Стальная Крыса против Арсена Люпена (джен)

Плавание на весельной шлюпке по волнующейся Атлантике — крайне выматывающее развлечение. Никогда не делайте этого — вот что я вам скажу. Гребли мы с Анжелиной по очереди, поэтому оба употели и вымотались до абсолютно свинского состояния.

Монток — так назывался городишко — расположился на крайней восточной оконечности Лонг-Айленда, к которой нас отнесло. К Нью-Йорку и вообще к цивилизации здесь вела только одна дорога, которую при необходимости могла перекрыть полиция — а у копов теперь есть претензии к нам обоим. Нехорошо получилось, каюсь.

— Всё, чего я хочу — это рухнуть куда-нибудь за стол и обожраться, — выдохнул я, прогуливаясь по полузаброшенному дачному городку.

— Солидарна, Джим, — на Анжелину лучше было не смотреть. — Возиться с чудесами Койпу лучше в тепле.

К счастью, местная забегаловка еще работала. Зальчик был полупустой, так что прикопаться к двум промокшим, голодным Стальным Крысам было некому. Казалось бы.

Похоже, легавые на Лонг-Айленде работают просто неприлично оперативно. Не успела моя благоверная вновь попытаться связаться с профессором, как с неприличным визгом подъехал чёрный автомобиль с красноречивой надписью POLICE. Из него выскочили шериф с помощником: в руках у них были внушающие почтение к закону пистолеты, заряженные явно не палочками от эскимо. С ними шёл джентльмен в коричневом костюме, аккуратных очочках и лёгкой небритостью.

— Это они, шериф Галлоран, — указующий перст очкарика остановился на нас.

— Вы уверены, доктор Джонс? — Оп-ля. Похоже, светило археологии взяло мой след до Лонг-Айленда и начало систематически объезжать остров. А тут как раз такие мы — Джимми ди Гриз с супругой, только что завершившие отдых на море.

— Прошу прощения, — подступил к нам шериф, — доктор Генри Джонс утверждает, что опознал в вас лиц, похитивших статуэтку из музея Маршалл-колледжа.

Одну минуточку... Настоящий Индиана Джонс не мог никого опознать. По одной простой причине — его не было в музее, когда я прохлаждался там в образе священной тыквы. Тем более там не было Анжелины. Зато мы вместе стащили божка у достопочтенного коллеги. Что, если перед нами ряженый Арсен Люпен?

Но озвучивать это было нельзя: возникал риск разоблачить себя. Поэтому мы сделали всё, что нам оставалось — позволили препроводить себя в участок. Уж провинциальный-то клоповник окажется нашим отмычкам по зубам.

— Уверена, это недоразумение, — с металлом в голосе ответила Анжелина. — Надеюсь, вам удастся всё прояснить.

— Учтите: вам это с рук не сойдёт, шериф Галлоран, — гордо заявил я, следуя в полицейскую машину. — В этой стране ещё существует независимый суд! — дополнил я своё выступление фразой из гипноучебного фильма.

Впрочем, суда бояться пришлось бы скорее мне. Обыск выявил наличие у нас искомой статуэтки Энлиля почти сразу.

— Так я и думал, мистер, — осклабился Галлоран, довольный, что в кои-то веки повязал крупного зверя по резонансному делу. — Теперь у вас с дамочкой будет сорок восемь часов, чтобы объяснить, что это была не кража. Напомню, что у вас есть право на один звонок адвокату, и оно вам скоро понадобится. Диксон, в камеру их.

Камера была совершенно ерундовая: две каменные стены, вместо четвертой — решётка с замком. Настолько устаревшей конструкции, что нам хватит на него не более четверти секунды.

Мы наблюдали за нашими притеснителями, ожидая удобный момент для ухода. Диксон увлёкся нашими приборами, которые он нашёл в сумке: такого он не видел никогда и гадал, шпионские ли это устройства или воровской инструмент. Тем временем Галлоран вел свои дела с Индианой Джонсом (или всё-таки Люпеном?).

— Что-то не сходится. Сообщалось, что налетчиков было двое — и оба мужчины. А вы выдали нам мужчину с девкой, — усомнился шериф Монтока. Девкой! Это о неукротимой и неизменяющей миссис ди Гриз!

— Пожалуй, перед побегом я оторву ему пару жизненно важных органов, — шепнула мне Анжелина.

— Я буду участвовать.

— Перейдём к находке, — продолжил фейковый доктор. — Руководство Маршалл-колледжа настаивает, чтобы она как можно скорее вернулась в стены Музея человека.

— Очень сожалею, доктор Джонс, но находку нам придётся оставить здесь до судебного процесса, — пробурчал шериф. — Как вещественное доказательство.

— Ничего не могу поделать, шериф, — пожал плечами Индиана, — попечительский совет требует её немедленного возвращения на выставку. Особенно настаивал мистер...

Тут он начал шептать на ухо стражу порядка имена, видимо, настолько статусных шишек Соединенных Штатов, что у того полезли из орбит водянистые буркалы, придавая ему вид разгневанного свинобраза в брачный сезон.

— Под расписку, — махнул рукой Галлоран. — И делайте с ней что хотите — но к первому заседанию суда она должна быть в распоряжении обвинения. Иначе любой адвокат поставит нас раком.

Доктор Джонс, покачивая чемоданчиком с трофеем, прошёл мимо нашей камеры. Он внезапно остановился напротив, приподнял шляпу и тихо — чтобы шериф не услышал — сказал:

— Приятно было познакомиться, месье Стальная Крыса. Успехов вам и вашей спутнице. Уверен, вы выкрутитесь...

И нагло подмигнул. Теперь, когда мы встретились нос к носу, я был совершенно уверен, кто перед нами:

— Лицо Люпена, — кивнул я жене. — Тщательно загримированное, но мимика — его.

— Ты видишь то же, что и я, ди Гриз. Но как нам этим распорядиться?

— Заорать "Держите Люпена, мы невиновны!" не поможет. Если бы полицейским за каждый такой вопль в камере платили по доллару — они бы стали миллиардерами.

— Значит, бежим. У тебя осталась отмычка в ботинке? — спросила Анжелина.

— Обижаешь, любовь моя. Итак, работаем по старой схеме: я вскрываю наш гадюшник, ты вырубаешь тюремщиков.

Но тут, едва я достал отмычку из ботинка, в события вмешалась третья сила. К участку подъехал автомобиль, и внутрь вошли двое усталых мужчин. Оба вида "чокнутый профессор". Один из них был ничем не примечательным лысеньким пожилым джентльменом, а второй...

Второй был явно неповторимым оригиналом того Джонса, что упрятал нас сюда. Загорелый в экспедициях шатен с мужественным лицом в аккуратных очках и лёгкой небритостью. К тому же без налёта французского акцента.

— Макс Броди.

— Доктор Генри Джонс-младший, — представились новоприбывшие.

— Секундочку, так вы... — Шериф понял, кто перед ним, и начал медленно обалдевать.

— Доктор Джонс. Для друзей — Индиана Джонс, — отрекомендовался интеллигентный крепыш.

— А... ва... ава... — замялся страж порядка. — Только что здесь уже побывал один доктор Джонс. Забрал свою... вашу... короче, историческую находку и уехал.

— Должен вас огорчить, но это был не я, — сардонически усмехнулся Индиана II.

— Чем вы можете подтвердить вашу личность? — не унимался Галлоран, пытаясь хоть как-то вправить себе вывих мозга. Джонс и Броди показали кучу каких-то корочек, судя по всему — университетские пропуска и удостоверения лауреатов каких-то премий с кучей печатей.

— Я уже ничего не понимаю, — шериф закрыл глаза и замотал головой. — Если Индиана Джонс с документами — это вы, но здесь уже был один Индиана Джонс и нашел краденую статую, то кто тогда он?

— Может быть, он и есть Арсен Люпен? — сообразил помощник шерифа. — Газеты пишут, что эта... имперсонация — как раз его любимый метод!

— Ваш... кхе... двойник уверенно опознал во-он ту парочку как налетчиков, — гнул своё Галлоран.

— В первый раз вижу эту пару, — честно ответил Джонс. — Да и как бы я мог опознать грабителя, когда ночью меня не было в музее?

— Кто может это подтвердить? — продолжал Галлоран. Индиана заметно замялся.

— Мисс Мэрион Рейвенвуд, — невпопад выдал Макс Броди. Джонс посмотрел на него взглядом, однозначно говорящим: "Убью!".

— Значит, первый доктор Джонс — это Люпен. Но кто же тогда у меня в камере? — старейшина легавых продолжал приводить извилины к единому знаменателю.

— Джеймс ди Гриз, агентство Пинкертона, — погнал я пургу. — Я уже в течение нескольких месяцев шел по следу Арсена Люпена. Нагнав его на пароходе, следующем в Шербур, я обнаружил в его вещах краденую статуэтку и едва успев снять отпечатки пальцев, как Люпен с помощником неожиданно вернулись. Мне пришлось уходить, но шумерскую находку я захватил с собой, чтобы снять с неё отпечатки пальцев Люпена и предъявить их в суде. Как видите, лягушатник всё же меня переиграл.

— А вы, мэм, — спросил Диксон, оторвавшись от гранат с сонным газом, — тоже агент? Но я не обнаружил ваши удостоверения!

— Неудивительно, — тряхнув волосами, ответила Анжелина. — Если бы Арсен Люпен узнал, что папаша Пинкертон взял его на карандаш, вся операция бы рухнула.

Галлоран тяжело сопел: поверить в нашу наглую импровизацию ему было сложно. Наконец он, видимо, решил, что даже если мы не сыщики, "посадка" человека по ошибке станет жирным чёрным пятном в его репутации.

— Мистер ди Гриз, миссис...

— Рденрандт.

— Ну и фамилия, яйца святого Патрика... Мисс Рденрандт, вы свободны.

Я забрал у Диксона свою аппаратуру раньше, чем тот успел включить молекуразлучник обратной связи и отрезать себе полноги.

— Будьте осторожны, — напутствовал нас старый ирландец. — На острове орудует опытный вор. Какой-то залётный. Этого парня ищут власти трёх штатов. Банки, угоны автомобилей, лодок, даже шмотками с пьяных не брезгует.

— Мы знаем, — искренне ответила Анжелина.

Джонс подбросил нас до Нью-Йорка, предлагая содействовать в наших поисках, но "агент Пинкертона ди Гриз" вежливо отказался. Итак, мы на воле, но долго задерживаться в городе небоскрёбов незачем — мы и так привлекаем ненужное внимание всех окрестных властей. Что делать дальше?

Будем рассуждать логически. Разделавшись — как он думает — с нами, Люпен захочет поскорее дернуть к берегам Франции. Но на пароходе быстро не получится. Да и не факт, что трансатлантическая компания захочет иметь дело с таким беспокойным пассажиром. Есть альтернатива морю — воздух. В воздухе есть выбор между самолётами и дирижаблями. Дирижабль комфортнее, но тормознее и подразумевает крюк через Берлин.

Таким образом, Арсен Люпен покинул Америку на самолёте, и лучшее, что можем сделать мы — сесть на другой самолёт. Билеты и липовые французские визы проделали приличную брешь в нашем бюджете, и на следующее утро двенадцатиместный "Дуглас ДС-2" с утробным урчанием поднял нас с Анжелиной над океаном, прокладывая путь к Парижу. Пассажиры, уткнувшись в биржевые газеты, не обращали на чету ди Гризов никакого внимания — что только к лучшему.

— У тебя снова есть план, Джим?

— Сейчас, сейчас, он уже рождается, уууууй, у меня начинаются схватки...

— Без демагогии, ди Гриз, — щёлкнула меня по носу Анжелина.

— Ты бы поверила в гипотезу, что Арсен Люпен идёт на рискованную операцию с вывозом краденой золотой безделушки через полмира только для того, чтобы запереть её в комод и по большим праздникам протирать тряпочкой?

— Странно.

— Великие умы мыслят сходно, дорогая. Люпен наверняка готовит её для продажи. А раз речь идёт о продаже, нам предстоит найти в Париже...

— Скупщиков краденого? — закончила за меня Анжелина.

— Браво! Даже если коллега действует не через них, кто-то из барыг располагает информацией о сделке. Выйдя на покупателя, мы получим возможность действовать дальше: грабить, похищать, устраивать многослойные аферы. И всё ради блага Галактики.

В этот момент самолёт вышел из облаков, и, взглянув в иллюминатор, мы обнаружили себя над довольно крупным городом на берегах реки. Серые и синие крыши старинных домов, дворцы, площади, забавная металлическая башня врастопырку... Башня?

— В гипнофильме она была в центре Парижа, — вспомнила Анжелина. — Приехали.