Уве (джен)

День Ксантана — главный осенний праздник, когда день равнялся с ночью и начинал убывать, испокон веков знаменовал завершение земледельческого сезона. Урожай в холодных южных землях уже был собран, начищенные инструменты и торжественно перевязанные белыми льняными лентами последние снопы зерновых ждали весеннего праздника сева в амбарах, а простой люд, наконец, мог отдохнуть и от души повеселиться на пирах, которые устраивали крупные землевладельцы по всему Ревару. При короле Краге самый щедрый стол всегда накрывали в Хеймхолле, и на праздник тысяча сто семьдесят второго года уже немолодой правитель несмотря на гуляющий в сокровищнице ветер, болезнь младшей дочери и загадочное исчезновение собственной короны продолжил старую традицию; здесь, в стенах древнего замка, тысячи звонких серебряных аваров превращались в реки пива и горы жареного мяса под музыку, песни и хохот гостей.

— Знаешь, чего мне не хватает? — обернулся к Уве через плечо король Краг, вальяжно развалившийся на каменном троне толстяк с сединой в угольно-чёрной бороде. Позади него на цепях был подвешен выбеленный череп длиной в человеческий рост, принадлежавший последней красной драконице Савьири — жутковатый трофей безумного короля Гордока Жестокого времён войны Кровавой Луны, отгремевшей полтора века назад между Фьерьенской империей и Реварским королевством.

Позапрошлой весной Краг умудрился перевернуться вместе с конём на охоте, да так, что правая его нога сделалась заметно короче левой и всегда смотрела вовнутрь носком. Практически лишённый возможности ездить верхом, охотиться и драться, он разучился находить радость хоть в чём-то кроме выпивки и обильной пищи, обрюзг и чрезмерно растолстел. Король со скучающим видом наблюдал за состязанием по метанию топора, устроенным прямо посреди тронного зала в окружении длинных составленных буквой «П» столов, и покачивал в руке большой бычий рог, наполовину заполненный старым крепким мёдом.

Последний бросок в сколоченную из досок мишень был за Раггаром, его старшим сыном — молодым мужчиной с жидкой бородкой, одетым в парадную пурпурную тунику, расшитую чёрной и серебряной нитями, цветами правящего клана. Главными его соперниками были Невинг, покрытый боевыми шрамами ярл клана Скоршарх, и простой кузнец из Белого Города, Барен Молот. Пока что принц побеждал.

— Короны? — отозвался Уве, не сводя глаз с шумного окружения своего господина.

Королевский телохранитель, он всегда был начеку, а недавняя дерзкая кража реликвии рода Хеймлингов, серебряной короны с полупрозрачным чёрным самоцветом, сделала его ещё осторожней.

— Во-первых — короны. А во-вторых — пары бочек доброго фьерьенского вина! — проворчал Краг в ответ и глотнул из рога, украшенного резными изображениями собак, загоняющих оленя. — А ведь я писал нашей принцессе заблаговременно, перечислял, что нам к празднику нужно… Даже ответа не получил!

— Это не похоже на твою старшую дочь, король. Должно быть объяснение. Лил дождь. Дорога — грязь. Воз с дарами едет медленно.

— Подумаешь, поморосило с недельку. Или с две… — икнул Краг. — Кто растил эту вздорную девку, кто учил? Кто ей мужа завидного подобрал и свадьбу устроил? Кто посадил её на фьерьенский престол? Я! А какова благодарность?! И сестрица её не лучше. Опять прислала какой-то сброд под названием «делегация» и отказалась приехать…

Уве предпочёл пропустить это мимо ушей. Хмелея, Краг всегда вспоминал дурным словом дочерей, которых в своё время спешно раздал по рукам как ненужных котят, и которые теперь избегали общения с ним, стареющим и вечно всем недовольным любителем браги.

В одном Краг был прав: отсутствие подарков, которые Артара всегда присылала по праздникам из Фьерьена, было странным. Таким же странным, как её последнее письмо. Уве пронёс тёплые отношения с Артарой сквозь года при помощи краски из вороньих ягод, пера и пергамента, а потому многое знал о её делах из подробных, написанных ровным угловатым почерком писем и талантливо сделанных чернилами рисунков: знал, что Артара счастлива со своим мужем, императором Эстамором; знал, что у неё родилось уже четверо детей, один из которых, увы, не дожил до года; знал, что она много трудится на благо Фьерьенской империи, не забывая при этом про свой старый дом… Но письмо, полученное Уве два месяца назад, отличалось от всех предыдущих. Короткое, скупое на выражения и бессмысленное, практически не содержащее ни новостей, ни ответов на ранее заданные вопросы, оно выглядело так, будто Артара что-то скрывает. Будто у неё что-то произошло. Уве волновался и с нетерпением ждал следующей весточки из Фьерьена, в которой, как он надеялся, всё прояснится.

— Беор, старый друг, как же мне надоела твоя смурная морда… — отвлёк его от тревожных размышлений король. — Возьми что-нибудь со стола и выпей со мной уже наконец!

— Нет.

— Отказываешься уважить Ксантана? Хочешь разгневать богов?

— Не хочу обрадовать врагов, — ответил Уве мрачно, и в очередной раз прошёлся взглядом по своим людям, расставленным в углах тронного зала, у главного входа, возле ломящихся от еды столов и на галерее. Стражники в полном боевом облачении с круглыми пурпурными щитами, украшенными изображением чёрного дракона, герба клана Хеймлинг, были на своих постах, не отвлекались на болтовню и не пьянствовали. Уве обучил их хорошо.

— За что Создатель наказал меня такой скучной компанией? Все, с кем в этом замке можно было прилично выпить, передохли. Слабаки, — проворчал Краг, опустошил рог за несколько глотков, утёр рукавом бороду и поднял руку. — Эй, ещё мёда королю!

Сквозь праздничный шум, музыку, смех и пьяные песни чуткое ухо Уве уловило едва различимый монотонный звон. Колокол на дальнем краю города. Вскоре к нему присоединился второй, расположенный ближе к замку, и уже его начали замечать гости. «Пожар?» — зазвучали отдельные голоса. Юный слуга, который подавал королю мёд, отвлёкся на мгновение и нечаянно облил его руку.

— Ай, дурак! Неси чем умыться, иначе вытрусь об твои волосы! — возмутился король, стряхивая липкие капли крепкого напитка на каменную лестницу из шести крутых ступеней перед троном, которые символизировали шесть великих кланов Ревара. — Любителей покурить мох на сеновале надо не пороть, а вешать. Пожалуй, пересмотрю свод законов как-нибудь. Каждый год тушим ту конюшню за северными воротами, будь она неладна.

Тем временем зазвенел третий колокол, и это уже перестало быть похожим на горящий стог сена за городской стеной. Горожане били в набат, и волнение в зале усиливалось. Самой обеспокоенной выглядела присланная Фритой делегация из клана Плогар; часть гостей покинула свои места за столами и направилась к выходу из залы — должно быть, чтобы взглянуть на происходящее в городе с крепостной стены.

Уве подозвал к себе одного из стражников, который дежурил неподалёку.

— Иди разберись. Запри ворота, если нужно, — отдал приказ он. Стражник ответил кивком и удалился. — Король, тебе и твоим сыновьям стоит укрыться на время. Идите со мной.

— Я продолжу сидеть здесь, даже если все армии мира притащатся к стенам Хеймхолла. Поднимем мост и продолжим праздновать, — отмахнулся от него Краг и вновь приложился к кубку под перезвон уже четырёх городских колоколов. — Эй, я не слышу музыку! — крикнул он встревоженным музыкантам, и те с новой силой ударили по струнам, барабанам и смычкам.

Видя спокойствие хозяина замка, гости вернулись к еде, праздным разговорам и играм. Пир продолжился как ни в чём не бывало.

Старший принц Раггар между тем проявил большую осторожность несмотря на порядочное количество выпитого. Он оставил забаву с метанием топора ещё при первых звуках тревоги, уступив первенство в состязании ярлу Невингу, вывел из-за стола для почётных гостей у подножия трона жену с тремя дочерьми и поручил своему телохранителю проводить их в покои. Клятва, данная им в яблоневом саду когда-то, сделала его спокойнее, а женитьба и отцовство — разумнее и немного добрей.

— Я узнаю, в чём дело, отец, — обратился он к королю, жестом подзывая к себе ещё двух стражников Уве. — Городу может быть нужна наша помощь.

— Не задерживайся. И верни сюда этого балбеса Рарки. Я со своей кривой ногой уже прогулялся бы до Дарм-ИнзараСтолица Фьерьенской империи и обратно, а он всё ещё пропадает в поисках нужника!

Раггар поправил на поясе фамильный двуручный меч Пакс в искусно украшенных серебром чёрных ножнах, свадебный подарок отца, и собрался было покинуть залу, но его задержали с каким-то вопросом двое гостей в одеждах гербовых цветов клана Плогар. Уве прислушался к ним, но из-за шума праздника не смог разобрать, о чём они говорили. Внезапно Раггар рванул одного из собеседников за ворот туники.

Под нарядной жёлто-зелёной одеждой гостя, расшитой древесными орнаментами, блеснула кольчуга.

— Предатели! Отец! — схватился за меч Раггар и отступил. Один из стражников рядом с ним в то же мгновение пал от удара кинжала. Ублюдки из «делегации» Фриты пронесли оружие в длинных широких рукавах.

Весёлая музыка оборвалась. Её сменили крики ужаса и надрывный перезвон городских колоколов.

— К оружию! — рявкнул Уве, вытащил из ножен свой двуручник и протянул руку помощи королю. — Вставай!

Толстый хромой король вцепился в ладонь своего телохранителя одной рукой, другой потянувшись к собственным ножнам, и рывком попытался подняться с трона. Его остановила стрела. Меткий выстрел прямо в сердце.

Предатели из клана Плогар перерезали стражу на галерее и захватили их оружие, длинные луки, а мечи бросили сообщникам в зал. Идеально спланированное нападение, целью которого была королевская семья.

Под дождём из стрел гости бросились прочь из тронного зала. В панике они опрокидывали праздничные столы, топтали еду и даже собственных товарищей, которым не повезло упасть толпе под ноги. Ношение оружия на пиру было разрешено лишь высшей знати и стражникам. Остальные оказались беззащитны перед лицом врага.

— Защищать Раггара! — оставив умирающего короля, скомандовал Уве. Он подхватил деревянный щит и бросился к принцу во главе своего отряда воинов. — Раггар, сюда!

Раггар тем временем расправился с двумя предателями, которые остановили его перед самым началом бойни, и медленно отступал в сторону трона. Плечом к плечу с ним оказались несколько уцелевших стражников из зала и его недавний соперник в состязании, Барен Молот, вооружённый окровавленным топором. На них наступали по меньшей мере пятнадцать убийц в жёлто-зелёных одеждах, и ещё столько же готовились стрелять с галереи. Силы были неравны.

— Щиты! — воскликнул Уве и перемахнул через перевёрнутый длинный стол, который отделял его от принца. Прикрылся щитом, заслонив собой Раггара.

В следующий миг на них обрушился град стрел, некоторые из которых пробили доски щитов насквозь. Один из стражников замертво упал рядом с Уве.

— Сомкнуть строй! Отступаем! — приказал тот. — Гардар, Боквар, откройте люк!

Двое мужчин отделились от ровного ряда королевских стражников, которые выстроили плотную стену щитов, и под свист стрел метнулись к трону. За троном был предусмотрен прикрытый шкурами потайной люк в замковое подземелье. Уве должен был любой ценой помочь Раггару добраться до него.

— Бросьте оружие и останетесь живы! — подал голос рыжий мужчина, который шёл на полшага впереди остальных предателей с грязным мечом наготове, и который, похоже, был за главного здесь. Под его началом враги уверенно наступали, в то время как люди Уве упёрлись спинами в проклятый стол у подножия трона и больше не могли двигаться назад. — Нам нужен только Раггар!

— Ха! Лучше умереть как мужчина, чем жить как крыса! Крыса навроде тебя! — ответил ему за всех Барен Молот.

— Ну так умри!

Предатели пошли в атаку. Звон городских колоколов перекрыл лязг оружия и крики раненых.

— Раггар, прыгай! Прикрою! — Уве толкнул щитом нападавшего, опрокинув его, и перерубил его вооружённую руку. Парировал удар следующего врага.

— Не вздумай отстать! — отозвался принц, пнув под дых своего противника, и проломил его затылок, когда тот согнулся.

С этими словами Раггар подобрал с залитого пивом пола щит, оброненный павшим стражником, и с удивительной для пьяного человека лёгкостью перепрыгнул через поваленный стол.

— Ну же, Беор! — крикнул он, поймав щитом несколько стрел. — Последний рывок!

Уве, уже почти окружённый врагами, выбил оружие из рук противника перед собой и снёс ему голову одним ударом. Предателя по правую руку от него заколол Раггар, а Барен Молот размозжил плечо врага слева топором. Они выиграли немного времени, чтобы Уве тоже смог пересечь преграду.

Теперь их, как и ещё пятерых выживших стражников, отделяла от спасительного тайного хода лишь короткая крутая лестница, ведущая к трону. Прикрываясь щитами, они миновали утыканное стрелами тело Боквара, который остался лежать у ног мёртвого короля.

— Поверить не могу! Фрита способна на такое?! — восклинкул Раггар шокированно, скрывшись от лучников под пристальным взглядом пустых драконьих глазниц, за массивной спинкой каменного трона.

Он наклонился к люку в полу и отцепил от массивного железного кольца в его крышке пальцы истекающего кровью Гардара, из шеи которого торчал обломок стрелы. Рванул за кольцо несколько раз, но крышка не поддалась.

— З… заперто, — прохрипел за его спиной Гардар.

Не веря ушам, Уве оттолкнул Раггара в сторону. Отложил свой меч, схватился за кольцо обеими руками сам и потянул так крепко, что под крышкой люка послышался скрип и треск. Казалось, будто она вот-вот поддастся, и Уве приложил всю свою медвежью силу. Старый металл кольца ножом врезался в его ладони, а затем лопнул в его руках. Кто-то запер люк на засов изнутри.

— Что, некуда драпать?! — съязвил рыжий главарь предателей, люди которого уже поднимались по ступеням к трону. — Сдавайтесь, вы проиграли!

К Уве обратились семь пар глаз. Раггар, Барен и пятеро уцелевших стражников замерли в ожидании его приказа.

— Нас окружат здесь. Идём в угол. Колонны спрячут от лучников, — указал направление он. — Ждём подкреплений. Раггар, не лезь в бой.

— Ну уж нет! Я прихвачу в мир теней компанию, — перехватил фамильный меч удобнее принц.

Они побежали. Побежали во весь опор под свист стрел, крики и топот преследователей в дальний угол зала, скрытый от галереи рядом мощных каменных колонн. Туда, где Уве и его людям, возможно, удастся продержаться против значительно превосходящих сил врага чуть дольше.

Их осталось шестеро. Шестеро против одиннадцати человек.

— Стоять насмерть! Защищать Раггара! — скомандовал Уве, когда люди под его началом встали в ряд и укрылись щитами.

Первым сделал выпад сам Раггар. Один из предателей рухнул с криком, зажимая обеими руками бедро чуть выше колена и заливая алым каменные плиты под собой. Шестеро против десяти.

— Раггар, не лезь! — отбил направленный в принца удар Уве. Предатели не держали дистанцию больше. Завязался жестокий ближний бой.

Раггар не слушал Уве. Он сражался наравне с простым кузнецом Бареном и стражниками, бесстрашно колол и рубил, держал строй и отступал дальше к стене вместе со всеми каждый раз, когда падал кто-то из его товарищей. Пятеро против девяти.

Топот и крики в коридоре за пределами тронного зала между тем усилились, послышалось испуганное лошадиное ржание, но воины, оглушённые лязгом стали, воплями и неумолчным перезвоном колоколов не обратили внимания на это. Их оставалось четверо против семи.

Вдруг Раггар коротко вскрикнул и схватился за правый бок. Трое.

— Назад! — рявкнул Уве и рывком отбросил принца в угол себе за спину. Занял его место.

В ярости он подрубил самодовольному рыжему предателю голень и со всей силы разбил щит ему об череп. Перехватил меч двумя руками, обезоружил следующего противника и пронзил его брюхо сквозь кольчугу. Сцепился с третьим врагом. Пропустил тяжёлый удар топора со стороны. Наруч Уве выдержал, но от острой боли в правом предплечье он едва не выронил меч. Перехватил его в левую руку и всё же добил своего противника, открывшегося для атаки.

Второй взмах топора справа. Защититься от него Уве уже не успевал.

Вопль! Топор с грохотом вывалился из рук предателя — кто-то ударил его сзади, мечом перерубив плоть между плечом и шеей.

Когда враг пал, Уве увидел её. Молодую женщину со светло-зелёными глазами, смуглую, растрёпанную и одетую во что попало. Артару. Она пришла сюда одна.

— Ты?! За спину! — не успел крикнуть ей Уве, как один из врагов схватил её за волосы и замахнулся для удара. Артара вывернулась, оставив в руке нападавшего украшенный серебром костяной гребень с птичками и клок коротких угольно-чёрных волос.

Уве вырвался вперёд и отбил атаку напавшего на неё предателя. Он пытался дать ей время укрыться, но она прятаться не стала. Лягнула врага между ног, перехватила свой меч за середину клинка как копьё левой рукой и заколола предателя в горло, под нижнюю челюсть. Встала со старым наставником плечом к плечу. Каким по счёту было для неё это убийство?..

Впереди слышались крики, топот и металлический звон; один из лучников в жёлто-зелёных одеждах с воплем вылетел с галереи и разбился о каменный пол у входа в тронный зал. Секундного замешательства трёх оставшихся в углу врагов из клана Плогар хватило, чтобы Артара вскинула сжатую в кулак безоружную руку, зажмурилась и ослепила, дезориентировала их.

Иллюзия собственного зрения — её любимое, случайно изученное и простое как два пальца заклинание. Предатели попятились, испуганно хватаясь за ничего невидящие, широко открытые глаза. Уве, раненому в ногу Барену и последнему живому стражнику Хельму ничего не стоило перебить их.

Всё было кончено, когда в зал вбежали только что прибывшие воины с побелёнными круглыми щитами, украшенными изображением красной собаки — герба клана Фаргард, клана матери Артары. Она привела подкрепления.

— Тебя чуть не зарубили! Чем ты думала, когда припёрлась сюда вперёд своих людей, дарза та маар?!⁽¹⁾ — в горячке накинулся на неё Уве, поджимая больную руку. — Без доспехов, без прикрытия, без подготовки! С одними детскими фокусами, которые у вас, Хеймлингов, получаются через раз!

— Всегда пожалуйста, — с громким звоном бросила на каменный пол чужой грязный меч Артара и быстрым шагом направилась к человеку, которого защищал Уве. К своему старшему брату.

Бледный как полотно Раггар лежал в углу зала, прикрывая рукой поганую рану в боку. Сил зажимать её у него уже не было.

— Госпожа, вот вы где! — окликнул Артару командир подоспевших дружественных воинов. — Думал, головы не сношу из-за вас… Вы в порядке?

— Лекаря сюда! — потребовала Артара в ответ, опустившись подле Раггара на колени. — Беор, помоги остановить кровь! Хавьор, найди моего дядю и разберись с недобитками, прочеши всё подземелье! Хватайте кого сможете живыми! И прикажите уже замолчать колоколам!

— Слушаюсь, — кивнул командир.

Он свистнул, и воины с побелёнными щитами покинули тронный зал, который напоминал теперь поле боя. Последний живой стражник Уве, молодой Хельм, которому не доводилось бывать в настоящих сражениях прежде, остался стоять столбом. Барен Молот бросил топор для состязаний и устало сполз по стенке на пол неподалёку.

Уве без лишних вопросов обтёр свой меч о тунику рыжеволосого предателя, убрал оружие в ножны и поспешил помочь Артаре. Присел рядом с Раггаром и зажал руками рану в его правом боку. Ему казалось, будто всё случившееся — лишь выдумка, дурной сон, от которого вот-вот удастся проснуться; правдой этот кошмар быть просто не мог. Но Артара, его Артара, которую он запомнил ребёнком и уже не надеялся увидеть вновь, сидела прямо перед ним — совсем как настоящая, как живая.

Ей было уже чуть за двадцать; она приобрела привлекательные женские очертания и, кажется, поправилась, но бесформенные тёмные вещи из грубых шерстяных тканей, накинутые поверх потасканного фьерьенского платья, скрывали её фигуру. Неаккуратно обрезанные по плечи и мокрые от дождя волосы, проколотые мочки ушей без серёг, покусанные зверьми ладони, тёмные круги под глазами и заляпанные дорожной грязью солдатские сапоги — всё в облике Артары говорило о беде, которая заставила её спешно вернуться.

— Не думал, что когда-нибудь скажу это вслух, но… я рад тебя видеть, сестрёнка, — пьяно усмехнулся ей Раггар, кашляя и пуская кровавые пузыри. — Выглядишь, как всегда, неподражаемо, а пахнешь… С какой помойной кучи ты сюда приползла?

— Заткнись и береги силы, — отозвалась Артара, пытаясь оторвать кусок от подола своего когда-то нежно-зелёного, а сейчас — драного и почти выцветшего платья. Прямой как жердь мизинец на её правой руке странно торчал в сторону, плохо слушался и почти не сгибался.

Длинные рукава одежды Артары чуть задрались, и из-под них проглянули едва различимые, почти зажившие мозоли на запястьях, какие бывают у невольников от тугих пут, и остатки аккуратно наложенных поверх кривых рваных шрамов швов, сделанных шёлковой нитью — материалом, который не использовался в Реваре. Все эти отметины она получила примерно в одно время, но не более трёх недель назад.

— По дороге не видела мелкого засранца, Рарки? — не унимался её брат.

— Рарки мёртв.

— Вот досада… Отец тоже, — Раггар показал трясущимся пальцем в сторону трона, на котором развалился старый король без короны с остекленевшими глазами и стрелой, торчащей из груди. — Передать им привет от тебя?

— Передашь, если не закроешь рот — я тебя прикончу! — огрызнулась Артара, оторвав полосу неподатливой ткани зубами, и приступила к перевязке. Уве приподнял Раггара за плечи и положил себе на колени его голову, чтобы помочь ей.

— Уверяю, это лишнее, — закашлялся Раггар. — Боги наказали меня дочерьми, да хранит их Создатель. Рарки… только сыграл свадьбу и, кажется, не разобрался, что делать с женой. Про Фриту и говорить нечего, кровожадная бездетная стерва… А у тебя есть два сына. Император Эстамор не откажется поделиться?

— Не говори о нашей сестре дурно. Она непричастна к нападению, её имя намеренно пытаются очернить, — сделала тугой оборот ткани Артара. — Оба моих сына и дочь через несколько дней прибудут сюда с Дархамом.

Уве вскинул брови, но вмешиваться не стал. Все наследники Фьерьенской империи и их похожая на нищенку мать оказались здесь, в Реваре, без сопровождения фьерьенцев и явно без одобрения императора? Если не вернуть их во Фьерьен немедленно, это наверняка станет поводом для войны, и Артара не могла не знать о возможных последствиях своих действий.

— Славно, — между тем продолжил слабеющим голосом Раггар. — А то мужчины в нашей семье вдруг закончились… — одной рукой он потянулся к валявшемуся рядом с ним двуручному фамильному мечу без ножен, Паксу, ухватился за испачканный в чужой крови клинок и подтащил к себе. Попытался протянуть его Артаре. — Моя маленькая месть. Ты знаешь слова и знаешь, что должна сделать.

— Нет! Встанешь и займёшься своей работой сам — я дипломат, а не воин! — туже затянула импровизированную повязку Артара, делая ещё один оборот. — Где лекарь, чтоб его?!

— Убит, моя госпожа! — отозвался кто-то из стражников, которые искали выживших среди тел в зале.

— Так найдите другого!!! — сорвалась Артара на крик. — У вас целый город за крепостными стенами! Бегом!

— Дипломат… — с усмешкой прохрипел Раггар. — Но как же красиво уложила сукиных детей, с которыми не справился я.

— Справился бы, если б меньше пил, межеумок.

— Да хватит уже! Погавкаетесь в другой раз! — не выдержал Уве.

— Вы оба делаете вид… или правда не понимаете… что другого раза не будет? — с перерывами на тяжёлые сиплые вдохи прошептал Раггар, протягивая Артаре фамильный меч. — Сестра… Никому не пожелаю… быть твоим врагом. Возьми. И поклянись.

Артара закончила с перевязкой и затянула крепкий узел, ничего не ответив. Алое пятно быстро расплывалось по выцветшей зеленоватой ткани.

Звуки боя вдали между тем стихли, начали замолкать один за другим городские колокола, и в тронном зале стали собираться люди — раненые стражники, воины приграничного клана, пришедшего на выручку, и гости, которым посчастливилось уцелеть.

— Ваше высочество, — торопливо подошёл ближе одетый в нарядно расшитую красной нитью коричневую тунику крепко сложенный мужчина с грубыми чертами лица, кривым носом и старым шрамом на губе — ярл клана Скоршах, Невинг. Верно, он приметил жест Раггара и догадался о его намерениях. — Это богохульство, это нападение — дело грязных рук землепашцев, жадного до власти Нитаса Плогара и его жёнушки, вашей младшей сестры! Мы должны проучить их! — ярл громко ударил кулаком по ладони. — Женщины ничего не понимают в военных походах. Я опытный полководец, передайте власть мне!

— Эти люди, — обернулась к нему Артара, указав на мёртвых убийц в одеждах клана Плогар рядом с собой, — никогда не были верны ни Нитасу, ни Фрите. Много лет назад их наняли фьерьенцы. Они только и ждут, чтобы мы перегрызлись, им это на руку! Мы на пороге войны, но никто из вас даже не представляет, насколько силён наш настоящий враг. Наш общий враг!

По залу прокатилась волна шокированных вздохов и взволнованного шёпота.

— Госпожа, откуда вы знаете об этом? — недоверчиво спросил Хринг, пузатый ярл из клана морских торговцев в чёрно-голубых одеждах. — Убийцы напали, едва заслышав колокола, а приведённая вами помощь подоспела очень вовремя; целое королевство почти у ваших ног. Быть может, вы со своей сестрой и мужем-императором… заодно?

Гул в зале усилился.

— Думай, на кого каркаешь, Хринг! — вспылил, расталкивая зевак на своём пути, старый седой вояка в белом сюрко с гербом в виде красной собаки, надетом поверх кольчужного доспеха. Это был Вадгар, ярл клана Фаргард и дядя Артары. Намечалась драка.

— Колоколами я пыталась вас предупредить! — ударила себя кулаком в грудь Артара. — Я раскрыла заговор советника императора и преодолела пять сотен лиг с тремя детьми на руках, чтобы предупредить вас об этом! Колокола, которые вы всё ещё можете слышать, стоили жизни многим хорошим людям и едва не стоили жизни мне. Может, послушаете, что ещё мне известно, прежде чем судить?!

Пока они спорили, Уве заметил, как расширились зрачки Раггара, а в его широко открытых глазах пропал блеск. Уве попытался встряхнуть его, позвать по имени, но принц ему не ответил. Принц, которому так и не суждено было стать королём.

— Артара… — тихо окликнул его сестру Уве.

Она сразу всё поняла. Метнулась назад, к брату, принялась неровным голосом звать его, хлопать по щекам, трясти за грудки. Прильнула ухом к его груди, пытаясь услышать хотя бы биение сердца.

В толпе начал подниматься шепот: «Раггар не дышит… Раггар умер! И корона пропала… дурной знак. Что теперь? Кто будет править?»

Ярлы, главы великих кланов, не стали терять времени на притворную печаль по старому слабому королю. Древняя правящая династия Хеймлингов, потеснить которую никому не удавалось в течение столетий, оказалась обезглавлена, и многие увидели в этом хорошую возможность. Жаждущие власти, богатства и славы, ярлы делили Каменный трон без тени стеснения перед старшей дочерью покойного Крага, имя которой в Реваре уже успели позабыть. Но Артара, кажется, не слышала их. Она аккуратно закрыла глаза Раггара и склонилась над ним, уткнувшись в его холодный лоб своим.

— Да упокоят милостивые боги твою душу… — помолилась она тихо, дрогнула и как-то странно, болезненно поморщилась. Замерла словно каменное изваяние, сгорбившись над братом.

Спор за её спиной между тем разгорался. Уве коснулся плеча Артары, пытаясь привести её в чувства.

— Артара… — как можно мягче позвал её он. — У нас ещё будет время для скорби. Но сейчас нужно разобраться с ними, — он указал в сторону ярлов, уже угрожающих друг другу войной.

— …Да вас перерезали бы как овец, если б не моя племянница! — орал Вадгар. — Пусть правит она, как хотел её брат!

— Хуже бабы на троне может быть только брехливый пёс, который станет ей помыкать, — презрительно поморщился в ответ кривоносый Невинг Скоршарх. — Думал, все поверят, будто ты защищаешь интересы племяшки исключительно из благородных побуждений?

— Чья бы корова мычала, Невинг… — прервал его сипо Гайром, седой старик с худым вытянутым лицом, ярл клана Хестрам, коневодов. — Я хорошо помню мятеж твоего отца. В тебе говорит его спесь, жадность и властолюбие, и ты так же как он знаешь только один язык. Язык тупой силы. Тебе не место на троне.

— Напомни-ка, сколько у тебя воинов, старый мерин? Хоть шесть сотен сможешь выставить против меня, если я с тобой не соглашусь? — с вызовом вскинул голову Невинг. — А что ты сделаешь против тысяч имперцев? Расскажешь им поучительную историю и вежливо попросишь их уйти?

— Никто не сможет поспорить с числом и силой воинов клана Скоршарх, тут твоя правда… — вступил в перепалку пузатый ярл Хринг, ненавязчиво блеснув множеством колец с драгоценными камнями на пальцах. — …только слыхал я, что в твоей великой дружине одну кольчугу делят на троих. А миром давно правит звонкая монета.

Не оборачиваясь к ним, Артара потянулась к выпавшему из руки брата фамильному мечу нерешительно, словно ей предстояло ухватиться за раскалённый железный прут. Крепко сжала тонкие пальцы на рукояти. Опираясь о Пакс как о посох, тяжело поднялась на ноги. Повернулась к толпе лицом, гордо расправив плечи.

— У меня есть два сына, — неожиданно громко и уверенно произнесла она, заглушив шум толпы. Люди смолкли; продолжили говорить лишь несколько колоколов вдалеке. — Они — законные наследники реварского престола. После совершеннолетия власть перейдёт старшему из них.

— …а пока у него молоко на губах не обсохнет, приказывать нам будешь ты, так? — насмешливо спросил Невинг.

— Так. Закон на моей стороне, — подняла голову Артара, глядя на ярла свысока.

— Ха! Поправьте меня, если ошибаюсь… Восемь лет назад тебе дали единственное задание: раздвигать ножки перед фьерьенским императором так, чтобы он не смотрел в сторону Ревара. И ты. Не. Справилась, — по толпе прокатилась волна шокированных вздохов, осуждающих перешептываний и смешков.

— Захлопни смердящую пасть, дра`хар,⁽²⁾ — рявкнул Уве, поднялся рывком и горой встал рядом с Артарой, положив больную руку на рукоять своего двуручника; её дядя тоже схватился за оружие, но Невинг притворился, будто их не замечает.

— …Для меня ты — слабое звено в роду Хеймлингов. Клан Скоршах никогда не склонит голову ни перед тобой, ни перед твоими черноглазыми щенками, фьерьенцами!

— Доставай меч, — холодно процедила Артара, оборвав его тираду, и, хромая, выступила в сторону ярла.

— Артара, не надо! — крикнул ей дядя.

— Я прикончу его за тебя, — раненый Уве задержал было её, но она грубо его оттолкнула. Что-то хрустнуло под его тяжёлым сапогом. Один из осколков костяного гребня с резными птичками, уже раздавленного кем-то.

— Значит, по-хорошему не хочешь? И даже не отправишь вместо себя телохранителя, который продолбал всю твою семью? Поразительно, хоть одна светлая мысль… — хохотнул Невинг и обнажил свой полуторник.

— Брось оружие! — в отчаянии проорал ему Уве. — Ранишь её — я разорву тебя на куски голыми руками!

— Не волнуйся так, я всего лишь покажу женщине её место, — криво усмехнулся Невинг в ответ. — Правила известны: до потери оружия, мольбы о пощаде или до смерти! Никакой магии! Все в круг!

Толпа расступилась и растащила в стороны несколько мёртвых тел, освободив место в центре зала, между оставшихся после пира длинных столов и скамей. Артара неуклюже перелезла через поваленный стол у подножия трона, рассмешив противника, и, сильно припадая на правую ногу, направилась прямо к нему. Уве не помнил, чтобы она хромала раньше. Уловка? Если так, то она сработала как надо — Невинг красовался, играя с мечом, и явно не воспринимал Артару серьезно.

Незамысловатый ложный выпад — открылся. Не ожидал.

Удар «хромой» ногой по колену. Хруст костей. Вопль.

Колющий в живот и добивающий — со звериным рёвом — в голову.

Пакс прорубил человеческий череп от уха до верхних резцов и увяз в плоти так, что Артаре пришлось пару раз с силой его дёрнуть, наступив Невингу на лицо, чтобы высвободить клинок. Поединок закончился в считанные секунды скорее из-за легкомыслия ярла, чем из-за превосходящих навыков его противницы, и всё же…

«Королева? Бесстрашная королева… Сильная королева», — прокатился по залу благоговейный шепот. Артара шумно дышала, широко раздувая ноздри, и исподлобья оглядывала толпу.

— Моё имя Артара Восьмая из рода Хеймлингов, старшая дочь Крага Хеймлинга, мать законных наследников реварского престола. Кто ещё откажется склонить голову передо мной?! — выкрикнула она, перешагнув через труп поверженного врага. — Смелее, вставайте в очередь, пока я не убрала меч — не хочу вытирать его от вашего дерьма дважды!

Последний колокол на дальнем краю города смолк, и теперь в тронном зале стояла мёртвая тишина. Не нашлось ни одного желающего бросить разъярённой женщине вызов.

— Клянусь, — продолжила она так, что её могучий голос отдавался в каменных стенах эхом, — защищать свой народ и свою землю любой ценой до последнего вздоха. Не обрести мне покоя, пока долг мой не будет выполнен, а достойный преемник, готовый повторить мои слова, не будет найден, — Артара полоснула мечом левую ладонь и показала толпе окровавленную руку. Задравшийся рукав обнажил многочисленные, ещё воспалённые шрамы от кусаных ран, которыми было исполосовано её предплечье. — Да сделает эту клятву нерушимой перед лицом богов и предков моя кровь!

— Моя королева, — сипло поприветствовал её первым старый седой Гайром, встал на колено и преклонил голову. — Мой меч и моя конница на твоей стороне.

Его примеру последовали остальные: «Моя королева!» — повторялось десятки десятков раз устами великих ярлов, землевладельцев, воинов, слуг и простых горожан.

— Моя королева, — с гордостью повторил жест и Уве. — Ты всегда сможешь рассчитывать на мой клинок.

— Да будет так, — кивнула теперь уже своим подданным Артара и опустила оружие. — Меня долго не было дома, и я желаю знать, как обстоят дела в Реваре. Военные силы. Фортификации. Снабжение. Экономика. Состояние дорог, мостов, подземных троп и тоннелей. Запасы продовольствия. Буду ждать отчеты через три дня. В том числе от нового ярла клана Скоршарх, — она толкнула труп с раскроенным пополам лицом ногой. — Свободны.

Покидая залитую кровью и заваленную мёртвыми телами праздничную залу, Артара бросила последний — казалось, равнодушный — взгляд на отца и старшего брата, возле которых уже хлопотали слуги. Уве узнал этот пустой взгляд и поспешил увести Артару прочь как можно быстрее. Комната её матери до сих пор оставалась свободной, убранной и вполне подходила для отдыха. Молчаливый молодой Хельм и ещё трое воинов отправились вперёд, чтобы убедиться в безопасности дороги.

— Я рад тебя видеть, — произнес Уве, когда они отошли достаточно далеко, чтобы их никто не мог услышать, и начали подъём по широкой винтовой лестнице в восточном крыле замка. — Но обстоятельства… Прости меня. Я не успел. Всё случилось так быстро…

— Мы оба не успели. Можешь ничего не объяснять, — хрипло ответила, медленно шагая по ступеням с обнажённым мечом в правой руке, Артара. С её левой ладони продолжала быстро капать кровь.

— Скверно выглядишь. Что произошло? Как ты здесь оказалась?

— Свадьба — часть старого заговора. Ему были нужны мои дети. Последние наследники реварского престола. Марионетки Фьерьенской империи… — Артара рассказывала спутанно, будто мышление и связная речь давались ей тяжело. — Я отправила к вам нескольких гонцов и бежала. Хотела спасти детей, предупредить вас. Твои люди помогли, без них бы не справилась. На нас охотились с собаками как на диких зверей. Крама и Крата жестоко убили, я видела. Я тоже убила. Две луны по кустам и канавам. Не хочу вспоминать.

— Дармагаз кутал⁽³⁾, — грязно выругался на родном языке Уве, когда она замолчала. — Я знал, я говорил, что они враги, им нельзя верить! Но кто меня слушал… Эстамор — сын шелудивой крысы!

— Эстамор не знал, он никогда не допустил бы такого! — бросилась защищать мужа Артара. — Нас разлучили обманом. Он сам в опасности. Я за него боюсь…

— Он император и дал себя так обмануть? Это позорит его ещё сильней, — процедил Уве сквозь зубы. Ответа ему не последовало.

Преодолев последний лестничный пролёт, он понял, что вдруг оказался один. Артара отстала и замерла позади, тяжело привалившись к стене, прикрыла глаза и часто поверхностно дышала.

— Что с тобой? — встревожился Уве, вернувшись к ней, и осторожно коснулся широкой ладонью в кольчужной перчатке её нежной щеки. — Ты ранена? Идти можешь?

— Могу. Живот прихватило. Сейчас отпустит, не обращай внимания. Рано ещё, — Артара с трудом сделала несколько шагов и снова встала, держась за стену.

Нет, она не могла идти больше. Уве подхватил её на руки, игнорируя боль в правом предплечье, добрался до верха лестницы и понёс Артару по освещённому факелами коридору, который украшали гобелены с изображениями женщин в коронах и их черноволосых детей. Артара оказалась тяжелее, чем ожидал Уве.

— Я бежала домой в надежде, что здесь меня защитят, — едва слышно произнесла она. — Но теперь дом нуждается в моей защите. Я на грани отчаяния. Я всю жизнь стремилась к миру и в самом деле не умею вести войну.

— Ты умеешь слушать тех, у кого больше опыта, и думать. Это куда важнее.

— Те, у кого больше опыта… знают, как убить дракона?

— Зачем? — удивился Уве. — Драконов никто не видел больше сотни лет.

— Я видела. Человек со змеиными глазами. Советник императора. Настоящий правитель. Дракон. Прячется за иллюзией. Это он нанял убийц. Я видела…

Не договорив, Артара уткнулась носом в плечо Уве. Он больше не мог видеть её лица, но краем глаза заметил, как она сжала рукоять Пакса до побеления костяшек пальцев, между которыми продолжала сочиться кровь, но непослушный мизинец её правой руки остался торчать в сторону словно кривой сучок. Всё внутри Уве сжалось от жалости и гнева.

— Драконы давно покинули наш мир, — постарался успокоить он Артару, толкнув ногой тяжёлую дверь с резьбой в виде цветов в конце коридора. Оттуда пахнуло травами и благовониями — так, будто мать Артары, королева Вивьир, всё ещё была здесь. — Тебе наверняка показалось. Ты видела слишком много. Отдыхай.

---

1) Дырявое весло (дословный перевод с языка южных племён) — оскорбление, синоним бестолкового человека

Вернуться к тексту

2) Собака (перевод с языка южных племён)

Вернуться к тексту

3) Овечьи катышки, прилипшие к шерсти (перевод с языка южных племён)

Вернуться к тексту