус зябко потер ладони и скорее положил их под шерстяной плед.

Спать не хотелось. На душе было тревожное ощущение начала чего-то нового. Сможет ли он стать лучшим учеником хотя бы своего класса? Так, трансфигурация, заклинания, ЗОТИ — тут, скорее всего, конкурентов у него не будет. За травологию Альбус тоже не волновался. А вот на зелья надо будет потратить побольше усилий. Одно дело знать формулы, другое дело — готовить на практике. Это похоже на приготовление пищи, что Альбус терпеть не мог. Значит, надо будет усилить упражнения в этом предмете.

Альбус очень жалел, что не смог купить в волшебном зоомагазине кобру. Змея стоила двенадцать галеонов, а корзина и вовсе шесть кнатов. Теоретически, купить любимицу было можно. Но кто позволит ему привезти в школу смертельно опасную змею? Альбус прекрасно понимал, что ему не позволят ее держать даже в доме. Он постарался представить, что ему удалось осуществить свой план. Он бы назвал ее Нирвана, на индийский манер, и выпустил бы в купе размять кольца…

Из мира грёз Альбуса вывело шлепанье в коридоре босых ног. Лили! Альбус сразу понял, что сестра уже на ногах и пришла будить его. Полежать больше не удастся…

— Лили, что ты здесь делаешь?! — спросил он.

— Пятнадцать минут седьмого — ответила небрежно Лили, — Ты готов?

— Пятнадцать минут седьмого? — повторил Альбус. — Лили, что тебе не спится? — Мальчик поежился от холода, представив, как неприятно будет вылезать из кровати.

— Шестнадцать минут седьмого, — сказала она. — Я пойду, а ты одевайся, мама готовит завтрак.

— Почему я не могу ещё поспать, мы должны быть на вокзале в десять.

— Мама велела, чтобы ты вставал, — продолжала настаивать на своем Лили.

— Альбус, начинай собираться, я помогу собрать чемодан! — раздался голос матери. — «Энциклопедия проклятий и контрпроклятий». Это что такое? Первогодки не должны знать эти дуэльные заклинания.

— Я думал, мне это будет полезно — пожал плечами Ал, беря следующую книгу «Стандартная книга заклинаний (первая ступень)» и положив на верх школьную форму.

Как и почти все домашние, Альбус очень волновался за Лили. В детстве ее считали почти что сквибом, ибо до пяти лет Лили не проявляла никаких способностей к магии. Слово «сквиб» стало ходовыми в семье. Первый всплеск магии произошёл у Лили только в пять лет, когда она подняла мяч. И хотя девочка росла веселой и беззаботной, Поттеры волновались за ее будущую учебу.

Альбус выбежал в столовую пока еще в магловской одежде — джинсах и зеленой футболке. Отец, мать и Лили уже сидели за столом: у Гарри как раз закончилась пятидневная командировка, и он вернулся к отъезду в школу среднего сына. Быстро подбежав к круглому столу, Альбус сел между матерью и сестрой.

— Извини, что так рано разбудила, — мягко улыбнулась Джинни, когда Ал сел завтракать. — Хотелось побыть с сыновьями.

— А то мало ли, когда мы вас обоих теперь встретим, — поддержал жену Гарри.

В доме царил тот особый запах отъезда, который всегда стоит перед важной поездкой. Это запах нового чемодана и портфеля, выстиранной одежды и открытого старого шкафа, где что-то ищется в последний момент; это запах небрежно разбросанных предметов по кухне и каких-то перевернутых чашек. А еще это запах железной дороги, который в такое утро сам приходит в доме со своими мазутом, шпалами, свистящими паровозами и вокзалами, и от предчувствия встречи с ней еще больше усиливается чувство чего-то радостного и пугающего.

— Напишешь мне о Хогвартсе! — уверенно заявила Лили. Взрослые рассмеялись ее боевому нраву.

— Обязательно, — кивнул Альбус.

Лили, маленькая, без особого ума, хотела казаться влиятельной и бескомпромиссной. Это казалось мальчику милым. Как это странно уезжать из дома почти на год… Вот половину августа после приезда из Норы он просыпался каждое утро и был дома. А теперь он будет просыпаться, не видя ни привычных обоев, ни стола, ни мамы. А ведь чем, собственно, следующее утро будет отличаться от нынешнего? Да как будто ничем. Впрочем, все в жизни когда-то начинается и когда-то заканчивается. Есть начало и есть конец.

— Конечно, расскажет как он попал в Слизерин, — протянул подошедший старший брат.

— Джеймс! — одновременно прикрикнули родители.

«Видимо, ничем его не угомонить», — подумал с яростью Ал.

— А что я? У него футболка зеленая, — хмыкнул Джеймс, садясь за стол.

Альбус сокрушенно поднял глаза к потолку. Он никак не хотел думать про Слизерин, потому что перед глазами сразу возникала жуткая Шляпа-боггарт. И вместе с тем, нехороший внутренний голос напоминал, что он говорит на парселтанге и иногда трусит перед опасностью. «Не подходишь ты Дому Гриффиндор», — шептал внутри неприятный голос. И от того, что в этом голосе было много правдивого, Альбусу хотелось заткнуть его.

— И что? — строго спросила мать, посмотрев на Джеймса.

— Цвет Слизерина, — засмеялся брат. — Что, братишка, тянет к зелени, а? К траве, к лесу, так сказать, к змеям…

Лили не выдержала и рассмеялась. Джеймс тоже самодовольно улыбнулся. Альбус устало посмотрел на украшавшие стену колдографии, но решил отшутиться.

— Змеи, к твоему сведению, в основном, в пустынях и степях живут, а там желтый и коричневый цвет, — снисходительно посмотрел Ал на брата.

Хорошо, хоть он не рассказал домашним про поход с Булстроудом на Дрян-аллею. «Пожалуй, нечего родным об этом знать», — подумал Альбус. Хотя, надо признать, что в «Горбин и Бэрк» оказалось весьма интересно. Ал с удовольствием детально обследовал бы весь магазин, будь у него такая возможность.

— Ты смотри, как знает повадки змей, а? — подмигнул Джеймс сестре. — Ссссссс..... — зашипел он, показывая рукой, как извивается змея.

— ДЖЕЙМС!

Гарри твердо прервал монолог сына. В его глазах мелькнули искры. Джеймс под строгим взглядом затих и посмотрел в чашку с кофе.

— Заканчивайте… Пора собираться на вокзал, — сухо сказал он.

Альбус встал из-за стола. Отец, произнеся Acio, левитировал его черный чемодан. Джеймс тем временем надел на футболку серый форменный пиджак; на левом кармане красовалась цветная вышивка с гербом Гриффиндора.

— Видел? — подмигнул он Альбусу. — А у тебя будет нашивка Слизерин. Змеиный факультет!

— Больше нечего сказать? Заело? — вздохнул Альбус. — Знаешь, шизофрения так и начинается с навязчивой идеи.

— Ага… Змеи… — показал рукой Джеймс. — Змеи!

— Джеймс! Или надевай форму или положи пиджак в чемодан! — возмутилась мать.

Джим вздохнул, но пиджак всё же положил на чемодан. Альбус заметил, что Кричер стоит на деревянной лестнице и машет ему. Мальчик улыбнулся. Поттеры взялись за руки и на счёт три оторвались от пола. На мгновение Альбус увидел пустоту. Затем перед глазами появилась арка рядом с вокзалом Кингс-кросс.

— Змеи… — шепнул Джеймс, едва семья приземлилась. — Змеи… — улыбнулся он и подмигнул Алу.

— Что, мерещатся уже? Бывает… — кивнул Альбус.

— Ты с ними говоришь… — прошипел Джеймс.

Альбус вздрогнул и скривился. Это было самое гнусное на свете предательство. Роза! Она вот обещала, что не скажет никому, про ту историю со змеей, но вот рассказала. Ал ужасно не хотел, чтобы эта информация дошла до Джеймса. Но Роза, похоже, все-таки проболталась. «Предательница…» — подумал с яростью Ал.

— Вот что думают змеи? — прошипел Джеймс. — Спроси их на парселтанге, спроси!

Альбус издал что-то похожее на шипение.

— Змеи просят передать, что Джеймс Сириус Поттер тупой идиот, — сказал Альбус, — и нам, змеям, он завтра не нужен!

— Ах ты змееныш! — Джим пошел на брата с явным намерением дать ему щелчка. Гарри не выдержал и схватил Джеймса на шиворот.

Осень в этом году настала как-то внезапно. Утро первого сентября было золотым и похрустывающим, как яблоко. Когда маленькая семья пробиралась по шумной дороге к огромному дымному вокзалу, выхлопы машин и дыхание прохожих блестели в холодном воздухе, как нити паутины. Рядом шли другие семейные пары, ведя за собой детей. Родители толкали перед собой по нагруженной тележке с громыхающей поверх остальных вещей большой клеткой. Совы в клетках возмущенно ухали. Лили крепко вцепилась в отцовскую руку, практически не сдерживая слез.

— Погоди, осталось недолго, скоро и ты поедешь, — ласково успокаивал дочь Гарри.

Альбус глубоко вздохнул. Он старался никогда не унижаться до канючения — что, в конце концов, оно изменит? Да и впечатление портит. Круглые черные часы на красном здании вокзала показывали без четверти десять.

— Два года, — не умолкала Лили. — А я хочу сейчас!

— Скоро попадешь в Слизерин, — насмешливо протянул Джеймс, из-за чего Ал окончательно взорвался. В самом то деле, сколько уже можно повторять одну и ту же чепуху?!

— Не буду! Не буду я в Слизерине!

— Джеймс, прекрати! — строго осадила мать старшего сына.

— Да я только сказал, что он может попасть в Слизерин, — с невинной улыбкой оправдывался Джим. Мать, однако, не особо его слушала и смерила холодным взглядом. Альбус подавил усмешку — спесь можно сбить и с обнаглевшего Джима. В следующее мгновение старший брат, самодовольно ухмыльнувшись Алу, взял у матери телегу и прошел через платформу 9 ¾.

— Вы мне будете писать? — спросил Альбус: благо рядом не было Джеймса, вечно находившего повод для дразнилок.

— Каждый день — хочешь? — спросила Джинни.

— Нет-нет, — закачал головой Ал. — По словам Джеймса, многие получают письма из дома только где-то раз в месяц.

Мальчику не хотелось бы предстать в глазах окружающих изнеженным маменькиным сынком. Тем более, он хорошо понимал, что гриффиндорцы такой слабости не прощают.

— В прошлом году мы писали Джеймсу три раза в неделю, — сказала Джинни.

Альбус с облегчением вздохнул — как, в самом деле, он умудрился поддаться на очередное враньё Джеймса? Все вместе они толкали вперед вторую тележку, набирая скорость. У самого барьера Альбус вздрогнул и зажмурился, но столкновения не произошло. Семья просто вдруг оказалась на платформе, окутанной густыми клубами белого пара от ярко-алого «Хогвартс-экспресса». Повсюду в тумане виднелись неясные фигуры, и Джеймс уже исчез среди них.

— Где они? — с тревогой спросил Альбус, глядя на туманные очертания, мимо которых они проходили.

— Мы их найдем, — успокоила его Джинни.

Но разобрать лица в густом дыму было трудно. Альбусу почему-то все это казалось плохим предзнаменованием, хотя почему именно, он не знал. «Мы их не найдем, — почему-то подумал Ал, — не найдем никогда». Но мгновение спустя, он понял, что ошибся: родители уже разговаривали с родственниками.

— Если ты попадешь не в Гриффиндор, мы лишим тебя наследства, — сказал Рон Розе. — Так что делай свой свободный выбор.

Альбус чуть не фыркнул. Дядя Рон, известный шутник, уже назвал Розу «бабушкой с колдографии», увидев ее в новой форме. Сейчас Роза была в джинсовой куртке и маггловских брюках. Альбус был ужасно зол на нее, но решил внешне не подавать и виду, хотя Розе такое предательство даром не пройдет. Тетя Гермиона стояла в белом плаще: она спешила в Хогвартс, как новый заместитель директора и декан Гриффиндора. Зато дядя Рон приоделся: красная рубашка в белую полосу и наброшенной на нее коричневый замшевый пиджак.

— Рон! — строго осадила мужа Гермиона.

Лили и Хьюго не смогли удержать весёлый смех, а Альбус и Роза наоборот сохраняли серьезность: шутка, как им казалось, была абсолютно неудачной.

— Он просто шутит, — хором сказали Гермиона и Джинни, но Рон уже не слушал. Мерлин, итак очевидно, зачем повторять?

— Смотри, кто это у нас, — указал вправо Рон.

Альбус присмотрелся. Роза говорила, как ни в чем не бывало, словно не выдавала его Джеймсу. Хотя кто знает? Может, родители сказал или подслушал где? Надо разобраться. Альбус сразу узнал противного Скорпиуса Малфоя. Рядом стояли зеленоглазая шатенка и блондин с залысинами и вытянутым подбородком. Заметив взрослых, он ответил коротким кивком и отвернулся.

— Видимо, это Скорпиус, — весело предположил Рон. — Роза, одерживай над ним верх на каждом экзамене, на каждом предмете. Мозги, слава Мерлину, материнские.

— Дети еще и в Хогвартсе не были, а ты уже их стравливаешь, — покачала головой Гермиона. Альбус был бы, однако, вовсе не против первенства Розы перед Малфоем, он и сам бы с удовольствием обогнал его в учебе.

— Верно, дорогая, — согласился Рон. — Но ты не заводи с ним особую дружбу, дедушка не простит замужества за чистокровкой.

Абсолютная чепуха, как казалось Альбусу — дружба не предполагает замужество, а Малфой был таким противным, что вряд ли получит хоть взгляд Розы — девчонки умной и амбициозной. Зато мгновение спустя Альбус застонал: к компании вернулся Джеймс.

— Там Тед, — он был явно чем-то шокирован— Я его только что видел! Они с Мари-Виктуар поцеловались! Наш Тед! Тед Люпин! У них там поцелуи с Мари-Виктуар! С нашей кузиной! Естественно я сразу спросил Теда, что он тут делает…

— Ты сбил романтический момент? — усмехнулась Джинни. — Ох, Джеймс до чего же ты на Рона похож!

-… а он сказал, что пришел ее проводить! А потом сказал, чтобы я катился отсюда! Он с ней целовался! — добавил Джеймс, словно опасаясь, что его не поняли.

Альбус закатил глаза. Целовались, и что? Ничего особенного в этом он не видел — детская влюбленность…

— Вот будет потрясающе, если свадьба состоится, — улыбнулась мечтательно Лили. — Тогда Тедди станет окончательно частью нашей семьи.

— Он и так практически всегда приходит в гости, — заметил Гарри. — Позовём его жить с нами, вот и все.

— Я буду жить с Алом, а свою комнату дам Тедди, — радостно предложил Джеймс, но отец, к облегчению Альбуса, отказал.

— Не забудь поцеловать от нас Невилла, — сказала мать Джеймсу, обнимая его.

— Мама! Я не могу поцеловать профессора! — возмутился мальчишка.

— Но ты ведь знаком с Невиллом…

Джеймс закатил глаза.

— Так-то дома, а в школе он профессор Лонгботтом! Представляешь, я приду на зельеварение и скажу… — Покачивая головой над материнской глупостью, он дал выход своим чувствам, пихнув Альбуса. — Ал, пока! Берегись, не просмотри фестралов!

— Но они же невидимые? Ты говорил, что они невидимые! — спросил Альбус.

Джеймс в ответ только рассмеялся, подставил щеку под поцелуй матери, на бегу обнял отца и вскочил в быстро заполняющийся вагон. Они увидели, как он помахал им из окна и побежал по коридору отыскивать друзей.

— Фестралов нечего бояться, — сказал Гарри Альбусу. — Они очень добрые и совсем не страшные. И потом, вас повезут до школы не в каретах, а на лодках.

Джинни поцеловала Альбуса на прощание:

— Пока, до Рождества!

— Пока, Ал, — сказал Гарри, обнимая сына. — Не забудь, что Хагрид пригласил тебя на чай в пятницу. Не ругайся с Пивзом. Не затевай поединков, пока не научишься сражаться. И не давай Джеймсу тебя морочить.

Оставалось всего несколько минут, и Альбус решился задать давно мучивший его вопрос: что будет, если в Слизерин попадет?

— А если меня распределят в Слизерин?

Это было сказано тихим шепотом, чтобы не слышал никто, кроме отца. Гарри знал, что только миг разлуки мог вырвать у Альбуса этот вопрос, выдававший неподдельный и глубокий страх. Гарри присел на корточки, и лицо Альбуса оказалось чуть выше его головы.

— Альбус Северус, — сказал Гарри тихо, так что слышать их могла только Джинни, а у нее хватило такта увлеченно махать в этот момент глядевшей из поезда Розе, — тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был выпускником Слизерина, и он был, пожалуй, самым храбрым человеком, которого я знал.

— Но если…

— Значит, факультет Слизерин приобретет отличного ученика, правда? Для нас это не важно, Ал. Но если это важно для тебя, ты сможешь выбирать между Гриффиндором и Слизерином. Распределяющая шляпа учтет твое желание.

— Правда?

— Мое она учла, — сказал Гарри. Он никогда раньше не рассказывал об этом своим детям, и увидел изумление на лице Альбуса.

Но в этот момент по всему алому поезду уже захлопали двери, смутные фигуры родителей толпой устремились вперед с прощальными поцелуями и последними наставлениями. Альбус вскочил в вагон, и Джинни закрыла за ним дверь. Из ближайших к ним окон высовывались школьники. Множество лиц, как в поезде, так и на платформе, было обращено на Гарри. Альбус понял, что он зашел в поезд последним. Нехорошее предчувствие было у него на сердце.

На мгновение Альбусу стало тоскливо. Поезд трогался, и платформа поплыла перед глазами. Когда-то еще он увидит теперь свой дом, поест маминых гренок, почитает книги и пороется в ящиках коричневого стола… На глазах появились непрошенные слезы, словно он предчувствовал, что никогда больше не увидит дом. Глупости… Какие глупости… Альбус взял себя в руки, и нырнул в первое купе, где сидели почти все Уизли: Фред, Роксана, Джеймс, Роза. Не было только Тедди с Мари-Виктуар и близняшек Молли и Люси, убежавших куда-то.

— Вот и Ал! — весело сказал Фред. За окном мелькали дома лондонского центра. Магглы не видели Хогвартс-экспресс, но, возможно, слышали странный шум.

— Наш змееуст! — ответила темная Роксана.

— Откуда такие познания? — спросил Альбус, смотря на их общую с Джеймсом сову Буклю.

— Я слышала, как ты за сараем со змеей говорил. Тем летом, помнишь, когда груша…

Уизли и Джеймс переглянулись и дружно рассмеялись. Особенно громко прыснула Роксана, покачивая на голой ноге мокасиновый туфлей. Альбус поднял брови вверх: надо было улыбаться, иначе родня доведет подколами. Слишком хорошо он их знал.

— Так, молодняк, — Фред Уизли повернулся к Алу с Розой, — вам пора идти к своим! Нечего сидеть у старших!

Альбус понял, что это и в самом деле великолепный шанс. Значит, Роксана? От нее можно было ожидать чего угодно, и Ал на нее не сильно злился. «Коза она и есть коза», — подумал он. Хвала Мерлину, что Роза не виновата: дружба восстанавливается.

— Идем? — обратился к ней Альбус.

— Буклю не отдам! — воскликнул Джеймс под общий смех.

— Как хочешь… — ответил Альбус. — До встречи в школе! — бросил он родным.

— Только нам не нужен будет брат-змееныш, — серьезно сказал Джеймс.

Ал, однако, проигнорировал его слова и вышел из купе. Он остановился возле желтой деревянной двери, ожидая кузину, и вдруг из купе послышался серьезный голос Фреда:

— Роза… Не спускай глаз с Ала. Помни, о чем просила тебя мама.

Это было что-то новое. Тетя Гермиона просила Розу последить за ним? Интересно, зачем? Альбус подумал, что неплохо было выудить это из кузины. В том, что ему удастся это сделать, он не сомневался. Надо только правильно сыграть на тщеславии Розы и ее непреодолимом желании всех поучать.

— Пойдем, поищем свободное купе, — Роза, выйдя из купе, потянула Альбуса за руку.

Он вяло кивнул, не отводя взгляда от окна, за которым проносились мимо маленькие домики и зеленые поля. Поезд набирал полный ход; с каждой секундой приближался момент знакомства первокурсников.

— Как ты думаешь, на какой факультет нас отправят? — задумчиво спросил Ал у кузины.

Он снова почувствовал неприятное сосущее чувство страха. Альбус очень хотел попасть на Гриффиндор, как и почти все его родственники. Однако он сейчас очень боялся момента, когда ему предстоит надеть на себя волшебную Шляпу. «Ее можно попросить, но вдруг она решит, что я не достоин быть на Гриффиндоре?» — думал он. Да еще этот проклятый боггарт, предсказавший ему учебу в Слизерине…

— Честно, не знаю, Ал. Мама говорит, что это совершенно не важно, что мне будет хорошо на любом факультете. Папа, ну, ты знаешь папу, постоянно повторяет, как хорош факультет Гриффиндор, и как будут рады Фред, Джеймс, Молли и Люси, если я поступлю к ним.

Рози была раздражена. Она и сама волновалась перед распределением, но не хотела показывать этого кузену, который тактично делал вид, что не замечает ее состояния. Дети прошли по вагону, заглядывая в купе; отовсюду доносился радостный смех, были слышны разговоры. Всеобщее возбуждение висело в воздухе, отчего Альбусу стало грустно.

Кузина буквально втащила Ала в третий вагон, как вдруг перед ними возникла высокая белокурая девочка с пронзительными зелеными глазами, напоминающими цвет морской волны. Она, вероятно, была очень красива, но Альбус вздрогнул, увидев на ее форменном сарафане значок змеи. Однако это не отменяло того факта, что отвести от нее взгляд было сложно. Стройная, с тонкими чертами лица, она казалась настоящей леди. Лёгкая бледность придавала ее коже сходство с фарфором, а пшеничные локоны рассыпались по спине, спускаясь до талии.

— Добрый день… — голос девушки был одновременно нежный и строгий. — Почему вы всё ходите по вагонам?

— Ищем купе, — проворчала Роза. — А вы кто? — ребята расположились забавной группой. В центре стояла слизеринка, а Ал и Роза — как бы с двух сторон от нее.

— Я — Адель Эйвери, староста Слизерина. Вы ищите свободное купе? Они есть в четвертом вагоне.

— Хорошо… — скривилась Роза.

— Роза! Вот ты где! — раздался голос Люси Уизли. — А ну-ка скорее к нам! Мы тебя уже искать пошли. Идем скорее!

Прежде, чем Альбус опомнился, дочь Перси утянула за собой Розу. Мгновение спустя из соседнего купе вышли пухлый мальчик и тонкая девочка с острыми чертами лица, напоминающими лису. Они буквально отрезали Альбуса и Эйвери от той части вагона, куда Люси потащила Розу. Ал растерянно посмотрел на значок змеи старосты.

— Вам помочь, мистер Поттер? — нежно улыбнулась красавица.

— Да… — хлопнул ресницами Альбус. — Пожалуйста.

— Тогда следуйте за мной, — снова улыбнулась слизеринка. — Я найду вам свободное купе.

Альбус побрел за белокурым созданием, сам не очень понимая, что происходит. Очевидно, Роза куда-то исчезла, но куда? На мгновение Альбус порывался помчаться искать кузину, но тотчас прогнал от себя эту мысль. Мало ли куда убежала Роза, а эта Эйвери была единственным человеком, помимо родни, которого он теперь знал. Конечно, Эйвери, Нотты, Розье и Мальсиберы слыли, как и Малфои, фанатиками чистой крови и тайными сторонниками Темного Лорда, но выбирать не приходилось. Надо было расположить ее к себе.

— А как вы узнали мое имя? — спросил Альбус.

— Вы очень похожи на отца, мистер Поттер, — ласково сказала девушка. — И я видела вас с ним на вокзале.

— А вы, значит, староста Слизерина?

— Как видите. Не волнуйтесь, мистер Поттер, мы вовсе не такие злые, как про нас говорят, — засмеялась Адель. — А вас зовут…

— Альбус Северус, — с готовностью ответил мальчик.

— Замечательное имя: вас назвали так в честь директоров Дамблдора и Снейпа?

— Да, в честь них… — охотно кивнул Альбус.

Альбусу показалось, что при слове «Дамблдор» в голосе слизеринки мелькнула нотка презрения, но он не отреагировал: в конце концов, на Слизерине его не жалуют. Серая пелена туч развеялась, и тусклое сентябрьское солнце слегка осветило алый паровоз. Дети прижались лицом к распахнутым окнам, чтобы посмотреть на убегавший вдаль пейзаж: огромное невспаханное поле, изрядно выгоревшее из-за летней жары; вьющийся ручеек у опушки соснового бора; последние жилые домики лондонских пригородов. Из этих домиков иногда выбегали люди: кто-то изумленно смотрел в сторону, не понимая, откуда исходит звук, а кто-то махал руками, вспоминая те времена, когда сам ехал первый раз в Хогвартс.

— Скажите, а какое испытание нам надо будет пройти во время распределения? — спросил Альбус.

— Испытание? — удивилась девушка. — Никакого. Только наденете шляпу перед всей школой.

— И все? А Джеймс говорил…

— Ваш брат большой шутник, — с легкой насмешкой сказала Эйвери.

— Если бы только шутник… — вздохнул Ал.

Эйвери одарила его улыбкой. Альбус также улыбнулся: похоже, Джеймс достал не только его. Они прошли три вагона прежде, чем наткнулись на свободное купе. Отправив заклинанием чемодан на полку, мальчик сел к окну и начал рассматривать мелькавшие отвесные камни под железнодорожным мостом.

— Что же, я вижу, вы устроились, — улыбнулась Эйвери. — Удачи вам, мистер Поттер, и до встречи в Хогвартсе! — с этими словами слизеринка закрыла дверь.

— Спасибо вам за все!

— Я буду рада видеть вас, — раздался голос Эйвери.

Ал также тепло попрощался с ней и посмотрел в окно. На душе было странное чувство, будто он вступает в другую семью.

«Глупости», — прошептал сам себе Альбус, глядя, как серое, покрытое дымкой, небо затягивают перистые облака.