Гномья прелесть (джен)

Гномы жили в норах и пещерах, в лесах, горах и под землёй. Так Сэм думал. Но гном, о котором говорил Уго, жил совсем в другом месте.

В Чикаго.

Путь из Лаббока в Чикаго, благодаря Ровене, занял меньше минуты. Она щёлкнула пальцами — Сэм опомниться не успел, как ясное утро Техаса сменилось серой моросью Иллинойса и, не удержавшись на ногах, чуть не растянулся на мокром асфальте в самом сердце города.

На улице в ранний час было не так уж и людно. Однако ни один прохожий не обратил внимания на внезапно появившуюся троицу.

Идти до жилища гнома — имя его состояло из двадцати двух букв, поэтому Уго велел звать его просто Рэм — было недалеко. Он, к изумлению Сэма, обосновался не в тихом сонном пригороде поближе к озеру Мичиган, а в оживлённом и благополучном районе Бактаун.

— Видать, парень, бежав, прихватил с собой немного золотишка и… чем ещё богаты гномы? — усмехнулся Кетч, когда все трое добрались по адресу, что дал Уго.

Перед ними возвышалось четырёхэтажное здание из красного кирпича, в прошлом — промышленное, а ныне переделанное в многоквартирное. С обеих сторон стояли практически такие же отремонтированные дома, а также кафе, ресторан, бар, музыкальный и книжный магазины. Чуть дальше виднелась церковь, а за ней — небоскрёб.

Сэм окинул улицу растерянным взглядом и попытался представить гнома тут — в магазине, в кафе, на утренней пробежке в парке. Не смог — это было… неуместно.

— А он точно поможет? — усомнился Кетч.

— Хороший вопрос, — пробормотал Сэм.

И они оба посмотрели на Ровену, которая уверенно заявила:

— Раз Уго сказал, что поможет, значит, поможет. Он не может мне врать.

Прозвучало странновато и даже немного страшновато. Но Сэм не стал расспрашивать — не до того было.

— Нам на последний этаж, — сказал он, и все трое, обогнув припаркованные у тротуара машины, вошли в здание.

* * *

Дверь открылась сразу — не успели Сэм, Кетч и Ровена подойти.

Гном ждал на пороге. Увидев его, Сэм подумал, что поспешил с оценкой, потому что Рэм не походил на гнома. По крайней мере, на гнома, какими их было принято представлять. Он выглядел как человек с карликовостью: тело непропорциональное, руки и ноги короткие, голова большая и лысая, лицо морщинистое, но не старческое, с короткой рыжеватой бородой. Кутаясь в чёрный халат, из-под которого торчали того же цвета тапки, Рэм окинул гостей сонным взглядом и сделал рукой приглашающий жест.

Сэма частенько встречали в сто раз хуже. Он понадеялся, что всё пройдёт гладко, как обещал Уго, и перешагнул порог. В то же мгновение что-то задержало его, затормозило, словно не доверяя и сомневаясь, пускать ли, и Сэму пришлось сделать усилие, чтобы войти. Кетч и Ровена явно почувствовали то же, что он. На лице Кетча мелькнуло изумление. А Ровена и вовсе вздрогнула, побледнела и покачнулась. Сэм подал ей руку — она вцепилась в неё неожиданно сильно — и сурово посмотрел на гнома:

— Что это было?

— Небольшая проверка. Человек, человек и мёртвая ведьма, — сварливо сказал тот и вытаращился на него в ответ. — Уго предупредил о двоих. Один лишний.

Сэм подавил вздох и твёрдо процедил:

— Никто не лишний. И это неважно. Важно, поможете вы или нет.

А затем предостерегающе покосился на Кетча, мол, молчи. Впрочем, тот, кажется, и не собирался признаваться, что в глаза не видел Уго, а увязался чисто за компанию и от жгучего любопытства. Он, никогда не встречавший гномов, с интересом таращился на Рэма и явно был не прочь изучить его с головы до ног да ещё и изнутри.

— Я собирался выпить кофе, когда мне позвонил Уго, — сказал Рэм и подавил зевок. — Пойдёмте, налью вам тоже. И поболтаем о моём народце.

Не дожидаясь ответа, он пошлёпал куда-то вглубь квартиры, и гости пошли следом.

Кухня оказалась большой и сверху донизу в чёрном цвете: от пола до потолка, вплоть до мелочей вроде ножей и полотенец. Рэм пригласил устроиться за чёрным столом и достал из нижнего шкафчика четыре чёрные кофейные чашки с блюдцами.

— Любите чёрный цвет, — хмыкнул Кетч.

— Очень, — согласился Рэм и ловко разлил кофе из турки по чашкам. — Сливки, сахар?

Он выставил на стол и то, и другое, плеснул в свою чашку побольше сливок и наконец тоже уселся за стол. Несколько секунд было тихо, только звякали чашки, и Сэм не мог не признать, кофе был что надо. А затем Рэм нацепил на широкий нос изящные круглые очки и сказал:

— Так что произошло?

— Гномы явились в наш дом и забрали моего брата. Непонятно почему и непонятно куда, — ответил Сэм.

— Хм, — Рэм снял очки, покрутил в руках и снова надел. — Мой народ не любит показываться людям. Если пришли, значит, что-то понадобилось. Что-то чрезвычайно важное.

Чрезвычайно важное?

Сэм уставился на Рэма, пытаясь сообразить, о чём тот говорил. Он прежде не имел дел с гномами. Да и Дин — Сэм не сомневался — тоже. Разве что, возможно, насолил им чем-то много лет назад, сам того не подозревая. Однако это было так давно, всё равно что в прошлой жизни. Сэм посмотрел на Кетча и Ровену — они тоже явно были сбиты с толку.

— Я не понимаю, — признался он. — Мы с братом никогда не сталкивались с гномами…

— Винчестеры, верно? — перебил его Рэм.

— Да.

— Хранители знаний, если слухи не врут?

— Да. — Сэм пожал плечами.

Он привык к чёртовой известности. Терпеть не мог глупые байки и домыслы о себе и Дине. Но признавал, что в этом была и определённая доля пользы.

— Хм, — Рэм, кажется, о чём-то глубоко задумался, уставившись в одну точку.

Сэм переглянулся с Ровеной и Кетчем. Она была не такая бледная, как несколько минут назад, но какая-то пришибленная. А ему определённо не терпелось что-нибудь прикарманить. Сэм ясно видел это по бегающим глазам и не придумал ничего лучше, чем слегка пнуть Кетча под столом. Кетч вздрогнул и укоризненно вытаращился на него, мол, я сама добропорядочность. Сэм подавил вздох, в немом ожидании посмотрел на Рэма — и вдруг понял, что в нём что-то поменялось. Он проморгался и сообразил: кожа Рэма стала темнее, нос удлинился, а на левой щеке появился широкий белый шрам, — и ему точно не показалось.

— Что за чёрт… — вырвалось у Сэма.

— Всего лишь маскировка, — сказал Рэм. — С ней я больше похожу на человека, пусть и особенного. А без неё я… просто гном. Носатый, неуклюжий, почти слепой. В общем, так себе тип.

— Вы… сбросили маскировку? — не понял Сэм.

— Нет-нет, всего лишь не принял ежедневную обязательную дозу своего… лекарства. Обычно я пью его за завтраком, но сегодня пришли вы и спутали мои планы.

— Простите, — буркнул Сэм, почувствовав себя чуть-чуть виноватым.

— А для человека такого лекарства нет? — вдруг, совершенно неуместно, по мнению Сэма, полюбопытствовал Кетч. — Ну, чтобы оборачиваться гномом или ещё кем-то?

Сэм подумал, не пнуть ли его ещё разок, чтобы придержал язык. А Рэм вдруг скривил губы в улыбке и покачал головой:

— У меня нет, но ход мыслей мне нравится.

— А что у вас есть? — тут же сориентировался Кетч.

— Всякое, — туманно отозвался Рэм.

Ага, согласился про себя Сэм, Уго так и сказал: «Рэм торгует всяким». И, пока эти двое совсем не разговорились, напомнил о том, за чем пришёл:

— Так что с Дином?

— Да, точно, с Дином Винчестером, хранителем знаний, — кивнул Рэм. — Я слышал о хранителях знаний и догадываюсь, что произошло.

— Да? — Сэм невольно подался вперёд.

— Я тогда был не то чтобы мал, но и недостаточно взрослым для того, чтобы со мной считались, поэтому не знаю всех деталей. Однако суть помню. Однажды хранители знаний попросили старейшин моего народа о помощи. Шла война, и им нужно было оружие для борьбы с врагом, которого не брали пули. У нас было такое оружие. Меч, созданный… особым образом. И старейшины одолжили его, на время, разумеется. Вероятно, подошёл срок вернуть меч. Хранители знаний этого не сделали. Гномы явились туда, где свершилась сделка, и…

— Нарвались на Дина, — пробормотал Сэм.

Ему понадобилась всего минута, чтобы сообразить, о какой войне и каком враге говорил Рэм.

Вторая мировая. Нацисты-некроманты. Наверняка. Других вариантов не было.

— Хранители знаний погибли в пятьдесят восьмом, — сказал Сэм. — Все… почти все. Вы знали?

— Да, но не мой народ, что носа не высовывает из пещер без крайней нужды и не интересуется новостями. Живы те, кто просил о помощи, или нет, неважно. Срок вышел, и меч нужно вернуть. Это главное.

Сэм не сдержал злую усмешку. Логика гномов: повесить всех собак на первого встречного, кого в годы войны даже в проекте не было, — его убивала, и нестерпимо хотелось кому-нибудь врезать.

— Где он сейчас? — процедил он. — Что мне… нам делать?

— По-хорошему, вернуть меч… и совершить обмен, — сказал Рэм. — Да побыстрее, пока не стало слишком поздно.

Сэм снова усмехнулся сквозь зубы:

— Откуда мне знать, что Дин ещё жив?

— У нас не принято убивать пленников сразу, но и надолго они нам, как правило, ни к чему. Так что, скажем так, некоторое время у него и у вас есть.

Некоторое время?

Сэм от всей души понадеялся, что это правда. И что Дин, где бы он ни был, дождётся его живым.

— Меч не в бункере… у нас дома, — сказал он. — Иначе гномы нашли бы его, я прав?

— Определённо.

— Так где он?

— Понятия не имею. Вообще-то мы, если можно так выразиться, чуем своё оружие. Но этот меч — его как будто нигде нет.

Сэм нахмурился и кивнул. Ему было не впервой слышать подобное, и он знал пару-тройку способов спрятать магическую вещь так, чтобы никто не нашёл. Вероятно, знали и хранители.

— Какой он, этот меч? — спросил он.

— Неказистый снаружи, но вобравший всю мощь маленького народца, — ответил Рэм.

— Маловато вводных, — фыркнул Кетч. — Может, камень какой-нибудь на рукояти, символ или что-то типа того?

— Увидите — сразу узнаете, — упрямо настоял на своём Рэм.

— Ладно, — не стал спорить Сэм. — Допустим, найдём меч. А дальше?

Он вспомнил объяснения Уго: войти в пещеру, заблудиться, поверить, что гномы близко, — так он выразился. Вроде бы пустяк. Но была загвоздка. Уго предупредил, что нельзя даже помыслить обмануть их или обхитрить. Иначе — можно сгинуть в пещере. Не то чтобы Сэм всерьёз испугался, но от плана пробраться к гномам нахрапом отказался.

— Дом моего народа — пещеры. Загляните в любую — и вас встретят, если будете честны. Или заведут глубоко-глубоко, откуда человеку не выбраться, если вздумаете одурачить.

Сэм вздохнул. По всему выходило, что схитрить точно не выйдет. Придётся отыскать меч — и обменять его на Дина.

Больше вопросов у него не было, как и времени, рассиживаться в гостях бесконечно, и Сэм решил закругляться. Уже у двери, когда Кетч и Ровена вышли вон, он задержался и спросил:

— Почему вы бежали?

— Потому что мне не оставили другого выбора, — сказал Рэм.

Такой ответ не то чтобы устроил Сэма на все сто. Но в какой-то степени удовлетворил любопытство. В конце концов, подумал он, вопрос был слишком личный.

Ровену и Кетча Сэм нагнал уже на улице — куда более оживлённой, чем пару часов назад. Они отошли от дома Рэма, свернули за угол — и тут Ровена, пожалуй, впервые негромко подала голос:

— Отвернитесь, мальчики.

Сэм и Кетч недоумённо переглянулись — чего-чего? — а Ровена вдруг согнулась пополам, и её отнюдь не по-королевски стошнило возле фонарного столба. Сэм почувствовал, как брови поползли вверх, и запоздало исполнил её просьбу, как и смущённый Кетч. Ровену тошнило ещё целую минуту — и наконец она гораздо бодрее сказала:

— Поворачивайтесь обратно.

Сэм развернулся и постарался сделать вид, что ничего не произошло, но не смог — уж больно Ровена выглядела измочаленной и бледно-зелёной.

— Он что-то в кофе подмешал? — предположил Кетч, тоже глядя на неё и тщетно пытаясь скрыть жалость.

— Нет, — отрезала Ровена. — Но его дом насквозь провонял гномьей магией, абсолютно не такой, как моя. И, уж извините, мне надо прийти в себя, поэтому обратно в Канзас мы двинем по-старинке…

— На автобусе? — спросил Сэм.

— На машине… угнанной? — прищурился Кетч.

— На самолёте! — воскликнула Ровена. — В бизнес-классе со всеми удобствами. Тётушка Ровена всё оплатит!

Она взяла их обоих под руки и повела в одном только ей известном направлении.