Тучи над Рун (джен)

Город истерлингов казался на первый взгляд вполне красивым, и все же отчего-то вызывал в душе эльфа стойкое отторжение.

Взгляд Келеборна скользнул по облицованным белым песчаником высоким стенам, по выступающим вперед прямоугольным башням, по плоским приземистым крышам домов, видневшимся сквозь распахнутые ворота, и остановился на преграждающих путь стражах.

Входная плата была невысокой, всего несколько медных монет, и эти деньги у Келеборна имелись, однако теперь, почти достигнув желанной цели, он со всей неумолимой ясностью осознал, что в город войти вот так сразу ему не удастся.

Незаметно вздохнув, он поправил закрывающий волосы широкий капюшон плаща и, деланно небрежным жестом скинув на иссохшуюся землю сумку, уселся, привалившись спиной к разлапистой, кривоватой сосне, росшей недалеко от стены.

Это было первое препятствие на его пути. Одно из тех, наличие которых они предполагали, однако о которых отчего-то совершенно не подумали там, в Имладрисе. Внешность Келеборна была уж слишком приметной.

Эльф вновь незаметно оглядел смуглую кожу стражей, их приземистые фигуры, столь разительно контрастировавшие с его собственной, а тем паче со столь редкими на востоке серебристыми волосами, и задумался о том, как же ему теперь поступить.

Войти в город в своем естественном облике значило во всеуслышание заявить, что он эльф запада и пришел на разведку. Возможно, тайны слуг Тьмы ему в этом случае откроются поразительно быстро, вот только его собственная участь окажется весьма и весьма печальна.

"Коня тоже необходимо спрятать до времени, — подумал Келеборн и с легкой улыбкой посмотрел на своего верного четвероного друга, мирно пасшегося теперь в нескольких шагах от хозяина. — Даже если я сам вдруг погибну, конь не должен пострадать".

Да и с нарядом требовалось что-то сделать. Впрочем, на этот счет у него хотя бы имелось какое-то оправдание — одежд, которые носили истерлинги, в Имладрисе попросту не нашлось.

Келеборн посмотрел, как к воротам города подошла группа из семи торговцев наугрим с поклажей, и, не медля более, легко поднялся. Сидеть тут на месте и ожидать непонятно чего было опасно — он мог привлечь к себе ненужное внимание.

Подозвав коня свистом, эльф вскочил ему на спину и бросил взгляд на запад. Туда, где, укрытое прозрачными сумеречными тенями, раскинулось море Рун.

Над головою постепенно начинало темнеть небо, обретая вечернюю глубину. Высокие травы ласкали ноги, теплый ветер доносил со стороны степи незнакомые, терпкие ароматы, щекотавшие ноздри, и Келеборн подумал, что этот мир мог бы быть воистину прекрасен, если бы не накрывшая его тень зла.

Вдруг в этот самый момент фэа эльфа ощутила какую-то незримую мимолетную тяжесть, и Келеборн, обернувшись, увидел на стене стоящую отдельно ото всех высокую фигуру в темных одеждах. Голова незнакомца была закрыта тюрбаном, лицо скрывала тень, рука в тяжелой кожаной перчатке лежала на парапете, и эльф вдруг подумал, а что они знают там у себя на западе о своем враге?

"Кроме имени и того, чем он занимался в минувшие эпохи? Как он сейчас выглядит, чем занимается? Как зовут его самых преданных слуг?"

Фигура на стене вызывала в сердце смутное беспокойство, однако именно поэтому Келеборн решил поторопиться. Развернув коня, он ласковым движением погладил его по шее и направил туда, где, недоступное пока обычному смертному взору, темнело море Рун.

Над горизонтом уже начинали вставать первые крупные звезды. Ветер свежел, теряя жаркие, дурманящие разум нотки. Конь почти что летел над травой, преодолевая лигу за лигой, и вскоре перед взором эльфа раскинулась широкая водная гладь, искрившаяся в свете взошедшего на небо Итиля чистейшим серебром.

"Что ж, воды действительно свободны от всякого зла", — подумал Келеборн, останавливаясь.

Давным-давно, на заре времен, народ телери оставил у этих вод свои чудесные лодки.

"А ведь строили они на века".

Он спешился и, отыскав взглядом темнеющий на горизонте поросший лесом остров, вгляделся в его очертания.

Проще всего было вновь сесть на коня и вместе с ним переплыть на ту сторону. Однако подданные короля Бладортина, несомненно, выставили стражей на случай визита незваных гостей.

"Нужно как-то сразу дать понять, что я эльф и я не враг им", — подумал Келеборн и снял с головы закрывавший волосы капюшон.

Длинные волосы блеснули в свете Итиля серебром. Эльф подошел к поросшему рогозом берегу и, сев на корточки, коснулся ладонью воды. По темной ровной глади пробежала легкая рябь. Келеборн негромко запел, и тогда одна из дремавших около острова лодочек вздрогнула, будто пробуждаясь, и заспешила ему навстречу.

Эльф улыбнулся и вновь встал на ноги. Погладив по крепкой шее коня, он прошептал ему на ухо:

— Поплывешь рядом со мной?

Тот качнул головой, и тогда Келеборн, прихватив свой мешок, вскочил в подоспевшую лодочку, направив ее назад в сторону острова. Он вновь принялся вглядываться в очертания берега. Тот казался пустынным и как будто спящим, однако кому, как не Келеборну, было знать, сколь обманчивым может быть подобное впечатление.

Скоро конь, мотнув головой, величаво вышел на отлогий берег, следом ткнулась носом в траву лодчонка. Келеборн легко выпрыгнул, огляделся по сторонам, и только тогда увидел выступивших из тени высоких, стройных кипарисов стражей.

— Рады приветствовать брата во владениях короля Бладортина, — сказал один из них, выступив на шаг вперед, и посмотрел на гостя пытливо. — Кто ты?

— Я Келеборн, сын Галадона, владыка Харлиндона. И я пришел, чтобы попросить помощи у вашего повелителя.

* * *

— Тень Востока грозит накрыть не только море Рун, но и все Средиземье. Я рад, что на западе это понимают, — заметил, глядя вдаль, Бладортин и, сделав приглашающий жест, повел гостя по усыпанным гравием дорожкам вдоль розовых кустов к виднеющимся вдали виноградным лозам.

Прозрачное высокое небо раскинулось над головами, подобное гигантскому куполу, и, если закрыть на какое-то время глаза, можно было представить, что нет в мире зла, а песня, прозвучавшая однажды в думах Единого, звучит в Арде без искажений. И все же чуткая фэа эльфа слышала эти темные ноты, а потому не могла бездействовать.

— Мы плохо знаем, что эта тень из себя представляет, — признался Келеборн и сокрушенно покачал головой. — Тем более нам неясно, как с ними можно бороться.

— Мы сами пока не видели новых тварей воочию, — не стал скрывать король, — однако могу сказать, что Кхамул, сильнейший из вождей истерлингов, зажился на этом свете.

— Вот как? — Келеборн застыл посреди дорожки под сенью ив и пытливо посмотрел Бладортину в глаза.

— Да, — подтвердил тот, и в темных глазах короля авари мелькнул тщательно сдерживаемый огонек гнева. — Известно, что наугрим, столкнувшись с одним из этих духов, пытались отогнать его с помощью пламени факелов, и им это удалось.

— Это призраки?

— Возможно. Во всяком случае, они имеют внешний облик, схожий с фигурами людей. Однако лиц их никто не видел, да и точного числа этих новых тварей я не могу назвать.

— Ты только что упомянул имя Кхамула, — напомнил Келеборн и вновь продолжил путь.

Бладортин пошел рядом.

— Некто с этим именем правит народом людей уже не одно столетие. Точнее, около шести. Это слишком много для тех, в ком не течет кровь нуменорцев. Впрочем, неясно, один ли это правитель или разные под родовым именем. Кхамул сильный воин и маг. Впрочем, кем бы он ни был — он, как почти все в этих краях, поклоняется Властелину Тьмы.

Рука Келеборн непроизвольно сжалась в кулак, так что побелели костяшки пальцев.

— Я никогда не смогу понять, как можно добровольно поклоняться злу, — прошептал он хрипло, устремив взгляд вдаль, в сторону горизонта.

Бладортин философски пожал плечами в ответ:

— Люди слабы. Имей это ввиду, когда отправишься со своей миссией во владения истерлингов, и не доверяй им.

— Я буду помнить об этом, — пообещал Келеборн. — Пока я там, позаботишься о моем коне?

— Разумеется. И мы должны тебе хорошенько изменить внешность.

— Что ты имеешь в виду?

— Твои волосы. Ты можешь сойти при должно старании за одного из людей эдайн, однако твои серебряные волосы выдадут тебя с головой.

— Понимаю, — сокрушенно вздохнул Келеборн.

Бладортин улыбнулся в ответ легко и светло:

— Не печалься. Мы спрячем их под тюрбан. А брови закрасим темной краской.

— Чем? — не понял синда.

— Такие баночки с косметикой, — пояснил Бладортин, — с их помощью местные женщины изменяют собственные лица.

— Зачем?! — не удержал изумленного восклицания эльф и во все глаза уставился на собеседника.

Тот рассмеялся в голос:

— Не знаю. Должно быть думают, что так они становятся красивей. Однако нам их умения на руку. Еще местные мужчины, кстати, подводят глаза, чтобы защитить их от песка пустыни. Я научу тебя. И ты научишься красить брови в черный цвет. Не беспокойся — эта краска смывается через пару недель, так что дома тебе не придется щеголять в подобном виде.

— От души надеюсь, — признался Келеборн.

Они наконец дошли до виноградников, и синда, протянув руку, поглядел с восхищением на крупные полупрозрачные грозди.

— Впервые вижу их, — признался он.

— Я перешлю потом несколько бутылок вина тебе в Харлиндон, — пообещал аваро. — Скоро сбор урожая.

— Как долог был мой путь, — вздохнул Келеборн. — Я выехал весной. А ведь я даже еще не приблизился к осуществлению своей миссии. Впрочем, я знал, что это надолго.

Мысль о жене мелькнула, накрыв печалью сердце, и владыка Харлиндона вздохнул. Впрочем, осознание того, что сама мелиссэ вместе с дочерью теперь дома в безопасности, утешало.

— К утру твои одежды истрелинга будут готовы, — продолжил король. — И потренируешься с красками. Да, и еще — ходят слухи, что те, кого твари ранили своими клинками, сами вскоре переходят в мир теней и становятся похожи на них, так что будь осторожен.

— Непременно, спасибо за предупреждение, — серьезно кивнул Келеборн.

За деревьями виднелись небольшие аккуратные домики местных эльфов, окруженные палисадниками, однако владыка Харлиндона их не замечал. Его взгляд, казалось был устремлен в глубины собственной души. Однако, что он там видел, не мог сказать никто.