За гранью отражений (гет)

Плотнее завязав на шее шарф, я шла по дорожке в сторону поля для квидича. Сейчас, когда в школе никого не было, я могла со спокойной совестью выполнять виражи на метле до изнеможения. Мне было необходимо выморозить из своей головы образы последних дней. Этим я занималась и сегодня, загоняя себя до того состояния, когда уже не чувствовала ни рук, ни ног, ни мыслей. В какой-то момент, мимо меня пролетела Хэдвиг. Наверное, возвращалась с охоты.

— Эй, малышка! — свистнула я свой сове, которая откликнулась только со второго раза. Я очень быстро нагнала ее, протягивая руку, чтобы игриво дернуть ее за перья на хвосте, за что получила недовольное щелканье.

Она резво включилась в игру, то подныривая под меня, то резко взмывая ввысь, больно хватая по пути за растрепавшийся хвост. Волосы раздувало ветром, постоянно закрывая мне обзор, а я пыталась сдуть их с лица, что было крайне проблематично, когда ветер сдувал все обратно.

Так, отдуваясь, в один момент я заметила темную фигуру, двигающуюся из замка в сторону Запретного леса. Я узнала его по хромоте.

В голове вновь возник его печальный образ, но я решительно стряхнула ей, пытаясь вытрясти из себя все чувства и мысли.

Что ему там нужно? При нем не было корзины, если бы он шел за ингредиентами, словно он шел на встречу с кем-то. После увиденного, мне, почему-то, было необходимо знать, с кем именно у него встреча.

Отмахнувшись от совы, я полетела следом за ним, радуясь, что теперь я все время с собой носила мантию. Это была удивительная вещь, с легкостью помещающаяся в любой карман. Словно ее не могли видеть не только на человеке, но и вообще, если только ты не ее хозяин.

Я долго кружила по округе, пока не услышала голоса. В тот же миг, я натянула капюшон сильнее, чтобы моего лица не было видно, приземляясь на толстую ветку дерева. Осмотревшись, я так и не поняла, откуда идет голоса, пока не опустила взор ниже. Они стояли прямо подо мной: Профессор Снейп и профессор Квиррелл...?

— …Н-н-не знаю, п-почему вы ре-ре-решили в-встретиться именно здесь, С-С-Северус?

— О, я просто подумал, что это очень личный разговор, — произнес Снейп ледяным тоном. — Ведь никто, кроме нас, не должен знать о философском камне — уж, по крайней мере, школьникам наш разговор совсем ни к чему.

Философский камень? Так вот, что охраняет Пушок! Ну, каникулы прошли явно не зря. Но я никак не могла разобрать бормотания Квиррелла, хотя и наклонилась ниже.

— Вы уже узнали, как пройти мимо этого трехголового зверя, выращенного Хагридом, не так ли?

— Я-я-я н-не понимаю, о-о чем вы, С-С-Северус.

— Не надо прикидываться. Вам не нужен такой враг, как я, Квиррелл, — угрожающе произнес Снейп, делая шаг в сторону заикающегося профессора. — Вы прекрасно знаете, о чем я говорю, — в голосе Снейпа звучала злая ирония.

Квиррелл в ответ болтал головой в разные стороны, словно болванчик, а у меня возник вопрос, как на нем держится этот тюрбан. Я слышала о чарах вечного приклеивания, неужели.… Ну вот, все прослушала.

— Очень хорошо, — перебил Квиррелла Снейп. — В ближайшее время мы снова встретимся — когда вы, наконец, обдумаете, на чьей вы стороне.

Снейп закутался в мантию, накинул на голову капюшон, повернулся и ушел. Было уже почти совсем темно, но я все равно рассмотрела, как лицо испуганного Квиррелла, с каждым шагом Снейпа, менялось. Когда декан совсем скрылся, внизу стоял незнакомый мне человек.

— Мне убить его, господин? — Спросил Квиррелл у невидимого собеседника, ни разу не заикнувшись.

— Нет, он еще может нам пригодиться, — ответил скрипучий голос пустоты.

— Как прикажете.

— Действия крови уже почти закончилось. Нам вновь нужно навестить наших четвероногих друзей, Квиррелл. Не заставляй меня тебе напоминать.

— Прошу прощения, — кивнул Квиррелл, а я просто закрывала себе рот рукой. Я вновь оказалась не в том месте, не в то время. И, кажется, это было куда хуже того, что я увидела у зеркала Еиналеж. Гораздо хуже.

Профессор исчез в темной глубине леса, а я стояла, будто парализованная. Страх накрыл меня волной, ледяной и неотвратимой. Сердце бешено колотилось, в груди нарастала паника, а ноги словно приросли к ветке. Я была не в силах ни крикнуть, ни двинуться, ни даже вырваться из этого удушающего ужаса.

* * *

Я бежала по коридорам Хогвартса, ведомая только одной мыслью: нужно все рассказать профессору Дамблдору. Он нанял не того человека. Это он должен был защищать учеников и учителей, но один из них сейчас был в смертельной опасности. А может, и все в этой школе.

После полета, ужаса в лесу и безумного бега по школе моя спина насквозь промокла, а пряди волос липли ко лбу. Вид у меня был далек от приличного, но мне было все равно. Даже стуча в дверь с такой силой, что пальцы начали болеть, я не остановилась, пока она наконец не открылась.

— Профессор, вас хотят убить! — выпалила я, глядя на Снейпа.

Почему я пришла сюда, а не к Дамблдору? Не знаю. Ноги словно сами привели меня. Я едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в его черную мантию, будто этим могла защитить его от неминуемой гибели.

— Мистер Поттер, что вы делаете здесь, после отбоя? — ответил мне ледяной голос декана, будто он не слышал, что я только что прокричала ему в грудь. Мне пришлось задрать голову, всматриваясь в черные колодцы его глаз. Я никак не могла разобрать эмоции на этом строгом лице, но уже готова была расплакаться от разрывающих меня чувств. Да, он мне не нравился, даже пугал, но я не хотела, чтобы он умер. Я не хочу, чтобы вообще хоть кто-то из моих знакомых умирал.

— Вы вообще меня слышали! Профессор Квиррелл! Он говорил с кем-то, предлагал вас убить! Этот кто-то сказал…

— Закройте рот! — рыкнул Снейп, резко втаскивая меня в свой кабинет, перед этим осмотрев коридор. Дверь захлопнулась и полыхнула голубой вспышкой, а я просто сползла по ней на пол, наконец, захлебнувшись слезами.

— Он… он сказал, что вы еще пригодитесь… профессор, пожалуйста, поверьте мне, — мой голос сорвался в хрип, и я обняла себя за плечи, начав дрожать.

— Успокойтесь и выпейте, — перед лицом появился стакан, в который я вцепился, как в спасательный круг. Зубы стучали о стекло, пока я жадно глотала ледяную воду. — И встаньте уже наконец.

Я понуро кивнула, поднимаясь с пола. Меня все еще трясло, пусть это больше не походило на приступ истерики, но я все еще держалась за стакан обеими руками, боясь отпустить его хотя бы на миг.

— А теперь еще раз и с самого начала, — велел мне Снейп. Весь его вид выражал крайнюю степень сосредоточенности. Он смотрел на меня своим строгим и испытывающим взглядом. Я знала, что не смогу ему соврать, он попросту раскусит меня на первой же фразе.

Весь запал, с которым я бежала сюда, исчез. И я вновь опустилась на пол, присела на корточки, опустила голову, долго выдыхая.

— Обещайте, что не будете злиться, — спросила я у носков его блестящих, черных туфель. Удивительно, не такой уж он и не ухоженный. Вон, какая обувь сверкающая

.

— Вы собираетесь выставлять мне условия, мистер Поттер? — язвительно бросил он, отступая от меня на шаг, и я больше не видела точки, на которой я сосредоточилась. Пришлось поднять голову.

— Слишком поздно, я уже зол. Говорите уже.

— Я… я следил за вами, профессор. Сегодня, — призналась я. Мне было стыдно, но если это спасет декану жизнь, то мне не о чем жалеть. По плечам рассыпались волосы, в какой-то момент, с меня слетела резинка, и только змейка украшения еще держалась там на честном слове. Честными были и мои глаза, которыми я пыталась вымолить для себя легкую смерть у Снейпа.

— Я... я следил за вами. Сегодня, — призналась я, чувствуя, как жар стыда заливает лицо.

Я рассказала ему всё: о его разговоре с Квирреллом, о том, как изменился профессор, о страшном взгляде, которым он провожал Снейпа. На этот раз Снейп даже не перебил меня. Его взгляд был пронзительным и тяжелым, он неотрывно смотрел мне в глаза.

— Вы, как ваш отец, суёте нос, куда не следует, — процедил он, с трудом сдерживая злость. Я видела, что он хочет сказать больше, но вместо этого сделал паузу. — О вашем неподобающем поведении мы еще поговорим. А теперь убирайтесь.

Он махнул рукой на дверь, и та снова засветилась голубым сиянием. Меня словно ударили. Несправедливость захлестнула меня. Все мои добрые намерения и жалость к нему смыло волной обиды. Я шумно поставила стакан на стол и, молча, вышла. Что ж, раз он такой умный, то пусть сам спасает свою шкуру, а мне все равно!

* * *

«Северус Снейп»

— Северус, это серьезное обвинение, ты же понимаешь? — на меня испытующе смотрел Дамблдор из-за своих очков-половинок, а я сжимал пальцами маленькую фарфоровую чашку с чаем, от которого не смог сегодня отказаться. Я держался за эту чашку так же, как полчаса назад Поттер держался за стакан воды.

Этот мальчишка! Мало того, что он следил за мной, так он еще и посмел мне в этом признаться. Смотрел своими отвратительно честными изумрудами, словно не совершил ничего противоправного. И что еще хуже, узнав об угрозе для меня, он счел своим долгом рассказать об этом. Это худшее из возможных. Словно мне было мало, что его отец когда-то швырнул мне в лицо свой "благородный поступок", спасая меня от Люпина в Визжащей хижине. Теперь его сын идет тем же путем. Я ненавижу это.

— Альбус, я с самого начала говорил вам, что с Квирреллом что-то не так. Вы же сам учили его, и посмотрите на него сейчас! — я все же вспылил из-за мыслей о старшем Поттере, громко бахая чашку о столик. Директор поморщился на такое обращение со своим чайным набором, и я сразу же сдулся, недовольно фыркая.

— Северус, я просил присмотреть за ним, но сейчас, — старик покачал головой, словно был крайне мной разочарован. Кажется, он всегда во мне разочарован. — Что ты предлагаешь мне ему предъявить?

— Ваш Поттер, — выплюнул я ненавистную фамилию, — видел его в запретном лесу. Вот у него все и выпытывайте. Мне плевать, что собирается делать Квиррелл с философским камнем, я больше не собираюсь иметь к этому никакого отношения.

Я и без того никогда не мог похвастаться душевным равновесием, но жалость в изумрудных глазах этого мальчишки вывела меня из себя. Она словно вскрыла раны, которые я считал давно залеченными, пробудив всех моих старых демонов. Хотелось рвать и метать, хотелось крушить всё вокруг. Честно говоря, я до сих пор не понимаю, как удержался, чтобы не прикончить его на месте.

А уж если бы мне сейчас попался Квиррелл... Думаю, разговор с ним выглядел бы совершенно иначе.

— Северус.

— Альбус, — рыкнул я в ответ, поднимаясь с кресла, показывая тем самым, что наш разговор окончен.

— Северус, мальчик в опасности. Ты же знаешь, — голос директора снова стал мягким, словно он уговаривает ребенка, но я-то знаю, КАК этот человек умеет убеждать.

— И причем тут я?

— Северус, — вновь ласково повторил Дамблдор, словно одной этой интонацией он мог сказать все на свете, что убедит меня.

— Смотрите за Квирреллом сами! — бросил я напоследок, а после захлопнул за собой дверь.

Всю дорогу до подземелий в моей голове звучала одна мысль: «Мальчик в опасности». Это повторялось, словно заевшая пластинка, заставляя меня идти быстрее, чем обычно. Проклятый Дамблдор. Проклятый Поттер. Неужели я никогда не смогу просто жить спокойно? Каждый раз — одни и те же проблемы, как будто мироздание испытывает мою терпимость.

Я вдруг резко остановился посреди коридора, словно кто-то дернул меня назад. В памяти всплыли изумрудные глаза, наполненные слезами. Эти глаза смотрели на меня с такой болью, что в груди будто что-то оборвалось. Почему он плакал? Из-за меня?

Эта мысль резанула меня, но я быстро отмахнулся от нее. Сейчас не время для таких размышлений. Надо сосредоточиться. Собрав все свои чувства в кулак, я отбросил лишние переживания и двинулся дальше по коридору.

Однако перед тем как вернуться в свои комнаты, я все же свернул в сторону, чтобы проверить: на месте ли этот мальчишка. Спокойствие мне сегодня явно не светит.

* * *

«Харриет»

Я сидела на своей кровати, сжимая в руках мантию-невидимку, и не могла успокоиться. Образ разъяренного Снейпа всё ещё стоял перед глазами, но вместо страха меня всё больше охватывало чувство вины. Да, он прогнал, но разве это означало, что я должна оставить его в опасности?

— Если он сам не хочет спасаться, то кто-то должен сделать это за него, — прошептала я, накидывая мантию на плечи.

Коридоры Хогвартса были тихими. Лишь звук моих собственных шагов, приглушённый тканью мантии, нарушал тишину. Я знала, что Снейп обычно возвращается к себе в комнаты после работы, но сегодня решила быть особенно внимательной. Если он снова встретится с Квирреллом, я должна быть там.

Когда я добралась до коридоров, ведущих к кабинету Снейпа, моё сердце начало биться быстрее. Спрятавшись за углом, я замерла, внимательно вслушиваясь. Спустя несколько минут послышались приглушённые шаги — тяжёлые, неровные.

Мне сразу стало легче, когда я увидела его живым. После той сцены у зеркала, что-то невидимое протянулось между нами, что-то, что мне хотелось бы назвать связью родственных душ. Мы оба потеряли дорогих нам людей, и оба хотели бы остаться с тем зеркалом навсегда. И пусть наши отношения нельзя назвать даже доверительными, я все равно хочу, чтобы он был в порядке.

* * *

Каникулы кончились, и я сидела в углу библиотеки, нервно перелистывая страницы книги, смысл которых давно ускользал от меня. Я не могла сосредоточиться. Перед глазами стояла сцена: Снейп и Квиррелл в лесу, их напряжённый разговор и сцена после ухода декана.

Я бросила книгу на стол и оглядела своих спутников. Тео листал какой-то пыльный фолиант, а Гермиона, как всегда, выглядела полностью погружённой в чтение.

— Нам нужно поговорить, — внезапно вырвалось у меня.

Тео поднял бровь, но ничего не сказал, закрывая книгу. Гермиона чуть замешкалась, но, заметив выражение на моем лице, отложила своё чтение.

— Что случилось? — первой заговорила Гермиона, нахмурившись.

Я осмотрелась, чтобы убедиться, что поблизости никого нет.

— Это касается Снейпа. И Квиррелла, — начала я тихо.

Глаза Нотта сузились.

— Ты всё ещё думаешь, что профессор Снейп что-то замышляет? — сухо спросил он.

— Не просто думаю, Тео. Я знаю. Я… следил за ним.

— Ты следил за ним? — ахнула Гермиона, и её голос прозвучал чуть громче, чем следовало.

Я быстро прижала палец к губам, жестом прося её быть тише.

— Да. Я видел, как они встречались в лесу. Снейп что-то выяснял, но я уверена, что он сам в опасности. Квиррелл — не тот, за кого себя выдаёт.

— Это звучит… ну, как сумасшествие, — выдавил Тео, скрестив руки на груди.

— Но ты ему веришь, — резко парировала Гермиона.

Тео пожал плечами.

— Допустим. Что ты предлагаешь?

Я глубоко вздохнула.

— Мы должны собрать доказательства. Узнать, что Квиррелл скрывает, и предупредить Дамблдора.

— Собрать доказательства? — переспросила Гермиона, её глаза блеснули энтузиазмом. — Значит, проникнуть в его кабинет?

— Не только. Я слышала, как они упоминали философский камень. Мы должны понять, зачем он ему нужен.

Гермиона побледнела.

— Философский камень? Ты уверен?

— Именно так он это назвал, — подтвердила я.

Тео вздохнул, потёр виски и кивнул.

— Ладно, допустим, я в деле. Если это действительно философский камень, это плохо. Но как мы это сделаем?

— Почему плохо, Тео? Ты что-то знаешь о философском камне? — в моих глазах загорелся огонек подозрения. Всегда знала, что Нотт не так прост, как хочет казаться.

— Знаю. Я все думал, откуда мне знакомо имя Николаса Фламеля. Так вот, — он поднялся с места, не договорив, и просто ушел к одному из стеллажей. Мы с Гермионой обменялись взглядами, но решили все же подождать развития событий. Не мог же он просто сбежать.

Через минут пять Тео вернулся, роняя на стол толстенный талмуд с неожиданным названием: «Книга для легкого чтения». В ней явно не было ничего легкого.

— Вот, — указал он пальцем на нужные строки, и мы погрузились в чтение.

«Древняя наука алхимия занималась созданием Философского Камня, легендарного вещества, наделенного удивительными силами. По легенде, камень мог превратить любой металл в чистое золото. С его помощью также можно было приготовить эликсир жизни, который делал бессмертным того, кто выпьет этот эликсир. На протяжении веков возникало множество слухов о том, что Философский Камень уже создан, но единственный существующий в наше время камень принадлежит мистеру Николасу Фламелю, выдающемуся алхимику и поклоннику оперы. Мистер Фламель, в прошлом году отметивший свой шестьсот шестьдесят пятый день рождения, наслаждается тишиной и уединением в Девоне вместе со своей женой Пернеллой (шестисот пятидесяти восьми лет)»

— Шестьсот шестьдесят пять лет? — переспросила я у своих друзей, потому что с трудом могла себе такое даже представить.

— Вот именно, Гарри! Шестьсот шестьдесят пять лет. Ты понимаешь, что это значит? — засияла Гермиона.

— Что на торт столько свеч не воткнешь… — рядом Тео закатил глаза, а меня резко осенило. — Шоколадные лягушки!

— Что? — спросили они меня в унисон.

— Шоколадные лягушки. На карточки с Дамблдором говорится, что они вместе работали над применением крови дракона. И про философский камень. Почему я сразу не вспомнил?!

Я едва не застонала от своей глупости. Ведь все было прямо на виду, но моя память уже в двенадцать лет меня подводит, а что будет в тридцать? А тут человеку аж шестьсот шестьдесят пять лет. Мерлин Всемогущий!

— Это ведь философский камень! Камень, Тео! — я стала трясти друга за плечи со всех сил. — Он может создавать золото и делать людей бессмертными!

— Ты сейчас говоришь, как энтузиаст-гриффиндорец, — фыркнул он, поднимая бровь. — Золото меня не интересует, а бессмертие звучит как проклятие.

— Тео, это не просто… — я осеклась, а лицо стало серьёзным. — Это значит, что кто-то очень опасный хочет его заполучить. Если Квиррелл это делает не ради себя, то ради кого?

Тео прищурился.

— Ты намекаешь, что он работает на Того-Кого-Нельзя-Называть?

— Именно, — кивнула я. — А если так, то мы уже в эпицентре чего-то, что может убить не только Снейпа, но и всех нас.

Тео посмотрел на меня с недоверием, но затем его взгляд стал более сосредоточенным.

— Хорошо. Допустим, ты прав. Но почему ты решил, что нам под силу что-то сделать? Мы дети, Гарри.

— Да, но мы дети с мантией-невидимкой, острым умом и жаждой справедливости, — отрезала я, с вызовом глядя на него. — И у нас есть Гермиона.

Тео закатил глаза, но уголки его губ едва заметно дрогнули.

— Ладно. Допустим, я в деле, — повторил он. — Но если что-то пойдёт не так, я скажу, что это была твоя идея.

— Договорились, — улыбнулась я, чувствуя, как ко мне возвращается уверенность.

Гермиона, наблюдавшая за нашим обменом, хлопнула в ладоши.

— Прекрасно. Теперь, если вы закончили, давайте вернёмся к планированию.

Тео фыркнул, но встал рядом с нами, облокотившись на стол.

— Хорошо, лидер, — сказал он, обращаясь ко мне. — Что будем делать?