Яркая лента (гет)

«Такой любви, как ко мне, она ни к кому не испытывала. Но появился он. Я не ревновала, была рада за них. Пока он не попытался вонзить нож мне в спину. Поганец! Она узнает, я приложу все усилия для этого. Она узнает. И счастью придёт конец. Буду виновата. Да и плевать».

Из дневника мисс Э. С.

Бейкер-стрит, 221В, 3.00 p.m.

Записка «JULIA» так и лежала в ящике стола Шерлока Холмса. Он перерыл все возможные документы, но никакой Джулии среди родственников и знакомых Адамса не было. Эрмитоун тоже не знал, о чём речь. Да и не он обыскивал старика, не настолько он оказался смекалист, чтобы подать случайное убийство простым ограблением. Кто же обчистил старика? И что значит эта записка? Подбросили её? Или Адамс сам написал её перед смертью? Детектив отложил этот вопрос на потом, хотя и понимал, что несколько бессонных ночей это действо ему подарит.

Мисс Люси Хоупфор, как и обещала, пришла после обеда. Тяжёлые очки в пёстрой оправе постоянно сползали, пришлось их небрежно снять и бросить на столик у камина. Похоже, девушка не спала всю ночь. Джон ещё не приехал, а миссис Хадсон сидела у себя, поэтому Шерлок мог полностью посвятить себя клиентке, приложившей столько усилий, чтобы с ним встретиться.

— Всё ещё болит?

— Пожалуй, мистер Холмс. Но не так сильно, как наболело у меня всё то, что я желала бы Вам рассказать.

— Что же, приступайте, мисс Хоупфор.

— Можно просто Люси, — попросила девушка.

— Тогда просто Шерлок.

Люси через силу улыбнулась, так как не ожидала от мистера Холмса такой щедрости. Пожалуй, даже Джону Ватсону пришлось прожить с Шерлоком не меньше недели, чтобы перейти с ним на «ты».

— Это мы ещё посмотрим… — загадочно сказала она и начала свой рассказ. — Дело, в общем-то, и не дело совсем, но покоя оно мне не даёт давно. Я думаю, что меня хотят убить.

Вопрос напрашивался сам собой:

— Почему же Вы не обратились в полицию?

— Потому что, мистер Холмс, я думаю, что меня хотят убить, но я не могу этого ничем подтвердить. За мной следят, это точно. Но пока никаких действий…

— Может, у Вас паранойя, Люси?

— Может и так. Стало быть, я тут зря. Но есть одно «но». Почти три года назад моя сестра оставила мне это, — Люси протянула Шерлоку фотографию с его изображением.

— «Яркая лента», — прочитал Шерлок вслух оборот фотографии.

Дальше были начерчены какие-то мелкие стрелочки, ведущие к краю фотографии. К чему бы это — пока сказать было сложно.

— Моя сестра сбросилась с крыши три года назад, но перед смертью оставила мне это. Ваше фото и та надпись. Ума не приложу, что она означает. И вот прошло время, годы, которые я прожила в страхе и сомнениях. Теперь я тут, потому что терпеть это я больше не могла. Добило меня то, что в больнице…

— Больница, простите?

— Да, я лежала в больнице некоторое время, и совсем недавно меня снова вернули туда принудительно. Но я чувствовала, что меня не лечить пытаются, а убить. Они что-то добавляли мне в лекарства, я не могу спокойно спать, часто у меня лёгкие панические припадки… Это странно, да, что я не обратилась к полиции или врачам, но суть в том, что я долго откладывала Ваше фото, но теперь подумала, что, возможно, сестра моя что-то знала об опасности, которая нам грозит, но не успела мне сообщить. Причин, по которым она спрыгнула, так и не узнали.

— А Вы почему были в больнице?

— Меня сбила машина. Я долго была на реабилитации, меня выписали. Жила в доме своей матери вместе с отчимом, но после того, как меня снова загребли в больницу, не отвечали на мои вопросы… Сбежала. Я не отсюда, мистер Холмс.

— Вы богаты?

— Не я, но имение моей матери довольно прибыльное место, если отдать его в правильные руки. Мне не даёт покоя смерть моей сестры, а теперь и я чувствую тот же леденящий сердце страх, будто по моим следам шагает ужас, готовый в любой момент и меня с крыши скинуть.

Недолго думая, Шерлок скрылся на кухне, опёрся руками о тумбочку и задумался. Безумно хотелось курить. Что-то ему не нравилось в этой истории… Смерть сестры, богатое имение, сестра сама по себе… Нет-нет… Крыша! Почему именно крыша? Чтобы ликвидировать все подозрения в смятении в свою сторону, детектив достал из ящичка пачку жвачки и вернулся в гостиную.

— Как давно за Вами следят?

— Как только я сбежала, мне кажется, меня стали искать. Они не совсем уверены, я ли это, потому что мне пришлось… эм… немного скорректировать внешность.

— Каким же образом?

— Покрасила волосы, сменила имидж. Не важно это, мистер Холмс.

— Вы хотите, чтобы я проследил Вашу историю и выявил недоброжелателей?

— Жвачка, мистер Холмс. Нет, я не буду, спасибо, — вдруг пробормотала Люси.

— Что? Я и не…

— Он любил жвачки…

— Кто? Погодите-ка!..

— Джим Мориарти.

Самая тяжёлая и обременяющая пауза повисла в воздухе, заставив застыть время. Впервые время испугалось не меньше самого детектива. Он промотал в голове всех возможных Джеймсов Мориарти, но остановился лишь на одном.

— Я не совсем понимаю…

— Я кое-что знаю о Мориарти. Он объявился снова, так? Но его нигде нет. Так вот, если Вам это поможет: я знаю несколько подсказок, где бы он мог быть. Но для этого мне нужно, чтобы Вы пообещали мне защиту и… Нужно разобраться с этим делом. Я должна знать, кто охотится за мной, и почему моя сестра, милейшее создание, покончила с собой. Она бы хотела этого, просто знать, и я верю, что Вы мне поможете.

Сделка так сделка! Помощь в поиске самого Джима Мориарти! Но был тут какой-то подвох, сразу и неосязаемый. Был, плавал рядом со страхом и удивлением Шерлока. Но отказаться не позволяло искушение. Соблазн велик, как говорят.

Странное желание посетило детектива на тот момент. Ему хотелось узнать о ней как можно больше, но с каждым её ответом возникало по два, а то и три вопроса.

— Что же, я пригляжу за Вами, а Вы…

— …а я буду искать признаки Джима Мориарти во всех уголках Лондона, в каждой строке газет, в каждом отражении. Да-да, именно так. Но, мистер Холмс, мне придётся стать Вашим хвостом на время. Если честно, мне страшно оставаться одной.

— Вы хотите оставаться при мне?

— Не обязательно. Я была бы просто признательна, если будние дни я проводила бы здесь или в отделении полиции.

— Нет, полицию не приплетайте, — спохватился Шерлок, ему хотелось разобраться самому, — Вы можете оставаться здесь, только не отвлекая меня и моего компаньона, доктора Ватсона.

— Не в моих это интересах. Если желаете что-то уточнить, то пожалуйста. Но многого я Вам не расскажу. Могу только добавить, что жили мы без отца, так как мама развелась с ним, не успело нам и двух лет стукнуть. А как только нам исполнилось восемнадцать, то и вовсе лишила его возможности видеться с нами — она помешалась на ненависти к нему. С отчимом отношения у нас были хорошие. Пожалуй, больше никого из семьи у нас нет. Друзей тоже не имеется, а после смерти сестры и вовсе… всё пропало. Так что ума не приложу, где искать.

— Откуда Вы знаете Джима Мориарти?

— Очень далёкое и глупое прошлое, это не важно. Я хочу Вам помочь в благодарность за помощь моей персоне. Этого Вам мало? Оружия у меня нет — проверяйте. В ядах не разбираюсь, задушить Вас смогу едва ли. Несмотря на Ваше худощавое телосложение, я очень слаба и болезненна.

— Убедили, Люси, — соврал Шерлок.

Как только девушка засобиралась и уже перешагнула порог, детектив окликнул её:

— Очки. Вы забыли очки.

5.00 p.m.

В супермаркет Шерлока тянуло мало, но если к этому прикладывает руку сам Джон Ватсон, нет спасения!

— Значит, она просто попросила твоей защиты от невесть кого, незнамо на какой период времени?

Шерлок лишь кивал.

— И ты не знаешь о ней ничего?

— Люси Хоупфор — совсем незнакомое мне имя, а фамилия… я такой вовсе не встречал. Может, она сменила, я не спрашивал.

— Где же твои дотошные вопросы? Ты даже номера её не спросил? Что с тобой?

— Она ещё вернётся. Не вижу поводов торопиться, так как дело это совершенно несерьёзное.

Люси Хоупфор казалась Шерлоку очередной нервозной дурочкой, которая умела заинтриговать. Но Шерлок не желал никому рассказывать о том, что Люси пообещала ему взамен на простое «Да, я помогу». Мориарти — вот что было главным.

— …женщины существа приятные, но не более того, Джон. Когда они начинают путать чистоту мысли, лезть в твой кошелёк и…

Далее Шерлок просто не мог продолжать, мисс Хоупфор нагнала его быстрее. Она прекрасно слышала всё, что говорил детектив, но не стала реагировать негативно. По началу, по крайней мере. Она кротко кивнула Джону и вдруг сказала, глядя на детектива:

— Мужчины идеальные существа — они лезут не в карман, но под юбку. А потом пытаются загладить вину именно карманом, потому что там, где у людей должна быть душа — пусто.

— Ну что Вы, Люси! Нет, — возразил Джон.

— О да, вас двоих в расчёт не берём, — усмехнулась та.

— Я женат.

— А мистер Холмс социопат. Да, это вполне себе оправдание. Не поможете мне с покупками? Их не так много, больше я мучаюсь с выбором, чем с тележками.

Такое внезапное появление клиентки напрочь выбило из головы Шерлока, зачем же он тут вообще?

Непонятно до сих пор, чем руководствовалась мисс Хоупфор, когда, проходя мимо выставленных ваз, ей вдруг приспичило толкнуть одну из них. Конечно, Шерлок вовремя среагировал и поймал долларов эдак десять, которые бы пришлось заплатить за разбитую вазу. Люси же обернулась с тем хитрым прищуром, который любят дети-шалуны. Джону удивляться не приходилось, он повидал многих женщин. Видимо, из этой троицы прямого намёка на флирт не понял только мистер Шерлок Холмс. Мисс Хоупфор сама не понимала, что творит. Просто ей так хотелось.

Два последующих дня прошли спокойно. Только Джону и миссис Хадсон удалось подобраться к Люси поближе, даже поглядеть какие-то из её старых фотографий. Шерлока все эти посиделки по вечерам не трогали, он не позволял себе допускать мыслей о досуге, пока Мориарти не будет найден. Отсутствие действия напрягало не только его. Больше боялась Люси, которой необходимо было подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Но ничего. Она не хотела прослыть сумасшедшей, хотя после нескольких вечеров в компании миссис Хадсон…

Ни у кого Люси Хоупфор не вызывала отвращения или лишних подозрений. Все относились к ней скорее как к квартиросъёмщице миссис Хадсон, нежели как к клиентке Шерлока. Пришлось поговорить с ней ещё несколько раз, уточнить детали, попытаться выведать что-то из прошлого. Но как только разговор касался конкретно неё, а не сестры или отчима, девушка теряла суть повествования, пересказывая какие-то «выдранные» из биографии куски. Тревожно это было. Да не более того.

Когда Джон внёс Люси на Бейкер-стрит, он в отчаянии закричал, что прав в этом мире был кто-то, но не они. На бедную клиентку напали, но сделать ей ничего не успели, так как Джон оказался неподалёку. Кто напал, с какой целью — неизвестно. Но зато Шерлок мог немного проникнуться доверием к бедной девушке, которая, очнувшись, испуганно глазела по сторонам, не в силах выдавить из себя ничего, кроме испуганного гортанного бульканья.

— Толком не поняла, что они хотели, двое мужчины в чёрном.

— Если увидишь их ещё, узнаешь? — спрашивал Лестрейд.

— Да, такие рожи мне не забыть.

— Что же, Джон, Шерлок, мисс Хоупфор теперь не только под вашим присмотром.

Пока Люси подлатывала ушибы и синяки в компании Мэри Ватсон, Шерлока вызвал Лестрейд. Ему снова понадобилась помощь, а как можно отказать? Да никак, когда вокруг даже мухи сонные.

Дом семьи Сандерс, 5:00 p.m.

Молодая девушка нашла своего жениха, Митчела Дарви, с пробитой головой. Неподалёку лежала близкая подруга невесты, Мегги Вэйд, правда, тоже без признаков жизни. Убили друг друга? Да, первая мысль. Но дело в том, что девушка умерла раньше молодого человека. Кто же тогда это сделал?

Огромный дом казался единственным местом на краю бренного мира, где можно было найти покой. Но как только неприглядный снаружи он ослеплял шиком и блеском изнутри, сразу хотелось стать проще во всём, даже во взглядах. Отдать деньги бедным и пойти слоняться по земле. Настолько богатой была обивка мебели, экзотическими цветы в горшках и огромными алмазы в ушах миссис Сандерс, матери невесты.

Пэм Сандерс сидела бледная и заплаканная, когда Шерлок явился.

— Допрос проводили?

— Сама всё выложила, но, думаю, тебе ещё что скажет. Не хотела она видеть посторонних, но мы сказали ей, что ты в нашем отделе, — предупредил Лестрейд.

— Отлично, худшего клейма я и не ждал.

— Шерлок! Не дерзи и принимайся за работу. Хоть какая-то встряска.

Труп молодого красивого парня лежал возле диванчика, в глазах так и застыл ужас, смешанный с чем-то особенным, казалось, даже нежным. Его голова была пробита тупым предметом. Девушка лежала на диване, навсегда лишив себя возможности дочитать бессмертное произведение Мэри Шелли, упавшее на пол. Невеста сидела в соседней комнате и ежеминутно подрагивала. Но растеряться ей это не позволило. Пэм на ходу спросила:

— Ваше имя?

Шерлок представился, но отнюдь не своим именем. Джону и вовсе имени не досталось, он остался просто «ассистентом».

— Что у Вас с рукой? — выдал Джон чисто докторский интерес.

Даже кофта с длинным рукавом не прикрыла перебинтованной хрупкой и маленькой ладошки Пэм.

— Обожгла о лампу дневного освещения. Когда Митчел пропал… пришлось самой менять лампочки. Я пребывала немного не в себе после этого. Ничего серьёзного.

Если бы было можно, Шерлок бы рассмеялся во всё горло, но он придержал язык и продолжал слушать.

— Мы должны были играть свадьбу через неделю, перенесли из-за срочных дел Митчела. Вчера же я не застала его дома ни у себя, ни у его родителей. Мои родители прибыли только сегодня, когда узнали о трагедии, обычно они жили в загородном домике, подальше от суеты. С Мегги я общалась ещё вчера, она звонила мне, рассказывала о планах на следующие три месяца. И тут я возвращаюсь домой… а они… ох, Боже! Думаю, Митчел получил удар по голове дверью, его оглушили этим. Кто-то бежал отсюда… Я выбежала на улицу, но очки мои запотели, я не рассмотрела, кто. Кому это было нужно? У Мегги, может, появился дружок? Прошу, не хочу больше об этом, мне нужно успокоиться немного.

Запах чего-то жжёного не давал покоя. Дальше много рассуждений о том, что не было у Митчела врагов, ни с кем он не ругался, разве что поспорил с давним другом детства. Проверка документов, алиби друзей и родственников. Всё было гладко, пока дело не дошло до самой Пэм. С другом Митчела проблем тоже не было, ведь он отвозил Пэм в магазин в промежуток времени, когда наступила смерть Мегги и Митчела. Пэм заспешила достать фотографию, сделанную, как она выразилась, «для памятного альбома».

Фотография и вправду была сделана после обеда минувшего дня, да вот только Шерлоку понадобилось чуть больше времени, чем обычно, чтобы рассмотреть изображение. Довольная Пэм глядела в объектив своими янтарными глазками и была так рада, так счастлива и так… Возможно, Шерлоку показалось, но солярии, даже самые лучшие, не могли бы предоставить такого загара, какой был у Пэм на фото. Сейчас Пэм «выцвела». Врёт или обман зрения?

— От чего умерла девушка? — поинтересовался Шерлок, осматривая сумочку жертвы.

Пока Андерсон, который был непомерно рад оказаться на одном деле с Шерлоком (не то, что раньше) объяснял, что принимала жертва, какая аллергическая реакция произошла внутри и как она подействовала на сердце, которое в итоге остановилось, Шерлок думал, слушая в пол-уха. Не нравилось ему в этом деле всё, но как это доказать пока не представлялось ясным.

Одно событие выбило детектива из колеи на несколько долгих и томительных минут. В сумочке Мегги был плеер, и он играл одну и ту же песню. Шерлок вставил наушник, ему хватило буквально нескольких фраз:

«What's the worst that I could say?

Things are better if I stay

So long and goodnight

So long and goodnight»

Название исполняющей группы тронуло Шерлока меньше, чем название самой песни: «My Chemical Romance — Helena». Совпадение, да, именно оно. Но ещё одно имя в голове детектива закружилось с невиданной скоростью. Это никак не относилось к делу, но почему-то покоя в дальнейшем Шерлоку не давало. Он выключил плеер, запомнил ту самую «Хелену», а иначе «Элен», и вышел прочь, подышать воздухом. Больше хотелось курить.

— Джон, проверь дверь в комнату.

— Что именно?

— На наличие дыр, — не удержался от саркастичного выпада Шерлок.

— Я серьёзно!

— Просто зайди и выйди.

Спустя час на пороге появилась незнакомка, которую миссис Сандерс не желала пускать. Но та настояла на своём, быстро пробежала в комнату к Шерлоку и Джону и уселась рядом.

— Люси? — недоумевал Джон.

— Мешать даже и не думала, — развела та руками.

Шерлок заметил, что на запястье правой руки у Люси порез, но она его всячески прятала.

— Что случилось, Люси?

— Ничего, всё нормально. Просто решила, что здесь мне будет повеселее.

— Ага, с трупами.

— Просто позвольте остаться, а.

— На тебя напали?

— Давайте не здесь. Позже.

— Значит, напали.

Джон осмотрел руку Люси, перевязал рану так, как нужно, и поддержал хорошим словом. Пока доктор Ватсон слыл хорошим другом, Шерлок всё не мог понять, чего не хватает в этой сети, что же было не так?

Лестрейд представил детективу подробный отчёт показаний Пэм Сандерс и её матери. Всё, вроде бы, сходилось, да вот найти дружка Митчела оказалось сложно. Пэм засуетилась, когда минул второй час, а полиция всё не спешила уходить. Трупы уже погрузили в машины «скорой», но вот сами блюстители закона всё надеялись на светлый ум Шерлока Холмса.

В это время Люси Хоупфор успела поговорить по душам с расстроенной матерью Пэм, Джон помогал, как мог. В итоге удалось узнать много интересных деталей, а также заполучить семейный альбом в руки.

— Странно, девушки общались давно, но только, насколько я понял, у Мегги не было ухажёров, она их подыскивала только для Пэм.

— Да, дружба крайне однобокая, — согласилась Люси.

Доктор и вечно усталая рыжая девушка углубились в изучение альбома, попутно отшучиваясь и знакомясь поближе. Джону нравилось всё в Люси Хоупфор, но более всего его привлекало то, что девушку эту хотелось до невозможного пожалеть. Она не пропала бы, конечно, но… Сколько в ней было бессилия и опаски, страха, но в то же время любопытства, особой грации и лёгкой неуклюжести. Странной она была, но очень интересной. И Джон втихую радовался, что такая особа появилась не только в жизни его семьи, но и в жизни друга. Шерлок скоро плюхнулся рядом, но особой охоты высматривать что-то в чужой жизни не возымел.

— Все виноватые, но я уже знаю, кто убил Митчела. Только вот не могу связать пару составляющих, — пожаловался он.

— То есть, невеста указала на всех вокруг, кроме себя самой и своей подруженьки? Хотя в то же время не отрицает, что они могли бы с женихом друг друга убить? Странно. Взгляни-ка на фотографии Мегги, Шерлок, — предложила Люси, разглядывая альбом, принесённый миссис Сандерс.

Обычная девушка, непривлекательная на вид, фигуру прятала под одеждой на несколько размеров больше, косметикой не пользовалась, читала много публицистики, редко появлялась в свете. На всех фотографиях рядом с Пэм.

— И что же? Будучи трупом, она лучше выглядит.

— А ты сам смотри, дальше фотографии трёхмесячной давности.

И действительно: девушка преобразилась. Красоты не прибавилось, зато нетрудно было заметить, что она стала ухоженнее и приятнее на вид. А самое главное — теперь она стала ближе к жениху, нежели к подруге. Дружеские объятия, фотографии за досугом. Пэм становилась тенью, не более того, на фоне двух радостных молодых людей.

— Они не были врагами друг другу, — грустно заметила Люси.

— Любовники. Они были любовниками! — осенило Шерлока. — Люси Хоупфор, если я освобожусь раньше, чем к вечеру, то обещаю сходить с тобой в магазин. Да хоть в сотню магазинов!

Та довольно улыбнулась и сжала руку детектива так сильно, как только могла.

— Очень хочется верить, Шерлок.

На улице послышался дикий визг шин, а потом удар. Всё затихло, но тут же завопила сирена, за ней и сигнализация. Пэм Сандерс заверещала, будто её пронзили сразу десятком ножей, а Лестрейд кинулся на место аварии.

9:30 p.m.

Детектив восседал в позе роденовского мыслителя и объяснял всё, что поразило остальных в прошедшие несколько часов:

— …на фотографии меня поразило не то, что загар её куда лучше того, что сейчас, но другое: если она утверждает, что была у Биг-Бена в полдень, то солнце должно было быть довольно высоко в небе. Тогда, скажите мне, почему предметы вокруг Пэм отбрасывали такие длинные тени? Сам снимок был сделан утром или глубоким вечером, а вот Биг-Бен или саму Пэм, что вероятнее всего, вмонтировал мастер своего дела. Так же она сказала про очки Лестрейду, я прочитал это в отчёте.

— Не носит она очков! — возмутилась Люси. — И причина тут хотя бы в том, что нет никаких следов на переносице.

— Это да, — согласился Шерлок, — но есть более важный факт: Пэм утверждала, что кто-то выбегал из комнаты на улицу, где была как раз она, а очки её запотели, и она не видела, кто это был. Но! Но! Додумались?

— Очки не запотевают, если выйти из тёплого помещения в более холодное. На улице было прохладнее, чем дома, — догадался Джон.

Детектив от радости пожал руку другу и кивнул.

— Совершенно верно! Скажи бы она всё наоборот — и никакого вранья я бы не заподозрил. Когда Люси показала мне фото, я нашёл недостающий элемент. Чувства! Между женихом и подругой невесты завязались отношения, которых невеста никак не предполагала. В сумочке жертвы, Мегги, я обнаружил таблетки от аллергии, но не те, баночка от которых лежала под диваном. Те, которые она выпила, привели к летальному исходу. Она приняла слишком много, но кто посоветовал ей это лекарство? Только близкий человек мог знать, что у Мегги такая болезненная реакция на подобного рода таблетки. И только этот же близкий человек их ей и подсунул.

— Значит, всё было примерно следующим образом, — решил взять инициативу в свои руки Лестрейд, подуставший от роли слушателя, — подруга уводит жениха, а невеста мстит за это? Так, в общем-то, и сказала Пэм, сознавшись, после того, как дружок Митчела, этот идиот Дэн, врезался в одну из наших машин.

— Так то, оно так. НО! Она смогла это допустить. Значит, в курсе она была давно, — позволил себе заметить Джон.

— А если ей просто было скучно? — встряла в разговор Люси. — Она решила помочь подруге, приодела ту, научила краситься, да только не думала, что на некрасавицу клюнет её жених. Она до последнего не верила, пока не застукала их или не узнала от жениха лично. Решила проучить подругу, но переусердствовала с дозой, да та и отправилась по облакам гулять. Жених, стало быть, застал новую пассию уже бездыханной, отправился разбираться к невесте, так как знал наверняка, кто это мог быть, предъявил ей всё, что желал, а она и стукнула его об дверь.

— Проблема в том, что дверь не могла его ударить. Она открывается наружу. Если бы Пэм стукнула дверью и та полетела в Митчела, она бы вырубила его и оставила след на лбу. Тут же его ударили по затылку. Скорее всего, это было что-то потяжелее и потупее. И не в той комнате. Митчела помог перенести тот самый Дэн. Они договорились о взаимном алиби, но только вот когда Дэн пьяный въехал в полицейскую машину, у Пэм сработал инстинкт самозащиты, она тут же, не подумав, стала перекладывать вину на Дэна, а тот молчать в свою очередь не стал. Так и сдали друг друга. Да даже не это было основой всех моих подозрений. Она сказала, что обожгла руку о лампу. Дорогие мои, руку обжечь о лампу дневного освещения невозможно. Ещё пахло жжёным. Причём, если принюхаться, то можно понять, что руки Пэм пропахли. Она жгла что-то. Похоже, жених оставил ей нелестное письмо или даже написал о разрыве — вот она и взорвалась. Во время ссоры с Митчелом, она просто-напросто напоролась на что-то, чем впоследствии и огрела жениха. Всё осознав, она тут же призвала на помощь недалёкого Дэна и подложила подруге последнюю свинью — труп. А в целом, твоя версия, Люси, абсолютно верна, дополняя мою.

— Значит, очередная романтичная история, закончившаяся работой для нас, — вздохнул Лестрейд, ему хотелось чего-то большего от прошедшего дня.

— Почти Ромео и Джульетта, — Джон стал собираться домой.

— Да, поистине скука невесты может наделать бед, — грусть в голосе Люси испортила всем настроение окончательно.

И снова мисс Хоупфор оказалась последней из покидавших квартиру Шерлока Холмса.

— Как ты догадалась?

— Пришлось поболтать с миссис Сандерс. Она идёт на контакт, к удивлению.

— Она же ничего не смыслит!

— Если для тебя мир слишком глуп, то для меня слишком холоден. Я рада, что миссис Сандерс оказала мне честь поговорить, ещё и оценила меня, хоть как-то. Да, мне важно их мнение. Всех их. Как я хочу быть тобой… Ты плевал на всё это.

— На всё, да не на всех, — впервые за долгое время Шерлок почувствовал, что обижается.

Вечер следующего дня, около 7:00 p.m.

Весь день Шерлок просидел один в квартире, пару раз звонил Майкрофт, но ни разу не получил ответа. Когда же Люси написала сообщение с просьбой подойти в ближайший ресторан для «интересности», конечно же, Шерлок забыл о вчерашней обиде.

За последним столиком никого не было, но Шерлок понял сразу, это как-то интуитивно пришло в голову, что именно его бы Люси и выбрала. Так и было, когда она села рядышком и быстро зашептала.

— Сижу тут уже битый час. Наблюдаю. Глянь на бедолагу в том углу. Он напился в хлам, только вот ни в чём не виноват, а официантка яро требует чего-то.

— Что мне с того?

— Просто послушай и погляди.

Официантка требовала от посетителя оплатить заказ. Ничего удивительного. Да вот только мужчина никак не соглашался с одним пунктом. Он якобы не заказывал одного блюда, а официантка упорно вдалбливала, что он просто от пьяни своей позабыл об этом. Всё было прозрачно, но вот мужчина вряд ли бы выпутался, не приди на помощь чуткая (да, она была ещё и такой!) Люси:

— Вы явно должны ответить за попытку обмана!

— Что, по какой такой причине? — возмутилась официантка.

Шерлоку понравилась быстрота мысли Люси Хоупфор. Конечно, ответ ведь был налицо:

— Этот мужчина при всём желании не мог заказать блюдо, оплату за которое Вы требуете, даже то количество алкоголя, которое он употребил, не даёт Вам алиби.

— Да, ведь вывеска ваша гласит, что экзотические блюда можно заказать только до четырёх часов, — подхватила Люси.

— Значит, сейчас, когда уже семь часов, а клиент тут около часа, то выдача блюд была прекращена до его прихода, — закончил Шерлок.

Такая маленькая логическая задача ещё больше убедила детектива в том, что рядом с ним очень испуганная, но смекалистая девушка.

За что-то мисс Хоупфор была очень благодарна Шерлоку. Она не говорила вслух, часто смотрела в упор, зная, что смущает детектива. Было в этой девушке что-то старое, ветхое, настолько знакомое, что ощущение возникало в груди такое родное и тёплое, будто просмотрел старое немое кино и понял, как это было раньше, понял и осознал, что не будет с тобой такого никогда, больше не снимут ни одной подобной ленты. Так и смотря на Люси, невольно думал, что больше таких не будет в мире. Молодость была в её теле, движении, но не во взгляде, не в этом строгом педантичном взгляде. Бывало, она улыбалась так искренне, так широко, будто ей было десять лет, а отец купил что-то довольно дорогое и красивое. Часто улыбка сменялась печатью меланхолии на усталом лице. Что с ней творилось? Она не объясняла. Но углубляться в подробности её жизни Шерлок не желал. Ему было страшно. Да. С-т-р-а-ш-н-о.

Из проверенных источников Шерлок узнал многое о жизни Люси, но не всё. Вердикт выставлять было рано. Девушка эта имела свойства двух, а то и трёх людей. Нельзя было так игриво вести себя в магазине, а потом вдруг сникнуть и рассуждать о жизни. Актриса? Обманщица? Плохая шпионка? В любом случае Шерлоку Холмсу это нравилось. Она оказалась необычной. И она знала, что такое боль. Она носила эту боль в себе.

— Неужели Шерлок вышел на улицу и смотрит на воду?

Тот лишь поморщился, так как знал, кто за спиной. Эта мысль его одновременно расстроила и порадовала.

— Я люблю смотреть на отражение в воде. Они такие… другие. Может, настоящие. Я не знаю. Особенно красиво будет минут через тридцать. Звёзды станут мелкими пятнышками на воде, будут их рассекать волны от ветра или нет… Не важно. Они останутся там до утра.

— Считаешь, я должен умилиться этим?

— Нет, я и не думала тебя «умилять». Ты устал, как и я. Пожалуй, нам на время стоит забыть обо всём этом. Ты отдыхаешь когда-нибудь?

— Не вижу смысла.

— А зря. Пожалуй, это будет неправильно с моей стороны, это будет глупо и наивно, но предложение выдвигаю: идём, я угощаю.

— Ужин?

— Возможно, если рожок с мороженым можно назвать ужином. Тебя устраивает?

— Пожалуй, — Шерлок впервые при Люси позволил себе улыбнуться, да так, что рассмешил девушку. — Чего с тобой?

— Спасибо, Шерлок Холмс. Пошли, а то закроются последние магазины!

За что именно она благодарила? За очередное спасение от обидчиков, за то, что не выгнал с дела или… за облегчение, плавно уложившееся на душе?