Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Август, 1994 год
Гарри опять снился очень странный сон. В прошлый раз он видел, как какой-то мужик забрался в дом, подслушал разговор коротышки и долговязого типа с кем-то, кто сидел в кресле, и был убит. А чего, собственно, этот не в меру любопытный мужик ждал, когда залез в чужой дом и видел, как мимо проползла здоровенная змея? Так этому наглецу и надо. Поплатился за глупость. Но сегодня что-то было не так… Сегодня Гарри отчётливо видел пол, покрытый дырявым старым ковром, тёмные грязные стены, на которых облупилась краска. У стены что-то было, точнее, кто-то. Да, там шуршала мышь, отчаянно желая выбраться из комнаты и нутром чувствуя опасность от того, кто на неё смотрел. Впрочем, созерцание ужаса, испытываемого мышью, длилось недолго, ибо внимание Гарри снова привлекли те, кто находился в комнате. Двое из них стояли у кресла, которое располагалось у камина.
— Это правда, повелитель, — сказал долговязый тип, — Белла предала вас и примкнула к Дамблдору. Она…
— Этого не может быть! — резко возразил тот, кто сидел в кресле, и от его голоса долговязый тип с коротышкой опасливо переглянулись.
— Н-но… она осталась на свободе, — очень осторожно заметил коротышка. — Она… забрала м-мальчика и ухаживает за ним. Она… н-называет его своим сыном и …
— Думай, что ты несёшь, Хвост! — грозно сказал ему некто, и коротышка смолк.
— Он говорит правду, повелитель, — перехватил инициативу долговязый тип, опустившись у кресла на колени, — ради мальчика она убила Лестрейнджей, думаю, чтобы ни один из них не причинил ему вреда.
— Она и Малфоев запугала, — пискнул Хвост, — они на её стороне.
— Она может вставлять нам палки в колёса, повелитель. Беллатриса очень вредная и властная, вы же её знаете.
— Н-нам надо её… н-надо как-то…
— Присмирить или устранить, мой Лорд. Подумайте сами, если она заодно с Дамблдором, то лучше будет её уби…
— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!!! — разнёсся по всей комнате крик.
Огонь в камине вспыхнул так ярко, что тени заплясали по потолку, и Гарри резко проснулся, ощутив боль. Шрам снова сильно заболел, как будто ко лбу приложили раскалённую проволоку, и он зажмурился. Обрывки сна ещё были свежи, и очертания комнаты прорисовывались в памяти. Повелитель злится. Очень-очень злится. Он злится, потому что…
— Мама! — раскрыв глаза, воскликнул Гарри и, отбросив одеяло, вскочил с кровати.
Прямо так, в любимой тёмной пижаме, украшенной полумесяцем и звёздами, он выбежал из комнаты, пронёсся по коридору и стал стучать в дверь дальней комнаты.
— Мама! Мама! Мам, открой!..
— Что… такое… Гарри?
Кутаясь в халат, сонная мама показалась на пороге спальни с распущенными волосами, струящимися по плечу. Слабенький огонёк на конце её волшебной палочки коснулся коридора и обрисовал очертания спальни.
— В чём… дело?
Гарри, конечно, сделалось немного неловко, что он поднял мать посреди ночи, но страх был сильнее. Он понял, что видел и слышал.
— Мам, я... я… Я, кажется, папу видел… — признался Гарри, и мама тут же подавила зевок.
Она открыла дверь шире, пригласила его за собой и велел сесть на кровать.
— Там такое было!.. Ему такое про тебя говорят! — опустившись на край, взволнованно заговорил Гарри. — Мам, ты в опасности! В большой опасности! Какие-то недруги хотят, чтобы папа считал нас врагами, они ему такое наговорили… Наверное, они тоже Дамблдору служат, а к папе подались, чтобы…
Мама остановила его быструю речь, взяв Гарри за плечи и легонько тряхнув. Их глаза встретились.
— Так, давай ты сейчас очень глубоко вдохнёшь, досчитаешь до трёх, выдохнешь, повторишь ещё раз, а потом медленно и подробно расскажешь мне обо всём, что тебе приснилось. Хорошо? — спокойно сказала она, и Гарри подчинился.
Когда он рассказал ей всё, что ещё помнил о странном сне, и том, как после него болел шрам, мама ни капли не испугалась, более того, она улыбнулась.
— Значит, он близко… Понимаешь, сынок? Это значит, папа стал намного ближе к нам, вот ты его и чувствуешь.
Гарри, конечно же, помнил, как она рассказывала ему, что папа в ответ на чудовищную атаку Поттеров сделал очень тяжёлую вещь и расколол душу. Её часть угодила в сына, а значит, теперь он защищен от некоторых заклятий и проклятий. Какая же у папы крепкая воля и сильная душа, если он не побоялся расколоть её и поделиться! А ведь расколотая душа не даст отцу умереть и уйти на тот свет, как случается со многими людьми. На какие же муки папа себя обрёл ради близких… так и будет со своей расколотой душой скитаться по свету долгие годы и месяцы… неприкаянный и одинокий.
— Но… возле него те странные люди, наши недруги, — встревоженно повторил Гарри. — Они настраивают его против нас, мам. А вдруг… вдруг он им поверит и…
Её ладони очутились на его щеках, и он замолчал, снова почувствовав себя тем маленьким мальчиком, каким она забрала его от Дурслей, послушным робким мальчиком, готовым на всё лишь бы она его больше не теряла и не отпускала от себя.
— Знаешь, за что я так восхищаюсь твоим отцом и не вижу никого более достойного, чем он? — ласково спросила мама, и Гарри смог лишь слабо качнуть головой.
— За то, что папа крайне умен и не прогибаем, он обладает такими силами… такими знаниями… Я не думаю, дорогой, что папа поддастся чьему-то влиянию и повернётся против нас.
— Но… он злится, он о-о-очень… злится.
— Он стал очень слаб, кого бы это не разозлило, дорогой? Уверена, когда папа окрепнет, он станет не таким злым, придёт к нам и мы обо всём поговорим.
— А если нет? Если… эти твари сделают с ним то же, что некоторые сделали с дядей Сириусом? И мы не сможем… с ним поговорить.
— Это вряд ли. Папа не дядя Сириус, ему голову так просто не задуришь.
— Но…
— Всё будет хорошо, дорогой. А теперь иди ложись в кровать и спокойно спи.
На прощание она коснулась губами его лба и обняла, уверяя, что ни с ней, ни с папой ничего плохого не случится. Гарри с трудом заснул, но больше странных снов не было. Более того, спустя пару дней, он всё обдумал и утром заговорил за столом о другом.
— Мам, а если папа близко к нам, то может нам самим за ним отправиться?
— Нет, сын, нам нельзя этого делать, — невозмутимо возразила мама.
— Но почему? Мы ведь можем его найти и…
— Гарри, ты забываешь о Дамблдоре. У него большие связи… Уверена, если ты или я вдруг исчезнем, многие обратят на это внимание. Ты ведь не хочешь, чтобы мы привели каких-нибудь «добрых людей» к папе? — спросила она, и Гарри покачал головой. — Вот. Именно поэтому мы с тобой будем делать то, что делали раньше. Ты отправишься в Хогвартс, а я буду следить за новостями и ждать часа, когда папа явится.
— Но как мы узнаем, что он явился?
— Узнаем, дорогой.
Мама ему улыбнулась, закатала рукав платья и при помощи салфетки оттёрла руку. Гарри видел метку на её руке, которую он когда-то, будучи маленьким, с интересом рассматривал и гладил пальчиками.
— Мы обязательно узнаем, что папа набрал силу, и встретимся с ним.
На какое-то время Гарри выдохнул, но к концу месяца снова затревожился. Скоро ведь уезжать в Хогвартс, и кто знает, как мама будет без него. Перед тем, как отправиться собирать вещи, Гарри дождался удобного момента и зашёл в гостиную, когда там сидел только дядя Сириус.
Так уж вышло, что теперь крёстный тоже жил с ними, с того самого дня, как Гарри попросил маму его подлечить. Правда, лечение потребовало вызвать дядю Северуса и ночью были слышны крики… но зато к утру дядя Сириус выздоровел и круто изменился. Он убавил в росте дюймов на семь или восемь, сделался уже в плечах и иногда стал горбиться, мама его коротко постригла, а домовик принёс новую одежду. Теперь дядю Сириуса приходилось называть на людях дядей Регом и с ним периодически можно было угодить в очередную историю. Мракоборцы его знали в лицо и жутко ненавидели, ведь он бывал в Министерстве магии чуть ли не каждую неделю. В первый раз он туда угодил вместе с Гарри, ведь они гуляли по Косому переулку в тот день.
— Да это же Сириус Блэк! Смотри, он же! — яро твердил один мракоборец.
— Да сколько можно повторять, что я Регулус Блэк?! — не менее яростно твердил ему дядя Сириус. — Почему я должен отвечать за деяния непутёвого братца?!
— Слушай, а может, он прав? — засомневался другой мракоборец, — Сириус Блэк всё-таки высокий и лохматый, а этот… низенький и горбатый. Может, это не тот Блэк, которого мы ищем?
— Конечно не тот, дядя Рег пятнадцать лет в коме пролежал и наконец-то очнулся! — вставил свои пять кнатов Гарри. — Как вам не стыдно задерживать настолько слабого и обиженного жизнью человека?!
В подтверждении его слов в Министерство магии явилось двое бледных целителей, которых сопровождала мама. Оба целители были крайне взволнованные, то и дело оглядывались на маму Гарри и твёрдо стояли на своём.
— Мы уж про него и забыли! Думали, всё, можно в гроб положить и закопать, а он взял и очнулся!
— Чудо и только! Тотчас же известили его родню…
— А они обрадовались и забрали его… только просили шум не поднимать, чтобы в себя немного пришёл хоть.
Целители настороженно посмотрели в сторону мамы, и очень скоро она, Гарри и дядя Сириус вернулись домой. Мракоборцы, конечно, предпринимали попытки уличить Регулуса Блэка в том, что он Пожиратель смерти, но эти попытки были пресечены дядей Люциусом, в очередной раз унесшим от мамы мешочек, в котором гремели монеты.
— Вот интересно, почему проблемы создаёт твой несравненный кузен, а решать их приходится мне? — сердито спросил он её, вернувшись из Министерства.
— Вот интересно, почему избавиться от книги Тёмного Лорда приспичило тебе, а решать возникшие в связи с этим проблемы пришлось моему сыну? — спросила у него мама, и все разногласия на этом были исчерпаны.
Мракоборцы, похоже, и вовсе устали ошибаться и к концу августа перестали обращать на дядю Сириуса внимание. Гуляет себе этот пробудившийся в другом десятилетии «Регулус Блэк» по Косому или Лютному переулку и гуляет, если никого не калечит и не убивает, то ничего страшного.
— Сириус, у меня к тебе дело, — сказал ему Гарри сейчас и опустился рядом на диван.
Сириус оторвался от чтения газеты и выразительно посмотрел на крестника.
— Ты уж присмотри за мамой, пока меня не будет. Она… она не признается, но она в большой опасности, я серьёзно.
— Не переживай, Гарри, — так же серьёзно отозвался крёстный отец. — Я не брошу Беллу, мы же не чужие.
— Спасибо!
Гарри с улыбкой придвинулся к его боку и невольно заглянул в газету. В «Ежедневном пророке» писали, что сотрудники Министерства магии за эти два месяца провели тщательное расследование того, что произошло возле Хогвартса в июне, но так и не нашли то страшное животное, которое разорвало нескольких дементоров. Возможно, это животное было поймано или же мигрировало, или же изначально двигалось в каком-то направлении, но, привлечённое яркими огнями, ненадолго задержалось близ Хогвартса и своей нескончаемой болью навело ужас на дементоров, пожелавших без согласия руководства вернуться в Азкабан.
— Вот идиоты, — покачав головой, сказал Гарри, — да школьный год закончился. Люпин просто уехал. Мигрировал, как же. От Дамблдора мигрировать можно только под землю.
Сириус хмыкнул, потрепал его по волосам и снова уткнулся в газету.
* * *
В день, когда Гарри попрощался с ней и снова уехал в Хогвартс, Беллатриса тоже ощутила некоторую тревогу. Что-то надвигалось. С одной стороны, ей хотелось сказать себе, что подобные предчувствия — это сущая ерунда, с другой же стороны, хотелось что-то сделать, предпринять некие меры. Но какие? Навести смуту и вызвать ещё большие подозрения? Беллатриса уже поговорила с Северусом и напомнила ему, что с ним станет, если с Гарри произойдёт что-нибудь неладное. Северус в свойской манере, конечно же, кривился и говорил, что это скорее он голову помоет, нежели с её сыном что-то приключится, а Беллатриса в свойской манере сожгла ему шкаф с книгами и пообещала, что в случае чего сожжёт его самого живьём. На этом они мирно распрощались. Вот только, вернувшись домой, Беллатриса снова ощутила то же неприятное, не дающее покоя чувство.
— Братик, — опустившись в кресло, обратилась она к Сириусу, лежащему на диване и рассматривающему фамильные кинжалы, — а не пора ли тебе заняться делом?
— Каким? — отозвался тот, выбрав её любимое оружие, чья рукоятка была украшена рубином. — Кого-то хлопнуть надо, что ли?
— Если будет надо кого-то «хлопнуть», я и без тебя справлюсь. Есть кое-что по твоей части. В общем, пора бы тебе… как бы это понятней сказать… вспомнить свою кобелиную сущность.
Сириус бросил лишний кинжал на кофейный столик и медленно повернул голову к сестре.
— Чего вспомнить?
— То, что ты удобно сел на чужую шею и я не буду это долго терпеть! — сердито сказала ему Беллатриса.
— Так, не закипай, — приподнявшись, попросил Сириус и сел на диване. — Что сделать-то надо?
— Связи наладить. Сидим тут с тобой как в вакууме, не знаем, что в мире происходит, что в Министерстве магии сейчас обсуждают, кто чем дышит и к чему стоит готовиться…
— Так у нас же вроде Люциус есть, а него кое-какие связи имеются.
— А много ли от него и его связей нам толку, брат? Как что-нибудь загорит, ни Люциуса, ни его связей не будет. Знаю я этого… павлина, случись что — в страуса превратится.
— Хм… то есть ты что хочешь, чтобы я на работу в Министерство устроился? Знаешь, меня там некоторые… как бы это понятней сказать… не переносят на дух.
— Дурень, я предлагаю тебе подружку завести.
— «Подружку»? Какую это ещё…
— Мне всё равно какую, по совместительству секретаршу чью-то или же главу Отдела магического правопорядка!
— Но…
— Но если ты ничего не сделаешь или спустя несколько месяцев заставишь меня разочароваться в твоих способностях, то, даю слово, Рождество ты будешь справлять в старом домишке матери под её несравненные вопли. Всё понял? Или, как твоя мать в лучшие времена её жизни, Кикимера позвать, чтобы он что-нибудь прихватил и доходчивее объяснил?!
— Да ладно, понял я, не заводись.
Сириус почему-то не стал с ней спорить, что в его случае было странно, и покинул гостиную.
* * *
Четвёртый учебный год показался Гарри худшим из всех. Мало того, что по многим предметам они наконец-то перешли к более сложным заклинаниям, зельям и всяким процессам, что требовало больше внимания и усердия, так Дамблдору захотелось вдруг согласиться проводить Турнир Трёх Волшебников в Хогвартсе. Из-за этого грёбаного Турнира многие как с ума посходили и стали мнить себя Великими Героями. Разговоры только и шли, как о гостях и о состязаниях, а уж как только приехали ученики Шармбатона и Дурмстранга, безумие достигло пика. В коридорах только и слышалось или очередное обсуждение красоты зарубежных учеников, или очередные вопли возмущения из-за возрастного барьера, установленного Дамблдором на Кубке, отбирающем участников. Но и это было далеко не всё. В день, когда должны были объявить результаты, Кубок, к которому Гарри и не думал приближаться, вдруг взял и выплюнул бумажку с его именем. Директор и организаторы Турнира решили, что с этим нельзя ничего поделать, а значит, четверокурсник должен соревноваться наравне с другими.
«Нет, ну тварь, какая же подлая тварь! — в тот же день ругал про себя директора Гарри и писал матери письмо, чтобы она не волновалась. Пусть лучше бережёт себя, а он как-нибудь выстоит или выкрутится, не впервой же. — Не может на глазах у всех добраться до меня, так придумал, как это обставить по-хитрому. Упёртый старик! Небось думает, как бы организовать несчастный случай! Сделать так, чтобы я сдох во время испытаний».
По той же причине, что участвовать он крайне не хотел, но очень хотел бы выжить, Гарри отрабатывал список заклинаний, составленный деканом персонально для него, и носил на запястье плетёный тёмный браслетик, который ему на удачу прислала мама. За неделю до конца ноября Гарри ненадолго впал в ступор, когда вместе с другими участниками Турнира оказался в палатке и узнал, что его ждёт встреча с драконом. Встреча, похоже, обещала закончиться быстро и с летальным исходом, если бы не декан.
— Поттер, на пару слов, — показавшись в палатке, сказал Снейп и поманил его в сторону.
— Что, дя… кхм, мистер Снейп, принесли мне какое-нибудь полезное зелье? — с напускной радостью спросил Гарри.
— Поттер, вы же прекрасно знаете, что мне нельзя вам помогать, — холодно ответил тот. — Я зашёл… пожелать вам удачи. И да, будь мне разрешено вам помогать, я бы вам напомнил, что даже у такой рептилии, как дракон, должен иметься хоть какой-то разум, но, поскольку мне не разрешено, то я вам ничего не говорил, а вы ничего не слышали. И да, удачи.
«Точно, разум!» — повторил про себя Гарри и, покрепче сжав в пальцах палочку, принялся повторять одно нехорошее, но полезное заклинание. Выкрикивать его на людях, конечно, было опасно, а невербально Гарри пока ещё колдовать не умел, поэтому решил, что произнесёт его как можно тише. Некоторые заговоры произносятся одними только губами, другие же шёпотом. Благо, что мама научила его понимать разницу в подобных вещах, а значит, следовало лишь отчётливо произнести то, что он желает, и тогда палочка его поймёт.
— Вот же тва…
Дракон, конечно, намерений Гарри не понял и встретил его столбом огня, от которого последнему чудом удалось спрятаться за валуном. «Старая подлая тварь! — с дико колотящимся сердцем думал Гарри, собираясь с духом. — Ну я покажу, из чего я сделан!»
— Империо, — шёпотом сказал Гарри, показавшись из-за валуна и направив палочку на дракона. Тот ненадолго застыл, но затем снова приготовился к удару. — Империо Максима, — повторил Гарри, и в этот раз дракон перестал раздувать ноздри. — А теперь повернись ко мне задом, а вот к тому старику на трибуне передом и жахни по нему со всей силы, — так же тихо прибавил его новый повелитель, нацелился на цепь, удерживающую дракона, снова взмахнул палочкой и громко воскликнул: — Релашио! Будь свободен, друг, и лети куда захочешь!
К тому моменту, когда Гарри двинулся к золотому яйцу в кладке, на трибуне было настолько неспокойно, что никому не было до него дела. Освобождённый от цепей дракон гонялся за директором Хогвартса, вынужденному прибегать к защитным заклинаниям, дабы оградить себя от огненных атак. Драконологи гонялись за драконом, бросая на того магические сети, деканы гонялись за учениками, бросившимися врассыпную, а ученики никого не слушали и искали выход, из-за чего мадам Помфри очень громко и нецензурно ругала всех организаторов Турнира, стоя у другой палатки и видя, как растёт число тех, кому понадобится её помощь. Из-за всей этой суеты Гарри выставили оценки только на следующий день. Оценки были самыми низкими, но он ни капли не расстроился.
— Больше всего огорчает, что дракон так и не смог улететь, — сказал Гарри, сидя за общим столом. — Вот что бывает, когда даёшь свободу одарённому, обиженному другими несчастному существу… Тебя ещё считают злодеем! — с чувством прибавил он. — А тех, кто это существо держит в неволе, дрессирует и показывает публике как какого-то попугая — героями. Фу, мерзко.
Поскольку слизеринцы в большинстве своём умели думать и не хотели неприятностей, то спорить с Гарри никто не стал.
— Кстати, никто не хочет подзаработать? — помолчав, привлёк он к себе внимание сокурсников и слизеринцев помладше. — Мне бы надо одну загадку разгадать… кто сделает это первым, получит шесть золотых.
К вечеру Гарри поровну разделил вознаграждение между тремя взлохмаченными мокрыми первокурсниками, поделившимися с ним секретом золотого яйца и той песней, что из него слышна. Судя по её словам, каждый участник Турнира должен будет потерять что-то крайне ценное. Гарри немного подумал и облегчённо выдохнул. Мать и крёстный отец, по крайней мере, находились далеко от Хогвартса, а значит, опасаться было вроде бы нечего.
«Ну, кроме того, что один подлый старик не смог меня сжечь и попробует утопить», — мысленно поправил себя Гарри и покачал головой.
Очень оригинально. Жду продолжения.
3 |
Я ожидал чего-то в духе "Один дома" - но это получается лучше. :)
2 |
Брусни ка Онлайн
|
|
Интересный поворот. Автору - море вдохновения и безудержной фантазии!
3 |
Kireb Онлайн
|
|
Аффтар, не жопьтесь - поделитесь куревом!!!
|
Вот это поворот !!!
1 |
Автор жги дальше , огонь
3 |
Встреча на кладбище будет эпичной: радостный Гарри с криками "Папа!" и ничего не понимающий Том...
3 |
Спасибо большое за главу!
Дракон наверное хорошо погонял Дамбо... Интересно, а на следующее испытание наверное заставят Дамбо искупаться? 3 |
Djarf
Встреча на кладбище будет эпичной: радостный Гарри с криками "Папа!" и ничего не понимающий Том... "Я твой сын, Люк, черт, Том! "6 |
Несомненно, это было самое лучшее решение загадки золотого яйца, которое я читал в каком-либо фанфике!
:) 3 |
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|