День чудес или колдовство тринадцатого в пятницу (джен)

Добычу сразу отнесли в подвал. Дениза хотела тут же отправить их ловить ветер и начала тарабанить инструкции, но Корделия рассудила, что мальчикам нужно выпить горячего шоколада. Да и задание не помешает обсудить подробнее. В кухне Паула по привычке поискала глазами Напа. Его не было. Должно быть, Дениза отправила пса наверх, пока Саммерс протирала перегонный куб.

Металлическая турка ждала на плите, исходя паром. Самая большая чашка досталась мистеру Райли. Толстячок погрузил в шоколад соломинку и снял пробу.

— Как всегда, бесподобно, моя госпожа.

Корделия одарила его сияющей улыбкой. Остальные решили подождать, пока шоколад немного остынет.

— Ветра любят флюгер Фанейл-холла, там их ловить удобнее всего. Первое, что вам нужно сделать — побрызгать «Кузнечика» этим эликсиром. — Грейс поставила на стол небольшой флакон.

— «Кузнечик» — это флюгер?

— Именно так, мистер Уизли, уникальный флюгер весом восемьдесят фунтов. Он венчает одно из старейших зданий нашего города. Там произносили свои речи Отис и Адамс. Боюсь, юным джентльменам эти фамилии ничего не говорят, но Паула должна их знать.

— Конечно, — Саммерс отпила шоколад, молясь, чтобы ей не устроили экзамен по истории.

— В общем, мы его не пропустим. — Уизли тоже взял свою чашку.

— Мистер Райли укажет вам дорогу. Эликсир, — ведьма придвинула флакон к Пауле, — сделает ветер видимым и более материальным. Дальше ваша задача — загнать его в одну из ловушек. Мой совет: бросить в него ловушку, как только эликсир заработает в полную силу. Вы не пропустите этот момент, но даже под чарами ветер не утратит своей быстроты.

Ловушки стояли на полу. Саммерс сначала приняла их за перекати-поле, покрытые мерцающей краской. Они ничего не весили и выглядели очень хрупкими.

— Сломаете — превращу вас в жаб, — предупредила де Флер.

— Дениза, — Коредия побарабанила пальцами по столешнице.

— Крейвен взял с меня залог!

— Не волнуйтесь, госпожа де Флер, мы одни из лучших летунов Британии.

— Ни одна ловушка не пострадает.

Близнецы синхронно опустошили свои чашки. Паула сделала большой глоток, наверстывая. Она была самой последней в этом спонтанном соревновании.

— А юная ведьма получит самую лучшую поддержку.

— Ветру от нас не уйти.

— Что ж, я на вас рассчитываю, — когда Корделия так смотрела, разочаровать ее было настоящим кощунством.

— Если все готовы, — Райли отряхнул свое полупальто, — тогда представим, что на фоне играет «Шоссе в ад», и по коням, всадники Апокалипсиса.

— Я бы сказал, по швабрам, — заметил Уизли.

Парни вскочили как подброшенные и помчались к двери, ведь их было трое, а швабр по-прежнему только две.

* * *

Грабли опять достались Гарри, но скоро он забыл свои печали, большие и малые, и носился по небу. Легкая детская радость не сочеталась с его мастерством. Он будто родился для того, чтобы выписывать петли, штопоры и восьмерки.

Близнецы вели себя благоразумнее. Они пристроились по бокам от Паулы, вжившись в роли ее опекунов. У каждого на спине висела ловушка, а у Денизы две: ее и Поттера. Девочку держала в воздухе призрачная накидка. Саммерс не уступала парням в скорости, но чувствовала, что ей потребуется огромный кувшин горячего шоколада, чтобы отогреться. Слева лежала темная лента реки, справа и под ногами выступали смутные контуры зданий в бисеринках огней.

Райли гордо вел отряд, раскачиваясь на ложке и сочно напевая одну и ту же песню. Хотя песня явно была любимой, он внаглую путал строчки, каждый раз складывая их по-новому:

— Живя легко, любя свободно… Нет стоп-сигналов, скоростных ограничений… Я на шоссе в ад… Оставьте меня…

— Вот ведь заело, — пожаловался Уизли, перекрикивая звонкий свист духов воздуха, которые кружили, будто тени, взбаламученные раскачивающейся лампой.

Духи делились теплом и незаметностью. Гарри стоило бы вернуться под их защиту. Но как его позовешь, когда он выглядит таким свободным? Один из близнецов — Паула решила, что Джордж — повернул метлу в его сторону, но мимо просвистел половник. Им управлял тощий коротышка, а в ковше спал кто-то похожий на груду одежды. Это все, что успела разглядеть Саммерс.

— Крутая ложка, Райли! — у крохотули тоже был голос взрослого амбала.

— Да, хороша. А ты все на своем половнике извозчиком?

Близнецы подались ближе, Паула вслед за ними. Крошечный народец был ей в диковинку.

— Подобрал кузена после попойки с девчонками-саламандрами. А чё ты снова связался с громилами?

— Помогаю старому другу.

Райли поддал магии, и ложка вырвалась вперед. Тощий не отставал, его пассажир завозился в ковше.

— Только бы не выпал, — испугалась Паула.

Троица еще плотнее присела приятелям на хвост.

— И чем эта колдунья тебя зацепила?

— Шоколадом, — пророкотал Райли.

— Хоть бы раз угостил.

— Обязательно, когда лунный и солнечный день поменяются местами.

Тощий выругался, взял вправо, разминулся с Гарри, который поспешил на суету, и серебристой искоркой утонул в ночи.

— Кто это был? — спросил Поттер.

— Родня, что хуже врага, — ответил Райли, а сам воинственно напыжился.

Паула бы поставила десятку, что тощий думал о нем точно так же.

— Поднажмем, всадники, цель близко.

Саммерс бывала в Фанейл-холле. С земли он выглядел величественно: трехэтажное здание из красного кирпича, ровные ряды арочных окон, треугольный фронтон, белая лепнина и белая башенка, на которую запрыгнул «Кузнечик». С земли он выглядел маленьким, совсем как те, что живут в траве. Но здесь, в небе, перспектива была иной. Башня выглядела больше, а «Кузнечик» и вовсе — огромным. Не стоило слишком долго всматриваться в его металлическую морду. Пауле вспомнились все фильмы ужасов с насекомыми. Флюгер едва заметно дрожал от слабого ветерка, а казалось, что он шевелится сам по себе. Саммерс откупорила флакон и вылила эликсир на спину кузнечика и привязала ловушку к руке за эластичный жгут.

Корделия сказала, что Паула не пропустит момент, когда подействует эликсир. Все так и было. Воздух менялся: переливался, дыбился волной из разноцветных конфетти, все еще касаясь «Кузнечика». Но и на счет быстроты Корделия не преувеличила. Саммерс не успела сделать вдох перед броском, а ветер уже пронесся мимо. Он дунул на север, но на его пути встал Гарри. Разноцветная лента развернулась, улепетнула в сторону. Едва не попала в ловушки Уизли, вильнула и от одного, и от другого. Ветер будто метался в ускоренной перемотке. Пауле за ним было не успеть, парням тоже, пусть им и не хватало каких-то мгновений. Они гоняли его, но ветер невозможно было загнать.

Зато можно было раздразнить, наделить желанием не просто удрать, а удрать, щелкнув по носу. Предугадать. Ветер взмыл вверх разноцветной свечкой и врезался в ловушку Паулы. Девочку откинуло назад, накидка не дала упасть, и Саммерс легла на воздух, прижимая трепещущее «перекати-поле». Перед глазами, будто разноцветный снег, вихрились пятна от эликсира. В голове мелькнула глупая мысль: «Я сейчас не девочка, а разумная бейсбольная перчатка, перехватившая фастбол».

— Хороший захват.

Гарри поставил грабли на дыбы и подал ей руку, помогая принять вертикальное положение. Паула благодарно улыбнулась.

* * *

Дениза встала, преграждая Пауле вход в кухню, и выхватила у нее мерцающую клетку.

— Отправляйся домой. К своему колдовству я тебя не подпущу, никчемная.

Саммерс отшатнулась, Фред или Джордж поддержал ее за локоть.

— Дениза, извинись. — В дверном проеме возникла Корделия.

— Не буду. — Де Флер сдвинулась в бок и выставила перед собой плетеный шар, будто щит. — Она все испортила.

— Тебе нужно повзрослеть. Извинись перед Паулой.

— Почему ты ей потакаешь?

Джордж или Фред оттащил Саммерс назад, подальше от разъяренных ведьм. Разумно. В воздухе будто стало слишком много электричества.

— Колдовство с порталами слишком сложное для Паулы, но не потому, что она никчемная ведьма, а потому что ей тринадцать и магии она обучается всего лишь полгода. Извинись перед ней.

— Или что?

Насупленная Дениза напоминала обиженную девочку, но сочувствия совсем не вызывала. Корделия начала медленно стягивать правую перчатку, пальчик за пальчиком. Ее губы были поджаты, а выражение лица стало очень холодным.

— Ладно! — крикнула де Флер. — Паула, извини за то, что я назвала тебя никчемной.

— Я правда не могу помочь?

Ответом ей стали собственные слезы. Они предательски быстро подступили к глазам, из носа потекли сопли. Паула утерла их рукавом.

— Простите, — она повернулась к Уизли и Поттеру. — Мне очень жаль, что все так получилось. Из-за меня вы сюда попали, но я не могу сделать так, чтобы вы остались.

— Ничего страшного.

Сквозь мутную пелену она видела только расплывчатые пятна вместо лиц. Саммерс провела рукой по щекам. Корделия протянула ей платок.

— Спасибо, я правда хотела бы сделать больше.

— Ты устроила нам отличное приключение, — Уизли хмыкнул. — Даже если мы его забудем, было весело.

— Ты Фред или Джордж?

— Джордж. Как нас вообще можно перепутать?

Братец поддержал его смешком, и губы Паулы изобразили улыбку.

— Я вас не забуду. Я буду читать о вас.

— Смотри, — жестом фокусника Джордж достал что-то из кармана и подбросил. Золотая монета кувыркнулась в воздухе, сверкая так, будто все лампы в коридоре светили только на нее. Фред подставил ладонь, и монета шлепнулась в ее центр.

— Этот галлеон был внутри рыбы, которую мы выловили в ручье за нашим домом.

— Это наш счастливый талисман, но теперь он — твой. Он пригодится тебе завтра.

— Точнее, сегодня, но, если что, мы не призываем никого подкупать.

— Но он же растает.

— На такую маленькую вещь можно наложить заклинание. — Корделия забрала у нее галлеон и ушла в кухню.

Дениза картинно закатила глаза.

— Твоя сумка рядом с дверью, — буркнула она и последовала за Грейс.

Паула сморгнула: а слезы-то высохли. И нос дышал свободнее.

— Вы умеете успокаивать. Из вас вышли бы отличные няньки.

— Нам было на ком практиковаться, — Джордж невинно потупился.

— У них много талантов, — вернувшаяся Корделия вручила Пауле заметно потяжелевший галлеон.

Саммерс сунула его в карман.

— Удачи вам! Всем, и... — она посмотрела на Гарри, который держался в тени, — тебе.

Перед глазами снова поплыло. Паула зашагала к двери, подхватила сумку и выскочила наружу. В пятом часу утра улица выглядела не просто опустевшей, а будто вымершей. Машины покрылись инеем. Одинаковые кирпичные дома с эркерами походили на две монолитные темные стены. Свет горел только у Денизы. Паула глотнула морозного воздуха. Замерзните, проклятые слезы! За спиной хлопнула дверь. Гарри встал рядом.

— Я должен кое-что сказать, — он замялся, видимо отвесил себе мысленный пинок, и затараторил: — Должен поблагодарить. Ты мне помогла. Ты напомнила мне, что не надо сдаваться. Пусть я выдуманный, но если у меня есть шанс получить свободу после окончания книги, то я им воспользуюсь. И я постараюсь не забыть нашу встречу, потому что она… она многое… Проклятие! Почему Роулинг не отсыпала мне красноречия, как близнецам?

— У тебя все получится.

— У тебя тоже все будет хорошо. Корделия тебя защитит. Жаль, что мне нечего дать тебе на удачу. У меня в карманах пусто.

— А у меня, — Паула проверила, — только галеон и… платок Корделии. Вот я растяпа.

Паула тупо уставилась на платок.

— Я могу передать его ей.

— Он испачканный.

— Ну и ладно. — Гарри взлохматил волосы, а секундой ранее он поправил очки.

Платок перекочевал к нему, и пора было расставаться. Слезы кончились. Неужели правда замерзли? Зато появилась такая тоска, будто Саммерс все потеряла.

— Подожди, — шепнула Паула, — я могу дать тебе вот это.

Она отцепила светоотражающий брелок.

— Если его можно пронести в мир фантазий, то пусть он будет твоим талисманом.

— Я попробую.

Их пальцы соприкоснулись, но не согрелись. Эти двое слишком быстро отдернули руки.

— Береги себя, Паула.

— И ты себя, Гарри.

* * *

И на улице и дома было тихо, как ночью. Спрятав накидку, Паула переоделась в футболку и пижамные штаны, юркнула под одеяло, но усталость не могла побороть страх и тоску. Чувствуя, что сейчас снова расплачется, девочка пошла в ванную умыться холодной водой, или, как сказала бы Корделия, нанести слезам превентивный удар. Из-под кухонной двери просачивался тусклый свет. Эми уже проснулась. Старшая сестра была ранней пташкой, ценившей утреннюю тишину. В другой день Паула не стала бы ее тревожить, но иногда даже ведьме не хочется быть одной.

Эми отвернулась от мерцающего экрана ноутбука. Светлые волосы она стригла коротко, лицо у нее было маленьким, поэтому она выглядела всего на год или два старше Паулы. Очки без оправы съехали на нос. Эми носила их еще с младшей школы. Так что мама не зря беспокоилась о зрении дочерей.

— Почему не спишь?

— Да так. — Паула прислонилась к дверному косяку.

— Беспокоишься за Наполеона.

Сестра единственная называла Напа полным именем, причем так, будто оно идеально подходило маленькому терьерчику.

— Немного.

— Иди сюда.

Она обняла сестру. Паула положила голову ей на плечо. Нос почти задевал символ мирного атома. Это были любимые сережки Эми.

— От тебя странно пахнет, — сестра уткнулась в волосы Паулы. — Будто ты только с улицы. Ты же не выходила тайком из дома?

— Ну да, сквозь стену.

— Хорошая шутка, — Эми улыбнулась. — Но голос у тебя тоскливый.

— Все нормально, просто грустно.

— Тебя кто-то обидел?

— Нет, наоборот. Я познакомилась с хорошими людьми, но они... Они уехали. Мы больше не встретимся.

Эми погладила ее по голове.

— Ты застеснялась и не попросила имейл?

— Вроде того.

Сестра обняла ее крепче, будто хотела поделиться уверенностью.

— У меня тоже был такой страх, но я его переборола общением. — Она пощекотала Паулу, вызывая у той улыбку. — В следующий раз будь смелее.

— Буду. — Смелости в ней и правда прибавилось — после вызова на суд ведьм, после полета и ловли ветра. — И буду аккуратнее и внимательнее, но вдруг я не справлюсь.

— Думаю, ты уже справляешься, и раз уж ты начинаешь пробовать взрослую жизнь, — сестра снова ее пощекотала, — я подарю тебе на день рождения электрошокер.