Хозяйка Запретного леса (гет)

В предрассветном сумраке Запретного леса расстилался туман, его молочная пелена накрывала овраги и пригорки, поляны ещё голого весеннего леса, где ещё белел не сошедший до конца снег. Темные корни торчали из-под земли, чёрные стволы скрипели на ветру, обитатели начали вылезать из своих норок и укрытий, птицы уже проснулись и начали свою песнь-приветствие новому, только зарождающемуся дню, но в один момент лес будто на несколько мгновений замер, наступила полная тишина, словно в ожидании чего-то…

Вдруг снова поднялся ветер и закружил прошлогодние листья и сломанные ветки в настоящие вихри. Ветер начал усиливаться, становиться все злее и яростнее. Деревья недовольно заскрежетали, но покорились ледяному порыву, склонив нагие ветви. Казалось, лес перешёптывается, переговаривается и пытается понять — что происходит? Мелкие животные разбежались по своим норкам, трясясь от страха, птицы слетели с насиженных мест и улетели подальше. На большой поляне ветер закружился в воронку, и она становилась все больше, поглощая всё больше листвы, мелких веток, опавших желудей и земли. Наконец воронка замерла, закручиваясь в одном месте. Небо вспыхнуло разрядами молний, гром разразился с такой оглушительной силой, что, казалось, задрожала земля. Из воронки показалась сначала девичья ножка, обутая в кожаный сапожок, а затем и его владелица, с чёрной сипухой на плече.

Воронка за спиной Анны распалась в единое мгновение. Глубоко вдохнув холодный свежий воздух, ведьма удовлетворённо улыбнулась, запахнулась теплым плащом с глубоким капюшоном, осмотрелась и сказала своему пернатому спутнику.

— Вот мы и на месте. Придется навести тут порядок, Морок. — Анна встала в центре поляны, отпустила Морока в полёт и раскинув руки и громко и четко произнесла в пространство. — Отныне я Хозяйка этого леса!

Лес, словно услышав её слова, зашептал ветвями, заскрежетал стволами, птицы заголосили с новой силой. Лес приветствовал свою новую Хозяйку.

Закрыв глаза, Анна прислушалась к своим ощущениям. Лес был огромен. Нет, не так. Лес был необъятно громадным! И хоть Анна и чувствовала, что у этого гиганта есть душа, но что-то с ней было не так. Она словно спала, лишь иногда приоткрывая сонные очи и пытаясь реагировать на происходящее, а потом снова уходила в свои корни, в глубокую спячку. Это было странно. С этим надо было разобраться. Ещё Анна почувствовала, что у леса уже очень давно не было Хранителя. Это тоже было необычно. Такой большой волшебный лес и без Хранителя? Анна попыталась припомнить, какие Хранители бывают на этой земле, и вспомнила, что есть духи-хранители — как например на Руси лешие — они олицетворяют собой сам лес, его антропоморфное — хоть и не всегда — воплощение. И есть хранители-защитники, более редкий вид, который не встречался уже очень давно, с тех времён, когда в этом мире ещё жили представители древних волшебных рас, таких, как истинные эльфы, дроу, фейри. Хранители-защитники знали свой лес, чувствовали его потребности и защищали от хаоса и неуважительных людей. Но эти расы уже давно ушли. А что же дух-хранитель? Почему нет и его? Как такой лес вообще смог выжить в таких обстоятельствах? Анна тяжело вздохнула. Большая удача, что этот лес вообще ещё существует как волшебный. Подумав, что будет решать проблемы постепенно, новая Хозяйка отпустила Морока в полёт и направилась в самую чащу своего нового дома на поиски «Первого дерева».

Анна чувствовала ещё настороженный, но всё же полный надежды взгляд пробудившейся души леса. Душа ещё прибывала в дрёме, но появление Хозяйки заставило её вынырнуть из сна. Перед Анной сама собой возникла тропа. Деревья убрали с её пути хлесткие ветки, корни, извиваясь, погружались в землю, а кустарник подтягивал свои острые колючки. Анна шла неспеша, прислушиваясь к чуть слышному шепоту пробудившейся души леса. Она шептала ей о своих горестях и страданиях, о своей ещё робкой радости от встречи, об ушедших в небытие волшебных созданиях и народах, когда-то населявших эти бесконечные просторы, о тайных тропах, которые, казалось, уже закрылись навсегда, о животных и птицах, которые исчезли из этих мест. И о зле, поселившемся в недрах пещер и оврагов. Страдала душа леса и изливала свои горести новой Хозяйке, и у Хозяйки так же невыносимо загоревала и заболела душа. Анна мысленно обняла душу леса, передала ей свою надежду и уверенность.

— Всё ещё будет, родная. — шептала Анна, — И животные, и птицы, и волшебные травы, и ягоды, и волшебные существа, и даже возможно расы. Всё будет, милая. Только потерпи. Наведу порядок, разгоню прячущееся зло, потечёт магия, как прежде, по твоим корням и ветвям, по полянам, оврагам, ручьям, озёрам и горам. Всему своё время, милая. Теперь здесь есть Хозяйка, а порядок — наведём.

Тропинка становилась всё более каменистой, Анна поднималась всё выше в горы, всё чаще попадались большие, покрытые бархатным пушистым мхом валуны и серые угрюмые глыбы. Всё чаще по пути попадались серебристые, хрустально чистые ручейки. Солнце уже склоняло свой золотой венец к горизонту, окрашивая предгорный лес в яркую палитру заката. Анна словно в трансе всё шла и шла, не чувствуя усталости, голода и жажды. Иногда на её пути попадались местные обитатели, с опаской наблюдавшие за ней из укрытий. Лишь один смельчак посмел выйти прямо к путнице. Прекрасный единорог вышел на тропинку, остановился на мгновение и проникновенно заглянул в глаза ведьме. По-видимому, что-то для себя решив, красавец махнул серебряной гривой, закачал головой в приветствии и неторопливо ушёл в лесную чащу.

Солнце давно скрылось за горизонтом, небо засияло россыпью звёзд, а Анна всё продолжала свой путь, лишь единожды остановившись передохнуть в дубовой роще. Тропинка вела её всё выше, извиваясь юркой змейкой среди скал и камней. Ведьма не боялась оступиться и упасть с обрыва, её зрение было лучше кошачьего в темноте. Любава позаботилась выработать у неё эту способность, отправив внучку в измерение, где единственным источником света была маленькая блёклая луна. А заодно и провела для неё курс выживания в месте, где даже камни могут сожрать зазевавшегося путника, хотя местная флора и фауна путников там отродясь не видала и потому, должно быть, посчитала девушку редким и вкусным деликатесом. Как юной Анне удалось выжить — она и сама бы не ответила, задай ей кто-нибудь этот вопрос.

Тропинка обогнула заросшую мхом и плющом скалу, и перед путницей открылся чудесный вид на бескрайнее море её новых владений. Она оказалась на созданной самой природой смотровой площадке среди причудливо изогнутых стволов горных сосен и пихт. Небольшая, круглая, словно блюдечко, поляна оканчивалась резким обрывом, а внизу гремел целый каскад горных водопадов, сияя и переливаясь серебром в лунном свете. Вид настолько захватывал дух, что путница остановилась на мгновение, впитывая открывшееся перед ней великолепие. В самом центре поляны, раскинув ветви огромным шатром и занимая практически всю её площадь, рос огромный древний, как сам этот лес, могучий тис. Его вечнозелёные ветви горели яркими бусинами алых, словно кровь, ягод. Анна обогнула величественного великана и подошла к самому краю обрыва. У неё ещё оставалось немного времени до полуночи, до того момента, когда она либо сможет уже назвать себя Ягой, либо…нет. Присев на поваленное деревце, девушка стала ждать. Хорошо, что есть ещё немного времени, — подумала она, — как раз, чтобы набраться мужества перед моим «выпускным экзаменом». Этой минуты Анна и ждала, и боялась до холодного пота, но отступать она уж точно не собиралась.

Прикрыв на мгновение глаза, ведьма тяжело вздохнула. Время пришло. Анна поднялась, неспеша подошла к «Первому дереву», и, нежно погладив шершавый ствол, присела на землю между его корней, и прислонилась к нему спиной. В свете луны сверкнул яркой молнией маленький нож, который ведьма достала из голенища сапога. Она покрутила его в руках, словно любуясь, и резким, быстрым и точным движением перерезала себе вену, не позволив себе и секунды промедления, а потом, хоть и с трудом, но также аккуратно порезала и другую руку. Выронив нож, она откинула голову назад, опустила руки на корни и, закрыв глаза, стала тихо шептать заклинание. Губы её медленно шевелились, лицо стало белым, словно мел, она продолжала шептать, всё повторяя и повторяя одни и те же слова, до тех пор, пока её черноволосая головка бессильно не упала ей на грудь. Её дыхание всё замедлялось и замедлялось, пока не пропало вовсе. Ровно в полночь Анна была мертва.

Серые пределы, Грань, Лимб — у этого места существует множество названий на всех языках мира. Анна открыла глаза и увидела вокруг лишь серый туман. Вытянув вперёд руку, она пошла вперёд, но сделав лишь несколько шагов, чуть не столкнулась с весьма необычным созданием. Перед ней появилась высокая статная девушка с абсолютно белой кожей и большими черными глазами совершенно без белков. Она была одета в нечто напоминающее тунику нежно зелёного цвета. Волосы незнакомки кудрявой гривой доходили до тонкой талии и имели яркий насыщенно зелёный цвет, несколько локонов были ярко алыми, как и её губы. Но не это было необычно, а то, что вместо ног девушки находился древесный ствол, его корни словно змеи шевелились, расползались и заполоняли всё видимое пространство, которое лишь условно можно было назвать землёй.

— Приветствую тебя, новая Хозяйка. Я видела многое, я помню, как пришли племена богини Дану, словно это было вчера. Помню, как зарождалось человечество. А таких, как ты, не видела, лишь рассказы довелось слышать. Вот и стало мне любопытно на тебя взглянуть поближе, пока есть такая возможность.

Голос её, тихий и скрипучий, больше подошёл бы древней старухе, нежели юной на вид красавице.

— Ты — душа этого леса. — Анна не спрашивала, а констатировала факт. — Ну и как я тебе?

Душа леса наклонила голову к нежному плечику и внимательно всмотрелась в ведьму.

— Рано судить. Сначала дойди до конца. Но признаюсь, мне будет немного грустно, если ты не справишься. Давно в моих чертогах не было Хранителей, ни — тем более — Хозяек. А с тех пор, как ушли волшебные народы… Когда закрывается одна дверь, открывается другая. Так ведь вы, люди, говорите? Много тварей просочилось в мои овраги, пещеры и низины. Магии становится всё меньше, а Хозяйка — это всё же защита и порядок. А потому я искренне желаю тебе удачи на твоём пути. Тебе в ту сторону.

Душа леса медленно подняла тонкую белую руку с необыкновенно длинными пальцами и указала направление. Анна кивнула в благодарность и пошла дальше, не оборачиваясь. Но путь ведьмы был не долгим. Серый густой туман вдруг расступился и перед Анной открылось невероятное и жуткое зрелище: ревела и бушевала огненная река, языки пламени взмывали ввысь, будто пытаясь дотянуться до острых вершин безжизненных скал на одном из берегов, что были усеяны пожелтевшими и обгорелыми человеческими костями. Стоял страшный смрад, девушка на мгновение прикрыла нос, пока не привыкла к запаху серы, тлена и горящей плоти. Черные берега соединял медный мост, раскалённый до красна.

— Так вот ты какой, Калинов мост на реке Смородине. — Безжизненно и тихо произнесла девушка, звук собственного голоса немного привёл её в чувства, и она, гордо вскинув голову, пошла к переправе «на тот свет».

Но не успела Анна сделать и несколько шагов к мосту, как земля задрожала и послышался страшный гул. Ведьма остановилась, приготовившись неизвестно к чему, и не зря. Огонь в реке взметнулся сплошной стеной и опал волной на берег. Из пламени вылетел огромный Змей с тремя головами, сияя алой чешуёй, облетел долину и, громко хлопая жуткими перепончатыми крыльями, медленно опустился у моста. Змей склонил головы к самой земле и взревел. Лишь благодаря упрямству Анна смогла удержаться на ногах, волна смрадного дыхания чуть не сбила с ног, хоть и стояла Анна ещё довольно далеко от Змея. Змей покрутил головами, красуясь и словно спрашивая: «Ну, как? Впечатляю?» и, улёгшись прямо перед проходом на мост, застыл неподвижно, словно статуя. Земля начала вибрировать, и то тут, то там, словно огромные кроты, пробивая себе путь наверх из-под черной рыхлой земли, начали вылезать мерзкие руки с торчащими костями и лохмотьями плоти, а затем показались лысые головы с пустыми глазницами. Всё пространство до моста всего за несколько минут заняла целая армия упырей и вурдалаков. Кто-то уже смог подняться во весь рост, а у кого-то такой возможности и не было — сложно встать на ноги, когда этих самых ног давно нет. Нежити было много, слишком много. У Анны пробежал мороз по коже, ноги будто приросли к земле и в коленях ощутилась слабость. Армия всё пополнялась, к упырям и вурдалакам добавились призраки, серыми тенями бродившие между умертвий, неупокоенные и только и ждущие возможности выпить жизненную силу живых.

Живых? — Анна сделала несколько глубоких вдохов. — И чего я испугалась? — подумала ведьма. — Я ведь тоже мертва, да и что я — умертвий не видала? Пусть и не в таких количествах, ну да и что? И пусть у меня даже оружия нет, так ведьма я или как? Я — Яга, а не напуганная девчонка! — Сама на себя прикрикнула ведьма и, гордо вскинув голову, сделала шаг к копошащейся, гниющей и злобной орде нежити. Стоило ей сделать этот шаг, как вся армия, словно только увидев её, повернула к ней свои рожи и, на мгновение затихнув, волной бросилась на ведьму, оскалив клыки. Сотни и сотни мерзких навьих тварей кинулась в сторону хрупкой одинокой девичей фигурки. Анна призвала всю свою силу, сосредоточилась на своей магии, на мгновение прикрыв глаза, но через секунду она их распахнула. Её темные волосы взметнулись, словно их трепал несуществующий ветер, решительное лицо побледнело, а из глаз полился белый потусторонний свет.

— НАЗАД!

Её голос гремел внутренней силой. Теперь вся она излучала этот белый свет, он лился из её рук, глаз, исходил от бледного лица. Твари, почти добравшиеся до ведьмы, словно врезались невидимую стену и, скорчившись и завыв, отползли подальше. Армия нежети принюхивалась, присматривалась к незванной гостьи, но отступила. Упыри и вурдалаки ворчали, рычали, кривили мерзкие рожи, но пятились назад.

— ПРОПУСТИТЕ!

Умертвия, как неспокойное море, зашевелились, заскрежетали зубами, завыли, но подчинились. Перед Анной образовалось свободное пространство до самого моста. Она, не ослабляя не на миг щит своей магии, уверенно прошла по проходу. И остановилась лишь перед так и лежавшим неподвижно Змеем. Анна подошла к нему и низко поклонилась Стражу Калинова моста.

— Приветствую тебя, Горыныч. Дозволь пройти по мосту.

Наконец Змей отмер и опустил к просительнице среднюю голову. Если бы он открыл свою пасть, девушка смогла бы спокойно там поместиться, не пригибаясь. Жёлтый глаз с узким вертикальным зрачком внимательно посмотрел на гостью. Затем Змей втянул воздух, принюхиваясь, и послышался грозный, громовой голос Стража.

— Приветствую тебя. Твоё время ещё не пришло, зачем тебе на ту сторону? Поживи ещё, глупая.

— Присмотрись получше, Горыныч. Мне нужно на мост, но не на ту сторону. Таков мой путь.

Змей выдохнул пар из ноздрей, опустил вторую и третью головы, внимательно осмотрел девушку и загремел.

— Потомок Богов? Хммм… Ну что ж… Раз ты уверенна, что сможешь… То я не стану препятствовать. Тебя будут ждать на середине моста. Но сможешь ли ты дойти? Дам тебе совет: всё не то, чем кажется, верь своим чувствам, а не глазам. Ступай.

И огромный Змей отошёл от прохода, пропуская Анну.

— Благодарю тебя, великий Змей Горыныч. Пусть служба твоя будет тебе в радость.

Анна снова поклонилась Стражу и шагнула на встречу своей судьбе.

Жар от смердящей пламенной реки был невыносим, Анна вытерла пот со лба и посмотрела на длинный и широкий мост. Перил не было и, похоже, они и не предусматривались. Анна всё не решалась ступить на раскалённую медь. Казалось, стоит ей встать на мост, и она тут же сгорит, до того веяло жаром от переправы. Страх сковал душу, ведьма закусила нижнюю губу и, чтобы не передумать, ринулась вперёд. Оказавшись на мосту, Анна не удержалась от шипения. Раскалённая медь стала прожигать подошвы её сапог. Боясь поддаться инстинкту и броситься назад, стараясь не обращать внимание на жар в ногах, Анна побежала. Ей надо было добраться до середины, она должна была это сделать. Не пробежав и десяти шагов, Анна резко остановилась — мост вдруг стал сужаться, и вот от широкого полотна осталось не более полутора метров. От неожиданности Анна чуть не упала, но смогла удержаться, раскинув руки. Жар в ногах становился всё нестерпимее, ведьма посмотрела в даль, но не увидела противоположного берега, только огонь внизу и раскалённый мост, которому не было видно ни конца, ни края. Страх парализовывал, страх иррациональный, жуткий, поднимающийся из самого нутра и окутывающий всё естество. Из марева над пылающей рекой стали проступать образы. Анна видела себя на перепутьях в своей жизни, видела своих родных, видела смерть матери, одиночество и безумие горя отца, наполненные ужасом глаза брата, снова видела тело Любавы… ее душу наполнили тоска, вина, горе и неуверенность. Что было бы, если бы она поступила иначе? Могла ли она как-то спасти своих близких? Стоило ли идти за бабушкой? Душу разрывало от этих чувств, образов, страха. Анна согнулась, обняв живот руками, боль, вина и страх давили и терзали яркими всполохами ревущего пламени внизу, стоять уже не было никаких сил, подошвы сапогов сгорели, и Анна отчетливо почувствовала запах палёного мяса. Своего мяса. Звериный рык вырвался из ее горла.

— Нет! На мне нет вины! Я была ребёнком и не могла ничего изменить! Пойдите к чёрту! Я сделала свой выбор и не жалею об этом!

Гнев очистительной волной прошел по ее сознанию и придал ей сил. Стянув с плеч плащ, она разорвала его зубами на две части, быстро обмотала им ноги и упрямо пошла вперёд. У нее кружилась голова, боль отражалась во всём теле, пот катился градом, но она шла вперёд, больше не обращая внимание на видения и миражи. Ткань плаща продержалась не долго. Сорвав загоревшиеся тряпки, Анна упала на раскалённую медь, уже не сдерживая крик, и начала ползти. Пот и слёзы застилали глаза, но она ползла и ползла, сжав зубы. Она не знала, сколько прошло времени в этом огненном аду, не знала даже на сколько ей удалось продвинуться на своём пути, она просто ползла вперёд уже, кажется, и забыв, зачем ей это нужно. Она отдирала подгоравшие конечности от раскалённой меди и, рыча, как животное, продолжала двигаться вперёд, пока неожиданно не упёрлась головой в какое-то препятствие. С трудом приподняв обгоревшее лицо, Анна смогла рассмотреть лишь две расплывающиеся фигуры.

— Ты посмотри, упрямая какая. Ты не перестаралась ли, дорогая тёщенька?

— Думаю, достаточно, ты прав. Кажется, на этот раз я слегка увлеклась. Другие гораздо раньше сдавались, а эта всё угомониться не могла. Удивительно, девочка ведь справилась.

— Может, тогда уберёшь этот морок? Если тебе наша наследница не нужна, то мне пригодиться такая упёртая да сильная. Да и дочка твоя будет недовольна, если ты уморишь нашего потомка, их и так не много по свету осталось.

— Не ворчи, Велес, уже убрала.

Анна почувствовала, что жара и боли больше нет. Только что она умирала, сжигаемая заживо, и вдруг — ничего. Она перевернулась на спину, глубоко вздохнула от облегчения и открыла глаза. Перед ней раскинулась бескрайняя вселенная, яркие звёзды собирались в водовороты и неимоверно прекрасные образы, туманности яркими красками освещали небеса, млечный путь струился и сиял полноводной рекой, всё было в движении и одновременно неподвижно. Анна привстала на локтях и осмотрелась. Она по прежнему находилась на мосту, но теперь он был не медный и раскалённый, а словно сотканный из серебристого лунного света над бездной галактик.

Анна обернуласьи наконец смогла рассмотреть говоривших. Статная, величественная девушка в простом белом платье с копной черных, как вороново крыло, волос и белой, как молоко, кожей стояла и смотрела на нее с явным любопытством в абсолютно чёрных без белков глазах, в глубине которых сияли яркие искорки, в руке она держала сияющий серебром серп. Алые, как маков цвет, губы изогнулись в ласковой улыбке. Рядом с красавицей стоял величественный, гордый мужчина с окладистой серой бородой и густыми бровями, но с удивительно молодым лицом и добрыми серыми глубокими глазами. На нем был коричневый плащ с глубоким капюшоном, а на голове — огромные турьи рога. В руках он держал посох с живыми листьями, цветами и ягодами. От пары веяло спокойной силой и могуществом.

Анна осмотрела сначала свои руки, затем ноги и ощупала всё остальное, всё ещё приходя в себя. Ноги и сапоги были абсолютно целы, руки радовали белизной и нежной кожей, а не обугленными до костей ошмётками мяса, всё остальное тоже было в порядке. Анна посидела на лунном мосту, пытаясь осознать новую реальность, а потом резко помотала головой, словно пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли, и резко встала и повернулась к встречающей стороне.

— Вы всех гостей так встречаете, многоуважаемые, на сколько я понимаю, предки? — Анна хорошо училась у своей бабушки и узнала Великую Госпожу, Белую Невесту, Марену, Мару — имён у повелительницы смерти, зимы и луны было множество, но суть одна. И стража врат миров и повелителя зверей и лесов, скота и богатства, а также покровителя чародеев и тайных знаний Велеса — тоже не узнать не могла. Но она явно была не в том состоянии, чтобы осознавать с КЕМ она сейчас заговорила ТАКИМ дерзким тоном. В тот момент ей было плевать, кто перед ней.

— Большинство умерших даже не замечают перехода в мои владения, но у всех по-разному, зависит от того, какую жизнь они прожили, во что верили и отягощают ли их вина и незаконченные дела. Но да, у тебя особый случай. Ты должна была доказать, что достойна называться Ягой. И ты с испытанием справилась. Даже больше. Твои предшественницы не смогли пройти и малой части пути, что удалось тебе. Этого и не нужно было, достаточно было просто встать на мост и справиться с миражами. Но ты решила идти до конца не смотря на боль и ужас.

— Значит, вам любопытно стало, на сколько меня хватит?

— Не без этого, да и не случилось бы с тобой ничего непоправимого — душа бессмертна. Именно эти слова ты себе повторяла, продолжая терпеть испытание, не так ли? Ты права, нет такой силы, кроме Всевышнего Отца, что могла бы уничтожить душу. Ты очень напоминаешь мою дочь, такая же упрямая и дерзкая.

Глядя на Анну, Мара улыбалась еще шире. Велес хмыкнул и пригладил бороду, улыбаясь в усы.

— Да, и внешне на мою Ягинюшку очень уж похожа, вот, что значит сильная кровь. — Скотий бог отломил от своего посоха зелёную веточку и протянул её Анне. — Вот, держи. Будет тебе из чего свой посох сделать, да не смотри, что мала, в твоём мире она другой вид примет.

— Так не врали, значит, легенды? Вы и впрямь муж Ягини? Благодарю. — Анна с поклоном приняла дар и заметила, что рука бога вместо кожи имела змеиную чешую, но совершенно человеческую форму.

— Тебе ли не знать, что легенды правдивее истории? — С улыбкой ответил Велес. — Почему тогда, по-твоему, представительницы твоего рода не только границу с Гранью стерегут, но и лесом управляют? Животных и птиц понимают? Всё это моё наследие, дочка.

— Прими и от меня подарочек, — Мара неуловимым движением достала из складок платья желтоватый конский череп и дунула ему в пустые глазницы, в них загорелся белый свет, но затем медленно угас. Мара протянула череп Анне, та осторожно взяла драгоценный дар и поклонилась богине.

— Благодарю, Великие, за щедрые дары. Клянусь исполнять свои обязанности на совесть.

— Я почему-то твёрдо уверенна, что так и будет. Пойдём, мы проводим тебя обратно до Серых Пустошей.

Мара приобняла Анну за плечи и повела её к началу лунного моста, Велес шёл чуть позади. Обратный путь был недолог, только они пошли по лунному мосту среди звёзд, как неожиданно оказались на деревянном мостике с красивыми перилами из витиевато сплетённых веток калины со спелыми ягодами меж зелёных листьев, под мостом весело журчала хрустально чистая речка, а вокруг зеленел и благоухал цветами прекрасный сад. Анна спустилась с моста на мягкую зелёную траву и увидела Горыныча, который вылез из-под моста. Только теперь огромный Змей был невелик, не больше телёнка. Осмотрев делегацию, он радостно замахал остроконечным хвостом, подбежал к Маре и стал ластится, как преданный пёс. Богиня ласково погладила Стража по всем трём головам, тот счастливо вздохнул, выпустив из ноздрей дым, лизнул Анне руку, хитро прищурив глаза, и ушёл обратно под мост. На поляне из ниоткуда возникла Душа леса и поклонилась Великим.

— Ну вот, нас уже и встречают. — Проговорил Велес.- Присмотрись-ка Мара, узнаёшь?

— Как не узнать? Я прекрасно помню, как уронила тисовую ягоду из подаренного тобой венчального венка моей дочери, когда в образе ворона несла его на свадьбу. Вон какое деревце из ягодки славное получилось. Что ж, дитя, давай прощаться. Я надеюсь, что подобным образом мы с тобой встретимся очень не скоро. Береги себя.

И Мара поцеловала Анну в лоб, Велес пригладил девушке локоны и приобнял не на долго.

— Ступай, дочка. И не посрами своих предков. Оставайся такой, как есть, и будь счастлива.

Оба божества пропали в сияющей дымке, а Анна, на мгновение прикусив нижнюю губу от нахлынувших тёплых чувств, подошла к Душе леса.

— Что теперь? Я, признаться, не знаю, как вернуться.

Огромные живые корни Души леса зашевелились и стали обвивать фигуру девушки, поднимаясь всё выше и выше, пока не закрыли собой всё еë тело. Анна сделала глубокий вздох перед тем, как её накрыла темнота.

Очнулась Анна от невыносимого громкого звука. Что-то хлопало её по плечам и голове. Она не сразу поняла, где находиться и что случилось, но воспоминания быстро вернулись на своё законное место, и ведьма резко открыла глаза. Она всё также полусидела у ствола огромного тиса, только ее лицо занавесили её непослушные волосы. Анна наконец смогла приподнять голову и увидела просто истерически орущего Морока, который кричал что-то малопонятное и хлестал её крыльями. Увидев, что хозяйка недоумённо смотрит на него и вполне себе жива, Морок начал ругаться, как заправский грузчик в порту. Глаза Анны становились все шире с каждым словом фамильяра. И где он такого понабрался? Смысл истерики Морока до неё дошёл немного позже, когда запал у птицы немного прошёл и посыпались более конструктивные обвинения.

— Ты совсем сдурела?! У меня чуть сердце не остановилось, дура! Зачем было меня к себе привязывать, если тут же решила самоубиться?! А со мной что тогда было бы? Что тебе не хватало, болезная?!

— Ну, тише, тише, миленький. Никто не самоубился. Я жива, видишь? Тихо, тихо, так надо было, ну что ты? Я не собиралась тебя оставлять. Всё хорошо.

Анна прижала всё ещё кричащего и машущего крыльями Морока к груди и пыталась успокоить впечатлительное создание. Тот какое-то время упирался, но скоро успокоился. Дождавшись, пока бешено колотящееся сердце фамильяра перестанет биться, как сумасшедшее, Анна пригладила его взъерошенные перья и отпустила своего друга. Тот что-то проворчал себе под клюв и отлетел на ветку тиса, всем своим видом показывая недовольство хозяйкой. Анна нежно улыбнулась ему и наконец осмотрелась. Всё та же поляна на природной террасе с великолепным видом, только солнце уже взошло над горизонтом, освещая пробуждающейся лес. Сколько же она была мертва? Анна осмотрела себя и обнаружила на своих коленях дары — конский череп и длинную светлую палку, её будующий посох. Что-то привлекло её внимание, боковым зрением она заметила что-то светлое в волосах. Проведя по ним рукой, Анна с удивлением обнаружила длинную белую прядь. Наколдовав зеркало, Анна убедилась — действительно, один длинный и абсолютно седой локон теперь украшал ее голову. Это день она теперь могла называть вторым днём рождения. В этом мире родилась Яга. Теперь она могла себя так называть по праву.