Разные шаги (джен)

— А как ты… нашёл меня? — решаюсь спросить.

Если Коля действительно приехал из-за меня, значит, он знал, как искать. Где искать.

— М, это было целое детективное расследование, с упором на социальные сети.

— Ну расскажи, детектив.

— Где-то год назад я… начал обо всём этом думать, — обо всём этом — о том самом, усмехаюсь я, — что, как, почему. Хотел… поговорить с тобой. Но… твой номер уже не работал. Старую страницу ты удалил. И я даже не знал, с чего начать, а потом понял, надо начинать с элементарного.

Понимаю, к чему Коля ведёт:

— О нет, ты сделал это?

— Да, я просмотрел всех Вадимов Коршуновов.

— Я не ставил дату рождения.

— И это хорошо так осложнило поиски, — признаётся Коля с усталостью. — Я искал везде, честно. Куда только не лез. Но через время всё-таки нашёл. Но город у тебя тоже не был указан.

— Мы всё ближе к разгадке.

— Так точно. Твоё фото.

Я даже не помню, какие фотографии заливал.

— В парке, около фонтанов, на велосипеде.

Теперь вспоминаю. Тогда я затравил Стаса инста-бложными делами.

— И всё? Только по ней?

— А я не говорю, что это было просто. У всех, у кого мог, спрашивал, знают ли они, где это. Ну, узнать удалось. Осталось только съездить. Я накопил денег на подработках. И поехал. Хотел один, но, когда друзья узнали, — я обращаю внимание на «друзей»: хорошо, что они есть, и считаюсь ли я другом? — Они собрались и поехали со мной, — с напряжением произносит Коля. — Это немного мешало. Потому что я меньше мог быть около парка. Ну, так и вышло. По большей части случайно, чем намеренно.

— Подожди, ты… караулил меня там?

— Там и в нескольких кварталах рядом. Просто ходил, гулял, смотрел. Надеялся и ждал.

— Но ты же не ждал каждый день?

— Я ждал каждый день, — в противовес слова Коли звучали как взрыв пушки и как ядро ударили меня.

— Ты сумасшедший, — шепчу я.

Как он только додумался? Это немыслимо!

— Но ведь получилось, — замечает Коля.

— Матерь божья, — продолжаю шипеть я, укладывая в голове числа. — Больше месяца… Коля-я, я не хочу говорить, но это — диагноз.

— Какой?

— Ебанутость.

Возникает тишина, будто Коля задумывается над тем, что творил.

— Это немного обидно, — так его голос и звучит.

— Извини, — говорю и опускаю голову, — я… я просто не могу уложить этого в голове. А если бы мы не встретились? Что тогда? Разве… тебе не было страшно? Ты не думал, что всё может быть напрасно?

— Конечно думал. — Конечно. — Но что мне ещё оставалось? Знаешь, это… как порыв было. Я просто знал, что мне нужно сделать. Именно мне. Не тебе, не кому-то ещё. Поэтому я делал. И я рад, что даже по случайности, получилось. Рад, что встретил тебя, поговорил с тобой, рад, что мне помог Андрей. Потому что… потому что сейчас мы можем говорить. Разве я могу сказать, что оно того не стоило?.. — голос Коли медленно пропадает.

— Конечно стоило, — говорю я. — Конечно. Я тоже… я тоже рад, что мы можем говорить.

— И я надеюсь, — он звучит прихотливо, — что сможем не только сейчас. И что ты будешь отвечать на сообщения. Если захочешь.

— Буду, — чуть не говорю «придётся». Я сделал свой выбор.

Мы ещё немного говорим, прежде чем Коля спрашивает:

— Как будешь праздновать?

— Со знакомыми. Среди которых Андрей. — О числе умалчиваю. — А ты?

— Передай ему от меня «спасибо» и «с Новым годом», — агакаю. — Я тоже со знакомыми. Они сейчас… возятся, а я прячусь. Там, кстати, и… Игнат.

Не понимаю, кто такой Игнат, а потом вспоминаю, что Матвиенко так зовут.

— Так он тоже там? — неожиданно громко спрашиваю я, будто это крайне важное открытие. Уже мечтаю набить сучью морду. — Передай ему, что я его ненавижу.

Коля смеётся.

— Кажется, вы сильно повздорили. — Из этих слов вполне ясно, что Коле до сих пор ничего неизвестно. — Можешь сам ему сказать, если хочешь.

У меня нерв на лице передёргивается: то ли от радости, то ли от презрения.

— Хочу. Только предупреди, чтобы трубку не ложил. Мне ещё есть, что сказать.

— Хорошо. Сейчас. — Возникает шорох, шаги, звучат разные голоса. — Игнат. Тебя тут просят. Только не клади.

— Ладно, а кто? — Матвиенко не понимает, кто через Колю может с ним связаться. — Да?

— Я даже твой голос ненавижу, — говорю с довольной ухмылкой.

Матвиенко отвечает не сразу. Наверняка, в шоке, или думает, кто с ним будет разговаривать в подобном тоне.

— Что тебе надо? — похоже, узнал.

— Что? Я ещё не решил, просто попросил Колю дать тебя.

Матвиенко отвечает вздохом. Жаль, что не вижу его лица. Но я ощущаю, что вздох вышел под давлением. Из-за меня.

— Ты ему не рассказал? — спрашиваю и перестаю улыбаться.

— А ты будешь угрожать?

— Классная идея! Спасибо, что подкинул. Если подумать… ты так и сделал. — Матвиенко молчит. — Ты же ничего такого больше не делал, да? — Одновременно думаю: если сделал, доберусь и вьебу.

— Не делал, — недовольно бормочет он. — Чего ты хочешь?

— Избить тебя, — это единственное, о чём я думаю, когда вспоминаю Матвиенко.

— Вот как, понятно. Это всё?

— Куда ты бежишь? — спрашиваю и чувствую себя прекрасно, не будучи на месте жертвы. — Сейчас ты понимаешь, что, как раньше, не получится, да? Что теперь я всё могу рассказать и, скорее всего, Коля поверит мне? И что же он подумает о тебе, а? Скажи, зачем это было? — медленно удовольствие перетекает в злость. — Зачем нужно было… подвергать Колю опасности, а потом прекращать? Чего ты этим добился? И почему сейчас ошиваешься с ним? — мой голос хрипел. Действительно, если бы Матвиенко был рядом, я бы не сдержался.

— А тебе какая разница? Надо было, — я узнаю эту интонацию — он хочет звучать уверенно, — чего хотел, того добился. И оно того стоило, чтобы сейчас ошиваться с ним, понятно? — Урод не ответил ни на один вопрос.

И как же мне это знакомо.

Спасибо Денису за опыт.

— Так ты боишься? Стыдно, да? Не может не быть. Хочешь, расскажу Коле? Узнаешь, что он подумает о тебе.

Я бы хотел, чтобы, узнав, Коля возненавидел его, как я, но… встретив теперешнего Колю, я понимаю, он не сделает этого. Он попытается войти в положение, узнать почему, да как. Коля и раньше был таким, но сейчас он больше уверен в себе. Он знает, чего хочет. И, похоже, преград для него всё меньше.

— Не хочу, — честно говорит Матвиенко. Я удивлён.

— Хороший мальчик, — опять усмехаюсь. Говорить с Матвиенко сплошное удовольствие потому, что не он руководит игрой.

— И? Скажешь слушаться тебя?

— Не «скажешь», а «прикажешь», и нет, не прикажу. Просто знай, если мы встретимся, когда-нибудь, я постараюсь как можно сильнее отпиздить тебя, и мне без разницы, что мне за это светит.

— Надо же, как заговорил. — Матвиенко ещё пытается брыкаться. — Напомнить, как ты расстался с Колей? Хорошие воспоминания?

— Лучшие! Какой же ты кусок говна, Матвиенко. Коля слишком хороший для тебя, и ты это знаешь. Неудивительно, что ты так ссыкуешь.

— Значит, расскажешь? — к такому выводу он приходит. Стоит заметить, как-то спокойно.

— Обойдёшься. — И я знаю, он не понимает. — Сам расскажешь, как совесть не выдержит. А у тебя она, похоже, есть. И поверь, это будет самое хуёвое чувство в твоей жизни.

— Понятно, — усмехается он. — Коля!

Телефон возвращается.

— Неплохо вы, — говорит Коля. — Как поговорили?

— Неплохо, — повторяю я.

Когда-нибудь он узнает.

— На самом деле, я не знаю, почему попросил не ложить трубку. Наверное, не хотелось, чтобы разговор закончился на Матвиенко.

— И звонил ты всё-таки мне, а не ему.

— Да, — киваю я. — Спасибо, что… вытерпел это время.

— Как я и говорил, — почти поучительно, — это было важно для меня. И это нужно было переждать.

По истине удивительно, как легко Коля может говорить со мной. Как он мог быть уверен в моей «невиновности». В том, что он верил в меня. Кто из людей предпочёл бы не забывать? Хотел бы узнать? Встретить того человека, который всё-таки ранил. Даже если не хотел, всё равно ранил.

Это были обидные слова, как ни посмотрим. Болезненные и тяжёлые.

— Коля.

— Да?

— Извини. — Воздух встаёт в горле, а глаза слезятся. — Извини, что… наговорил всего. Тогда. Извини, что поступил так. Правда, извини…

Это единственное, что я могу сказать.

— Да, конечно. Извиняю. Сколько надо, — свободно говорит он. — И… я уже давно. Тебе не нужно это говорить. Всё хорошо. Теперь всё точно хорошо.

— Раз ты так говоришь, не буду сомневаться.

Не хочу сомневаться.

— Давай встретимся? в новом году? — предлагает Коля.

— Да, давай.

— Ещё раз с наступающим. И Андрею передай.

— Передам.

Когда я убираю телефон от уха, оно горит. Потом я понимаю, что горит и лицо, что затекли колени и спина. Что произошло нечто более значимое, чем просто «разговор».

Умываюсь и захожу на кухню.

— Тебя Коля поздравляет, — пинаю Андрея в ногу.

— Ты перестанешь это делать? — спрашивает он.

— Когда-нибудь, — открываю WhatsApp и подношу телефон к лицу Андрея.

— Спасибо. Тебя тоже с наступающим. — Я отпускаю значок микрофона.

Денис в шоке.

— К-как ты понял, что надо сделать? — он вцепился в тёрку. — Пинок по ноге — это сигнал?

— Я сам не понимаю, как он это делает, — говорю я.

Андрей пожимает плечами. Если он не знает, то кто?!

Через несколько часов мы садимся за стол перед теликом. Андрей включает «Klaus», и мы магическим образом залипаем в мультфильме. Только и делаем, что обсуждаем его, а между перерывами едим.

Чёрт, они действительно умеют готовить.

Когда заканчивается фильм, Денис предлагает включить «Первый», чтобы не пропустить обращение Президента. И я, и Андрей переглядываемся: я никогда его не смотрел, Андрею хватило одного осознанного раза, но канал мы переключаем, чтобы успокоить Дениса.

Новый год мы не пропустим.

— А чего вы хотите? Ну, в новом году, — спрашивает Денис. Его немного разморило и клонило в сон.

— Отработать часы исправительных работ, — язык у Андрея заплетается.

— У тебя срок? — Денис тут же активизируется, а Андрей понимает, что ляпнул.

Я, как ожидающий того, улыбаюсь. Андрей хлопает себя рукой по губам и прижимает ладонь.

— Забудь, — просит он.

Денис не понимает, что это значит. Смотрит на меня. Я только лыблюсь, пытаюсь сдержаться, не сказать, но, похоже, ему хватило вспомнить, где мы познакомились и когда, и на его лице прорисовывается понимание.

Тот самый момент, когда над головой должна вспыхнуть лампочка.

— Он безобидный, — говорю в защиту Андрея только для того, чтобы не травмировать Дениса. — Ему пришлось так поступить, представляешь? — но звучу так, будто всё это очень весело. — Чем-то похоже на твою ситуацию, — задумываюсь я.

Нужно было поступать определённым образом, пусть и не хотелось. Но такой образ всегда казался правильным.

Денис оценивает и кивает.

— Спасибо, Вадим, — Андрей думает, что я выгораживал его.

Примечание к части

Мои 24.