Общие интересы (джен)

Глава 4 «Предложение»

Гермиона умудрилась повесить в Большом зале огромный плакат с просьбой о пожертвованиях на восстановление библиотеки; пожертвования принимались как деньгами, так и книгами. Она установила под ним специальные деревянные коробки, выделив для каждого факультета по отдельной с символом каждого дома для денежных пожертвований и по корзинке для книг, находящихся под ними. Она также скопировала множество листовок и отдала несколько стопок старостам всех четырёх факультетов, когда все собрались в Большом зале на обед, прося их раздать в факультетских гостиных. Никто совершенно не возражал, наоборот, очень многие студенты живо откликнулись и были рады помочь. Гермиона была очень тронута таким живым откликом.

Гарри тоже не мог дождаться выходных, когда профессор Снейп возьмёт его в Гринготтс, чтобы он мог снять деньги и внести свой вклад в востановление библиотеки. Он решил сделать анонимный взнос, об этом будут знать только он и Северус. В конце-концов, он уже и так достаточно популярный, будучи «Мальчиком-который-выжил», он не хотел ещё и огласки как «Мальчика-который-богат», даже если это и было правдой.

А вот чего он точно не горел желанием дождаться, так это грядущих отработок с Малфоем сегодняшним вечером. Он опасался, что Малфой снова втравит его в очередные неприятности. Он также наслушался историй о том, каким противным бывает Снейп на отработках по отношению к проштрафившимся студентам. Гарри был совсем не рад, что вызвал недовольство Снейпа, это заставляло его ощущать стыд, что он каким-то образом опозорил опекуна своим поведением. Он сильно сомневался, что Малфой испытывает подобные чувства. Стоило ему взглянуть на слизеринский стол, он заметил смеющегося в компании друзей Малфоя, ведущего себя так, будто ничего не случилось. В отличие от него, Гарри за обедом кусок в рот не лез.

За преподавательским столом Снейп тоже едва ли притронулся к обеду, он всегда терял аппетит, когда нервничал. Он почти пожалел о своём поспешном решении узаконить своё опекунство над Поттером. Почти, потому что боялся, что не справится, как и родственники Поттера. Не то, чтобы он собирался как-то ущемлять мальчика, но Северус знал, что растить ребёнка — это не только обеспечить его нормальной едой, одеждой и материальным комфортом. Сможет ли он дать Гарри то, в чём он по-настоящему нуждается? Хочет ли он быть отцом одиннадцатилетнему мальчику, пусть и ребёнку его любимой Лили? Да, и захочет ли сам Гарри, чтобы он занял место Джеймса Поттера? Снейп не сомневался, что Дамблдор и Минерва рассказывали Гарри о бывшей квиддичной звезде только хорошее. Никто из них не хотел портить имидж Поттера упоминанием о том, каким жестоким он был по отношению к Северусу в школе. Кажется, все находили Поттеру оправдания во время учёбы, отмахиваясь от его жестокого отношения к Северусу и другим, как от безобидных розыгрышей, но была у Джеймса Поттера и тёмная сторона, которую очень хорошо знали его жертвы. Лили это видела. Видела и каким-то образом… приняла и простила? Северус никогда так и не смог понять, как она могла проглядеть, каким козлом был Джеймс. Он покачал головой. Теперь уже бесполезно строить гипотезы относительно прошлого, гораздо важнее было настоящее.

Несмотря на то, что сейчас он был деканом Слизерина и имел дело с детьми постоянно, Северус опасался, что не сможет стать адекватным опекуном. Он ведь вырос с ужасным отцом, Тобиас был жестоким алкоголиком, бьющим свою жену и сына, держа их в страхе и подчинении, пока Северус не взбунтовался и не ушел из дома в семнадцать, перед этим чуть не забив этого ублюдка до смерти. Северус ненавидел этот факт, но он унаследовал от отца вспыльчивость. Да, он постоянно над собой работал и сдерживался, особенно когда приходилось иметь дело с заносчивыми студентами, которые просто обожали спорить с учителем, с каждым учителем в школе. Но каждый вечер он запирался в своих апартаментах и делал специальные упражнения по медитации, или варил зелья, или пил успокаивающий чай, чтобы привести нервы в порядок. У него не будет такой возможности, если Гарри станет его подопечным, и что Северусу делать, если мальчик захочет оставаться в его апартаментах по вечерам? Что если он в какой-то момент потеряет контроль и самообладание? Что если он сорвётся и поднимет руку на мальчика? Уподобится Тобиасу и начнёт его обижать, как отец обижал его? Лили сказал ему, чтобы он полюбил мальчика так, как когда-то любила она. А что если он был на это просто неспособен? Его опыт в качестве шпиона не лучшим образом отразился на характере, сделав его жёстким и угрюмым. Сумеет ли он снова полюбить, после стольких лет? Да, он беспокоился о благополучии мальчика. Он чувствовал сочувствие и симпатию к нему, ощущал гнев, когда мальчика обижали. Он искренне переживал, когда Гарри причинили вред и был полон решимости пресечь все попытки травли со стороны Малфоя и ему подобных. Было ли это любовью? А что, если он полюбит мальчика, а Гарри его не примет?

Он почувствовал, как от всех этих противоречивых мыслей и эмоций его голова начала пухнуть и болеть. Он не мог поверить, сколько тревог и волнений в жизни способен вызвать у него один маленький мальчик. И чем он только думал, громко заявив о своих намерениях?

«Ты и сам это прекрасно знаешь, Северус. Потому что ты НЕ ДОВЕРЯЕШЬ Альбусу и хочешь гарантий, что он снова не отправит его в персональный ад. Потому что ни один ребёнок не должен пережить того, что терпел ты все свои детские годы. А ещё, потому что ты обещал Лили, позаботиться о нём», — ответила ему собственная совесть.

Он никогда не боялся трудностей, но временами, взятые на себя обязательства казались просто невыполнимыми. Он ведь будет нести ответственность за Гарри до его совершеннолетия, а может и дольше. Мысль об этом было весьма пугающей, приводя зельевара в ужас. И снова он задавался вопросом, а сможет ли он соперничать со светлой памятью Джеймса Поттера, героя? И зачем он вообще пытается? Мысленно ругал он себя. Нет, Гарри вынужден будет принять его, живого человека, а не мифического призрачного героя.

Он наколол на вилку кусок курицы, обжаренный в кляре и проглотил его. Он просто подождёт и посмотрит.

Драко чувствовал себя весьма неплохо в классе сегодня. Он сумел заработать десять очков за правильный ответ у Спраут, и не особенно переживал о грядущих отработках. Он знал, что Северус оставит всю грязную работу Поттеру, ведь Поттер заслужил это, посмев встать у него на пути, к тому же, он был гриффиндорцем, а Драко — слизеринцем, так что вряд ли он будет делать что-то обременительное.

Он не спеша направился в гостиную, собираясь спросить Блейза или Даниэля Мота, не хотят ли они сыграть с ним во взрывающиеся шахматы перед ужином. Но он не увидел в гостиной ни одного своего ровесника, только третьекурсников и старших ребят, четвёртого и пятого курсов. Не успел он войти в свою спальню, как Маркус Флинт, слизеринский староста поймал его за плечо, — Малфой, есть разговор.

Малфой с удивлением посмотрел на накаченного старосту и капитана квиддичной команды, — О чём, Флинт? Я собирался…

— Заткнись! Для тебя я СТАРОСТА Флинт, первоклашка! — перебил его Маркус, разозлённый высокомерным тоном сопляка и отсутствием уважения, наряду с тем, что тот умудрился вызвать недовольство их декана. Он пихнул Драко в удалённый угол гостиной, достаточно дальний, чтобы их не подслушали. И начал его ругать, очевидно, Драко, это было необходимо, высокомерному мелкому снобу!

— Как ты умудрился разозлить профессора Снейпа, через несколько месяцев после начала учёбы?! У тебя, что совсем мозгов нет?! Затеять дуэль с Поттером прямо перед апартаментами Снейпа! Ты что думал, что он глухой?! Или настолько глуп?!

— Нет, но Поттер первый начал. Он наслал на меня Репелло! — заныл Драко.

— Подумаешь! Мы оба знаем, кто всё это начал, Малфой, — усмехнулся Флинт, — Я же не дурак! У Поттера просто кишка тонка начать дуэль. И профессор лично мне сказал, что Поттер был в подземельях по его приглашению, чтобы уточнить кое-какие вопросы по домашнему заданию.

— А мне-то об этом откуда было знать? Он мог и соврать! — заспорил Драко. Он поверить не мог, что Флинт так на него взъелся из-за какой-то дуэли с чёртовым Поттером.

— Всё, что ты должен был сделать, Малфой, так это пойти к профессору. Вот он бы пусть с Поттером и разбирался. Вместо этого ты, как последний дурак, затеял с ним дуэль и стоил пятидесяти очков! Идиот! Я думал, что ты умнее, Малфой!

— И что такого, что я вовлёк Поттера в дуэль? Он же гриффиндорец, мы же их должны ненавидеть! И я потерял не пятьдесят, а только тридцать баллов.

— Только тридцать, как же. Послушай меня, высокомерный маленький паршивец, ты вообще не должен стоить факультету ни единного балла или, по крайней мере, постараться их терять так мало, как только сможешь! — рявкнул Флинт, — И уж тем более, ты не должен вынуждать профессора Снейпа снимать эти баллы лично за грубейшие нарушения самых важных школьных правил. И, к твоему сведению, Малфой, Макгонагал сняла с тебя двадцать баллов за то, что говорил гадости о святой матушке её «Золотого мальчика»!

— Он тоже оскорблял мою маму!

— Большое дело! Совсем необязательно было пытаться его убить за это! Хочешь с ним поквитаться, так есть дюжина других способов, без привлечения учителей! А вместо этого ты ведёшь себя не умнее своих подпевал Крэбба и Гойла! Невероятно! — Фринт с отвращением покачал головой, — Именно за это ты получишь наказание и от меня лично!

— Что? Ты не посмеешь! — пискнул Малфой.

— Следи за губами. Я ТВОЙ СТАРОСТА, и у меня есть право наказывать первокурсников, когда те выходят за рамки! Ты ничем не лучше других, Малфой! Так что сбавь этот высокомерный тон и не смотри на остальных, как на грязь! Мне плевать, что твой папаша дружен с министром. Итак, посколько из-за тебя мы потеряли баллы, ты будешь дополнительно работать в выходные и напишешь двести строчек: «Я больше не буду стоить пятидесяти баллов «Слизерину». Посмотрим, собьёт ли это с тебя излишнюю спесь!

— Но у меня же домашние задания!

Флинт пожал плечами, — Тем хуже для тебя. Можешь к ним приступить после того, как отработаешь и напишешь строчки. Так что, в следующий раз дважды подумаешь, прежде чем хвататься за палочку. Ты меня понял? — Флинт угрожающе посмотрел на младшего мальчика, — Или я выведу тебя на задний двор и лично продемонстрирую, каково это — драться на дуэли с настоящим волшебником!

Драко в ужасе отпрянул от него. Выражение лица Флинта было холодным и жестким, и Малфой внезапно испугался. Маркус выглядел так, как будто собирался выполнить все свои угрозы, а Драко отлично понимал, что в таком случае, его просто размажут по стенке до того, как он успеет поднять палочку, — Как скажете, староста.

— Вот и хорошо. А теперь пошёл с глаз моих. И помни, что бы ты ни делал на публике, это отражается на всём факультете. Так что не смей позорить нас снова, Малфой! — он грубо пихнул блондина, и Малфой отлетел в середину гостиной.

Несколько других слизеринцев, наблюдающих за ним, одарили его холодными неодобрительными взглядами. Драко почувствовал, что краснеет, сердито подумав: «Да, как они смеют осуждать меня! Я сын Люциуса Малфоя, правой руки министра! Когда-нибудь вы все об этом очень сильно пожалеете!»

Он повернулся и поспешил в свою спальню, ощущая спиной неприязненные взгляды.

И, как будто этого было мало, профессор Снейп сам вызвал его в свой кабинет буквально за полчаса до отработки, чтобы также отчитать его.

— Староста Флинт уже поставил меня в известность, что назначил строчки и отработки в эти выходные, — начал Снейп, сурово глядя на Малфоя, — Он также сказал, что твоё отношение оставляет желать лучшего. Должен заметить, что я с ним полностью согласен. Ты считаешь себя выше правил, Малфой? Но это совсем не так. Ты избалованный задира, который считает, что ему всё сойдёт с рук. Ты очень сильно заблуждаешься, — холодно продолжил Северус, — Я не терплю задир и хулиганов ни на своём факультете, ни на других. То, что ты сделал, не имеет оправдания.

— Но почему? — спросил угрюмо Драко. Он уже устал от того, что все к нему цепляются за то, что обидел бедного маленького Поттера, — Это же всего лишь Поттер. Он же гриффиндорец, мы ведь и должны быть врагами!

— Не врагами, а соперниками, — рявкнул Снейп, — А это — большая разница. Зачем было кастовать на него дробящее кости проклятье всего лишь в ответ на жалкий Репелло? Такие проклятья используются лишь когда вы всерьёз опасаетесь за свою жизнь. Тебя что, так сильно напугал Поттер, и ты решил, что он может тебя убить?

Малфой только презрительно фыркнул, — Да, ради Мерлина, профессор! Поттер? Напугал? Да, я проклятий больше в три года узнал, чем он за несколько месяцев в школе! — похвастался он.

Снейп не впечатлился, только ещё больше разозлился, — А наслал опасное проклятие, влекущее опасные для жизни повреждения на мальчика, который только месяц назад узнал о магии? И этим гордишься? Победа над противником, заведомо слабее себя? Что ты этим доказал?

— Что я лучше него! — самодовольно ответил Драко.

— Неправда! — Снейп с силой хлопнул ладонями по столу, отчего Драко испуганно подпрыгнул, — Это лишь демонстрирует, что ты невыносимый дурак! Ты мог убить другого студента тем вечером, мальчишка! Если бы ты чуть сильнее направил второе проклятье в его нос, то он мог сломаться и осколки бы проникли в его мозг, разорвав артерию, а это бы повлекло обширное внутреннее кровотечение. Поттер мог умереть, и всё потому, что тебе хотелось доказать своё превосходство! Потому что твоё раздутое самолюбие не выносит здоровой конкуренции! Скажи мне, Малфой, чтобы ты почувствовал, если бы Поттер умер тем вечером?

Глаза Драко удивлённо расширились, — Я… не знаю, сэр.

— Тогда может, стоит подумать над этим? Потому что, если бы ты убил Поттера, даже всё влияние твоего отца не спасло бы тебя не только от позорного исключения из школы, но и возможного ареста. Не говоря уже о том, что ты бы заклеймил себя холоднокровным убийцей в одиннадцать лет. Твоя мать наверняка бы гордилась тобой, не так ли, Малфой? — в голосе Снейпа ощущалось холодное неодобрение и отвращение.

Малфой отвёл взгляд. Он никогда не думал, что это проклятье было таким опасным, — Нет, сэр…

— Не слышу.

— Нет, сэр, — громче повторил Драко.

— Нет, она бы просто умерла от стыда и ужаса, что её собственный сын может хладнокровно убить другого человека по ничтожному поводу, просто потому что тот случайно встретил его в корридоре. Такое заклятье можно применять только в исключительных случаях, а не в жалких школьных ссорах. Если твой отец не объяснил тебе этого, тем хуже, он обязан был это сделать. Никогда не используй таких заклятий, если только не собираешься убить. Или если оппонент покушается на твою жизнь. Но уж точно нельзя его применять к студенту, который только месяц колдует. Такая победа не делает тебе чести, только доказывает, что ты трус, Малфой, потому что только трус может цепляться к заведомо более слабому.

— Я не трус, сэр! — зло воскликнул Драко.

— Нет? Так докажи! Веди себя достойно, как и положено истинному слизеринцу: следуй правилам и зарабатывай баллы для своего факультета. У нас и так плохая репутация из-за кое-каких личностей, не стоит добавлять к этому позорящему списку и себя! Я не позволю своему ученику превратиться в бесхарактерного задиристого труса. И если я не смог достучаться до тебя, то, может, твоя мама справится с этим лучше?

Драко сглотнул и побледнел, — Вы же не сказали ей, профессор! — заныл он.

— Пока, нет. Также я не проинформировал о случившемся и директора. Я дам тебе последний шанс исправиться и вести себя достойно. А продолжишь в том же духе, Малфой, у меня не будет иного выхода, как проинформировать Нарциссу о позорящем поведении её сына.

— Нет, сэр! Пожалуйста, не надо, — заплакал Драко. Он не боялся матери, не так, как Люциуса, но очень дорожил её мнением и уважал, и он отлично понимал, как она будет разочарована, если узнает о его поведении. Она никогда не соглашалась с Люциусом в его методах воспитания и чему он учит их сына. Она была единственной, кто когда-либо проявлял к нему доброту и привязанность с самого детства, и Драко очень сильно любил её. Он и Люциуса любил, но любовь к отцу была омрачена страхом и была не такой сильной, — Я исправлюсь!

Северус хмыкнул, — Посмотрим. А теперь марш в лабораторию и сядь за парту. Поттер тоже скоро придёт, и вы оба начнёте чистить котлы. А я, тем временем, закончу проверять домашнюю работу, которую, похоже, половина учеников даже не удосуживаются прочитать перед тем, как сдать.

— Да, сэр, — Драко выскочил из его кабинета, от недавнего разноса у него до сих пор звенело в ушах. Он не мог отрицать, что Снейп был неправ, и это его ещё больше злило и раздражало. Это было несправедливо! Он был готов поспорить на всё состояние Малфоев, что уж Поттера так точно не отчитывал декан собственного факультета! Временами он жалел, что Снейп был таким чертовски строгим и непреклонным. Правила для того и созданы, чтобы их нарушать. Неужели он об этом не знает?

Гарри появился в дверях ровно в семь часов, как профессор и велел. Он вошёл и увидел сидевшего за одной из парт Малфоя.

Другой мальчик высокомерно осмотрел его и поморщился.

Гарри его проигнорировал, вынув из кармана часы и снова с улыбкой посмотрев на колдофото матери, перед тем, как аккуратно закрыть их и положить в нагрудный карман рубашки под мантией.

— Что, Поттер? Наследство от умершего папаши?

— Не твоё дело, Малфой, — холодно ответил ему Гарри, садясь как можно дальше от него в противоположном направлении.

Как по заказу, Снейп в этот момент зашёл в класс, тихо и молча, подобно тени, с фамильяром сидящим на плече. Дверь за ним шумно закрылась, — А теперь, когда вы оба тут, вы знаете для чего, можете приступить к чистке котлов, — он указал на гору грязных котлов в количестве двадцати штук у раковины в дальнем конце класса, липких и покрытых горелой коркой, — Без магии в течение двух-трёх часов. Там можно взять перчатки на полке, а также чистящие средства, щетки и губки. Так? Чего вы ждёте? Письменного именного приглашения? Хватит стоять, как безмозглые бараны, быстро за дело! То, что останется, будете очищать на следующий вечер.

Драко в ужасе глазел на горы грязных котлов, — Все?

Снейп только сжал челюсти, — Да, все. И если услышу хоть одну жалобу от тебя, Малфой, то заставлю ещё и помыть полы, ползая на четвереньках.

От такой угрозы Драко резко подорвался и побежал к раковине.

Гарри уже был там, подбирая подходящие по размеру перчатки из драконьей кожи и надевая их. Уборка и чистка не были для него чем-то непривычным, не после детства с Дурслями. Он взял ведро и щётку с длинной ручкой, наполнив его водой и разводя в нём мыльный раствор. Он на собственном опыте знал, что жаловаться и ныть, как это делал Малфой, себе дороже, и наказание от этого только ухудшится.

Он обратил внимание, что все котлы были разных размеров и видов. Большинство из них были стандартными, оловянными, но были среди них и серебряный и даже золотой. Несмотря на факт, что они вообще-то отбывали наказание, Гарри стало любопытно, а что за зелья готовились в этих котлах. Он уже хотел было задать этот вопрос Снейпу, но прикусил язык, подумав, что профессор возможно и не одобрит болтовню во время отработок. Тётя Петунья никогда не позволяла ему разговаривать, пока он не сделает всю уборку и работу по дому.

Гарри предусмотрительно выбрал половину равных по размеру котлов каждого вида до того, как Малфой успел отобрать себе самые маленькие, чтобы оставить Гарри самые большие и загрязнённые.

— Эй! — возмутился Драко, — Что это ты задумал, Поттер?

— А что? Я выбрал половину своих, поделив их поровну, — ответил Гарри, отвернувшись от него и приступив к мытью первого котла.

Снейп внимательно следил за ними со своего учительского стола, — Больше дела, меньше слов. И помните, что на серебряном и золотом котлах не должно остаться ни царапины, иначе они станут непригодны. Также необходимо их отполировать.

— Отполировать, — сглотнул Малфой.

— Да, пока они не заблестят, как новенькие, и не отразят ваши лица, как зеркало! — подал голос Пройдоха с плеча Снейпа. Глаза-бусинки ворона при этом лукаво блеснули.

— А тебя никто не спрашивает, птица!

Ворон только шикнул на него, — Только дураки не прислушиваются к умным советам. Глупый мальчишка!

— Ты кого назвал глупым, птичий мозг! — разозлился Драко.

— Мистер Малфой, не обращайте внимание на ворона и больше работайте. Если, конечно же, не хотите провести ещё один вечер за чисткой, — холодно проговорил Снейп, а потом нахмурился на своего фамильяра, — Пройдоха, хватит издеваться над учениками.

Ворон лишь начал спокойно приводить в порядок свои перья клювом, — Зануда, — только и ответил он, неспеша перебирая очередноё пёрышко на хвосте.

Гарри не сдержал смешок на нахальство этой птицы. Он уже закончил первый котёл и начал мыть следующий, самый большой железный. Он осторожно намылил его мыльным чистящим средством, решив оставить его пока так, а сам решил пока вымыть серебряный, посколько он выглядел не таким грязным, как остальные, — Профессор? А где можно достать полироль для серебра?

— Под раковиной, слева рядом с щётками, — ответил Северус не глядя.

Гарри подошёл к раковине, нашёл полироль и уже возвращался на своё место, когда Малфой подставил ему подножку и ему это почти удалось, но Гарри вовремя это заметил и остановился, слишком часто этот трюк проделывал с ним Дадли, — Убери ногу, Малфой, если не хочешь, чтобы отработки продлились, — зло прошептал он.

— Подлиза, — прошипел в ответ Драко сквозь зубы.

Гарри приступил к полировке котла на своём месте, стараясь не обращать внимание на злобное шипение Драко.

С начала их отработки прошло где-то полчаса, когда в дверь постучали. Недовольно оторвавшись от проверки домашних заданий, Снейп отозвался, — Да, войдите! Что на этот раз?

— Прости, что прерываю, Северус, но Дамблдор просил меня передать, не мог бы ты поучаствовать в судействе следующего Квиддичного матча, — ответила мадам Хоуч, — Я не смогу в этот раз, у меня будет в это время отпуск.

Снейп вздохнул. Он не любил Квиддич, хотя и отлично знал правила и разбирался в нём, — Хорошо, Роланда. Передай ему, что буду. В конце-концов, мне же больше заняться нечем, как тратить своё свободное время на глупую игру, ничего, что мне зелья для больничного крыла варить нужно или оценки за тест ставить, — недовольно пробормотал он последнее себе под нос.

Пока Северус отвлёкся, Пройдоха решил немного развлечься и начал петь:

Плохие ребята, плохие ребята

Что же делать?

Что же тебе делать, когда они придут за тобой? (1)

Не выдержав, Гарри начал смеяться. Его удивляло, где ворон умудрился услышать эту песню? Это была тематическая песенка из старого сериала про полицейских, который Дадли в своё время смотрел по телевизору. В самом деле, временами Плут был просто неподражаем.

— Что смешного, Поттер? — недовольно ворчал Драко, злой от того, что Гарри, уже почти заканчивал отмывать свою половину котлов, — А я скажу тебе, что будет, когда они придут за тобой… Да, ты обмочишься со страху!

— Помечтай, Малфой, — в тон ему ответил Гарри. Он демонстративно повернулся к нему спиной, отказываясь продолжать. Он уже и так на недельной отработке, и будь он проклят, если позволит Малфою продлить её хоть на миг. Он уже начал чистить самый маленький золотой котелок. Он был очень благодарен Снейпу за перчатки, посколько они защищали руки от разъедающих чистящих составов и мозолей. Петунья никогда не позволяла ему надевать перчатки, когда он делал работу по дому.

Внезапно, расшалившийся Пройдоха подлетел и сел на один из самых больших и ещё не вымытых котлов Драко, — Плохой мальчик! Что бы сказала твоя матушка? — женским голосом чопорной нянюшки проговорил ворон.

Драко это очень не понравилось. Он ненавидел что-то чистить и мыть, уж лучше бы ему поручили готовить ингридиенты, — Отвали, Плут! — рявкнул он.

Но разошедшийся ворон, видимо решил не останавливаться на достигнутом, — Следите за своим языком, молодой человек! — голосом Снейпа ответил он, — А иначе я вымою ваш рот с мылом.

Гарри не мог сдержать ухмылки, глядя на то, как Пройдоха отчитывает Драко. Птица явно обожала играть на публику, неудивительно, что близнецы Уизли от него просто в восторге.

— Отвяжись от меня, тупая птица! — огрызнулся Малфой, хотя при других обстоятельствах, вздумай Плут дразнить Гарри, он бы наверняка тоже бы посмеялся, на такую способность ворона к имитации голосов. Тем не менее, именно сейчас… Да, ещё заметив усмехающегося Поттера, этого мерзкого засранца, — А ты чего скалишься, Поттер? Думаешь, это так смешно, да? — он зло посмотрел на ворона, — Пошёл вон, иди подразни Поттера, что ты ко мне прицепился?

Ворон лишь склонил голову набок и просто ответил, — Нет.

А затем снова начал петь песню из сериала, не слетая с котла Драко.

Это было уж слишком, Гарри отвернулся, его плечи ходили ходуном от беззвучного смеха.

Разозлённый, Драко в порыве гнева схватил первую попавшуюся щётку, которую до этого использовал для полировки дорогих котлов, и со злости запустил её. Вообще-то он целился в Поттера, но вместо этого попал в ворона, который от силы удара свалился с котла.

Пройдоха издал громкий крик от боли и шока.

Драко в ужасе замер.

Услышав крик боли любимого фамильяра, Снейп подбежал к нему через весь класс и увидел лежащего рядом с котлом Малфоя Пройдоху, рядом на каменный пол с громким стуком упала щётка для чистки котлов. Чтобы сложить дважды два и определить виновного ему потребовалось меньше секунды, — Малфой! — рявкнул он, — Как ты посмел причинить вред моего фамильяру?! — его глаза налились гневом, он одним прыжком подскочил к съёжившемуся мальчику и схватил того за ухо.

Драко вскрикнул от боли, когда пальцы Снейпа сомкнулись на его ухе не хуже челюсти крокодила, — А-а! Сэр, я не хотел! Я метил в Поттера… Сэр, пожалуйста, мне жаль!

— Поверь, ты ещё не раз об этом пожалеешь, когда я возьмусь за тебя всерьёз. Марш в угол за моим столом! Немедленно!

В ужасе кивнув, когда Снейп отпустил его ухо, Малфой побежал исполнять приказ.

Не обращая больше на него внимания, Снейп тут же опустился на колени перед своим фамильяром осторожно взяв пострадавшего ворона на руки, — Где болит, Плут?

Позволив Северусу себя осмотреть и удостовериться, что ни крылья ни что-либо ещё не сломано, ворон осторожно высвободился из его рук, — Глупый мальчишка! — воскликнул Пройдоха, — Непослушный паршивец!

Снейп мрачно кивнул. Похоже, ворон не пострадал, — Как ты себя чувствуешь?

— Глупо, — ответил Плут, — Как баран: бе-е! — его имитация овечьего блеяния была на редкость правдоподобной.

Северус только облегчённо выдохнул, — Если ты в состоянии подражать овце, то ты и правда в порядке.

Плут кивнул ему один раз, — Я же тебе сказал, Сев.

Он взлетел и приземлился на плечо Гарри.

— Привет, Плут.

Плут в ответ каркнул, — А ты слышал анекдот про пастушку и священника?

— Э-э, нет.

— Пройдоха, не смей повторять эту пошлость! — вмешался Северус, — Чёрт бы побрал этого Эйба и его сальными шуточками.

— А как на счёт человека, который пришёл в бар с хамелеоном? — продолжил Плут.

— Замолчи! Я тебя предупреждаю: никаких вкусняшек на неделю, если ты повторишь хоть одно слово из шуток Эйба или Альбуса, тебе всё ясно?

Хитрый ворон только утвердительно каркнул.

— Поттер, сколько котлов тебе ещё осталось почистить?

— Два, профессор.

Снейп поднял бровь, — Быстро работаешь. Заканчивай, а потом дождись меня в моём кабинете. Мне нужно обсудить с тобой кое-что.

— Да, сэр, — ответил Гарри и снова вернулся к чистке котлов. Он был одновременно озадачен и его мучило любопытство по поводу предстоящего разговора. Ему было необязательно доказывать, что он с лёгкостью мог бы стать чемпионом по чистке и уборке, ведь Дурсли никогда и палец о палец не ударили, чтобы вымыть хоть что-либо с тех пор, как он себя помнил, вся эта работа лежала на нём.

Снейп направился в сторону своего кабинета, — Малфой, немедленно в мой кабинет, — холодно произнёс он.

Перепуганный Драко побежал за ним в кабинет, гадая, сколько бед навлёк сейчас на свою голову, причинив вред фамильяру Снейпа. А всё из-за проклятого Поттера! Сейчас он как никогда сильно желал ему утонуть в собственном котле.

Северус медленно сосчитал от одного до десяти и обратно… четыре раза, пока они шли в его кабинет, когда он немного успокоился и уже был уверен, что не прибьёт этого паршивца на месте, он заговорил, — Ты не устаёшь меня поражать, Малфой. Не прошло и часа с тех пор, когда я отчитал тебя за недостойное поведение, и ты не только позоришь свой факультет и авторитет декана, так ещё и покушаешься на моего фамильяра!

— Это был несчастный случай, профессор! Я не хотел причинить вред Плуту. Я целился в Поттера за то, что смеялся надо мной.

— О, это конечно же всё меняет, верно? — зло отозвался Снейп, — Не я ли говорил тебе совсем недавно, что не потерплю хулиганов на собственном факультете? Похоже, у тебя серьёзные проблемы с дисциплиной, Малфой. Ты вообще в курсе, что случись подобное лет сто назад, и я бы вызвал тебя на дуэль за покушение на моего фамильяра, особенно ВОРОНА? Ты же не желторотый магглокровка из Лондона, ты вырос в Волшебном мире, изучал волшебный этикет и традиции, и отлично знаешь, как себя вести. Или, по крайней мере, я думал, что знаешь. Похоже, я ошибался. Ты ведёшь себя не лучше избалованного двухлетнего малыша. А сейчас ты вернёшься в класс и вычистишь в два раза больше котлов. Очевидно, мне придётся придумать для тебя побольше работы, чтобы удержать тебя от очередных хулиганств. Таже, учитывая, что моё мнение и авторитет для тебя пустой звук, и ты нарушаешь мои требования при каждом удобном случае, я проинформирую о твоём недостойном поведении Нарциссу.

— Нет! Не надо!

— Не смей указывать мне, что делать, Малфой! Так или иначе, ты научишься себя вести и держать в руках, и если я не смогу донести до тебя это знание, то это наверняка сумеет сделать твоя мама.

— Нет, не говорите ей! — молил Драко, глядя на него своим лучшим взглядом «побитого щеночка».

— Пошёл вон. Тебя ждут котлы, и позови сюда Поттера, — невозмутимо ответил Снейп. Мальчишка зашёл слишком далеко, его необходимо было поставить на место.

Драко пулей вылетел из кабинета, как побитая собачонка. Он поверить не мог, что Снейп действительно собирается рассказать всё его матери! Нарцисса будет очень зла. Он почти не сомневался, что ещё до завтрашнего полудня получит от неё вопиллер.

Северус провел тыльной стороной ладони по голове, где снова появилась пульсирующая боль. Обычно он старался не привлекать родителей провинившихся студентов к воспитательному процессу. Обычно, его выволочек и отработок было вполне достаточно, чтобы в дальнейшем удерживать в рамках даже самых отвязных студентов, особенно слизеринцев. Он привлекал родителей только в самых крайних случаях, но сейчас он точно знал, что если не сообщит о случившемся Нарциссе, Драко потеряет уважение к нему, если он нарушит данное им самим слово. И как бы сильно ему это не нравилось, он должен отправить ей письмо вечером.

Но сначала ему необходимо было обсудить своё дальнейшее опекунство с Поттером. И, честно говоря, он опасался предстоящего разговора гораздо больше, чем встречи с Нарциссой. Он затаил дыхание.

Гарри вошёл в кабинет мгновением позже, его рукава были ещё засучены, обнажив тонкие, слишком тонкие для мальчика его возраста руки, от него слегка пахло водой, чистящими средствами и немного потом. Его тёмные волосы торчали во все стороны, и было ясно, что его просто распирало от любопытства узнать, зачем Снейп позвал его, но он хранил молчание. На его плече сидел Пройдоха и прихорашивался.

Северус указал ему на сиденье, а потом скастовал и запер при помощи чар дверь в свой кабинет, так чтобы никто не смог их подслушать.

— У меня непрятности? — спросил Гарри, желая узнать, чтобы быть готовым.

— Неприятности? С чего бы?

Гарри только пожал плечами и опустил взгляд в пол. У Дурслей он постоянно был во всём виноват, независимо, совершал ли он реально что-то или нет. Он мысленно молился, чтобы и тут не было также. Он уже начинал доверять Снейпу, но старые привычки так просто не уходили, — Не знаю, сэр.

— Как только узнаешь, расскажешь, — сухо ответил Снейп, затем он прочистил горло, — Я позвал тебя сюда, чтобы кое-что предложить, Гарри. После просмотра результатов осмотра мадам Помфри у меня появились серьёзные возражения против твоего возвращения в дом твоей родни на рождественские или летние каникулы. Для меня очевидно, что они считают тебя обузой.

— Я… Я старался облегчить их бремя, сэр, — виновато ответил Гарри, — Я делал всё, что они велели, но почему-то, этого было всегда недостаточно.

— Что от тебя требовалось?

Гарри подробно рассказал ему обо всех своих домашних обязанностях, добавив, что дядя Вернон постоянно повторял ему, что не намерен заниматься благотворительностью, так что Гарри надо было отрабатывать своё содержание.

Северуса это так разозлило, что он едва не сорвался, — Отрабатывать своё содержание? Да, ты делал больше работы, чем любой одиннадцатилетний ребёнок, которого я знаю. У тебя нет никаких причин ощущать вину. Ты не мог им угодить, потому что они из тех людей, которым всегда будет мало. Что бы ты ни сделал, этого всегда будет для них недостаточно. Так что не трать напрасно время и силы.

— Да, сэр, — ответил Гарри. Слова Снейпа принесли ему такие редкие чувства: облегчение и удовлетворение от хорошо выполненной работы. Он мог понять, что профессор действительно искреннен в том, что говорит, и он знал, что Северус очень требователен к выполнению работы, и если Снейп сказал, что Дурслей было невозможно удовлетворить, значит, так оно действительно и было.

— Итак, я разговаривал с директором о том, что эти опекуны тебе не подходят. Держать ребёнка в чулане и превращать его практически в раба неприемлемо по всем законам, в магическом ли мире или маггловском. Я бы никогда не поместил тебя к ним. Твоя тётка Петунья всегда была злобной и завистливой женщиной и нетерпимой к каждому, кто хоть чем-то отличался от неё, поэтому она и порвала все отношения с твоей матерью после замужества. Она не хотела иметь ничего общего с магическим миром и с сестрой, которая была его частью.

— Но… Если вы это знали, то почему же я оказался у них? — обиженно спросил Гарри.

— А я не знал, к кому именно тебя отправили. Директор считал, что у них ты будешь в безопасности под кровной защитой родственников, — честно ответил Северус, — Он не спрашивал ни моего мнения или ни Минервы. Он и понятия не имел, что Петунья терпеть не может магию и волшебников. Он лишь видел, что ты растёшь в богатом доме и решил, что этого достаточно. Но сейчас он понял, как сильно ошибался.

— И что теперь со мной будет? Я могу оставаться в школе?

Северус покачал головой, — Как бы ни обстояли дела раньше, Альбус теперь считает, что в школе тебе будет небезопасно. Есть подозрения… что Тот-Кого-Нельзя-Называть может вернуться…точнее его дух может.

Глаза Гарри широко раскрылись, — Он восстанет из мёртвых?

— Можно и так сказать, но у нас нет доказательств. Тем не менее, многие его последователи в это верят и, не колеблясь, покалечат или убьют тебя, представься им такая возможность. Ты знаешь, я настаивал на твоей защите. Таким образом, я… предпочёл стать твоим опекуном легально, чтобы ты мог оставаться со мной.

Вот! Всё было сказано.

Гарри только удивлённо уставился на него, пытаясь придать себе менее глупый вид, — Ты правда… хочешь… чтобы я жил у тебя?

— Да. Именно это я и предлагаю. Пока мы в школе, ты можешь, конечно, жить в башне своего факультета или я выделю тебе комнату в своих апартаментах, если захочешь. Во время каникул, ты будешь жить в моём доме, он, конечно же, не такой большой, как у Петуньи, но уверяю, в шкаф я тебя точно не поселю и обращаться с тобой как с рабом тоже не буду. Конечно, у тебя будут какие-нибудь обязанности по дому и определённые правила, которым ты должен будешь подчиняться, но обещаю, что буду относиться к тебе, как к члену семьи. И, главное, большинство последователей Сам-Знаешь-Кого не смогут тебя найти, поскольку на мой дом наложено много скрывающих и защитных чар. Единственный, кто проживает сейчас со мной, так это Пройдоха, а вы, насколько я понял, неплохо поладили.

— Мне он очень нравится, Сев. Он такой умный.

Сидевший в это время на плече Северуса Плут, гордо приосанился, — Отрубной (1) мальчик! Давай возьмём его себе, Сев?

Гарри выглядел немного удивлённым, — А почему он называет меня кашей?

Снейп покачал головой, усмехнувшись, — Нет, Гарри. Отрубной (1) — это валлийское слово, означающее «воронёнок». Пройдоха, кажется, уже привязался к тебе, если причислил к птенцам, он раньше никогда так не выделял студентов.

— Правда? А почему, Плут?

Тот не торопясь, перебирал свои пёрышки, — Потому что, так оно и есть. В тебе старинная магия отрубной мальчик, карр!

— Старая магия? Не понимаю.

— Вороны считаются хранителями древней магии. Он, кажется, решил, что ты как-то с ней связан. Может, отмечен ею или что-то вроде того, — Северус нахмурился, — Верно, Плут?

Ворон только довольно кивнул. А потом просто сорвался с места и улетел.

— Эй! Ты куда? — воскликнул Гарри.

— Есть хочу! — отозвался уже вдали Пройдоха.

— Он говорит мне такие откровения, а потом просто улетает, потому что проголодался? — удивился Гарри.

— Ну, в этом весь Плут, — пожал плечами Северус, — Они делают, что хотят и делятся секретами, когда посчитают нужным, если вообще пожелают, — он снова внимательно посмотрел на Гарри, — Ну, как на счёт моего предложения?

Гарри занервничал. Он не хотел отказываться. Он понимал, что этот человек желает ему только добра. Но он очень боялся принять его предложение. Ведь профессор привык жить один, он ценил своё уединение. Гарри испугался, что может случиться и так, что Северус пожалеет, что взял его к себе на каникулы. Он слишком хорошо помнил, как Петунья не уставала жаловаться, сколько денег уходит на содержание ненормального ребёнка. Он до смерти боялся соглашаться и жить у Снейпа, только для того, чтобы тот разочаровался в нём и стал тяготиться его присутствием. Но и к Дурслям он тоже не хотел возвращаться. Раньше он искренне верил, что заслужил их плохое отношение и неприязнь, но сейчас он уже не был так в этом уверен. Но сможет ли он довериться Снейпу? Что если он к нему переедет и выяснится, что они друг-друга не выносят? Он ведь даже не родня Северусу, так с чего бы ему о нём заботиться, если даже собственная родня этого не делала? А сможет ли Северус его полюбить? Временами Гарри казалось, что это было вполне реально, но потом он видел, как неловко становилось профессору, а он не хотел заставлять профессора ощущать неловкость и навязываться.

— Я… ты не будешь против, если … я подумаю? Я не то, чтобы не благодарен, но… я просто хочу убедиться, что всё будет нормально… — Гарри почувствовал себя очень неловко, — Прости.

— Тебе не за что извиняться, — ответил Северус, хотя в глубине души почувствовал сильную обиду, а что он ожидал? Он ведь не из тех людей, к которым тянутся дети, — Я подожду и дам тебе время всё обдумать.

— Спасибо, сэр! — Гарри почувствовал огромное облегчение, — Ты… не злишься на меня?

— Вовсе нет. Это очень серьёзное решение. Тебе нужно быть точно уверенным в нём. Так что подумай, как следует, но ты должен решить до начала каникул. Это понятно?

— Да, Сев.

— Если у тебя есть какие-нибудь вопросы, то можешь задать их мне. Я знаю, что у меня репутация строгого учителя, но я никогда не буду жестоким с тобой, и никогда не злоупотреблю своей властью, как это было с твоими родственниками.

Гарри так сильно хотел, чтобы это оказалось правдой, но до смерти боялся поверить. Он не хотел, чтобы Северус стал его опекуном просто из чувства долга. Он хотел чего-то большего, того, что было у большинства детей, у которых всё было и принималось ими как должное. Он очень хотел, чтобы Снейп любил его, если такое возможно, — Я знаю, — вслух ответил он, неуверенно улыбнувшись профессору, — Я никогда не считал, что ты злой.

Северус почувствовал облегчение, — Хорошо. Тогда обдумай моё предложение. Ты наверно устал? Так что иди-ка ты спать. Уже отбой скоро.

Гарри отлично понял, что под завуалированным предложением, был скорее приказ, пусть и вежливый, — Хорошо, Сев. Спокойной ночи.

— Встреча завтра в семь, — напомнил ему Северус.

— Я помню, — ответил Гарри. Немного поколебавшись, он подошёл и обнял высокого волшебника. Он очень надеялся, что не ранил чувства Снейпа, не приняв его предложения сразу. Так что, он решил показать ему, насколько он ценит заботу профессора. Объятия длились не слишком долго, но Гарри почувствовал, как часто бьётся сердце у профессора. Положив голову ему на грудь, он почувствовал умиротворение от этого звука. Северус крепко обнял его в ответ, давая ощущение безопасности и защищённости.

Позволив себе так постоять минутку, Гарри отстранился, — До завтра, Сев.

— Спокойных снов, Гарри. Не забудь про питательные зелья, — напомнил Северус, — Они будут на твоей тарелке за завтраком.

— Хорошо, — потом Гарри ушел, сдерживая зевок.

Наблюдая, как он уходит, Северус удивлялся, почему решение мальчика вызвало у него такую грусть. Ведь не думал же он, что ребёнок радостно кинется к нему в объятья с согласием? Так, почему же желание Гарри подумать, оставило неприятный осадок? Вряд ли унылая летучая мышь может быть идеальным опекуном с точки зрения ребёнка. Он ведь годами создавал себе такую репутацию, так что, вряд ли стоит винить Гарри в сомнениях. И всё же, он ощущал обиду. Лили просила его полюбить её сына. Он обещал, что попробует. А что если Гарри этого не захочет?

Зельевар вздохнул. Сейчас ему предстояло идти к Альбусу и рассказать ему, что Гарри решил подумать. Что означало, что Дамблдор отложит наказание Дурслей. Документ, который Снейп составил ранее, сейчас лежал неподписанным в его столе, ожидая решения мальчика. И почему в его жизни всё так сложно?

* * *

Bran-boy (англ.) — что-то вроде, «мальчик-овсянка» в переводе с английского. Вот потому Гарри и удивился, что его назвали «кашей».