↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Dangerous thing (гет)



Автор:
Рейтинг:
R
Жанр:
Драма, Пропущенная сцена, AU, Ангст
Размер:
Миди | 123 120 знаков
Статус:
Закончен
Предупреждения:
Нецензурная лексика
 
Проверено на грамотность
А что если Хеймитч и Эффи были знакомы до того, как она впервые приехала в Двенадцатый Дистрикт в роли Сопроводителя Трибутов 67 Голодных Игр?
А что если это были не Хеймитч Эбернети и Эффи Тринкет? Если это были Мичт и Мия, играющие в опасные игры в элегантных нарядах на строительных лесах «Колизей Плаза». А вокруг лишь отзвуки вальса, ветер и стук заходящихся сердец.
QRCode
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава

Глава 3

Quod licet Jovi, non licet bovi

Что позволено Юпитеру, не позволено быку

Эффи стояла у фонтана, посматривая на капли воды, собирающиеся на листьях и падающие вниз, глубоко погруженная в свои мысли. Все ее лабиринты с глубоко спрятанными идеями рухнули, как карточный домик от простого разговора с человеком явно умнее ее. Плутарх Хэвенсби — решила она — человек, чьи мотивы и амбиции сложно понять. Он везде и нигде, он распылялся о высоком, а потом намекнул на такое низкое и приторное, как обожание Капитолийцами своих Победителей.

Эффи подошла к бару и попросила себе первый коктейль, за который зацепилась взглядом. Просканировав ее браслет на руке, бармен принялся крутить в воздухе бутылками, поджигать что-то в стакане, вызывая овации всех стоящих около бара. Кто-то спросил у Эффи название, кто-то уточнил калорийность напитка. За центром барной стойки стало слишком шумно и она, взяв стакан, продвинулась в бок, ближе к окнам. Крепкий напиток заставил ее поморщиться и подойти к бару, чтобы поставить его обратно на стойку.

— Мэгз, смотри на него, он снова, — вздохнула смуглая красивая женщина в платье с фруктовым принтом.

— Хеймитч, — рявкнула та, поворачивая голову к бархатному креслу. — Ты хочешь последовать за Рубакой в изолятор?

— А я то? Я всего лишь хотел выйти на балкон, покурить.

— О, я оторву ему и вторую руку, если он продолжит пичкать тебя подобными идеями.

— Не волнуйся, Мэгз, я справлюсь с ним, — заверила женщина во фруктовом платье.

— О, я прошу тебя, Сидер, — хмыкнула почетная победительница. — Я не желаю видеть, как ты скатываешься в пучину пристрастий, Хеймитч.

— О, да ладно, Мэгз, я же не стану как эти нарики!

— Хеймитч! — ахнула какая-то женщина из группы.

— А что я не прав?

— Да, неправ, — рассудительным тоном ответил какой-то мужчина. — Если, не из очевидного, так хотя бы, потому что сам поступаешь, как они.

— И как же это, а, Бити? Как я поступаю?

— Хеймитч, уймись. Бити, прошу, прекращай спорить с этим щенком.

— Мэгз, он не маленький мальчик, он может выслушать немного правды.

— Да, Мэгз, — фыркнул Хеймитч. — Дай Вольтанутому сказать.

— Он невыносим, — всплеснула руками Сидер, Победительница 33-х Голодных Игр.

— Итак? — вызывающим тоном сказал Хеймитч. — Как же я поступаю?

— Пытаешься утолить свое горе, Хеймитч. Ты, может, напьешься сегодня до потери памяти, но с утра она вернется, потому что от нее не избавиться так просто. — рассуждал Бити, Победитель 35-х Голодных Игр. — И каждые Игры ты воспринимаешь, как свои собственные, а каждого трибута, как себя. Мы все в этой ловушке, мы все справляемся, как можем. Поэтому не смей осуждать тех, кому уподобляешься, если не знаешь лучшего способа горевать.

Эффи взяла свой напиток обратно и снова сделала приторно-горький глоток. В голову ударил вкус тропических фруктов и алкоголя. Тем временем за гулом голосов, смехом, звоном бокалов наступила тишина.

— Бити… — начала Сидр.

— Не стоит, — фыркнул Хеймитч. — Признаю, был не прав. Прошу прощения за свои слова, Картер, Демика. Я — идиот. Пожалуйста, продолжайте ваш вечер, я больше не смею мешать.

— Хеймитч, — срывающимся от злости голосом начала Мэгз. — Если ты сейчас же не прекратишь…

— А я что? Я буду тихо сидеть тут, Мэгз, и продолжу дальше напиваться. Пожалуй, попрошу сразу бутылку, чтобы тебя лишний раз не беспокоить.

— Хеймитч!

— Потому что Вольтанутый прав, сейчас я напьюсь от горя до потери памяти. А потом встану с утра и снова напьюсь до отключки, а потом снова, и снова, и снова, пока не умру. А потом вы меня похороните, ты наденешь самую красивую поминальную сетку, Рубака сколотит мне гроб. И вы проводите меня в мир иной, направив на меня три пальца любой из имеющихся рук. Вот, он мой покой Победителя. Пьяное на веки-вечное! Темное и беспросветное, до конца моих дней. Прошу, продолжайте.

— Отлично! Просто великолепно, — процедила Мэгз.

Она сказала ему что-то еще, но Эффи не расслышала, обнаружив, как по руке побежала капля воды, собравшаяся на стенках стакана. Она поспешно поставила его на барную стойку.

— Мисс, для вас сделать что-нибудь еще? — спросил у Эффи бармен с разукрашенным неоновыми красками лицом.

— Нет, но можно, пожалуйста, воды?

— Конечно, Мисс!

Через долгую секунду виртуозного нарезания льда в воздухе, перед Эффи оказался стакан с водой, долькой лайма, листочком мяты и двумя трубочками. Она улыбкой поблагодарила бармена и отвернулась, потягивая воду из оранжевой трубочки. Конечно, шоу привлекло людей, и каждый второй просил бармена добавить льда и ему в коктейль. Эффи оказалась оттесненной от бара и решила больше не пытаться туда пробраться. Все равно, кто-нибудь из Безгласых заберет ее стакан. Она бросила короткий взгляд на Победителей, которые так неожиданно незаметно собрались у бара в малом зале. Все они, знаменитости первой степени, стояли в маленьком кругу и чинно переговаривались, будто и не было недавнего спора.

Не зная, куда ей деться, она перевела глаза на бархатное кресло и застыла. Пара серых глаз внимательно наблюдала за ней. Хеймитч, казалось, был полностью расслаблен, в одной руке был пустой стакан, другая лежала на подлокотнике кресла. Он махнул рукой и быстрее, чем Эффи сделала ошибку, к Хеймитчу подошел Безгасый. Хеймитч пихнул ему на поднос свой стакан и что-то сказал, указывая на Эффи. Безгласый, в большом темном балахоне с нарисованными на нем ярко-синими полосками, размытым номером и большими буквами «Д.И.» бросил быстрый взгляд на Эффи, поклонился ей и перевел взгляд на бар, где происходило настоящее ледовое шоу. Хеймитч пару раз махнул рукой в воздухе, объясняя, что ему нужно, а потом откинулся назад на кресле. Но Безгласый не двинулся с места, пока Хеймитч, не сказал ему что-то еще, отправляя кивком от себя.

Проследив за тем, как Безгласый уходит прочь, в противоположную сторону от бара, скрываясь за поворотом, Эффи снова перевела взгляд на Хеймитча. Тот внимательно рассматривал ее, будто вспоминал, где видел, но, очевидно, решив, что без этого знания он обойдется, он прикрыл глаза, закидывая одну ногу на подлокотник.

Отчего-то такой расклад показался Эффи несправедливым. Нет, когда она соглашалась пойти на эту вечеринку, она и не думала, что увидит его. Она даже на первый зрительный контакт рассчитывать не смела, не говоря уже на то, что он просто заметит ее, но отчего-то она не хотела сдаваться. Еще вчера Эффи была уверена, что встреть она его, то о многом бы спросила, о многом рассказала, однако, сейчас ей это было не нужно.

Чего же ей хотелось… Внимания? Разговора? Признания? Того, что сама себе дать не в силах. Того, перед кем не нужно будет строить идиотку, или того, кто будет достаточно умен, чтобы заметить ложь, принять и зарубить себе на носу одну истину — она это сделала намеренно и всем назло. Он-то поймет ее, точно поймет.

«Если затеваете опасную игру с опасным игроком, звенело у нее в голове, заинтересуйте его, выманите, убедите пойти следом, заставьте поверить в вашу приманку. Только дайте друг другу возможность отступить».

Все равно, кто-нибудь из Безгласых заберет стакан, раздавался шепот где-то на задворках сознания. Идея пришла спокойно, с выдохом, как само собой разумеющееся.

Развернувшись на невысоких каблуках, она, обходя компании людей, мягкие обивки кресел и световые экспозиции, прошмыгнула за угол, где скрылся Безгласый. Это оказался тот темный коридор, в котором когда-то скрылись Хеймитч и Мэгз Флэнэгэн. Она больше не видела Безгласого, ей пришлось потоптаться на месте, пытаясь увидеть хоть что-то в кромешной тьме. Не придумав ничего лучше, она решила идти вперед и вышла в большой зал. Эффи прошла дальше, осматриваясь по сторонам, выискивая хоть одного человека в балахоне, как на нее кто-то наткнулся. Она тихо ойкнула и выпустила из рук мокрый стакан, который все еще держала в руке.

— Фими! О, Трибуты, какая ты неловкая. Эй, убери это!

— Дея, — выдохнула Эффи, ощущая, как ее окутывают пачки подруги.

— Ты ни за что не поверишь, что сейчас произошло! Я смогла с ним поговорить, Фими! Ты можешь в это поверить?

— С кем?

— С Наветом Праймом, конечно! Ну, Фими, не тупи, это дело всего финала!

— О, правда? — ошарашено спросила она.

— Да! Я такая счастливая, но это даже не все! Представляешь, он поблагодарил меня за нож, сказал, что он стал его последним рывком к победе. Можешь в это поверить? Мой нож! Рывком к победе! О, моей первой татуировкой будут эти слова, Фими, я сейчас трибутнусь.

— Поздравляю, это шикарно.

— О, заткнись, это лучше, чем шикарно. Это роскошно! Потому что знаешь что? Ну, давай, Фими, не стой трибутом на жатве, спроси! Спроси меня!

— Что?

— Он пригласил всех своих спонсоров на личную встречу, сейчас, на втором этаже.

— Здесь есть второй этаж? — только и вымолвила Эффи.

— Фими, не тупи! Конечно, тут есть второй этаж, — топнула ногой Дея. — И я туда сейчас пойду. О, как хорошо, что мы с тобой договорились здесь встретиться.

— Да, хорошо, — Эффи перевела взгляд на большие часы, висящие на стене около входа в Пентхаус. Они должны были встретиться целых сорок минут назад.

— Победы ради! Ты что, наклюкалась? О, Фими, не нужно было соглашаться на уговоры тетушки купить нам билеты для совершеннолетних, но кто же знал, что ты такая пьяница. Да, неважно, главное, оставайся достаточно трезвой, чтобы меня прикрыть.

— Прикрыть тебя? — уставилась на подругу Эффи. — Что ты имеешь в виду?

— Эта встреча, — Дея наклонилась к подруге поближе. — Она платная.

— Платная?

— Да, Навет сказал, что личные встречи с Победителями только платные, приказ Президента.

— Дея, но это же наверняка очень дорого!

— Безумно! Поэтому мне и нужно, чтобы ты меня прикрыла. Если меня начнет искать охрана, значит, мои родители увидели, сколько я потратила на своей карточке за раз.

— Но Дея…

К ним подошел человек в красном бархатном костюме, совсем не похожий на работника отеля.

— Мисс Деянира Деспотис, прошу, — учтиво сказал он, протягивая девушке руку. — Ваш Победитель уже ожидает вас.

— Конечно, — Дея положила свою ладонь в чужую, но продолжила говорить с Эффи. — Час! Всего час, один час, Фими. Не подведи, слышишь, не смей меня подвести, иначе я тебя выживу из группы по танцам, а ты моя единственная подруга. Я не приглашу тебя на день рождения, Фими!

Эффи смотрела, как ее подругу вместе с кучкой других женщин, в том числе матерью их знакомой, уводят по прозрачной лестнице на второй этаж. Эффи поправила свою прическу и обернулась, замечая движение краем глаза. За то время, пока Дея выкладывала ей все, что случилось с ней за последние час сорок минут, разбитое стекло скрупулезно собрали, а мокрый ковер высушили. И сейчас один Безгласый как раз собирался скрыться в темном коридоре. Эффи расправила плечи и уверенной походкой, не терпящей любого вида вежливого разговора, отправилась за ним.

В темном коридоре виднелись ярко-оранжевые полоски, а потом сверкнул яркий свет прямо в стене и Безгласый скрылся в проеме. В наступившей темноте Эффи смогла рассмотреть красную кнопку, слабо мерцающую и, нажав ее, зашла внутрь светлого пространства.

За поднимающейся дверью оказалось квадратное помещение с голыми плиточными серыми стенами без единого окна. Безгласые уставились на Эффи, как на Цезаря Фликермана, — если бы тот решил покрасить волосы в русый, надеть вместо своего излюбленного костюма простую рубашку и прямые штаны — как на что-то инородное и пугающее.

— Мне нужна помощь, — сказала она, осматриваясь по сторонам. — Никто не смел подходить к ней, лишь изумленно смотрели. — Мне нужна помощь, — повторила она, делая руками один из нескольких жестов, которым ее обучил отец. К счастью, слово “помощь” она знала.

Сбоку началось какое-то движение. Одна девушка отложила свою ношу на ближайший комод и неуверенно подошла к Эффи. Девушка была одета в тот же большой темный балахон, в который были одеты все Безгласые, единственным отличием были полоски на ее балахоне — они были ярко-красные. Девушка поклонилась, как положено, и вывела руками пару жестов. Эффи поняла только "тебе" и "помощь".

— Да, мне нужна помощь. Я хочу покинуть это место на час и остаться незамеченной, вы знаете, как мне помочь?

Девушка уставилась на нее в недоумении, осматривая то себя, то других Безгласых. Эффи лихорадочно соображала, что же ей делать теперь, прикусив указательный палец, который был собран в кулак, она осматривалась вокруг. На комоде неподалеку лежала стопка черной одежды. На одежде светились полоски розового и желтого цветов.

— Я одолжу вашу одежду? — спросила она, указывая на черную стопку на комоде. Безгласые неуверенно на нее смотрели. — Пожалуйста, я делаю это, чтобы приободрить одного человека, у него произошло горе.

Все в помещении переглянулись таким взглядом, какой был непонятен Эффи. Она поняла, что, наверное, горя быть навсегда лишенным права говорить, не победить ничему в мире. Тихо волочить свое существование, ощущать пустоту и невозможность даже сказать своих последних слов.

— Простите, это плохая идея, я лучше пойду, — всплеснула руками Эффи и уже собралась уходить, как девушка протянула ей одежду.

Они смотрели друг на друга лишь пару секунд, пока Эффи не потянулась, чтобы взять комплект. Девушка убрала руки и в страхе поклонилась. Все остальные наблюдали за этой сценой, даже выключили краны с водой. Девушка осторожно подняла взгляд и вывела руками жест. Этому жесту ее тоже научил отец, оно означало «приказ». Безгласые не могли ничего сделать без приказа. В заключении с ними обращались особенно жестоко, вырабатывая почти что рефлексы.

— Кхм, дай мне эту одежду. — сказал Эффи, сразу же принимая два балахона в руки. Все вокруг вернулись к мытью посуды, больше не обращая внимания на Эффи. — Еще, пожалуйста… Подайте мне вазу с фигурным льдом.

Девушка отступила, пропуская на свое место мужчину в балахоне с белыми полосками и с холодным подносом в руках. На нем действительно стояла хрустальная ваза со льдом, в виде цветов, листьев и драгоценных камней.

— Нет, подожди, — Эффи нашла глазами девушку. — Где здесь можно переодеться?

Видимо, приняв загнанный тон Эффи за приказ, девушка повела ее за собой в еще более маленькое помещение, где были расположены шкафчики для вещей. Она учтиво открыла шкафчик с тем же номером, что виднелся у нее на груди черного балахона. Эффи быстро сняла очки и аксессуары, вытащила из волос накладные пряди, сняла с себя короткий пиджак. Все свои вещи она положила в шкафчик, в котором висела лишь другая, серая и грязная, очевидно, повседневная форма. В комнате стояла небольшая раковина, и лежал начищенный до блеска алюминиевый поднос. Эффи тщательно вымыла лицо водой, изредка поглядывая в поднос, убеждаясь, что все неоновые краски ушли с ее лица. Другую косметику было не смыть, но яркие акценты на глазах, бровях, щеках и губах легко ушли с водой в канализацию. Натянув на себя балахон, она убедилась, что тот едва закрывает ее туфли но, если не присматриваться, то их и не будет сильно видно. Она натянула на голову капюшон и схватила второй балахон в руки. Девушка отвела ее обратно к едва заметной двери. Мужчина с подносом продолжал стоять на том же месте, где и стоял до этого. Эффи отдала ему одежду и взяла в руки поднос — холодный и мокрый.

— Ручку и листик, — сказала она. В руке у нее появился блокнот и ручка. Она дрожащей рукой вывела на листе пару слов и вырвала его из блокнота. Одной дрожащей рукой она сложила его пополам и засунула между узорными льдинками, которые уже начали слегка таять. — Держи, — протянула она девушке обратно письменные принадлежности. Оглянув их быстрым взглядом, она хотела было поблагодарить их, но вместо этого нажала на кнопку и снова попала в темный коридор.

В коридоре было так тихо, скорее всего, что-то заглушало звук, идущий отовсюду сразу. Только у входа в малый зал Эффи пересеклась с еще одним Безгласым, он даже не глянул на нее, просеменил мимо, смотря под ноги, и скрылся позади, в открывшемся проеме. Она слегка согнулась, направляя плечи вперед и вжимая голову поглубже в капюшон. Она вышла из-за угла, аккуратно поднимая глаза вверх, чтобы аккуратно обходить гостей, не задев их взор или их начищенные туфли.

Хеймитч развалился в своем кресле, перекатывая в узорном стакане коричневую жидкость. Прямо перед ней пробежала сразу дюжина людей, стремившихся к бару — там затевалось очередное шоу. Она поднялась по двум ступенькам, ведущим к столику, у которого собрались Победители. На нее не обращали никакого внимания, уставившись на огненное шоу у бара, кажется, бармен выдыхал огненные потоки. Хеймитч лениво смотрел представление, но все равно заметил ее присутствие, она увидела, как он покосился на нее. Она аккуратно взяла вазу с дробленным льдом, которую ему принесли ранее и поставила свою вазу, с запиской.

— Я не просил, — сказал он, все еще не поворачиваясь на Эффи. Та лишь поправила вазу на подносе и выпрямилась, не двигаясь с места. — О, да ладно… Хреновы приказы, — он вздохнул. — Так, верни на место. — Эффи, не меняя положения головы, уставилась на Хеймитча. Вблизи она могла рассмотреть его щетину в пару дней, прикрытые в скуке глаза, локон волной, который висел у его уха. — Поставь вазу обратно, — cнова сказал Хеймитч, раздраженно поднимая глаза. — Да что за..?

Эффи, честно, не понимала, что творит, но как только она взглянула в серые глаза, она все же смогла легонько приподнять одну бровь. Она откланялась, проследив перед этим, как у ее Победителя отвисла челюсть, и последовала прочь. В этот раз проскользнуть сквозь зал не было проблемой, все были заинтересованы шоу барменов. Она обернулась у самого поворота, встречаясь взглядом с Хеймитчем, который держал в руках ее записку.

Она пробежала по коридору, нажала на кнопку и снова зашла в светлое помещение. Несколько Безгласых стояли у входа — девушка с красными полосками, мужчина с белыми полосками, который все также держал балахон в руках и третий, синимими полосками, который быстро что-то говорил на языке жестов. Они повернулись на Эффи, и она вдруг узнала в третьем Безгласом того, кто обслуживал Хеймитча. Они застыли, уставившись на нее.

Эффи положила поднос и потянулась к балахону в руках Белых полосок, но тот отодвинул руки.

— Да, конечно, простите… — протараторила она. — Дай мне одежду.

Белые полоски медленно протянул ей балахон. Она аккуратно расправила его и посмотрела на Безгласых. Они все еще продолжали пялиться на нее, особенно тот, с синими полосками.

— Что ж, я пойду, — прочистила горло она. — Если я пойду прямо, — она указала рукой на проход, ведущий прочь от мойки. — По правой лестнице, то попаду в коридор для Безгласых верно?

Белые полоски, смуглый высокий мужчина с почти черными глазами сощурился и посмотрел на Красные полоски, такую же смуглую девушку с острыми чертами лица и красивым носом с горбинкой. Красные полоски странно помотала головой из стороны в сторону, а потом, будто опомнившись, просто кивнула.

— Да, как я и думала… — сказала Эффи, сама себе. — Я… Я вернусь через час.

Синие полоски, светлый парень с русыми волосами и болотного цвета глазами вдруг вывел фразу на языке жестов. Этому жесту Эффи не учил отец, зато успел научить дядя Фэдон, хороший друг его отца — «сумасшедшая». Да, дядя любил называть ее так в детстве, особенно, когда она не хотела отпускать его в общежитие Безгласых в конце рабочего дня. Красные полоски стукнула Синие полоски по руке и оглянулась на Эффи, ожидая увидеть ярость на ее лице.

— Да, это точно, — улыбнулась Эффи, прикладывая ладонь сначала к губам, а потом отодвигая ее по направлению к Безгласым. — Спасибо. Я этого не забуду.

На глазах у Красных полосок выступили слезы. Белые полоски дважды постучал по своему запястью, намекая на время. Кивнув и повторив свой жест благодарности, наверное, единственное доброе слово, которое эти люди видели последние несколько лет, она вышла в темный коридор, сразу за ней вышел Синие полоски и пошел в сторону большого зала, то и дело оборачиваясь на нее, ему даже пришлось махнуть рукой, прежде, чем Эффи последовала за ним. Он проходил мимо людей с такой быстротой и легкостью, что Эффи едва поспевала, пока они пробирались сквозь толпу у сцены для танцоров, зевак у картин и едоков у столов с закусками. Они завернули в светлый коридор с открытыми окнами, и Синие полоски затормозил, доставая тряпку из кармана своего балахона, начиная убирать содержимое чьего-то желудка у столика с рвотным. Он быстро, почти незаметно выдвинул указательный палец на шторы в пол. Оттуда, как раз, выходил еще один Безгласый. Он бросил на Эффи и Синие полоски быстрый взгляд, но, опустив его в пол, как положено, удалился прочь.

На их счастье, гости были слишком заняты тем, что обсуждали происшествие, которое последовало появлению отвратительной лужицы на полу, и не заметили минутное замешательство Эффи. Она направилась за занавески и оказалась в узком проходе полметра в ширину. Чуть дальше она увидела балкон, на который, очевидно, и выходил Хеймитч. Она продвигалась вперед, надеясь вовремя проскочить в нужный ей разрез между шторами, чтобы оказаться как раз перед аркой в малый зал. Но едва она решилась выйти из лабиринта штор, как из нужного ей поворота вышел другой Безгласый, чуть не сбивая ее с ног. Пришлось идти дальше, пока она не остановилась у дверей на балкон. Она взялась за ручку и аккуратно приоткрыла дверь.

Поток ветра показался ей не достаточно слабым, чтобы скрыться совсем незамеченной, но, возможно, это бы сыграло ей на руку. Поэтому она, пытаясь не повторить его ошибки, протиснулась внутрь и закрыла за собой дверь.

На улице было прохладно, но она ощутила холод только на своем лице, видимо, балахон ее отлично грел. С каждой секундой, провальная идея показаться Хеймитчу на глаза во второй раз, казалась ей все хуже и хуже. Она стояла в относительной тишине Капитолия и заламывала пальцы от волнения. Никто кроме Хеймитча, очевидно, не решал наведаться на балкон. Он нашел его первым и занял единолично, понимая, что никто не подойдет к нестабильному Победителю: на центр балкона был выдвинут только один стул, на столике рядом стояла пепельница с тремя окурками.

Эффи развернула стул лицом к входу и положила сверху на нее балахон. Оборачиваясь на каждый звук, она выкинула окурки вместе с пепельницей в ближайший горшок и переставила легкий металлический стол на другую часть балкона, ко второму плетеному стулу. Все что оставалось делать дальше — спрятаться за декоративную колонну, которая держала над балконом композицию из цветов.

Эффи встала спиной к окну, смотря на ночной город, надеясь, что она не совершила огромную ошибку. На пятой минуте, ее счет сбился, а нога начала нервно подрагивать в такт пальцам рук. Казалось, что она вот-вот сойдет с ума, а внутренний голос назвавшей ее идиоткой, самым противным тоном, на который была способна Бабушка, никак не помогал.

Эффи соскользнула вниз по колонне, зарываясь руками в уложенные волосы. Она готова была уже сбежать с места преступления, как услышала, как нажали на дверную ручку. Она вскочила на ноги и перебралась за другую сторону колонны.

Дверь быстро закрыли, блокируя гул, исходящий из зала, уступая место звуку аккуратных шагов. Один, два, едва слышный смешок. Звук шуршащей ткани. Секунда, другая, звук резко повторился и замолк. Раздался скрежет мятой бумаги и щелчок, слышный даже при гуле ночного города. Вдох, выдох, вдох.

— А пепельницу куда дела? — спросил Хеймитч.

Вдох, выдох, вдох.

— Эй, так и будешь притворяться Безгласой?

Ни одного вдоха, лишь долгий протяжный выдох.

— Твое дело.

Веранда с танцующими людьми, казалась ей такой далекой, несмотря на то, что ее пару раз ослепил яркий белый свет. Темные волосы ее победителя поблескивали, когда свет падал и на них, его глаза слабо отражали оранжевые огоньки зажженной сигареты. Хеймитч глубоко затянулся, смотря на ночной город, стоя у стула, на который бросил балахон с желтыми полосками. Он повернулся на нее, засовывая руки в карманы брюк, оставляя сигарету во рту.

— И что теперь? — выпустил струйку дыма он. — Позвала меня «прогуляться» по маленькому балкону?

Он положил бумажку, которую до этого вертел в руках, в карман брюк. Эффи повернула голову в сторону балахона.

— И для чего?

Эффи приподняла одну бровь вверх. Хеймитч нахмурился.

— Я тебя знаю?

Эффи покачала головой.

— Ты собираешься убить меня?

Эффи уставилась на него.

— А жаль, был бы тебе благодарен.

Он затянулся в последний раз и кинул окурок себе под ноги, наступая на него подошвой начищенных ботинок. Брови Эффи нервно дернулись.

— Сама виновата, — фыркнул он, отбрасывая от себя раздавленный окурок. — Не нужно было убирать пепельницу.

Они смотрели друг на друга, слыша музыку, доносящуюся с веранды, различая каждое слово в кричалке преданных фанатов Игр снизу.

— Чего ты хочешь от меня тогда?

Эффи снова кивнула на балахон.

— Это, может, сработало один раз, — скрестил он руки на груди. — Но этот трюк не сработает снова.

Чтобы пройти к двери, нужно было сдвинуться с места, и это оказалось самым сложным. Эффи подошла к стулу и взяла в руки балахон. Не поднимая глаз, она взяла Хеймитча за рукав его пиджака и потянула его руку на себя. Она вложила в его ладонь, перевязанную ярко-зеленым галстуком, балахон и отошла к двери.

— Это не сработает, — протянул он.

Она лишь пожала плечами и вышла за дверь.

Глава опубликована: 14.12.2024
Отключить рекламу

Предыдущая главаСледующая глава
Фанфик еще никто не комментировал
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх