Вся правда о Северусе Снейпе (гет)

Вечер наступил быстрее, чем ожидала Гермиона. Внезапно кукушка в старинных часах в гостиной прокуковала семь раз, оповещая хозяев коттеджа «Ханимун» о том, что им пора собираться. В семействе Малфоев было не принято опаздывать на званый ужин.

Чем ближе подходил момент отправления в мэнор, тем более нервной становилась Гермиона. Всё валилось из рук. Новое серебристое вечернее платье внезапно оказалось испачкано красками Антареса, подаренными ему в прошлый день рождения дядюшками Уизли, да настолько, что стандартные заклинания очистки не справились, и пришлось выуживать из шкафа старое тёмно-синее, которое Гермиона терпеть не могла за его мрачный цвет. Долго не находилась пара от любимых туфелек на удобном низком каблуке, а «Акцио» призвало все туфли из гардероба, свалив их в кучу вокруг Гермионы, так что ещё десять минут ушло на их разбор и водворение на законное место. Вдобавок ко всему, в самый неподходящий момент сломалась застёжка на дамской сумочке. А Антарес, будто назло маме, никак не поддавался уговорам одеться и причесаться.

Драко, облачившийся в чёрный элегантный костюм с чёрной сорочкой и галстуком с серебряным зажимом, зашёл в детскую, где Гермиона вместе с няней Милдред пытались выловить убегающего от них Антареса и запихнуть его в рубашку и штанишки. Поймав пробегающего мимо сына, Драко наградил его таким взглядом, что Антарес тотчас поник и смиренно поплёлся к Милдред одеваться. Драко вывел взмыленную Гермиону за дверь и пробормотал ей на ухо:

— Почему ты позволяешь ему помыкать собой? Ведь так недолго и вовсе посадить его себе на шею.

Гермиона стрельнула в Драко ядовито-скептическим взглядом, собирая под заколку растрепавшиеся волосы, и процедила:

— Давно ли ты стал таким поборником строгого воспитания? Кажется, твои родители тебя в чёрном теле не держали. Если вспомнить, что тебе было позволено…

— А что мне было позволено? — слегка повысив голос, спросил Драко и недобро сощурился. — Ты ведь не знаешь. Ты не жила со мной в мэноре.

— Мне было вполне достаточно того, что я видела в Хогвартсе, — заметила Гермиона. — И, как помнится, в школе ты манерами не блистал.

— Где уж мне до прилежной зубрилки, все шесть лет скромно проторчавшей в библиотеке.

Гермиона пихнула Драко локтем в бок, но всё же не смогла сдержать улыбку и решила перевести разговор в другое русло:

— Прекрасно выглядишь, — кокетливо заправив локон за ухо, она принялась поправлять и без того идеально выравненные лацканы пиджака и смахивать с плеч мужа невидимые пылинки. — Если бы я не была замужем, я могла бы влюбиться в вас, мистер Малфой.

Драко усмехнулся одним уголком губ.

— Увы, вынужден заметить, что ваш внешний вид, миссис Малфой, пока не вполне соответствует мероприятию, на котором мы должны присутствовать через… — тут он вытащил из жилетного кармана серебряные часы и тяжело вздохнул, — …двадцать минут. Уж не знаю, успеешь ли ты привести себя в порядок.

Гермиона сделала круглые глаза и бросилась в комнату к туалетному столику. Прийти на ужин в Малфой-мэнор в растрёпанном виде было бы верхом неприличия. К тому же Гермиона не хотела ударить в грязь лицом перед родителями, а главным образом перед заокеанскими партнёрами Малфоя. К счастью, за последние пять лет она освоила некоторые хитрости из мира косметической магии (как раз те, на которые меньше всего обращала внимание в школе) и смогла за четверть часа привести себя во вполне приемлемый для приёма вид. Тёмно-синее платье, хоть и раздражало своей мрачностью, сидело на фигуре идеально, а убранные в замысловатую причёску волосы осеняли весь образ Гермионы золотисто-медовым светом.

— Ну, вот, другое дело, — довольно констатировал Драко, увидев жену, спускающуюся на первый этаж в гостиную. — Выглядишь, как настоящая леди.

Лицо Гермионы слегка зарделось. Опустив глаза, она подхватила мужа под руку, а в другую взяла прохладную ладошку Антареса. Вот уж кто нисколечко не волновался перед предстоящей встречей! Гермионе иногда казалось, что в этой жизни ничто не способно смутить или напугать её озорного сынишку.

— Хорошо, что утром я почистила камин, — выдохнула Гермиона и нервно хохотнула. — А не то пришлось бы оттирать сажу с платья и причёски.

Драко только поднял одну бровь. Взял с каминной полки шкатулку с летучим порохом и бросил щепотку в топку. Тут же вверх взвилось изумрудное пламя. Гермиона вцепилась в руку Драко, будто боялась потеряться по дороге, и крепче сжала ладошку Антареса.

— Эни, держись к маме поближе, — строго сказал Драко и шагнул в камин.

Гермиона и Антарес последовали за ним.

— Малфой-мэнор, — отчеканил Драко громко.

Пламя взревело, и через мгновение гостиная коттеджа «Ханимун» опустела.

* * *

В мэноре их уже ждали. Нарцисса, едва увидев вышедших из камина гостей, кинулась к внуку и заключила его в объятия. Эни, хоть и терпеть не мог «телячьих нежностей», не стал сопротивляться и стоически выдержал сентиментальный порыв бабушки, которую видел сравнительно редко. Вслед за Антаресом объятий удостоился и Драко, и даже Гермиону Нарцисса с полминуты крепко подержала за локоть, при этом искренне и весьма дружелюбно улыбаясь. Люциус, в отличие от жены, был крайне сдержан и холодно поприветствовал сына и невестку, а на внука, кажется, вовсе не обратил внимания. Но когда Антарес подошёл поближе, чтобы поздороваться с дедом, тот всё же изобразил подобие улыбки на осунувшемся землистом лице.

— Прошу в столовую, — не переставая улыбаться, произнесла Нарцисса и широким жестом пригласила гостей следовать за ней.

Гермиона натянуто улыбнулась и пошла рядом с Драко, не выпуская руки Антареса из своей. Внутри у неё нарастало неприятное, тяжёлое чувство, будто атмосфера в мэноре отличалась особой плотностью, и воздухом было тяжело дышать. Тёмные дубовые панели на стенах, массивные люстры, серебристо-серые тяжёлые портьеры на окнах, громоздкая антикварная мебель, расставленная в строгом порядке по комнатам — вся окружающая обстановка подавляла и заставляла чувствовать себя не в своей тарелке. Проходя мимо двери в подвал, Гермиона невольно передёрнула плечами. Воспоминания о пытках, перенесённых в этой самой гостиной напротив этой самой двери, с годами потускнели, но вовсе не стёрлись окончательно. Драко будто прочёл мысли жены, потому что на мгновение замедлил шаг и мягко сжал её холодную подрагивающую ладонь в своей.

Пройдя длинным тускло освещённым коридором, вся процессия оказалась в столовой, где уже был накрыт большой обеденный стол. На сверкающих серебром блюдах были поданы изысканные яства, среди них были и такие, названия которым Гермиона, к своему стыду, не знала. Над столом горела позолоченная люстра в сотню свечей, отчего в столовой было гораздо светлее, чем во всём остальном поместье. Однако дышать от этого легче не стало, этот свет не был тёплым и домашним, он, скорее, ощущался агрессивным, слишком ярким и режущим. Гермиона сдержала тяжёлый вздох и только крепче сжала ладонь Драко.

У стола с другой стороны от двери стояла группа волшебников в дорогих мантиях и элегантных костюмах, обтянувших круглые животики, с тонкими золотыми цепочками от часов, теряющимися в жилетных карманах, с бриллиантовыми зажимами для галстуков, стоячими белоснежными воротничками и манжетами. Это были, очевидно, представители фирмы «Хэтфилд и сыновья», о которой Драко рассказывал Гермионе в последние полгода. Услышав звук открывшейся двери, уважаемые бизнесмены разом обернулись. На их суровых лицах не обозначилось и толики приветливости. Увидав, что в столовую вошли хозяева, гости расступились. Оказалось, в центре их маленького кружка стояла молодая ведьма, длинноногая блондинка в облегающем чёрном платье до пола, с гранатовой подвеской в виде крупной капли крови, спускающейся к глубокому декольте, с такими же кроваво-алыми губами и острым взглядом зеленовато-карих глаз. Её определённо можно было назвать красивой, но красота эта была пугающей, отталкивающей. Увидев Гермиону, блондинка уставилась на неё глаза в глаза и едва заметно усмехнулась. Гермионе сразу стало не по себе, и желание немедленно вернуться домой, в «Ханимун», накрыло с головой. Глядя на элегантное чёрное платье, идеально подчёркивающее стройность незнакомки, Гермиона тоскливо подумала, как нелепо она выглядит в своём незатейливом синем платьице, совершенно не подходящем ей по цвету.

— Уважаемые гости, — сухо заговорил Люциус (Гермиона вздрогнула от звука его голоса, прозвучавшего в гробовой тишине, как раскат грома). — Позвольте представить вам моего сына, главного управляющего по всем текущим делам. Драко Малфой. С супругой, — последнее слово Люциус выдавил сквозь зубы и натужно улыбнулся.

Гости тут же пришли в движение. Первой возле Драко и его семьи оказалась та самая блондинка.

Она широко улыбалась, демонстрируя изумительно ровные белые зубы, первая протянула Драко руку и, когда он растерянно подал свою в ответ, схватила её двумя руками и воодушевлённо затараторила с типичным американским акцентом:

— Элайза Хэтфилд. Очень приятно познакомиться, мистер Малфой! Наконец-то мы удостоились чести быть представленными! Я так много наслышана о вас! Вы ведь вели переговоры с нашей компанией все прошедшие полгода, верно? Я давно хотела лично взглянуть на человека, обладающего такой потрясающей выдержкой, тактом и компетентностью. Мой отец уверяет, что лучшего партнёра на Британских островах нам не найти. Надеюсь, процесс переговоров окажется таким же приятным, как наше предыдущее общение, и подписание договора о партнёрстве не заставит себя долго ждать!

Драко, совершенно обескураженный таким напором, только медленно кивнул и неуверенно пробормотал:

— Эм-м… да. Надеюсь, — и почти силой отобрал у мисс Хэтфилд свою руку.

Повернувшись к Гермионе, Элайза смерила её безразличным взглядом, при этом кукольная улыбка ни на секунду не сходила с её лица.

— Приятно познакомиться, — нарочито дружелюбно сказала мисс Хэтфилд.

— Да, мне тоже, — откликнулась Гермиона, хотя в этот момент не чувствовала ничего похожего. Ей, напротив, хотелось изо всех сил отпихнуть эту Элайзу подальше от себя и от Драко, а лучше — забрать сына и мужа и бежать отсюда прочь. Увы, правила приличия, а, главным образом, обещание, данное мужу, не позволяли вести себя безрассудно, и Гермионе пришлось смириться с происходящим.

— А это, должно быть, юный мистер Антарес Малфой, — наклонившись к Эни, елейным голоском протянула мисс Хэтфилд. — Я тебя таким и представляла. Точная копия отца, это так мило! Какой прелестный малыш! — Элайза протянула руку, чтобы погладить Эни по щеке, но тот отстранился и деловым тоном заявил:

— Я — не малыш, мне уже пять лет!

Уважаемые бизнесмены, наблюдавшие сцену, снисходительно захихикали. Элайза скривила губы, на мгновение стала похожа на оскалившуюся пантеру, но тут же заулыбалась ещё более приветливо и безмятежно.

— О, прошу прощения, мистер Малфой, я ни в коем случае не хотела вас обидеть. Конечно, пять лет — это уже довольно внушительный возраст! Увы, — она наигранно вздохнула и подняла брови, изображая сожаление. — Должно быть, подарок, который я привезла из Америки, не понравится такому солидному джентльмену, как вы.

— Подарок?! — восторженно подхватил Эни, и глаза его тут же загорелись. — Какой подарок?

— Ну, если ваш отец позволит, я бы попросила мистера Фрая доставить его и вручить вам, — тут Элайза выпрямилась, вопросительно уставилась на Драко и вкрадчиво спросила: — Вы позволите, мистер Малфой?

Драко растерянно ответил:

— Да, конечно.

— Мистер Фрай, — тут же воскликнула Элайза, не оборачиваясь, и в голосе её послышались жёсткие командные нотки. — Доставьте подарок для мистера Антареса Малфоя.

Один из её помощников, дородный волшебник с пышными каштановыми бакенбардами, тут же взмахнул волшебной палочкой, и в столовую влетел свёрток в яркой блестящей упаковке, перевязанный зелёной шёлковой ленточкой. Антарес начал подпрыгивать от нетерпения, глядя, как свёрток подплывает к улыбчивой мисс с красными губами. По форме подарок подозрительно напоминал метлу.

— Это — вам, — мягко произнесла мисс Хэтфилд и передала свёрток мальчику.

Антарес тут же схватил его, выпустив руку Гермионы, но вдруг остановился, несколько мгновений смотрел прямо перед собой, а потом повернулся к матери:

— Можно, мам? Пожалуйста!

Гермиона сглотнула сухой колючий комок, застрявший в горле. Ей хотелось выхватить этот тошнотворно-блестящий свёрток из рук сына и испепелить одним движением волшебной палочки. Но, глядя в его невинные, горящие жаждой открытий глаза, она не могла сказать ничего другого, кроме:

— Конечно, родной. Только… только прежде нужно поблагодарить мисс… простите, я запомнила ваше имя.

— Мисс Элайза Хэтфилд, — охотно откликнулась блондинка, продолжая приторно улыбаться.

— Поблагодари мисс Хэтфилд, — мягко сказала Гермиона, хотя внутри всё клокотало от ярости. — И можешь открыть подарок в игровой комнате. Ты помнишь, где она?

— Нельзя оставлять мальчика одного, — встряла в разговор Нарцисса. — Я прикажу эльфам за ним присмотреть.

У Гермионы задёргалась щека, но возражать она не стала, только молча кивнула свекрови. Нарцисса увела Антареса из столовой, чтобы отдать на попечение эльфам, а тем временем Люциус, посчитав знакомство завершённым, провозгласил:

— Прошу всех за стол.

Гости согласно загудели, Драко отодвинул стул для Гермионы и сел рядом. Мисс Хэтфилд оказалась как раз напротив них. Вернувшаяся в столовую Нарцисса сокрушённо заявила, что новая метла целиком захватила воображение её внука, и вряд ли эльфам удастся удержать его от проказ, а ведь проказы Антареса никогда не обходятся без жертв и разрушений. Гости, включая Элайзу, умилённо заулыбались, а Гермиона почувствовала болезненный укол в области груди. Заявление Нарциссы показалось ей обвинением в том, что она — плохая мать, которая не смогла воспитать сына, достойного носить фамилию Малфой и не крушить всё вокруг. Эта мысль, точно удавка, сдавила горло. Несмотря на разнообразие деликатесов на столе, Гермиона не могла запихнуть в себя ни крошки.

Гости же, напротив, с удовольствием принялись угощаться всеми предложенными яствами. Зазвенели столовые приборы, зазвучали восторженные вздохи и похвалы в адрес хозяев мэнора. Обстановка стала почти непринуждённой, но Гермиона чувствовала себя загнанной в угол. Она сидела на краешке обтянутого серебристым шёлком резного стула, прямая, как тростинка, удерживала на лице вынужденную полу-улыбку и без остановки прокручивала на пальце обручальное кольцо, даже не осознавая этого. Заметив это её машинальное движение, Элайза подняла на Гермиону ядовитый взгляд своих хитрых зеленоватых глаз и усмехнулась куда более явно, чем в первый раз.

— Расслабься, — услышала Гермиона шёпот Драко над ухом. — Никто здесь тебя не съест. А вот тебе бы не мешало поужинать. Не расстраивай Нарциссу.

Гермиона кивнула и нехотя положила к себе в тарелку пару закусок, но так и не смогла заставить себя отправить их в рот.

Спустя четверть часа, когда гости немного утолили голод, за столом началась светская беседа. Прибывшие из-за океана бизнесмены живо интересовались делами на рынке в Британии, принялись засыпать Драко вопросами относительно деталей контракта, на которые он охотно и в подробностях отвечал. При этом мисс Хэтфилд в обсуждении не участвовала, только внимательно слушала каждого и многозначительно смотрела на Драко, то поправляя волосы, то поглаживая свой кровавый кулон между грудей. Гермионе в эти моменты хотелось вцепиться ей в лицо и содрать с него эту приторную белозубую улыбку.

Вскоре Гермиона перестала понимать смысл пространных объяснений Драко с заокеанскими партнёрами. Её мысли будто погрузились в прозрачный кокон, сквозь который слова и образы долетали до неё в искажённом, не поддающемся осознанию виде. Словно сквозь вату она услышала восторженные крики и чей-то испуганный визг за дверью, и только спустя несколько мгновений поняла, что это был голос Антареса и вопли домовых эльфов. Гости качали головами, кто-то с осуждением, кто-то с пониманием.

— Ох, уж эти домовые эльфы! — пробасил один из «пузатиков», уплетая говяжий рубец. — Никакого толку от них! Вечно нужно присматривать за всем самому.

— И не говорите, — вздохнула Нарцисса. — Только строгий контроль, и не давать им спуску ни на йоту!

— Домовые эльфы нынче стали ленивы, а порой в их пустых головах появляются слишком вольные мысли, — сказала мисс Хэтфилд и уставилась на Драко. — А вы как считаете, мистер Малфой? Ваши домовые эльфы достаточно послушны?

Драко поперхнулся и, бросив извиняющийся взгляд на Гермиону, ответил:

— Да, я… я держу их в ежовых рукавицах. Вы знаете, у нас говорят: «Посмотри, как ведут себя его эльфы, и узнаешь, каков он в делах».

— Вот это верно! — хохотнул мистер Фрай, не отрываясь от поглощения утиной грудки с луком-шалот под брусничным соусом. — Вот это позиция истинного дельца!

Драко натянуто улыбнулся, не придя к однозначному выводу, было ли это похвалой или оскорблением. Гермиону так и подмывало громко и возмущённо заявить, что, вообще-то, в их с Драко коттедже никаких домовых эльфов нет и не будет, ибо власть волшебников над волшебными существами — это неприкрытое рабовладельчество, но она стоически промолчала. Однако мисс Хэтфилд вдруг обратилась к ней:

— А вы, миссис Драко Малфой? Как вы считаете, можно ли давать домовым эльфам определённую свободу действия, или лучше контролировать всё самостоятельно? Не слишком ли это накладно?

Гермиона глубоко вдохнула и открыла, было, рот, чтобы ответить именно то, что она думала, но Драко опередил её, предупредительно сжав её колено под столом:

— Дорогая, кажется, Антарес что-то уж слишком развеселился, может, стоит взглянуть, всё ли с ним в порядке? — и обернулся к двери, за которой как нарочно раздался особо пронзительный детский восторженный визг.

— Оставь, Драко, не стоит прерывать ужин ради таких мелочей, — обронил Люциус и откинулся на спинку стула.

— Я, наверное, всё же… — пробормотала Гермиона, предприняв попытку встать, но голос Элайзы, властный и в то же время заискивающий, пригвоздил её к месту:

— Вы уж простите, миссис Драко Малфой, но у меня такое впечатление, что вы пытаетесь сбежать от нас. Неужели мы такие страшные?

Гермиона побледнела и широко распахнула глаза, уставившись на мисс Хэтфилд и не зная, что ответить. Секундного колебания хватило, чтобы Элайза ядовито усмехнулась и протянула:

— Вы так молчаливы сегодня. Мне кажется, вам не совсем комфортно в нашей деловой компании. У нас всех разговоров, что о фирме, о контрактах, банковских операциях и акциях. Представляю, как это должно быть скучно человеку несведущему. Вы ведь не занимаетесь финансами?

Гермиона стиснула кулаки на собственных коленях и отчеканила:

— Нет. Я занимаюсь переводом древних рун для Министерства магии.

Гости одобрительно загудели.

— Это впечатляет, — закивала Элайза, взяв в руки хрустальный бокал с красным вином, и принялась вращать его, наблюдая за образовавшейся в бокале воронкой. — Квалифицированных рунистов во всём мире можно пересчитать по пальцам. Это очень доходная профессия, не так ли? Вы, наверняка, при высокой должности в Министерстве?

— Я… — Гермиона стиснула зубы и процедила почти против воли: — Я пока что внештатный сотрудник.

Брови Элайзы взметнулись вверх. Её подручные «колобки» принялись удивлённо переглядываться.

— Регламент главной министерской библиотеки не позволяет брать в штат сотрудника, не имеющего пятилетнего опыта работы, — пришёл на помощь Драко. — Устаревшая чушь, но с этими чинушами спорить бесполезно. Всё у них должно быть по букве закона.

— Да уж, — поддакнул мистер Фрай. — Иногда это всерьёз раздражает.

— Любят они вставлять палки в колёса честных граждан, — добавил другой мистер с восьмиугольным моноклем в правом глазу.

— Так, значит, вы пока на испытательном сроке? — продолжала допытываться Элайза. — Должно быть, это обидно — работать на Министерство и не иметь статуса министерского работника. Хотя, как по мне, лучше держаться от законников подальше. Особенно в наших делах и в такое непростое время.

От этих слов повеяло таким холодом, что Гермиона невольно поёжилась и отвела взгляд. Мистер Фрай, нарезая утиную грудку на мелкие кусочки, из праздного любопытства спросил:

— А что ваши родители? Они, верно, тоже министерские? Или работают на себя?

Гермиона внезапно почувствовала, что ей не хватает воздуха. Драко заметил, как резко она побледнела, и крепко сжал её руку в своей под столом.

— Нет, мои… — голос Гермионы сорвался, ей пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем продолжить. — Мои родители… погибли.

— Какой ужас! — с искренним сочувствием воскликнул мистер Фрай, поглощая утку. — Они принимали участие в магической войне?

— Откуда бы им взяться на магической войне, — внезапно вставил Люциус, — они ведь были магглы.

— Магглы? — мистер Фрай, очевидно, не понял смысла прозвучавшего слова.

— Люди, не владеющие магией, — пояснил Люциус и уставился на Гермиону ледяным взглядом.

— О-о, — протянула Элайза, оторвавшись от созерцания своего бокала. — Это очень интересно.

Гермиона едва не вскрикнула: «Ничего интересного в этом нет, бездушная ты поганка!», но тут двери столовой с грохотом распахнулись, заставив всех присутствующих подпрыгнуть от неожиданности. В комнату верхом на дорогущей скоростной метле необычной конструкции влетел смеющийся Антарес, а за ним ввалилась целая орава домовых эльфов, растерянных и трясущихся от страха. Метла просвистела над головами гостей и принялась выписывать немыслимые кренделя под потолком вокруг позолоченной люстры.

— Мама-а-а-а… — завопил Антарес, — Папа-а-а-а! Она взбесила-а-а-сь!!!

И верно, не слушаясь никаких телодвижений мальчика, метла взметнулась вверх, затем бросилась вниз и рванула вдоль стола. Поток воздуха и болтающиеся во все стороны ноги Антареса перевернули и опрокинули всё на своём пути, заляпывая деликатесами почтенные лица и дорогие сюртуки американских гостей. Драко вскочил со стула, выхватил волшебную палочку, но ничего не успел предпринять — метла юркнула под стол, откуда немедленно раздался испуганный вопль Антареса, и пронеслась под стулом мистера Фрая. Тот покачнулся назад и, забавно взмахивая пухлыми ручками, опрокинулся навзничь, точно куль с мукой. Остальные деловые партнёры вскочили вслед за Драко и кинулись врассыпную, спасаясь от обезумевшей игрушки. А метла взвилась вверх и принялась биться древком о хрустальные подвески люстры. Те немедленно посыпались вниз на гостей и остатки еды на столе. В конце концов, метла резво стукнулась древком об потолок, и Антарес, уставший держаться на ней, тут же соскользнул вниз, прямо на подставленные руки отца. Мгновением позже на пол с грохотом обрушилось нижнее кольцо пострадавшей люстры, а метла так и осталась под потолком кружить вокруг железного крюка.

В столовой наступила оглушительная тишина. Нарцисса, прижав трясущиеся ладони к губам, в шоке смотрела на сына и внука и на погром, учинённый последним. Люциус, склонившись, помог подняться мистеру Фраю и приготовился выдать гневную тираду. Остальные гости отряхивались от остатков ужина, с осуждением качали головами, глядя на испуганного мальчишку и его ошарашенных родителей, и перешёптывались (до слуха Гермионы донеслось обидное «Ребёнок немагички» и «Чего ещё можно было ожидать?»). Только мисс Хэтфилд, на всём протяжении представления наблюдавшая за Антаресом с улыбкой, вдруг рассмеялась и бодро заговорила, обращаясь к хозяевам мэнора:

— О, боже, прошу прощения, мистер Малфой, миссис Малфой, Драко! Я не знала, что с этой безобидной игрушкой может случиться такой досадный сбой. Я сейчас же проверю её на наличие недопустимых чар и отправлю назад для ремонта. Боже правый, это было так… эпично! — и она снова рассмеялась. Антарес, глядя на неё, смущённо улыбнулся.

— Простите… — выдавил он и спустился с рук Драко.

— Думаю, вам стоит умыться, мистер Малфой, вы изрядно измазались в гусином паштете, — сквозь смех заявила Элайза. — Или это был ванильный пудинг? Я могу вам помочь, если пожелаете.

— Спасибо, мы справимся, — вышла из ступора Гермиона, схватила Антареса за руку и пулей вылетела прочь из столовой.

Уши и щёки горели огнём. Ещё никогда прежде она не чувствовала такого стыда и гнева, ей хотелось немедленно кого-нибудь заклясть, желательно, всерьёз и надолго. Увы, понять, кто именно должен быть в ответе за произошедшее, сейчас было невозможно. Антарес молчал и даже не жаловался по поводу того, что мама слишком быстро тащит его в уборную.

Влетев в облицованную тёмным мрамором туалетную комнату, Гермиона подбежала к раковине, резко открыла кран так, что вода ударила мощной струёй, и принялась яростно оттирать ванильный крем и жирный соус со щёк сына. Антарес продолжал молчать и не сопротивлялся. Постепенно дрожь, пробиравшая внутренности Гермионы насквозь, улеглась, она смогла взять себя в руки и отпустила бедного натёртого до скрипа Эни. Закрыла кран и с тяжёлым вздохом прислонилась спиной к противоположной стене. С минуту оба молчали, глядя друг на друга.

— Мама, ты будешь ругаться? — спросил Антарес пристыженно и опустил глаза. Гермиона взглянула на его оттопыренные ярко-алые от стыда уши и не смогла сдержать улыбки.

— Нет, милый, не буду. Но то, что ты сделал, нехорошо. Бабушка с дедушкой страшно недовольны. Мы с тобой подвели папу. Это ведь его первая самостоятельная сделка. Как первый полёт на метле, понимаешь? А теперь всё испорчено…

— Понимаю, — кивнул Антарес и так тяжело вздохнул, что сердце Гермионы тут же оттаяло. Ну как можно было браниться на этого милого озорника?

Кое-как приведя в порядок запачканную рубашку и брючки Антареса, Гермиона поцеловала сына, пригладила его растрёпанные белые волосы, строго наказала вести себя прилично и отправила с домовыми эльфами играть в саду, подальше от взрослых дел и разговоров. Сама же направилась обратно в столовую, но вдруг, не доходя нескольких шагов до распахнутой двери, услышала резкий голос Драко из гостевой комнаты справа. Остановившись, она хотела, было, войти и спросить мужа, почему он — не с гостями, но тут услышала и другой голос. Высокий и холодный, он, без сомнений, принадлежал мисс Хэтфилд, которая весь вечер строила Драко глазки.

Сгорая от стыда, Гермиона подкралась к двери и прислушалась. Разговор шёл явно на повышенных тонах. Тонкий противный голос мисс Хэтфилд, от которого сводило зубы, звучал одновременно заискивающе и надменно. В её речи Гермиона смогла отчётливо разобрать только следующее: «Я, конечно, не настаиваю, но вы же сами понимаете…»; «Нет-нет, я, определённо, заявляю это со всей ответственностью…», «выгодная сделка» и «время покажет». С одной стороны, ничего подозрительного и предосудительного в этих словах не было, они касались сделки, в чём Гермиона была совершенно уверена. Но в то же время она почувствовала странное, никакой логикой не подкреплённое беспокойство, будто мгновенную вспышку интуиции: «Что-то здесь не так». Возможно, причиной тому послужил голос Драко, отвечающий американке сухо и неразборчиво.

За дверью раздались шаги, и Гермиона отпрянула с колотящимся сердцем. Лицо горело. Нервно поправив волосы, она поспешно отбежала от двери, чтобы не быть застигнутой на месте преступления. В эти мгновения она чувствовала себя проштрафившейся школьницей.

Дверь гостевой комнаты открылась, раздался дробный перестук каблучков. Мисс Хэтфилд поравнялась с Гермионой и, приторно улыбаясь, нарочито заботливым тоном спросила:

— Всё в порядке, миссис Малфой? Ваш мальчик не пострадал?

Гермиона натянуто улыбнулась в ответ.

— Да, всё хорошо, спасибо. Он всего лишь немного испугался.

Лицо мисс Хэтфилд осветила ещё более приветливая улыбка. Откланявшись, американка застучала своими шпильками в сторону столовой.

Гермиона задержалась в коридоре. Мутное нехорошее предчувствие начало заполнять сознание. Требовалось время, чтобы взять себя в руки. Она уже и без того поставила Драко в неловкое положение перед заморскими партнёрами, не сумев проконтролировать буйные выходки сына. Не хватало только усугубить ситуацию своими безосновательными тревогами и подозрениями.

Сзади подошёл Драко, поправляя серебряные запонки на манжетах.

— Где наш сын? — спросил он сухо.

— С домовыми эльфами в саду, — отозвалась Гермиона не менее холодно. — Я посчитала, что так и ему, и нам будет спокойней.

— Хм, — хмыкнул Драко и окинул взглядом жену. От него не укрылось её внутреннее напряжение. Вздохнув, он приобнял Гермиону за талию и гораздо теплее, чем прежде, сказал: — Ты всё правильно сделала. И не переживай. Ты ни в чём не виновата.

— Я знаю, — отозвалась Гермиона со странным чувством. — Идём к гостям.

В столовой домовые эльфы уже навели порядок, и американские гости с удовольствием поглощали новые выставленные на стол блюда. Остаток ужина прошёл гораздо более спокойно и размеренно, чем начало. Под конец Люциус позвал гостей в кабинет, чтобы обсудить сделку в более неформальной обстановке, потягивая вино из фамильных малфоевских кубков, сидя в удобных глубоких креслах перед уютно потрескивающим в камине огнём. Драко удалился вместе с отцом, оставив Гермиону в столовой в компании Нарциссы и мисс Хэтфилд.

— Миссис Малфой, позвольте поблагодарить вас, — сказала Элайза, промакивая алые губы салфеткой. — Ужин был великолепен. С вашего позволения, я присоединюсь к моим партнёрам в кабинете. — Она поднялась со стула, бросила на Гермиону прожигающий взгляд, улыбаясь кукольной белоснежной улыбкой, и покинула столовую.

Гермиона с нарастающим негодованием посмотрела ей вслед и неосознанно скомкала в руках кружевную салфетку так, будто это была шея слащавой блондинки.

— Мисс Хэтфилд — дочь хозяина фирмы «Хэтфилд и сыновья», — заметив этот жест, сказала Нарцисса. — Думаю, она обязана присутствовать при обсуждении сделок.

Гермиона повернулась к свекрови.

— Это не имеет значения. Спасибо за ужин, миссис Малфой. Я бы хотела прогуляться в саду и присмотреть за Антаресом, если вы позволите.

Нарцисса посмотрела на Гермиону со странным выражением и улыбнулась:

— Да, пожалуйста, как пожелаете.

Гермиона с благодарностью кивнула и поспешила покинуть стены Малфой-мэнора. В саду ей легче дышалось, и переносить присутствие в поместье, омрачённом памятью о плене и пытках, было не так невыносимо.

Антареса не было на главной аллее, и Гермиона пошла искать его в глубине огромного парка, окружающего мэнор. Ноги сами принесли её в дальний угол, который она помнила до мельчайших подробностей. Однако, выйдя из-за живой изгороди, Гермиона резко остановилась в недоумении. Место выглядело совершенно иначе, чем в её воспоминаниях. Посреди выложенной камнем площадки в густых зарослях акации вместо серой могильной плиты возвышался постамент со статуей, держащей в руках лиру.

На Гермиону обрушилось странное леденящее душу чувство. «Всё правильно, — подумала она. — Никакой могилы не было. Ничего этого не было, всё осталось в том старом «погружении». Откуда бы ей тут взяться?»

У подножия статуи, поджав колени и уткнувшись в них лицом, сидел Антарес.

— Эни! — воскликнула Гермиона.

Антарес вздрогнул, подскочил с места.

— Мам?!

— Почему ты здесь один в темноте? — пожурила сына Гермиона. — Нельзя сидеть на земле, ты ведь простудишься. Как ты забрёл сюда?

— Не знаю, — Антарес повертел головой, разглядывая окружающее пространство. — Я бывал тут раньше, кажется. Не помню.

Гермиона почувствовала острый укол под ребрами и, поджав губы, погладила Эни по голове.

— Думаю, нам нужно держаться поближе к главному входу, скоро совсем стемнеет.

Вместе они вернулись на главную аллею парка. Антарес принялся гоняться за белыми павлинами, а Гермиона прислонилась плечом к стволу пирамидального тополя, наблюдая за сыном. В сознании роились разрозненные тревожные мысли. По какой-то неведомой причине всё происходящее сегодняшним вечером вызывало в душе Гермионы неподдельное беспокойство, накрывало её тёмной удушливой волной, заставляя кусать губы и нервно заламывать пальцы.

Около получаса спустя на крыльцо поместья вышел Драко. Он выглядел опустошённым и недовольным. Американские бизнесмены не дали никакого конкретного ответа насчёт будущей сделки, попросив некоторое время на размышления и на доработку контракта, чтобы внести в него окончательные поправки. Иностранцы уже отбыли по каминной сети, и Драко пришёл, чтобы забрать жену и сына и тоже отправиться домой.

— Всё будет хорошо, я уверена, — осторожно заметила Гермиона, пытаясь поддержать не столько мужа, сколько саму себя. — Они нарочно тянут время, чтобы выбить выгодные условия. Но ты справишься, ты ведь столько времени и сил потратил на подготовку этой сделки…

— Не сейчас, Гермиона, — перебил Драко. — Давай просто вернёмся в «Ханимун». Я чертовски устал.

Гермиона с пониманием кивнула и вместе с Драко и Эни вернулась в дом. В гостиной у камина их ждала Нарцисса. Она с искренней любовью прижала к себе сопротивляющегося внука и попыталась вручить ему кулёк с конфетами незаметно для Драко, но тот всё же увидел этот жест.

— Мама, — проворчал он. — Нечего баловать Антареса, он этого не заслужил.

Нарцисса только виновато улыбнулась и, выпустив Эни из объятий, отступила в сторону. Гермиона взяла сына за руку, с благодарностью кивнула Нарциссе и шагнула к камину. Драко взял горсть летучего пороха.

— Доброй ночи, мам, — сказал он, прежде чем бросить порох в камин.

— Доброй ночи, бабуль! — вдогонку пискнул Антарес, прижимая к груди кулёк с конфетами.

В следующее мгновение улыбающееся лицо Нарциссы скрылось за всполохом изумрудного пламени.