Звери странствующие (джен)

-Что… это… такое?.. -Отупело промямлил Каддлс, мечась взглядом между повалившимся навзничь Хенди и кровавыми осколками, усеявшими дно оврага. Он сидел ближе всего к бобру, и теперь находился аккурат возле тела, не сообразив даже подняться на ноги.

-Хенди убили!.. -Завизжала более скоро мыслящая Гигглс, но тут же заткнула себе пасть лапками и испуганно оглянулась на верх оврага, ожидая увидеть там убийцу их друга, наверняка как раз присматривающего среди них свою следующую мишень. Но нет — на вершине спуска в овраг никого не было, а еще чуть выше, на высоте птичьего полёта, степенно кружил белоглавый орлан, явно заинтересовавшийся новоявленной падалью на дне оврага. Усиленно пошевелив извилинами и вспомнив вопль Гигглс, Каддлс сопоставил имеющиеся сведения и наконец-то дозрел до сути произошедшего. По его спине прошелся холодок, резко контрастирующий с майским теплом, а ушки дрогнули и завяли, повиснув перпендикулярно земле.

-Ерунда… -Залепетал он. -…почему вдруг убили? За что? Какие доказательства?..

-Каддлс. Эти кости вокруг… это череп Хенди, похоже… -С трудом выдавил Тузи.

Превозмогая желание просто взлететь вверх по насыпи и помчаться подальше, не разбирая дороги, Каддлс снова посмотрел на Хенди. Бобр лежал на спине, не подавая никаких признаков жизни. Его голова была полностью накрыта каской, наверняка скрывая совсем уж неуместную картину размозженной головы. Желтизна каски была разбавлена малиновым неровным пятном крови, потихоньку сворачивающейся на каких-то странных, похожих на кость кусочках, медленно скользящих вниз и осыпающихся на шерсть Хенди. Как Каддлсу того не хотелось, но все же он был вынужден согласиться как с заявлением Гигглс, так и предположением Тузи. Хенди был мёртв.

Гигглс с Петуньей стояли чуть позади кролика, неотрывно смотря на тело широко распахнутыми, немигающими, и уже заслезившимися глазами. Это совсем не понравилось Тузи, уверенному, что таких вещей им видеть совсем необязательно. Состроив мордашку помужественнее и распорядительно выпрямившись, бобрик взялся за дело:

-Пет, Гигг! Не смотрите в ту сторону, отойдите!.. -Решительно заявил он, наступая в их сторону и подталкивая обеих подальше от места трагедии. Почувствовав его касание, Гигглс опомнилась от шока, лихорадочно кивнула и, зажмурив глаза, послушно поплелась подальше от места трагедии, встала у лаза наружу оврага. Петунья тоже как будто ожила, но почему-то повела себя совершенно непредсказуемо — стала упираться, дрожать, цепляться за шерстку Тузи, смотреть на него умоляющим взглядом и сопровождая это дело глухими мычаниями, будто пытаясь что-то произнести, но не имея сил придать внятность и звонкость издаваемым звукам. Бобрик даже на секундочку позавидовал убитому Хенди — Петунья плотно втюрилась в того лишь за какие несколько часов в пути, да еще и настолько, что после его гибели ведет себя как умалишенная. Тут же, зависть у зубастика сменилась на некоторую грусть — а кто будет так убиваться из-за него, когда с ним что-то произойдет?

Побоявшись, что сейчас раскиснет и даст слабину, Тузи встряхнул головой, довольно небрежно развернул скунсиху мордой от себя, подтолкнул ее к Гигглс. Бурундучиха тотчас заключила одеревенелое тело подруги в объятия, стала гладить ее по шерсти и залепетала ей на ушко что-то невнятное, утешительное, но та все норовила повернуть голову в сторону тела Хенди. Чувствуя необходимость сделать что-то и с этим, Тузи встал перед подругами и расправил плечи пошире, предполагая так заградить им вид на место трагедии. Гигглс обхватила Петунью лапкой за затылок, поприжала ее голову к своей груди, не давя оглянуться на труп. Только тут наконец-то ответно вцепившись в подругу, Петунья стала икать и сопеть, по-видимому, пребывая в таком потрясении, что не имела сил даже погрузиться в облегчающие рыдания.

Теперь возле тела Хенди оставался только Каддлс. Ему было страшно находиться рядом с трупом, но он не мог заставить себя сдвинуться хотя бы на йоту — сил в его лапах хватило только на то, чтобы встать на корточки перед ним. В остальном его задние конечности будто зажили своей жизнью, или проросли куда-то под землю, заставляя его находиться именно здесь. Задействовав свой типично кроличий оптимизм, Каддлс бегло и вяло утешил себя тем, что через своё параличное стояние как бы скорбит над телом погибшего друга. Однако, на этом какие-то позитивные мысли иссякли, и кролик углубился в тягостные, неправильные для его возраста размышления. Как правильно распорядиться с бренными останками Хенди, находясь в безнадёжном отдалении от цивилизации? Знает ли хоть кто-то из них четверых, как организовать погребение? И вообще — как и кто будет организовывать погребение, если они все при виде одного лишь тела впали в полную прострацию? И как он, Каддлс, отныне и после будет жить с осознанием, что запоролся и не сумел сберечь того, за кого взялся отвечать?

Последний момент, по правде говоря, занимал кроличий мозг больше всех остальных, вскоре начисто выместив все остальные тяготы. Не имея возможности трезво проанализировать произошедшее, и вскоре убедив себя в том, что полностью повинен в гибели Хенди, кролик тихо застонал, опустился на колени и судорожно вцепился в хлипкие корешки, выступающие из податливой земли и сейчас кстати попавшие под его лапки. Он неожиданно ощутил себя лёгким-прелёгким, готовым при отсутствии балласта, точно шарик, вылететь со дна оврага, неторопливо взмыть в небо и долететь до самой околоземной орбиты, а там просто исчезнуть для всех, даже для себя самого.

Если бы Каддлс только знал, что не единственный, кто навесил на себя ярмо убийцы! Продолжая стоять выпятив грудь колесом перед Гигглс и Петуньей, Тузи, по совпадению, тоже терзался уверенностью в своей причастности к смерти сородича, хотя, в отличие от Каддлса, старался размышлять более хладнокровно, в особенности опираясь на то, что у них не туристическая прогулка и стоило быть готовым в принципе ко всему. В странствиях случаются вещи и поужаснее, так что смерть одного из компаньонов — явление печальное, но достаточно естественное. Да и в конце концов, настолько ли хорошо они знали Хенди, чтобы так из-за него горевать?

Оглянувшись на друзей и уже собираясь поднять этот вопрос, бобр едва успел открыть рот, как к Петунье в этот момент наконец-то вернулись дар речи и эмоциональность:

-Мы даже не выяснили, где он жил до встречи с нами!!! -Зашлась она горькими рыданиями в объятьях у Гигглс. Бурундучиха оглянулась на застывшего с открытой пастью Тузи, кивнула ему на скунсиху и состроила страшные глаза, явно требуя подключиться к акту утешений. Взгляд у нее был настолько выразителен, что Тузи (еле совладав с соблазном поджать хвост и удалиться, испуганно скуля), подошел поближе к подругам, несмело приобнял их обеих. Гигглс явно знала, чего просила — едва учуяв объятья Тузи, Петунья судорожно вцепилась в него, потыкавшись носом как слепой щенок, вбурилась мордашкой в его грудь, и ударилась в новый приступ рыданий. Ощущая как безутешность скунсихи, так и как горячие соленые капли, пробирающиеся через плотный заслон шерстинок и обжигающие его кожу, Тузи не выдержал, дрогнул, и поддался всеобщим настроениям. Его носик предательски задергался, а в висках что-то застучало, точно и слева и справа бил молоточек судьи, готового вынести суровый приговор.

Такая ассоциация была неслучайной — Тузи вспомнил, что был никем иным, кто уговорил несчастного Хенди пойти с ними. Именно он наобещал, как всё будет весело и хорошо… а потом с бедным, доверившимся им работягой случается вот это! Хенди погиб из-за него! Он — змей-искуситель с плоским хвостом. Он — убийца, и убийца не кого-то там, а своего сородича. Кого не спроси, любой скажет, что это особенно гнусное преступление. А ведь и сам Хенди пошел с ними совсем не от хорошей жизни, а получилось в итоге только хуже — напрасно обнадеженный, обманутый бобр теперь снова возродится в прежнем жилище, перед лицом своей кучи проблем, да теперь еще и без личных вещей. Вот что после такого он подумает об их веселой компании? Страшно даже подумать…

Продолжая шельмовать себя, Тузи вдруг ощутил, что его терзания носят не только ментальный характер, но и выражаются невыносимой дурнотой… и даже больше того — рвутся наружу! Издав страдальческий писк, бобр позеленел мордашкой, надул щеки, с усилием оторвался от подружек и, отойдя в сторону от них, принялся бурно выташнивать едва съеденный обед, согнувшись чуть не пополам и даже не имея возможности продохнуть между позывами. Заметив, как выворачивает их друга, Гигглс с Петуньей успокоились и переместили свой спектр сочувствия и сострадания на него.

“Сразу видно, по кому больше всего ударила гибель Хенди…” -Подумала Петунья, заботливо гладя друга по хребту и внутренне стыдясь того, что посмела сосредоточить внимание на себе, не считаясь с тем, что им всем сейчас тяжело и плохо.

В этой тесной компании плакальщиков не хватало только Каддлса, все еще находящегося у тела Хенди, но уже не терзающего себя самоедством, а сосредоточенного на чисто прагматичном моменте. Взор его овальных глазок был прикован к инструментам на поясе у Хенди. Наборчик у это бобра был такой, что прям на зависть. Тот даже недавно хвастался, что получил его то ли от дедушки, то ли еще как-то, но суть была одна — эти вещи имели определенную ценность. Нет, Каддлс не стал бы в иной ситуации думать о мародерстве, но так как ни у кого в их компании с собой сейчас нет и гвоздя ржавого, то наборчик Хенди могли бы здорово им пригодиться в будущем. Да, это практичность на грани цинизма, но какая разница, если всё уже успело пойти ко всем чертям? И вообще, быть может, они каким-то чудом еще пересекутся с Хенди после этого, то смогут вернуть ему его вещи — вполне себе хороший задел для истории о благородстве…

Так, решив реквизировать набор инструментов у Хенди, Каддлс вздохнул, помотал головой, сам не веря в то, что собирается это сделать, потянул лапу к его поясу. Идея состояла в том, чтобы как бы случайно, непроизвольным взмахом лапы стащить его с покойного, но тут кролик ничего не добился — пояс слишком плотно облегал тушку бобра.

Поняв, что так ничего не добьется и обтерев бог весть почему разгорячившуюся морду, кролик подлез поближе к телу, склонился над ним и завозился, пытаясь расстегнуть пряжку ремня. Как ни забавно, но в общем элементарное действие почему-то ему совсем не давалось — сказывалось потрясение от собственных действий. Глаза Каддлса болели, сердце билось в нездоровом, почти аритмичном темпе, а его голову распирало давлением и внутренней борьбой чувства хозяйственности с замшелыми понятиями о морали. И без того неумеренная майская жара теперь ощущалась совсем невыносимо — пучок шерсти на голове кролика размок от пота и теперь свисал, как панковский (или эмовский) зачёс. К тяжелым запахам крови, земли и желчи теперь примешался не менее пронзительный запах мокрой шерсти вспотевшего Каддлса.

Гигглс с Петуньей, всё так же обхаживающие едва пришедшего в себя Тузи, учуяли, что дышать здесь становится все труднее. Кивнув Гигглс, понявшей ее без лишних слов и мягко потянувшей ослабевшего от тошноты бобрика к выходу, Петунья оглянулась на Каддлса, собираясь позвать его наружу и заметила, чем он занимается. Кролик как раз наконец одолел пряжку ремня Хенди и теперь довольно грубыми рывками стягивал с него пояс, когда его накрыло параличом от неожиданного обреченного возгласа Петуньи:

-Зачем ты раздеваешь Хенди, Каддлс?!!

Гигглс и Тузи, пробирающиеся к лазу наружу, тотчас остановились, привлеченные провокационно-пикантной постановкой вопроса скунсихи. Застигнутый на безобразии Каддлс запоздало обернул свою красную запотевшую морду на звук, заметил Петунью, ее открытый в ужасе рот и блестящие от слез глаза… и почувствовал раздражение. Чего они все так раскисли, когда он единственный, кому действительно следовало бы посыпать голову пеплом и бить челом об землю, раскаиваясь за набежавшие за считанные часы грешки?

-Зачем раздеваю? Затем, чтобы на себя надеть! -Почти злобно съязвил он, еще более яростно дернув пояс в свою сторону. -Раз нашел, то моё будет. Ты в RPG-игры никогда не играла что ли?

Получив такой циничный ответ, приправленный нотками нескрытого раздражения и помноженный на чувство горечи от потери небезразличного ей существа, скунсиха всхлипнула, судорожно прикусила костяшку своего пальца и резко отвернулась. Ее плечи характерно задергались в беззвучном плаче. Кролик понял, что перегнул палку.

-Пет, -захрипел он, поднявшись на ноги, -прости меня! Я клянусь, я…

Еще более громко всхлипнув, скунсиха замотала головой, отошла на пару шагов предаваясь все тем же настроениям. Не дойдя до нее, Каддлс поморщился и остановился — напомнили о себе успевшие затечь лапы. Растирая лодыжки, он выжидающе оглянулся на остальных, ища поддержки, но Гигглс и Тузи, смотрели на него осуждающе — его перфоманс явно не понравился ни его ближайшему другу, ни объекту его воздыхания. Ощущая себя подавленным донельзя и всерьез встревожившись, что дело идет к расколу их компании, кролик замямлил что-то невнятное о “пользе дела”, продолжая метать беспомощные взгляды в сторону каждого из друзей, каждую минуту судорожно хапая ртом воздух и через слово облизывая пересохшие губы. Однако, сколько он не старался, но ни бурундучиха, ни бобр явно не желали даже вникнуть в его исповедь, отделываясь многозначительным молчанием.

Чувствуя себя так, будто говорит со стенами, Каддлс уже схватился за свои длинные уши с отчаяния, когда всё внимание на себя перетянул никто иной, как “покойный” Хенди, издавший вялый, но слышный стон. Бобр вообще был жив, и даже не думал умирать — его просто сбило с ног каким-то сильным ударом по каске, а упав на мягкую теплую землю он ненадолго сомлел от усталости и очнулся от того, что Каддлс зачем-то начал щекотать ему живот, но спросонья не успев отреагировать должным образом. Когда кролик стал дергать его за ремень, он впал в недоумение, опять же, помешавшее как-то дать о себе знать. И только теперь, оставленный в покое бобр собрался с мыслями и сделал ленивую попытку подняться с земли. В целом охваченные негативом друзья истолковали его телодвижения по-своему:

-У него агония! -Залепетала Гигглс, с ужасом смотря на то, как Хенди вяло ворочается и возит по земле лапами, словно спрыснутый дустом жук. -Ему ведь полчерепа раскроили, судя по осколкам!

-А по-моему, раз он шевелится, то все с ним нормально… -Слабо произнёс Тузи, точно предчувствуя, к чему этот разговор об агонии. И верно:

-Даже если он выживет, то для него это будет уже не жизнь… -Прошелестела бурундучиха, и, сглотнув, едва слышно закончила:

-Тузи… это прозвучит ужасно, но вы с Каддлсом обязаны проявить акт милосердия…

Вот тут Петунья, до того лишь тихо плачущая, в очередной раз ударилась в самые настоящие истеричные рыдания. Попытавшись переварить жуткое поручение (и, видно, не справившись с этим) Тузи побледнел, надул щёки и снова принялся блевать, теперь даже никуда не отходя. Что касалось Каддлса, то он почувствовал, что в контраст его недавнему невыносимо легкому состоянию пришло на смену ощущение, будто его внутренности вдруг разом налились чугуном и теперь потянули его тельце куда-то под землю, в полном соответствии с законом всемирного тяготения. Тяжесть была такая, точно он находился под давлением какой-то неимоверной абстрактной силы, могущей раздавить его как жука. Жизнь не переставала подкидывать горести — сначала тяжесть вины в смерти Хенди, не менее тяжкие мысли над тем, как его хоронить… а теперь, оказывается, его еще и добить придется! И да, потом все же хоронить!

-Может быть, он сам… отойдет? -Хрипло предположил кролик, в который раз облизнув пересохшие губы. -А мы просто побудем с ним рядом, пока он не отмучается…

-Это может занять часы, Каддлс! -Возмущенно возразила Гигглс. -И вообще — каким чудовищем надо быть, чтобы просто стоять и смотреть на предсмертные мучения своего друга? Надо подыскать подходящий камень… и закончить его страдания.

Продолжая ленивые попытки подняться, Хенди краем уха уловил разговорах о камнях и сообразил, что пропускает нечто интересное. Мало ли — вдруг друзья завели беседу о строительстве? Едва бобр уселся в более-менее прямое положение, как перед ним возникла жёлтая тушка Каддлса. Задрав голову, он уже собирался дружелюбно улыбнуться другу, но его челюсть лишь безвольно повисла, когда он увидел нависающий над ним остроконечный камень, сдерживаемый кроликом в обеих лапках.

-Не надо меня камнем!!! -Испуганно завизжал Хенди, втянув голову в плечи и пытаясь отодвинуться на попе подальше от Каддлса, но кролик не слышал и не видел его — глаза у него были зажмурены, а голову терзал очередной приступ давления, глушащий всякие посторонние звуки. Ничего не поняв кроме того, что Хенди цел и находится в здравом уме, Гигглс, было, выдохнула, но заметила, что Каддлс все еще собирается его укокошить.

-Пресвятые жёлуди… НЕТ, КАДДЛС! -Спохватилась и замахала лапками она, но поздно — кролик с силой обрушил камень Хенди на голову. Точнее, на каску. Взбрыкнув задними лапами, бобр упал навзничь, а Каддлс повалился напротив него, не совладав с отдачей от удара и накатившей на него слабостью от сделанного "дела". Не успел он и проникнуться ужасом содеянного, как его уши терзануло истеричным воплем Гигглс:

-ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ???

-Я добил его! -Яростно отозвался кролик, вскочив на ноги и старательно держа Хенди вне поля зрения. -Ты же этого хотела?!

-ОН ТОЛЬКО ЧТО ПРОСИЛ НЕ ДЕЛАТЬ ЭТОГО, А ТЫ УБИЛ ЕГО!!! ЧТО С ТОБОЙ НЕ ТАК?!!

-ТАК ЭТО ТЫ ВИНОВАТА! ТЫ САМА ЭТОГО ХОТЕЛА!!!

Не успела Гигглс обидеться, а Петунья окончательно сойти с ума от горя, как Хенди зашевелился в очередной раз и приподнялся на локтях, заметно кося глазами и пугая остальных откровенно овощным выражением морды. Едва отошедший от очередных переживаний Тузи приободрился и моментально вцепился в сородича, как коршун в добычу, собираясь что-то выяснить, но…

-Ради Бога, никто ничего не делайте! -Взмолился Каддлс, отогнав Тузи и выпятив лапки, не давая подружкам подойти к ним поближе. -Даже не касайтесь этого бобра! Я себе не прощу, если с ним еще что-то случится!

Недовольно скривившись, девчонки все же остановились, затоптались на месте. Убедившись, что никто на личность Хенди не посягает, Каддлс сам вцепился ему в плечи и заголосил, тряся его как грушу:

-Хенди, друг! Как ты себя чувствуешь?! Прости, прости, прости мне этот камушек! Я не разобрался! Ради всего святого, Хенди! Скажи, что ты жив, и тебе не нужна эвтаназия… или нет — ХОТЯ БЫ ПРОСТО ЧТО-ТО СКАЖИ!!!

После такой интенсивной тряски и пронзительных воплей над ухом, морда Хенди приобрела подобие осмысленного выражения. Кое-как собрав глаза в кучу, бобр мотнул головой и сделал судорожный вдох, точно и в самом деле вернулся с того света. С очумелым видом посмотрев сначала на друзей (с замиранием сердца ожидающих, как он себя поведет после головной травмы), бобр резко задрал голову кверху, прищурился. Тузи, Каддлс, Петунья и Гигглс обменялись встревоженными многозначительными взглядами — это движение почему-то навело всех на мысль, что Хенди все же повредился в рассудке. Без особых соображений дружно задрав головы вслед за ним, ребята вновь увидели орлана — тот уже не кружил над оврагом, но сидел на ветке растущего близ него дерева, и смотрел на них, склонив голову в ожидании развязки всей этой сцены.

По всей видимости, как раз эту птичку Хенди и высматривал — заметив ее, морда бобра исказилась таким свирепым выражением, что друзья разом вздрогнули и синхронно отступили на шаг — а вдруг Хенди амок словил и сейчас кому-то в морду полезет? Но нет — вскочив на ноги, бобр, не опуская головы и размахивая култышками как ветряк, писклявым залпом разрядил в направлении орлана весь словарь обсценной лексики, характерный для представителя трудового народа в момент чрезвычайной фрустрации. Каддлс и Тузи даже дар речи потеряли от восхищения, развесив ушки и жадно запоминая каждое новое слово, а Гигглс и Петунья неубедительно сделали вид, что неприятно поражены выражениями Хенди (хотя ничего принципиально нового для себя не услышали).

Поняв, что его лопатохвостый обед передумал склеивать ласты (да еще и начал обзываться гадкими словами), орлуша засобирался подальше от сборища этих сумасшедших зверей, но не удержался от небольшого подарка бобру-грубияну. Грузно сорвавшись с ветки, национальный символ Америки сделал некую фигуру высшего пилотажа… и тут Хенди наконец-то заткнулся, перестал браниться — об его каску вдребезги разлетелось свежеотложенное яйцо. Сделав своё дело и прикрикнув на тусовку своим пронзительным птичьим голоском, орёл улетел восвояси, а работяга-бобёр так и остался стоять, пытаясь достать культяпками до своего головного убора, медленно протекающего яичным белком и осколками скорлупы.

-Съел, Хенди? -Спросила Гигглс, глядя вслед крупной птице. -Удивительно, как ты этого орла не сбил своей бранью…

-Орлицу… -Поправила Петунья, сняв с обалдевшего Хенди каску. Заботливо смахнув неудавшуюся яичницу, и аккуратно водрузив ту обратно ему на голову, скунсиха тут же вцепилась в него с обнимашками.

-Как ты себя чувствуешь? -Спросила она, трясь с бобром носиком. -Головная боль, тошнота, шум в ушах, слуховые и зрительные галлюцинации?

-Не более, чем обычно. -Ответил тот, в ответ приобняв ее за бедра и лукаво улыбнувшись. В это же время Гигглс подошла к Хенди сзади, сняла с него каску и деловито ощупала его черепушку.

-Голова цела, никаких травм… -Озадаченно пробормотала она, словно меньше всего ожидала этого, а затем указала пальцем на неведомые окровавленные осколки:

-...но что это тогда?!

-Ах, это-о… -Тихо протянул Хенди. Просканировав взглядом дно оврага, он вдруг произнес с уверенным видом:

-Здесь где-то должна быть черепаха…

И скунсиха, и бурундучиха дружно опешили от такой безаппеляционности.

-Какая черепаха?! -Тотчас вновь переполошилась Петунья и, взяв Хенди за плечи развернула его мордой к себе. Хотя пушистый лик этого лесного друга теперь не обнаруживал никаких признаков поврежденного интеллекта, но она все же уточнила, глядя ему в глаза:

-Хенди, ты действительно себя хорошо чувствуешь?

В глазах Хенди мелькнула обида. Покраснев, он уже открыл пасть, собираясь что-то разъяснить, но Тузи опередил его:

-Нашли, есть! -Радостно заверещал бобрик, указывая пальцем на Каддлса, тыкающего веточкой во что-то непонятное. Приглядевшись, мордашки у Гигглс с Петуньей вытянулись — это действительно была самая настоящая черепашья туша, до того надежно закамуфлированная прилипшей к ней землей. Туповатая морда амфибии со свесившимся набок лиловым язычком выражала полное, чисто животное смирение перед лицом неизбежной гибели. Красивый некогда панцирь был расколот на отдельные фрагменты, в которых компания тут же уловила сходство с осколками, в суматохе недавно принятыми за осколки черепа Хенди.

-Я ничего не понимаю… -Схватилась уже за свой лоб Петунья. -Может, это у меня в голове уже помутнилось и сейчас я вижу какой-то бред? Откуда она здесь? Почему ты, Хенди, про нее знаешь?

Вздохнув, бобр стал что-то рассказывать девочкам. Каддлс и Тузи не слушали его, в это время возясь с убитой черепахой. Орлан явно разбирался, куда бросать свою жертву — как уже говорилось, об каску Хенди панцирь амфибии раскололся только так, запася друзьям неплохих размеров тушу.

-А я вот все почти сразу понял! -Высокомерно заявил Тузи. -Тот орел, который над оврагом кружил, наверное, принял каску Хенди за камень, и скинул на него черепаху. Я слышал, что они так делают, чтобы прикончить свою добычу…

Каддлс лишь нервно передернулся вместо ответа. Если все действительно обстояло так, как предположил Тузи, то им еще повезло, что грозная птичка выбрала именно голову Хенди в качестве “камня”. Бобрик тоже как-то странно примолк, улыбка на его морде угасла — видно, подумал о том же самом.

-Ну, зато теперь это наше, выходит?.. -Кивнул Каддлс на черепашью тушу, пытаясь разбавить неприятные размышления. Подобрав ее за хвост и оглядев, кролик не удержался от восторга:

-Какая здоровая! Нас прямо преследуют всякие деликатесы!

-Из этого можно приготовить черепаший суп! -Воскликнул Тузи, и воодушевленно посмотрел куда-то вверх. -Это такое блюдо — за-ка-ча-ешь-ся! Вот я когда-то держал дома черепаху, и очень любил ее, но однажды… впрочем, неважно. Просто скажу, что это у нее очень вкусное мясо.

-Значит тебе и тащить ее, кулинар! Девчонки все равно разноются, если мы их чем-то лишним нагрузим, Хенди без рюкзака, а у меня весь ранец занятой железкой, которую нам тот немчик оставил. Так что остаешься только ты…

-Да я и не возражал, Кадд... -Пожал плечами Тузи, и подставил рюкзак под погрузку. Заметив, как кролик с бобром упаковывают черепашью тушу в рюкзак последнего, Гигглс пискнула:

-Тузи, Каддлс — бросьте каку! Мы с Пет не станем ваши ранцы стирать после этой дохлятины!

-Ради супчика из этой “дохлятины” вы и не такое сделаете, гарантирую! -Весело отозвался Каддлс, застегнув рюкзак друга. -Тузи сегодня повар!

-Значит, у меня как минимум две причины пропустить ужин! -Заявила бурундучиха, скривившись.

-Я тоже не стану есть черепаху! -Поёжившись, поддержала ее Петунья. -Так и на змей с лягушками перейти недолго…

-Вообще, всё это действительно можно есть… -Начал было Хенди, но скунсиха тотчас прикрыла ему пасть ладошкой:

-Мнение раненых не учитывается! Ты лучше оденься...

-Как это "оденься"? -Удивился Хенди и, обогнув своё тело беспокойным взглядом, заметил отсутствие своего пояса, спокойно лежавшего на месте его недавней лежки. Густо покраснев, скрючившись и поджав хвост в попытке прикрыть свою "голую" тушку, бобр засеменил к своему ремешку.

-Пет, Гигглс! Вы обе просто вредничаете насчёт меня, да? -Уточнил Тузи, расплывшись в улыбке.

-Ну, насчёт тебя — да… -Призналась Гигглс.

-…но черепаху мы не хотим есть на самом деле! -Закончила Петунья, показав лапками предостерегающий жест.

-Я слышал, что они на вкус как цыплёнок! -Попытался успокоить девочек Каддлс. Вроде бы, обычная в таких ситуациях фразочка возымела на Гигглс непредсказуемое воздействие:

-Что ты сказал?! -Вздрогнула бурундучиха и, не дожидаясь ответа, пошла вразнос:

-“Как цыпленок”, Каддлс?!! Я все время слышала что-то подобное перед тем, как меня пытались накормить какой-нибудь пакостью! С самого, блин, детства, по нарастающей, я только и слышу всякое наподобие “Гигги, открой ротик — летит самолётик!”, “Гигглс, здесь касторки всего с наперсток — ты и вкуса не ощутишь”, “по вкусу это как курица, Гигглс!”, “Левоноргестрел”⁽¹⁾ на вкус как витаминка, Гигглс”, “представь, что облизываешь леденец, девочка…”

-Гигг!.. -Переполошившись, дёрнула ее за лапку Петунья. Опомнившись, Гигглс покраснела и исподтишка глянула на самцов. Как и ожидалось, Каддлс, Хенди и Тузи — все как один склонили голову набок, заинтересованно смотрели на нее. Спустя десяток секунд молчания, Тузи задал не менее ожидаемый вопрос:

-А можно подробнее о последнем, Гигглс?..

-Так, всё — идём дальше!!! -Раздраженно пискнула Петунья и, схватив подружку за лапку, полезла с ней наружу оврага. Оставшаяся на дне троица обменялась разочарованными вздохами и полезла следом за девочками навстречу свежему лесному воздуху…

1) Противозачаточные таблетки.

Вернуться к тексту