Fire Flower (гет)

На перемене дети буквально высыпались градом из кабинета в коридор. Многие из них визжали и носились туда сюда, чуть-ли не сбивая дежурных старшеклассников с ног. Маленькие проказники то дразнили их, то убегали обратно в свои классы, дабы их не схватили. И, признаться честно, тактика была хороша, ведь заходить к ним было нельзя, а искать классных руководителей совершенно не хотелось.

Будучи далеко не самым активном ребенком в этом плане, на перемене Блум почти всегда оставалась в своем классе, если не торчала в библиотеке или гуляла со своими друзьями: Энди и Селиной. Наверное, они были единственными во всей школе, с кем девочка могла как поиграть в детские игры, так и поболтать или провести время, ни капельки об этом не жалея.

Остальные же ребята напоминали ей просто стаю обезьян, разбросанную на группы примерно от трех до семи человек. Все они кричали, носились на площадке и в принципе посмотрев на таких детей, девочке просто становилось жалко их родителей, которым приходится терпеть этих дебилов каждый день. Блум в принципе не понимала, как из таких приматов получатся в итоге люди.

— Ого! Хей, подруга. Я, конечно, знала, что ты опупеть какой художник, но эта работа просто огонь! — раздался воодушевленный голос ученицы, что зашла в класс только для того, чтобы оторвать попу Блум от стула и пойти с ней на обед. Конечно же, она могла бы и просто попросить кого-нибудь позвать девочку, но для чего это? Тем более, Селина никогда не отличалась скромностью или трусостью.

— А? Спасибо, — оторвавшись от своих мыслей, малышка только-только перевела взгляд с рисунка на ровесницу, а затем обратно. Да, сегодняшняя работа явно отличалась качеством и ровным, четким контуром, словно она обводила все линии по линейке. Если поставить этот лист к творениям старшеклассников, то и не поймешь, что на самом деле автором работы является ребенок восьми лет.

— И после этого ты мне говоришь, что не ходила в художку? Нет, серьезно. Ты душу что-ли продала? — школьница с русыми волосами, что напоминали сейчас какой-то куст, скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на Питерс, словно пытаясь прочесть ее мысли.

Селина всегда была болтливой девочкой. А порой даже больше. Казалось, что она могла говорить часами, а то и днями напролет, хвастаясь новыми вещами или знакомствами с симпатичными мальчиками. И вышло так, что Блум было интересно ее слушать. Подруга ни разу не затыкала ее и часто помогала с заданиями, за что «кустарник» благодарила ее или даже угощала шоколадкой. В какой-то мере она даже восхищалась ею, а в какой-то соболезновала. Все-таки по тому, сколько Блум всего знает и какие задания они сейчас получают, было видно, что Питерс скучает на уроках. И, оперевшись рукой о щеку, та просто рисовала в своем блокноте новые эскизы и различные образы, дабы хоть как-то убить время.

«Продала душу…» — Блум замолчала, не зная, как правильно даже реагировать на это высказывание. В голове снова возникли воспоминания из ее снов, где она упорно трудилась и посещала различные кружки, чтобы затем удачно сдать вступительный экзамен. Кажется, там был натюрморт. Сложная экспозиция на листе А3 формата, в которой обязательно должны присутствовать складки на ткани, статуэтки, бутылки или фрукты.

— Оно само как-то выходит, — относительно правдиво ответила Блум. Все-таки она действительно не посещала каких-либо кружков по рисованию, а получаться у нее это начало тогда, когда девочка могла уже правильно держать карандаш и делать прямые линии.

«Но как же еще объяснить то, что я помню? Неужели все это просто сны?» — и ей искренне хотелось в это верить, но чувство, что это все было на самом деле, просто не давало покоя. И каждый раз, ложась в свою постель, девочка боялась засыпать, зная, что там ее снова ждет «другая» жизнь от лица совершенно незнакомого человека. А что, если она и есть тот самый человек? И на самом деле сейчас она находится в какой-нибудь дурке, в смирительной рубашке и говорит сама с собой.

Блум не раз посещали такие мысли о другой реальности. Как-то раз она подробно и в красках рассказала маме о своих воспоминаниях, но женщина ей просто не поверила. «Ха-ха, ну ты и выдумщица!» — тогда произнесла она, но от чего-то казалось, что смех ее был нервным, а улыбка слишком натянутой. Тогда девочка уже задумалась о том, что если продолжит говорить родителям о своем прошлом, то путь к психиатру в один конец ей будет обеспечен.

— Ты какая-то задумчивая. Что-то случилось? — Селина наклонила голову в бок, прекрасно видя изменения в подруге. Все время, когда девочка задавала ей различные вопросы, связанные с личной жизнью, казалось, что Блум все время что-то ей не договаривает. И вроде отвечала она честно, но не без сомнения, от чего порой «зеленка» даже думала о том, что у Питерс в семье какие-то проблемы. Вот только когда она начала приходить к ней в гости, то увидела, что родители Блум — самые честные и порядочные люди, каких только можно было представить.

— Да нет, ничего. Устала просто, — пожала плечами девочка, словно пытаясь тем самым показать свое безразличие, чтобы Селина не начинала волноваться. — Скучно, когда делать на уроках нечего. Даже телефон нельзя достать, — с некой обидой продолжила отличница.

— Мне бы твои проблемы и мозги… — подруга грустно вздохнула, но затем ободряюще улыбнулась. — Ну ничего. Осталось только два урока, а дальше предлагаю скинуть рюкзаки у тебя и поездить на великах. Я такое место вчера в парке нашла! Не пожалеешь, — заверила ее ученица. — Хотя, я говорила, что с твоей головой можно было бы и на класс вперед перескочить. Ну или хотя бы подать заявку в класс А. Там все равно одних умников программируют.

— Не хочу я, — в который раз ответила ей Блум, хмурясь, когда девчонка снова начала заливать ей про переход в другой класс. — Не хочу быть вундеркиндом или кем-то в этом роде. Я просто хочу учиться вместе с друзьями. Да и с Энди у нас общие занятия по английскому и физкультуре, — уже тише назвала она главную причину, по которой не хочет переводиться на уровень выше.

«Не хочешь быть вундеркиндом? Дорогая, а сейчас ты, прости, кто?» — Селина нервно усмехнулась, смотря в эти голубые невинные глаза и понимая, что Питерс еще и не догадывается о том, что все ребята, которые учились с ней в одном классе, давно уже поняли, что она из себя представляет. Тем не менее, вслух она эту тему продолжать не стала, прекрасно зная то, что Блум слишком упертая для того, чтобы просто отказаться от своих слов и действительно поступить так, как будет лучше ей. Хотя, Селина не против. Ей то что? Она и дальше будет ходить на общие занятия с лучшей подружкой и гулять с ней во время перерывов.

— А предложение заманчивое, — дополнила девочка, вспоминая, как познакомилась с подругой в этом самом парке, что потом стал их регулярным местом встречи.

— А то. Такого красивого сада я даже на картинках в интернете не видела, — согласилась Селина и снова улыбнулась. — Так что? Мы пойдем на обед? Я просто помираю с голоду! — капризно заявила девочка и посмотрела на Блум так, словно это из-за нее они до сих пор не в столовой.

— Да-да, уже бежим, — Питерс тихо посмеялась, но испытывать терпение подруги все-таки не стала, прекрасно зная, что хватит его ненадолго.