Методы взаимодействий в экстренных ситуациях (джен)

Примечания:

59 подписок, 27 отметок нравится. Кхм... непорядок.

Скотч приятно грел желудок, но руки оставались ледяными от тревоги. Северус пролистывал свои воспоминания о Гарри Поттере, как страницы журнала.

Их было много. Очень много.

И невероятное, сумасшедшее предположение, единожды посетив разум, покидать его более не желало, находя подтверждение себе в каждом воспоминании и в каждой мелкой детали.

Да, детям действительно свойственна глупость, по крайней мере, среднестатистическому большинству. Но эта глупость всегда искренняя, а Избранный в своём дуракавалянии был целенаправлен и сознателен. И нет, ни один мальчишка, а тем более гриффиндорец, не способен так весело игнорировать прямые оскорбления, ведь в противном случае драк между недорослями не было бы вовсе. А ещё… Да много чего ещё, на самом деле. Тут важна совокупность, и совокупность эта вся об одном.

Поттер ведет себя вовсе не как вынужденно повзрослевший до срока ребенок, и уж точно не как ребёнок интеллектуально развитый.

Он ведет себя… как взрослый, взявшийся блажить с детишками. 

«- Поттер, чем вы заняты?!

— Что? А… Кхм… Я открываю свой разум, сэр. Профессор Трелони встретилась мне в коридоре и очень рекомендовала делать это именно в полумраке при свете свечей.

— Поттер. Вы. Не будете. Спать. На моих занятиях. Храпеть я вам тоже запрещаю.

— Это не храп, а голос иных миров! Что я могу с этим поделать?!

Сил спорить и ругаться у Северуса иногда уже не оставалось. И началось это ровно с поступления Гарри-сука-Поттера.

— Повторюсь для особо одаренных: в моем присутствии вам запрещено уходить из этого мира. Даже на время.

— Оу... — Зачем-то растрогался этот аутист.

Нет. Никаких сил». 

Авада Кедавра. От неё обычно умирают, не так ли?

А Повелитель, эту Аваду сотворивший, частенько хвастался, что раскрыл секрет бессмертия. И в это верили не только Пожиратели, но и сам Альбус Дамблдор.

Может ли этот секрет заключаться в том, что Гарри Поттер — уже с десяток лет и не Гарри Поттер вовсе?

Сближение с Лонгботтомом. Зачем? Ответ — чтобы Пророчество точно не сбылось, если именно он его настоящее дитя.

Поразительная терпимость к самому зельевару, хоть тот и создавал себе старательно образ, внушающий студентам страх и неприятие. Почему? Потому что Северус Снейп — Пожиратель Смерти.

Как бы себя вёл Темный Лорд, если бы ему пришлось притворяться нормальным человеком, да ещё и маленьким безобидным мальчиком? Возможно, именно так он бы это и делал.

Всё сходилось.

* * *

Запретная Секция стала вторым домом Северуса на все каникулы. Он даже забросил бдить за Квиринусом, и, кажется, очень зря. Книг по одержимости нашлось немало, но почему-то именно Квирелл, а не Поттер, отвечал искомым описанным маркерам.

Дилемма.

— Доброго дня, профессор.

Грейнджер, столкнувшись с ним у стеллажей, до оскомины мило улыбнулась. Паранойя в груди снова взялась орать дурниной. И торжествующе заверещала, когда девчонка у стойки Ирмы, сдавая очередную книжку, заглянула в его библиотечную карточку. Простое детское любопытство. Если, конечно, не брать во внимание посмурневший вид немногословной отличницы.

А Северус — тревожился. И почти перестал спокойно спать.

Если Лорд выжил таким образом, если на самом деле мальчика — нет, а в его теле набирает силы Повелитель...

Зачем он сам тогда ещё жив? В чем тогда смысл?..

* * *

На вступительном педсовете перед весенним семестром Альбус словно бы между делом осчастливил преподавательский состав новостью, от которой Северус чуть не получил сердечный приступ всего тела. И настолько зельевар впечатлился, что напрочь позабыл о том, что планировал своими умозаключениями насчет Поттера с Директором поделиться.

У юного сиротки теперь есть Мантия-Невидимка. Просто блеск. Феерия. Низкий поклон тому, кто это придумал.

О, действительно, это же был Альбус-самоуверенный-умник-Дамблдор!

Северус теперь форменным образом потерялся в том, что ему нужно со всем этим делать. Начиная с того, что отныне ему казалось, будто за ним постоянно следят, и даже приватная беседа с Директором может стать небезопасной, вплоть до того, что начал раздумывать над степенью осведомленности самого Дамблдора.

Мог ли тот прийти к тем же выводам, что и сам зельевар, и таким образом решить спровоцировать возможно-мнимого первокурсника на активные действия?..

Так или иначе, свои недобрые мысли Северус решил пока что придержать при себе и ограничиться охраной Философского Камня. Хотя вопрос, почему Директор изобрел занятную развлекательную полосу препятствий, а не банально положил себе Камень в карман, откуда его достать можно было бы лишь смертоубийством (скорее всего самого вора об Верховного Чародея), оставался открытым.

Еще одна провокация?..

А тупые вопросы авторства Шрамированного-Не-Пойми-Кого тем временем продолжались.

Тупые вопросы...

О, их было много, и чем сильнее и громче Северус выражал недовольство, тем тупее они становились.

«- Сэр, а эмпат — это человек, больной эмпатенцией? — хитрющий прищур за очками очень сильно напрягал.

Пожалуй, при желании можно было даже оскорбиться. Глупо, конечно, если помнить, что первокурсник не может знать о том, что зельевар практикует также Темные Искусства и Ментальные Науки, но если допустить, что от первокурсника тут только оболочка…

— Минус два балла с Гриффиндора. Домоете котел и можете приступать к флаконам.

— Профессор, а как правильно пишется — метаморф, метаморфей или метаморфий?

Мерлина ради, дери его Мордред три дня и три ночи, они ведь были даже не на занятии! Поттер… просто решил разнообразить отработку беседой, и равноположенно ему было на утраченные баллы.

— Поттер, несколько простых правил специально для таких, как вы: занимайтесь своей работой. Занимайтесь ею молча. Профильные вопросы задавайте профессору Квиреллу.

— Так я же уже задал, или как вы думаете у меня появились дополнительные варианты?!

Зеленоглазая тварь возмущенно пыхтела и в очередной раз строила из себя оскорбленную невинность.

Что же… учитывая заикание Квиринуса, это могло бы действительно считаться забавным».

* * *

События, тем не менее, закономерно развивались, однако раскрутить клубок подозрений это не помогало, скорее, лишь добавляло новых тревог и всё запутывало.

Грейнджер часто — и подозрительно напоказ — листала список величайших зельеваров, постоянно останавливаясь строго на имени Н. Фламеля.

Да-да, Северус и с первого раза понял, что Философский Камень с какого-то дракла очень сильно интересен двум первокурсникам, и об этом должны быть уведомлены абсолютно все, имеющие глаза.

Вопрос, зачем. Очередной вопрос.

Затем, как только Северус решил обрадоваться, что ничего, кроме юродствования заметно скучавшего Поттера, не происходит, Троица принялась активно шушукаться прямо на глазах у любопытного Драко.

И — завертелось. Уизли покусали, и по слухам, это был дракон, Драко трагично завывал, жалуясь на полуобморочное состояние после отработки, кентавры требовали справедливости и выгнать из их Леса оскверняющего единорогов, Хагрид бубнил и басил, Минерва хваталась за сердце и качала головой, пытаясь найти причины, почему одна из множества ночных отработок в этот раз чуть не закончилась трагедией, а Поттер…

А Поттер говорил, что видел тень. Ну, тень. Теневую тень в плаще с капюшоном.

В общем, беседа Минервы с Избранным вышла невероятно познавательной, и тот предоставил максимум информации. С одной стороны, Северус был очень рад, что не присутствовал лично при столь бесполезном диалоге, а с другой стороны, был огорчен. Ведь у него был реальный шанс уличить мальчишку во лжи, банально отыскав на его одежде микроскопические брызги серебряной крови…

Однако, долго предаваться самобичеванию Северусу не позволил Фиренц, встретивший его следующим вечером в Запретном на месте смерти единорога.

Фиренц был из тех кентавров, которые отличаются пространной витиеватостью речи и множеством отсылок к воле звезд и планет. Однако, принципиальные различия в манере изложения восстановить хронологию событий для двуногого кентавру не помешали.

С того самого дня Северус, утонув в недоумении, так из него и не вынырнул.

Это не Поттер заварил всю эту кашу и это не он гонялся за единорогами. А вот на него -действительно покусился некто посторонний.

И, если на Поттера напала тень Повелителя, значит, Повелителя в Меченом нет. В таком случае, а кто — есть?

Если на Поттера напал кто-то другой, то кто же? Что это за новая дрянь завелась в Лесу, чьи жители все, как один, считают единорогов священными? Кто настолько отчаялся, что посмел напасть на Избранного (или тем более Темного Лорда), но испугался кентавра?

Может ли быть так, что данная ситуация организована лишь для того, чтобы отвести подозрения от самого Избранного?..

Северус честно пытался натянуть сову на Астрономическую и логически поразмышлять над тем, каким боком тут затесался Квиринус, кто изображает из себя кару небесную для единорогов, и, если в Замке действительно был дракон, как эта контрабанда связана с происходящим. Но Поттер…

«- Гарри, у нас практическая, ау, ты где? — Рональд Уизли шептал так громко, и так яростно размахивал перед носом дружка рукой, что не заметил бы только безголовый.

— Эм… На этом свете?

— Минус два балла с Гриффиндора за разговоры во время занятия.

— М-да, беда-а-а…

— Еще минус два балла.

— А почему не отработка? Я думал, это традиция! — Пытаться понимать, насколько искренно возмущение шрамированного имбецила, Северус уже и не брался.

— Ещё минус два балла.

— Нет, я серьезно, котлы уже пора мыть, я же вижу.

— Гарри!

Иногда Северус доходил до того, что был почти благодарен Грейнджер. Только эта пародия на одуванчик имела власть заткнуть Избранного».

Драко во всем копировал отца, и уже в свои малые годы был невероятно высокомерен. Однако, в отличие от Люциуса, достаточно искусного волшебника и темного гения политических интриг, его сыну пока что, кроме фамилии, гордиться было нечем. Единственное, что он перенял от отца полезного уже сейчас, это умение льстить, но... и это делал иначе. Северус вообще очень многое прощал мальчику только за то, что тот подмазывался прямолинейно и абсолютно искренне. Это действительно умиляло. Тем не менее, ситуация, когда младший Малфой получит по носу, была лишь вопросом времени. (То, что сын сиятельного лорда еще в поезде получил от Поттера возмутительное предложение подать руку ему, а через него — Уизли, за жизненный урок Северус засчитывать отказывался).

Но он даже и не думал, что его опасения воплотятся столь буквально...

Драко сидел на полу с остекленевшими глазами. Винсент и Грегори храпели рядом. Грейнджер била хихикающего Поттера по пустой тыкве свернутой газетой.

Дилемма была налицо: с одной стороны, вступая в должность декана, Северус пообещал себе, что больше ни один гриффиндорец, а тем более Поттер, не будет издеваться над слизеринцем, и ни один из змеенышей из-за этого судьбу самого Северуса не повторит. С другой стороны, Драко было бы очень полезно хоть раз отхватить в воспитательных целях.

Решение Северус избрал нейтральное — он все таки пошел вперед, но — медленно.

А сценка анекдотического характера шла своим чередом.

— Герми, если ты хочешь моей смерти, помни, что в Азкабане книг нет и не будет.

— Гарри! Джеймс! Потт...

Перехватив её руку, паршивец, по традиции юродствуя, взмолился:

— Гермиона, ну пожалуйста, ну еще разочек. Хочешь, я на колени встану? Буду тебя очень неприлично умолять даже? Хочешь?

Девочка вздохнула. Северусу стало интересно, и он замер, немного, впрочем, оскорбившись тем, что на его присутствие ещё не обратили внимания. А Грейнджер — наклонилась к Драко и равнодушным голосом отчеканила:

— Генетические предпосылки, обуславливающие рецессивную мутацию твоих хромосом, дают нам повод предположить, что Малфои не только в близком родстве с испанской веткой Блэков и английским семейством Поттеров, но также имеют в родоначальниках маггла. Это можно подтвердить доподлинно симбиотичным комплексом анализов и магдиагностик. Всё, Гарри, на этом ты ПОЙДЕШЬ ДЕЛАТЬ ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ, ЯСНО ТЕБЕ?!

— Милая, родная, прекрасная, ну последний штрих.

— Гарри!

— Пуньк. — Щёлкнуло Драко по носу это недоразумение.

Как реагировать, Северус опять не имел ни малейшего понятия. Драко сидел и вяло потирал нос, что, вроде бы, являлось явным показателем того, что он не был заколдован или ранен. И никаких «я все расскажу отцу».

От раздумий очнулся зельевар благодаря отвратительно бодрому голосу:

— О, профессор! У меня отработка? - Чудовище смотрело проникновенно.

О, Мерлин…