Неизвестная родня 3. Дементоры Азкабана (джен)

На следующий день Орион, Невилл и Гермиона одними из первых пришли в Большой зал на завтрак, потому что Гермиона больше не могла сдерживать своё волнение перед новыми занятиями. Лично Орион считал, что она сошла с ума, записавшись на всё подряд, но она была уверена, что справится с нагрузкой, так что кто он такой, чтобы сомневаться в ней? По крайней мере, пока она не осознает, сколько домашних заданий ей предстоит выполнять.

Наверное, было подло даже думать об этом, но Орион знал, что Гермионе нужно научиться себя ограничивать. Он видел последствия чрезмерной нагрузки. Сириус был её жертвой всё лето.

— Новые расписания занятий на третьем курсе, — сказал Джордж, протягивая им расписания, когда они сели. — О, а вот и твоя тень.

Это было единственное предупреждение, которое они получили, прежде чем Роуз опустилась на сиденье рядом с Орионом, который бросил на Джорджа сердитый взгляд. В глубине души он знал, что Джордж шутит, но также понимал, что Роуз так не воспримет. Джордж, похоже, осознал, что переступил невидимую черту, и отступил, передав Роуз её расписание.

— Где твоя подруга Роуз? — с любопытством спросил Невилл. — Кажется, вы вчера хорошо поладили.

Роуз разочарованно вздохнула. — О, мы общались, — сказала она, просматривая свое расписание. — Пока она не захотела узнать о Гайдене. "Какой любимый цвет Гайдена? Что любит есть Гайден? Правдивы ли истории о том, как Гайден спас школу в прошлом году? Что на самом деле нравится Гайдену?" Честно. Я сказал ей, что если она так сильно влюблена в Гайдена, то должна просто подойти и спросить его. И она замолчала.

— О-о-о, — вмешался Фред. — Неужели кто-то претендует на место Джин-Джин в качестве главной поклонницы?

Орион и Невилл фыркнули, отпив тыквенного сока. — Будем надеяться, что она не отправит Гайдену поющую валентинку, — пробормотал Невилл себе под нос.

— О, хорошо, сегодня мы начинаем изучать новые предметы, — радостно перебила Гермиона, и все недоверчиво посмотрели на неё. — Что? Что я пропустила?

Фред и Джордж захихикали, уткнувшись в свои тарелки, а Орион вздохнул. — Ничего, Гермиона, совсем ничего, — сухо ответил Орион. Гермиона прищурилась. — Мы говорим о том, что подруга Роуз влюблена в Гайдена.

Гермиона перевела взгляд на Роуз с сочувствием на лице. — Я знаю, что это тяжело, Роуз, но дай ей немного времени. Помни, что все выросли, слушая историю Гайдена, какой бы ложной она ни была.

— Э-э-э, Гермиона, — сказал Невилл, заглядывая ей через плечо. — Они перепутали твоё расписание. Смотри — они назначили тебе по десять предметов в день. Это невозможно, не так ли?

Гермиона быстро сунула в карман свое расписание. — Все в порядке, Невилл, — настаивала она. — Я все уладила с профессором Макгонагалл. Это напомнило мне, Орион, о небольшом конфликте с Древними Рунами. Ты должен был пойти со мной до начала Заклинаний.

Орион нахмурился, когда посмотрел на свое собственное расписание и понял, о чем говорила Гермиона. У него были Древние руны точно в то же время, что и чары. Это было невозможно, если только ...о, ни за что! Они бы никогда... Взглянув на Гермиону, Орион понял, что они это сделали. Был только один способ быть в двух местах одновременно, но позволить такому предмету попасть в руки ребенка…Орион был поражён тем, что профессор МакГонагалл вообще могла допустить, чтобы у ученика был такой предмет и чтобы он не злоупотреблял им.

— Спасибо, что разбудил нас, Орион, — проворчал Рон, садясь напротив них, и Гайден последовал его примеру.

— Мы пытались, Рон, — сказал Невилл. — Ты велел нам уйти, и мы ушли.

Рон мгновение смотрел на Невилла, прежде чем пробормотать «извини» и приняться за завтрак. Фред и Джордж дали понять, что думают о нём, зачаровав расписание Рона так, что оно взлетело и продолжало бить Рона по голове, пока Рон не смог его схватить, что показалось Ориону странным. Обычно Фред и Джордж были чуть более прямолинейны в своих шутках.

Всеобщее внимание переключилось на Хагрида, вошедшего в Большой зал в своём длинном плаще из кроличьей шкуры и держащего в огромной руке мёртвого хорька. — Все в порядке? — нетерпеливо спросил Хагрид, остановившись на пути к Главному столу. — У меня первый урок! Сразу после обеда! С пяти утра всё готовил… надеюсь, всё в порядке… я, учитель

Сказать, что все потеряли дар речи, когда Хагрид направился к Главному столу, было бы преуменьшением, по крайней мере, до тех пор, пока не заговорил Фред. — О, это никогда не бывает хорошо, — сказал он с удивительной серьезностью. — Если Хагрид так счастлив, значит, сюрприз большой и опасный.

— Полагаю, мы узнаем это позже, — сказала Гермиона, вставая. — Нам лучше пойти. Сначала у нас прорицание.

— И смотри! — добавил Рон, глядя на свое расписание. — Это на вершине Северной башни. Нам понадобится десять минут, чтобы добраться туда…

Орион сдержал улыбку, когда Рон и Гайден поспешно засунули в рот остатки еды и вскочили на ноги, а Невилл последовал их примеру. Они развернулись, чтобы уйти, но остановились и оглянулись на Ориона. — Ори, ты не идёшь? — спросил Гайден.

Орион покачал головой. — Я не записывался на гадание, — ответил он с понимающей улыбкой. — Вместо этого я записался на "Древние руны". Впрочем, удачи. Я слышал, профессор Трелони любит начинать год на ура.

Невилл, Гермиона, Гайден и Рон мгновение в замешательстве смотрели на Ориона, прежде чем прийти в себя и поспешить вон из Большого Зала. Как только они скрылись из виду, Фред и Джордж начали смеяться. — Это было жестоко, приятель, — сказал Фред между смешками. — Интересно, как долго протянет Гермиона.

— Я не знаю, дорогой брат, — возразил Джордж. — Она упрямая. Возможно, она просто потерпит, чтобы доказать свою точку зрения.

Орион лишь закатил глаза и переключил внимание на Роуз. — Что ж, сейчас у меня свободное время. Тебе нужна помощь, чтобы найти класс своего первого урока? — спросил он, но в ответ получил лишь шокированный взгляд. — Если конечно ты не против…

— Нет! — громко перебила Роуз, заставив окружающих обернуться и уставиться на них. Она покраснела от смущения и уставилась в свою тарелку. — Прости. Я просто подумала, что ты занят…

— Чем занят? — переспросил Орион, вставая. — Послушай, Роуз, я много лет бродил по коридорам Хогвартса, прежде чем стал здесь учиться. Никому больше так не везло. Многие первокурсники терялись, пытаясь найти свои классы. Это происходит каждый год.

Роза на мгновение прикусила нижнюю губу, прежде чем кивнуть и подняться на ноги. — Хорошо, — сказала она с улыбкой. — Веди меня, о бесстрашный проводник. Веди.

Орион лишь вздохнул, выходя из Большого зала. Сегодня он даст Роуз немного уверенности в себе. Завтра будет другая история.

— Роза! Подожди!

Орион оглянулся через плечо и увидел, что темноволосая девушка, которая накануне вечером разговаривала с Розой, спешит его догнать. Не желая ввязываться в неприятности, Орион продолжил идти, но чуть медленнее. Его отец всегда говорил, что ни один мужчина не способен понять женщину, и Ремус никогда не говорил ничего обратного. До сих пор Орион думал, что это просто оправдание, объясняющее, почему Сириус и даже Ремус редко с кем-то встречались.

— Что тебе нужно, Ромильда? — устало спросила Роуз, когда первокурсница догнала её. — Гайден уже ушёл на занятия.

— Роуз, прости меня, — взмолилась Ромильда. — Ты была права. Просто я выросла, слушая истории о мальчике-который-выжил, и всё, что я слышала в поезде, — ну, я правда сожалею.

Роуз раздражённо фыркнула: «Я уверена, что ты слышала о том, каким героическим был Гайден, но большинство людей не понимают, что мой брат каждый раз чуть не умирал. Никто не знает, что случилось той ночью, Ромильда. Никто не знает, почему Гайден выжил, а Гарри умер. Никому нет дела до правды, когда они заняты тем, что придумывают истории, в которых Гайден предстаёт не таким, какой он есть!»

Орион боролся с желанием развернуться и прогнать Ромильду Вейн. Поскольку Роуз больше не с кем было поговорить, она поделилась с ним многими своими тревогами — тревогами, которых не должно быть у нормальной одиннадцатилетней девочки. Конечно, семья Поттеров не была «нормальной» с точки зрения большинства, но всё равно было тревожно, насколько сильно два события повлияли на всех членов семьи.

Ромильда неловко переступила с ноги на ногу. — Так ты меня прощаешь? — взмолилась она.

Роуз протяжно вздохнула. — Да, я прощаю тебя, но если ты когда-нибудь снова так заговоришь о моём брате…

Как будто такое когда-нибудь случится. С огромным усилием Орион промолчал, поднимаясь по лестнице. Гайдену пришлось бы сделать что-то значительное, чтобы волшебный мир перестал одержимо следить за ним, и даже тогда это не было бы «нормальной» жизнью. Это была одна из тех вещей, о которых никогда не говорили. Гайден был обречён до конца своих дней либо получать похвалу, либо выслушивать критику за каждую мелочь. Орион невольно поморщился при этой мысли. Именно об этом говорил его отец, когда сказал, что за славу нужно платить.

Вместе со своей новой подругой Роуз с нетерпением ждала первого урока в Хогвартсе. К счастью, это были чары, а не зельеварение или история магии. Хотя у Ориона всё ещё были некоторые сомнения по поводу искренности Ромильды, он знал, что Роуз может сама о себе позаботиться. В конце концов, за лето она выучила множество заклинаний у Сириуса на случай, если понадобится.

* * *

Коридоры быстро опустели, и последние ученики поспешили на занятия, оставив Ориона в жуткой тишине. Это было странно. Сколько Орион себя помнил, Хогвартс никогда не казался таким… пугающим. Как будто дементоры, охранявшие школу, уже опустошили то, что раньше было светлым и счастливым местом, если такое вообще возможно. Ориону почти захотелось отойти от окон, чтобы попытаться забыть о происходящем.

Поскольку делать было нечего, Орион решил ненадолго заглянуть в библиотеку в поисках книги по продвинутым заклинаниям, в том числе Патронуса. После того, что случилось вчера, лишняя тренировка точно не помешает. В конце концов, его отец и дядя не всегда будут рядом, чтобы спасти их шкуры.

Потребовалось некоторое время на поиски, но, в конце концов, Орион нашёл книгу, которую ещё не брали. Она была немного сложнее, чем то, к чему был готов Орион, но лишняя работа никогда не помешает, по крайней мере, так всегда говорил Ремус. Теперь Ориону предстояло применить уроки Ремуса на практике. Он не собирался создавать ещё больше проблем для своего дяди, который чувствовал, что ему нужно многое доказать тем, кто всё ещё верил в стереотипы о Ремусе.

* * *

Не успел Орион опомниться, как пришло время его первого в этот день урока — трансфигурации. Он постарался прийти пораньше в надежде узнать, как прошло прорицание, но в итоге все пришли прямо перед началом урока. Невилл сразу же сел рядом с ним, бледный и замкнутый. Встревоженный Орион быстро оглядел класс и увидел, что Гайден сидит в дальнем конце комнаты, обхватив голову руками, а Рон сидит рядом с ним с обеспокоенным выражением лица. Что ж, это доказывает, кем была жертва Трелони.

— Она предсказала смерть Гайдена, не так ли? — прошептал Орион Невиллу, который с тревогой посмотрел на него. — Она делает это каждый год, Невилл. По крайней мере, так мне сказали Седрик, Фред и Джордж.

Невилл открыл рот, чтобы ответить, но тут же замолчал, когда профессор МакГонагалл заговорила об анимагах. Было почти забавно, как она избегала встречаться взглядом с Орионом. Лишь немногие знали о способностях Ориона, в основном потому, что мало кто согласился бы обучать маленького ребёнка такой сложной магии. Как ни странно, стать анимагом было одной из самых простых вещей, которые Орион когда-либо делал, потому что он очень этого хотел, чтобы проводить больше времени с отцом и дядей.

Было очевидно, что Орион был единственным, кто обращал внимание на лекцию, потому что только он зааплодировал после того, как профессор МакГонагалл превратилась в полосатую кошку с отметинами вокруг глаз. — В самом деле, что на вас сегодня нашло? — спросила профессор МакГонагалл, превращаясь обратно в себя с лёгким хлопком. — Не то чтобы это имело значение, но это первый раз, когда моя трансформация не вызвала аплодисментов у всего класса.

Почти все повернулись в сторону Гайдена, но никто не произнёс ни слова. Наконец Гермиона подняла руку. — Профессор, у нас только что был первый урок прорицания, и мы гадали по чайным листьям, и…

— Ах, конечно, — сказала профессор МакГонагалл, нахмурившись. — Не нужно ничего говорить, мисс Грейнджер. Скажите мне, кто из вас умрёт в этом году?

Орион не мог не взглянуть на Невилла с выражением «я же тебе говорил» на лице.

— Я, — наконец сказал Гайден дрожащим голосом.

— Понятно, — сухо сказала профессор МакГонагалл. — Тогда вам следует знать, Поттер, что Сивилла Трелони предсказывала смерть одного ученика в год с тех пор, как приехала в эту школу. Никто из них ещё не умер. Предсказание смерти — её любимый способ поприветствовать новый класс. Если бы не тот факт, что я никогда не говорю плохо о своих коллегах… — профессор МакГонагалл на мгновение замолчала, прежде чем продолжить. — Прорицание — одна из самых неточных отраслей магии. Не буду скрывать от вас, что у меня к нему очень мало терпения. Вы выглядите совершенно здоровым, Поттер, так что вы меня простите, если я не отпущу вас сегодня без домашнего задания. Уверяю вас, если вы умрёте, вам не придётся его сдавать.

Гермиона рассмеялась, и Гайден слегка расслабился, но, похоже, не все были убеждены. — А как же чашка Невилла? — прошептала Лаванда Браун.

Орион уставился на Невилла, приподняв бровь, и увидел, как тот смущённо покраснел. Видимо, Невилл снова стал неуклюжим. Не самое лучшее предсказание. Все знали, что Невилл немного неуклюж.

Когда трансфигурация, наконец, закончилась, Орион и Невилл поспешили догнать Гайдена, Рона и Гермиону, прежде чем присоединиться к толпе, направлявшейся в Большой зал на обед. Они сели в конце стола, подальше от Лаванды и Парвати, которые всё ещё смотрели на Гайдена так, будто он вот-вот упадёт замертво. Удивительно, но Рон, похоже, разделял их мнение.

— Рон, не грусти, — сказала Гермиона, пододвигая к нему тарелку с тушёным мясом. — Ты слышал, что сказала профессор МакГонагалл.

Рон положил себе в тарелку немного тушёного мяса, но не стал есть. — Гайден, — сказал он низким серьёзным голосом. — Ты нигде не видел большую чёрную собаку, да?

Это привлекло внимание Ориона. — Что? — быстро спросил он.

Гайден вздохнул. — Профессор Трелони заявила, что увидела в моей чашке символ Близнецов и Мрака, — сказал он Ориону. — Сначала я подумал, что она имеет в виду Гарри, но…

— Гарри уже мёртв, Гайден, — тихо сказал Рон, не отрывая взгляда от своего рагу. — Ты не понимаешь. Это Гримм! Мой… мой дядя Билиус видел одного из них — и умер через двадцать четыре часа!

Гермиона закатила глаза. — Совпадение, — беззаботно сказала она, наливая себе немного тыквенного сока. — Кроме того, Гайден не видел Грима. А ты, Гайден?

Гайден покачал головой, хотя по-прежнему выглядел обеспокоенным. — Знаешь, все говорят мне, что я должен двигаться дальше и забыть Гарри, но как я могу, если мне постоянно напоминают о нём?

Никто не мог придумать ответа на этот вопрос. Орион нервно прикусил губу, размышляя, стоит ли что-то говорить. То, что Гайден увидел в своей чашке анимагическую форму Сириуса Блэка, не могло быть совпадением. Однако тот факт, что Гайден не счёл это чем-то иным, кроме настоящего Гримма, доказывал, что Джеймс Поттер не слишком распространялся о своих днях в Хогвартсе.

— По-моему, прорицание — это что-то очень туманное, — сказала Гермиона, полезла в сумку и вытащила учебник по арифмантике. — Если хотите знать моё мнение, это сплошные догадки.

— В этой чашке не было ничего странного, — горячо сказал Рон, сердито глядя на Гермиону, которая поставила чашку на стол, прислонив её к кувшину с соком.

— Ты не казался таким уверенным, когда говорил Гайдену, что это овца, — парировала Гермиона.

— Профессор Трелони сказала, что у тебя неправильная аура! Тебе просто не нравится, что ты в чём-то плоха для разнообразия!

— Ребята! — умоляюще вмешался Невилл. — Пожалуйста, не ссорьтесь. Гермиона права. Прорицание в основном основано на интерпретации. Профессор Трелони сама так сказала, и эта «аура» — это, по сути, способность верить в то, что берёшь на веру. Логика не играет роли в Прорицании. Я думаю, именно поэтому Трелони сказала, что Гермиона будет испытывать трудности.

Гермиона фыркнула и начала читать. Когда Рон сердито уставился на неё, набивая рот едой, Орион, Невилл и Гайден поняли, что лучше не поднимать эту тему. Это было расхождение во мнениях, основанное на происхождении. Гермиона была родом из мира магглов, где почти всё можно было объяснить с научной точки зрения. Рон же вырос в мире магии, где многие необъяснимые вещи были в порядке вещей, в том числе то, что годовалый ребёнок мог победить могущественного Тёмного Лорда.

Задача состояла в том, чтобы найти золотую середину. Не всё можно было объяснить логически, и не все мифы были правдивы.

Для некоторых было облегчением выйти из замка после обеда, хотя другие опасались, что дементоры могут быть где-то поблизости. В воздухе всё ещё было немного прохладно, но, по крайней мере, вчерашний дождь закончился, так что они не промокли. Идя к хижине Хагрида на краю Запретного леса, Орион, Невилл и Гайден старались держаться между Роном и Гермионой, которые теперь не разговаривали друг с другом. Для Ориона вся эта ситуация была нелепой. Почему Рон и Гермиона не могли договориться о несогласии?

* * *

Идя по наклонной лужайке, Орион сдержал стон при виде трёх слишком знакомых спин впереди. Кто в здравом уме поставил бы гриффиндорцев в пару со слизеринцами на уроке, где они имели дело с опасными существами? Это было равносильно приглашению к несчастному случаю, в основном потому, что в эту пару попал Драко Малфой. Орион мог описать Драко только как эгоистичного, незрелого придурка, который слишком сильно полагался на влияние Люциуса Малфоя.

Хагрид ждал свой класс у дверей своей хижины, одетый в пальто из кроличьей шкуры. Рядом с ним был кабан-подросток Клык. «Ну-ка, давайте, шевелитесь!» — крикнул Хагрид. «Сегодня вас ждёт настоящее угощение! Будет отличный урок! Все здесь? Хорошо, следуйте за мной!»

Все замешкались, когда показалось, что Хагрид собирается завести их в лес. Только когда Хагрид отошёл в сторону от деревьев, все расслабились и последовали за ним. Через пять минут ходьбы они оказались у чего-то вроде самодельного загона, который был пуст. Тот факт, что им нужно было что-то, что защищало бы их от существа, заставил Ориона почувствовать себя очень неуютно.

— Все, собирайтесь вокруг забора! — позвал Хагрид. — Вот так, убедитесь, что вы всё видите, и откройте свои учебники…

— Как? — протянул Драко, когда Орион достал свою книгу и открыл её, погладив корешок.

— Что? — Хагрид спросил в замешательстве.

— Как нам открыть наши книги? — повторил Драко, не замечая, что Гайден, Невилл, Гермиона и Рон следуют примеру Ориона. Его внимание было приковано к Хагриду, который достал свой экземпляр «Книги о чудовищах», перевязанный верёвкой. Другие слизеринцы достали свои книги, перевязанные похожим образом.

Хагрид огляделся и остановил взгляд на гриффиндорцах. — Орион, как ты догадался? — спросил он с улыбкой.

— Я погладил ее по корешку, профессор, — ответил Орион, улыбнувшись в ответ.

Хагрид ухмыльнулся ещё шире. — Очень хорошо, Орион, — сказал он, а затем обратил внимание на весь класс. — Итак, пока вы все открываете учебники, я пойду за волшебными существами. — Хагрид ушёл от них в лес и скрылся из виду.

— Боже, это место разваливается на глазах, — громко сказал Драко, пытаясь открыть книгу, но безуспешно. — Этот болван, который ведёт занятия, — у моего отца будет припадок, когда я ему скажу…

— Заткнись, Малфой, — перебил его Гайден. — Хагрид не виноват, что ты не смог открыть свою книгу.

— И я уверен, что ты сам во всём разобрался, Поттер, — саркастически сказал Драко. — Скажи мне, как долго ты собираешься прятаться за Блэком?

— О-о-о-о! — взвизгнула Лаванда, указывая на противоположную сторону загона.

К ним рысью приближалась дюжина крупных существ, и Орион сдержанно застонал. Только Хагрид мог подумать, что гиппогрифы в первый день — это хорошая идея. У гиппогрифов были тела, задние ноги и хвосты как у лошадей, а передние ноги, крылья и головы напоминали гигантских орлов. Гиппогрифы были довольно устрашающими существами и славились своей гордостью и обидчивостью. Их когти на передних ногах были длиной в полфута и чаще всего использовались как оружие против тех, кто был настолько глуп, что их злил.

— Но! Но! Вперед! — оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики.

Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились.

— Знакомьтесь! Гиппогрифы! — восторженно махал рукой лесничий. — Красавцы, а!

— Ну как? — Хагрид потер ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. — Если хотите, можете подойти ближе.

— Перво-наперво запомните, — сказал Хагрид. — Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго.

Малфой, Крэбб и Гойл не слушали: они о чем-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумал Гарри.

— Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, — продолжал Хагрид. — Подойдешь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?

Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Даже трое друзей не горели желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.

— Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий.

Услышав шёпот, Орион оглянулся через плечо и увидел, что Драко вполголоса разговаривает со своими приятелями, Винсентом Крэббом и Грегори Гойлом. Это было просто напрашиванием на неприятности. Драко не любил Хагрида, это было очевидно, однако не обращать на это внимания сейчас — значит напрашиваться на неприятности.

Все отступили на шаг назад, кроме Ориона. По сравнению с тем, что он видел в прошлом, гиппогриф был проще простого. — Я могу, — сказал он, перелезая через ограду загона.

— Молодец, Орион! — обрадовался Хагрид. — Тогда давай посмотрим, как ты поладишь с Клювокрылом. — Он отвязал одну из цепей и оттащил серого Гиппогрифа подальше от остальных. Снимая кожаный ошейник, Хагрид, казалось, не замечал, что все на другой стороне загона затаили дыхание. — Полегче, Орион. Ты должен поддерживать зрительный контакт, а теперь постарайся не моргать. Гиппогрифы не доверяют тем, кто слишком часто моргает…

Орион кивнул, переводя взгляд на Клювокрыла, и встретился с ним взглядом. Долго глядя друг другу в глаза, Орион подумал, что видит в глазах Клювокрыла что-то странное, но не придал этому значения и поклонился. Напряжение в воздухе было удушающим, все ждали, что что-то произойдёт.

А потом что-то произошло.

Воздух наполнился вздохами, когда Клювокрыл шагнул вперёд и наклонил голову, чтобы понюхать шею Ориона. Орион слышал, как Хагрид осторожно и встревоженно шагнул вперёд, но старался не двигаться. Он понимал, что происходит. Клювокрыл почувствовал зверя внутри. Клювокрыл почувствовал Тень и пытался понять, представляет ли Тень угрозу.

— А, — обеспокоенно сказал Хагрид. — Верно — Орион, отойди-ка, не торопись…

Клювокрыл громко и раздражённо закрякал, глядя на Хагрида, а затем снова перевёл взгляд на Ориона, согнул чешуйчатые передние лапы и опустился в явном поклоне. Орион смог лишь вздохнуть с облегчением. По крайней мере, теперь его секрет мог остаться секретом.

— Молодец, Орион! — с энтузиазмом сказал Хагрид. — Правильно — теперь ты можешь его потрогать! Погладь его по клюву, давай!

Орион сделал, как ему было сказано, и заметил, что Клювокрыл продолжает принюхиваться к нему, словно пытаясь запомнить его запах. Это было странно.

Когда раздались аплодисменты, Хагрид сделал ещё один шаг вперёд. — Думаю, он может позволить вам прокатиться на нём! — с энтузиазмом сказал Хагрид. Орион в тревоге уставился на Хагрида. Он не вызывался добровольцем. Езда на диком животном сильно отличалась от полёта на метле, но Хагрид не обратил на него внимания. — Забирайся туда, прямо за сочленением крыла, — продолжил Хагрид, — и смотри, не выдергивай у него перья, ему это не понравится.

Смирившись со своей судьбой, Орион поставил ногу на крыло Клювокрыла и забрался ему на спину. Клювокрыл встал и снова прокричал что-то Хагриду, что стало его единственным предупреждением перед тем, как двенадцатифутовые крылья раскрылись по обе стороны от Ориона. Он едва успел схватить Клювокрыла за шею, прежде чем они взмыли вверх. Орион инстинктивно закрыл глаза и понадеялся, что полёт будет недолгим. Он знал, что рискует, когда летает на метле, но метлу можно контролировать. Она слушается тебя. Однако Клювокрыл никого не слушал. Жизнь Ориона была в руках Клювокрыла.

Полёт был недолгим — всего один круг по загону, — но, конечно, достаточно долгим. Приземление было трудным. Ориону пришлось приложить немало усилий, чтобы не соскользнуть. Как только ноги Клювокрыла коснулись земли, Орион соскользнул с него под радостные возгласы.

— Отличная работа, Орион! — взревел Хагрид. — Ладно, кто ещё хочет попробовать?

Глаза Ориона расширились от тревоги. Это была плохая идея. Орион быстро схватил Хагрида за рукав и потянул достаточно сильно, чтобы привлечь его внимание.

— Что-то не так, Орион? — спросил Хагрид, слегка наклонившись.

— Хагрид, Драко не слушал, когда ты всех предупреждал, — быстро сказал Орион. — Не спускай с него глаз.

Глаза Хагрида расширились, и он поспешил к Клювокрылу, где как раз оказались Драко, Винсент и Грегори. Орион нервно наблюдал, как Клювокрыл поклонился Драко, который затем протянул руку и погладил его по клюву. По выражению лица Драко Орион понял, что это лишь вопрос времени…

— Это очень просто, — протянул Драко достаточно громко, чтобы Орион его услышал. — Я знал, что так и будет, если Блэк смог это сделать… Держу пари, ты совсем не опасен, да, ты, огромный уродливый зверь?

— ХВАТИТ! — взревел Хагрид, оттаскивая Драко в тот момент, когда Клювокрыл встал на дыбы, чтобы нанести удар. — Я тебя предупреждал! Убирайся отсюда и не возвращайся, пока не научишься слушать! Будешь неделю отсиживаться у Филча!

Драко уставился на Хагрида со смесью ненависти и смущения на лице. — Когда мой отец…

— Твой отец знает правила! — сердито перебил Хагрид. — Возвращайся в замок! Я расскажу об этом Снейпу!

Не сказав больше ни слова, Драко развернулся и ушёл, а Винсент и Грегори, поколебавшись, последовали за ним. До конца урока никто не проронил ни слова, хотя, судя по всему, остальные слизеринцы хотели что-то сказать. Пэнси Паркинсон едва не трясло от сдерживаемого гнева. Рон же не мог скрыть почти восторженную улыбку. Учитывая семейную вражду между Малфоями и Уизли, Рону всегда нравилось, когда Драко получал по заслугам.

Когда их, наконец, отпустили, слизеринцы отделились от остальных и начали критиковать Хагрида по дороге обратно в замок. Орион знал, что они просто защищали своего однокурсника, но, честно говоря, Драко мог серьёзно пострадать — или даже погибнуть — просто потому, что не следовал указаниям Хагрида. Проблема была в том, что Драко был слишком предвзят, чтобы видеть что-то, кроме того, что он хотел видеть, потому что его отец был точно таким же.

— Ты же не думаешь, что с Хагридом может случиться что-то плохое, правда? — нервно спросила Гермиона, когда они вошли в Большой зал на ужин.

— Если нет, то не из-за недостатка попыток, — сказал Рон. — Малфои заботятся об общественном мнении, и то, что произошло… ну, скажем так, Малфой в итоге выглядел как избалованный ребёнок.

«Всё было бы по-другому, если бы наказание наложил кто-то вроде профессора МакГонагалл, — добавил Невилл. — Я думаю, Малфой ясно дал понять, что думает о Хагриде. Если он считает, что кто-то ниже его, он не станет его слушать».

— И Люциус Малфой не исключение, — сказал Орион, когда они сели. — Поверь мне, ещё не конец.

— Что ж, нельзя сказать, что первый день после лета не был интересным, — сказал Рон, но в ответ получил недоверчивые взгляды окружающих.