Старый детектив на новый лад (гет)

Я сидела в кафе за барной стойкой и скучала. Был жаркий полдень, и посетителей насчитывалось мало. Лишь какая-то девушка-блондинка, мило попивающая уже второй молочный коктейль и мечтательно смотрящая вдаль.

Да, после того, как я сбежала из дому, жизнь изменилась. Родители пытались искать меня, ловить, но я всегда была на шаг впереди. Меня искали. Каждый по отдельности. Мама и папа, старший и средний братья. Каждый искал, как мог. Спустя пару недель родители не вытерпели и заявили в полицию, но я уже успела подать документы в университет, и там мне удосужились выделить комнату в общежитии.

Полиция была не в силах затащить меня домой, так как я уже являлась студенткой. Я довольно улыбалась им в лицо, когда они приходили каждую неделю по прихоти родителей и убеждали меня вернуться домой. Они уходили ни с чем. Конечно, я скрыла тот факт, что пока не начнётся учебный год, я не могла жить в общежитии и поэтому жила у кого придётся. На тот момент мне посчастливилось остановиться у одной одноклассницы, которая совсем не собиралась меня выгонять.

Её родители были в разводе, и мама давно плюнула на детей, уехав с новым мужчиной. Отцу было всё равно. Поэтому она жила вместе со старшим братом. И я там совершенно не мешала.

Кумико, именно так звали мою добродушную одноклассницу, устроила меня на работу в соседний бар помощником баристы.

Её друг Мамору великодушно согласился научить меня смешивать самые примитивные коктейли и делать мороженое. И вот так вот с десяти утра и до пяти вечера с понедельника по пятницу я была вынуждена за полставки работать в баре. Мне не было сложно, но это оказалось ужасно скучно.

Зато я могла подготовиться к последнему вступительному экзамену в университете, который решал, точно ли я буду там учиться, и тем более уж, жить в общежитии. Как и предыдущие три дня, в тот день, день пятницы, я сидела и листала тетрадку с ответами для подготовки.

Я уже отошла от тех ссор и переживаний, которые пришлось терпеть на Выпускном. С дерзкой подругой мы так и не помирились, хотя она часто звонила мне. Я просто не брала трубку. Мысль, что она ради какого-то смазливого парня унизила меня при всех, не давала мне покоя. Тем более, от лучшей подруги я узнала, что Лайт всё же сходил с Джу на свидание. Чем оно кончилось, можно было лишь догадываться, поэтому я решила никаких связей с этим человеком больше не поддерживать.

Каждый день мне названивал отец. Он очень беспокоился обо мне и желал увидеть, но я пряталась. Я брала трубку, беседовала с ним, но встретиться не решалась. Мне было стыдно, что я так бесцеремонно сбежала. Было стыдно, что я не смогла всех помирить, что я даже не попыталась этого сделать. Мне было стыдно, что я не стала идеальным ребёнком для своих родителей. Ведь они считали, что всё зависит лишь от количества грамот и дипломов, но я так не считала. Человеческие качества и ум меня интересовали куда больше. Но остальные не оценили этого во мне, не разделили со мной этого.

Поэтому я отреклась от них. Сама того не осознавая, я уже не могла просто вернуться домой и виновато улыбнуться. Я чувствовала ответственность за то, что уже почти месяц я водила за нос и родителей, и полицию.

А ведь я просто желала, чтобы моя семья воссоединилась. Когда всё началось? Началось всё, наверное, когда мне было лет одиннадцать. Да, тогда всё и было. Тоби впервые пришёл домой слишком поздно. Настолько поздно, что в доме впервые за всё время закатился огромный скандал. Отец пристроил Тоби на учёбу по блату, но Тоби не интересовался физикой и химией, поэтому учёба ему наскучила.

Как говорила мама, это влияние плохой компании. Как говорил Тоби, это неимение выбора, скука и бедность. Да, мы жили небогато, и так было всегда. Тоби стал всё реже появляться дома, и однажды Эдди решил найти его. Вернулся Эдди на руках у Тоби с порезом на животе. Мама была в ярости. Тоби не успел ничего объяснить — отец прогнал его из семьи. С тех пор о Тоби упоминали в криминальной хронике, изредка, но всё же. Эдди же, вылечившись, отказывался что-либо рассказывать, так как говорил, что ничего не помнит.

Я не верила ему. Так мы и стали отдаляться друг от друга, когда из семьи ушёл наш весельчак и затейник Тоби. Мама стала чаще ссориться с отцом, Эдди увлёкся учёбой и своей девушкой, а впоследствии и женой, а я, будучи подростком, просто ушла в себя.

Драки, скандалы, драки. Однажды Эдди не выдержал и ушёл вместе со своей невестой. Мне было тринадцать. Отец чуть не убил маму, если бы я вовремя не остановила его руку, занесённую над мамой. У меня была истерика. Впервые в жизни истерика, от которой меня колотило. Тоби узнал об этом и решил встретиться со мной. Тогда-то я и полюбила своего старшего братика сильнее, но из-за настроя родителей относилась к нему холодно. А он, будто видел, что я просто играю, и лишь улыбался.

С возрастом я стала всё нежнее относиться к старшему брату и уже не спрашивала родителей, могу ли я увидеться с ним. Я просто шла и всё. А ссоры всё продолжались.

Папа был неплохим юристом и работал в полиции, пока однажды ему не прострелил ногу впопыхах его же помощник. Он получил инвалидность и уже участвовать в делах не мог, когда того помощника не судили и не заставили платить компенсацию, его просто повысили. Так, бумажная волокита дома для отца. Его это раздражало. Мама не знала, как ему помочь, да и вообще, проблемы мира сего её не интересовали, она была сама себе на уме.

Отец после ухода Тоби часто срывался. И никто не мог успокоить его кроме меня. Теперь ушла и я. Родители остались одни. И мне было стыдно, что я предпочла свободу опеке о них. Было поздно что-то менять, было бы глупо. А я не любила глупые действия.

Я пододвинула к себе тарелочку с печеньем и, пожевывая, читала дальше учебник. Нужно было готовиться к вступительным экзаменам.

— Бла-бла-бла, — лепетала я еле слышно.

— Эм, простите?

— Да, — я подняла глаза.

Перед стойкой стояла та блондинка.

— У вас не найдётся, эм… яблок?

— Яблочный сок, коктейль?

— Нет, просто яблоко.

— Что? — я удивлённо покосилась на блондинку.

Слева от неё повеяло странным холодком. Я чуть не грохнулась со стула. Тот же холодок, что и от Ягами Лайта… Странно, похоже, у меня паранойя. Всё же, в ореховых глазках этой девушки не было злости, и в панику она меня не вводила, но этот холодок...

Я встала со стула и принесла три яблока.

— О, сколько с меня?

— Бери так! — махнула я рукой, смотря в пустоту слева.

— Что там? — заинтересованно спросила блондинка.

— А? Не-не, ничего. Ещё мороженку? — перевела тему я.

— Нет, спасибо, — блондинка мило улыбнулась, взяла яблоки и вышла.

Холодок сменился жарой с улицы, я облегчённо вздохнула. И опять у меня появилось странное ощущение тревоги и страха. Я ежеминутно оглядывала помещение и в итоге забросила подготовку напрочь, сжёвывая уже десятую, а то и двадцатую печеньку.

Тут входные колокольчики зазвенели, и я оторопело уставилась на дверь. К облегчению зашёл мой знакомый — одноклассник по кличке Лэнс. Он был безумно влюблён в Кумико, каждый год старался заполучить её. И каждый раз что-то, да не выходило. Сегодня он был на редкость весел и, подбежав ко мне, с ходу заговорил:

— Так, дай-ка мне виски, для храбрости чутка.

— Зачем?

— Сегодня буду делать то, чего не делал никогда! Я докажу ей, что люблю!

— И как же?

— Увидишь.

Я нахмурилась. Мне не нравилось, когда Лэнс делал что-то спонтанно, не обдумав. У него никогда ничего не выходило. Я ценила его как хорошего товарища и ничего говорить не стала, тем более, вдруг у него выйдет и Кумико растает?

Лэнс быстро выпил виски, вздрогнул и сказал:

— Пожелай удачи, и если Куми будет тут, скажи, что я безумно её люблю.

— Сам скажешь.

— Сегодня… Могу не успеть! — замялся он и выбежал из бара, оставив у кассы смятую купюру.

Я пожала плечами и выпила вслед за Лэнсом, но не виски, а немного коктейля. В глазах поплыли радостные и яркие кружочки, похоже алкоголь в жару на меня плохо влияет.

— Сто-о-оп… Я не наливала этот коктейль! Чёрт!

Я рухнула на пол, перед глазами поплыло всё, последнее, что я видела, было сердце, «чёрное сердце».

Когда сознание оказывается где-то в небытие, так легко и хорошо. Ты вроде есть, но тебя и нет. Ты вне сознания, оно где-то парит и может делать что угодно, а твоё тело без него ничто.

Вдруг я резко открыла глаза. Я, тяжело дыша, обнаружила себя на кушетке, вокруг пищали полицейские сирены, было уже довольно темно. Пригляделась, всё происходило возле бара. Рядом со мной стоял довольно деловой и серьёзный мужчина и, проведя большим пальцем по усам, он вдруг очнулся, увидев, что я присела на кушетке.

— Вы очнулись, — обратился он ко мне.

— А что, собственно, такое?

— Ограбили бар.

— Что?

— Вам кто-то подсыпал некую гадость в коктейль, будем выяснять, какую. Минут через пятнадцать подъехали ребята на машинах и начали тут всё крушить и грабить. Молодой человек по имени Мамору, фамилию не запомнил, пытался остановить их, но они застрелили его, — полицейский указал на машину «скорой помощи», в которой лежал труп, накрытый простынёй.

Я в ужасе схватилась за голову.

— Эту новость тут же сообщили по телевидению. Мы быстро их поймали, это были всего-навсего глупые подростки.

— Где они? Кто там был? Что вообще такое тут происходит?

— Их нет, все, кто был опознан очевидцами, умерли.

— Что? — пусть я и не знала, кто были эти сорванцы, но подозревала тут что-то недоброе.

— Умерли от сердечного приступа. Понимаете, дело в том, что среди них был ваш друг, не так ли? Танака Кумико, очевидец, рассказала нам немного. Она в истерике, мы не можем добиться от неё ничего, — полисмен назвал имя и фамилию Лэнса, — ваш товарищ?

— Да…

— Он умер. Как мы потом узнали, грабители под угрозой убить его заставили Лэнса вести их от погони. Очевидцы сообщили его имя, многие его знали, видимо, да?

— Да, он был спортсменом, известным тут…

— Сообщили его имя, и вот. Остались в живых двое, но они тоже в шоке, и пока с ними работают наши сотрудники.

— Лэнс, — вдруг опомнилась я, — ЛЭНС, чёрт возьми! — я сорвалась с места и побежала к машине «скорой помощи».

Там лежало пять тел. Я хотела поочерёдно снять с каждого простыню, и мне было всё равно, что там кричали мне врачи. Первый был Мамору, весь в крови, с простреленной головой. Это вполне хватило. Я резко отвернулась и нагнулась, похоже, меня бы вырвало, если бы не полицейский, поднёсший мне успокоительное.

— Спокойно, спокойно. Лучше Вам этого не видеть. Единственное, что могу для Вас сделать — показать содержимое его карманов.

Я кивнула. Полицейский подвёл меня к ящику с вещдоками. Содержимое кармана заставило меня заплакать. Это была коробочка с обручальным кольцом. Меня стал допрашивать другой полицейский, но толку было мало. Я все норовила сдержать слёзы. Снова подошёл тот, с усами.

Он отвёл коллегу в сторону, понимающе кивнул в мою сторону и протянул визитку:

— Позвоните, как успокоитесь. Надо поговорить.

— Это Кира, это был он… — злобно процедила я.

Блюститель закона удивлённо поглядел на меня и вручил мне другую бумажку:

— Приходите лучше по этому адресу.

— Он убивает всех именно так, не заметили закономерность? Убивает лишь тех, кто светится по телевизору.

Тогда мужчина удивлённо оглядел меня и сказал:

— Я Ягами Соитиро, когда придёте, скажите, что Вы от меня, буду рад видеть Вас.

Я медленно спустилась с машины. В это время я заметила, как полисмен показывает Кумико содержимое коробочки. Пронзительный крик заставил меня зажмуриться. Глаза затянуло пеленой слёз.