Змеюка подколодная (джен)

— Это что?.. — удивлённо трогая белые кошачьи ушки на голове и смотря в зеркало, спросил ошарашеный Шэнь Цинцю.

— Это доказательство твоей принадлежности к самым наглым и пушистым существам на планете — котам, — нагло заржал Ци Жун, тоже не без интереса поглядывая на Горного Лорда пика, разглядывающего себя в зеркальце, как какая писанная красавица. Ей-богу, ну уши и уши, что там непонятного? Ну и что, что кошачьи? Велика беда.

— Я Лорд пика Цинцзин! Мне нельзя в таком виде появляться перед учениками! — зашипел не хуже семейства кошачьих Шэнь Цинцю. Хвост яростно хлестал по ногам, подметая пол, а белые уши встали торчком. Ну точно кот. Породистый, наглый, которому никто не хозяин и уж точно никто не указ: захочет — уйдёт, захочет — вернётся.

Кажется, последнее он сказал вслух. Ну и фиг с ним. Ци Жун от этого свое мнение не поменяет. Тут уж больше хотелось от души позлорадствовать. Как говорится, день прожит зря, если ты не поглумился над ближним своим! Хм, или это применимо только к самому четвёртому Непревзойденному?

— Шисюн Шэнь, я нашёл те записи, которые ты просил…

Пока они вяло переругивались, в Бамбуковую хижину влетел Лю Цингэ, тут же замерев в проходе, оценивая всю степень накрывшей Шэнь Цинцю беды. Глаза у Лорда Байчжань забавно округлились, грозясь выпасть в любой момент, а рот приоткрылся в немом вопросе. Бумаги, которые он держал в руках, шлепнулись на пол, отчего некоторые листы разлетелись по всему полу. Бог Войны в шоке. Занавес.

— Наша богема слегка в шоке, — не мог не прокомментировать десятиминутный ступор Лю Цингэ Ци Жун, гиенисто посмеиваясь.

— Я… зайду попозже… Да?..

— Уж будь так любезен, шиди Лю, скройся. — прошипел в ответ Шэнь Цинцю, подождав, пока вышеназванный уйдет, он повернулся обратно к зеркалу. На этот раз он через силу прикоснулся к ушкам, из-за чего те забавно дёрнулись, то прижимаясь к голове, то вставая торчком.

По полу метнулся белый пушистый хвост.

Жесть.

— Это что за жесть такая?

— Это карма за грехи твои змеиные.

— Сказал один из Непревзойденных. Как тебе там, в крови девственниц купаться, на обед, завтрак и ужин младенцев жрать и людей на деревьях подвешивать, не надоело? — отбрил Цинцю, фыркая.

— Такое было всего один раз! Один, грёбаный, раз! Когда я только стал демоном, то слегка помутился рассудком! И почему из всей моей обширной биографии все запомнили только тот случай?! — взвился Ци Жун, подскакивая на месте и громко ударяя ладонью о стол. Ну как так?! Почему вообще его считают каким-то невменяемым людоедом?! Он один раз после горы ТунлуОн же был на горе Тунлу? Я плохо знакома с каноном небожителей. Вроде как тогда большинство демонов Хуа Чен распугал, из-за чего Ци Жун и стал Непревзойденным. В любом случае, у меня в фф он там был. случайно утратил контроль над сознанием, потому что был ослаблен, дал демоническим инстинктам волю и слегка слетел с нарезки! Случайно, чёрт возьми! Как будто очнувшись ему самому приятно было увидеть подвешенную дюжину человек на ветках и чью-то обглоданную руку! Он образованным человеком был, а не демонопоклонником, в конце-то концов. Был, естественно, но это того не отменяет.

Крутанувшись по оси и всматриваясь в зеркало, будто хотел увидеть что-то новое, Лорд пика литературы и искусства обречённо вздохнул.

— И как от этого избавиться?

— Зачем избавляться? — удивился Ци Жун, вальяжно разваливаясь на стуле, — Наслаждайся ситуацией, говори, что у всех массовые глюки, с тобой всё нормально.

Это излишняя уверенность или хронический дебилизм? Белое ухо раздражённо дёрнулось. Дебилизм, однозначно.

Задумавшись, Лорд Цинцзин пришёл в себя от осоловелого свиста демона, с исследовательским интересом смотрящего на него. Вынырнув из пучин разума, он понял, что… Минут пять как облизывал ладонь и «мыл» уши. Чёрт. Кошачьи повадки в действии.

— Я тебе сейчас свистульку обломаю, — нахмурился Цинцю, недовольно зыркая на Ци Жуна своим коронным взглядом аля «ледяная королева», — Придумай, как это скрыть, если убрать не получается.

— Ты — заклинатель, тебе и флаг в руки, потому что я без понятия как.

В дверь неуверенно постучали.

— Шисюн Шэнь, к тебе можно?..

Ну кто бы мог подумать, что только шоковая ситуация заставит Бога Войны стать вежливым и вспомнить о правилах приличия, и что врываться в чужую обитель с наскока, как на поле боя в разгар месива, не принято. Обычно Лю Цингэ обладал грацией носорогапитона и изяществом бревна, несясь, ака локомотив напролом. Видимо, тот действительно шокирован, и даже чересчур сильно. Как-то переживать начинаешь невольно, к состоянию бомбы замедленного действия у того можно было привыкнуть, — какая разница, когда рванёт, если это всё равно произойдёт, то и зачем дёргаться понапрасну и нервы себе трепать — а вот какой финт ушами Цингэ может выкинуть сейчас… Он сам по себе-то боевая единица с огромным масштабом разрушения, а если что на светлую голову взбредёт? Бррр, не дай Небожители.

— Входи, шиди Лю, — на выдохе произнёс Шэнь Цинцю, присаживаясь за стол рядом с Ци Жуном, на днях сунувшим нос на пик Цзуйсянь и теперь распивающим вино высшего качества.

Отобрав у демона чарку и получив в ответ задушенный вскрик протеста, Цинцю разом опрокинул горькую жидкость в себя. Эх, гори оно всё синим пламенем!

В проём высунулась голова Бога Войны. Лю Цингэ крякнул, мотнул головой и зажмурился. Потом открыл глаза и снова закрыл. И так пару раз.

— Значит, не привиделось.

— Поверь, шиди Лю, этот Шэнь тоже бы очень хотел, чтобы всё это ему лишь «привиделось», — и снова опрокинул в себя чарку, заботливо наполненную Четвертым Непревзойденным.

Лю Цингэ широким шагом вошёл, направляясь к ним, и приземлился на стул, делая вид, что разглядывать трещины в полу ему гораздо интереснее, чем внешний вид собрата по секте. Хм, а вон та щель кажется глубже, чем остальные, может какой тайник? Хотя вряд ли, Лорд Цинцзин не настолько дурак, чтобы прятать что-то ценное у себя дома, если учитывать, что вокруг него творится.

— Шисюн Шэнь…

— Нет.

— Но я даже…

— Многоуважаемый брат, я прекрасно знаю, какой вопрос вы хотите задать в случившейся со мной беде, но как бы вы ни старались, ответ этого совершенствующегося не изменится, так что прошу закрыть тему во избежание, — поучительно-раздраженным тоном отрезал Цинцю, смеряя Бога Войны вымораживающим взглядом, который, к несчастью, на того не действовал вот уже лет десять, и сильный эффект мог произвести разве что на учеников.

Лю Цингэ взгрустнул. А так хотелось потрогать уши… Но если он так сделает, то Шэнь Цинцю та ещё змеюка злопамятная, он всё припомнит.

А если заручиться поддержкой?

Лорд Байчжань искоса глянул на такого же задумчивого Лазурного Фонаря и, поймав его взгляд, коротко кивнул.

— Что вы задумали? — напряжённо спросил Цинцю. От его зоркого глаза не укрылись переглядки этих двоих, так что, вскочив, он кинулся к двери. Пусть уж лучше ученики его в таком виде увидят, чем то, о чем он думает! Они у него смышлёные, много болтать не будут!

И вот уже почти у самой двери, где чувствовалась свобода, с боевым кличем «Банзай!!!» на спину приземлилось что-то тяжёлое, отрезая путь к стратегическому отступлению. Придавленный Лорд Цинцзин пораженно охнул и замер, когда две пары рук самым наглым образом начали тискать уши. До хвоста ни Ци Жун и Лю Цингэ ещё не добрались, так как тот был спрятан под одеждой.

— Ироды! Мстить буду!..

За дверью что-то заскреблось и та открылась.

— Учитель, этот ученик услышал шум и решил проверить все ли нор…

В дверном проёме оказалась лохматая макушка маленького Ло Бинхэ, недавно принятого на пик Байчжань. Мелкий, увидав сию сюрреалистичную картину, замер, открыв рот. Не каждый день лицезреешь, как холодный и отстранёный Лорд Цинцзин будет валяться на полу, а сверху на нем будут с гордостью и зловещими улыбками восседать наставник Ци и Бог Войны, которые гладили… Белые уши?! И что это, хвост?!

Ло Бинхэ бешено завращал головой, зажмурился и захлопнул дверь, упёршись в неё спиной с противоположной стороны. Нет-нет-нет, такого не может быть в реальности. Ему это просто… Приснилось! Да! Это всё жуткий кошмар! Вот он сейчас пойдёт и отоспится, а то эта перенагрузка на тренировках совершенно его вымотала.

Бах!

По двери с той стороны что-то ударило, заставляя Бинхэ подпрыгнуть от страха и отползти.

Медленно, как в ужастиках, дверь отворилась и перед учеником предстала жуткая картина: Лорд Цинцзин, за версту от которого веяло аурой еле сдерживаемого гнева, а за его спиной поверженные наставник Ци и Лю Цингэ. Кажется, у них текла кровь. Неужели… Шэнь Цинцю убил их?!

Горный Лорд сделал шаг вперёд. Дрожа и обливаясь холодным потом, Бинхэ вскочил с криком:

— М-мастер Шэнь, эт-тот ученик ничего не видел! — и дал деру, что только пятки сверкали, — Только не убивайте! Этот ученик будет молчать вечно!

Цинцю поражённым взглядом проводил убегающего полудемона и задумчиво почесал затылок.

— Эт чё было?

Сзади завозились две тушки. Вытирая никак не прекращающую течь кровь из носа, Лю Цингэ и Ци Жун, встали.

— Ушки…

— Хвост…

Да ну к чёрту!

— Бинхэ, подожди меня!

В этот день ученики пика литературы и искусства были вынуждены наблюдать весьма сногсшибательную картину, оставившую отпечаток на их восприятии мира на всю оставшуюся жизнь.

Детёныш Байчжань, в слезах и соплях убегающий от гонящегося за ним кем-то проклятого Шэнь Цинцю, результатом проклятья которого стали белые уши и хвост, и догоняющие их Бог Войны и Четвертый Непревзойденный, периодически матерящийся — исключительно Лазурный Фонарь, так как Лорду Байчжань не пристало — и падающие из-за бьющей фонтаном носокрови, но тут же поднимающиеся. В какой-то момент Лорд Цинцзин с помощью цигуна обогнал перепуганного Ло Бинхэ, вскочил на Сюя и скрылся в неизвестном направлении. Демон и заклинатель было погнались за ним дальше, но через две палочки благовоний вернулись обратно, грустные и раздосадованные — не нашли.

Старшие ученики пика лишь пожали плечами, объясняя шиди и шимэй, что это — обычное явление, и нечему тут удивляться. Подумаешь, учитель-кот… Они и не такое повидать успели. Работу и занятия никто не отменял!