Teacher's gold butterfly (гет)

Я сидела перед чистым тетрадным листом для написания правил, понимая, что нам с Чайльдом действительно трудно будет ужиться вместе, учитывая наши различия в характерах. После размышлений, я решила написать самые базовые правила, и на листе появился следующий перечень требований:

«1. Уважение друг к другу. Мы должны уважать друг друга, даже если у нас есть различия во мнениях и образе жизни.

2. Мы должны обсуждать все вопросы и проблемы, которые возникают между нами, и искать конструктивное решение.

3. Разделение обязанностей по дому. (Можно создать график для уборки, готовки и других необходимых дел).

4. Личное пространство:

4.1. Не вмешиваться в дела другого.

4.2. Не осуждать хобби и увлечения друг друга.

4.3. Не входить без разрешения в комнаты друг друга.

5. Не ябедничать родителям друг на друга.

6. Возможность найти компромисс, обсуждение проблем. Вероятно, что-то нас будет не устраивать в нашей совместной жизни. Нужно научиться договариваться, чтобы не причинять друг другу дискомфорт».

Я надеялась, что эти правила помогут нам создать гармоничную и мирную атмосферу в нашем общем проживании. Пусть они были и банальны, но мне казалось, что это самое важное.

После установленного получаса, отведенного для написания правил, мы с Чайльдом встретились на кухне и обменялись листочками. Мой список почему-то его позабавил, судя по усмешке. А его список меня удивил, хотя некоторые пункты совпадали с моими.

«1. Не входить в мою комнату без спроса, а я не буду входить в твою;

2. Я часто вожу девушек, не обращай на них внимания;

3. Для окружающих мы лишь преподаватель и студентка, не имеющие больше ничего общего. Не подходить и не говорить друг с другом вне стен дома, если это не касается образовательного процесса;

4. Я не помогаю с домашними заданиями!!!

5. Распределить обязанности по дому;

6. Не лезть в личную жизнь друг друга;

7. Не стучать родакам друг на друга;

8. Не влюбляться! Ни ты в меня, ни я в тебя!»

Я с сомнением взглянула на последнее правило в списке, составленном Чайльдом. «Не влюбляться» — эта фраза заставила меня замереть. Каким образом я смогу завоевать его и одержать победу в споре с Моной, если нам запрещено влюбляться друг в друга? Ну почему судьба сыграла со мной такую злую шутку, что теперь именно Чайльд станет моим сводным братом?!

Мой ум заполнился мыслями, и я пришла к выводу, что нужно выйти за рамки последнего правила, иначе Мона точно станет победительницей.

— Что ж… Меня в твоем списке всё устраивает. Если тебя тоже, то давай объединим их и повесим на видное место, — тем временем голос Тартальи вырвал меня из размышлений.

Нет, меня совершенно не устраивало последнее правило в его списке. Но об этом было невозможно сказать, не вызвав никаких подозрений! Что ж, я сделаю вид, что со всем согласна, но действовать буду по ситуации.

Итак, после тщательного рассмотрения обоих наших списков, мы успешно составили общий перечень правил для совместного проживания. Обобщение всех наших мыслей позволило ограничиться всего пятью правилами.

Первое правило: мы не входим в комнаты друг друга, не осуждаем друг друга за выбор партнера в личной жизни, и не лезем в интимную жизнь. Каждому из нас необходимо иметь свою приватную сферу, где можно наслаждаться личным пространством и делами без какого-либо вмешательства со стороны другого.

Второе правило: мы не жалуемся родителям друг на друга. Если у нас возникли какие-либо негативные эмоции по отношению к другому, важно разобраться в них самим, без необоснованных жалоб или обвинений перед родителями.

Третье правило: мы распределяем обязанности по дому. Каждый из нас несет ответственность за определенные задачи внутри дома. Завтрак готовим по очереди, обед, ужин — каждый сам себе. Свои комнаты убираем сами, остальную территорию делим для уборки пополам. Каждый сам себе стирает, гладит и зашивает одежду. Также мы не должны просить ни в чем помощи друг у друга. Мы оба взрослые и способны самостоятельно выполнять свои обязанности. Если возникают сложности, можно обратиться к третьим лицам.

Четвертое правило: вне дома мы не знакомы. Наша личная жизнь и персональные дела, связанные с нашим пребыванием за пределами дома, остаются частной территорией каждого из нас. Встречи, взаимоотношения или все, что касается нашего пребывания вне дома, не имеет отношения к нашему общему проживанию.

Пятое правило: нам запрещено влюбляться друг в друга. Между нами нет места для романтических отношений.

Повесив листок в прихожей, мы разошлись по комнатам. Моя спальня оказалась довольно просторной, в ней было всё, что мне было необходимо для комфортного проживания здесь. Широкая мягкая кровать, высокие потолки, большие окна. Недалеко от кровати расположен вместительный шкафчик, где можно удобно хранить все необходимые вещи. Особенно удивляюсь наличием туалетного столика, куда незамедлительно кладу свою косметичку. Над столиком висит большое зеркало, которое визуально добавляло света и простора в помещение. Чуть дальше, ближе к углу — письменный стол, напротив кровати комод, на котором величественно возвышался плазменный телевизор. Однако больше всего меня радует то, что, несмотря на все эти прекрасные предметы мебели, осталось свободное пространство, куда я могу поставить свой мольберт и рисовать при хорошем освещении. Злость на отца за переезд немного ослабевает: всё-таки моя прежняя комната была в два раза меньше.

Разместившись на удобной кровати и откинувшись на мягкие подушки, я достала свой телефон из кармана и включила его. Пальцы, почти самостоятельно, привычно уводят меня в мир социальных сетей. Я захожу по привычке в профиль Скарамуччи и лёгкими движениями пролистываю его ленту и все глубже погружаюсь в затянувшуюся сентиментальность, пытаясь найти знаки прошлого в нашем былом счастье. Все эти снимки, где мы смеемся, обнимаемся, проводим время вместе, настойчиво напоминают о прожитых моментах.

Почему он не удаляет эти фотографии, как будто не хочет принять то, что между нами все окончено? Это вызывает во мне путаницу эмоций, не зажившие раны открываются снова, лишая меня спокойствия.

Может быть, Скарамучча также переживает и старается сохранить в памяти все, что было? Или, возможно, это лишь для поддержания видимости того, что всё остается прежним, хотя знает, что это не так? Но зачем делать вид, будто наше счастье продолжается, когда мы оба знаем, что оно кануло в прошлое, оставив только тяжелое бремя?

Минуты тянутся медленно, а я всё сильнее погружаюсь в воспоминания. Дрожь пробегает по моему телу, когда увиденные образы наполняют моё сознание, ком подступает к горлу, глаза начинает неприятно щипать.

Я вернулась к началу профиля Скарамуччи и обратила внимание на новую историю, которую он опубликовал. Зная, что это будет ошибкой, всё равно не удержалась и открыла. Видео запустилось, и передо мной открылась сцена из бара. Скарамучча, который, казалось бы, несколько дней назад произносил слова любви для меня, был окружен людьми, смеющимися и наслаждающимися отдыхом. Но что привлекло мое внимание, так это то, что рядом с ним была Мона… Ее улыбка была очаровательной, взгляд светился искрой, и было видно, что она рада находиться в компании Скарамуччи.

Мое сердце сжалось. Все эмоции, которые я пыталась забыть, вспыхнули внутри меня: ревность, разочарование, обида. Я старалась закрыть все эти чувства в глубине души и двигаться вперед, но эта история сбила меня с толку. Мгновение досады переполняет меня — почему было нужно снова возвращаться к его профилю? Зачем я надеялась на что-то новое, несмотря на то, что наши дороги разошлись?

Пощипывание в глазах усилилось, губы задрожали, и я откинув телефон, закрыла лицо ладонями, громко и тяжело всхлипывая. Я знала, что расстроюсь, если Скарамучча быстро найдёт мне замену. Но осознание того, что этой заменой оказалась Мона, было как удар ножом в спину… Я чувствовала жгучую ревность, заполняющую каждую клеточку моего тела. Мне хотелось кричать, рвать и метать все, что находилось под рукой. Но я только молчала, ощущая, что любовь, которую я считала вечной, была лишь игрой. Я была сломлена, разбита на мелкие части, которые больше никогда не смогут быть собраны воедино.

Я чувствовала себя обманутой и брошенной, словно кто-то играл со мной в кукольный театр, в котором я была куклой и ничего не понимала. Все мои чувства к Скарамучче, все наши общие моменты и планы на будущее оказались обесцененными.

Сердце билось в груди настолько сильно, что я практически не могла нормально дышать. Мир погрузился во мрак и отчаяние. Я чувствовала себя полностью одинокой, как будто проснулась в пустоте бездны, в которой нет ни счастья, ни тепла. Мое будущее казалось мрачным и безнадежным…

Мне нужно было отвлечься, затуманить разум, подсластить горькую жизнь, поэтому решила направиться в магазин. Наспех натянув черную толстовку и светлые джинсы, взяла карту и телефон и выскочила в прихожую. Однако почти столнулась с Чайльдом. Неловкое молчание окутало нас, но наши взгляды встретились. Я отвернулась, прикидываясь заинтересованной в своем отражении в зеркале, и тут же обнаружила, что мои глаза стали красными от слез. В этот момент я почувствовала себя раненой и уязвимой, а это было последнее, что я хотела демонстрировать миру.

Чайльд, как оказалось, тоже куда-то собирался, ведь мы оба внезапно вышли из дома одновременно. Судьба стала играть злые шутки, и наши пути начали складываться в одном направлении. Каждый из нас пытался сделать вид, что мы идем не вместе, ведь по правилам мы не знакомы вне дома. Я ускорила шаг, но так получилось, что Чайльд в этот момент решил ускориться тоже…

Наши действия, безусловно, выглядели глупо в глазах прохожих. Мы, как профессиональные актеры, старались притворяться, что наша встреча была совершенно случайной. Но каждый наш шаг, каждая наша попытка сделать вид, что мы идем по разным делам, только подчеркивала, насколько мы попали в смешную ситуацию. Разве можно было не заметить, что мы идем в одном направлении, буквально в паре шагов друг от друга? Я еле как старалась сдержать смешок, в то время, как Тарталья выглядел напряженным. Он демонстративно всматривался в противоположную от меня сторону, особенно заинтересовываясь поворотами, видимо, надеясь, что я пойду туда. Но этого не происходило. Мы продолжали шагать в тишине, всё ещё разыгрывая этот глупый спектакль. Наконец, Чайльд не выдержал и с резким поворотом ко мне нарушил тишину:

— Почему ты идешь за мной?! Забыла уже правило номер четыре?

— Слишком много чести. Я в магазин иду.

— Да уж… — он почесал затылок и осторожно обернулся во все стороны, словно боясь, что его в чем-то засекут. — Я тоже в магазин… Я не хочу, чтобы выглядело так, что я вечером прогуливаюсь со своей студенткой. Иди впереди, я пойду чуть поодаль.

Я кивнула и зашагала вперед. Он, чуть постояв на месте, направился в ту же сторону, соблюдая расстояние в несколько метров между нами. Иногда мне казалось, что я чувствую его взгляд на своей спине, и, поворачиваясь, замечала, как он быстро отводит глаза.

— Не вертись! — шикнул он.

Чайльд так боялся, что нас увидят вместе. Но что такого в том, что он преподаватель, а я его студентка? Почему нам нельзя просто общаться и идти вместе по улице?! Такая осторожность выглядела для меня странно. Меня это озадачило. Как будто мы совершаем что-то запретное или неправильное. В моей голове не укладывалось, почему обычное общение между студентом и преподавателем вызывает такие чувства страха и опасности. Может быть, он что-то скрывает? Мне было до жути интересно. Но правило номер один гласило, что мы не вмешиваемся в личную жизнь друг друга… Но я всё же решилась.

— Почему ты так опасаешься? У тебя что, опыт был неудачный в общении со студентами?

— Да причем тут опыт? — усмехнулся он, не сокращая расстояние между нами. — Просто не хочу, чтобы кто-то узнал, что мы стали типа семьёй. Это до абсурда глупо. Сама посуди: неловкая ситуация в автобусе, потом ты просила меня притвориться твоим парнем. Наверняка по университету уже пошёл слух. И если мы не будем скрываться, скоро все узнают, что мы сводные брат и сестра. Все будут думать, что в университете работает извращенец, который увлечен своей младшей сестрёнкой. Узнал бы я раньше, я б с тобой даже в один автобус не сел. С тобой опасно близко находиться, — последние слова он произнес уже с открытым весельем. — И да… По поводу твоего вопроса про недотрах. Женского внимания в постели хватает, не переживай, малышка Люмин. Просто когда к тебе так интимно прижимается девушка…

— Да всё-всё, давай забудем про эту глупую ситуацию в автобусе. Иначе я буду краснеть до конца своей жизни! — я встряхнула головой, чтобы пугающее воспоминание вылетело из мыслей. — Кстати, почему ты согласился притвориться моим парнем, если ты не встречаешься со студентками?

— Про студенток я сказал, потому что меня раздражает это глупое привлечение внимания. Строят глазки, надевают юбки покороче, декольте поглубже, как будто я глупый и не понимаю причины резких перемен во внешнем виде. А ещё: «Мистер Чайльд, вы занимаетесь репетиторством? Я бы хотела записаться к вам на дополнительные занятия», — он так хорошо изобразил типичных девиц забавным писклявым голосом, что я не смогла сдержать смешка. — Но с тобой бы я встречался, несмотря на то, что ты не только моя студентка, но и сводная сестрёнка.

Я резко остановилась, пытаясь осознать его последние слова, но он лишь расхохотался, будто я сделала что-то до невозможности забавное.

— Боже, я просто шучу. У тебя такая смешная реакция! — поняв, что смеются надо мной, я насупилась. Это мерзкое ощущение собственной глупости… Брр… — Помни правило номер пять.

Я ничего не отвечаю и иду дальше, надеясь, что Чайльд быстро забудет о своей «гениальной» шутке. Мой телефон из кармана издает громкий звук, уведомляя меня о пришедшем сообщении. Сразу же достаю устройство и снова резко останавливаюсь.

— Да что на этот раз? Я даже ничего не сказал, — сказал Тарталья, но его голос уже звучал для меня где-то вдали, ведь на экране телефона отобразилось сообщение:

Скарамучча

Зай, давай встретимся, поговорим.

— Н-ничего… — голос предательски дрогнул, выдавая все мои эмоции. Непродолжительная беседа с Чайльдом помогла отвлечься от грустных мыслей. И снова…

— Если ты передумала идти, то возвращайся, а не стой посреди тротуара, загораживая проход, — Чайльд обошёл меня и двинулся дальше.

Я осталась в ступоре стоять на тротуаре, не зная, как реагировать на сообщение. Что Скарамучча может сказать мне после того, как предал доверие, изменил мне? Как мы можем продолжить разговор после того, как он выбрал развлечения в баре с Моной вскоре после нашего расставания? Но его привычное обращение ко мне — «зай», как-то тронуло моё сердце, просящее сдаться и снова с головой окунуться в свои чувства. Я уже хотела ответить ему и согласиться на разговор, как вдруг вспомнила диалог Фишль и Моны, который услышала в первый учебный день…

«— Ты подожди, самое интересное ещё впереди. Наша Люмин будет бегать за Скарамуччей и пытаться вернуть его, наплевав на измену!

— Она как верная собачка, обязательно к нему ещё прибежит. Потом они помирятся, и он снова ей изменит! И так по кругу! Мы что, не знаем Люмин?

— Конечно, потому что она смогла очаровать одного парня, вот и цепляется за него. Ведь никто, кроме Скарамуччи, в её сторону даже не взглянёт!»

Эти слова снова и снова проносились в моей голове, и мне было горько признать, что Фишль и Мона, как бы я их терпеть не могла, в чем-то правы. Я постоянно всё прощала Скарамучче, он извинялся и снова делал мне больно. И так из раза в раз. Определённо нужно было что-то менять. С новой решимостью я заблокировала телефон, так и не дав обратной связи.

Я направилась в магазин, надеясь сделать несколько покупок и успокоить свои бегущие мысли. Проходя через отдел с алкоголем, я почувствовала, как напряжение немного ослабло. Вдруг, среди полок с бутылками, заметила знакомое лицо. Чайльд… Судьба нас сегодня весь вечер сталкивает.

Я остановилась неподалёку, рассматривая бутылки и выбирая напиток. Моё внимание привлекло полусладкое розовое вино. Однако, как всегда, судьба решила сыграть свою игру. Мы с Чайльдом одновременно потянулись к одной и той же бутылочке. Наши руки соприкоснулись в случайном жесте, и на мгновение мы оба замерли. Я почувствовала, как напряжение в воздухе нарастает, и ради приличия я попыталась отступить, предложив ему взять первым. Однако он ничего не сказал, просто посмотрел мне в глаза с таким выражением, будто мы находились в параллельной реальности, где никаких правил, которые мы сами же и установили, не существует. Я снова перевела взгляд на бутылку и поняла, что это последнее такое вино в наличии…

— Бери, — тихо сказал Тарталья, одёрнув руку и сделав шаг назад. Он выглядел невозмутимым, словно ничего не произошло. — Я выберу что-то другое.

Я направилась к кассе, чтобы расплатиться за бутылку вина. Кассирша как-то странно и подозрительно на меня взглянула.

— Девушка, вам есть 18? Паспорт покажите, — сказала она.

Внезапно осознала, что паспорт остался дома, среди моих вещей, которые я еще не разобрала. Мне потребовался этот документ в самый неподходящий момент. Срочно начала искать фотографию паспорта в телефоне, но как назло ее там не было — видимо, случайно удалила.

Меня охватило чувство беспомощности и раздражения. Почему всегда происходят такие неприятности в самый неподходящий момент? Наступило неловкое молчание, все вокруг ощущали напряжение. Я чувствовала на себе взгляды других покупателей, они, вероятно, думали, что какая-то школьница, трудный подросток, гиперболизирует свои проблемы и пытается выглядеть взрослой, незаконно купить алкоголь, чтобы запить свою депрессию от первой несчастной любви. На лице кассирши прочитывалось сомнение.

— Мне есть 18, — уверенно сказала я. — Но я недавно переехала, не успела разобрать вещи, паспорт было бы найти очень затруднительно. Хотела новоселье отпраздновать… Продайте, пожалуйста.

— Извините, но без паспорта я не могу продать вам алкоголь, — объявила она. Хотя в моей душе все возмущалось этой несправедливостью, я понимала, что кассирша просто выполняет свои обязанности.

— Правильно, нечего малолеткам вино продавать, — внезапно сказал появившийся Чайльд в очереди, без тени сомнения в голосе, хотя и с усмешкой. — Иди, девочка, не задерживай очередь.

— Малолетка?! — прошептала я повторно, кинув яростный взгляд в сторону этого злосчастного комментатора, его слова пронзили моё самолюбие, вызывая волну негодования.

Я не привыкла к тому, чтобы кто-то называл меня таким образом. Особенно сейчас, когда ситуация требовала от меня серьезности и сознательности. Тарталья должен был знать, что я уже совершеннолетняя, но решил поиздеваться.

— Не лезь куда не просят! Держи свой язык за зубами, если не умеешь им управлять! — процедила я сквозь зубы, сверля лицо Чайльда, который сейчас победно ухмылялся. — Такой типа взрослый? Самому-то вино продадут?!

— Ты как со старшими разговариваешь? — возмутился какой-то дедушка из толпы. — Почему к незнакомому взрослому мужчине на «ты»? Родители сейчас вообще не занимаются воспитанием своих детей. Вот в наше время…

— Мы с ним знакомы… — беспомощно сказала я, ища подтверждение на лице Тартальи, но он выглядел непоколебимым.

— Наверное, девочка с кем-то меня перепутала, — пожал плечами он и показал мне четыре пальца, обозначающие номер правила. Тупые ограничения! — Не обращайте внимание, в переходный возраст подростки такие вспыльчивые…

Переходный возраст?! Да за кого он меня принимает?! Я уже давно прошла этот период! Ну, мистер Чайльд, я вам это еще припомню… Я развернулась к выходу и уверенной походкой направилась прочь, чтобы скорее смыться от этого позора.

— Зай! — знакомый голос окликнул меня на улице со спины. Я так не хотела поворачиваться, чтобы встретиться со Скарамуччей глазами, но он сам обошёл меня и встал напротив. — Почему не отвечаешь на мои сообщения?!

Спрашивать, как он меня нашёл, даже не пришлось. Мы с ним после одной из ссор решили скачать приложение, которое показывает, где находятся твои друзья. Это было сделано для того, чтобы я смогла проверять, где мотается Скарамучча. Он сам предложил, обещая больше не тусоваться с девушками. Это приложение и выдало его измену, когда я обнаружила его в клубе с другой девушкой… Очевидно, сейчас Скарамучча воспользовался функциями приложения, чтобы найти меня.

— Попробуй по другому адресу написать. Может, Мона ответит? — я ухмыльнулась, ощущая сладость на языке от своих слов.

Все мышцы Скарамуччи напряглись. Я видела, как ярость затаилась в его глазах, словно ослепительный пламенный огонь, который готов сжечь все на своем пути. Однако, он сдержался, он сумел найти в себе силы не позволить этой внутренней злости уничтожить все вокруг.

— Зай, — прошептал он, еле сдерживая свои эмоции. — С Моной… С ней у меня ничего не было. Я ее случайно встретил в баре. Я скучал по тебе…

Тупые отговорки и банальные оправдания, которыми он пытался прикрыть свою измену, не заслуживали даже серьезного рассмотрения. Я уже решила больше не обманываться такими пустыми словами.

— Ты действительно думаешь, что я поверю в такую чепуху? — мой голос звучал с ледяной насмешкой. — Историю ты тоже выложил случайно?!

Скарамучча моргнул, явно удивленный моим протестом. Правильно, он думал, что его оправдание в очередной раз прокатят. Он думал, что его глупая и наивная Люминочка снова прыгнет к нему в объятья, стоит только появиться.

Но в этот раз все было по-другому. Я не собиралась снова закрывать на его поведение глаза, как это делала в прошлые разы. Этот человек, который не ценил мои чувства и пренебрегал моим достоинством, больше не заслуживал места в моей жизни.

Мои глаза были холодными, когда я взглянула на него. Больше не было никакой любви, никакой нежности. Во мне проснулось самоуважение, которое я долгое время таила глубоко внутри себя. И сейчас оно вырвалось наружу, готовое сказать «нет» вместо обычного «да» на все его уловки.

— Пожалуй, пора нам с тобой прекратить это, — произнес Скарамучча, внезапно сделав ко мне шаг. — Я понимаю твои чувства, ты сейчас злишься, но не принимай решений, о которых можешь пожалеть… Если ты уйдешь от меня сейчас, можешь даже не пытаться вернуться. Так что, зайка, давай ты прекратишь истерить, и мы все обсудим.

Пожалею ли я, если сейчас покончу с отношениями со Скарамуччей? Конечно, сердце сопротивлялось, хотелось довериться ему еще раз, верить в то, что все сможет измениться. Но разум настойчиво говорил: «Нет, хватит, Люмин! Разве ты не видишь, как он тебя обидел? Разве ты не чувствуешь эту тяжесть каждый раз, когда он не задумывается о твоих чувствах, творя всякую хрень? Разве ты действительно думаешь, что все изменится, если ты дашь ему еще один очередной шанс?» — эти вопросы лезвиями проникали в мою душу.

Сердце устало от бесконечного цикла надежды и разочарования. Но одновременно с этим, оно все еще горит огнем страсти и любви. Говорят, что сердце не всегда просчитывает все риски и следует лишь своим эмоциям. И вот теперь, оно борется со своими же желаниями, бешено стучать в груди. Слезы текут по моим щекам, подчеркивая мою внутреннюю борьбу. Они являются свидетельством моей слабости и одновременно с этим — силы. Силы противостоять соблазну поддаться его обещаниям и надеждам.

— Ну зайка, не плачь, всё хорошо, — ласково произносит Скарамучча, приближаясь ко мне.

— Не подходи, — отчаянно произнесла я, попытавшись отступить, но ноги словно приросли к земле. Я знаю, что если позволю ему дотронуться до меня, то все мои сопротивления потеряют смысл. Я сдамся.

— Всё, тшш, — успокаивающе тянет Скарамучча, продолжая шагать ко мне словно дикий зверь к своей жертве. — Сейчас мы с тобой купим вкусняшек, поедем ко мне, я тебе сделаю расслабляющий массаж… И всё у нас будет хорошо, Люмин.

Он протянул руки, попытавшись обнять меня, но вдруг сзади раздался ласковый и сладкий голос Чайльда:

— Долго ждёшь меня, солнышко?