Альбатрoс (джен)

12 апреля 1912 года

Огненные кудри мисс Розы вились между пальцами Труди, как змейки. Хотя красота их, даже собранных в узел, все же была бы всем очевидна, можно было представить, как, наверное, хочется молодой девушке покрасоваться локонами, рассыпанными по плечам. Но такое сможет видеть, кроме служанок, только один человек — и вовсе, наверное, не тот, кому мисс Роза хотела бы такой показываться. Поможет ли ей то, что удалось узнать Труди? Ведь этим надо суметь воспользоваться... Но может быть, мисс Роза и сумеет.

Прилаживая очередную шпильку, Труди склонилась к самому уху хозяйки.

— Вы знаете, я сегодня слышала ужасную вещь... Даже верить не хочется. Мужчины, конечно, порой позволяют себе ужасные вещи, но ведь мистер Хокли вовсе не такой!

Каков на деле мистер Хокли, мисс Роза отлично знала. В зеркале Труди заметила, как в глазах молодой хозяйки замерцал недобрый огонек. Церемониться и лицемерно одергивать сплетничающую прислугу она не стала, спросила прямо:

— Что ты слышала? Расскажи.

Разумеется, о краже Труди упоминать не стала: решила, что связи с актрисой окажется достаточно для мисс Розы, чтобы впечатлить мать. Хотя кто знает, что таится под чопорной наружностью миссис Дьюитт Бьюкейтер, получающей подозрительные страховки и принимающей от незнакомок загадочные портфели... Интересно, где он может быть спрятан?

Кэтрин снова пришлось усыпить на пару часов; Труди очень надеялась, что напарница не останется из-за нее без работы. Но иначе ведь не пробраться в каюту старой хозяйки и не порыться свободно в ее вещах.

Шанс появился, когда хозяева отлучились на ленч. Убедившись, что камердинер Хокли, Лавджой, в каюте не задержался, Труди метнулась в спальню старой хозяйки. Где этот портфель может быть? Оставила ли она его содержимое внутри или перепрятала?

У Труди слегка подрагивали руки, но все же она приступила к обыску. Портфель нашелся довольно скоро: оказался засунут за спинку кровати — но в нем, разумеется, ничего не было. "Где же она могла спрятать то, что было внутри портфеля? Oн немал, и может быть, в нем что-то довольно большое... Постель? Нет, вещь может попасться на глаза мне или Кэтрин, если мы будем ее перестилать. Платья? С ними тоже всегда возимся мы". Может, драгоценности? Их старая леди всегда надевала сама. Ключ от шкатулки обычно прятала, но на корабле сделать это было негде. Разве положить туда, где никто не будет искать?

...Ключ нашелся в пустой пудренице. Труди торопливо открыла шкатулку, довольно большую, кстати, чтобы туда поместилось несколько сложенных листов бумаги... Именно их она и увидела; разогнувшись, один, не очень тщательно согнутый, выпал на туалетный столик. Труди, коротко выдохнув от перенапряжения, принялась просматривать один за другим.

Списки, какие-то вычисления, схема... Труди ничего в этом не понимала, осознавала лишь одно: подобному точно не место в шкатулке жены английского сквайра. Да, тут пахнет не страховым мошенничество, а кое-чем похуже. И как там фамилия дамы, которая принесла эти бумаги — Егер? Это точно английская фамилия?

Дрожащими руками Труди принялась запихивать бумаги под фартук, как вдруг позади раздался голос:

— Немедленно достаньте всё.

Мягкий ковер позволил старой леди приблизиться бесшумно. Труди ничего не оставалось, как подчиниться, втайне ругаясь на себя: "Дура, дура, надо же так попасться!" Теперь и о расследовании страхового мошенничества придется забыть. И о работе в сыскном агентстве, пожалуй. То, что придется несколько дней провести под арестом, прежде чем убедятся, что она сыщица, а не воровка, казалось уже пустяком.

Старая леди холодно наблюдала, как бумаги возвращаются на туалетный столик. Когда Труди рискнула не выложить самый последний лист, хозяйка бесцеремонно сунула руку под фартук и выдернула его сама. Убрала всё обратно в шкатулку, заперла, положила ключ в карман.

— Следуйте за мной, и без глупостей.

По ее тону Труди заподозрила, что в дамской сумочке миссис Дьюитт Бьюкейтер вполне мог прятаться маленький изящный револьвер. "Что ж, если она отведет меня к судовому полицейскому, я смогу объясниться... Только решится ли он ее обыскать или задержать? Ведь иначе она вернется и уничтожит бумаги". Решение пришло в голову неожиданно. Недаром же все сотрудники агентства, где работала Труди, брали по несколько уроков у завязавшего лондонского карманника.

Вскоре за ним последовало второе: когда, оказавшись в коридоре, они направились почему-то к одной из кают первого класса. Постучавшись, старая хозяйка спросила:

— Мисс Егер, к вам можно?

Старая хозяйка тоже понимала, очевидно, что у судового полицейского положение дел может измениться не в ее пользу. Но она хрупкого сложения и в одиночку не сможет незаметно убрать... труп. Ее будущий зять может быть не в курсе ее делишек. А у мисс Егер есть любовник.

Вот она сама появилась на пороге. Миссис Дьюитт Бьюкейтер посторонилась, пропуская Труди:

— Проходите, мисс.

Вместо этого Труди рванулась прочь и пустилась по коридору бегом, сжимая только карман платья, куда сунула украденный ключик от шкатулки.