You were trouble (гет)

Дым от сигареты в руке красиво тянулся к потолку, складываясь в ленивые, замысловатые кольца. Элли редко бездельничала на работе, но сегодня ей отчаянно нужно было собраться с мыслями. Она сделала глоток горькой жижи и стряхнула со стола крошки от круассана. Вроде бы всё на месте: скучное, рутинное утро — как и положено. Но внутри царил хаос. Перед глазами вновь и вновь вставали образы вчерашнего вечера. И всё из-за чёртового мотоцикла под окнами квартиры!

Воспоминание обожгло. Его рука на бедре. Язык на губах. Запах в легких. Элли затянулась сигаретой сильнее, как будто могла выкурить из себя остатки этих ощущений. Не помогло. У неё вырабатывалась явная новая зависимость, мало ей было никотиновой. Сердце сдавило, ведь она это знала. Знала, что нельзя ввязываться в подобные авантюры! Как только Элли начинала наслаждаться жизнью это всегда… ВСЕГДА… заканчивалось разочарованием. Уж лучше сразу купить черствый круассан и не ждать от него хруста.

Всё утро пошло наперекосяк, стоило ей выйти из подъезда и наткнуться на его байк. Чёрный, блестящий, точно отражающий фамилию владельца, Ворон стоял у тротуара с немым упрёком, будто это Элли его вчера не заправила и бросила одного у чужого дома. Она с раздражением подумала, что в отличии от офисных работников, его хозяин в такое время, наверняка, видит десятый сон и ещё не скоро тут объявится. Мысль, что всё же может появиться, прошлась по венам электрическим током. Сама не поняла, чего испугалась больше — встречи или своей реакции на неё.

— Элли! Ау! Элли!

— А? — она вздрогнула, моргнула и вернулась в кабинет.

— Ты что, ещё спишь? — как-то игриво усмехнулась Алисия, без приглашения садясь напротив, — Весёлой была ночка?

— Что? — не сразу сообразила Элли.

— С Поттером и Блэком. Хотя, Мерлин, надеюсь, всё же только с Блэком, — хмыкнула Алисия.

— Что?! — Элли ушам своим не верила.

— А что? — удивилась Алисия, — Он на тебя вчера так смотрел… Ещё и на мотоцикле кататься звал… Неужели, ничего не было?

— Не знаю, что ты там себе придумала, но я не сплю с мужчинами просто так! — огрызнулась Элли.

— А почему? — Алисия звучала столь просто, что Элли споткнулась о её вопрос.

Действительно. Почему?

На неё калейдоскопом обрушились все убеждения и правила, по которым Элли всегда жила. Она чуть не захлебнулась в этом потоке из «правильного» и «неправильного». Тут было буквально всё. Когда надо чистить зубы, что есть на обед, сколько денег тратить на проезд, какие оценки получать в школе, с какой ноги шагать на ступеньку, сколько иметь подруг, в каком часу возвращаться домой, в каком возрасте заводить семью.

Элли с ужасом смотрела на список не понимая, какие правила она придумала сама, а какие подсказал ей телевизор. Некоторые строчки подсвечивались жирным шрифтом. О, этот почерк она узнала бы из тысячи, это были самые строгие границы, начерченные матерью. Как раз где-то среди них были упрятаны все постулаты правильной сексуальной жизни.

— Элли? Ты ещё здесь? — осторожно поинтересовалась Алисия.

— Прости, задумалась, — Элли поспешно выпрямилась.

— Не знаю, что ты там надумала, — озорно улыбнулась Алисия, — Но если бы у меня был шанс переспать с Блэком, я бы его точно не упустила.

— Но… это же на один раз… — Элли звучала так жалко, что сама на себя рассердилась.

— А ты что, собиралась стать миссис Блэк? — рассмеялась Алисия.

Элли на секунду задумалась.

— Действительно…

* * *

Помассировав виски, Элли захлопнула папку и стала собираться домой. Выйдя в коридор, она сразу заподозрила неладное. По воздуху летали желтые и красные куски пергамента, которые периодически превращались то в оленя, то во льва. Поттер — тут же пронеслось у неё в голове.

Элли сама поразилось скорости этой ассоциации. О Джеймсе она не слышала уже добрых две недели. Элли с некоторым ужасом подумала, что сегодня последний день июля. Лето стремительно заканчивалось.

Она поймала и развернула листок. Наудивление красивым и ровным почерком пергамент приглашал любого читавшего на праздник в честь рождения ещё одного Поттера. Барабанная дробь, Элли оказалась права. Вместо Джеймса в голове тут же возник его образ. Ещё бы, где один, там и второй. Глаза Элли пробежали вниз в поисках адреса, внутренние голоса пытались спорить про разумность этого решения.

Рад сообщить, что все «Мародёры» снова в сборе, начало концерта в 19, не опаздывайте.

Элли автоматически бросила взгляд на часы. Мерлин! Начало девятого! Все остальные мысли тут же испарились, она не могла себе позволить снова пропустить их концерт. Чуть не упав на крутом повороте, Элли добралась до камина и аппарировала, надеясь, что её не расщипит от волнения.

Она оказалась на поляне, залитой светом заходящего солнца. Здесь пахло свежей травой, ромашками и ягодами земляники. Почему-то от этого сразу стало уютно и тепло. В другой день, воздух наверняка был бы наполнен стрекотанием миллиона насекомых и пением птиц, но не сегодня. Элли чуть не присела от визга гитары, который обрушился на неё со всех сторон. Магловские усилители так не умели, Мародёры и тут проявили изобретательность.

В лёгком тумане, уже начавшем подниматься над полем, и примерно таком же в голове, Элли пошла в сторону сцены. Толпа вокруг была просто невероятная, казалось, тут собралось всё Министерство, только почему-то все успели переодеться. Друзья и знакомые Поттера проявили совершенно невероятную изобретательность, как будто готовились к празднику уже месяц. Повсюду мельтешили разноцветные остроконечные шляпы, пляшущие гирлянды и сияющие мантии. Мимо прошла ведьма в платье из живых цветов, которые распускались в такт её движениям. Парень в розовых очках набросил на себя магловскую футболку, расшитую хиппарскими лозунгами и пацефисткими значками. Молодая ведьма заливисто смеялась, заставляя наколдованных фей вокруг головы подпрыгивать, рассыпая золотую пыль, и держаться друг за друга.

Все смеялись, хлопали друг друга по плечам и восторженно бросали в воздух надписи из палочек:

«Сириус, снимай рубашку!»

«Поттеры 2+1»

«Ремус, я тебя люблю!»

«Marauders forever»

«Дайте Максу микрофон!»

«Я ♥ ПРАНКИ»

Элли рассмеялась. Ей нужно было, чтобы кто-то выдернул её из Министерства, из коробки «дом-работа-дом» и вот — выдернули. Уж это точно не было похоже на обычный день из жизни Элеоноры Драйер, и сегодня она намеревалась только увеличивать это расхождение. Она сбросила совершенно неподходящую к атмосфере форменную мантию и столь неудобные в траве офисные туфли, с размаху кинула их куда-то в кусты и решительно направилась прямо к сцене босиком. Она начала понимать, почему Сириус в полушутку называл Queen «ванильной попсой», музыки, подобной сегодняшней Элли ещё не слышала. Разрывающие воздух барабаны и рассекающие сердце рифы были непривычны, но сегодня Элли была готова к новому как никогда.

Всё пространство вокруг сцены светилось тысячами жёлтых и красных огней. Мародёры явно гордились своим факультетом, ну ещё бы. В ярких всполохах виделись четыре фигуры, сначала были видны лишь очертания, но, чем ближе Элли подбиралась, тем чётче становились фигуры. Все четверо были в чёрном, но у каждого был красно-золотой платок, повязанный на свой манер. Элли невольно усмехнулась: стиль — на высоте.

Джеймс.

Главенствовать на сцене выходило у него легко и зажигательно. Свой платок он обвязал вокруг микрофона, дополнив набор искрящимися лентами и выглядел максимально счастливым. Сегодня, безусловно, был его день, Хотя, если быть честной, у Джеймса каждый день получался «его». Он мог заставить толпу прыгать одним взмахом руки. Его вокал— шквал школьных воспоминаний, бунта, юношеской наглости и невыносимой харизмы.

Ремус.

Элли не видела его со школы, и за это время парень явно пережил непростые времена. Он казался старше остальных минимум лет на пять, в нём было что-то выстраданное. Ремус всего себя отдавал игре, не забывая реагировать на малейшие знаки от друзей. Именно он начинал наигрывать на басу вступление новой песни или выводил всех из очередного пике импровизации. Платок Ремуса был повязан на шее, идеально сочетающийся со строгой рубашкой и выглаженными брюками. И всё же, дух мародёрства сквозил через эту показательную сухую броню. Его бэк-вокал будто скреб по душе когтями — Элли захотелось выть на луну. Бас-гитара поддерживала самые лихие повороты. А по глазам парня Элли могла с уверенностью сказать, что внутри Ремус носит не меньше безумства, чем остальные на этой сцене.

Макс. Да, тут все еще мир из фанфика «Тени над Хогвартсом» и никакого Петтигрю

Самый душевный из парней, скромно сидел на заднем плане, вкладывая всю свою экспрессию в барабаны. Он был шире в плечах даже Джеймса, что смешно контрастировало с профессией маглозоолога, зато притягивало взгляд к рельефным мышцам рук, которые не скрывала чёрная майка. Красно-золотой платок, повязанный на запястье, вспыхивал огнём при каждом ударе. Голубые глаза было сложно разглядеть в вихре белых кудрей, но они сверкали радостью. Он не был фронтменом, но, чёрт возьми, Макс был основой.

И он.

Какими бы яркими не были остальные, взгляд Элли снова и снова возвращался к Сириусу. Его лихорадило и пронизывало музыкой, ток бил от кончиков пальцев до ключиц, и с каждой нотой он передавал эту дрожь толпе. Живой, дикий, невозможный. Элли только слышала про концерты, на которых исполнители прыгают со сцены и разбивают гитары, но Сириус жил в этом. Рубашка, расстегнутая на три пуговицы, платок небрежно торчащий из кармана джинсовых шорт, отблески густо рассыпанных по пальцам колец. Он был рок-звездой. В каждом движении — кульминация безудержности, воплощение вседозволенности, квинтэссенция хаоса.

Задержав дыхание, Элли смотрела на Сириуса. В голове крутилась одна-единственная мысль: нельзя, просто непозволительно, гореть столь ярко. Сгоришь. Она всю жизнь обходила такой огонь стороной — осторожничала, береглась, укрывалась в тени. А теперь? Всё, чего ей хотелось — гореть с ним. Элли, кажется, услышала, как сердце стукнулось об рёбра от этой мысли.

Мерлин, что она выдумала? С чего вдруг ему: такому вольному, яркому, неугомонному, тратить свой свет на неё? На такую…

— Элли! — Адриан чуть не сбил её с ног, взявшись ниоткуда. Совершенно позабыв свои мысли, Элли машинально уставилась на его широкополую шляпу. По чёрному бархату лениво и вальяжно переползал красный огнедышащий дракон, — Нравится? — ухмыльнулся Адриан, уловив её взгляд.

— Отпад, — честно выдохнула Элли, вспомнив про свою простую белую майку и юбку-клёш.

— И всё равно, мне их не переплюнуть, — весело сказал парень, кивнув на сцену, — Давненько они так не собирались.

— Выглядят счастливыми.

— О, да, — кивнул он, — Думаю, по-настоящему они существуют только вместе. Немного завидую.

Элли отвернулась, будто эти слова задели что-то внутри. Зависть — да, было и такое.

— Я вообще-то впервые на их концерте, — призналась он, чтобы сменить тему. Ей не особо хотелось задерживаться на этих мыслях.

— Что?! — кажется, искренне удивился Адриан, — Как тебя угораздило? Учились же вместе! Что, тихой мышкой была?

— Да я и сейчас…

— Ой, будет тебе… — почему-то рассмеялся Адриан, — Для первого раза ты стоишь непозволительно далеко!

Без предупреждения, он взял её за руку и потащил вперед. В плотной толпе передвигаться было не так то легко, но парень уверенно вёл её за собой. На Элли накатило дежавю — точно так же они с Сириусом пробирались сквозь людей на концерте Queen. Только Адриан был нарочито вежлив и деликатен, а вот Сириус не церемонился: шёл напролом, не заботясь о косых взглядах и бурчании.

— Вот так — другое дело, — остановился Адриан буквально в двух рядах от сцены, уверенно вставая у неё за спиной, — Хоть последние пару песен послушаешь как следует.

Не успела Элли ужаснуться тому, что концерт подходит к концу, как Джеймс произнёс в микрофон «fuck, eh…» и дракон на шляпе Адриана выпустил в воздух столб пламени. Все Мародёры посмотрели в их сторону. Но Элли поймала лишь один упрямый, узнающий взгляд серых глаз.

На пару секунд.

Усмехнулся.

Подмигнул.

И ударил по струнам, унося её пульс в небо.

Они с Адрианом стояли в одном из шатров, заботливо появившихся сразу после концерта. Элли сама не поняла, как снова оказалась в разноцветной, веселой и ликующей компании авроров. Большинство подходило к Адриану за любимой выпивкой, оказалось, под столом у него прятался не только ящик огденского, но и коллекция бутылок на любой вкус.

— Как назвали малыша? — поинтересовалась Элли у Марлин, которая стала уже почти родной.

— Гарри! — фыркнула та, — Слишком простое, не находишь? Гарри Поттер… Звучит как имя садовника моей бабушки.

— Зато легко запомнить, — сказала Элли, — А как Лили?

— Джеймс клянётся, что лучше не бывает. Но думаю, она предпочла бы сейчас танцевать на концерте, чем лежать там в палате с орущим спиногрызом, — похоже, Марлин не была фанатом материнства.

— А вот я бы не отказался сейчас быть с ними! — появление Мародёров было сродни взрыву. Даже один Джеймс привлекал к себе всё внимание, но вчетвером эффект был ещё сногшибательнее.

— Если ты скажешь это ещё хоть раз — я с тобой больше не разговариваю, — закатил глаза Сириус.

— Мне жаль, что мужчин не пускают в больницу, — понимающе хлопнул Джеймса по плечу Ремус.

— Придётся, помочь тебе залить горе, Сохатый — широко улыбнулся Макс.

— Вот это другой разговор! — хмыкнул Сириус.

— Ждал, когда кто-то из вас заявится, — вклинился Адриан, помахав им бутылкой.

— Что, Бродяга, все свои запасы уже вылакал? — удивился Макс, Элли и забыла насколько выразительная у него мимика.

— Если бы ты бывал в городе почаще, знал бы эту историю, — надулся Сириус, он явно не любил быть покинутым.

— Я целых две недели в полном твоём распоряжении, — дружески приобнял его за плечо Макс. Элли затаила дыхание, насколько тепло смотрелись они все вместе.

— Адри, а что насчёт вина? — поинтересовался Ремус с неодобрением глядя на бутылку виски.

— Мерлин, Луни, ты и сегодня будешь дегустацию устраивать? — усмехнулся Джеймс.

— Хорошее вино всегда к месту, — не поддался на провокацию Ремус.

— Ты сегодня без своей ненаглядной, можно и напиться, — оскалился Сириус.

— Кстати, почему? — Макс выглядел по-настоящему озадаченным. Ремус бросил на него такой взгляд, что воздух в шатре на секунду застыл.

— Уж ты то должен знать почему! — сжав зубы чуть слышно прошипел Ремус, должно быть его услышал только их маленький круг, — Думал тебя, Косолап, её судьба заботит больше, чем этих двух болванов!

— Так и есть… но…

— Так! У меня сын родился! — вмешался Джеймс, снова громогласно переводя всё внимание на себя, — Потом разберётесь со своими семейными делами! Сейчас — каждому по бутылке и танцевать!

Как по команде, на поляне позади Джеймса снова заиграла музыка. Переглянувшись, парни с энтузиазмом схватили четыре бутылки из рук довольного Адриана и двинулись к выходу.

Сириус, на полпути, вдруг оглянулся. Их взгляды пересеклись. У Элли дрогнул бокал в руке. Он лениво махнул ей рукой, как бы мимоходом приглашая следовать за ним — и, не дожидаясь ответа, исчез в темноте. Ему не нужно было уточнять. Элли тут же сорвалась с места.

У выхода Сириус притормозил, протянул руку назад — не оборачиваясь. У Элли жар прокатился по телу от его самоуверенности. Властный, гибкий, живой, он сводил её с ума. Элли коснулась его пальцев, и он тут же сжал её ладонь, потянув за собой. Небо уже окончательно потемнело, поляна освещалась лишь волшебными огнями да звёздами. Спустя мгновение они оказались за огромным дубом.

Сириус без предупреждения развернулся и впечатал её в кору дерева.

— Проклятье! — выдохнул он глубоким голосом, обдавая её горячим дыханием. Волна дрожи скатилась вниз живота, — Где тебя носило, Василёк?

Вопрос повис в воздухе, потому что ответить Элли не дали. Жадно и настойчиво Сириус прильнул к её губам, моментально углубляя поцелуй. Он сминал её губы, проникал языком глубже, судорожно обхватывал талию, будто она была последним глотком воздуха на земле. Что-то внутри Элли надломилось, она утонула в его объятиях.

Спустя туманную вечность безумия и страсти, Сириус так же резко отстранился.

— Мне надо к ребятам, — с неподражаемой хрипотцой в голосе сказал он, — Но если к концу вечеринки я тебя тут не найду… — он пронзительно посмотрел на Элли почти чёрными от желания глазами, — Я знаю, где ты живёшь.

Сириус многозначительно сжал её бедро под юбкой. Когда его рука успела туда добраться? И в следующую секунду — исчез. Только запах дыма, дождя, секса и рок-н-ролла остался в воздухе. Элли беспомощно сползла по стволу дуба на землю. Всё это было слишком.

Она думала, что будет скучать без него, но танцы, алкоголь, авроры, лето — Элли сама не заметила, как музыка стала уже не такой громкой, а танцплощадка опустела. Только самые стойкие отплясывали под замедленный магловский блюз. Кто-то допивал последний бокал, кто-то спал, обнявшись, прямо на одеялах, раскиданных под звёздами. Воздух наполнился ладаном, вином, остатками фейерверков и чем-то по-настоящему молодым. Элли бродила между шатрами с бокалом вина, скорее машинально, чем с целью кого-то найти.

Но нашла.

Сириус стоял, прислонившись к перилам маленькой сцены, выпуская в небо дым сигареты и окружённый своими. Джеймс что-то эмоционально доказывал, жестикулируя полупустой бутылкой. Ремус щурился, хитро ухмыляясь, а Макс улыбался от уха до уха.

— О, Бродяга, — заметил Джеймс, проследив за его взглядом. — Кажется, за тобой пришли.

— Вовремя, — хмыкнул Сириус, оттолкнувшись от перил.

— Ты уверен? — вставил Ремус, оглядывая Элли внимательным, почти братским взглядом. — Кажется, она не особо.

— Вот именно! — фальшиво трагично всплеснул руками Джеймс. — Девочка, подумай! У тебя вся жизнь впереди! Беги, пока не поздно!

Неожиданно среди них самым серьёзным оказался Макс, он пристально посмотрел на неё, заставляя сердце вздрогнуть:

— Просто к сведению. Звезда — прямой путь к душевному развалу, но ночь будет незабываемой.

— Да ладно вам, — Элли чуть улыбнулась, но в груди дрожало.

Сириус подошёл к ней, легко испепелив окурок в воздухе и не сводя глаз.

— Успокойтесь, мамочки, — пробурчал он, — Я её не в подземелье тащу. Ну… не сразу.

Смех растворился за спинами, как только они свернули за шатры.

— Они волнуются за тебя, — отметила Элли просто, чтобы начать разговор.

— За меня или за тебя? — он посмотрел с лёгкой насмешкой.

Она не ответила. Просто шагала рядом, позволяя ему вести. Они пересекли поле, миновали последний шатёр, и путь повёл вверх, по лёгкой тропинке между деревьями.

— Ты часто приводил других девушек в лес? — спросила Элли, пытаясь унять дрожь.

— Почему всех так интересует, что я делаю с другими? — сжал губы Сириус, — Я привёл тебя — разве этого мало?

После комментариев Мародёров это отрезвило Элли. И правда, она знала на что шла. Ещё тогда, при его первом появлении в её кабинет с игривым оскалом, который не обещал ничего серьёзного. Элли не витала в облаках, не строила иллюзий, не ждала «долго и счастливо». Элли не была дурой. Она видела таких, как он. Боялась обжечься о них. Избегала.

Но эта игра была про другое. Она с самого начала понимала, на что соглашается, и сегодня — приняла правила. Он был шумом, искрой, свободой. Он был полярной противоположностью всему, во что Элли так долго упаковывала свою жизнь. Так чего же ещё? Она вдохнула слегка свежий воздух самого холодного часа ночи и шагнула за Сириусом в темноту.

— Как-то неловко, что ты в сценическом образе… а я прям из Министерства, — Элли постаралась вернуть атмосферу непринуждённости. С Сириусом это было просто, — Узнала, что концерт уже начался и бросилась в камин забыв обо всём.

— Во-первых, рад, что ты так хотела попасть на концерт, во-вторых… — он скользнул по ней взглядом, который она раньше видела только в кино. Такой оценивающий, пристальный, мужской и голодный, что её бросила в жар, — так даже лучше. Не люблю вычурных нарядов.

Они вышли на поляну, и Сириус безмолвно сделал несколько взмахов палочкой. На ветках деревьев повисли гирлянды, мягкие огоньки затеплились в листве, а на траве появилась груда уютных пледов и подушек. Элли в который раз поразилась как легко колдовал Сириус, будто ему не требовалось для этого никаких усилий, магия лилась из него естественно и бурно. Но атмосфера казалась слишком… романтичной. Слишком не вязалась с его музыкой.

— Не чересчур ли мило? — спросила Элли.

— Не нравится? — удивился Сириус, но скорее с удовольствием.

— Просто не похоже на тебя.

— Да… пожалуй… — хмыкнул Сириус. И, к счастью, не стал добавлять ничего банального — вроде «девчонкам такое нравится». Элли была ему за это благодарна.

— Мне бы хотелось увидеть, как нравится тебе.

— Мне? — о да, неподдельное удивление в его голосе.

— Удивлён?

— Немного. Ты уверена?

— Однозначно.

Внутри Сириуса загорелся огонь. Возможно, Элли стоило испугаться, но она только этого и ждала. Почему-то Сириусу она была готова доверить жизнь. Она хотела быть в его власти. Хотела сделать это на его условиях.

— Ну…не в моём стиле ломаться, — расплылся он в хищном оскале, — Но мне нужно от тебя стоп-слово.

О таком Элли слышала только от подруг — с восхищенным щёпотом. Восторг от предвкушения и страх от осознания предложенного растекся горячим зельем по венам.

— Бормоглот, — выдала она первое, что пришло в голову.

— Что? — Сириус снова поднял бровь — в третий раз за вечер.

— Кличка моего кота, — пожала плечами Элли, про «Алису в Стране чудес» она решила не вспоминать.

— Ну, значит, к тебе мы точно не идём, — хохотнул он и в следующее мгновение оказался почти вплотную, — Закрой глаза.

Стоило ей сомкнуть веки, как на лице оказалась то ли маска, то ли шёлковый платок. Про себя Элли решила, что это тот самый Мародёрский платок в красно-желтую полоску. Все оставшиеся органы чувств резко обострились. Она глубоко вдохнула: пряный воздух ночного леса смешался с запахом его одеколона и послушно заполнил лёгкие.

Элли ожидала аппарации, но желудок всё равно неприятно сжался — хлопок, шум ткани, лёгкое головокружение — и вдруг она почувствовала под лопатками шероховатую прохладу камня. Сквозь тонкую ткань платка мир стал иным: тёмным, неведомым, почти безвременным. Она осознала, что распята на прохладной каменной стене. Сердце в груди яростно колотилось, захлёбываясь от напряжения. На секунду её охватил страх — животный, инстинктивный. Но именно в этот момент Сириус наклонился и коснулся губами кожи над её ключицей — медленно, чувственно, по-хозяйски.

Он будто вытянул из неё весь холод и сомнения. Его дыхание было горячим, плотным, оно прожигало кожу, оставляя за собой дрожащую дорожку предвкушения. Элли вскинулась на ремнях, но не от страха — от нарастающего желания, от его уверенности, от того, как точно он знал, куда прикоснуться, как провести пальцами вдоль линии шеи, как на миг задержаться на внутренней стороне руки, вызывая мурашки.

Её губы разошлись, дыхание стало неровным, и всё её тело отозвалось, напряглось в ожидании. Он изучал её — губами, руками, движением — будто музыкальный инструмент, вынимая из неё звуки, о которых она не подозревала. Элли не знала, сколько длилось это безумие. Минуты, часы? Она растворялась в нём, в ощущениях, в темноте, обострённой до абсолюта. Там не было ни будущего, ни прошлого — только они двое, запертые в собственном пространстве между вдохом и выдохом.

--

Добрые люди, подскажите, что с рейтингом. Как человек, который до этого писал только nc-17 не понимаю, нужно тут ставить R или пока все ок?