Вопрос доверия (гет)

Неделю Джинни не верила, что письмо написал Гарри. Неделю она выясняла у братьев, не их ли это рук дело. Когда после многочисленных истерик и угроз близнецам, Рону, Перси, Чарли и Биллу, до нее медленно дошло — письмо и правда от Гарри, она поняла, что нужно ответить. Ей было ужасно стыдно, что она не сделала этого раньше. Ей даже пришла в голову мысль не отвечать совсем, и сказать, мол, письмо не пришло, порвалось, утонуло, ну, или на крайний случай, она его нечаянно сожгла.

Звучало все очень глупо и неправдоподобно, так что написать ответ пришлось.

Джинни хотела рассказать, как в Египте здорово, написала про море и отложила письмо. Подумала, что этого недостаточно. Прошел день, но что еще рассказать Гарри, она так и не придумала.

Наступила ночь, когда она в очередной раз с криком проснулась и вскочила с кровати. Во сне она видела всех тех, кого заколдовала, даже петухов задушенных, а потом окровавленный Гарри сказал, что все из-за нее.

Рон не проснулся. Джинни не знала, рада она этому или нет. В голове звенело, а дыхание сбилось.

Джинни, дрожа всем телом, поднялась с кровати. «Виновата, виновата, виновата» слова звучали так ясно и четко.

Ноги стали ватными и держали тело с трудом. Джинни подошла к балкону и ослабевшими от страха пальцами потянула на себя ручку двери. Она не знала, почему пришла именно сюда. Может, в комнате ей не хватало воздуха?

Джинни уперлась руками в перила. Сейчас бы взять и побежать куда-нибудь далеко-далеко, лишь бы ничего не вспоминать и ни о чем не думать.

Голубая клетчатая пижама струилась по ее худенькой фигуре. Распущенные, растрепанные волосы ярким пятном выделялись вокруг побледневшего лица.

Джинни закрыла глаза, из которых медленно, сверкая в лучах луны, текли слезы. Внутри нее с поразительной скоростью разрасталась пустота. Огромная и всепоглощающая.

Что делать, когда не можешь скрыться от воспоминаний? Они догоняли ее, из самых темных уголков памяти и впивались, как паразиты, не давая забыть тот ужас, что она сотворила.

С балкона была видна спокойная гладь моря. Волны с легким шелестом разбивались о прибрежные камни.

Джинни подняла голову. На небе тысячами искрящихся бриллиантиков сияли звезды. Неожиданно, прямо из воздуха перед Джинни возникла сова с буроватым оперением.

Девочка от неожиданности отскочила. Возникла мысль, что это Букля с ночной охоты вернулась, она все никак не хотела улетать от них, словно чувствовала, что Джинни пишет Гарри письмо и обязательно отправит. Вот только Букля полярная сова и в размерах больше той, что опустилась на перила перед Джинни.

Сова смотрела на девочку своими ярко-желтыми глазами с каким-то ожиданием, словно от Джинни требовались какие-то действия.

До нее не сразу дошло, что сова прилетела с письмом. Джинни неуверенно отвязала от лапки птицы конверт и посмотрела на адресата.

Мелким бисерным подчерком было выведено: «Джинни Уизли».

А снизу красовалась подпись: «от Гермионы Грейнджер».

Джинни судорожно вздохнула и сжала конверт в руках. Она вдруг оказалась между двумя вариантами — прочитать или выкинуть письмо. Ее неожиданно накрыл страх перед тем, что могла написать подруга. Сейчас никакие силы мира не убедили бы ее, что виноваты василиск с Реддлом.

Прошло минут десять сомнений и колебаний — открывать ли письмо? В итоге, Джинни сдалась. Любопытство, что ей могла написать Гермиона, пересилило.

Ночная темнота не позволила бы прочитать содержание, Джинни пришлось включить небольшую, слабо освещающую балкон лампочку. От волнения ноги стали совсем ватными. Джинни больше не могла стоять, она села на прохладный пол и медленно провела пальцами по гладкой поверхности конверта, а затем быстрым движением вскрыла его и извлекла пергамент.

У Гермионы был очень мелкий подчерк, Джинни пришлось прищуриться, чтобы узнать содержание письма, света от лампы тоже не очень-то хватало.

«Привет, Джинни!!

Наконец-то смогла написать тебе. Насколько я знаю, вы уже неделю как в Египте. Как тебе там? Все нравиться? Рон писал у вас классный отель. Почему не пишешь? Я думала, ты тоже о чем-нибудь расскажешь. Я просто написать не могла — сов подходящих не было. Тут, представляешь, есть совиная почта для волшебников прямо недалеко от места, где мы остановились! Мы, кстати, живем недалеко от Эйфелевой башни. Вчера с родителями в Лувр ходили. Мне кажется, тебе бы там очень понравилось, я тебе пару открыток с известными достопримечательностями купила, но отдам при встрече, мне интересно, что ты скажешь. Ты знала, что тут школа для волшебников — Шармботон? Судя по книжкам, это прекрасное место. Там огромные цветущие сады. Я бы хотела посмотреть, а ты?

Я тут зашла в магазин для волшебников, у них не переулок, как у нас в Англии, а что-то похожее на торговый центр. В нем, кстати, даже речка протекает и деревья прямо из пола растут даже с третьих и четвёртых этажей. Разумеется, я не могла удержаться и купила кучу книг. Моя мама тоже почитает, ей очень интересно было.

Давай, рассказывай, как ты там? В Египте вообще такая история древняя…

Я бы тоже туда хотела съездить. Тебе, наверное, Билл много чего рассказывает. Жду от тебя всех подробностей! Пиши скорее!

С пожеланием всего наилучшего,

Твоя подруга, Гермиона»

Много, слишком много противоречивых чувств вызвало одно простое письмо. Джинни смотрела на пергамент, пытаясь понять, та ли она Джинни, которой это адресовано? Может, Гермиона знает еще какую-нибудь Джинни, у которой есть брат Рон, Билл, и которая не подвергала ее нападениям?

Это не могло быть написано для нее. Не после того, что было. Джинни пыталась сохранять спокойствие, но руки задрожали, а к глазам подступили слезы.

Она не сможет написать Гермионе, слишком четко в памяти ее застывший ужас в глазах, ее не успевший вырваться крик.

Джинни буквально видела в строчках письма замершую под взглядом василиска подругу. Дышать стало труднее, сердце заколотилось с бешеной скоростью. Джинни откинула пергамент и вжалась в стену.

Она никому никогда не напишет, ни за что! Может, и в школу не идти? Заговорить с кем-то кроме братьев, она уже, наверное, не сможет. Никто ее не поймет. Гермиона, возможно, знает не все…

Так бы Гермиона, конечно, относилась к ней по-другому. Знай они все, абсолютно все, что было за этот год, от нее бы отвернулись. На ее стороне ни остался бы никто, кроме разве что…

Джинни вскочила, плохо понимая, что собирается делать.

Только Гарри, только Гарри, зная все, не осуждает ее.

Джинни влетела в комнату. Она даже не пыталась вести себя тихо, чтобы не разбудить брата. Мозг словно погрузился в непроглядный туман.

На столике лежало недописанное письмо. Темнота, воцарившаяся в комнате, не помешала Джинни схватить перо и начать писать. В последствии, она с трудом могла вспомнить, что именно написала Гарри. На пергамент вместе с ее слезами, казалось, полилось все, что она чувствовала. Ей сейчас было все равно, что почерк оставляет желать лучшего, и пятна клякс смазывают некоторые буквы.

Когда она выплеснула на бумагу весь вихрь своих мыслей и чувств, Джинни быстро сложила его, благо эти чернила застывал почти мгновенно, иначе все письмо превратилось бы в ряды черных линий, где не разобрать даже словечка. Потом, не давая себе времени подумать, выскочила на кухню, а оттуда на балкон, где обычно сидела Букля. Казалось, такого везения не могло быть, что сова не улетела на охоту. Но она сидела на своем любимом месте. Видно судьба решила, что это письмо должно попасть к Гарри Поттеру.

Дрожащими пальцами Джинни привязала конверт к лапке птицы и еле шевелящимся губами прошептала:

— Отнеси Гарри.

Букля радостно ухнула, словно этого и ждала, а потом, взмахнув крыльями, растворилась в воздухе.

Ещё минуты две Джинни стояла на балконе. Она впала в транс и, интуитивно вернувшись в комнату, улеглась на кровать.

Сон подкрался быстро и неожиданно. Джинни не успела ничего подумать, все погрузилось во тьму.

Пожалуй, это был первый раз за полторы недели, когда ей не приснился кошмар. Собственно, ей вообще ничего не приснилось, поэтому на утро она проснулась на удивление выспавшейся, с ясной головой и даже некоторой бодростью. К этому списку, возможно, прибавилось бы хорошее настроение, но Джинни вспомнила ночное письмо, отправленное Гарри, и внутри все сжалось от страха. Она почти не помнила его содержание, а то что помнила…

М-да, ответила, называется. О чем она думала, когда это писала?

Чувство безысходности, закравшееся внутри отступать не собиралось. Рона опять в комнате не было. Что-то на него совсем не похоже. Обычно встает к обеду.

Джинни быстро привела себя в порядок и вышла из комнаты.

В гостиной снова собралась почти вся семья, только Билла не было, он обещал прийти к обеду, и близнецы куда-то запропастились.

— Доброе утро, — пробормотала Джинни, устраиваясь на одно из свободных кресел.

— Джинни, ты не представляешь! — Рон подскочил к сестре, тряся перед ее глазами газету. — Смотри, смотри!

Джинни взяла из рук брата «Ежедневный пророк».

На первой странице красовалась фотография Хагрида, улыбающегося во все лицо. Рядом с не менее счастливым видом стоял Альбус Дамболдор. Джинни не сразу заметила, что в руке Хагрид держал волшебную палочку, и стоило ей увидеть эту деталь, она ахнула.

— Читай, читай, — Рон скакал вокруг ее кресла и тыкал пальцем в страницы.

Под колдографией виднелся заголовок «Рубеус Хагрид официально признан невиновным в открытии Тайной Комнаты в 1943 и в 1992 году»

— Ему что…- Джинни не успела договорить, потому что Рон вырвал из ее рук газету и быстро перелистнул пару страниц, изрядно помяв их в спешке.

— Читай, — он положил сестре на колени газету, открытую на седьмой страницей, сверху которой виднелся тот же заголовок, что и под колдографией. Снизу шел текст, к чтению которого Джинни и приступила.

«Как многим известно, в далеком 1943 году, Рубеуса Хагрида, сейчас лесничего Хогвартса, обвинили в открытии Тайной Комнаты. Тринадцатилетний подросток был несправедливо исключен из школы чародейства и волшебства. Как выяснилось месяц назад, Рубеус Хагрид был не причастен к нападению на учеников. Министерство принесло ему свои извинения и сняло с него все обвинения, так же Рубеус Хагрид получает новую волшебную палочку и с этого дня вновь может колдовать. Так как он пропустил четыре года обучения в Хогвартсе, преподаватели составили для него специальный курс, в который включили все необходимые ему заклинания и зелья, и по которому он, начиная с сентября, сможет заниматься.

«Я всегда считал Хагрида невиновным,» — признается директор Хогвартса Альбус Дамболдор.

«Хагрид прекраснейший человек, очень рада, что Министерство наконец сняло с него все обвинения,» — комментирует Минерва Макгонагалл.»

— Прочитала?

Джинни кивнула, до конца не веря, что Хагрид снова сможет колдовать.

— Ты представляешь? — казалось Рон вот-вот улетит от радости.

— Это так классно, — наконец произнесла Джинни, посмотрев на брата. Настроение от этой новости в разы улучшилось.

— Надо непременно поздравить Хагрида! — Рон продолжал скакать по гостиной с таким видом, будто палочку вернули не Хагриду, а ему. Впрочем, Джинни его прекрасно понимала. Хагрид такой чудесный, и что он снова сможет пользоваться магией — просто фантастика!

— Надо Гарри написать, — вырвалось у Джинни. — К нему ведь не приходит «Ежедневный пророк», он тоже рад будет.

— Правильно, милая, напиши Гарри, — миссис Уизли подошла к дочке с чашкой горячего чая и бутербродом. — Возьми, поешь.

Джинни кивнула и уселась за стол.

— Я, кстати, Буклю с утра не видела, как думаете, на охоту улетела? — миссис Уизли присела в кресло рядом с Перси, чересчур сосредоточившемся на какой-то книге в слегка потрепанной обложке.

— Я отправила Гарри письмо, — пояснила Джинни. Ей оставалось лишь надеяться, что при этих словах ее щеки не вспыхнули.

— Это хорошо, — миссис Уизли улыбнулась.

— Мам, можно в бассейн? — в гостиную влетели близнецы.

— Вы как утки, из воды не вылезаете. Раньше надо было вставать, сейчас солнце сильное, обгорите, — миссис Уизли сердито повернулась к Фреду и Джорджу.

— Да нечестно! — Джордж с недовольным видом плюхнулся на стул и скрестил руки на груди. — Ничего мы не обгорим!

— Мальчики, ну ладно вам, сходите еще, вам же не запрещают, просто Молли права, хотите в бассейн — вставайте раньше, — Артур оторвался от чтения «Ежедневного пророка», подсунутого Роном. — Да, кстати, сегодня Билл поведет нас на экскурсию в египетские пирамиды. А потом меня просили редакторы «Пророка» сфотографировать нас для газеты.

— Мы будем в газете? — завопил Фред.

— Ох, да ладно вам, — миссис Уизли поставила перед Фредом и Джорджем тарелку с завтраком.

— Как же они хорошо сделали, что Хагриду палочку отдали, — Артур отложил газету и направился к столу. — Ну кому могло в голову прийти, что виновен Хагрид? Он же и мухи не обидит…

* * *

Билл, как и обещал, пришел к обеду. К двум часам дня вся семья была готова к отправлению на экскурсию.

Их забрала машина из министерства. После относительно недолгой езды они приехали к небольшому белому шатру, за которым виднелись три огромные пирамиды.

На улице стояла невыносимая жара, солнце пекло в затылок. Тут в радиусе пятисот метров даже тени не было.

— Пойдемте, — Артур повел всю семью к шатру.

Внутри пространства было больше, чем могло показаться при взгляде на это небольшое сооружение.

Тут, столпившись по группам, стояли люди, как догадалась Джинни — сотрудники Министерства магии.

— Билл, ты со своей командой? — к Уизли подошел высокий, смуглый мужчина и приветливо улыбнулся.

— Всех привел, — Билл кивнул, а потом взял из рук мужчины несколько жилетов со значками в виде трех пирамид и буквой «М» над ними.

— Артур, добрый день, наслышан о вас, — мужчина протянул рук мистеру Уизли. — Вы — третья группа. Поскольку вход для волшебников расположен в другом месте, нежели для магглов, там все расписано по времени. Вы к половине четвертого. И еще, возьмите эти инструкции, в пирамиде много опасных артефактов. Во избежание последствий следуйте по специально разработанной схеме. Билл вам все объяснит, он тут не впервые.

— Большое спасибо, — Артур Уизли улыбнулся.

— Так, все разбираем жилетки, — Билл поочередно подошел к каждому члену семьи.

Джинни окинула равнодушным взглядом жилетку и надела поверх топика. Она пришлась ей почти впору.

— У нас в запасе час, — заметил Чарли. — Я читал в путеводителе, что тут есть ярмарка для волшебников.

— Верно, — мужчина кивнул. — Проходите прямо, там в следующем шатре много лавочек сувенирных, есть еще еда и много интересных вещей.

— Я думаю, мы можем пойти и подождать там, — Билл развернулся к семье.

— Хорошая идея, все равно, не на улице же стоять, — Молли поправила на Фреде жилетку, тот недовольно поморщился.

Ярмарка оказалась местом весьма необычным. Джинни представляла ее немного иначе.

Шатер, в котором она находилась, был подвергнут заклинанию незримого расширения. Всюду стояло множество прилавков с самыми разнообразными товарами. Если бы она не знала, что стоит в помещении, Джинни наверняка подумала бы, что они с семьей опять вышли на улицу, потому что вместо потолка было небо, по которому плыли облака. Благо тут прохлада, а не такая жара как на улице.

— Мам, можно мне коктейль с манго?

— Джордж, мы только пообедали, где ты его уже увидел?

Джинни оглянулась. Близнецы уже подскочили к какой-то лавочке. Чарли и Билл рассматривали путеводитель, папа с Перси что-то оживленно обсуждали.

Джинни, от нечего делать, присела на скамейку и остановила свой взгляд на плывущем прямо над ней облаком. Интересно, когда теперь Гарри получит ее письмо, и что он на это скажет? Страшно вспоминать, что она ему там понаписала.

Джинни прикрыла глаза. Хорошо хоть в любви не призналась, а то от нее чего угодно уже ожидать можно.

— Джинни! — от крика близнецов и Рона в ушах зазвенело. — Смотри, что нам Билл купил!

Джинни повернулась к братьям. У тех на головах были надеты «фараоновские шапки» как про себя их прозвала Джинни, так-то головной убор, по рассказам Билла, назывался клафт.

— Мерлин, зачем вам это? — Джинни не смогла сдержать смех, потому что Рон с близнецами и вправду выглядели очень чудно.

— Как зачем? Мы же в Египте! — Фред подмигнул сестре. — Ты не переживай, Билл и тебе купил.

— Что, такое же как у вас? — Джинни посмотрела на братьев с притворным ужасом.

— Не, тебе, Джинни, кое-что другое, — рядом с Джинни возник Билл. — Ну-ка, давай я одену.

Он что-то закрепил к ее волосам, Джинни не могла видеть, что именно, но судя по всему это была повязка со свивающимися подвесочками.

— Иди посмотри, — Билл указал на зеркало возле прилавка. Джинни подошла к зеркалу и взглянула в отражение. На голове и правда была повязка с золотой каемочкой, украшенная вышитыми на ней лотосами и лилиями. Подвески были из цветных стекляшек, имитирующих драгоценные камни.

— О, тебе вообще классно, — заметил Рон.

— Спасибо, Билл! — крикнула Джинни старшему брату.

— Мерлин великий, Билл, ты их избалуешь! — хоть тон миссис Уизли и был слегка недовольный, Джинни видела, что она с трудом сдерживает смех, глядя на детей.

— Да не избалуются, — заверил Билл, а потом повернулся к Джинни, Рону и близнецам. — Не избалуетесь же?

— Ну что ты, да как мы можем! — Джордж театрально схватился за сердце, а Рон и Джинни рассмеялись.

По истечению часа они успели все-таки выпить коктейль, который для всех купил Чарли, так что, когда пришла их очередь отправляться в пирамиды, настроение у всей семьи было лучше некуда. Даже Джинни от грустных мыслей отвлеклась.

Билл повел всех за собой, минут десять пришлось идти под палящим солнцем. Вход для волшебников чем-то напоминал платформу девять и три четверти. Тут тоже сквозь стену нужно было пройти. Джинни шла после Рона. Шаг, и вот она уже не на улице с невыносимой жарой, а внутри темного пространства, где мало того, что темно, так еще и очень прохладно.

Когда все собрались, Билл зажег факел, который ему выдали при входе. На стенах тут же заплясали тени от пламени. Пространство было с довольно-таки низким потолком и тесное, особенно для девяти человек.

— Пойдемте, — Билл повел их к узкому коридору. Идти пришлось цепочкой. Джинни постоянно нервно оглядывалась. Она с недавних пор терпеть не могла замкнутые пространства, а тут еще спереди и сзади кто-то идет. К счастью, паника накрыть ее не успела, потому что они вдруг вошли в какое-то совсем иное по виду место. Как пояснил Билл, это была гробница одного из фараонов, который по совместительству являлся волшебником. Комната разительно отличалась от коридора и помещения перед ним. Здесь все стены были расписаны разнообразными картинами, по-видимому, изображающими жизнь похороненного тут египетского царя.

В центре стоял каменный прямоугольник.

— О, это гроб, да? — голос Фреда разнесся по помещению под аккомпанемент эха. Джинни слегка вздрогнула.

— Да, в нем мумия, — пояснил Билл.

— А можно посмотреть? — оживился Рон.

— Нет конечно, читал путеводитель, знал бы: тут множество древнейших заклинаний, наложенных на разные предметы, — Перси говорил тоном профессора, поясняющего тему, которую ученик должен был изучить сам, но не сделал этого.

Пока Чарли о чем-то расспрашивал Билла, а родители с Перси разглядывал стены, Фред, Джордж и Рон шепотом составляли план, как запереть Перси в гробнице. После того, как ему пару дней назад пришли результаты СОВ и назначение на старосту школы, он не оставлял заумный вид, чем сильно подбешивал младших братьев и сестру. Зато родители были в восторге.

Как раз в тот момент, когда Фред в красках расписывал, что стоит сделать, дабы умный братец остался в гробнице, к ним незаметно подошла миссис Уизли. Фреда и его сообщников ждал выговор. Как только миссис Уизли отошла, Джордж пробурчал, что не выдержит учебный год с Перси, который постоянно мешал их с Фредом шалостям.

В гробнице они пробыли недолго, Билл снова вывел всех в коридор и повел прямо. Вот только чем дальше они шли, тем хуже становилось Джинни, и дело было не только в замкнутом пространстве. Коридор, в котором они находились, слишком сильно напомнил совсем другой туннель. Ноги стали ватными.

Там тоже был темно. Казалось, стены начали давить на нее. Сердцебиение участилось, дышать стало тяжело, будто весь кислород исчез. В голове, возрождаемый памятью, зазвучал голос Реддла: «Убей его». Огромная змея, крик, и вот она снова видит искаженное болью лицо Гарри.

Джинни сжала голову руками и закричала. Крик эхом пролетел по коридору. К ней бросились Чарли и Рон, находившиеся ближе всех. Братья и родители тщетно пытались понять, что с ней происходит. Джинни погрузилась в непонятный туман. Ее трясло, в голове все перемешалось, а перед глазами она все еще видела Гарри.

Как ее вывели из пирамиды, она не помнила, в себя она пришла лишь на скамейке ярмарки.

— Ох, Джинни, ты нас так напугала! — миссис Уизли прижала дочку к себе. — Что случилось, дорогая? Тебе не больно?

У Джинни задрожали губы, она не могла ничего сказать.

— Вот, попей, прохладный, — Чарли протянул ей стакан лимонада со льдом.

Джинни молча кивнула.

— Джинни, что с тобой было? — Фред, Джордж и Рон окружили ее и у Джинни слегка зарябило в глазах от трех рыжеволосых, веснушчатых лиц.

— На Т-тайную к-комнату похоже, — пролепетала Джинни, сжимая в руке прохладный стакан.

— Моя бедная девочка, — миссис Уизли обняла Джинни и стала гладить ее по голове. — Все хорошо, мы туда больше не пойдем. Не вспоминай ни о чем, ладно?

— Да вы-то идите, я тут посижу, — Джинни сделала глоток лимонада и ей, кажется, стало лучше от прохладного напитка, влившегося в организм и охладившего ее разгоревшееся воображение. — Потом расскажите, что там было. Все нормально, правда.

— Мам, пап, вы с ребятами идите, я с Джинни посижу, — Чарли приобнял сестру за плечи.

— И речи быть не может! Я с Джинни останусь, иди, Чарли, — миссис Уизли сильнее прижала к себе дочь.

— Давайте так, молодое поколение — в пирамиды, а мы с Молли здесь, — предложил Артур, на что миссис Уизли покачала головой.

— Пойди, на всякий случай, там столько заклинаний опасных, за некоторыми, — она покосилась на близнецов. — Нужен глаз да глаз.

— Хорошо, — Артур кивнул. — Мальчики, пойдёмте.

— Джинни, давай я тут останусь? — предложил Рон.

— Иди, кто мне рассказывать потом все будет? — Джинни прищурилась, и Рону ничего не оставалось, как отправиться с остальными.

Пока братья с папой были в пирамиде, миссис Уизли ни о чем не спрашивала, лишь гладила Джинни по голове. Джинни не особо хотелось говорить, и уж тем более объяснять произошедшее.

Молчание, в котором они сидели было не нагнетающим, оно вселяло необъяснимое спокойствие и страх медленно, гораздо медленнее, чем хотелось самой Джинни, начал отступать.

* * *

Мягко говоря, письмо Джинни привело Гарри в ужас. Он перечитал его два раза, а потом, схватив перо и пергамент, быстро начал писать ответ. От волнения Гарри в какой-то момент вообще перестал понимать, что пишет, строчки выводились словно сами собой.

Буклю ему посылать сию же минуту не хотелось, как-никак, сова только прилетела из долгого путешествия. Но письмо отправить нужно было сейчас, вот только как — непонятно. Гарри чуть не пришел в отчаяние. Букля неожиданно вылетела из клетки и приземлилась прямо на стол перед письмом.

Гарри с непониманием посмотрел на сову, а та протянула лапу, видимо, призывая привязать к ней конверт.

Мальчик покачал головой.

— Ты только прилетела, не буду же я тебя туда-сюда гонять, — тихо произнес он, обращаясь к сове.

Ярко-желтые глаза Букли посмотрели на него оскорбленно, будто сова хотела сказать, что с легкость преодолеет ещё один такой полет, а он в ней сомневается.

Гарри слегка нахмурился, размышляя, что делать, а Букля нетерпеливо клюнула его в руку и снова выставила вперед лапу.

Гарри вздохнул.

— Только будь осторожна, — попросил мальчик, привязывая письмо к лапке птицы.

Букля ухнула и вылетела в окно, не прошло и пары секунд, как она растворилась в воздухе.

Гарри нервно сжал в руке перо. Нет, он конечно знал от Рона, что у Джинни кошмары, но от нее самой подробностей было больше. Гарри понятия не имел, что с этим делать.

Два следующих дня прошли как в тумане. Из-за постоянных переживаний есть он почти перестал, и очень часто начинала кружиться голова. Каждую минуту он пытался придумать, что может помочь Джинни. А потом пришло письмо от Рона. Конверт принесла незнакомая Гарри сова. Видимо, Уизли где-то взяли ее на прокат. От письма Рона легче Гарри настало от слова совсем.

«Привет, Гарри, надеюсь, у тебя все хорошо! Не знаю, с плохих новостей начать или с хороших. Давай с плохих? В общем, мы сегодня были в пирамидах (слушай, там так интересно, жаль тебя не было, думаю, тебе бы понравилось) и у Джинни, ну как бы сказать, случилась паническая атака. Мы шли в одном коридоре, там было темно достаточно, и Джинни ни с того ни с сего закричала, мы бросились к ней, короче из пирамид ее вывели, она потом полдня никакая ходила, даже на ужин хотела не идти, но мама заставила. Ей что-то напомнило Тайную комнату, так она сама сказала.

Спасибо, кстати, что написал ей, правда она неделю пыталась выяснить, не мы ли это написали. Она, по-моему, совсем себя накрутила. Ей Гермиона написала, а Джинни даже не ответила, не знаю, что с ней, если честно. Они с Гермионой так хорошо общались. Подумал, может Гермиона ей что-то в письме написала, попросил Джинни взять почитать, но там ничего такого нет. Гермиона про Францию писала и просила Джинни написать, как она. Короче, кошмар. Утром Джинни сказала, что написала тебе. Ты, наверное, уже получил ее письмо.

Ну ладно, с плохими новостями вроде все. Из хорошего: прочитай-ка заметку, которую я тебе в конверт вложил. И еще бонусом наша семейная колдография.

P.s. Перси достал жутко, получил должность старосты школы и все… понесло… От него покою никакого. Хотели в пирамиде запереть, жаль мама не дала. Пиши короче, как там что. Насчет Джинни, извини, что пишу. Просто мне кажется, ты ее лучше понимаешь.

Жду твоих новостей,

Рон»

Гарри облокотился о стену и прикрыл глаза. У Джинни панические атаки, с этим-то что делать? Какой он все-таки бестолковый, ничего придумать не может, а на него ведь рассчитывают!

Рон что-то писал про хорошие новости…

Гарри подтянул к себе вскрытый конверт и вытащил оттуда вырезку из «Ежедневного пророка», пробежав ее глазами он улыбнулся. У Хагрида снова есть возможность колдовать, а ведь столько времени прошло с тех пор как его исключили… Несправедливо, что обвинения сняли лишь спустя пятьдесят лет…Надо будет обязательно ему написать.

К письму прилагалась еще одна вырезка из газеты. На ней красовался подзаголовок: «Артур Уизли выиграл ежегодный приз «Ежедневного пророка» в размере семисот галлеонов. Сейчас он с семьей отдыхает в Египте, где работает его старший сын.»

Под надписью была колдография. На фоне египетских пирамид стояла вся семья Уизли. Артур и Молли с улыбкой махали рукой, рядом с ними стоял Перси, его вид был важным и серьезным, он улыбался как-то снисходительно. Около Перси стояли самые старшие дети Уизли — Билл и Чарли, обоих Гарри видел лишь раз, на дне рождении Джинни в прошлом году. Особенно запомнился Билл своим неординарным внешним видом. Сейчас его длинные рыжие волосы были заплетены в хвост. В ухе блестела сережка, а на шее красовалась пара подвесок, одна из которых была с драконьим когтем. Гарри с того лета помнил, что миссис Уизли в восторге от вида старшего сына не была. Передний план занимали Фред, Джордж и Рон. На всех троих был одет головной убор, напоминающий корону фараона, Гарри тихонько засмеялся. Близнецы совсем не меняются, Рон, видимо, чувством юмора решил им не уступать.

И вот, наконец, он остановил взгляд на той, о ком думал каждую секунду. Джинни стояла рядом с Роном, на ее голове красовалось какое-то египетское украшение, которое ей, к слову, очень шло. Гарри поднес колдографию поближе к глазам. Джинни была совсем бледной, по сравнению с братьями и родителями. Улыбалась она как-то натянуто, в ее карих глазах затаился испуг. Радостной она совсем не выглядела. Чем-то Джинни напоминала мышонка, загнанного в клетку.

Гарри стало совсем плохо. Его голова казалось вот-вот взорвется от постоянных мыслей, что можно сделать для Джинни, чтобы ее кошмары прекратились.

Мальчик снял очки и потер глаза. Что ему помогает от кошмаров? Он грустно усмехнулся. В том то и дело, он не пробует от них избавиться, не знает, как. И если со сном проблему решить можно, то с реальностью, где Джинни мерещатся ужасы, он не знал, что делать. От реальности-то сбежать не куда. Как ей помочь? Доверяет, по всей видимости, она только ему, если учесть письмо. Братья не понимают ее, она не понимает их. Получается, все что у нее сейчас на душе знает один Гарри. Легче от этой информации не становилось, скорее наоборот. Это значит, она рассчитывает на его помощь, и Рон рассчитывает…

До самого утра Гарри не переставал искать варианты, но мозг соображал очень плохо, и он так и не смог что-то придумать.

За завтраком поесть ему пришлось, потому что Петунья не сводила с него недовольных глаз.

В голове все перепуталось. Гарри уже не понимал, кто ему написал про панические атаки: сама Джинни или Рон. Перечитывать оба письма не хотелось.

Прежде всего, нужно получить ответ от Джинни, а дальше видно будет. Ему нужно как-то отвлечься.

Гарри пробежал взглядом гостиную. Тетя сидела в кресле и читала какую-то книгу. Гарри со вздохом побрел в ее сторону. За несколько шагов до Петуньи он нерешительно остановился, пытаясь представить реакцию тети на ее «любимый» вопрос.

— Извините, — Гарри нервно сцепил пальцы в замок. Если тетя опять ничего не скажет, заняться ему будет совсем нечем, а значит пока ему придет письмо от Джинни, он тут свихнуться успеет.

Петунья с явной неохотно оторвалась от чтения и посмотрела на племянника.

— Чего тебе?

— Я могу что-нибудь сделать? — Гарри подумал, что тетя прибьет его на месте.

— Ты уже все сделал, — Петунья опустила взгляд в книгу. — Раз нечем заняться, иди уроки сделай, вам что там ничего не задают?

Гарри хотел было сказать, что все учебники в чулане, но промолчал. Видимо, Петунья сама это поняла, она нахмурилась и резким движением закрыла книгу.

У Гарри мелькнула мысль уйти, пока тетя совсем не рассердилась.

— Что вам задали? — резко спросила Петунья, а у Гарри глаза округлились от удивления. Тетя всегда, любыми способами избегала разговоров о Хогвартсе.

— Три сочинения, — от волнения Гарри запнулся. — И карту по астрономии.

— Никакой магии, просто писанина? — Петунья хмыкнула. — Хочешь сказать, вам не задали каких-нибудь… — тетя скривилась, словно проглотила что-то кислое, — зелий?

— Нет, — честно ответил Гарри. — Нам нельзя вне школы их готовить.

Петунья пустым взглядом уставилась в декоративный камин. Гарри понятия не имел, о чем она думает.

— Можете посмотреть список заданий, — осторожно предложил Гарри.

— Где он? — сухо спросила Петунья.

— В чемодане.

— Я посмотрю, — хмуро произнесла тетя и встала.

Гарри глядел ей вслед, пытаясь понять, что произошло, и не спит ли он случайно.

Не зная, куда идти и что делать, он присел на краешек дивана.

В окно светило солнце, наверное, на улице сейчас было очень хорошо.

Бессонная ночь давала о себе знать. Клонило в сон, и голова раскалывалась. Тетя возвращаться не спешила.

Резкое головокружение, заставившее закрыть глаза прекратилось быстро, но Гарри провалился во тьму. Сон это был или обморок, он, впоследствии, не понял.

В себя Гарри пришел, лишь когда его тряхнули за плечи. Все тело словно свинцом налилось. Мозг соображать отказывался.

Только когда Петунья протянула ему стакан воды, Гарри медленно начал вникать в происходящее. Он сделал один глоток, Петунья, посмотрев на него с каким-то странным выражением, повернулась к окну.

— Можешь взять учебники, но только по тем предметам, которые задали, и палочку не трогай, — тетя даже не взглянула на слегка ошарашенного таким заявлением Гарри. В ней будто шла какая-то внутренняя борьба.

— Спасибо, — Гарри решил не испытывать судьбу и не ждать, пока тетя передумает, ведь судя по ее лицу, передумать она могла в любой момент.

— Я посмотрю, что ты возьмешь, — сухо отозвалась Петунья и первая направилась к чулану. Гарри последовал за ней. Из чемодана под зорким взглядом тети он вытащил четыре учебника, астрономическую карту, тетради и пергаменты с перьями. Его взгляд упал на бордовую обложку альбома, подаренного Хагридом. Гарри, отложил учебники на пол и осторожно извлек подарок лесничего.

— Это тоже учебник? — поджав губы, осведомилась тетя. Гарри успел забыть, что она следит за каждым его движением.

— Нет, — честно ответил Гарри, смутно понимая, что с альбомом, скорее всего, придется попрощаться.

— Зачем это тебе?

— Это альбом, — еле слышно произнес Гарри. — Я могу его взять?

— Дай сюда, — тетя бесцеремонно вырвала альбом из его рук и открыла не первой попавшейся странице.

В один миг выражение лица Петуньи изменилось, она побелела, и на пару секунд в ее глазах Гарри заметил нечто похожее на ужас.

Гарри уже смирился, что альбом больше не увидит и придется попросить Хагрида дать ему хотя бы одну фотографию родителей, когда Петунья буквально швырнула ему подарок лесничего и быстро вышла из чулана.

Минуты две Гарри сидел, не пытаясь подняться. Потом он осторожно раскрыл альбом. Одна страничка была слегка помята. Видно, именно она и попалась тете.

Гарри посмотрел на колдографию, где улыбающаяся молоденькая девушка со счастливыми зелеными глазами обнимала закутанного в голубое одеяльце малыша. Рядом с ней сидел юноша лет двадцати с кудрявыми волосами и оживленно махал с изображения. Такие молодые и такие живые…

Снизу красовалась подпись: «Лили, Джеймс и Гарри Поттеры 15 октября 1981 г.»