Гарем как спектакль (джен)

Гарри внимательно смотрел на развернувшееся зрелище. Перед ним в завораживающих своей грацией движениях танцевали все его невесты и наложницы. Но Гарри смотрел только на Гермиону. Ни Дафна, ни Нимфадора, ни Флёр, ни Джинни и Луна не были для него столь привлекательны и красивы, как она. В ней всё было идеально, и Гарри неотрывно следил за ней, лишь изредка бросая взгляды на прочих.

Этот танец предложила станцевать Полумна сегодня после обеда:

— На праздниках все танцуют, — говорила она. — Значит, и мы должны танцевать! Давайте станцуем для Гарри!

— Идея хорошая, — ответила Флёр. — Но что мы будем танцевать? Сомневаюсь, что его заинтересует балет.

— В принципе, — Гермиона, задумавшись, приложила палец к губам. — В принципе, если так подумать, то нас можно считать его гаремом. Можно попробовать станцевать что-то восточное.

— Мы не умеем.

Гермиона по-дружески приобняла Джинни.

— По секрету скажу, что родители отдали меня в возрасте шести лет в танцевальный кружок, и я могу вас научить.

— Учи их, моя мать меня хорошо натаскала, — ответила Тонкс. — Во всём она мне потакала, и только в танцах не дала спуску.

— И ещё... У нас нет подходящих одежд.

— Вы что же, хотите вырядиться как баядерки? — спросила их до сих пор молчавшая Гринграсс.

— Не «вы», а «мы», Дафни, — пропела Полумна. — Ты тоже его невеста, а значит, тоже будешь танцевать вместе с нами.

Её собеседница замерла. Она не могла представить себя отплясывающей в тряпье рабыни, но ей очень хотелось проявить себя перед Гарри. Желательно, как красавицу.

— А если я достану вам платья? — спросила она.

И сейчас Поттер смотрел на то, как они двигаются в этих одеждах под диковинную музыку, но видел одну лишь Грейнджер, хотя и считал, что красивы все они.

* * *

Пауль Гринграсс негодовал: ему никак не удавалось застать Поттера одного: с ним постоянно находилась одна из девушек. Если таковой была Дафна, то они почти всегда говорили о чём-то таком, что не располагало к нужной теме беседы.

Через какое-то время всё пошло наперекосяк: в поместье пришла часть ордена, последовавшая за Гарри: семья Уизли, Люпин, Блэк, две женщины, имён которых Гринграсс не знал.

Все они приветствовали мальчишку, его спутниц, тестя и тёщу. Но последние двое удостаивались лишь самых необходимых в общении слов и жестов.

Люпин, страдающий от выпавшего на этот день полнолуния, по просьбе Поттера был сопровождён Дафной в комнату с надёжными дверями и снабжён аконитовым зельем.

За столом, к неудовольствию Пауля, разговоры шли о борьбе с Тёмным Лордом. Он любил быть на стороне победителя и не хотел участвовать в войне ни на чьей стороне, пока не будет ясен исход. Пытаясь перевести беседу на другую тему, он сам не заметил, как дал согласие на инициацию пересмотра дела Сириуса и приобретение лекарств для членов Ордена.

Такое развитие событий ему не нравилось, и он, дождавшись конца пиршества, вызвал старшую дочь на важный разговор.

* * *

Дафна спешила в комнату своего жениха. Пусть она и младшая жена, но сегодня ночью сумеет подняться до статуса любимой: никто из этих куриц не может быть красив так же, как дочь рода Гринграсс. Она терпела, как могла, но если другие способы не работают, девушка отдастся жениху ещё до свадьбы. Она исполнит приказ отца.

— Ты куда это бежишь? — неожиданно её ухватили за плечи Билл Уизли и Римус Люпин.

— К мужу, на брачную ночь! — дерзко ответила Дафна.

— Какая брачная ночь? — оборотень ущипнул переносицу. — Тебе семнадцати нет. И Гарри тоже!

— Но он ведь уже имеет наложниц и жён? — спесь на лице девушки сменилась удивлением.

— Он их только обнимает, целует и любуется ими, — пояснил Билл. — Ну и трогает. За разные места. Иногда. А в остальном у них чисто платонические отношения.

— Так пустите! Ведь всё равно ничего не грозит!

— Не можем, у него сейчас Гермиона, а завтра Флёр и Джинни. Приходи на следующей неделе.

— Но каникулы ограничены по времени, а я ещё ни разу не была у него!

Мужчины развели руками, как бы говоря, что ничем помочь не могут.