Второй шанс - часть вторая "Диалог"-а (гет)

В Косом их встретил знакомый шум и гвалт многолюдной толпы разукрашенных в яркие одеяния волшебников. Не взрослые, а стая пестрых павлинов. Картина этого обычного мирного дня так знакома Гермионе, что она ее и не заметила, в отличие от родителей.

Ручные часики показали 9:45 утра. Семья Грейнджер полным составом стоит на парадной лестнице банка Гринготтса и ждет. Мимо проходят в цветастых балахонах волшебники и с неприкрытым презрением рассматривают их маггловские одежды.

Девочка не стала обращать внимания на это ничем не оправданное высокомерие магов, а заостряет свое внимание на направлении Дырявого котла, откуда должен прийти Гарри, сопровождаемый Хагридом.

Наконец она увидела его.

Маленький, тощий, измученный. На бледном лице светятся жгучим интересом, вперемешку со страхом и восторгом, ярко-изумрудные глаза за стеклами очков-велосипедов. Какой он неопрятный! Черные, неровно подстриженные волосы торчат ежиком, среди прядей челки болезненно красным смотрится его знаменитый во всем Волшебном мире шрам. Одежды, в которые оделся он утром, даже тряпками не назовешь. Возможно, они тряпками не были в те времена, когда родственники Гарри покупали их своему сыну, но на костлявом недокормыше, каким выглядел ее будущий друг, эти футболка и штаны висели как на пугале.

Сердце Гермионы сжалось от горя и жалости, и она не стала дожидаться, пока ее маленький друг вместе с Хагридом дойдут до семьи Грейнджеров, а бросилась навстречу мальчику. Когда приблизилась к нему достаточно, она сразу заметила следы его тяжелой жизни на его лице, на изможденной фигуре с царапинами на голой коже и не сдерживаясь больше, обняла его всеми силами рук и притянула ближе к себе, шепча ему на ухо:

— Гарри, Гарри, ш-ш-ш! Ничего не говори, не возражай, если хочешь освободиться от Дурслей, — затем слегка удалила свое лицо, чтобы он смог посмотреть в ее глаза и не дрожать от испуга и громко заговорила. — Я Гермиона, разве не узнал меня? Я так и предполагала, что ты тоже идешь в Хогвартс, когда увидела, какой номер ты сделал с питоном в зоопарке! — И шепча продолжила. — Я объясню тебе все-все, понимаешь? Ладно. Теперь вырази радость от встречи со мной, чтобы Хагрид поверил нам.

Маленький Гарри сомневался только секунду, потому что огромная дружелюбная улыбка этой чудной девочки не оставила ни капли сомнения, что ей надо подчиняться.

— Гермиона! Правда, ты тоже едешь в Хогвартс? — с несколько вымученным, но искренним энтузиазмом воскликнул он и Гермиона успокоилась.

Гарри в прошлой жизни всегда верил ей на все сто процентов, никогда не сомневался в ее словах, и она своими импульсивными действиями поставила на эту карту. Не облажалась, как поняла.

— Как твой кузен, Гарри, не похудел ли, испугавшись пребывания одновременно в одном террариуме с бразильским питоном?

На лице мальчика замелькали одна за другой знакомые ей эмоции удивления, удивления и восхищения. Сердце у нее сжалось от переполнявших ее эмоций, вспомнив как он всегда смотрел на свою подругу этими восторженными глазами без капельки ревности и досады.

Как смогла Гермиона так перепутать парней и заменить этот сверкающий жемчуг на ту рыжую фальшивку.

„ Кто она такая, — думал тем временем Гарри Поттер, — откуда все это ей известно? Она такая взволнованная и добрая, — его взгляд перекинулся на взрослую пару, маячившую за девочкой. — Это ее родители? Они выглядят озадаченными не меньше меня, но разозленными — нет, и смотрят на меня не с отвращением, а только с любопытством.”

— А-а-а, ну… вроде ничего, спасибо тебе. До вчерашнего дня с ним все было хорошо, жил — не горевал. — Зеленые глаза смотрят из-под длинных пушистых ресниц и челки с неодобрением к огромному полувеликану, но тот никак в разговор не вникает, — Но с ним ночью случилось пренеприятное приключенье.

Его глаза, полные тысяч вопросов, встречаются с ее развеселенными карими глазами, удостоверившись, что она знает характер вчерашней неприятности с поросячьим хвостом, наколдованным Хагридом.

— Его прооперируют, Гарри, даже шрам не останется. Не беспокойся о Дадли.

Лишь после этих слов лохматой девочки до вершины тела, где упиралась почти в небо голова Хагрида, дошло, что Гарри Поттер случайно встретился со знакомой девочкой, магглорожденной ведьмой, по всей вероятности. Его голос забубнил на почти не понимаемом семьей Грейнджер и Гарри наречии:

— Хто вы, м'ладая мисс? Каковым именем звать вас?

Тогда уже отец Гермионы, не в состоянии удержаться больше, берет инициативу в свои руки и, сделав шаг вперед, чтобы укрыть собой дочку, толкая их вместе с этим странным парнем одной рукой за себя, представляется:

— Я д-р Ричард Грейнджер, это моя жена — д-р Эмма Грейнджер и наша дочка, Гермиона. Прошлым годом, в конце сентябре к нам приходила профессор Минерва МакГонагалл пригласить нашу Хэтти в Хогвартс. Мы приехали...

— ... закупиться учебниками и всем необходимым для учебы, — прервала девочка отца, чтобы не допустить лишнюю болтовню с его стороны, тем самым заработав себе строгий взгляд со стороны мамы.

— Лады, — сказал полувеликан, а его маленькие черные глазки остановились на тощем мальчике, который ему и до пояса не достал ростом. — Эт' Гарри, Гарри Поттер, его все знают...

— Все ли, Хагрид? — прервала его Гермиона и спохватилась, что назвала полувеликана по имени, без того, чтобы он себя представил.

Но ее мама сей факт не пропустила и уперлась в дочь своим цепким взглядом, полным ожиданием разъяснения. Но для Гермионы в данной расстановке вещей любопытство и беспокойство родителей не были столь важны.

Для нее было важно то, что сам Хагрид ничего не заметил и Гермиона решила бить вопросами, пока железо горячо.

— Если все его знают, Хагрид, скажи нам, пожалуйста, прилично ли это — ходить Гарри Поттеру в обносках? Скажи, Хагрид, ты разве не заметил, во что одет герой Волшебного мира? И почему он выглядит как беспризорник?

Она знала, что ее слова обидны для мальчика, вот как он весь покрылся красными пятнами стыда, но ее руки цепко удерживают его и не позволяют ему отдалиться. Посмотрев в ее сторону, чтобы как-то возразить, Гарри увидел в ее глазах обещание все ему рассказать, в подробностях. И несколько раз.

Ей было хорошо известно из его сказанных сквозь зубы слов, каково это было жить и работать всю жизнь домовым эльфом у Дурслей, до самого вчерашнего дня, когда лесник и хранитель ключей Хогвартса не нашел всех их на острове, где те прятались от стай сов. Рассказы прошлого Гарри о той ночи, когда тяжелая деревянная дверь упала под ударами огромного мужчины и когда он, войдя внутрь хижины, стал рассказывать испуганному мальчику о колдовстве, о волшебстве, о том, что сам Гарри — волшебник, сопровождались скудными мужскими слезами.

Хагрид принес в горький детский мир Гарри Поттера надежду о сказке и сам привез его в сказочную страну, где он надеялся жить вдали от ужасных родственников. Мальчик был уверен, что всюду, где нет Дурслей, будет райский уголок для проживания.

Но эта девочка, Гермиона, насторожила его до своего обычного до сих пор состояния. Это ему не понравилось, но было что-то привычное, знакомое, что вернуло его с облаков обратно на землю, приказав ему внимать и верить, в немом предупреждении ее карих глаз. Гарри внутренне принял решение поверить ей — такой целеустремленной, сведущей и знакомой со всеми его страхами. Он догадался, что ее слова об его одеждах девушка не ему в обиду сказала, а озвучила все это по своей таинственной причине. Которая не была ему во вред — вот как весь красными пятнами стыда покрылся Хагрид! И как стал разглядывать надетые на нем старые джинсы и футболку Дадли, на три размера больше необходимого.

Внимание огромного мужчины оторвалось от внутреннего самокопания и самосожаления, и он стал осматривать Гарри после жестких и обидных слов маленькой пигалицы. И тогда он удостоверился, что она права — их Герой, надежда Волшебного мира, Мальчик-который-выжил после Авады, выглядит совершенно не так, как его видели волшебники — в том числе и Рубеус Хагрид — в своих грезах. Он выглядел измученным, жалким, неопрятным.

Тоненький голосок сомнения в голове полувеликана стал перечислять то, что видели его глаза. Гарри был тощим, невысоким — даже маленьким, в сравнении с его отцом на первом курсе. Его худоба была приметна, смотря только на лицо пацана — острые скулы, тонкая шея, торчащие под прядей темных волос уши.

Волосы мальчика пребывали в невиданном беспорядке — лохматые, грязные, как бы дерганные. В самом деле, грязными были не только они, поверх шеи, рук, лица — всюду наблюдались пятна грязи. Под ногтями — сломанными, обкусанными — виднелась черная грязь. А его одежды, Мерлиновы подштанники, почему на плечах наследника богатой семьи Поттеров висят эти тряпки? До сих пор, пребывая в одурманенном состоянии из-за величия своей миссии — ему, Рубеусу Хагриду, Дамблдор приказал привезти МКВ в Волшебный мир — он ничего, кроме высоты своей значимости, не замечал, пока маленькая мисс не указала ему, куда смотреть.

— Хагрид, — говорит тем временем девочка — пусть Гарри побудет сегодня вместе с нами. Мы идем в Гринготтс, затем идем закупаться по магазинам. С нами мои родители, они приглядят за нами, одни нас не оставят. После того, как закончим в Косом, увезем его к родственникам.

Гермиона не знает это, но ее глаза вдруг начинают мерцать совершенно гипнотизирующим способом, напоминающим мерцание глаз директора Дамблдора, и этим околдовывают огромного, диковинного вида, мужчину.

Ее родители молчат и смотрят на свою дочь заинтересованно, Гарри — с надеждой. А в голове полувеликана идет битва между приказом профессора Дамблдора и соблазнительным предложением кудрявой девочки. Он свой пик славы сегодняшним появлением в Дырявом котле с самим Гарри Поттером уже пережил. Приняв предложение девочки, Хагрид получал в своем распоряжении свободный день в Косом переулке. Он мог бы пойти и ... туда, в левый переулок... Подумав еще немного, дикарь громко вздыхает и оглашает свое решение насчет Гарри Поттера:

— Айда, можно, эт'можно утрясти. Но никому ни слова, иначе проф'сор Дамблдор мной нед'вольным будет, он мне приказал вести его там-сям. У меня тут, в банке, есть и другой заказ, есть дела для выполнения. Сам проф'сор Дамблдор указал что-то важное забрать с ячейки... а, я эт'не говорил. Смотрите, эт'там — гоблины, вредный народец, вам г'рю. Не попадись им в ручки, ахаха...

После этой речи Хагрид повернулся уходить, но звонкий голос Гермионы остановил его в полушаге:

— Дай нам ключик, Хагрид! Дай ключ от сейфа Гарри.

— А-а, ключ, я и забыл бы... — и он стал искать в глубине своих большущих карманов, проговаривая себе под нос. — Директор Дамблдор, знайте, вполне доверяет мне, великий человек он, проф'сор Дамблдор. Он отдал мне ключ от ученического сейфа Гарри и приказал мне вернуть его обратно после...

Прищуренные глаза Гермионы и ее матери одинаково впились в занятого поиском полувеликана, а на их лицах застыло тоже одинаковое подозрительное выражение. Гарри Поттер внешне остался спокойным, по всей вероятности, он и не заметил ничего предосудительного в том факте, что ключ ЕГО сейфа до сих пор пребывал где-то там, у совершенно незнакомого ему человека.

Услышав слово „ученический сейф”, Ричард тоже насторожился. Его размышления заметались между событиями этого утра — внезапный, ничем не спровоцированный обморок его дочери, странный сундук в ее комнате, золотое кольцо на правой руке, украшение на шее... Потом, поспешная поездка в Лондон, ее бред о каком-то Гарри.

Тот же Гарри ее не знает, Ричард увидел все приметы этого, но их дочь назвала громадину Хагридом, не проявила удивления от внешнего вида ни мальчика, ни его сопровождающего. Она ничему не удивилась, вроде как сотни раз в Косом переулке появлялась, с волшебниками общалась, ее не испугали даже гоблины!

Ключ, наконец, нашелся и перекочевал в руках своего владельца, Гарри Поттера, который удивился лишь тому, что ключ — золотой, как те украшения тети Петунии, которые она закрывает в сейфе в своей спальне.

Группа распалась на семью Грейнджер вместе с Гарри, направившихся в одном направлении и полувеликана — в другом.

После этого дня никто больше не видел лесника и хранителя ключей Хогвартса, Рубеуса Хагрида, живым.