Не место среди нас (джен)

Коукворт, 1959 год

— Не испечь ли нам саговый пудинг? — неожиданно предложил Тобиас.

Эйлин оторвалась от книги, за которую взялась тем утром — «Большие надежды» авторства магла по фамилии Диккенс — и подумала, что ее друг выглядит просто отлично в своем синем воскресном костюме, с аккуратно расчесанными темными волосами и гладко выбритым лицом. В таком виде его вполне можно было принять за респектабельного юношу с большими перспективами в будущем — состоятельного, уверенного, крепко стоящего на ногах.

И очень привлекательного.

Смутившись, Эйлин снова уткнулась в книгу.

— Раньше по воскресеньям он всегда был у нас на столе, — продолжал Тобиас. Было совсем не жарко, но щеки у парня отчего-то пылали, словно он долго бежал. — А знаешь, кто его пек? Я! Матушка моя, упокой Господь ее душу, даже обижалась — у нее он никогда не получался так хорошо, как у меня. Я прямо всегда как будто знал, сколько и чего положить.

— Звучит заманчиво, — сказала Эйлин, чтобы не обижать его. Кухня маглов не вызывала у нее особого энтузиазма, к тому же в доме отца она привыкла совсем к другому меню. Однако готовка, которой в усадьбе Принцев заправляли домовые эльфы, была для Эйлин темным лесом, и потому ей приходилось довольствоваться незамысловатой стряпней Тобиаса.

Эйлин улыбнулась. Тобиас с надеждой улыбнулся ей в ответ.

— Славно. Только зайду в магазин, нужно взять лягушачью икру* (жемчужное саго — примеч. автора) и еще кой-чего по мелочи.

Тобиас потоптался на месте.

— Пойдешь со мной? — спросил он после недолгой паузы.

Эйлин мысленно вздохнула. Но вслух сказала:

— Если хочешь.

Она не любила бывать в городе. Маглы смотрели на нее косо, и, куда бы она ни пошла, везде слышалось: «Эйлин Принц? Ну и имечко!», «Во что это она вырядилась?», «Странная какая-то» и все в таком духе. Поведение и манеры Эйлин резко выделяли ее в грубой толпе, населявшей Коукворт. Любопытство, которое она вызвала своим появлением, быстро сменилось отторжением. Эйлин старалась не обращать внимание на перешептывания у себя за спиной.

Наверное, вид у нее при этом делался надменный и неприступный. Ее стали открыто недолюбливать и даже не пытались это скрывать.

— Откуда ты вытащил эту фуфырю? — запросто мог спросить у Тобиаса какой-нибудь знакомый, если они выбирались куда-то вместе.

— Жиличка моя, — отвечал тот напряженно. — А ты мог бы быть и повежливее с леди, а?

— Ну даааа, — тянул знакомый, и, окинув их на прощание насмешливым взглядом, спешил отойти.

Она была здесь чужой и, судя по всему, ей предстояло оставаться таковой и впредь.

Но хуже всего было другое.

Каждый день Эйлин просыпалась с мыслью, что навеки похоронена в этой магловской глуши. Она приходила в отчаяние, представляя, как год за годом будет прозябать среди ничтожных людишек, вдали от магического мира и так дорогих ей Темных искусств. Работая на Берка, она совершала много дурных вещей, но зато у нее была возможность изучать любимую область, продвигаться в ней все дальше и дальше, делать новые открытия. Теперь этого не будет. Ей никогда больше не встретить человека незаурядного и одаренного, человека широкого ума, вроде Эдварда Дикинсона, который хоть и был преступником, но дал ей то, чего она так страстно желала. Эйлин стыдилась своего положения, стыдилась саму себя. Она покинута, запятнана, изгнана, ее единственный друг — магл, и пока она не видела никакой возможности выпутаться из этих обстоятельств.

Эйлин страдала, но страдала втихомолку, не показывая своего горя, чтобы не расстраивать Тобиаса. Пусть между ними лежит пропасть, только он был к ней добр, и она не должна перекладывать на него свои терзания.

Однако несмотря на благодарность, которую Эйлин испытывала к нему, она не могла не думать о своей жизни. Она сбежала сюда, скрываясь от правосудия, но сколько еще ей предстоит оставаться здесь, убивая время разговорами с Тобиасом и чтением магловской литературы, за неимением лучшего? Что, если теперь это и есть ее жизнь?

В лавку Эйлин вышла с тяжелым сердцем. Но у порога сказала себе, что Тобиас всегда так старается ее порадовать — а значит, и она должна сделать для него что-нибудь приятное. Раз ему нравится выходить с ней в город, она пойдет.

Утром прошел короткий дождь, и на улицах было свежо и приятно. Как обычно, Эйлин все старались обходить стороной. Тобиас как ни в чем не бывало улыбался соседям и приветствовал знакомых. Он словно не замечал ледяного отчуждения, которое со всех сторон лилось на его спутницу. Может быть, просто не хотел замечать? Коукворт больше нравился Эйлин поздним вечером, когда улицы пустели, и она, проходя мимо, могла не опасаться услышать ядовитое шушуканье.

— Ну привет, дружище!

У лавки стояли приятели Тобиаса — одного, как помнила Эйлин, звали Дэвид, а второго — Сэм. Вместе с Тобиасом они работали на фабрике и часто все трое кутили в пивной ночь напролет. Оба парня были в вытертых грубых куртках. Дэвид смолил сигарету.

Тобиас подошел к ним, пожал руки.

— Привет, парни. Как дела-делишки?

— Уж и не чаяли тебя увидеть, — сказал Сэм. Он оглядел Эйлин с головы до ног и ухмыльнулся. Она вскинула голову. — Сегодня думали собраться у Эдди вечерком. Он обещал захватить девочек.

— Здорово, — Тобиас неловко покрутил головой. — Но я, наверное, в другой раз.

— Ты что, старик? — пришел через ухмыляться Дэвиду. — Обижаешь. Мы и забыли, когда гуляли как прежде.

— Без обид, Дэйв. Но не сегодня.

— Твоя принцесса не пускает?

Эйлин невольно покраснела. Тобиас действительно все реже встречался с приятелями, предпочитая проводить вечера вместе с ней. Она не настаивала на этом. Правду говоря, Эйлин с куда большей охотой провела бы эти часы наедине с собой, но ей было неловко так демонстративно отстраняться от Тобиаса. Поэтому волей-неволей она поддерживала его болтовню о всяких пустяках или помогала ему на кухне. Иногда это отвлекало от грустных размышлений о собственной судьбе.

— Ты о чем? — нахмурился Тобиас.

— Все с ней время коротаешь? Мы теперь тебе в компанию не годимся?

— Сказал же — не сегодня…

— Ну, мужик, ты даешь. У бабьей юбки веселее, чем в старое доброе время? — подначил Дэвид.

Скулы у Тобиаса напряглись.

— Да брось, — осадил приятеля Сэм. — Тут ты хватил лишку.

— Будь там юбка стоящая, я бы еще понял. А так…

— А в зубы не хочешь? — с угрозой спросил у него Тобиас.

Дэвид и Сэм переглянулись — с теми же дурацкими ехидными ухмылочками.

— Брось, — примирительно повторил Сэм, но не переставая ухмыляться. — Не кипятись.

— Да, ты же не хочешь оскорбить ее высочество видом плебейского мордобоя? — уколол Дэвид.

— Вы ведете себя недопустимо, — не выдержала Эйлин.

— Ах, прошу простить покорно. Для вашего высочества это слишком низко — снизойти до простых смертных?

Сигарета в зубах Дэвида вдруг вспыхнула и вмиг сгорела дотла. Он дернулся и замер с растерянным выражением.

— Что за черт? — пробормотал он, озадаченно потирая обожжённые губы.

— Мы пойдем, — буркнул Тобиас и поспешно потащил Эйлин в лавку. — Счастливо.

Эйлин медленно выдохнула и подняла глаза на безоблачное голубое небо. Она очень старалась держать себя в руках, но безмозглый магл все-таки вывел ее из равновесия.

Она бросила быстрый взгляд на Тобиаса.

— И впрямь чертовщина какая-то, — сказал он вполголоса. — Как сигарета могла сгореть за секунду?

У Эйлин по загривку пробежали мурашки.

— Должно быть, это дрянные дешевые сигаретки из бакалейной лавки, — сказала она, стараясь придать голосу нужную уверенность.

— Да, наверное, — задумчиво отозвался Тобиас. Потом посмотрел на Эйлин, и лицо у него несколько смягчилось. — Не обращай внимания на придурков. Сами не понимают, что мелют языками. Лишь бы позубоскалить.

— Я никому здесь не нравлюсь, — вздохнула Эйлин.

— Не придумывай, — отрезал Тобиас.

Домой они вернулись в молчании. Эйлин погрузилась в свои обычные печальные мысли. Тобиас оживился только тогда, когда они зашли на кухню.

— Ну что, начнем, — заметно повеселев, он накинул фартук.

Эйлин сняла шляпку и перчатки, достала из бумажного пакета покупки.

— Только я бы не отказался от чашечки чая, немного взбодриться.

— Сейчас поставлю чайник.

Некоторое время она провозилась с огнем, досадуя, что не может использовать волшебную палочку. Когда Тобиаса не было рядом, Эйлин всегда потихоньку прибегала к магии в домашних делах. Поэтому сейчас он с удивлением смотрел, как она неловко пытается зажечь спичку.

— Что это с тобой, Эйлин?

— Не обращай внимания, — раздражённо бросила она. Все-таки жизнь маглов была донельзя неудобной. Взять хотя бы эту дурацкую печку, требующую угля и определенной сноровки для того, чтобы в ней затеплился огонь.

В конце концов Эйлин удалось приготовить чай. Тобиас взял у нее из рук чайник, долил себе в чашку кипятка и усмехнулся.

— Что? — Эйлин решила, что он смеется над ее неуклюжестью.

— Да вот на ум пришло, — он покачал головой. — Есть такая примета: если мужчина с женщиной вместе наливают чай, у них будет ребенок.

Эйлин вспыхнула. Они посмотрели друг на друга и одновременно отвели глаза.

«Какая дикость!», — подумала Эйлин. Нет, все-таки ей никогда не привыкнуть к вульгарным магловским нравам.

На кухне стало тихо. Тобиас, явно сожалея о своей дерзости, мялся с чайником в руках, не зная, как разрядить обстановку.

К счастью, в эту минуту в дверь кто-то постучал.

— Кого там черт принес? — недовольно сказал Тобиас, ставя чайник на стол.

— Откройте, пожалуйста, — услышала Эйлин прохладный женский голос. — Меня зовут Эбигейл Медоуз, я из отдела правопорядка.

Зрачки у Эйлин дрогнули. Она застыла, как громом пораженная, не в силах ни шевельнуться, ни вымолвить хоть слово. Перед глазами все поплыло, но лишь на секунду — а затем вдруг окружающие предметы обрели на удивление четкие очертания. Должно быть, так подробно видит мир приговоренный к смертной казни.

Все кончено. Они нашли меня.

Эйлин вскинула ладони к вискам, будто пыталась успокоить застучавшую в них кровь.

— Это ко мне, — невыразительно и сухо сказала она.

Вероятно, они отыскали ее по следам магии, которую она применяла. Это не составило им труда: нет сомнений, что в Коукворте она была единственной ведьмой. Впрочем, какая разница? Рано или поздно это должно было случиться.

Тобиас резко повернулся к ней.

— К тебе? — брови его взлетели вверх. — Кто это?

— Неважно, — Эйлин поднялась из-за стола. Что бы ни ждало ее дальше, нужно встретить это с достоинством.

— Погоди, — Тобиас подошел ближе и внимательно посмотрел ей в лицо. — Ты побелела как смерть. Кто она? Что ей нужно?

— Откройте, пожалуйста, мистер Снейп, — настойчиво позвала из-за двери Эбигейл Медоуз.

— Минуточку, я не одет, — откликнулся Тобиас. И вновь вопросительно заглянул в глаза Эйлин.

— Она пришла за мной, — ответила она тем же ничего не выражающим голосом.

— Что значит «за тобой»? — в его темных глазах отразилось беспокойство.

— Тобиас, я… — Эйлин запнулась и поняла, что не может больше выговорить ни слова.

— У тебя проблемы?

Она сжала зубы.

— Иди в комнату, — сказал Тобиас. Голос у него неожиданно стал властным. — Я сам буду говорить.

— Не нужно, — Эйлин коснулась его плеча.

— Иди, — Тобиас легонько подтолкнул ее. Потом снял фартук и бросил его на стул. — Я тебя не выдам.

Эйлин подчинилась, плохо осознавая, что делает. В комнате, которую они называли гостиной, она села на старую тахту, очень прямо, как прилежная девочка перед фортепьяно, и сцепила руки в замок.

Его расколят в два счета. Потому что нет ничего легче, чем обвести вокруг пальца такого славного, но очень простого парня, как Тобиас Снейп.

Для этого даже не нужно быть офицером магического правопорядка.

Эйлин судорожно вздохнула.

— День добрый, — донесся до нее абсолютно спокойный, даже беспечный голос Тобиаса.

— Здравствуйте, мистер Снейп.

— Он самый. А вы кто будете?

— Эбигейл Медоуз, отдел правопорядка, — повторила она ровным тоном.

— Из полиции, что ли?

— Верно.

Тобиас немного помолчал — видимо, переваривая услышанное. Или она показала ему подложное магловское удостоверение, чтобы развеять сомнения.

— Немногие женщины согласятся на такую работенку. И чего вам нужно?

— Вы не встречались с женщиной по имени Эйлин Принц?

Сердце у Эйлин замерло — а потом пустилось галопом.

Вот и все. Все кончено.

— Чего? — протянул Тобиас, вполне естественно. Пока он держался очень хорошо. Эйлин даже не ожидала от него такого. — Странное имя! Нет, не слыхал о такой.

— И вы не видели женщину… — Эбигейл описала внешность Эйлин. У той по спине пробежал холодок.

— Нет, — уверенно ответил Тобиас. — Никого похожего не видал.

Вновь возникла пауза. Эйлин перевела дыхание. В конце концов, у нее нет и не может быть санкций на применение Сыворотки правды. И использовать магию против магла она имеет право лишь в самом крайнем случае. С другой стороны, не крайний ли случай розыск преступницы? Эйлин вдруг ощутила сильный страх от мысли, что Тобиаса ударят заклинанием. Кровь забилась в висках еще сильнее.

Если ищейка пустит в ход палочку — Эйлин без раздумий защитит его. Она поняла, что ни при каких обстоятельствах не может допустить, чтобы Тобиас пострадал. Пусть это и будет стоить ей всего.

— Мистер Снейп, — произнесла Эбигейл мягко. — Эйлин Принц находится в розыске. И у нас есть информация, что она обосновалась в Коукворте.

— А я здесь при чем? — довольно резко поинтересовался он.

— По нашим сведениям, вы могли видеть ее.

— И кто вам такое наговорил?

— У нас свои источники информации.

— Ну так передайте им, что свою работу они выполняют чертовски плохо.

Эйлин просто не верила своим ушам — Тобиас лгал в лицо ищейке так легко и естественно, что казалось невозможным не поверить ему. И когда Эбигейл заговорила снова, было слышно, что уверенности у нее поубавилось.

— То есть вы утверждаете, что никогда не встречали ее?

— Сказал же — не видел. Город у нас маленький, такую я бы точно приметил.

Повисло молчание. Оно тянулось бесконечно. От напряжения Эйлин казалось, что она слышит звук, с которым натягивался до предела каждый ее нерв.

— Вы позволите осмотреть дом? — внезапно спросила Эбигейл.

— С чего бы это? — вскинулся Тобиас.

— Ведется розыск.

— И что? Я вам все сказал.

— Мистер Снейп… — в голосе офицера впервые прорезались гневные нотки. — Поймите: она может быть опасна.

— Послушайте, леди, — непреклонно произнес Тобиас. — Я ответил на все ваши вопросы. Больше ничем помочь не могу. Впускать вас в дом я не намерен. Это частная собственность. На этом попрощаемся.

И с этими словами он захлопнул дверь!

Эйлин зажмурилась. Она принялась считать про себя. Когда дошла до тридцати, из ее груди вырвался вздох. Сорок. Пятьдесят. Сто.

Дверь не слетела с петель. Крыша не обрушилась. Дом как стоял, так и продолжил стоять. Кругом было тихо.

Двести.

Двести двадцать…

Она не могла применить силу к маглу. Это спасло их обоих.

Заскрипели половицы.

В гостиную вошел Тобиас. Он был бледен. На светлой рубахе под мышками темнели пятна пота.

— Она ушла, — сообщил он. — Думаю, поверила.

— Тобиас…

— Да не нужно ничего говорить, — он раздраженно махнул рукой. — Если бы ты считала нужным, рассказала бы мне обо всем раньше.

Тобиас опустился на тахту, избегая смотреть на Эйлин.

— Не такой уж я дурак, каким тебе кажусь, — сказал он глухо. — Я так и понял, что ты сбежала. Иначе как такая, как ты, очутилась бы в этой дыре? Ты же будто с Луны сюда свалилась. Черт, да ты спичками пользоваться не умеешь.

Эйлин молчала, пытаясь подобрать слова.

— Тебя разыскивают, — произнес Тобиас в пространство.

— Да.

— Кто бы мог подумать.

— Я не хотела пугать тебя.

— Премного благодарен. Стало быть, ты залегла здесь на дно? А скоро ко мне нагрянет толпа легавых?

— Тобиас, они ничего тебе не сделают, я не допущу, — Эйлин стиснула руки так сильно, что побелели костяшки пальцев. — Ты прав. Меня ищут. Будет лучше, если я уйду.

— И куда ты пойдешь? — спросил он, по-прежнему не глядя на нее.

— Не знаю. Но лучше это сделать сегодня.

Сейчас же. Пока она не привела подкрепление.

Тобиас выпрямился.

— Я не хочу, чтобы ты уходила.

Но у меня нет выбора. Чем быстрее я исчезну, тем больше шансов спастись.

— Тобиас, — Эйлин постаралась вложить в его имя столько теплоты и мягкости, на сколько вообще была способна. — Я очень благодарна тебе за все. Ты был так добр ко мне. Но мне действительно нужно уйти. Пока я остаюсь здесь, ты в опасности.

— Я не хочу, чтобы ты уходила, — упрямо повторил он. — Мне наплевать даже, что ты там натворила. Просто… останься со мной.

Сейчас не время для сантиментов. Беги отсюда немедленно. Или ты хочешь обратно в Азкабан?

Она воззрилась на него.

— Зачем я тебе?

Тобиас набрал в грудь побольше воздуху.

— Мне кажется… я люблю тебя.

У Эйлин едва не отвисла челюсть. Он действительно это сказал?

— Что?

— Я никогда не встречал такой, как ты, и точно никогда больше не встречу. С первой встречи это понял. Ты необыкновенная. Меня как будто что-то связывает с тобой. Я никогда ещё такого не чувствовал. И…

— Ты с ума сошел, — севшим голосом прервала его Эйлин.

— Возможно. Но больше я не могу это скрывать. Я… — Тобиас побагровел. — Эйлин, я предлагаю тебе выйти за меня.

Мне, наверное, это снится. Иначе быть не может!

Только проснуться никак не выходит.

— Мне нечего предложить тебе, — он говорил медленно, с трудом выталкивая каждое слово. — Но я не могу с тобой расстаться. Если ты не согласна на мое предложение — просто будем жить, как жили. Обещаю, не буду ничем тебя смущать. Буду тебе просто другом. Соседом. Я спрячу тебя ото всех. Только не уходи.

Голова у Эйлин шла кругом.

Может, это действительно выход? Остаться еще на время здесь, пока все не утихнет? Может, бежать сейчас как раз опасно?

— Мне нужно все обдумать, — после паузы проговорила она, поднимаясь.

— Твоя родня будет против?

— Это слишком неожиданно.

Она направилась к выходу.

— Не уходи! — воскликнул Тобиас с такой тоской, что у Эйлин против воли сжалось сердце.

— Я только выйду в сад, проветрить голову, — ответила она и даже сумела слабо улыбнуться ему.

Тобиас кивнул, сел обратно на тахту и уставился перед собой.

Эйлин вышла на задний двор. Слово «сад» было слишком сильным для густых зарослей чертополоха и прочих сорняков, захвативших почти все пространство. Она опустилась на низенькую бетонную изгородь и отвлеченно подумала, что и тут нужно будет навести порядок.

Итак, она получила предложение руки и сердца.

От кого? От магла?

Эйлин хотелось и плакать, и смеяться. Очевидно, сказывалось потрясение после визита магического правопорядка. Тобиас Снейп предложил ей выйти за него замуж. Если подумать, что может быть общего у нее с Тобиасом? Вероятно, только то, что оба они принадлежат к роду человеческому. Эйлин хихикнула. Смешок показался ей не совсем здоровым, но сейчас она не могла справиться с собой. Хихиканье перешло в смех. Она смеялась, громко и нервно, пока воздух в легких не закончился, а из глаз не потекли слезы. Когда-то давно в мужья ей предназначался чистокровный юноша, сын богатых и преуспевающих родителей. В ее распоряжении оказалось бы его родовое поместье, где она растила бы их детей — в традициях, принятых в их круге.

А что теперь? У дочери Эдмондуса Принца теперь лачужка в магловском захолустье и Тобиас Снейп в качестве жениха. Не насмешка судьбы ли это?

Эйлин закрыла лицо ладонями. В груди закололо, и она могла издавать только короткие, отрывистые смешки — на большее сил уже не хватало.

Она сама не знала, сколько времени провела, сидя на ограде и всхлипывая, пока ее внимание не привлек какой-то шорох за спиной.

Оглянувшись через плечо, Эйлин вытерла глаза и увидела, что позади стоит Эбигейл Медоуз.