Возрождение (гет)

За ночь Волдеморт просыпался от кошмаров еще несколько раз. Первые два раза вместе с ним вскакивала и Гермиона. Она старалась его успокоить, приносила воды. Даже зажигала свет, чтобы прогнать назойливые кошмары. Но всякий раз стоило ему уснуть, как вновь и вновь его тянуло в темноту, обволакивало, сдавливая грудную клетку и мешая дышать.

Наконец, измучившись, он поднялся с постели и, чтобы не будить спящую супругу, ушел в гостиную. Там он выбрал книгу, стянул с одного из кресел плед и уселся перед догоравшим камином, чтобы почитать. Читал он какой-то «Остров сокровищ» Стивенсона. Книга была занятная, но сразу видно, что написанная магглом. Но хоть что-то, чтобы скоротать остаток ночи.

Под утро его все же сморил сон. И снилась ему битва за Хогвартс, как он разыскивал Гарри Поттера… Только вместо Поттера он почему-то искал Гермиону. Отчего-то во сне было очень важным ее разыскать.

А проснулся Волдеморт не от собственного крика, а оттого, что в лицо ему бил солнечный лучик, так назойливо ползавший по векам и щекам. Махнув во сне рукой, Волдеморт хотел перевернуться, но едва не свалился с дивана.

— Рон, ты уже проснулся? — донесся до него с кухни голос Гермионы.

— Ага, проснулся, — тихо ответил он.

— Умывайся и иди завтракать, нам скоро нужно быть у твоих родителей!

Да что же он, маленький мальчик, чтобы напоминать ему, что пора умыться?

Выпутавшись из пледа, в который он замотался, как в кокон, пока спал, Волдеморт встал перед окном и потянулся. Суставы, затекшие за ночь, хрустнули разом. Зевнув и почесав затылок, Волдеморт отправился в ванную.

Лицо его выглядело хуже, чем предыдущим вечером. Синяки под глазами, бледная кожа… Сполоснув лицо несколько раз водой, он вытерся полотенцем и, глядя в зеркало, попробовал еще поэкспериментировать с мимикой. Странно выглядело. Волдеморт старался лицу придать как можно более беспечный вид, но сколько он ни пытался, на него так и смотрел хмурый и серьезный Рональд Уизли. Потом ему пришло в голову, что дело в сдвинутых к переносице бровях. Попробовав расслабить мышцы, Волдеморт снова улыбнулся зеркалу. Вот теперь на него смотрел Рон Уизли, дурашливо усмехаясь. Результатом он был вполне доволен и с такой же довольной улыбкой вышел к завтраку.

На столе были тосты, джем и кофе, стоявший в турке на плите. Растрепанная Гермиона уже намазывала один из тостов маслом. Она поприветствовала своего муженька, а он, поздоровавшись, сел на свое место.

Помня вчерашний ужин, Волдеморт чуть разочарованно смотрел на предложенный ему завтрак.

— Я подумала, что нам не стоит наедаться перед визитом к Молли, — пояснила Гермиона, откусывая тост.

Волдеморт тоже взял в руки нож и кусочек поджаренного хлеба, макнув нож в абрикосовый джем, он смазал им тост. Гермиона тем временем, плеснула ему в кружку кофе.

— Правильно подумала. — Волдеморт отхлебнул немного горячего утреннего кофе. — А то она нас так закормит, что мы оттуда будем не уходить, а выкатываться.

Гермиона весело хихикнула, а затем легонько пнула ножкой под столом его лодыжку.

— Рон, ну так нельзя. — И снова хихикнула.

Она так задорно выглядела в этом малиновом халате, еще и с растрепанными буйными кудрями. Еще и улыбалась. Ему. Взяв в руки третий по счету тост, после нескольких раздумий Гермиона смазала его сладким джемом.

— Ешь быстрее, — поторопила она Волдеморта, прежде, чем откусить тост.

Волдеморт взял с тарелки последний кусок хлеба и отправил его в рот, ничем не смазав — лишь бы скорее покончить с завтраком и этой милой семейной сценой. Не создан он был для этого. Совсем нет. Молча жуя тост, он наблюдал, как жена его, доев, стала убирать со стола. Отправила посуду в мойку и, взмахнув палочкой, наказала ей мыть себя. Тут же Волдеморт вспомнил, что у него самого палочки нет — ту, что была у Уизли, ему так и не отдали.

— Кстати, Гермиона, а что с моей палочкой? — как можно ненавязчивее спросил он.

— Ее не нашли, — последовал от нее ответ. — Слушай, завтра пойдем и подберем тебе новую, а сейчас давай собираться.

— Давай, — без энтузиазма пробормотал Волдеморт, досадуя, что палочки ему пока не видать.

И дальше пошли сборы. Сам он собрался очень быстро, только Гермионе не понравился его выбор.

— О, Мерлин, зачем ты достал рубашку из стирки, Рон? — Гермиона немедля стянула с него светло-синюю рубашку и отправила ее обратно в контейнер в ванной, из которого он ее достал.

— А что? — Волдеморт пожал плечами — рубашка-то сносная.

— Так пахнет же… — прокомментировала Гермиона, кривя нос. Она ушла в спальню и тут же вернулась, держа в руках рубашку светло-оливкового цвета с коротким рукавом. — Вот, эту надень.

Делать было нечего, и он доверился вкусу своей супруги. Да и аромат от новой рубашки исходил потрясающий. Правда, выглядел он в ней так себе. Хотя с таким телом на нем все смотрелось бы странно.

Сама Гермиона облачилась в светлое легкое платье до колен, а буйные кудри усмирила лентой. Волдеморту, правда, пришлось помочь с молнией на спине своей супруге, но выглядела она очень даже неплохо. Для грязнокровки. Хотя кого он обманывал, она и чистокровным могла дать сто очков вперед. Но на этом он решил внимания не заострять.

Гермиона, не захотевшая пользоваться камином из боязни замарать платье, взяла Волдеморта за руку.

— Наверное, лучше я перенесу нас, — несмело предложила она.

Его руки скользнули по талии Гермионы.

— А может быть, не пойдем сегодня никуда? — спросил Волдеморт.

— Ну, нет, Рон, так нельзя, — прошептала ему Гермиона и потерлась носом о его плечо. — Нас все будут ждать…

Ждать! Самому Волдеморту было плевать, но он прекрасно понимал, что Рон Уизли не может проигнорировать свою семью.

* * *

Когда Волдеморт вместе с Гермионой появился на пороге донельзя покосившейся Норы, их уже ждала Молли. Она стояла все такая же растрепанная, как и в тот день, когда пришла навещать его в больницу. Одетая в выцветшие цветастые юбки и мантию им под стать, Молли Уизли кинулась на шею слегка опешившему от такого приема Волдеморту, по пути утирая слезы.

— Отощал-то как! — бормотала она, ощупывая его узкие плечи. — Неужели Гермиона совсем тебя не кормит? — Молли тут же перевела взгляд на стушевавшуюся девушку.

— Да кормит она, все нормально. — Волдеморт чуть отодвинул от себя Молли. — Я тоже рад тебя видеть, мам.

— Ну, давайте в дом скорее, — нетерпеливо махнула рукой Молли и стала заталкивать «сына» и невестку в дом.

Дом изнутри выглядел немногим лучше, чем снаружи. Нагромождение всевозможных вещей, среди которых можно было приметить и маггловские. На видавшем времена и получше диване устроились Билл с Флер и Чарли. На кресле, что стояло сбоку, сидела Джинни, которая сразу же вскочила и кинулась с объятьями к Гермионе.

— Гермиона, как ты? — улыбнулась рыжеволосая девушка. — Надеюсь, мой братец не сильно достает тебя своей «болезнью»? Он у нас ипохондрик еще тот, — Джинни показала Волдеморту язык и снова повернулась к Гермионе.

Гермиона только улыбнулась, видимо, припоминая минувшую ночь.

— Нет, на этот раз он ведет себя не в пример лучше обычного, — довольно сообщила она.

— А Гарри где? — спросил Волдеморт, обведя взглядом комнату и не найдя своего злейшего врага. Ему показалось, что такой вопрос вполне уместно прозвучал бы из уст Рона Уизли.

— Он немного задержался в Аврорате, — пояснила Джинни и решила подарить сестринские объятья Волдеморту. Тот принял их, слегка поморщившись, и был очень рад, что остальное рыжее семейство решило избавить его от своих удушающих приветствий.

Волдеморт обратил внимание, что у полувейлы Флер, жены Билла, уже достаточно округлился живот, да так, что мантией его было не скрыть. Удивленно приподняв бровь, он выдал Биллу свои поздравления. Билл удивился, сказав, что Рон уже поздравлял их пару месяцев назад, но спустившийся Джордж свел все к шутке.

— Ты прости нашего меньшого, Билли, у него и раньше была голова дырявая, теперь совсем как решето, — Джордж хлопнул оскалившегося Волдеморта по плечу. — А вообще, чем хуже память, тем чище совесть, да, Рон?

Джинни с Чарли рассмеялись, Гермиона слегка улыбнулась уголком губ, а Волдеморт подумал, что близнец был ближе всех в этой комнате к истине.

— Джордж, прекрати подкалывать брата, — раздался из кухни голос Артура. — Ему сейчас и так нелегко.

* * *

Наконец, когда Гарри Поттер объявился, а косточки Волдеморту, то есть Рону, не перемыл только ленивый, все отправились обедать. Это не было похоже на те обеды, что устраивали когда-то Лестрейнджи или Малфои, скорее походило на пародию — все друг над другом посмеивались да подтрунивали. Да и сама кухня выглядела не слишком презентабельно — небольшая, захламленная не меньше, чем гостиная. Все сидели за большим деревянным столом и ели из простых глиняных тарелок. Это почему-то напомнило Волдеморту столы Хогвартса в Большом зале. Он неспешно поглощал еду, которая была довольно вкусна, несмотря на его неприязнь к хозяевам дома, и слушал разговоры, витавшие вокруг.

Конечно же, звездой сегодняшнего обеда был Рональд Уизли, ведь каждая начатая беседа в конце концов сводилась именно к его личности. Все пытались выудить у него, что же произошло с ним в Литтл-Хэнглтоне, но он упорно не мог вспомнить.

Когда он отрезал очередной кусок от индюшачьего стейка, заботливо положенного ему в тарелку миссис Уизли, Молли странно на него покосилась.

— Рон, милый, у тебя аппетит пропал? — Волдеморт перевел на нее вопросительный взгляд. — Ты совсем ничего не ешь сегодня.

— Да нет, ем я. — В доказательство этого он нанизал на вилку несколько горошин и отправил их в рот.

— Как-то без энтузиазма… — прокудахтала Молли, недовольно глядя на Гермиону, как будто это была вина невестки, что ее сын так неохотно обедает сегодня. — Гермиона, он принимает свои зелья?

Гермиона сделалась слегка подавленной: Молли за сегодняшний день уже в четвертый раз упрекала девушку в некоторой нерадивости. Причем делала она с милой улыбкой, полной материнской заботы. На деле же Волдеморт понял, что Молли та еще свекровь и что Гермионе так перепадает каждый раз.

— Мам, да прекрати ты к Гермионе придираться! — огрызнулся Волдеморт, защищая свою жену. Даже Гермиона посмотрела на него с удивлением, но, правда, во взгляде ее было также немало и благодарности. — Она и так трудится, как пчелка, а ты ее еще в чем-то обвиняешь!

— У меня и в мыслях не было придираться к ней, милый, — чуть покраснев, ответила Молли и посмотрела на Гермиону. — Право же, дорогая, я прекрасно понимаю, что ты много трудишься, но и о доме, пожалуйста, не…

— Мам, я тебя просил, — тут же перебил ее Волдеморт и сурово посмотрел.

За столом воцарилось молчание. Кажется, пытаясь быть хорошим семьянином, он перегнул палку.

— Простите, — он склонил голову. — Кажется, я наговорил лишнего. Извините.

Волдеморт поспешно встал из-за стола и быстро вышел из кухни. Да что же он творит-то? Он вышел во двор, залитый полуденным солнцем дворик, где за забором он увидел копошащихся в траве садовых гномов. Несколько раз выдохнув, он присел на крыльцо.

Что же он делает? Ему нужно быть таким же, как и Уизли, а он ведет себя совсем не так. Волдеморт нахмурился. Ну и на кой ляд он решил высказаться в защиту грязнокровки? Хотя... Она была благодарна, а значит, есть надежда, что она до последнего будет верить в то, что он ее муж.

На плечо ему легла теплая рука, и Волдеморт вздрогнул. Подняв голову, он увидел Гарри Поттера. Если бы он не старался изо всех сил сдерживаться, то его лицо сейчас выразило такую степень омерзения, что Поттера бы самого перекосило.

— Что?

— Рон, я прекрасно понимаю твое желание защитить Гермиону, — сказал Поттер, и Волдеморт совсем не ожидал, что он окажется на его стороне. — Мне и самому порой бывает неприятно, когда Молли вот так выговаривает ей.

Гарри присел рядом и тоже с интересом стал наблюдать за садовыми гномами.

— Джинни тоже иногда достается, — усмехнулся Гарри и взъерошил свои растрепанные волосы. — Только Молли свои придирки озвучивает во время визитов. Ну, то пыль не там, то вазочка не такая… Джинни потом весь день, как в воду опущенная ходит.

— Понимаю… — пробормотал Волдеморт, внезапно найдя в лице Поттера союзника. — Но ведь Гермиона старается, ума не приложу, почему мать этого не замечает. Да, она не сидит дома сиднем, как мать, но и не бездельничает же.

— Странно от тебя такое слышать, — прищурился Гарри, внимательно глядя на друга. — Пойдем, Молли собралась угощать всех своим фирменным пирогом с патокой.

— Ты иди, а я еще немного посижу, — ответил Волдеморт.

Судя по выражению лица, Гарри удивился еще больше, но, пожав плечами, вернулся в дом.

Пирог с патокой. Когда-то он любил такие пироги. Сколько он их уже не ел?

Возвращаться в дом совсем не хотелось, куда лучше было здесь — на свежем воздухе под солнцем, чем в душном и тесном домишке, на который и смотреть-то страшно было — словно вот-вот развалится. Держался дом, видимо, на честном слове.

Хотелось уже поскорее уйти отсюда, наплевав на то, что скажут остальные. Прихватить грязнокровку и аппарировать в какое-нибудь более интересное место, подальше от ржавых родственников.

Тут дверь дома приоткрылась и рядом с ним снова кто-то присел.

— Что еще, Гар… — он запнулся, увидев свою супругу с двумя тарелками пирога в руках. — Гермиона? — он широко улыбнулся.

Ее видеть было гораздо приятнее, чем все это галдящее рыжее семейство. К Гермионе он хоть немного, но привык.

— Решила не оставлять тебя без сладкого, — улыбнулась она в ответ. — А то там Билл с Чарли уже во всю принялись за пирог.

Гермиона протянула Волдеморту тарелку. Сама она отхватила вилкой кусочек от своего пирога и отправила его в рот, медленно пережёвывая сладкий кусочек, она склонила голову на плечо Волдеморта.

— Помнишь, как мы играли тут на каникулах? — мечтательно глядя на забор, увитый плющом, спросила она.

— Да, — Волдеморт усмехнулся. — У тебя все никак не получалось добросить гнома до ограды.

— Ну, это было для меня впервые, — протянула она и рассмеялась. — Ты сам-то вспомни, как в парке развлечений кричал на колесе обозрения? — тут лицо ее погрустнело. — Не помнишь?

Волдеморт покачал головой. До этих воспоминаний Рональда Уизли он еще не добрался.

— Жаль… — Гермиона положила ладонь ему на колено. — Но мы всегда можем сходить туда еще раз.

Приподняв бровь, Волдеморт удивленно посмотрел на «супругу». Серьезно? ОН в маггловский парк развлечений? Да она издевается над ним! Вслух он, конечно же, промолчал. И даже проигнорировал ладошку Гермионы, которая слегка сжала его колено. Ну, не мог представить себя рядом с грязнокровкой, все равно, что орангутанга целовать.

— Как-нибудь потом, — пространно заявил он, продолжая следить за гномами. — Пойдем-ка уже домой.

Волдеморт поднялся с порога и поставил тарелку с недоеденным пирогом на то место, где он только что сидел. Гермиона смотрела на него совсем непонимающими глазами.

— Домой? Рон, нам нужно попрощаться с остальными!

— Ты хочешь, ты и прощайся, а мне за сегодняшний день общение с этой семейкой уже поперек горла встало! — он все-таки не выдержал и сорвался.

Его действительно достала Молли, кудахтавшая над ним полдня, подколы «братьев», покровительственный тон Поттера. Надоело буквально все. Только спустя пару мгновений Волдеморт спохватился, что опять позволил своему языку развязаться.

Но Гермиона поняла все по-своему. Мягко положив руку ему на плечо, она постаралась заглянуть в его глаза.

— Устал? — в ответ Волдеморт кивнул. — Тогда я сейчас сама попрощаюсь со всеми, и мы пойдем, подожди меня на крыльце.