Покой нам только снится (джен)

— Айдан, а кто устроил тут взрыв? Я так испугалась за тебя.

— Наш подземный друг, Его величество Белен, прислал в помощь Стражам весьма талантливых гномов, — Айдан кивнул. — Думаю, самое время с ними поговорить.

Гномов оказалось двое: братья Дворкин и Волдрик Главонаки, специалист по взрывчатке и специалист по оборонительным сооружениям. Задавать свои вопросы в присутствии брата я постеснялась, выразила только восхищение тем, как «бумкнуло», а Айдан и вовсе больше заинтересовался беседой со строителем. И неудивительно — при всем своем величии крепость выглядела изрядно потасканной даже на мой, абсолютно непрофессиональный взгляд.

По мере блуждания по территории Башни Бдения мы наткнулись на старых знакомых: кузнец из Денерима, ковавший нам доспехи из драконьей чешуи, мало того, что выжил, так еще и приехал помогать Серым Стражам. Я так обрадовалась, что даже обняла — и кузнеца, и его торгового агента-помощника, отчего мужчины заметно опешили. Но мне было все равно — каждый старый знакомый, выживший после битвы в Денериме, вызывал у меня бешеный восторг пополам с умилением.

Из-за одного домика, что окружали замок, я услышала мяуканье. Решив, что это Китти, поспешила на звук, и неожиданно для себя обнаружила совершенно незнакомого рыжего котенка.

— Айдан, что-то поголовье кошек в твоей крепости растет, — с иронией сообщила я, подбирая малыша. — Надо найти ему хозяина. У меня, боюсь, Китти не потерпит конкурентов.

— Найдем, — вздохнул брат. — Знаешь, на меня навешали уже кучу проблем, но поиск хозяина для котенка — это, конечно, самая оригинальная.

— Стараюсь, — отозвалась я. — А какие еще навешали?

— Какие могут быть проблемы у Серого Стража? Порождения тьмы нападают на торговцев в лесу Вендинг, хотя на мой вкус — обычные разбойники. В холмах какие-то бродяги нашли ни много ни мало вход на Глубинные тропы, а последний выживший Страж из орлесианцев пропал то ли по дороге в город, то ли в самом Амарантайне. Демоны Тени, я надеялся хоть немного отдохнуть после Мора!

— Покой нам только снится, — философски заметила я, почесывая пушистый комочек в руках. — И насчет леса я с тобой не соглашусь. Может быть, обычные разбойники там тоже есть, но и с порождениями не все гладко. Мы же шли через этот лес, Алистер почувствовал что-то похожее.

— Проклятье, — вздохнул брат, проводя рукой по волосам. — Такое впечатление, что все оставшиеся после Мора твари решили отправиться в Амарантайн.

— Не преувеличивай, — я с сочувствием погладила его по руке. — Алистер уже скоро как полгода носится то там, то тут — ищет порождений.

— Ему просто не хочется сидеть в Денериме, — отмахнулся Айдан, и я улыбнулась:

— Не без этого, но ведь он не просто так катается, а действительно их находит. И мы с Зевраном… — тут я прикусила язык, но было поздно. Брат повернулся ко мне и сурово поинтересовался:

— Что — вы с Зевраном?

— Видели следы, — выкрутилась я. — Мы же из Кунандара вернулись в Гварен, оттуда дорога идет или через Бресилиан, или по границе Коркари. Через лес Зевран идти не захотел, решил, что на второй дороге будет безопаснее. Вот мы там следы видели. Но по ним не пошли, мы-то не Стражи!

Самым смешным в этой ситуации было то, что я не соврала ни одним словом. Только умолчала, что эльфа безопасность заботила больше с точки зрения преследовавшего нас Ворона, по следам мы не пошли, но в итоге все равно нарвались в деревне. Да и вообще поход был менее безопасным, чем представлялось Айдану.

Мои слова, казалось, слегка успокоили Стража, он проворчал:

— Хотя бы на это вашего чувства самосохранения хватило, и то хлеб. Пойдем-ка назад, уже почти стемнело.

По дороге мы молчали: не знаю, о чем так усиленно размышлял брат, а вот я намечала список дел на ближайшее будущее.

Во-первых, стоило улучить мгновение и поговорить с Дворкиным. Не факт, конечно, что он возьмется обучать меня алхимии, тем более в тайне от Айдана, но спросить-то можно? К тому же, хоть непосредственно алхимией я и не занималась, зато знакома с самими бомбами. И рецепты у меня есть.

Во-вторых, найти дом для котенка, не бросать же его. Маленький рыжий комочек урчал у меня на руках, и мне как раз подумалось, что стоит его чем-нибудь накормить.

В-третьих, исследовать остальную часть замка: в донжоне еще оставалось несколько этажей, башен и комнат, и там наверняка меня поджидало что-нибудь интересное. Пока что я худо-бедно изучила только первый этаж основной части: как раз здесь и располагались тронный зал, столовая и зал трофеев, между которыми мы бродили с братом. В левой части здания была тоже уже знакомая кухня и подсобные помещения. Оставалось еще несколько необследованных комнат, а в глубине коридора я заметила лестницу наверх — причем не ту, по которой мы поднимались с господином Вэрелом. На втором этаже я видела только свою комнату, но знала, что в соседней ночует брат, и еще рядом поселятся Андерс и Огрен. Наверно, потом будут еще и другие Серые Стражи, но пока что нас на этаже было мало. Весь же остальной замок терялся во тьме неведения и будоражил мое любопытство.

В-четвертых, надо обязательно слетать к морю.

Море оказалось моим слабым местом, тайной любовью и даже страстью, которой я пока не стремилась делиться с остальными. Так вышло, что в первом мире я видела только южные моря, синие, жаркие, с золотистыми пляжами — и мне такой вид отдыха совершенно не нравился, вызывая только скуку.

Стэн познакомил меня с другим морем. Судя по карте мира, оно тоже считалось южным, и летом, когда мы плыли, было даже в меру теплым, но суровый свинцовый оттенок, сильные ветра, серые камни берега и седые сосны создавали совсем иной флер. А уж когда мы отплыли так, что берега стало не видно…

Любить море, стоя на берегу, невозможно. Им можно любоваться, наслаждаться прохладой, которое оно дарит летом, пользоваться его дарами… Но любить — нет. Истинное чувство зарождается только в тот миг, когда ты отдаешь себя волнам, оставляя между своей жизнью и бездной только тонкий слой древесины. Ступая на палубу, ты говоришь морю: «Верю». И оно отвечает взаимностью, укачивая тебя в своих руках словно любимое дитя. Любовь куется во время штормов, когда приходит тьма, почти невидимая сквозь морскую вуаль: соленая вода оказывается на лице, внизу, вверху, кажется, весь мир становится водой, и палуба под ногами уходит из-под ног.

Я попадала в шторм дважды. На дредноуте кунари — нас с Зевраном отправили в трюм, чтобы мы не путались под ногами, и тот шторм был не слишком сильным. Второй мы встретили на торговом корабле, который отвозил нас домой. Его капитан был настоящим моряком, давно продавшим душу морскому дьяволу, — таким, как я представляла, читая сказки. Он громогласно смеялся в ответ грому и вел свое пузатое, не слишком изящное судно вперед, распевая пиратские песни.

Я немного завидовала этому человеку: он не просто любил, он жил морем, соленый ветер стал его душой, и жизнь была проста и понятна. Я же, отдав душу небу и подарив сердце волнам, разумом всегда стремилась на землю, к сотне проблем и вопросов, которые отравляли мне чистое чувство восторга.

— У тебя такое мечтательное лицо, что я начинаю завидовать, — прорвался в мои мысли голос брата. Я подняла на него взгляд и с улыбкой созналась:

— Знаешь, я, кажется, влюбилась. Можно я слетаю завтра к морю?

— Надеюсь, влюбилась ты не в лихого пирата, у которого тайная база в моих скалах?

— Пф, что мне эти пираты! Я влюбилась в само море, — я снова мечтательно вздохнула, и Айдан с заметным облегчением рассмеялся:

— Ну, раз так, то съездим, конечно. Не разлучать же влюбленных.

Погруженная в мысли, я не заметила, как мы поднялись на второй этаж крепости, но свернули не к спальням, а в противоположный коридор. Открыв вторую по счету дверь, брат пропустил меня внутрь и с некоторым сомнением сообщил:

— Теперь это мой кабинет. Честно говоря, я пока его видел только мельком, но вот сейчас и посмотрим.

Я с интересом огляделась. Мощный стол из темного дерева и такое же внушительное кресло занимали почти треть комнаты, вытянувшись вдоль дальней от входа стены. Окно удачно оказалось слева, так что правше — Айдан как раз был правшой — будет удобно писать, тень от руки не помешает. За столом висела огромная карта Амарантайна.

Я даже подошла поближе, чтобы посмотреть: на ней были отмечены не только основные объекты эрлинга, но даже самые мелкие тропинки и ручейки. Я тут же нашла ту дорогу, по которой мы сегодня ехали — впрочем, это была основная дорога из Денерима, так что поиски труда не составили. Постаралась найти что-нибудь интересное вокруг крепости, но быстро отвлеклась: Айдан с грохотом передвинул стул и тут же поморщился. Стульев было три, почти таких же массивных, как кресло, и стояли они возле одной из стен. Страж-командор явно хотел придвинуть их ближе к своему столу.

— Помочь? — уточнила я. Брат рассмеялся:

— Алли, эти монстры весят, похоже, больше тебя. Чем ты мне поможешь?

— Может быть, я смогу помочь? — в дверях застыл наш маг. Лицо у него было еще бледным, но в остальном выглядел он вполне прилично. Айдан его придирчиво осмотрел и уточнил:

— Ты как? Отошел после Посвящения?

Андерс криво усмехнулся, но ответил почти весело:

— Тому, кто близко знаком с жизнью в Круге, какие-то ритуалы не страшны.

— А магия крови? — уточнила я с провокационной улыбкой. Мужчины повернулись ко мне, и Айдан, опередив своего собрата, уточнил:

— О чем ты? Кстати! Ты ведь что-то сегодня изучала. Поделишься?

Маг, не спрашивая разрешения, вошел в кабинет и прикрыл дверь. Брат глянул на него с иронией, но выгонять не стал, и я кивнула:

— Правильно, правильно. Пусть Андерс тоже послушает, он теперь Серый Страж и маг, полезно будет… Так вот. Помнишь, я говорила, что у вас с Алистером есть такие шрамы, словно вы занимались магией крови? Я сегодня проверила — эти метки действительно появляются во время Посвящения. Скверна словно растворяется в теле, а кровь это закрепляет. Или не растворяется, — с сожалением поправила себя я, вспомнив Мхаири. — Тогда рекрут умирает, но метка все равно проявляется. Я думаю, что магия крови помогает организму справиться со скверной, но она и убивает, если у организма оказывается недостаточно резерва для такой нагрузки. Если понять, как это работает…

— А ты не поняла?

— Я все-таки не целитель и не маг, — с сожалением отозвалась я. И попросила: — Айдан, я напишу письмо, отправишь Авернусу? Это все, конечно, только мои догадки, и я могу ошибаться, но вдруг ему пригодится. Он-то как раз и маг, и целитель, и малефикар.

— Алиена, — нахмурился брат. — Я просил забыть про Авернуса.

— Ты просил не приезжать к нему, — уточнила я. — Я не еду. Письма ты обещал передавать.

— Погодите-ка, — наконец заговорил маг. — Я правильно понимаю, что этот ритуал… это магия крови?

— Да, — твердо ответил Айдан и посмотрел на Андерса. — Для Серых Стражей допускаются некоторые поблажки. Победа в войне, бдительность в мире, жертвенность в смерти — таков наш девиз. Ради того, чтобы защитить других от Мора, мы иногда идем на не самые популярные меры.

— Да ты не парься, — попыталась я успокоить мага. — Это ведь не ты колдовал, а над тобой обряд совершали. Так что ты по-прежнему не малефикар, если это для тебя так важно.

— Ну, разве такие мелочи могут как-то повлиять на взрослого и опытного мага? — мужчина усмехнулся и нервным движением потер руки. — Но вообще-то не могу сказать, что девиз мне очень понравился. Смерть — такое неприятное занятие. Наверняка она чем-то похожа на сидение в карцере, а уж это точно так себе развлечение. Я бы предпочел что-нибудь вроде «Свобода и безопасность!»

— Безопасности я тебе пообещать не могу, — серьезно отозвался командор. — Быть Серым Стражем — это постоянно подвергаться опасности. Но, по крайней мере, надеюсь, следующий Мор будет нескоро. Тут тебе повезло.

— А что насчет свободы? — Андерс уже не смотрел на нас, вопрос был задан равнодушным тоном, но это никого не обмануло. Айдан вздохнул:

— Во всяком случае, здесь будет свободнее, чем в Круге. Но Серый Страж — это на всю жизнь. Даже если ты уйдешь из Башни Бдения, скверна никуда не денется. Если тебя это утешит, вначале я планировал предложить тебе стать Стражем — с возможностью отказаться. Но твоя подружка-храмовница меня опередила.

Некоторое время маг молчал, обдумывая, потом кисло улыбнулся и кивнул:

— В любом случае, скверна куда лучше гарантированной виселицы. К тому же, я смотрю, тут становятся героями, если не спиваются. Может, через пару лет я спасу от порождений рыцаря-командора или и вовсе мать Церкви, вот будет хохма, а?

— Забавно, — улыбнулся мой брат. — Когда я впервые встретился с Алистером, он примерно так же относился к магам. «Эти маги такие проныры!»

Я захихикала.

— Вот уж, наверно, знакомство с Морриган и Флемет утвердило его в этом мнении? — Айдан согласно рассмеялся. Я еще поулыбалась, а потом вдруг вспомнила важный момент и обиженно уточнила: — А почему ты не взял меня с собой, когда ездил к Флемет? Она же легенда, а я ее не увидела!

— Довольно страшненькая легенда, — пробормотал маг. Я передернула плечами:

— Все равно! Лучше увидеть самому, чем слушать истории.

— Мелкая, еще не хватало спасать тебя от Флемет, — шутливо отозвался брат. — Или Флемет от тебя, тут я не уверен.

Я недовольно фыркнула и присела на край столешницы — стоять надоело, тем более с котенком на руках. Он, кажется, пригрелся и уснул, но совсем уж пушинкой все-таки не был и уже начал ощутимо оттягивать мне руки. Айдан еще раз оглядел кабинет и попросил:

— Андерс, если ты не передумал, помоги мне все-таки передвинуть эти стулья.

Пока мужчины занимались установкой своих порядков в помещении, я любовалась самой замечательной картиной мира: как работают другие люди. Одними стульями Айдан не ограничился, переставил — не без помощи мага — еще и книжный шкаф, что стоял возле входной двери. Книги в процессе посыпались на пол, и тут уже нахмурился Андерс: как бы он не отзывался о Круге, любить печатное слово его там явно научили. От шелеста и стука книг проснулся котенок, завозился у меня в руках, и я задумалась, что же мне с ним делать. Размышления прервал внезапный зевок, мой. И как-то сразу я почувствовала, что глаза так и норовят закрыться. Спрыгнула со стола и оповестила:

— Пойду я спать. День был какой-то длинный.

— Я бы тоже не отказался, — маг вопросительно глянул на Айдана, и тот кивнул.

Из кабинета мы вышли вдвоем, дошли до коридора со спальнями и я остановилась у своей двери. Мужчина в задумчивости молча прошел дальше, а меня вдруг посетила идея и я окликнула:

— Андерс! — он повернулся, и я продолжила: — А тебе случайно котенок не нужен? Смотри, какой славный.

Я в два шага догнала мага и сунула кошачьего детеныша ему под нос.

— Мы во дворе нашли. Я бы взяла себе, но у меня уже есть кошка. А у тебя наверно не было животных? Я знаю, в Круге это запрещено.

— Запрещено, — рассеяно, но с улыбкой отозвался Андерс, протягивая руку к меховым ушам. — Спасибо. Я люблю кошек.

— О, тогда мы подружимся! — я передала ему рыжика и предупредила: — Только он наверно голодный. И наша главная кухарка — такая дама, что и архидемона построит. Но я в тебя верю.

* * *

Утро началось слишком рано по моим внутренним часам. Китти, как и любая обычная кошка, решила, что спать в то время, когда она голодает, не имеет смысла. И неважно, что голод был скорее информационного характера, скорее, наоборот, это делало демонессу еще нетерпеливее. К счастью, ей не пришло в голову точить когти о мои ладони или кусать за пятки, но спать под ее мурлыканье все равно не вышло.

— Я хочу попробовать пирожные! — заявила демонесса капризным тоном, стоило мне пошевелиться, и все-таки прикусила меня за ухо. Я попыталась спихнуть ее с кровати, но не преуспела и только простонала:

— Совести у тебя нету… Китти, в замке нет пирожных. Как поедем в город, я обязательно тебе куплю!

— Ты скучная, — разочарованно протянула кошка, сползая в ноги. Я вздохнула.

— А ты ведешь себя как маленький ребенок. Ты же должна быть коварной и соблазнительной, а это подразумевает умение налаживать отношения и ждать.

— Ты же сама велела тебя не соблазнять, — фыркнула она. — А еще обещала, что покажешь мне этот мир. А вместо этого валяешься всю ночь в кровати.

— Китти, людям, в отличие от демонов, надо спать. Если я спать не буду, это будет подозрительно, ко мне вызовут лекаря и уложат насильно. Или я сама свалюсь через пару дней.

— Но сейчас ты уже не спишь, — заметила она, переставая кривляться. Я скосила глаза на окно. За ним едва занимался рассвет, даже воздух еще казался серым, а птицы помалкивали. Но, как ни странно, сна и впрямь не было ни в одном глазу.

— Ладно, не сплю. Что ты хочешь посмотреть?

Она задумалась на пару мгновений и неожиданно для меня выдала:

— Я хочу увидеть лаванду.

— Это надо в поля идти, — задумчиво проговорила я. — Не уверена, что в здешних местах растет лаванда, но шанс есть… А пошли прямо сейчас? Сможешь незаметно из крепости выбраться?

Китти пренебрежительно дернула хвостом и ужом проскользнула в коридор, легко приоткрыв дверь лапой, а я подскочила на кровати и бросилась к узкой дверце. За ней, как я и ожидала, оказалась небольшая туалетная комната. Наскоро поплескав в лицо водой, я натянула первые попавшиеся вещи, обернулась птицей и протиснулась в окошко. Сразу появилось подозрение, что для меня эту комнату выбрали как раз за ширину окон — пролезть тут в человеческом виде я бы, пожалуй, не смогла.

Ветер, распахнувший крылья, сразу выбил все мысли из головы. Как давно мне не доводилось летать! Больше месяца, с тех пор, как закончились мои розыгрыши для храмовника Кэррола, — рядом все время был кто-то посторонний, и я боялась демонстрировать свои способности. Но рано на рассвете, когда даже стража бдит на крепостных стенах вполглаза, никто не помешает мне снова окунуться в воздушные потоки.

Я взлетала все выше и выше, уже чувствуя на крыльях солнечные лучи от восходящего светила, и никак не могла остановиться. Наконец, бросив взгляд вниз, заметила маленькую рыжую точку, неуверенно застывшую недалеко от ворот. Сорвалась в крутое пике, но все же сумела затормозить почти над самой землей, мазнула когтями по пушистой шубке и снова взлетела.

Китти узнала меня сразу, пригнулась, а затем прямо с места попыталась ухватить когтями, но я уже поднялась выше. Дразнясь, снова спланировала к земле, нарочито подставляясь, и увернулась в последний момент, когда кошачья лапа уже касалась перьев хвоста. В демонессе, похоже, взыграл охотничий азарт, и она понеслась следом за мной. Так, играя и дурачась, мы завернули за ближайший холм. Там я превратилась в человека и, не удержавшись, покатилась по земле. Китти запрыгнула мне на спину и промурлыкала:

— Попалась, хозяйка.

Лаванды мы в итоге так и не нашли, но цветов всё равно оказалось удивительно много для осени, хоть и ранней. Наверняка я признала только маки, почему-то ярко-рыжие, как апельсин, пастушью сумку, хотя здесь она называлась наверняка иначе, и эльфийский корень. Но и кроме них были целые поляны цветов — желтые, похожие на одуванчики и мать-и-мачеху одновременно, красно-зеленые, с толстым мясистым стеблем, широкими листьями, плотно окружавшими чашечку, и сияюще-алой, словно пламя, сердцевиной, и много-много других.

Солнце начало пригревать, и от аромата цветов закружилась голова. Легкий соленый бриз долетал с моря, разбивался о невысокие горы, к которым прислонилась наша крепость, и брызгами аромата укладывался в низинах. Птицы, наконец, начали свою утреннюю распевку, им вторили пчелы. В одном из цветков я нашла сонного шмеля, и мы с Китти, принявшей свой настоящий облик, по очереди погладили его по мохнатой спинке. Он недовольно, басовито загудел и лениво перелетел на соседний цветок, сердито повозился и снова замер.

— Они такие… настоящие, — прошептала демонесса. — Я видела их в памяти моей маленькой Амалии, но они были не такие. Изменчивые, плывущие, зыбкие. А эти… Я не могу изменить их так, как мне бы хотелось.

— А тебе хочется? — я развалилась на травке и плела венок из маков и тех желтых одуванчиков. Главным украшением ему был ало-зеленый цветок, при ближайшем рассмотрении оказавшийся явным родственником орхидеям. Китти сидела рядом, прислонившись к дереву, чтобы с дороги не увидели, и зачарованно перебирала руками травы.

— Это… непривычно. В Тени все, что тебе не нравится, можно изменить.

— Ну да, — я вспомнила разговор с духом веры. — Тень — это представление о предметах, а не сами предметы. Идеи, образы — и их можно менять. А в реальном мире все твердое и незыблемое.

— Неправда! — кажется, из одного упрямство воскликнула кошка. — Эти цветы можно уничтожить.

— Можно, — пожала плечами я. — Да они и сами к вечеру без воды засохнут. Но потом на этом же месте вырастут новые цветы. В Тени так бывает?

— Не так. Но и в Тени есть место идеям смерти и рождения, — покачала головой Китти и тут же переключила внимание: — Что ты делаешь?

— Плету венок, — я показала ей готовый фрагмент.

— Но зачем?!

Я молча соединила кончики венка. Коротковат, пожалуй, но для демонстрации уже годился. Пьянящая ароматом цветочная корона произвела на демонессу неожиданное впечатление. Я думала, она будет смеяться или скорчит презрительную гримасу, но Китти меня удивила.

— Я тоже такую хочу! — в голосе снова появились капризные нотки, и я рассмеялась, придвинула к ней сорванные цветы:

— Бери. Показать, как плетется?

Через час я возвращалась в замок с пышным венком на голове, успев не только сплести летнее украшение, но и потанцевать, и помедитировать — от разминки я никогда не отказывалась. Рядом шла довольная рыжая кошка, у которой венок был одет на шею, на манер ошейника. Могли бы вернуться тем же путем, что и вышли, но я, как на грех, забыла расположение своего окна.

Айдан стоял во дворе и негромко отчитывал за что-то стражника. Я, увидев его издали, заулыбалась и хотела подкрасться со спины, чтобы напугать, но брат обернулся, нахмурился и поманил меня пальцем.

— Где ты была?

— За холмом, — я махнула рукой в сторону цветочной поляны. — Утром было скучно.

— Каким утром, Алли? Не припоминаю, чтобы ты вставала в такую рань, если у тебя была возможность поспать.

— Но тогда у меня не было кошки, — с улыбкой возразила я. Китти с мурлыканьем потерлась о мою ногу. Настроение после прогулки пребывало где-то в заоблачным высотах и вряд ли что-то могло его поколебать. Айдан смотрел на меня несколько мгновений, затем складочка между бровей смягчилась и он признался:

— Стоило бы тебя отругать за самовольную отлучку, но у тебя такой счастливый вид, что язык отказывает.

— Вот и правильно, — я засмеялась, а затем сняла венок и водрузила его на голову командора. Заверила: — К твоему трону отлично подойдет.

— Слышь, командир, тебе идет, — эхом раздался голос Огрена. Я обернулась: гном как раз выходил из той боковой пристройки, где, видимо, должен сидеть стражник. — Все бабы будут твои.

Я фыркнула:

— Я, конечно, могу достать и настоящую корону, но там герб не тот.

— Герб? — удивленно посмотрел на меня брат, а затем в его взгляде появилось подозрение. — Ты не о той короне, которую тебе следовало вернуть Его величеству после коронации?

— С чего бы я должна была ее возвращать? Честно добытый трофей, — под ироничным взглядом брата я чуть смутилась: — Ну ладно, не совсем честно. И я хотела вернуть, но как-то не сложилось.

— Я практически чую здесь какую-то интересную историю, — из той же сторожки вышел Андерс. Мантия на нем была уже другая, сине-серебристая с грифоном, и украшений куда больше. Я машинально глянула правильным зрением и удивилась: маг переливался заклинаниями как новогодняя елка гирляндами. Тут же взгляд метнулся к гному: Огрен был более-менее трезв и мрачен, одет в полный доспех, даже шлем в руке держал. Оба при оружии.

— А у нас намечается война? — с любопытством поинтересовалась я. Айдан хмыкнул:

— У Серых Стражей намечается патрулирование. И только несчастному мне придется развлекать местную знать. И я решил, что страдать один не хочу, — с тщательно замаскированной иронией отозвался брат, обнимая меня за плечи. — Поэтому ты будешь мне помогать.

— А можно мне лучше в патруль? — настроение все-таки слегка опустилось, с седьмого неба на первое. — Вдруг кому-нибудь сообщение передать понадобится?

Айдан рассмеялся:

— Иди, надень платье, — и вернул мне венок. Андерс проводил его заинтересованным взглядом и уточнил:

— И где растут такие полезные цветочки?

— За холмом, — я снова махнула рукой в нужную сторону. — А они правда полезные?

Маг подошел ближе и изучил повнимательнее

— Не все. У этих особо полезных свойств нет, — он прошелся изящными пальцами по венку. Затем указал на «одуванчики». — Это дурнолуковка. Ее лучше в венок не вплетать, если не хочешь, чтобы болела голова, — из нее делают интересные порошки для ловушек и капканов. Головокружение, в глазах двоится…

— В общем, все прелести отравления газом, — кивнула я и указала на орхидею. — А этот?

— Это эмбриум, — мужчина ласково коснулся лепестка орхидеи. — Он как раз полезен, может быть, даже нейтрализует запах дурнолуковки. Он лечит некоторые болезни, особенно связанные с дыханием, поднимает настроение…

Тут Айдан хмыкнул и кивнул нам за спину:

— По-моему, у нас всех есть дела. Время для лекций закончилось.

К воротам как раз вышли с десяток солдат, очень четко разделенные на два отряда, одному из которых подвели лошадей. Судя по всему, инструкции были даны заранее, потому что ничего объяснять брат не стал, напомнил мне, чтобы я шла переодеваться, и отправился по своим делам куда-то во внутренний двор крепости. Я только вздохнула и попросила:

— Расскажешь мне потом о цветах?

— Алиена! — услышала я окрик брата, мельком оглянулась и побежала ко входу в донжон, на ходу помахав рукой Андерсу.

* * *

Церемония принятия присяги оказалась до ужаса скучной и какой-то не слишком торжественной. Проходила она в тронном зале, где серый камень стен, алые портьеры и суровые лица на портретах создавали хотя бы иллюзию торжественности. Впрочем, первые две клятвы — от банна Эсмерель, которую я наконец запомнила, и темнокожего пожилого мужчины — меня все же впечатлили. Но потом… Больше десятка человек по очереди подходили к Айдану, представлялись, клялись в верности и уходили. Стоило ли ради этого затевать целый прием? Уходили они недалеко: стоило последнему из аристократов принести клятвы, как брат, с подсказки сенешаля, отправился и сам побродить по залу и поговорить со своими новоявленными вассалами.

— Мне же не обязательно везде таскаться за Айданом? — шепотом уточнила я у господина Вэрела. — Я ведь тут вообще никто?

Скопление аристократов меня слегка пугало: сейчас следовало бы натянуть на лицо милую улыбку и вежливо разговаривать, чего в прошлом я счастливо избегала. К тому же пришлось все-таки нарядиться в платье, пусть и легкое, не стесняющее движений, но все же непривычное. Давно я уже не ходила в платьях. Единственное, что придавало мне немного решительности, — это Китти, замершая у моих ног. Сама я почти так же жалась к сенешалю — единственному, кого в зале знала хоть немного.

— Думаю, ты можешь остаться здесь, — негромко ответил Вэрел. — Сомневаюсь, что ты будешь интересна нашим гостям.

Тут я отметила банна Эсмерель и тихонько хихикнула:

— А вот кое-кому следовало бы поинтересоваться. Но она об этом, к счастью, не знает.

— Надеюсь, это и впрямь так, о чем бы ни шла речь, — согласился мужчина. — Положение твоего брата довольно… шаткое, многие банны Амарантайна поддерживали предыдущего эрла. Возможно, отпускать молодого Хоу было не самым благоразумным решением. Но Стражу-командору виднее.

— Тут что, одни предатели? — шепотом удивилась я. — Они же только что клялись в верности!

— Клятвы аристократии — вещь обтекаемая. Та же банн Эсмерель, например, была предана эрлу Хоу, и я сомневаюсь, что она так быстро сменит свои привязанности.

Некоторое время мы наблюдали за хаотическими на первый взгляд передвижениями Стража, затем я увидела, как темнокожий мужчина, приносивший клятву вторым, что-то негромко говорит Айдану. Снова обратилась к сенешалю:

— Господин Вэрел, а с кем Айдан общается?

И одновременно у меня в голове вдруг замелькали чужие мысли:

«Могу послушать. Стоять скучно».

— Это лорд Эддельбрек. Весьма крупный землевладелец…

«Иди, — тут же мысленно согласилась я. — Только осторожнее, не хочу, чтобы ты пострадала».

Китти, дернувшаяся было вперед, на мгновение затормозила, бросила на меня удивленный взгляд, но все же убежала дальше.

—…насколько я знаю, как раз он недолюбливал эрла Хоу, но был весьма дружен с тэйрном Брайсом Кусландом. Возможно, из него выйдет неплохой союзник для командора.

— Почему остальные так настроены? Ведь Мор вот только-только закончился, Айдан их всех спас. Неужели в них нет ни капельки благодарности? — я действительно этого не понимала. Ладно, хотя бы пару лет прошло, но все воспоминания еще свежи, Денерим до сих пор не оправился от битвы, как рассказывал Алистер. Многие жители Ферелдена и вовсе сбежали подальше от орды, и их никто не винил.

— Была, первые дни после битвы. Но время идет, Амарантайн достаточно далеко от Денерима, чтобы местные аристократы не слишком часто вспоминали об архидемоне. Зато их состояния, земли и дома рядом.

— Ну да, своя рубашка ближе к телу…

— К тому же Мор закончился. Никогда еще не случалось двух Моров подряд, поэтому некоторые считают, что Стражи свое отработали и их можно… отставить, — добавил Вэрел, и я чуть помрачнела:

— Ну, это у них так просто не выйдет. Айдан перебил кучу демонов, порождений тьмы и архидемона, что ему какие-то знатные мерзавцы?

— Боюсь, политика немного сложнее боев, — вздохнул сенешаль. — Впрочем, едва ли это повод для уныния.

— Да, — кивнула я. — Брат со всем справится.

Еще минут двадцать мы молча следили взглядами за Айданом, но ничего интересного не происходило. Я попыталась высмотреть Китти, но она словно в воду канула. К нам тоже никто не подходил: оно и понятно, зачем нужен сенешаль, если есть сам эрл? А уж младшая сестра эрла и капитан стражи с казначеем и вовсе никому не интересны. Хотя двое последних — капитан Гаревел и госпожа Вулси — могли бы быть полезны определенным лицам, если слова Вэрела о предателях не пустой звук. Но не на глазах же у всех! Тем более сурово поджатые губы и ледяной взгляд госпожи казначея отбивали охоту общаться с ней куда лучше, чем присутствие любого начальства.

Наконец Айдан приблизился к нам, оставив подданных пообщаться между собой. Встал рядом с сенешалем и негромко поинтересовался:

— Сэр Тамра принесла мне на хвостике интересную историю. Оказывается, в эрлинге затевается мятеж против Серых Стражей вообще и меня лично. Ты знал?

— Предполагал, — согласился Вэрел. — Как я уже рассказал вашей сестре, не все аристократы довольны изменениями во власти. Хотя сэр Тамра та еще хитрюга, но отмахиваться от ее слов я бы не стал, интриги и шпионаж — ее любимые занятия. Какие-то доказательства она привела?

— Обещала передать мне какую-то зашифрованную переписку. Есть идеи, что с этим делать? Откровенно говоря, единственный заговорщик, с которым мне пока пришлось иметь дело, был отцом королевы и всенародным героем… и то его чуть не казнили. Мне бы не хотелось начинать с казней.

— Вариантов не так много, — сенешаль понизил голос еще сильнее. — Вы можете отправить солдат проследить за всеми дворянами…

— Солдат у нас не так много, — перебил Айдан. — И они нужны мне в другом месте. К тому же шпионы из обычных мечников редко выходят хорошими.

— Согласен с вами, командор. Вы также можете пригласить погостить в Башне Бдения членов всех аристократических семей, но они это вряд ли одобрят. Вопрос мятежа, полагаю, станет вопросом времени.

— Я тоже не одобрю, — отозвалась вдруг госпожа Вулси таким же тихим голосом. — Вам нужно думать о том, как улучшить наше финансовое положение.

— А не кормить дармоедов, — хихикнула я, озвучивая самое логичное продолжение фразы. Суровая дама-казначей не стала отвечать, но чуть качнула головой, что при должном желании можно было принять за согласный кивок. Брат усмехнулся:

— Какой-то выбор без выбора получается. Предлагаете все-таки превентивно перебить всех?

— Может, не надо? — не то чтобы я сомневалась в брате, но его саркастичное настроение мне было внове. — Может, зашлем к ним шпиона? Вотрется в доверие к заговорщикам…

Айдан задумчиво проговорил:

— Не уверен, что у меня есть достаточно надежный человек, которого никто бы не знал. Не вовремя Зевран уехал… Хотя если другого решения не найдется, придется подыскать подходящего наемника.

— Я слышал, в Амарантайне появился некто Черный Волк, который занимается добычей информации, — сенешаль задумчиво оглядел зал, остановился взглядом на жаровне и замолчал. На знакомое имя я вскинулась и чуть прищурила глаза:

— Айдан, я просто уверена, что нам надо встретиться с этим Черным волком.

— Думаешь, будет толк? — с легким сомнением уточнил брат.

— Не знаю. Для начала я хочу посмотреть на того, кто присвоил чужое имя. К тому же с определенной репутацией. Смелый, наверно, человек.

— Ты что-то знаешь про этого Черного волка?

Я задумчиво и, чего уж там, мрачно обвела глазами зал, потом снова посмотрела на Айдана. Он прямо-таки излучал удивление — и правда, что ли, откуда это я могу знать Черного волка? Удивительный наглец этот тип… Ответила:

— Я точно знаю, кто это такой. И, для начала, это женщина. Ты ее тоже знаешь. Этим именем прозвали того, кто смог стащить корону тэйрна Логэйна накануне Собрания земель.

Секунду стояла тишина, а потом мужчина расхохотался, так что на нас даже обернулось несколько человек. Я скосила на него глаза и надулась:

— Не вижу ничего смешного.

— Не сомневаюсь, мелкая, — он потрепал меня по волосам, и я чуть раздраженно дернула головой. Всегда терпеть не могла этот жест, но язык не поворачивался сказать об этом Айдану: кажется, он напоминал ему о племяннике. Он же, не замечая моего недовольства, негромко пообещал: — Не дуйся, съездим в Амарантайн как можно скорее, пока этот Волк никуда не делся.

Я кивнула и пригладила волосы. Ноги коснулось что-то пушистое и, опустив глаза, я увидела Китти.

«Договариваются о встрече», — пришла ко мне мысль.

«Кто?»

«Не знаю имен, — кошка присела рядом, аккуратно обернув себя хвостом, и лизнула лапу. — Рыжий и бледный. И темная девка».

Я осмотрела зал в поисках «рыжего и бледного» с «темной девкой». Первого нашла сразу, на вторую мне украдкой кивнула Китти, презрительно при этом фыркнув.

«Где и когда встреча?»

«Через три дня, после заката. Город. Таверна. Через черный ход».

Я присела и благодарно почесала демонессу за ушами. Она тут же бросила вылизывать лапу и ткнулась лбом мне в ладонь. Смешок удалось подавить с трудом — кошачьи рефлексы иногда брали верх над разумом жительницы Тени, и выглядело это донельзя мило.

Информация была не то чтобы очень важной, мало ли зачем хотят встретиться мужчина и женщина вне основной, так сказать, деятельности? Но после разговора с сенешалем во мне резко взыграла паранойя. Почему они договариваются именно сейчас? Почему встреча в таверне, а не дома у одного из них, да еще и через черный ход? Может, они оба женаты, конечно, и решили устроить тихий междусобойчик тайком от супругов, но... А вдруг нет? Вот только как это проверить?

Решившись, я отошла, наконец, от брата и сенешаля, чтобы прогуляться по залу. Подошла к жаровне погреть руки и, заодно, уши — рядом вполоборота стояла банн Эсмерель и о чем-то негромко разговаривала с смуглой светловолосой женщиной средних лет. Медленно добрела до книжных полок, прогулялась к окну: за ним стоял чудесный день, солнечный, яркий, теплый, словно и не было никакой осени. В такой день стоит гулять, собирать цветы, ягоды или грибы. Летать. А не подслушивать разговоры, которые, к тому же, при моем приближении прекращались. Разочарованно вздохнув, я вернулась к брату.

— Айдан, — шепотом позвала я. — А кто вот тот рыжий мужчина? И дама в розово-салатовом платье? Убить бы ее уже только за отсутствие вкуса…

— Это сэр Тимоти и леди Мораг, — так же тихо отозвался сенешаль Вэрел, а Айдан хмыкнул:

— Экая ты кровожадная. Чем они тебя заинтересовали?

— Мораг? — чем-то имя показалось знакомым. — То-то она мне не понравилась, с таким-то именем.⁽¹⁾ Я случайно услышала, как они договариваются о встрече, через три дня после заката в какой-то таверне в городе. Может быть, у них свидание, конечно, но я бы проверила.

— Хороший у тебя слух, — нахмурившись, пробормотал брат. Я невинно улыбнулась, но он уже о чем-то задумался и не стал задавать вопросы. Наконец выдал: — Похоже, в Амарантайне у нас накопилось куча дел. Разгоняйте всех, сенешаль, все самое интересное мы уже узнали.

---

1) Королева Мораг — основной антагонист игры Neverwinter Nights

Вернуться к тексту