Поменяться местами: В чужом теле (джен)

Дождь всё шёл и шёл, и, кажется, даже не думал заканчиваться. Энни и Майлз продолжали сидеть. Стеклоочистители работали быстро, но крупные, частые капли все равно не успевали растекаться по стеклу, портя обзор. От монотонного постукивания по крыше, сидя в полутемном пространстве кабины, Майлз потихоньку начал засыпать.

Непогода продолжала свирепствовать. Яркие вспышки, на мгновение освещали салон самолёта, а от ударов грома дрожала обшивка.

Майлз вздрогнул и открыл глаза. Ему послышалось, будто, по двери колотили палкой. Подозрительно покосившись на дверь, и не услышав никаких звуков, подумал, что показалось. Но, нет. Вскоре, снова послышались приглушённые удары по корпусу. Опасаясь, что это может быть монстр, сержант юркнул в салон, схватил снайперку, и потихонечку, на цыпочках подкрался к двери. Став чуть с боку, на расстоянии вытянутой руки, потянул за рычаг; верхняя секция начала плавно подниматься вверх, и, как только зашла внутрь салона, сержант направил оружие в голову тому, кто был за бортом.

Снаружи было довольно темно; блеснула молния, своим светом озаряя все вокруг, и тут сержант увидел, что перед ним стоит телепузик, вымокший насквозь, шерсть топорщится и немного испачкана чем-то вроде смолы, а в руках чёрно-белый предмет.

— Майлз! Опусти оружие!

Позади сержанта стояла Энни, высоко держа фонарик для кемпинга.

Сержант опустил оружие и сделал шаг назад. Энни потянула за ручку; нижняя часть со встроенным трапом открылась наружу.

Перед входом стоял Вайт. Совсем поникший, прижимая к себе свою любимую шляпу; весь дрожал толи от страха, то ли от холода. Чуть прикрытые глаза блестели от влаги, а с кончика носа стекала вода. И, если бы не дождь, Энни подумала бы, что он плачет.

— Вайт! Заходи скорее! Ты весь вымок.

Страж поднял на неё пустой измученный взгляд. Медленно перевёл на сержанта, и посмотрел на ступени, но не двинулся с места. Казалось, он не прочь остаться снаружи, умереть от удара молнии, лишь бы не находиться рядом с сержантом.

Старшая медсестра по профессии и младший сержант по званию пришла в ужас. Она ожидала чего угодно: радости, паники, агрессии, но не того апатичного состояния, в котором был сейчас Страж. Он будто пришёл на собственную казнь. Находясь в состоянии глубокого безразличия, равнодушия ко всему, в котором, отсутствовали какие-либо побуждения, интерес или эмоциональные реакции.

— Вайт! — снова позвала Энни.

Вайт никак не отреагировал. Он стоял неподвижно, не сводя взгляда с сержанта. Взгляд его янтарных глаз, обратился застывшей смолой, прозрачной, как стекло и абсолютно безжизненной.

Энни хотела выйти и втащить Вайта в салон, но Майлз перехватил её и отодвинул в сторону. Поставив ногу на порог, рявкнул во все горло:

— Твою ж мать! Может ты всё-таки зайдёшь?!

Сержант перешагнул порог оказавшись под проливным дождём. По его бледному лицу потекли струйки воды. Стиснув зубы от злости, он спустился, схватил за плечи Вайта и тряхнул, как следует. Белый даже не сопротивлялся, обмякнув, повис тряпичной куклой в руках сержанта.

— Вайт!.. Божечки!.. — застонала Энни. — Майлз, тащи его сюда!

— Сука! Я не позволю тебе расстраивать Энни, — сквозь зубы прорычал сержант. И, я не хочу тут из-за тебя мокнуть.

Внезапный порыв ветра едва не повалил с ног обоих. Майлз крепко схватил Стража и поволок в салон. Как только они оказались внутри, Энни закрыла дверь.

Бросив Стража на пол, сержант немного отошёл отряхиваясь от воды. Энни упала на колени возле Вайта, осматривая его.

Белый лежал неподвижно, скрючившись на боку, крепко сжимая за края шляпу. Холодный, голодный, он еле дышал.

Оценивающе поглядев на всю эту картину, сержант тихо хмыкнул и удалился в глубь салона. Желание растянуться в кресле и немного отдохнуть завладело им. Он прекрасно понимал, — долг Энни — помочь Вайту. Но заставить себя смотреть на это он не мог.

Розовая метнулась за своим чемоданчиком для оказания первой помощи. Фонарь поставила на пол. Кое-как вытащила из скрюченных пальцев шляпу и положила рядом. Раскрыв кейс, на крышке которого, был большой красный крест, быстро выудила стетоскоп; послушала лёгкие и сердце: дыхание чистое, а сердцебиение замедленное, будто он спит, хотя глаза его по прежнему открыты. Энни немного испугалась, что у Стража может быть очередной припадок. Опасаясь, как бы ему не стало хуже, вколола успокоительное.

Убрав чемодан, медсестра, самостоятельно попыталась перетащить белого на кресло. Она попыталась его поднять, потом, под мышки тащить, но у неё ничего не получилось — он оказался тяжелее, чем она думала.

— Майлз, помоги мне!

Полусонный сержант, лениво поднявшись со своего места, переваливаясь с ноги на ногу, подошёл к ней. Ничего не спрашивая, закинул на плечо Вайта и потащил к креслу, на которое, небрежно сбросив, как мешок с картошкой, удалился.

— Поосторожнее!

— Ничего с ним не станется, — равнодушно пробормотал Майлз.

Энни укутала Вайта, как младенца, по самые уши, двумя пледами, погладила его по мокрой голове, и пожелав ему и Майлзу спокойной ночи, примостилась на соседнее кресло.

Держись, Вайт. Ты сильный. Ты обязательно справишься.

* * *

Проснувшись только под вечер, откинув одеяло, Вайт попытался встать, но тут же упал. С трудом поднявшись, он сел и огляделся. И только сейчас понял, что находится на борту конвертоплана. Он сидел на полу, а по обе стороны от него стояли кресла. Ухватившись за спинку ближайшего кресла, он все же смог встать на ноги. В салоне никого не было; свет был выключен. Пройдя в кабину и никого не обнаружив, Вайт направился к выходу. Пока секции дверей открывались, Вайт успел нацепить шляпу. Шагнув через порог, он был ослеплен ярким дневным светом.

Погодка выдалась, что надо. Солнце светило ярко, на небе ни облачка, дул лёгкий прохладный ветерок. Вайт зажмурился. Вдохнув полной грудью, он ощутил запах, похожий на запах осени: запах скошенной травы, опавшей листвы и сырой земли. На миг, Вайту показалось, что он проспал вечность. И, что вчерашний шторм был вовсе не вчера, а месяц назад или два.

Он открыл глаза. К нему бежала Энни. Вайт подумал, что она его сейчас куда-нибудь потащит и начнёт обследовать, но этого не случилось. Голова болела, будто вчера по ней стукнули битой: затылок пульсировал, виски сдавливало неведомой силой, и ломило переносицу. Глаза от дневного света болели и слезились.

— Вайт! Ты впорядке? — спросила она.

Энни выглядела встревоженно.

— Да, — соврал страж. — Только голова немного болит.

— Стой здесь!

Энни протиснулась мимо него в салон, и вскоре вышла со стаканом в одной руке и ещё чем-то зажатым в кулаке — в другой.

— Вот, выпей, — протянула ему стакан и две продолговатой формы, каких-то таблетки. — Полегчает.

Страж сгреб с её ладони обе таблетки и одним махом проглотил, залпом выпив стакан воды.

— Спасибо, Энни! Что бы я без тебя делал.

Вайт осторожно обнял её. От неожиданности, немного впав в ступор, она не сразу ответила на обнимашки. Облегчённо вздохнув, заключила белого в объятия, прижавшись всем телом, и положила голову ему на плечо.

— Кхе-кхе! — Майлз театрально кашлянул в кулак, обращая на себя внимание. — Я вам не помешал?

Те отстранились друг от друга, недоуменно уставившись на сержанта.

Военный был без маски (с момента прибытия в долину, почти не надевал её). Тёмно-карие глаза, скептически сощуренные, выдавали его серьёзность и подозрительность.

В отношениях между Вайтом и Майлзом, в последнее время все чаще присутствовала напряженность.

Сержант старался говорить спокойно, с трудом сдерживаясь, но получалось не очень. Голос его все равно звучал раздраженно и нетерпимо.

Для стража, Майлз был единственным телепузиком во вселенной, — которого он предпочитал не нервировать без особой на то причины. В основном из-за Энни, чтобы её не нервировать. Просто, это происходило всегда само собой. То ли от разности темпераментов и интересов, то ли в силу профессиональных различий. Но взаимное раздражение росло независимо от желания этих двоих.

— Пусть ты и не солдат, но ты должен прекратить эти свои выходки, — с раздражением процедил сержант.

Вайт не выдал ни удивления, ни расстройства, продолжая взирать на сержанта, смирно выслушивая выговор.

Энни стояла рядом и молчала, поглядывая то на одного, то на другого.

— С моей стороны было бы очень невежливо, — лениво проговорил Вайт. — Послать тебя ко всем чертям. Тебе хорошо известно, зачем мы здесь. И, я намерен довести дело до конца.

— Какое дело? Какое, я спрашиваю?! — заорал сержант. Никакого дела. Ты слышишь?! Я запрещаю покидать лагерь без моего ведома! — безапелляционно объявил он.

Вайт пожал плечами. Он уже привык к такому обращению со стороны сержанта. Командный тон которого, покорно принимался кем угодно, но только не Вайтом, который мог кивнуть, согласиться, промолчать, и в конце концов сделать по-своему. Из-за этого упрямого наглеца всеми уважаемый сержант Майлз не чувствовал себя полновластным руководителем.

— Майлз! — вмешалась Энни. — Он просто хочет нам помочь. И тому бедняге, что остался здесь.

— Что-то я не припомню никакого бедняги, — сказал Майлз. — Если только, ты, не о том самом монстре.

— Он не монстр! — взорвался страж. — Он мой друг! Я сделаю всё, чтобы ему помочь. Мы обязаны его спасти.

— Кто это мы? — презрительно фыркнул сержант. — Вижу, эта экспедиция была задумана лишь отчасти как спасательная операция. Мы тут ищем все способы создать вакцину, уничтожить врага, а он, видите ли, в героя играет.

— Монстр, не монстр… Ребята, да что вы заладили? — прикрикнула на них Энни. Хватит уже!

Энни начала терять терпение. Она хорошо помнила всё, что ей рассказывал Вайт, правда не во всё верила, но всегда готова была выслушать и помочь.

— Они моя семья. По крайней мере были ею. И теперь, когда, я знаю, что один из них жив, я не могу оставаться в стороне. Я уверен, что, если мы поможем ему — он поможет нам.

Сержант пропустил мимо ушей этот странный довод Стража.

— Для начала, я хотел бы на него посмотреть, — резонно возразил сержант, — а не полагаться на слова чокнутого.

— Майлз! Вайт не чокнутый! — закричала Энни.

— Если он не чокнутый, значит, он предатель, — возразил Майлз. — Что, если он на стороне врага? Что, если не только капитан Ричард предатель?

— Мы этого не знаем, — выдохнула розовая. — Не стоит никого обвинять. Я верю Вайту, но не знаю, что делать.

— Лечить этого психа, — с ухмылкой ответил сержант.

Страж больше не мог выносить этого всего. Адская головная боль, вызывала тошноту и шум в ушах.

— Я не псих! — яростно закричал Страж.

— Вот видишь, Энни, он буйно-помешаный, — хохотнул сержант.

— Заткнись! — дерзко возразил Страж. — Единственный псих здесь — это ты! Ты не знаешь, что я пережил. Мудак хренов!

Алые пятна гнева проступили на бледном лице сержанта. Без предупреждения, он ударил Стража кулаком в живот. Когда тот согнулся, склонился над ним, схватив того за холку, и зло прошептал прямо в ухо:

— Ещё одно слово, и я тебя пристрелю! Ты слышишь меня?

— Слышу… Чихать я хотел на твои угрозы, — не сдавался Вайт.

— Думал, ты поумнеешь и перестанешь вести себя как инфантильный.

Терпению Энни пришёл конец. Она схватила Майлза и с силой оттолкнула от Вайта.

— Вайт, пойдём!

Прихватив того под руку, поспешила как можно скорее увести подальше от Майлза.

Сержант с недовольной физиономией, так и остался стоять, глядя им вслед, пока те не скрылись из виду, за хвостом конвертоплана. Он был готов рвать и метать, и даже не смотря на то, что у Вайта проблемы с психикой, с превеликим удовольствием отвесил бы ему леща. Но, только не перед Энни. Это стало бы клеймом на его репутации, и могло бы поставить крест на их дружбе.

Дабы не расстраиваться по этому поводу, сержант отправился к ребятам, которые от безысходности забавлялись, бросая в дерево нож. Потеснив парней, Майлз стал перед чертой начерченной на земле; попросил нож; метнул его не целясь и попал точно в центр мишени, вырезанной на широком стволе. Все четверо поаплодировали ему. Так повторялось несколько раз, пока эта бессмысленная забава не надоела сержанту. Поблагодарив за приятное времяпровождение, он ушёл в свою палатку.

Палатки располагались достаточно близко одна от другой, поэтому было слышно, как Энни, в полголоса о чём-то расспрашивала Вайта. Майлз, расположившись поверх спального мешка, навострил уши вслушиваясь в их разговор. Не то чтобы ему было интересно, просто хотелось узнать, какой ещё бред этот чокнутый расскажет Энни.

Голос Вайта звучал встревоженно и немного невнятно. Майлз передвинул спальник в левую часть палатки, чтобы быть как можно ближе к источнику звука, сел, и стал прислушиваться.

— … Я нужен вам, а вы нужны мне. Вместе мы справимся.

— Так, ты действительно полетел только ради этого? — обеспокоенно спросила Энни.

— Майлз мне не верить, считает меня чокнутым, но я говорю правду. Я действительно верю, что еще не все потеряно. По крайней мере, я имел дело с одним из… Тинки-Винки не монстр! Мы не должны их так называть! — истерично заявил Вайт.

— Хорошо, хорошо! — согласилась Энни. — Не буду больше так называть. Что касается Майлза — не обращай внимания. Он хороший. Правда, в последнее время, какой-то нервный.

— Да, пошёл он!..

Услышав это, сержант сжал кулаки. Ему захотелось подойти к Вайту и стукнуть его хорошенько. Но услышав голос Энни, он выдохнул, уняв свой гнев, снова прислушался.

— … Майлз беспокоится за тебя…

— Пусть за себя беспокоится, — перебил её Вайт. — Мне осточертели его нравоучения. Я не маленький, и даже не его солдат, чтобы командовать мной.

Майлзом снова овладел гнев. Он изо всех сил старался удержаться от соблазна, пойти и устроить разборки.

— Я переживаю, чтобы этот гаденыш не сдох, а он… он… — Майлз не находил слов задыхаясь от возмущения.

— … Он действительно о тебе беспокоится, — спокойным тоном сказала Энни.

— Он тебе так сказал?

— Да. Я давно знаю Майлза. Хоть он тебя и недолюбливает, но он не желает тебе зла. Напротив. Он искренне хочет тебе помочь.

— Он хочет мне помочь? — в голосе Вайта звучала неприкрытая ирония. Как же, как же!

У входа кто-то зашуршал. Вайт и Энни повернулились — в щель просунулась голова сержанта.

— Ва-айт?! О, Энни! И ты здесь? — сержант изобразил удивление.

Отодвинув полотно служившее дверью, больше похожее на штору, вояка вошёл во внутрь.

— Стучаться не учили?! — возмутилась Энни.

— Ты шутишь? — хохотнул сержант, — Стучать по палатке?.. Хотелось бы на это посмотреть!

Внезапно перед глазами Стража всё поплыло, голоса сержанта и медсестры звучали далёким эхом. Вайт вдруг почувствовал, что замерзает, да и кончики пальцев онемели. Взглянув на свои руки, Вайт увидел, что они покрылись инеем, и весь он покрылся инеем. Зубы застучали от холода. Он хотел попросить помощи, но слова комом застряли у него в горле.

— Вайт, что с тобой? — спросила Энни.

Страж, подняв остекленелый взгляд, ответил, что-то нечленораздельное, глядя куда-то сквозь неё.

Майлз с Энни уставились на него, не понимая, что происходит. Они смотрели на него несколько секунд не произнося ни слова. Будто окаменевший, Вайт сидел на спальнике с широко заскрытыми глазами.

— Надо что-то сделать… как-то помочь ему… — сбивчиво начала Энни.

Майлз ничего лучше не придумал, как отхлестать по щекам застывшего статуей Стража. Что он и сделал.

Сержант тряс бедолагу за плечи, хлопал по щекам со словами: «очнись!»

Нервы медсестры не выдержали и она влепила сержанту смачную оплеуху. Не ожидавший такого поворота сержант, бросил ошеломленный взгляд на розовую.

— Сдурел что-ли? — закричала она. — Не видишь, что ему и так плохо?

Сержант выругался отборным матом.

— Такого я от тебя не ожидала, — она опустила взгляд.

— Зачем мы его только взяли. От него одни неприятности. Болен — пусть лечится. Нечего с нами шататься, все равно толку нет.

— Пошёл вон! — закричала Энни, и вытолкала сержанта из палатки.

Оказавшись снаружи, Майлз на мгновение замер. Он хотел извиниться, но услышав тихие всхлипы, предпочёл удалиться, пока не стало хуже.

Опустившись рядом, розовая положила голову Стража на колени, обняв его за плечи, расплакалась.

Теплые пальцы коснулись её щек стирая с них влагу. Она вздрогнула и открыла глаза.

— Что случилось? — спросил он.

Сияющий взгляд его янтарных глаз успокоил её. Улыбнувшись, она чмокнула его в лоб, ласково потрепав по голове.

Вайт хорошо помнил, что случилось с ним пять минут назад, но предпочёл умолчать, дабы еще больше не расстраивать Энни. В последнее время, все чаще и чаще он страдал галлюцинациями. Ему мерещилось невесть что: то Тинки появится из пустоты, то какой-то сгусток дыма очень похожий на ожившую тень, в странной комнате с полом похожим на шаматную доску. И того хуже: он замерзает или горит в огне. Отовсюду доносятся голоса.

В каждый из таких моментов, Вайт терял связь с реальностью и даже мог уснуть не на один день.

«С этим пора заканчивать. Я должен найти Тинки-Винки и поскорее улетать от сюда» — Страж поймал себя на мысли, что с возвращением в долину ему стало хуже: приступы участились, по ночам стали мучить кошмары, суть которых забывалась на утро.

Он был рад, что Энни с ним рядом, но на душе всё равно было паршиво, что даже присутствие друга не особо ободряло. Когда они летели сюда, казалось все будет просто, они легко справятся со своей миссией… но все шло наперекосяк.

* * *

Как только стемнело, Вайт надел свою шляпу, прихватил только фонарик и тихонько вышел из палатки. В сгущающихся сумерках, удаляющееся белое пятно было едва различимо. Поэтому, сидящие у костра его не заметили. Чтобы его уж точно не заметили, пришлось поскорее свернуть в лес. В лесу как назло стояла мертвая тишина, в которой, малейший звук казался невероятно громким. Казалось, шорох травы и хруст веток слышны в радиусе сотни метров. Вайта это пугало до жути. Что, если из-за этого шума, он не услышит, как за ним кто-то будет следовать по пятам? Освещая путь фонариком, Вайт быстро добрался до бункера. Оказавшись внутри, без запинки прошёл в комнату отдыха. Следов присутствия Тинки-Винки обнаружено не было. Кровать все так же была аккуратно заправлена. Откинув одеяло, Страж забрался в постель, выключив фонарик, сунул под подушку, и накрылся по самые уши.

Время близилось к полуночи, а костёр уже почти погас, все в военном лагере собирались расходиться. Энни, просидевшая почти весь вечер молча, злобно покосившись на Майлза, пожелала всем приятных снов, и ушла спать. По мнению сержанта эта экспедиция оказалась бесполезной, а все по вине Стража. Толку от него никакого, зато хлопот по горло. Капитан экипажа (он же первый пилот), как и остальные, были только рады, завершению этой бестолковой экспедиции. Тем более, после того, как разведчик не нашёл в округе ни одного живого существа, включая монстров и новорождённых.