Взрывная Карамель (гет)

В понедельник Гриффиндорцы вновь направились на урок Зельеварения — снова в паре со Слизерином.

— М-да уж. Везёт нам на эти совмещения, конечно, — недовольно пробормотала Эмили, хлопнув зеркальцем, в которое только что смотрелась, поправляя белокурые волосы. Затем с раздражением начала раскладывать учебники на парте.

— Эй! — Гвен покосилась на подругу, которая нервно постукивала пером по столу. — Ты в порядке? Это всё из-за… Сэма?

Эмили резко хлопнула пером по учебнику.

— Не говори о нём. Даже слышать это имя не хочу! Надеюсь, ему хватит ума сесть где-нибудь на последних партах.

Поведение подруги невольно вызвало у Гвен лёгкую улыбку: было видно, что Эмили ждёт встречи с бывшим, но делает всё, чтобы скрыть это. Чтобы та не заметила её реакции, Гвен подперла голову рукой и отвернулась. Её взгляд упал на дверь, в которую как раз входили близнецы Уизли в компании нескольких Гриффиндорок. Они весело смеялись и что-то оживлённо обсуждали на ходу.

Джордж, заметив Гвен, расплылся в улыбке и кивнул. Девушка чуть смутилась, но ответила тем же.

«Ну да, привыкай, Гвени. Вы же теперь, вроде как, друзья. Друзья… А смогу ли я вообще быть ему просто другом?»

Она поспешно отвернулась от Джорджа и вернулась взглядом к подруге, изо всех сил стараясь больше не смотреть в его сторону.

— Ты всё-таки поговоришь с ним? — мягко спросила она, пытаясь поддержать Эмили. — С Сэмом?

Блондинка закусила нижнюю губу, колеблясь.

— Я…

Но договорить она не успела — дверь с грохотом ударилась о стену: профессор Снегг всегда умел эффектно появляться, особенно в плохом настроении. Класс мгновенно замолчал.

— Что за шум вы здесь устроили? Вас слышно даже в коридоре, — холодно бросил он, обводя всех тяжёлым взглядом. — Ведёте себя хуже первоклашек.

Фред наклонился к брату и сдавленно прошептал:

— Дай угадаю, первый урок у четвёртого курса? Гарри снова дышал громче, чем положено?

Джордж тихо прыснул, но тут же прикусил губу, сдерживая улыбку. Снегг скривился от раздражения и приблизился к их столу, глядя на близнецов сверху вниз.

— Минус двадцать очков, Гриффиндор. По десять на каждого.

Слизеринцы довольно зашушукались, поддерживая своего декана. До конца урока никто больше не осмелился подать голос без разрешения. А в конце занятия шестикурсники с унылыми лицами собирали сумки: Снегг задал написать три свитка эссе к пятнице.

Уже у выхода из класса Эмили и Гвен столкнулись с Сэмом. Парень бросил на Эмили умоляющий взгляд, но та демонстративно закатила глаза и, не сказав ни слова, протиснулась мимо, слегка оттолкнув его плечом.

— Она сейчас сама не своя, — спокойно произнесла Гвендолин, взглянув на Сэма. — Ты её серьёзно задел.

Слизеринец шумно выдохнул, закидывая рюкзак на плечо.

— Всё не так… Забей. Ты всё равно ничего не знаешь.

— Да, не знаю. И, по-хорошему, это не моё дело. Но Эми — моя подруга. И она не заслуживает быть в таком состоянии.

— Я пытаюсь с ней поговорить, неужели не видно? — с нажимом сказал он, но тут же осёкся, оглянувшись, и понизил голос. — Прости… Она постоянно уходит. Избегает. Даже не даёт мне шанса объясниться.

— Напиши ей письмо. Только честно. Без лжи. Я не знаю, что у вас произошло и кто виноват, но она имеет право знать правду — какой бы она ни была.

Сэм сжал челюсть.

— Ты поможешь?

— А должна?

— Не должна. Но я тебя очень прошу.

Гвен прикусила щёку изнутри, немного поколебалась.

«Надеюсь, я потом не пожалею...»

— Ладно. Помогу. Только не тяни. На следующем совместном уроке отдашь мне письмо.

Сэм на мгновение прищурился, затем коротко кивнул и, прежде чем кто-то успел что-либо заподозрить, развернулся и направился в сторону Большого зала.

* * *

На следующие уроки Эмили не пришла — видимо, решила немного побыть наедине с собой. Вечером Гвен всё-таки решилась: пора поговорить с подругой и наконец поделиться своими переживаниями насчёт Уизли.

В комнате царил полумрак. Эмили лежала на животе, болтая ногами в воздухе. В углу едва слышно играл старенький маггловский магнитофон. Гвен приоткрыла дверь, и, убедившись, что в комнате больше никого нет, бодро вошла.

— Эми?

Подруга обернулась и сразу вскочила с кровати.

— Гвен! Прости, что прогуляла занятия и оставила тебя одну. Мне нужно было немного… прийти в себя. Ты ведь понимаешь?

— Конечно, — с улыбкой сказала Гвен и по-сестрински приобняла её, усаживая обратно. — Всё нормально. Хочешь поговорить?

— Да, но… чуть позже. Мне нужно кое-что обдумать. Ой! — Эмили вдруг вскочила с кровати и направилась к шкафу. — Я сегодня заглянула в Совятник, мама прислала мне кое-что. И на твоей полке лежала вот эта штука.

Она протянула подруге аккуратно упакованную коробочку в крафтовой бумаге. На торце было выведено аккуратным почерком:

«Гвендолин Гилл»

— От мамы? — Гвен тепло улыбнулась и убрала посылку в тумбочку у кровати.

Она пришла сюда не за посылкой. Сейчас — отличный момент. Девчонки одни, атмосфера спокойная, без лишних ушей.

— Ты говорила… если меня что-то беспокоит, я могу с тобой поделиться, — Гвен немного замялась, но всё же села рядом.

Эмили взглянула на неё внимательно и сразу пригласила устроиться поудобнее. Болтали они долго — Гвен рассказала всё. От поездки в поезде до разговора в Хогсмиде. Эмили слушала внимательно, кивая и посматривая на подругу с тёплой, понимающей улыбкой.

— Он тебе нравится… — наконец сказала она. — Я это давно поняла.

— Поняла? Но…

— Я же не слепая, Гвени. — Эми хихикнула. — Особенно после той тренировки по квиддичу. Я пыталась с тобой поговорить, но не хотела лезть в душу. Ждала, когда ты сама расскажешь. Вот — и дождалась.

— Я, наверное, дура. — Гвендолин потупила взгляд. — Я вижу, как с ним флиртует Алисия, а он... вроде бы не против. Может, у них что-то есть?

— Если бы у них что-то было — поверь, я бы уже знала. — Эмили отмахнулась. — Тебе просто нужно с ним поговорить.

— Со мной он должен поговорить, если мои чувства ему не безразличны! — Гвендолин упала лицом в подушку. — Я не знаю… это всё так глупо!

— Ну наконец-то, ты официально впала в подростковую драму. — Эмили рассмеялась, глядя, как подушка приглушает вопль подруги.

Гвен хмыкнула и слегка расслабилась. Было легче. Приятно, что подруга не осудила её, не высмеяла. Просто — выслушала и поддержала.

— Знаешь, мне кажется, ты ему тоже нравишься, — мягко сказала Эмили, проводя ладонью по спине Гвен. — Уизли… они же вечно дурью маятся, ведут себя как клоуны. Но Джордж рядом с тобой — другой. Спокойный, внимательный. Даже шутит аккуратнее.

— Может, это просто возраст. Период такой. — Гвен приподнялась, убирая подушку. — Не хочу себя накручивать. Лучше не показывать виду. Пусть всё идёт своим чередом.

Эмили закатила глаза:

— Не строй из себя ледяную принцессу. Если это судьба — он точно сдаст позиции в ближайшее время. Вот увидишь.

Утром Гвен вспомнила о посылке от мамы. Внутри оказались кое-какие вещи, успешно забытые дома: плеер, лекарства на случай болезни (да, мама Гвен всё ещё была уверена, что ничто не работает лучше, чем хорошие маггловские таблетки от простуды), и небольшой флакончик её любимых духов — с лёгким карамельным ароматом.

«А я-то думала, что просто потеряла их среди прочих вещей…»

Раньше Гвен пользовалась этим запахом постоянно — за год уходило пара флаконов. Но летом аромат казался чересчур сладким и даже немного "душным". А вот осенью, с её прохладой и уютом, он снова ощущался идеально — тёплый, обволакивающий, почти как плед.

Весь день Гвен снова ловила себя на том, что взгляд сам собой тянется к Уизли. Сначала за завтраком в Большом зале, когда тот вместе с Фредом громко смеялся над второкурсником, случайно съевшим носокровную нугу. Потом на уроках, когда Алисия Спинет швырнула в него смятый кусочек пергамента и заливисто рассмеялась. И, наконец, вечером — в гостиной, где свет исходил только от камина, а близнецы в окружении Гриффиндорцев показывали очередные безумные штучки из лавки «Зонко».

Гвен, как обычно, сидела за столом у окна, делая вид, что читает. На самом деле — лишь водила глазами по строчкам. Её мысли блуждали совсем в другом месте. Голоса близнецов доносились с диванов у камина, и она всё чаще ловила себя на том, что просто слушает, стараясь по голосу отличить Джорджа от Фреда. Учёба в этот момент волновала её меньше всего.

Когда большинство ребят уже разошлись по спальням, Джордж остался у камина. Он играл с Роном в волшебные шахматы, но постоянно отвлекался, поглядывая в сторону стола у окна.

— Твой ход! Не спи, Джордж! — Рон досадливо махнул рукой у него перед лицом.

— Конь на Е3, — буркнул Джордж, не отрывая взгляда.

Анджелина, до этого сидевшая на подлокотнике дивана, неспешно подошла к Гвен.

— У нас через неделю игра. Придёшь?

Гвен чуть вздрогнула, выныривая из мыслей, и повернулась к ней.

— Уже? С кем?

— С Когтевраном. Просто товарищеский матч, не на кубок. Но проиграть нельзя. Завтра будет тренировка — можешь заглянуть, если хочешь. — Анджелина замялась и, переминаясь с ноги на ногу, добавила: — Слушай… Я давно хотела сказать. Прости, что мы почти перестали общаться.

Гвен закрыла книгу и встала, чуть опираясь на стол, чтобы говорить с Анджелиной на равных, глядя в глаза.

— Поэтому ты везде зовёшь меня с собой?

Девушка опустила взгляд и закрутила пальцами шнурок от спортивных штанов.

— Я думала, мы станем ближе. Хотела сказать тебе это ещё тогда, в Большом зале… но не решилась.

— Эй… ты ведь никогда не переставала быть моей подругой. Ясно? — Гвен тепло улыбнулась и распахнула руки. Анджелина на секунду замерла, а потом шагнула в объятия. Ребята в гостиной заметно притихли, украдкой наблюдая за сценой. Джордж краем губ улыбнулся, а Фред моментально сориентировался и начал разгонять толпу по углам, чтобы не мешали.

* * *

Ночью Гвен снова плохо спала. Она ворочалась из стороны в сторону, то и дело просыпаясь. В какой-то момент откинула полог кровати, спрыгнула вниз, натянула пушистые домашние тапочки, накинула джемпер поверх пижамы и спустилась в гостиную.

Внизу было пусто и слегка прохладно. Часы на стене показывали третий час ночи.

Жаль, что нельзя наколдовать еду… Сейчас бы сэндвич с горячим чаем — просто мечта.

Камин ещё горел — огонь весело потрескивал, отбрасывая тёплые отблески по всей комнате. Гвен плотнее закуталась в джемпер и плюхнулась на диван, закинув ноги на спинку.

— Не спится?

Голос заставил её вздрогнуть. Джордж, появившийся через портрет Полной Дамы, осторожно крался через гостиную. Гвен подпрыгнула, едва не вскрикнув, и зажала рот рукой.

— Ты чего крадёшься?! Напугал!

— А ты чего тут валяешься? — Он уселся в кресло рядом, в руках у него была тарелка с сахарным печеньем и маленькими заварными пирожными.

Гвен тут же уставилась на еду.

— Где ты это взял?

— На кухне, где же ещё?

— Я и не знала, что туда вообще можно попасть.

— Я могу попасть куда угодно, — хмыкнул он, делая самый невинный вид, и протянул ей тарелку. — Когда не сплю — иду за едой. Преподы в это время дрыхнут. А ты чего не спишь?

Гвен поджала ноги под себя и уставилась в огонь.

— Просто… не спится.

Конечно. Потому что каждый раз, когда закрываю глаза — вижу тебя, Уизли…

— Слушай, — сказал Джордж, пересаживаясь на диван, всё ещё жуя печенье, — если так будет продолжаться, могу подкинуть одно средство. Работает безотказно — спишь потом дня четыре. Или больше. Но зато высыпаешься.

Гвен остановилась с печеньем на полпути ко рту и подозрительно уставилась на него. Джордж вопросительно вскинул брови — и вдруг расхохотался, выронив сладость себе на пижамные штаны.

— Да шучу я, блин!

Она улыбнулась и бросила печенье прямо ему в грудь.

— Молчи! — тихо фыркнула она, зябко поёживаясь, но не переставая улыбаться.

— Замёрзла?

— Немного. По ночам становится чертовски холодно.

Он скинул подушки с дивана на пол, поближе к камину, и уселся на них, жестом приглашая её присоединиться. Гвен на секунду замерла — огненные волосы Джорджа светились в отблесках пламени. Она осторожно подошла и села рядом.

— Мне тоже часто не спится, — пробормотал он, глядя в пол. — Иногда кажется, что я что-то делаю не так.

— Почему?

— У нас с Фредом есть одна идея… даже мечта, наверное. Мы ещё никому об этом не говорили. Но я постоянно прокручиваю всё в голове, как её воплотить. От этого и не сплю.

— Я не настаиваю, конечно, но если хочешь — можешь рассказать.

— Прости, — он посмотрел на неё с лёгкой улыбкой, — это… наше с братом общее. Не могу делиться без него.

Гвен посмотрела ему в глаза. Они — такие же яркие, как волосы, отражали пламя камина. Он сидел в пол-оборота, и его лёгкая улыбка, уголком рта, казалась до невозможности обаятельной. Натянутая на плечах футболка подчёркивала его силу. Девушка машинально скользнула взглядом по его шее, затем по рукам… и тут же поспешно вернулась к глазам.

"Он заметил? Ох, держи себя в руках, дура. Это же неприлично так пялиться…"

Джордж заметил. Конечно, заметил. Но ничего не сказал. Только чуть-чуть сильнее улыбнулся — так, будто видел больше, чем должен был, и вовсе не возражал.

— Что? — спросила Гвен, пытаясь сохранить ровный голос, хотя сердце её колотилось где-то в горле.

— Ничего, — протянул он, прищурившись. — Просто… ты смотришь так, будто я тебе нравлюсь.

Она тут же опустила глаза, чувствуя, как щеки заливает жар. Это от камина, конечно. Только от камина.

— Зазнаёшься, — буркнула она, хватая новое печенье и демонстративно откусывая половину.

— Может быть, — ухмыльнулся он, облокотившись на подушку и раскинув руки за спиной, — но, как говорится, если тапки по размеру, зачем делать вид, что ты босиком?

Она тихо хихикнула. Этот тип юмора мог быть раздражающим, если бы не он. У Джорджа было странное, почти магическое обаяние — будто он умел создавать вокруг себя безопасное, тёплое пространство, в котором можно было быть собой. Даже в три часа ночи.

— А если серьёзно, — вдруг сказал он, став чуть тише, — я рад, что не только мне не спится. Странно это, наверное… Но иногда хорошо знать, что ты не один такой, с приветом.

— Не странно, — сказала она. — Это… важно. И очень по-человечески.

— Вот видишь, — Джордж довольно кивнул. — Я всё время говорю Фреду, что у меня человеческая душа, а не просто склад для идиотских идей и шуток с пердящими подушками. Теперь у меня есть свидетель.

Гвен рассмеялась, прижав к груди подушку. Она чувствовала себя легче. Даже если сон не придёт сразу — ночь уже казалась не такой одинокой.

— А сколько у тебя там, в этой душе, шуток про тапки и бутерброды?

— Тапки — отдельная тема, — важно сказал он. — Между прочим, мы с братом собираемся создать линейку домашней обуви с эффектами. Например, наступаешь на тапок — и он мурлычет. Или взрывается конфетти. Ну, чтобы утро было весёлым, как Рождество. Каждое. Проклятое. Утро.

Гвен прыснула со смеху, уронив подушку на пол.

— Тапки-взрывпетарды? Люди тебя возневидят. Особенно преподаватели.

— А вот и нет, — Джордж подмигнул. — Профессор Флитвик сам подписал бы такую идею. Старик любит эффектные выходы.

— Я боюсь представить, что будет с твоими будущими детьми, — сказала она, пытаясь сдержать смех. — Они же будут ходячими фейерверками.

— О, это точно, — ухмыльнулся он. — Мини-Уизли, взрывающиеся по праздникам и просто так. Ты даже не представляешь, сколько идей у меня для детских подгузников с сюрпризом.

— Кошмар, — с притворным ужасом прошептала она. — Просто кошмар. Обещай, что никогда не будешь нянчить младенцев без присмотра взрослого.

— Ладно, — он театрально вздохнул. — Только если этот взрослый будешь ты. Станешь крёстной.

— Договорились. Но только если ты никогда не подложишь мне печенье с эффектом летающих ушей.

— Честное Уизли. Хотя… — он задумался, — идея-то неплохая. Спасибо!

— Ох, только попробуй, — пригрозила она и кинула в него подушкой.

Он поймал её с ловкостью кошки и прижал к груди.

— Всё. Ты запустила бой. Считай, что твоя судьба предрешена.

— Ночью! В гостиной! — Она смеялась, пытаясь вырваться, когда он уже замахнулся второй подушкой. — Нас же могут услышать!

— Значит, будем биться глухо, но с достоинством!

И они ещё долго возились у камина, стараясь не шуметь, но безуспешно. Было много подушек, немного крошек и слишком много смеха — такого, что сердце согревалось сильнее, чем от огня.

А потом, когда усталость всё-таки их настигла, они оба оказались на полу, уставшие и довольные, глядя в потолок.

— Стало легче, — тихо сказала Гвен, зевая.

— Угу, — так же тихо ответил Джордж. — Терапия подушками — моё ноу-хау.

Она повернула голову и улыбнулась ему.

— Спасибо...

Джордж пожал плечами, будто это было делом привычным.

— Обращайся. Ночная смена Уизли работает без выходных.