Лето на двоих (джен)

Примечания:

Детские недетские лагеря

Лето медленно, но верно приближалось к концу.

За прошедшие погожие деньки Максу удалось вытащить Никиту на речку аж на целых два раза больше, чем он рассчитывал. Давешних дерзких мальчишек они, правда, больше не встретили. А когда легендарный расписанный Максом гипс наконец-то сняли, Ник и сам был не против искупаться и в меру позагорать — так, чтобы в одночасье не превратиться, по словам Макса, в жареного цыпленка. С его-то бледной кожей!

Вдвоем друзьям удалось обойти почти все окрестности небольшой деревни и отыскать уйму укромных местечек для разговоров и чтения или чтобы просто спастись в теньке от палящего солнца.

Но сегодня бабушка Макса ушла в гости к какой-то подруге, и он на правах временного хозяина затащил Ника к себе. Угостил тремя видами обалденно вкусного варенья из свежего урожая, который все лето помогал бабушке собирать, а еще рассыпчатым домашним печеньем и напоил чаем.

А потом, сытые и расслабленные, они расположились прямо на крылечке дома, постелив на ступеньки старенькое одеяло. Правда, Пушок почему-то решил, что все это мягкое роскошество исключительно для него, и парням пришлось более чем скромно усесться по бокам царственно разлегшегося прямо посередине кота. Но ни им, ни тем более пушистому «хозяину» такое соседство не помешало. Наоборот, котяра довольно жмурил зеленые глаза и снисходительно мурчал, когда Ник почесывал его за ухом.

Макс всей грудью вдохнул понемногу остывавший к вечеру воздух, насыщенный деревенскими ароматами, к которым он уже успел не то что привыкнуть, а всей душой прикипеть, и изрек:

— Как же хорошо, а? Реально это самые лучшие каникулы!

— Угу, — согласился Ник. Его уже не такое бледное лицо озарила тонкая улыбка. — Теперь я даже не представляю, что бы делал все лето, не окажись по соседству такой непоседливой задницы по имени Макс.

— Ник, да ты умеешь шутить! — Макс от души рассмеялся. — Это нужно отметить. Нет, ну, серьезно, я еще ехать не хотел. Думал, в лагере круче будет. А вот ни фига!

— В лагере тоже интересно, — возразил Ник. — Мероприятия разные, новые знакомства… Никакого контроля и полная свобода.

— Это да. — Макс задумчиво почесал лохматую макушку. За лето его волосы выгорели на солнце и стали еще светлее. — Но что-то мне подсказывает, что среди моих новых знакомых не было бы такого жуткого зануды, как ты, Ник. За такое мне и свободы не жалко!

— О, Макс, в таком случае не согласишься ли ты провести со мной остаток своей жизни? — Ник встал и сделал вид, что хочет опуститься перед Максом на одно колено. Пушок, лишившись чесавшей его руки, недовольно дернул роскошным хвостом, и чтобы его не злить, Нику пришлось снова сесть.

— Э-э-э, заманчивое предложение. — Макс старательно состроил смущенную мордашку. — Я подумаю.

Шутки шутками, а он действительно был рад, что провел лето у бабушки и рядом с Никитой. То, что началось между ними как вражда, довольно быстро переросло в искреннюю и крепкую дружбу, которой Макс теперь очень дорожил.

— Получается ты был в лагере? — спросил он друга.

— Да, после седьмого класса, — ответил Ник. И прежде, чем Макс успел сказать что-то еще, добавил. — И там впервые понял, что меня больше влечет к парням, чем к девушкам.

Макс от неожиданности чуть не забыл, как дышать. Во дела, подумал он.

Конечно, Ник многое успел рассказать о себе, своей бывшей семье, школе и одноклассниках, впрочем как и сам Макс. Иногда вскользь упоминал о том трагическом случае, перевернувшим его жизнь с ног на голову. Но такие очень личные темы никогда до сегодняшнего дня не поднимались.

И Макс растерялся. Он не знал, что ему делать. Выведать подробности? А если это тоже не очень приятные для Ника воспоминания? Тогда, наверное, лучше сменить тему, чтобы не расковыривать зажившие болячки.

— Поделишься? — спросил он осторожно. — Если не хочешь, я пойму.

— Да особо нечем, — ответил Ник и глубоко вздохнул. Все-таки хэппи-эндом там и не пахло, понял Макс. — Он был старше на два года, я во втором отряде, а он в первом. Я там почти ни в чем не участвовал — в соревнованиях там или сценках, желающих и без меня было предостаточно. А познакомились мы на футбольном матче между нашими отрядами: было дико шумно, все орали, болели за своих, а я сидел в стороне с книгой и пытался читать. И вдруг он сел со мной рядом. Оказалось, он тоже не любитель прилюдно выпендриваться и предпочитает спокойную компанию, тишину и книги. Спросил, что я читаю, и начал рассказывать мне о книге, авторе. Было так интересно, что я обо всем забыл — о футболе, об этом ужасном шуме. Слушал, слушал. Что-то спрашивал, но только чтобы и дальше слушать его голос. Мы начали общаться, все свободное время проводили только вдвоем. И я понял, что меня к нему тянет. Но не как к интересному человеку или собеседнику. И не как к другу. Так страшно было: если он узнает, что я чувствую, о чем думаю рядом с ним, то сразу же перестанет со мной общаться.

— И как? Не узнал? — Макс успел задать вопрос и только потом додумался. — Он и сам, да? То есть ты его тоже… привлекал?

— Однажды вечером, это уже почти в конце смены было, он куда-то пропал. Я подумал, на дискотеку пошел, хотя до этого, как и я, не особо их жаловал. Я сидел один в общей спальне. — Ник замолчал, а Макс, предчувствуя явно нехорошее продолжение, судорожно сглотнул. — Он зашел и молча сел ко мне на кровать. Оказался так близко, как мы еще ни разу не были. А потом… Провел пальцами по моей щеке и поцеловал. Это был первый мой поцелуй.

— Блядь! — не удержался Макс и тут же дал себе хорошего такого ментального пинка. Но Ника его возглас не напугал.

— От него сильно пахло алкоголем. Но сам поцелуй… Это было приятно и так возбуждало, я и не подумал его оттолкнуть или убежать. Думал только о том, что если кто-то из отряда или вожатых сейчас зайдет, нам обоим пиздец. А потом и об этом перестал думать, потому что… В какой-то момент меня просто унесло, лишило сознания то, что он делал, где и как касался, руками, губами… Очнулся только, когда кончил прямо так, в одежде.

— Ну, ни хуя себе! А ты говоришь, нечем. Это ж охуеть и не выхуеть обратно! — На эмоциях Макс не усидел на месте и вскочил, напугав Пушка, который в этот раз все-таки решил, что пора драпать от этих ненормальных. — А дальше что?

— Ничего. Он просто встал и ушел. И до конца смены мы больше не виделись и не говорили. — Ник согнулся пополам и уперся в колени локтями. Запустив пальцы в свои густые кудри, он с силой обхватил голову, словно она готова была лопнуть. — Ту ночь я не спал и думал: раз я кончил всего-то от поцелуя с парнем, значит, я гей? Если вообще парень привлек меня больше, чем друг? Мне казалось, нужно обязательно с ним об этом поговорить, спросить, зачем он так и почему со мной. Но он тщательно избегал встречи, и мы так ни разу и не столкнулись. А потом смена закончилась, и все разъехались по домам.

— Как его звали? — решился спросить Макс. Ему показалось, что сам Ник так и не назовет имени того, кто по сути совратил его, невинного, неопытного четырнадцатилетнего мальчишку.

— Вадим. Но я уже давно не вижу смысла вспоминать его имя. — Ник снова вздохнул, но на этот раз с облегчением, словно сбросил наконец-то тяжелый груз с плеч, и выпрямился. — Со временем все забылось. Родители так вообще ни о чем таком не догадались. А ты говоришь, в покерфейс не умею.

— Ой, да предки вообще что-нибудь когда-нибудь замечают? — Макс даже рукой махнул для пущего эффекта тотальной разочарованности во всех родителях мира разом.

— И сколько бы я потом ни пробовал, с девчонками целоваться совсем не то. — Ник уже привычно ни капельки не смутился, сделав щекотливое признание. Макс давно понял: его друг принял свою особенность и больше не парится лишними сложностями. — Не так, как с парнем.

— Воу, ты с девчонками тоже пробовал? — сначала Макс в ответ удивился, но потом подумал: а почему, собственно, нет? Ник из тех, кто стопудово нравится девчонкам — высокий, симпатичный, умный и заговорить до смерти может. Девчонки это любят.

— Ну да. А ты типа не целовался никогда? — Ник недоверчиво глянул на Макса.

— Целовался, конечно, — ляпнул Макс чисто на автомате и тут же возмущенно фыркнул. — Эй, сейчас вообще-то речь не обо мне!

— Угу. Знаешь, я думаю, он просто использовал меня, чтобы что-то понять о себе. А вышло так, что и я о себе кое-что понял.

— Жалеешь, что с тобой так случилось? — Макс подумал сейчас не только о случае в лагере, но и о том, что было с Никитой после. О том, что заставило родного отца его бросить, даже не попытавшись выслушать и понять.

— Нет, Макс. Я такой, какой есть. Если кому-то это не нравится, мне похуй. Меньше народа — больше кислорода.

— Истину глаголишь!