День чудес или колдовство тринадцатого в пятницу (джен)

Пятница для ведьм то же самое, что для всех людей воскресенье. Если люди не работают по воскресеньям, то ведьмы не колдуют по пятницам. У них это даже строже поставлено: колдовать по пятницам они просто не имеют права! Если их поймают на месте преступления — за каким-нибудь колдовством в пятницу, — беднягам придется худо.

«Маленькая ведьма» Отфрид Пройслер

13 февраля, пятница

Ведьмы не колдуют по пятницам. Кое-кто из обычного мира тоже считает пятницу неудачным днем. Что в пятницу начнется, то хорошо не закончится. Люди все еще верят в приметы, но почти не верят в настоящих ведьм. Между тем, ведьмы существуют: вызывают бури, насылают порчу, меняют обличие, летают на шабаш… в любой день недели, кроме пятницы.

И вовсе не потому, что вздорной королеве ведьм вздумалось объявить пятницу запретным днем. У ведьм нет королев. Подвох в том, что колдовство в пятницу влечет за собой самые непредсказуемые последствия.

* * *

В Бостоне, штат Массачусетс, жили-были три ведьмы. Одна была рассудительна, вторая легкомысленна, а третья пыталась совмещать школу с чародейским ремеслом. С нее все и началось.

Промозглым февральским днем Паула Саммерз поднималась по узкой улочке. С двух сторон сомкнули ряды трехэтажные дома из красного кирпича с узкими черными ставнями. Флаги уныло обвисли, пропитавшись моросью. Ведьма тоже взмокла, вдобавок она по глупости надела под куртку слишком теплый свитер. Синие джинсы внизу были заляпаны грязью. И джинсы, и зеленую куртку свободного покроя они с мамой купили на прошлой неделе в Нэтик Молле, а вот замену любимой розовой шапке с завязками найти не смогли.

В круглом личике не было ничего ведьмовского или просто особенного: ни родинок, ни веснушек, ни прыщей, спасибо мази на меду. А что было? Светлая кожа, тонкие брови, короткие ресницы, серые глаза, маленький рот. Русые волосы рассыпались по плечам, сбоку одна прядь была заплетена в тонкую косичку.

Паула повернула за угол, ей нужно было попасть в двухэтажное квадратное здание из красного кирпича, более насыщенного оттенка, чем обычный буро-ржавый. Со всех сторон унылое строение огибали дороги, и казалось, что оно стояло на острове. Саммерз остановилась на переходе, ожидая сигнала. Рука потянулась к косичке, но по ошибке дернула завязку шапки. Когда-нибудь Паула ее оторвет. Девочка поправила шапку и порылась в кармане. Список был на месте. Она едва не вытащила его, чтобы еще раз перечитать, но вспомнила о законе подлости. Наверняка она уронит листок прямо в лужу. И конец. Она растеряется. В лавке Желатье мысли драпали в разные стороны, как мышки от гадюки.

Со взмокшими ладонями и холодным комком в животе Саммерз перешла дорогу. С задней стороны здания была дверь, похожая то ли на темное пятно, то ли на тень. Паула отпустила список, который так и сжимала в кармане, и потянула за ручку.

Жаркий затхлый воздух облепил лицо. Он пах прогорклым маслом, топленым жиром и гнильцой. Холодный скользкий ком пополз из желудка вверх. Саммерз затаила дыхание, будто погружалась в прокисший бульон, и мелкими шажочками спустилась по грязноватым ступенькам. Желтоватый свет сочился из подвешенных к потолку банок с горящими черепами. На полках проступали очертания пузатых бутылок, керамических жбанов и цилиндрических расписных арбарелли. На прилавке теснились штанглассы, как прозрачные, так и сделанные из красного, синего или коричневого стекла. Кассового аппарата не было, покупки записывались в толстый коричневый гроссбух.

Лавкой заправляли брат и сестра Желатье. Симон и Сабира. Она сидела за прилавком. Он обхаживал живой «ассортимент»: ящериц, тритонов, жаб, лягушек и всяких гадов. Шипение, шорохи, кваканье доносились из проема, ведущего в подсобные помещения. Паула порадовалась, что ей туда не нужно. Сабира оторвалась от чтения «Космо» и положила журнал на прилавок. Желтые кудряшки ядовитым облаком окружали пухлую мордашку, гладкую, как у пупса. В пышных оборочках белой блузки отдыхали сколопендры.

— Денизова девчонка на побегушках. Ну, говори, зачем явилась.

Дрожащими пальцами девчонка достала измятый список и положила рядом с коричневым гроссбухом.

— Толченая печень саламандры и кожа змеи, — Желатье хмыкнула. — А кто будет указывать количество?

Паула прикусила губу.

— Какая молчунья, — Сабира хлопнула списком по прилавку. — Значит полный флакон одного и полный моток второго.

Ее пальцы пробежались по пробкам и безошибочно выбрали нужный штангласс.

— Сколько тебе лет? Одиннадцать-двенадцать?

— Тринадцать, — Паула жадно глотнула ртом воздух и тут же замерла.

— Слишком ты хлипкая. У нас бы ты быстро нарастила мясцо и броню. Или пошла бы на корм нашим масикам.

Желатье потопала к одному из шкафов. Паула опустила глаза в пол, пытаясь отстраниться. Тяжелые шаги. Сабина вернулась. Шуршание бумаги подсказало, что избавление близко. Ведьма опускала покупки в пакет. Саммерз достала заранее приготовленные деньги. Пересчитав их, Желатье толкнула пакет в ее сторону.

— Можешь забирать.

— А сдача?

— Какая сдача? У нас пятничная наценка.

И все равно Саммерз дала ей больше, но сил воевать за несчастный дайм не было. Паула схватила пакет и выверенными шажочками поплелась к двери, умоляя ноги не путаться. Снаружи она привалилась к грязной шершавой стене. Девочка дышала, смотрела на проносящиеся машины. Дома на другой стороне улицы казались прекрасным сном, который мог исчезнуть в любой момент. Со стороны она, наверное, выглядела, как тронутая, но она не рыдала и не вываливала на мостовую полупереваренный обед. «Да у нас прогресс», — передразнила Саммерз своего учителя математики. Она заскребла подошвами о мостовую, не хотелось нести грязь лавки Желатье, и кое-что заметила. У ее ног валялось идеальное сорочье перо: черное по краям с овальным пятном в центре. Приободрившись, Паула сунула и перо, и пакет в сумку к остальным покупкам. Нельзя было заставлять Денизу ждать.

* * *

— Почему ты купила пять летучих мышей? — Дениза де Флер проверяла покупки, разложенные на кухонном столе. — Мне нужно только две… и полный моток змеиной кожи… Понятно, почему банка на расходы пустеет так быстро. Скажи, куда мне это деть?

Она театрально махнула в сторону подвесных шкафов, забитых баночками, жестяночками, шкатулочками, флакончиками, шкатулочками, а также многочисленными наборами красивой аптечной посуды.

— Вы не указали точное количество.

— Разве? — Дениза приподняла уголок губ, накрашенных темно-вишневой помадой.

Она бы скорее согласилась отрастить бородавку на своем миленьком носике, чем признала бы, что была не права. Паула потянулась к сумке, но вспомнила, что список остался у Желатье. Де Флер мигом считала ее растерянность и ухмыльнулась во весь рот.

— И займись разбором шкафов. Мне весьма необходимо свободное место.

— Прямо сейчас?

— Нет, сейчас вы с Напом погуляйте часа два. Я буду колдовать.

Странно, одета Дениза была как на выход: черное облегающее платье с вырезом и туфли на каблуках. Она завила длинные золотистые волосы, нарисовала «счастливые» стрелки, и даже вставила зеленые линзы.

— Вам не нужна моя помощь?

Дениза хмыкнула.

— До воскресенья ты мне не понадобишься.

— А как же Нап?

— Ты не можешь взять его к себе?

— Моя сестра боится собак, даже маленьких.

— Ты могла бы…

— Нет.

Паула выпрямилась во весь рост и задрала подбородок. Дениза насупилась.

— Ладно, погуляй с ним и сделай так, чтобы он не поднимался наверх, а потом исчезни до воскресения.

— Кто покормит Напа? Кто с ним погуляет?

— Что? — кожа на лбу собралась в гармошку. — А, да… я покормлю и погуляю.

— И растения польете?

Речь шла о кухонном «садике». На окне и под окном стояли горшки с травами. Ваниль, мята, укроп, базилик, тимьян и шалфей — базовый набор любой ведьмы. Пауле нравилось о них заботиться, у нее будто появился свой кусочек лета.

— Да-да…

Дениза огляделась, пощелкала пальцами и устремилась к холодильнику. Оттуда она достала маленькую красную книжечку. Когда де Флер начала ее листать, со страниц посыпались свежие лепестки роз. Паула уже видела книги, которые выделывали разные фокусы, это был один из самых невинных.

— Ты хорошо почистила очаг?

— Конечно.

Саммерз вылупилась на Денизу. Для колдовства у той была современная плита, правда, сделанная в стиле ретро с позолоченными ручками и переключателями. Очаг находился в углу кухни, обложенный кирпичом от пола до потолка, будто заключенный в прямоугольную серую тюрьму с железной решеткой. Дымоход упирался в потолок, но дальше уходил в иное пространство и время. Если Дениза разжигала огонь, значит собиралась творить необычное заклинание. Паула могла спросить, какое именно? Скорее всего, наставница бы ответила, поломавшись для вида. Она любила хвастаться. Но тут Дениза опять прикопалась:

— Точно хорошо?

Эта обида добавилась к остальным. Паула и так была зла из-за списка. Потом ее в очередной раз отстранили от чародейства. Спихнули на нее разгребание шкафов. Теперь еще переспрашивают одно и тоже, будто у самих глаз нет. Зеленые линзы все закрыли.

Девочка подхватила со стула сумку и демонстративно вышла из кухни.

* * *

Нап, лохматый коричневый терьер, терпеливо ждал, пока она запрет входную дверь.

— Ты мой малышарик, — Паула пристегнула поводок и потрепала пса по умильно умной мордочке. — Позаботится она о тебе, как же, но не бойся, я тебя не брошу.

Ключи от дома Дарнизы оставались у нее. Завтра она забежит к Напу, заодно глянет, чем закончилось таинственное колдовство.

За полгода они с терьером выработали ритуал: сначала она водила Напа по соседним улицам, чтобы он собрал все собачьи новости, затем они направлялись в парк поиграть. Если они мерзли или сильно уставали, то заходили в кафе, гостеприимно примечающее и людей, и собак.

— Погуляйте два часа, — бурчала себе под нос Саммерз, огибая лужу. — Попробовала бы она таскаться по улицам два часа.

Темнело. Кирпичные дома теряли последние краски, зажигались окна. Капельки мороси сбивались в туман, густеющий буквально на глазах. Секунду-другую Пауле казалось, что фары приближающейся машины висят в воздухе. А что видел водитель? Смутный силуэт у фонарного столба. Хорошо, на сумке висели светоотражающие брелки. Машина растворилась в серой мгле.

Паула нырнула в невеселые мысли. На дне сумки валялся скомканный тест по математике, который она едва не завалила. Ее спас один единственный балл, но без разговора с мистером Стинли не обошлось. Выражаясь его словами, он выразил серьезную озабоченность снижением ее успеваемости. Саммерз рассыпалась в обещаниях взяться за ум. Стинли решил, что она темнит. Хоть бы маме не позвонили из школы. Она начнет паниковать, для нее плохая учеба равно будущее на пособии. Еще потащит к психологу. И ведь не объяснишь им, что у Паулы нет депрессии, нет зависимостей. Она не страдает от социальной изоляции, она не связалась с плохой компанией. Она не истеричка, не шизичка. Она просто ведьма. И раз ее не хватает и на учебу, и на колдовство, то выбор очевиден. Особенно, когда они с Корделией перешли к настоящим заклинаниям. Корделия Грейс раньше обучала Денизу и отлично представляла, какая из де Флер наставница, так что старшая ведьма взяла Саммерз под свое крыло.

Нап вел Паулу вперед, помогая огибать лужи и прохожих, смутных, будто тени, а девочка тем временем мысленно кружила над одной и той же идеей: вот бы все забыли про ее успеваемость. Корделия умела отводить внимание, но Пауле она не поможет. Наоборот, посадит за школьные учебники, не видать ей тогда ни зелий, ни чар, ни полетов. Одни уравнения. Кому вообще сдались уравнения?

В «Сабрине» любые попытки решить проблемы при помощи магии, заканчивались плохо. Но это кино, там события подгоняются под мораль. Не ленись. Не сачкуй. Не ловчи. В реальности все могло получиться. Главное — не напортачить с заклинанием.

Дениза держала библиотеку открытой. Опасные книги сидели в клетках, но ключи лежали рядом, прикрепленные длинной цепью к столу, чтобы не терялись. Вот только на себя заклинание накладывать сложно. На маму страшно, Паула к колдовству подходила ответственно, но мама — это мама. Тогда мистер Стинли…

Как-то само собой получилось, что поводок перекочевал в левую руку, а правая сунула кончик косички в рот. Саммерз опомнилась, выплюнула.

Ничего страшного не случится, если она один раз поколдует, чтобы облегчить себе учебу. Потом наверстает. Хотя до каникул надо еще сдать проект по истории… Паула выбрала салемский процесс с точки зрения ведьм, но материала было так много, а времени так мало. Возможно, удастся убедить миз Харрис, что она уже сдала проект?

Туман заблестел синим, красным, желтым. Цвета менялись вспышками, будто где-то взрывали фейерверки. Нап замер и протяжно завыл. Ему ответил тоскливый собачий хор, от которого защемило сердце. Паула сгребла пса в охапку и побежала обратно к дому Денизы. Из-под новеньких кроссовок летели брызги. В голове пронеслось: хорошо, что не замерзло. Рот хватал воздух, не поспевая за ногами. Нап скулил. Паула могла лишь крепче прижать его к себе.

Женщина в ярком пальто едва увернулась. Крикнула в след. За стуком сердца, за свистом ветра Саммерз не разобрала что. Подбегая к дому, она исхитрилась выхватить из кармана «нокию», ткнула кнопку. Экран вспыхнул и сразу погас. Сжимая телефон, девочка снова обхватила Напа. На ступеньках крыльца она оглянулась и застыла, как завороженная. Туман катил по улице, будто призрачный поезд, внутри которого распалялись огни. Их свечение наполняло туман, тот переливался, будто перламутр.

Нап больше не скулил, он трясся. Паула опомнилась. Телефон в карман. Ключи в руку. Пса — успокоить, прижавшись к нему щекой. Она шептала что-то утешительное, но вдохи-выдохи разбивали слова

— Ти...ше... мил… ти…ше…

Рука тряслась. Ключ не попадал в замочную скважину. Комедия, но в груди холодело от ужаса. Закусив губу, Саммерз загнала ключ в замок, три поворота, и она распахнула дверь в дурдом.

Вопли доносились со всех сторон: сверху, из кухни, из кладовки. Смуглая девчонка в черном балахоне сбежала вниз, уставилась на Паулу огромными карими глазами и воскликнула:

— Где я?

Из потолка вывалился мальчишка, повис на одной ноге, болтая второй.

— Помогите! Эй! Помогите!

Ни Паула, ни девчонка не знали, что делать. Саммерз сорвалась с места, хотела проскочить к Денизе. Чужачка попыталась схватить за рукав. Нап тявкнул, девчонка отпрянула. Паула ввалилась в кухню. Перед ее лицом пронесся котел, накрытый защитным мешком. Ударился о стену, отскочил, с хрустом и звоном вмялся в дверцу шкафа. Дениза взвизгнула и зажала рот. Котел завозился, захрустело битое стекло, пробитая дверца качнулась. Котел с грохотом свалился на пол, за ним тянулся серый шлейф с капельками масла, настоек и мелким сором.

Котел покатился по коричневой плитке, сунулся к столу, но получил пинок. «Там кто-то прячется», — сообразила Паула. Бешеный котел понесся к ней, и она отскочила за порог, едва не врезавшись в девчонку, та вжалась в стену. Саммерз осторожно заглянула в кухню. Котел наматывал круги вокруг стола, Дениза забралась с ногами на подоконник. Одна туфля свалилась, котел наткнулся на нее и принялся гонять. Но он выдыхался, замедлялся, еще пару раз стукнулся о стены и холодильник и, наконец, затих. Зато с катушек слетела Дениза:

— Они превратят меня в жабу! Что делать? Что делать? — она спрыгнула, зашаталась на одной шпильке и потрясла ногой, швырнув туфлю в стену. — Нужно прятаться! Бежать!

Она заметалась взад-вперед, совсем как бешеный котел. Саммерз попятилась. Она все еще держала Напа, было непонятно, кто кого успокаивал.

— Паула, где моя лампа-тайник? Почему ты все прячешь?

Из-под стола показалась рыжая голова, проверяя обстановку. Дениза метнулась к покореженному шкафу. Паула каким-то чудом успела крикнуть:

— Осколки!

Дениза остановилась и перестала верещать. Стали слышны другие голоса: кто-то взывал о помощи, кто-то просил выпустить, кто-то плакал.

— Заставь их замолчать! Они мешают мне думать!

Де Флер зажала уши. Паула достала телефон и, моля судьбу о малости, надавила на кнопку. Экран засветился, выскочило уведомление о новом сообщении. Саммерз ткнула разблокировку. Открыла сообщение. От Корделии. Страх отпустил ее несчастную тушку. Саммерз выдохнула, но песика не отпустила.

— Корделия написала…

Ее прервал звук падения и громкая ругань. Тот парень свалился с потолка.

— … она будет через пятнадцать минут.

— Слишком долго! Вдруг они придут раньше! — глаза Денизы расширились от ужаса. — И превратят меня в жабу.

— Вряд ли…

— Простите, — из-под стола вылез рыжий парень, — а ваша Корделия знает, что делать?

Еще один рыжий выскользнул с другой стороны.

— Невилл застрял в полу, нужно его вытащить.

Они ждали, что она посмотрит вниз, но Паула в прострации переводила взгляд с одного лица на другое. Отличий не было. Волосы светло-рыжие, длиннее, чем одобряли негласные правила ее школы. Лица бледные с веснушками, чуть вытянутые подбородки. Карие глаза, скорее любопытные, чем испуганные. Мама сказала бы, что у этих парней есть озорное обаяние. Мистер Стинли обозвал бы их оболтусами. На черных балахонах красовались эмблемы, парни тоже учились в дорогой школе.

Дениза растормозилась быстрее:

— Какая разница? Вас все равно не существует!

— Я бы так не сказал, — тут же отреагировал правый рыжий. Он будто каждый день влипал в неприятности.

Де Флер приоткрыла рот, верный знак — ее осенила идея.

— Надо вас убрать. Растворить. Как если бы ничего не было. Тогда меня не превратят в жабу.

— Не очень хорошая мысль, — левый рыжий тоже повернулся к Денизе и очень осуждающе покачал головой. — Совсем не хорошая.

Де Флер бросилась к Пауле и вырвала у той телефон. За спиной раздался возглас:

— Что вы опять начудили ?! — кричал парень с потолка. — Кто эти люди?

— А, Финнеган, и ты здесь, и Парвати… — сказал рыжий.

— Она ведь не может нас растворить… не может… правда, — залепетала девчонка.

Паула отвлеклась на них. Но Дениза выронила телефон, тот, к счастью, не разбился. Лицо наставницы и так красное, приобрело пунцовый оттенок.

— Ты не сказала мне, что сегодня пятница! — рука взметнулась и нацелила указательный палец на Саммерз. — Это ты во всем виновата. Ты! Я так им и скажу. Они превратят тебя в жабу. Я сама превращу тебя в жабу!

Она двинулась вперед, тряся головой так, что волосы метались, как от ветра. На ее пути встал рыжий.

— Спокойнее, мадам, миледи, мистрис, спокойнее…

Она вильнула в сторону и наткнулась на его брата.

— Как сказал бы наш достопочтенный двоюродный дедушка, главный хранитель министерских архивов и весьма рассудительный джентльмен…

Дениза рванулась влево-вправо, но близнецы ловко заступали ей дорогу.

— Ты забыл упомянуть о его почетном членстве в Клубе книгозаводчиков…

— Спасибо, братец, так вот, наш двоюродный дедушка покорнейше попросил бы вас не множить количество земноводных без крайней необходимости…

Они будто петляли в полутанце, полупоединке. Зрители смотрели, разинув рты, как близнецы оттесняли ведьму к окну.

— Заодно он бы попенял нас за наши манеры, ведь он внес значительный вклад в наше превращение из несносных отроков в достойных молодых людей…

— И заставил бы нас принести вам наши наиглубочайшие извинения за то, что мы до сих пор не представились…

— Этот великолепный колдун, будущая надежда магической Британии, зовется Джорджем Уизли.

— А этот потрясающий колдун, будущая гордость магической Британии, зовется Фредом Уизли.

— Вы никогда нас не перепутаете. И возвращаясь к нашей фаус ле пас да не пас, в смысле досадному недоразумению. Посмею обратить ваше внимание на прискорбный факт: если ваше первое сегодняшнее колдовство вырвало нас из нашей нежно любимой школьной рутины, то ваше второе колдовство вполне может обернуться еще более непредсказуемыми результатами.

— Попытаетесь наколдовать жабу, а получите дождь из слонов. Боюсь, вашей Корделии это совсем не понравится.

— Я полагаю, что и к превращению напуганной девочки в жабу эта особа тоже отнесется весьма прохладно.

— Эта девчонка сама во всем виновата. Она не сказала мне, что сегодня пятница. Хотя должна была. Так пусть будет жабой.

Паулу тронули за рукав, и она едва не вскликнула. Очкастый мальчишка с темными взлохмаченными волосами протягивал ей «нокию».

— Самое время поторопить помощь.

Он говорил так же, как и рыжие. У всей их компании был акцент. Паула взяла телефон, но посмотрела на него, будто на фантастический коммуникатор.

Близнецы продолжали морочить Денизу.

— Раз уж мысли о жабах вас никак не оставляют, предлагаю обсудить их за чаем.

— Вопрос столь первостепенной важности требует не менее трех чашек чая.

— Пожалуй, нам не обойтись без несравненного ванильного кекса нашей матушки. Не могли бы вы сказать, где мы находимся?

— Чтобы мы могли уточнить наше местоположение относительно восхитительного кулинарного шедевра Молли Уизли.

Дениза, как в трансе, хлопала глазами.

— Да, хорошо бы понять, где мы? — сказал зеленоглазый. — Меня зовут Гарри Поттер.

— Поттер? — шестеренки завертелись. — Как из…

Ей хватило ума оборвать фразу.

— Гарри и тут знают, значит, все в порядке, — буркнул хмурый парень, что свалился с потолка. Он, кстати, стоял в одном ботинке и сжимал волшебную палочку. — Только я колдовать не могу.

— Лучше спрячь ее, здесь может быть защита, — Гарри ткнул его в бок.

Уизли между тем наседали на Денизу.

— Так назовете город?

— Страну? Континент?

— Нас развоплотят или нет? — смуглая девчонка почти коснулась плеча Саммерз.

Паула отпрянула, вскидывая руку. Какая разница, если она проморгала пятницу? Она привалилась к стене.

— С тобой все в порядке? — Гарри оказался рядом.

Его друзья тоже потянулись в коридор, их взгляды так и жалили.

— Эй, — раздалось из кладовки. — Откройте. Вам что, сложно?

— Дай пять минут.

— Что вообще происходит? Гарри, это ты?

Вопросы… опять вопросы… В горле набухал студенистый комок.

Нап преданно лизал шею, но Паула все равно бы разрыдалась, если бы не отворилась входная дверь.

Все мигом крутанулись в ту сторону. На пороге стояла стройная женщина в сером пальто с широкими полами. Светлые волосы были собраны в узел, а тонкие руки обтянуты бордовыми перчатками не кожаными, шелковыми.

— Корделия, — Паула бросилась к ней и вжалась, будто ребенок.

Нап рявкнул, но стерпел.

— Все в порядке, милая, я здесь.

Она осторожно освободила Напа, тот благодарно уткнулся носом в воротник пальто.

— Я забыла, что сегодня пятница. И теперь здесь… они.

Паула оглянулась на разношерстную компанию. В коридор вывалились близнецы, за их спинами маячила Дениза, раскрасневшаяся и поджавшая рот. Все притихли, даже пленник кладовки. Как тут сказать важную информацию?

— Они из... — последнее слово Саммерз произнесла одними губами.

— Да, похоже, — Корделия обвела гостей безмятежным взглядом. Ничего не могло потревожить спокойствие в ее льдисто-голубых глазах. — Паула, скоро явятся проверяющие. Разбирательство затянется до вечера. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас пошла домой. Не зачем волновать твою маму.

Дениза что-то пискнула, но спорить не посмела.

— Но… — Саммерз заморгала, прогоняя слезы. Неужели она настолько никчемная, что ее даже ругать смысла нет?

— Не волнуйся. Это не первое и не последнее колдовство в пятницу. Все будет хорошо.

Только Корделия могла заставить поверить в такие избитые слова. В этом точно была магия.

Мама пришла в десятом часу. Паула слышала, как она разговаривала с Эми. Сестра была на низком старте: сегодня она собиралась ночевать у подруги. Хлопнула входная дверь. Шаги в коридоре. Через секунду мама заглянула к младшей, та сидела за белым письменным столом, заваленным конспектами. Горел экран старого монитора, настольная лампа-кронштейн и еще лампа-тролль. Они купили ее в Норвегии, куда ездили, когда Пауле было семь, тогда папа еще был с ними. Потом он решил, что проще путешествовать одному.

— Привет, почему сидишь в темноте?

Мама была в очках и сером деловом костюме, но пучок на затылке она распустила. Русые волосы, более темные и густые, чем у Паулы, лежали на плечах.

— Мне так лучше думается.

— Не слишком ли ты засиделась? — она поцеловала дочку в макушку и поправила воротник тигриной футболки, которая была Пауле велика.

— Хочу сделать все задания, чтобы освободить выходные.

— Идешь куда-то с друзьями?

— Нет…

Первое, чему учится ведьма, — врать.

— Буду присматривать за Напом.

— Но завтра праздник, — мама оперлась ладонью о стол. — Она не может…

Тренькнул телефон. Паула открыла сообщение, чувствуя, как мама лезет взглядом в экран. Джойс называла это родительским инстинктом. Впрочем, миз Саммерз сразу себя одернула.

— Это от Корделии. Она зайдет в час.

Второе, чему учится ведьма, — умалчивать. Пусть мама думает, что они говорят о часе дня.

— Я беспокоюсь за Напа. Он плохо ест, и мы давно не показывали его доктору.

Теперь про себя она будет называть пятничное колдовство «Напом», чтобы не запутаться.

— Как же Дениза? Это ведь ее пес, ты просто «няня».

— У нее планы.

Мама так возмутилась, что фыркнула.

— Таким людям нельзя заводить животных.

— Ага, я потом еще немного побуду у Корделии.

— Корделия — милая, но…

Ох уж это родительское «но», оно никогда не предвещает ничего хорошего.

— … ты проводишь у нее слишком много времени. Раньше в выходные ты гуляла с Энни или Мэри. Вы поругались?

— Нет, — рука приподнялась, но Паула вовремя спохватилась и принялась собирать карандаши в стаканчик.

— Тебя не обижают в школе? — мама наклонилась, стараясь заглянуть ей в глаза.

— Да нет же! Просто у нас сейчас меньше общих интересов, — расспросы про интересы ей были не нужны, и Саммерз быстро добавила. — Вот Эми считает, что с ровесниками много не наобщаешься, у них слишком мало полезного жизненного опыта.

— Да, у Эми высокие стандарты, скорее даже недостижимые.

— Но она поступает в Гарвард.

Против этого возразить было нечего.

— Как у тебя с учебой?

— Как видишь. Делаю проект по истории.

Третий урок ведьмы — увиливай.

— Какая тема?

На экране была открыта только строка гугла, сейчас пустая.

— Салемский процесс, — Паула старалась говорить спокойно, но почти сразу ушла в защиту. — Это важно в контексте современной культуры.

— Хотела бы я сказать, что в твои годы у меня были более простые интересы, — мама усмехнулась, — но я собирала журналы ужасов. Так что расскажешь потом, что думаешь о салемских ведьмах, только не засиживайся допоздна. И включи свет.

— Мне так больше нравится.

— А вот близорукость тебе не понравится. Весной купим плоский монитор.

Пауле бы обрадоваться: старый «ай би эм» занимал много места, да и глаза уставали, но расти — значит понимать связь между переработками матери и новыми вещами. Вот бы побыстрее перейти к заклинаниям, призывающим богатство!

— Мне и этот ничего.

Мама пригладила ее волосы и уже в дверях спросила:

— Я на кухню. Согреть тебе молока?

— Молоко для маленьких

— А если с зефирками?

Паула так сильно задумалась, что даже засопела.

— Ну, с зефирками ладно.

Мама потерла нос, пряча улыбку, и включила свет. Только Саммерз расслабилась, немного распустила клубок, в который скрутила тревоги, ее снова решили подловить:

— Точно все хорошо?

Девочка возмутилась:

— Мам, что ты со мной как с маленькой?

— Хорошо, не буду, но если что-то случится, обязательно расскажи. Договорились?

— Договорились.

Четвертый урок ведьмы — давая обещание, не уточняй условия его выполнения. Она обязательно расскажет о своем колдовском даре. Лет через пять. Когда станет взрослой, и мама перестанет о ней беспокоиться.

* * *

Дотянув до половины первого, Паула в потемках переоделась в черные джинсы и белый свитер и спряталась под покрывалом. Ее чуть потряхивало от нервного напряжения. Сон был далек, как Северный полюс. Она включила телефон и гоняла змейку. Тишину нарушали приглушенные звуки из квартиры наверху, шуршание шин за окном да непонятные скрипы, которые вроде бы издавал сам дом. Все вместе они напоминали сонное ворчание большого пса.

Корделия просочилась сквозь стену ровно в час ноль-ноль. Серая призрачная накидка окутывала ее с ног до головы. В руках ведьма держала вторую накидку для Паулы. Девочка тихо сунула ноги в дутики и завернулась в паутинную ткань. Ее прохлада ощущалась даже сквозь одежду, а по шее побежали мурашки.

Сжав руку Корделии, она не без трепета шагнула из дома. Страх перед разбирательством, камнем лежащий в желудке, казалось, должен был увлечь вниз к припаркованным машинам, аккуратным кустам, кованым оградкам. Паула сглотнула. Корделия уверенно, будто по каменным ступеням, повела ее к перевернутому круглому столу, на котором сидели трое гостей и Дениза. Парни таращились на них, а де Флер дерзко задрала нос. На ней тоже была призрачная накидка, чужаки носили свои хламиды, на вид не очень теплые. Но разве книжные персонажи могут чувствовать холод?

Когда Паула схватилась за круглую ножку, ей пришло в голову, что этот стол, вероятно, из кухни Денизы. Девочка устроилась вполне удобно, хотя ей немного мешала кромка у края. Корделия трижды хлопнула ладонью по центру столешницы, скомандовала:

— На север. К часовому камню, — и добавила с ноткой торжественности. — И пусть Звезда магов укажет нам путь.

Стол тронулся, плавно набирая скорость. Порыв теплого ветра указал на присутствие духов воздуха. Умная ведьма сразу бы догадалась, что Корделия позаботится о защите от пронизывающего ветра и случайных взглядов. Кроме того, духи отгоняли птиц, те вечно неслись на встречу, будто камиказдзе. Серая дымка уплотнилась, ни город их не видел, ни они не видели город.

Под мелодичное посвистывание духов Корделия поведала, что заседание будет предварительным, окончательное решение Совет вынесет завтра. Пауле бояться нечего, ее и трех чужаков вызывают в качестве свидетелей. Саммерз нужно было задать тысячу уточняющих вопросов, вместо этого она то жевала, то бросала кончик тонкой косички. Желудок по-прежнему ощущался так, будто на ужин она ела песок и цемент, а потом запила водичкой. Или как оно делается?

На плечо опустилась легкая, но крепкая рука и ободряюще сжала. Жаль, что сквозь призрачную накидку прикосновение не воспринималось, как настоящее. Паула посмотрела на Корделию, та улыбнулась. Ее улыбка ни на йоту не сомневалась в благоприятном исходе.

Часовой камень стоял посередине лесной поляны и отбрасывал черное пятно в два раза больше себя. Их стол запросто пролетел бы сквозь него, но Корделия, конечно, опустила его чуть в стороне. Путники встали, стол перевернулся, и ведьмы положили на него призрачные накидки. В тревожном молчании компания ступила в портал-тень.

Тайное место напоминало большую пещеру. Потолок терялся в темноте, стены представляли собой необработанный камень в пятнах теней. Гулял сквозняк, но огни факелов вытянулись, будто злобные лица, и лишь едва заметно колебались. Всего горело семь факелов, вставленные в длинные металлические стойки, они образовали круг. Внутри стояли тринадцать стульев — тоже кругом. Высокие резные спинки заканчивались звериными мордами. Был и третий круг — в самом центре. Он представлял собой кольцо бледных, почти прозрачных грибов.

Ответчики заняли места по левую сторону. Совет восседал по правую. Паула узнала матушку Уиллоу, растрепанную тучную женщину, самую старую ведьму Массачусетса. Имени молодой чернокожей женщины с длинными прямыми волосами и породистым лицом Саммерз не помнила. Они никогда не разговаривали, но пересекались в городе. У женщины был большой черно-белый «кадди», и она всегда сигналила, когда видела Паулу. Наверно, это говорило о дружелюбии. А вот в Симоне Желатье ничего дружелюбного не было. Его худоба выглядела болезненной. Кожу будто покрывал слой чего-то желтого и липкого. Редкие тонкие волосы размазались по яйцевидной голове. Даже выпученные глаза отливали желтизной, правда, не различимой в тусклом свете. Паула порадовалась, что между ней и колдуном — малый круг.

По пути сюда Корделия назвала ей имена всех семерых членов февральского Совета, но Паула не запомнила. Распорядитель, худой лопоухий старик с мимикой подростка, тоже их перечислил, и Саммерз опять прослушала. Уловила лишь самый конец: по причине личной заинтересованности достопочтенная Корделия Грейвс вынуждена передать свой голос достопочтенному Седу Руперту. Речь шла о смуглом черноволосом мужчине. Он сгорбился на своем стуле и сложил ладони домиком. На каждом пальце блестело по перстню, а кудрявая прядь по-киношному падала на лоб.

Распорядитель замолк, поправил тяжелый фолиант, лежавший у него на коленях. Призрачные руки еще порхали между россыпью костяшек, похожих на старые фишки для скрэббла, а красные буковки сыпались на страницы, но секунду спустя замерли и они. Старик прочистил горло:

— Объявляю заседание открытым.

— Дениза де Флер, опять ты здесь, — пророкотала матушка Уиллоу.

— Кто бы сомневался, — вздохнула ведьма с черно-белым «кадди».

— И не говори, Джойс.

Никого не удивило, что официальная часть сошла на нет. Паула была на паре советов, но этого ей хватило, чтобы понять: все они быстро превращаются в посиделки заклятых врагов.

— Ведьма де Флер, вступите в круг, — голос распорядителя грянул, эхом отразившись от стен.

Дениза встала и с нарочитым достоинством переступила через границу из поганок.

— Назовите себя.

— Дениза де Флер, ведьма с 1987 года.

— Дата рождения.

— Тысяча девятьсот пятьдеседьмой, — пробормотала она невнятно.

— Вы колдовали в пятницу?

— Да, но…

— Какова была цель вашего колдовства?

— Я хотела вытащить в наш мир одного персонажа из сериала.

— Для какой цели он был вам нужен?

— Я не буду отвечать на этот вопрос. Это личное, — правая рука Денизы сжалась в кулак.

И хотя наставница часто ее бесила, Паула не могла ей не посочувствовать.

— Тогда не для протокола, — сказала матушка Уиллоу, и призрачные руки застыли в воздухе. — Зачем тебе понадобилась выдумка?

— Для свидания на день Валентина, — выдавила де Флер.

Кудрявая ведьма с длинным красным маникюром хмыкнула. Дениза выпрямила спину, но ладонь не разжала. Хоть бы не проткнула ногтями.

— Ох уж эти новомодные праздники глумят людям головы. И кто это был? — поинтересовалась матушка Уиллоу.

Де Флер пробормотала что-то себе под нос.

— Кто-кто? — не отставала старшая ведьма.

— Мистер Биг, — чуть ли не выкрикнула Дениза.

— Кто это?

— Один самодовольный козел из сериала для обеспеченных белых дамочек, — пояснила Джойс.

— Надеюсь, что его так назвали за нечто по-настоящему важное, а не за то, что первым приходит на ум.

— Матушка, здесь же дети, — возмутилась блондинка.

— Большое сердце и большой кошелек. Если вы подумали про другое, то это многое говорит о современных нравах.

Сед Руперт улыбнулся во весь рот, ответил шуткой на шутку. Ведьма с кудряшками посмеялась. Паула крепче сцепила пальцы. Как они могут сначала зубоскалить, а после превращать в жаб? Неужели она станет такой? Нет, она будет как Корделия. Девочка перевела взгляд на старшую ведьму, та сидела прямо, с изящной небрежностью сложив руки в белых перчатках на коленях, обтянутых черной юбкой.

Пауле тоже нужно было надеть юбку и блузу. Хотя вон одеяние матушки Уиллоу, казалось, состояло из одних пестрых шалей. Другие ведьмы пришли будто прямо из дома: обе в джинсах и свитерах. Одна в синем, другая в сером. Руперт был в джинсах, белой футболке и черном пиджаке. Его сосед — в джинсах и клетчатой рубашке. Длинные черные с проседью волосы мешали разглядеть его лицо. В руках колдун крутил платок, может, нервничал? Впрочем, он сидел через один пустой стул от Желатье, а от змеелова вечно попахивало чем-то подтухшим. Зато он ходил в костюме горчичного цвета и коричневой жилетке.

— Мне продолжать запись? — поинтересовался распорядитель.

Паула вздрогнула, страх, вроде бы размякший, пока она думала о простых вещах, опять превратился в ледяной булыжник.

— Продолжайте, — разрешила матушка.

— Что вы можете сказать в свое оправдание, ведьма Дениза?

— Я не виновата!

— Кто бы сомневался, — проворчала матушка.

— Корделия подготовила замечательную ведьму, — съязвил Желатье.

— Напомню, Симон, что вы тоже проголосовали за принятие Денизы в круг, — Грейс улыбнулась ему, как взрослый, который пытается сгладить промах ребенка.

Желатье не успел ответить, Джойс его опередила.

— В ведьмовском искусстве она — неплоха, а вот в остальном — ходячая катастрофа.

— В этот раз, — крикнула Дениза, осеклась и продолжила более сдержано. — Это не моя вина, а ее.

Она развернулась и вытянула длинный палец, Паула скукожилась.

— Она должна была предупредить меня о пятнице, но не предупредила.

— Это все что вы можете сказать в свое оправдание? — Как только Дениза кивнула, распорядитель продолжил, — Тогда ученица Паула войдите в круг.

Саммерз поднялась на ватных ногах. Все пять шагов она прошла, выверяя каждое движение. Внутри круга было холодно, Паула хотела обхватить себя за плечи, но вспомнила одну школьную лекцию про язык тела и защитные позы. Она уронила руки и тут же стиснула кулаки совсем, как Дениза раньше. А распорядитель только приступал к допросу.

— Назовите себя.

— Паула Саммерз, ученица ведьмы. Мне тринадцать.

— Уточните год рождения.

— А да… девяносто четвертый… тысяча девятьсот…

Распорядитель скривил верхнюю губу.

— Вы знали, что ваша наставница собиралась колдовать в пятницу?

Паула замялась не для того, чтобы солгать половчее. Язык отказывался шевелиться. Но Дениза возмущенно закричала:

— Конечно, знала!

— Ведьма Дениза, вам не давали слова.

Под суровым взглядом распорядителя Саммерз промямлила:

— Ну да… да, она говорила…

— Почему вы ее не остановили?

— Ну, я… я… не знаю… Я забыла.

— Что именно вы забыли?

— Что была пятница. Я помнила утром и позже, но потом у меня вылетело из головы. Я не понимаю, как это получилось.

— У нас здесь вторая Дениза де Флер, — Желатье оскалился.

«Будто прикидывает, как лучше меня съесть», — Саммерз сжимала и сжимала кулаки, хорошо хоть ногти у нее были короткие.

— Что вы можете сказать в свое оправдание, ученица Паула?

— Я… я не хотела, чтобы у Денизы…в смысле у де Флер… моей наставницы… У Денизы де Флер были проблемы.

Она бы еще долго мямлила, но рот совсем пересох. Распорядитель отправил ее на место, Саммерз рухнула на стул и только тогда вдохнула полной грудью.

— Мастер Хармони, какой урон причинило колдовство Денизы?

Распорядитель отряхнул рукава мантии от заблудившихся букв.

— В результате колдовства воронка затянула в наш мир десять персонажей из мира фантазий. Они прибыли из серии книг о Гарри Поттере, — голос запнулся, будто распорядитель сомневался в правильности сведений. — Это весьма популярное чтение для детей.

— Дениза, — Джойс протянула ее имя со вселенским разочарованием.

— Сейчас семеро персонажей находятся в пристанище духа реки Чарльз, а трое, включая вышеупомянутого Гарри Поттера, присутствуют здесь.

— Мы будем их допрашивать? — поинтересовался длинноволосый колдун без энтузиазма.

— Не вижу смысла допрашивать выдумки, — бросил Желатье.

Кто-то кивнул, кто-то пожал плечами, длинноволосый вытянул ноги и чуть повел плечами, предвкушая конец обязаловки.

— Ваши предложения? — матушка поправила одну из своих шалей.

Колдун Руперт потер друг о друга кончики пальцев и вскинул голову. Его манеры напоминали повадки умной борзой. Но первым высказался Желатье:

— Мое предложение: выдумки прикончить. Денизу и ее ученицу превратить в жаб. Навечно.

— В нашем мире они не выдумки, они живые люди, — Джойс посмотрела на него, нахмурив брови. — Я против. Тем более они сами исчезнут через пару дней. Нужно лишь изолировать их, чтобы они не оставили пространственных разрывов.

— Простите, — вклинилась кудряшка. — Можно я позаимствую их на один день? У сына день рождения, сделаю тематическую вечеринку.

Один из близнецов тихо выругался.

— Не надо, — попросила Корделия, рыжий опустил голову, пряча раздражение.

— Найми актеров, Бель, — приструнила соседку Джойс.

— Позвольте высказаться, — Руперт одарил всех широкой улыбкой, кудрявая прядь красиво лежала на лбу.

Может, он правда актер?

— Дениза и Паула вернут персонажей в их мир, тем самым они докажут, что могут исправлять последствия своих ошибок. И тогда Совет решит их судьбу. Кто за?

Желатье демонстративно сложил руки на коленях, матушка Уиллоу проворковала:

— Корделия и ее старые друзья, — и подняла руку.

Остальные тоже поддержали Руперта. Тогда змеелов с неохотой процедил:

— Но я требую, чтобы ведьма Грейс не участвовала в колдовстве ни одним своим неживым немертвым пальчиком.

В час был общий сбор на кухне Денизы. Паула подошла последней, ведьмы и книжные герои уже расселись за столом на все случаи жизни. Ей оставили место рядом с Напом, который посапывал на любимом стуле. Корделия представила ей крохотного круглолицего толстяка с копной жестких, будто медных волос.

— Паула, это Чейз Райли, мой старый друг.

Райли носил серое полупальто, широкие штаны и футболку в стиле старых рокеров, черную с четырьмя неразборчивыми острыми буковками. Он широко улыбнулся, поклонился и с витиеватой галантностью поприветствовал Саммерз. Девочка старалась не ерзать, хотя сидела, как на муравейнике. Корделия отошла к отремонтированному шкафчику и скрестила руки в перчатках, бордовых в контраст бледно розовой блузке. Она словно бы показывала невидимым наблюдателям, что держится в стороне. Райли промурлыкал последний комплимент и по-хозяйски облокотился о сахарницу.

Грейс сказала:

— Перед тем как мы начнем, я спрошу наших гостей, не передумали ли они участвовать в колдовстве?

— И сидеть на дне реки, смотреть на рыб? — фыркнул тот Уизли, который сидел ближе к Пауле.

— Рыбы наводят тоску, — братец присоединился к нему, правда, без фырканья.

Саммерз позавидовала их непотопляемой жизнерадостности, ей бы такие нервы. Всякие дурные предчувствия сжимали сердце и сбивали дыхание. Вдобавок, Дениза даже не взглянула в ее сторону.

— Мистер Поттер, вы с нами?

Гарри кивнул, но вид у него был убитый.

— Благодарю вас, юные господа. Теперь перейдем к нашим основным задачам. Денизе предстоит сварить зелье фантазий, которое откроет путь в ваш мир. Сейчас нам не хватает трех ингредиентов. Первый — это лунный свет. Его можно выпарить из сосулек. Райли знает места с лучшими экземплярами.

— У меня глаз на сосульки наметан, — для такой крохи у него был громкий и басовитый голос. — Да и с погодой нам везет. Ее бросает из плюса в минус.

Да, Паула слышала, что послезавтра обещали похолодание.

— Господа волшебники, вы умеете летать на зачарованных предметах?

— Вы бы еще спросили, умеем ли мы смеяться?

— Или есть шоколадные лягушки. У нас вообще много талантов.

Корделия чуть приподняла брови и подарила близнецам очаровательную улыбку. На щеках появились ямочки.

— Что ж, тогда сосульки — за вами. Райли будет вашим сопровождающим.

Пока они разговаривали, толстячок сдвинул крышку, вытащил кусок сахара и надгрыз. Когда внимание переключилось на него, Райли положил кубик в изгиб локтя, будто ребенка, и важно кивнул.

— Самое лучшее время для сбора сосулек — самый темный час ночи.

— Нам хватит двух фунтов, — Корделия чуть нахмурилась, — но на всякий случай соберите три.

— Нет проблем. Принесем самые сочные лунные сосульки, — рыжий вдруг повернулся к Пауле и весело сощурил карие глаза. Саммерз поняла, что слишком пристально его разглядывала, и начала оправдываться:

— Вы странно разговариваете. Хотя не так странно, как вчера. Вчера вы ораторствовали, как чокнутые аристократы из старых фильмов.

К счастью, близнецы не обиделись.

— Вчера мы применили секретное оружие нашего дедушки.

— Он им вивер… — второй Уизли осекся, как от пинка по лодыжке, — …ровых котов приручал.

Дениза даже ухом не повела. Она села в застывшей позе, будто позировала для картины «Девушка в черном джемпере отстраненно смотрит в окно». Золотистые волосы заплетены в косу, подбородок приподнят. Рука стоит на столе, и тяжелая масса тонких серебряных браслетов-колец съехала к локтю. Саммерз вспомнила Полли, свою детскую подругу, которая могла до бесконечности отвечать «да-да-да» на «нет-нет».

Корделия заговорила не сразу, будто давала ребятам время сдружиться. Получалось не очень: Паула покраснела, как клюква, близнецы примолкли, а их товарищ изучал свои ладони. Саммерз даже в мыслях сложно было называть его Гарри Поттером. Она не фанатела по нему, но смотрела фильмы, а теперь получилось, что она подсматривала в чужую жизнь.

— С этой задачей разобрались, — Грейс наклонила голову, маленькие сережки-шарики дрогнули. — Дальше нужно поймать ветер. Не обязательно сильный, подойдет и маленький. Дениза одолжит у Крейвена четыре ловушки.

Де Флер недовольно звякнула браслетами. Крейвен держал лавку колдовских товаров. Иногда он сдавал их в аренду, но не каждому, а тем, кто ему красиво улыбался.

— Паула, ты поймаешь ветер, наши джентльмены тебе помогут.

Толстячок отсалютовал одной рукой, правой он баюкал кусок сахара, другой — не обкусанный.

Задание не испугало. Наоборот, Саммерз задышала легче, избавившись от тревоги, что ее вычеркнут из ведьм. Нап распахнул один глаз и покосился на нее, будто подбадривая.

— И наконец, третий ингредиент — образец подчерка автора. Я нашла на «ибэе» экземпляр четвертой книги с автографом. Продавец в Нью-Йорке, и он просит полторы тысячи.

— Сколько-сколько? — хладнокровие слетело с Денизы, словно бы ей в лицо направили мощный фен.

— Ты оплатишь книгу, а мой приятель ее доставит.

— Он не может ее украсть? Или подменить? Я сотворю заклинание копирования.

— Нет, — Корделия не сдвинулась с места, но Дениза съежилась.

— Тогда я сама. Смотаюсь в Нью-Йорк и тут же вернусь обратно.

— Совет дал нам время до завтрашнего полудня.

— Но полторы штуки… Кто выложит столько бабок за книжку?!

— Попрошу, — вставил Уизли, — не просто книжку, а шедевр о Гарри Поттере.

Сам главный герой шутку оценил в лимонах. Скривился на десять из десяти.

— Может, найдем дешевле? — ныла де Флер. — Долларов за тридцать.

— Жабам деньги не нужны, — вкрадчиво осадила ее Корделия.

У Денизы опустились плечи.

— У моей одноклассницы есть книга с автографом.

Впервые за весь разговор де Флер взглянула на свою ученицу, и Саммерз пожалела, что высунулась.

* * *

План был хорош: прийти, отвлечь внимание, подменить книгу. Жаль, прожил он недолго. Лара впустила их в очень пустой и светлый холл. У стены стояла старая, точнее, антикварная скамейка, и тут же рядом — модерновая вешалка, похожая на угловатое дерево.

— Стив, Пол и Джек Коули, — Паула по очереди указала на спутников. — Кузены. Прилетели из Британии. Косплеят героев Гарри Поттера. Дальние родственники женщины, на которую я работаю.

Паула выпалила легенду и только потом задумалась, зачем? Она уже рассказала это Ларе по телефону. Но девочка всю дорогу повторяла тезисы больше для своей тревожности, чем для помощников. Вот и выдала на автомате. Лара устала ждать и представилась сама:

— Лара Дизл. Я тоже хотела бы попробовать себя в косплее. Какие у вас классные мантии. Где заказывали?

— У мадам Манклин, — не глядя друг на друга, близнецы синхронно улыбнулись.

Лара посмотрела на них из-под пушистых ресниц.

— А, конечно. Так кто из вас Фред, а кто Джордж?

Близнецы начали выделываться, перебрасываясь репликами, будто жонглеры факелами. Дизл сложила ладони и поднесла ко рту. Кое-кто из девчонок называл ее темненькой и странной. Внешность у нее была необычной: смуглая кожа, черные волосы, очень темные глаза, будто окруженные тенями, губы, будто обведенные контуром. Ей то и дело прилетало от взрослых, хотя она не красилась. Увлечение Гарри Поттером она не скрывала, словно бы не понимала, что в тринадцать таким уже не хвастают. Во всяком случае, не в их школе. Ведьмы в этом плане более толерантны, но даже Пауле сложно было понять, зачем в выходной день напяливать школьную форму, пусть школа и волшебная. На синем джемпере Сары красовался такой же герб, что на мантиях персонажей Гарри Поттера.

— Ты никогда нас не перепутаешь.

— Это просто нереально.

Фред положил локоть на плечо брата или это был Джордж. Лара все еще держала ладони у лица. «Сейчас она нас выставит, — подумала Паула. — Мы слишком шизанутые». Но случилось кое-что не менее кошмарное.

— У вас прикольный акцент! — Лара всплеснула руками и потянулась к куртке. — Я покажу вам наш «Дырявый котел». Он в пятнадцати минутах ходьбы. Вам понравится, там все один в один как в фильме.

— Э… а… — Паула постаралась состроить спокойное лицо, но, видимо, получилось что-то вроде «сейчас описаюсь».

— Если тебе нужно в «тэ», то иди прямо по коридору, вторая дверь.

— Спасибо, — Саммерз вцепилась в ремень тяжелой сумки. Она не знала, какая часть серии была у Дизл, так что купила все. — А твои родители?

— О, не волнуйся, их не будет до вечера.

«Полезная информация», — отметила Паула, мисс тайный агент под прикрытием. В туалете она уронила сумку на серый кафель.

— Мистер Райли.

Чейз отлепился от бока сумки и вернул себе объем. Полы его полупальто взметнулись, когда человечек взлетел к лицу Паулы.

— Планы поменялись. Я оставлю вас в доме, а потом вернусь. Откроете мне дверь? Справитесь с сигнализацией?

— Не вопрос.

— Поищите книгу с автографом. Пожалуйста.

Толстячок кивнул и закрутился, выцветая с каждым поворотом. Паула умыла лицо холодной водой. Все не так плохо. Осталось выудить, где Лара держит книгу, но близнецы уже сделали это. Вернувшись в холл, Саммерз успела ухватить конец разговора.

— …. я хочу для нее стеклянный шкаф. Я положу ее открытой на автографе на специальную подставку. Еще поставлю туда мои любимые фигурки. И попрошу у родителей миниатюрную копию Хогвартса. О, Паула, можем идти?

— Да… все впорядке.

Лара улыбнулась и накрутила вокруг шеи голубой шарф с белыми полосками. Ребята выкатились на крыльцо, и пока хозяйка сосредоточилась на панели сигнализации, заговорщики устроили немое совещание. Паула ткнула пальцем в пустой бок сумки, потом метнула взгляд в дом. Дальше тычок в грудь и снова взгляд через плечо. Один из близнецов кивнул. Еще нужно было сказать, что их задача все та же — отвлекать Лару. Саммерз распахнула глаза, сделала круговое движение головой и посмотрела на Дизл. Лара как раз закончила и повернулась. Нахмурилась, будто снова подумала, что однокласснице нужно в туалет. Паула срочно принялась кроить улыбку, спохватилась, что так будет выглядеть еще глупее. К счастью, Лара отвлеклась на Гарри.

— У тебя и шрам есть! Гиппогриф меня забери! Вот это класс, — она подалась вперед.

Поттер отшатнулся и набросил волосы на лоб.

— Только не приглядывайся, а то увидишь грим, и все волшебство рассеется, — самым серьезным тоном предостерег ее Уизли.

Второй братец тут же скорчил загадочную гримасу: свел брови, нахмурил лоб, но почему-то не выглядел так, будто ему приспичило.

— А вообще, вам, маглам, все врали. Дело было совсем не так. Гарри отвлекал Волдеморта, пока невидимые герои искали в подземельях Хогвартса камень Судьбы, в чьей власти изменить историю.

Они шли по узкому тротуару, близнецы — впереди, Лара — посередине, Гарри и Паула — в хвосте.

— Догадайся, кто были эти герои? — Уизли развернулись и с многозначительным мычанием указали на себя.

Лара рассмеялась.

— Вы фанфики пишите?

Братья так и шагали спинами вперед, но это не помешало им ловко обогнуть старика. Он что-то пробурчал себе под нос и скривился на Паулу, хотя та заранее уступила дорогу.

— Фанфики? В этом нас даже Филч не обвинял.

— А он всерьез жаловался, что мы меняем его кальсоны на более колючие.

Фред и Джордж то вертелись, то петляли, меняясь местами.

— Да ладно, это нормально. Я тоже пишу фанфики. Про Северуса.

Близнецы чуть не столкнулись, а Пауле уже начало казаться, что их ничем не проймешь.

— Про Сальноволосого? — воскликнули они в один голос.

— Он — очень харизматичный! — бескомпромиссно заявила Лара. — Сейчас у меня в процессе макси приквел про времена Марадеров. Как Лили встречалась с Северусом, забеременела и тайком родила дочку.

Гарри что-то прохрипел полупридушенно. Лицо у него было такое, будто он не ругательствами подавился, а слизняками. Паула протянула руку, собираясь хлопнуть его по спине. Она так растерялась, что ничего умнее в голову не пришло. Он глянул на нее, как резанул.

— Эй, все в порядке? — спросил Уизли.

Сейчас Саммерз ни за что бы не отличила Фреда от Джорджа. Да она бы и левый кроссовок от правого не отличила, даже надев.

— Нормально, — Гарри поправил очки, на секунду прячась от всех. Когда отнял руки, то все вроде было нормально.

Близнецы и Лара ушли вперед, споря: кто быстрее гиппогриф или хвосторога. Поттер едва слышно шепнул:

— В шкафу на третьей полке в ее комнате и, пожалуйста, достань эту проклятую книгу поскорее.

Паула никогда не обращала внимания на фон фильма, поэтому она не могла сказать, точно или не точно хозяева кафе скопировали «Дырявый котел». Но старинная атмосфера здесь определенно была. Серая штукатурка кое-где обвалилась, обнажив красноватый кирпич. Окна в ромбовидной оплетке не пропускали свет, поэтому все кругом казалось мрачным и таинственным. С потолка свисали люстры в виде кругов, на вид железных, вот только вместо настоящих свеч в них горели лампочки. Бар прятался за стеной, через окошки для выдачи виднелись разномастные бутылки. Некоторые выглядели, будто театральный реквизит для алхимической лаборатории. В окошке лежали газеты с типа магическими новостями. Цена — доллар и пятнадцать центов. Сбоку висела старая доска, на которой мелом были написаны названия блюд. На взгляд Паулы, совсем не аппетитные. Надо отдать должное, здесь не драли с посетителей три шкуры, как в некоторых кафе для туристов. Мебель была деревянная: пара длинных столов и с десяток круглых, стоявших у стен.

Компания угнездилась за одним из них как раз у пыльного окна. Паула присела на отшибе, чтобы в нужный момент улизнуть. Момент все никак не подворачивался, хотя Уизли навели суету, и скоро другие посетители повалили к их столику. Шум, гам, смех… В такой суматохе ее бы ни за что не хватились. Один из близнецов подмигнул ей ободряюще, не помогло. Желудок сжимался от страха. Как тут встать? Все посмотрят на нее и поймут, что она замышляет недоброе. Завибрировал телефон, Паула достал его из чехла, который висел на груди. Звонила мама. Это знак. Она сказала, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Выйду позвонить.

Ее слова потонули в обсуждении нимбусов. Однако близнецы заметили ее маневр, и вроде бы Джордж показал ей скрещенные пальцы, шепнув «сумка». Паула сообразила, что едва не забыла самое важное.

На улице она застегнулась, нахлобучила шапку и только тогда перезвонила.

— Привет, как ты? — спросила мама.

— Ничего.

Саммерз заранее присмотрела подходящий перекресток и направилась туда, стараясь не спешить и не сбивать дыхание, но мама все равно спросила:

— Куда-то идешь?

— Нет, просто хожу перед кафе. К Денизе приехали племянники, фанаты Гарри Поттера, и она попросила куда-нибудь их сводить. Я познакомила их с Сарой, она тоже фанатка. Помнишь, на осеннем концерте она играла на скрипке ту мелодию из фильма.

— Да, милая девочка. Сколько лет племянникам Денизы?

— Они немного старше меня. Не волнуйся, метлы интересуют их больше, чем девчонки.

— Дениза не должна была сваливать на тебя такую ответственность. Я с ней поговорю.

— Ну, мам, — Паула вздохнула. — То тебе не нравится, что я слишком много времени провожу со взрослыми, теперь ты недовольна, что я пошла в кафе с ровесниками. Не превращайся в брюзжащую бабулю.

— Хорошо, не буду. Ты сейчас где?

— На улице, я же сказала. Вышла из кафе, чтобы с тобой поговорить. Кафе «Дырявый котел» тут неподалеку.

Мама замолчала, борясь с желанием узнать точный адрес и полную биографию новых друзей Паулы, но в конце концов решила уважать подростковую самостоятельность.

— У тебя есть деньги?

— Да, Дениза дала.

— Во сколько вернешься?

— Наверное, к шести или семи. Хочу еще проведать Напа.

— Как он?

— Пока не знаю, им занимается Корделия.

— Надеюсь, у него все хорошо. Не забудь позвонить, если задержишься.

— Хорошо, мам, пока.

Паула сунула телефон в карман, вернет в чехол позже, и достала из сумки сорочье перо. Покрутила перед глазами, пока белое пятно не отделилось, разрастаясь. Потом было странное ощущение, как будто ее втолкнули во вращающуюся дверь, а потом вытолкнули прямо перед домом Дизлов.

Сорочье перо растаяло без следа. Она шагнула на первую ступеньку, спохватилась, накинула капюшон, скрывая приметную шапку. Пальцы дрожали, когда она коснулась кнопки домофона. Сердце частило и бешено гнало кровь, а вместе с ней и тепло, но Паула отчаянно мерзла.

Когда дверь приоткрылась, Саммерз протолкнула раздутую сумку, а потом бочком втиснулась сама, причем так неуклюже, что запуталась в собственных ногах и едва не врезалась в вешалку-дерево. Да воровка из нее, как из Напа бойцовский пес.

— Добро пожаловать, — Райли, круглый, как мяч, висел в воздухе. — Я нашел нужную комнату, но книг там слишком много для моих маленьких глаз.

— Проводите меня, — Паула стянула кроссовки.

«Хорошая ведь идея, да?» — она глянула на Райли, но тот уплыл к темной деревянной лестнице.

— Камер нет, можешь не волноваться.

Саммерз о камерах не подумала, хотя слышала, что кто-то ставит их в доме, чтобы присматривать за прислугой. Девочка поднялась на второй этаж, в одной руке — кроссовки, во второй — кончик косички. Паула мусолила ее в пальцах, будто хотела растереть. Саммерз смотрела на ткань полупальто, натянувшуюся на спине Райли, приказав себе не глазеть на чужую жизнь. В комнате Сары от благородства пришлось отказаться. Книг здесь была целая уйма: и тонкие с яркими корешками, и солидные в однотонных переплетах. Даже примерно представляя, где искать, глаза разбежались и нахватали кучу названий. Почти во всех было слово «магия». Саммерз полгода изучала колдовство у настоящих ведьм, но в этой комнате она почувствовала себя профанкой.

Но вот она увидела четвертую часть Гарри Поттера, стоявшую отдельно от всех. Паула положила кроссовки и сумку, обтерла потные ладони о джинсы и осторожно взяла книгу обеими руками. Девочку немного потряхивало. Проклятье, почему она нервничает так, будто готовится провести операцию? Саммерз положила книгу на ковер.

— Ковер лучше сдвинуть, вдруг что-нибудь заискрит, — посоветовал Райли, прибавив поводов для паники.

Паула отогнула угол вишневого ковра и поставила тяжелую шкатулку, которую Дениза наполнила заклинаниями. На крышке были светлые вставки, похожие на глаза. Так… Саммерз сглотнула слюну, сказала себе: ничего сложного, положи книгу с автографом внутрь, захлопни, надави на правый «глаз» и жди. На всякий случай она сверилась с записанной на листке инструкцией. После провала с «пятницей», она своей памяти не доверяла.

Шкатулка заурчала. Из-под крышки выбились тонкие сиреневые лучи.

— Зафурычила, — прокомментировал Райли и сделал круг по комнате.

Ему было скучно. Паула хмыкнула и откопала в сумке четвертую часть. С изданием она угадала, так что переделка не должна занять много времени. Если Лара ее хватится, она скажет, что… что долго разговаривала с мамой. Главное —выдать это с обычным лицом. Она должна справиться. Ведьма она или не ведьма? Мерное урчание волшбы успокаивало, напряжение больше не скручивало Паулу, будто тряпку. Свет погас, и она вытащила книгу. Внутри шкатулки осталась бледная полупрозрачная копия.

Подлинник Саммерз сразу убрала в сумку. Не хватало еще, как в дурной комедии, перепутать переделанную книжку и оригинальную. Сверившись с инструкцией, она загрузила в шкатулку вторую книгу, спрятала листок и надавила на правый «глаз». На стадии преобразования заклинания шкатулка издавала мерный звук, напоминавший гудение сканера. Свечение менялось с фиолетового на багровое и обратно.

Паула притянула к себе ноги в носочках с котятами и положила подбородок на колени. Не смотря на решение не лезть в чужую жизнь, взгляд постоянно убегал то в одну, то в другую сторону. Он захватил огромный плакат на стене: мужчина с темными волосами до плеч и в черной мантии сурово смотрел вперед, выставив палочку. Бррр, тот самый преподаватель зелий. Хотя то, что они готовили в фильмах, скорее следовало бы назвать отварами. Настоящие магические зелья отличались и по составу, и по способу воздействия. Осознание того, что она может хоть сейчас перечислить все эти отличия, наполнило Паулу гордостью за себя.

Еще она приметила остроконечные шляпы, расставленные на шкафу и на кресле, будто мягкие игрушки. А на второй полке книжного шкафа стоял стеклянный футляр с золотым мячиком. В фильме за ним гонялись на метлах. На той же полке лежал открытый футляр с палочкой. Плюс покрывало на кровати было все в крупных белых совах, раскинувших крылья.

Ей показалось, или день за окном потускнел? Паула хотела достать телефон и посмотреть время, но тут шкатулка замолчала. Саммерз подскочила. Быстрее, быстрее: пристроить подмену на полку, поправить ковер, накинуть ремень сумки, схватить кроссовки. Убедиться, что не осталось следов, и пулей на улицу.

Внизу хлопнула входная дверь. Паула аж присела. Кто это? Лара говорила, что ее родителей не будет до вечера. Может, у нее есть брат или сестра? Или это уборщица? Или грабитель? Вот это будет цирк. Саммерз хихикнула.

— Я на разведку, — Райли выскользнул в коридор.

Саммерз пожевала нижнюю губу, проклиная жмотную Денизу. «Зачем Пауле дневная накидка, если в дом ее и так впустят?» Наставница вечно гналась за экономией, но что толку? Она набивала шкафы и забывала. Если Паула отроет там проклятущие накидки, то возьмет одну себе. Пока она костерила де Флер, вернулся Райли.

— Там мужчина один, открывает вино. Пока он в кухне, дуй к выходу.

Саммерз не пришлось упрашивать. Сгорбившись, она выскользнула в коридор и широкими шагами прокралась к лестнице. Тело желало припасть к ступенькам, передвигаться чуть ли не по-кошачьи. Вдруг зазвучали голоса. Паула застыла на середине лестницы, очень хорошо ощущая, что у нее есть мочевой пузырь. К счастью, пока полный.

— Это телевизор, — прошелестела она сухим, будто не своим голосом.

Взрыв смеха заглушил ее шаги и шорох двери, приоткрытой Райли. Паула выскочила наружу, дала деру наугад и чуть не столкнулась с парнем в красной шапке и зеленой куртке.

— Эй, девочка, с тобой все в порядке?

Она закивала.

— Ты в носках.

Саммерз прислонилась к кованой оградке и натянула кроссовки, кое-как их завязав. Парень не отставал:

— Тебя кто-то обидел? Нужна помощь?

Тут ей пригодился один дурацкий совет: не можешь солгать убедительно, попробуй солгать по-идиотски.

— Все в порядке. Я вроде как призрака увидела. Конечно, не увидела. Скорее всего, это была тень. Слишком много ужастиков смотрю, но в тот момент я как испугалась, что драпанула со всех ног.

— Бывает, — парень нахмурил густые брови. — Точно не нужна помощь?

Саммерз помотала головой, отпуская напряжение. На лице расцвела огромная улыбка. Парень помахал в ответ и пошел своей дорогой. Паула бодро потрусила к перекрестку.

* * *

Вечер Паула провела с мамой. Они обменялись коробками в форме сердца с шоколадными конфетами, заказали пиццу и смотрели «Балто». Снова пригодилась ведьмовская наука: вычищать голову от всего лишнего и не отвлекаться. А когда страх подавал голос, Саммерз заглушала его словами Корделии: «Все будет хорошо».

Ночью она вышла из дома сквозь стену. Было бы классно полететь, но волшебные силы накидки следовало расходовать с умом, и Паула дошла до дома Денизы быстрым шагом. В холле она услышала тихую мелодию и, набросив накидку и куртку на вешалку, двинулась на звук. Он доносился из кабинетика де Флер на втором этаже. Поднявшись по устланной зеленым ковром лестнице, она могла с уверенностью сказать — играет рок. Однако слова Саммерз разобрала только у самой двери, в воздухе клубилось заглушающее заклинание.

— Гром! Гром! Гром!

— Так вот, — кто-то из близнецов перекричал песню, — Волдеморт мерзко ухмыльнулся: «Уизли, у меня есть армия живых мертвецов. Что ты можешь им противопоставить?»

— У меня есть скручервь. Так, пиши… Фред достал… откуда достал…

— Из кармана.

— Ты еще из штанов скажи, дурила!

— Сам дурила, достань из… ну, из ведра… Эй, погодите, не печатайте, у нас творческий кризис.

— Мочите всех из ведра, — вклинился Райли и тут же подхватил густым басом, — Ты был поражен громом!

Паула на полсекунды заглянула в комнату и тут же прыснула обратно. Близнецы толкались перед включенным монитором, на клавиатуре лежали темные бесплотные ладони, а Райли сидел на краю стола, играя на невидимой гитаре и раскачиваясь. Внутри происходило что-то похожее одновременно на шабаш и на обсуждение стратегии игры в «Подземелья и Драконы». Паула дернула ртом туда-сюда, но так и не сообразила подходящего выражения лица, поэтому тихо ретировалась вниз.

Остальная часть команды собралась в кухне. Гарри растирал что-то в ступке, и, судя по его ожесточению, это было вселенское зло. Дениза оборачивала красными лентами вороньи лапы. Корделия стояла у окна с тонкой фарфоровой чашечкой. Синие шелковые перчатки поблескивали, будто лак. Нап подскочил к Пауле и уперся передними лапами в ее колени.

— Малышарик мой, — она потрепала его за ушами. — А что делают близнецы?

— Пишут фанфик, — Корделия элегантным жестом пригубила чашку. — Каждый по-своему справляется со стрессом.

Пестик глухо ударил о ступку. Пауза, потом Гарри снова заскреб камнем о камень. На беглый взгляд челюсти у него были сцеплены намертво. Паула не стала присматриваться, боясь спровоцировать.

— С автографом все нормально?

— Да, он уже в котле, можешь посмотреть.

Погладив Напа, Саммерз подошла к очагу. Огонь в нем еще не разожгли. Зато в самом котле распустился горящий цветок, и в центре чернела дрожащая подпись Роулинг.

— Как ты себя чувствуешь?

Корделия небрежно отбросила язычок пламени обратно в котел. Свою чашку она где-то поставила.

— В целом да. Я немного испугалась, но ничего не испортила.

Паула втянула легкий цветочный аромат. Духи Корделии успокаивали. Строгая прическа Корделии успокаивала. Ее элегантная одежда мягких тонов тоже успокаивала.

— Как я понимаю, та книга очень дорога твоей однокласснице.

— Шкатулка все сделала хорошо. Лара не заметит подмены.

Паула забеспокоилась, едва не дернула себя за косичку. Она провалила какую-то проверку?

— Я что-то не так сделала, Совет будет недоволен?

— Для Совета это все мелочи, но мне важно твое мнение. Обдумай ситуацию.

«Обдумай» означало, что Саммерз предстояла не слишком приятная беседа с совестью.

— Мне помочь? — обратилась девочка к Денизе.

Де Флер скривилась и процедила:

— Налей мне сока.

— Дениза, — голос Корделии напоминал кошку, выпустившую когти.

— Все нормально, — Паула поспешила к холодильнику.

Если де Флер начала с ней разговаривать, значит, перемирие не за горами. Близнецы, столкнувшись в дверях, впихнулись в кухню. Следом за ними впорхнул мистер Райли.

— Можно и нам? Пить хочется.

— Мы как раз рубим зомби.

Паула достала еще два стакана и наполнила их апельсиновым соком из стеклянной бутылки.

— Как ваш фанфик?

— Мчит на всех порах.

Братцы ополовинили стаканы и заговорили в своей своеобразной манере, за которой уследить было сложнее, чем за теннисным мячиком.

— Твоя подруга сказала, про Снейпа написано тысячи фанфиков. Тысячи…

— И про Малфоя не меньше. Кому вообще сдался этот хорек?

— А про нас почти ничего нет.

— Но мы исправим эту несправедливость.

— Это будет шедевр всех времен. Мечи!

— Магия!

— Упыри!

— Драконы!

— Красотки!

— Заткнитесь! — крикнул Поттер. — Проклятые книги! Проклятые фанфики!

Его руки сжались в кулаки. Он едва справлялся с желанием запустить ступкой в стену.

— Да ладно, все могло быть хуже, — наверно, это произнес Джордж. Из них двоих он был миротворцем. — Мы могли узнать, что мы умерли и живем загробной жизнью.

— Или мы могли быть фантазией психа-убийцы, а не детской писательницы.

Его братец поставил стакан в раковину рядом с чашкой Корделии.

— А мы радуем детишек, и в целом эта Роулинг — мировая магла. Создала нас нифигасе клеевыми героями.

— Вот бы она еще подкинула нам пару сотен галеонов на свой бизнес…

— Она убила моих родителей! — Гарри вскочил, опрокинув стул. — Убила, чтобы читатели меня жалели. И Седрика она убила, решила нагнать драмы. И все рады, просят добавки, строчат грязные выдумки обо мне и….

Голос ему изменил. Поттер бросился к задней двери, со всей дури хлопнув ей напоследок. Повисла мрачная тишина, даже близнецы растерялись.

— Скоро вернется, — Дениза покрутила головой, разминая шею. — Там за дверью суровая зима тысяча шестьсот девяносто второго года. Я дождусь своего сока?

— Я принесу ему теплую одежду, — неожиданно для себя предложила Паула.

— Лучше возьми тепловой шар.

Корделия закрутила витиеватую загогулину. Нечто похожее на огромный мыльный пузырь поплыло к Саммерз, та поймала его, на всякий случай едва касаясь.

Дверь открылась на крыльцо кособокой деревянной хижины. Гарри ежился на ступеньках, обхватив себя руками. Безмолвный темный лес подступал почти к самому порогу. Деревья стояли в высоких сугробах, снег блестел в лунном свете. Луна сияла так ярко, что видны были отпечатки следов, все они были мелкими.

— Я принесла тепловой шар.

Пузырь, паривший между ее ладонями, начал увеличиваться, пока не накрыл все крыльцо.

— Это небольшой кусок тысяча шестьсот девяносто второго года. Проект Денизы для ведьмовского экзамена.

Гарри лишь нахохлился, продолжая стискивать предплечья.

— Понимаю, тебе сейчас трудно…

— Правда?! Это ты узнала, что вся твоя жизнь — дурацкая сказка, выдуманная какой-то маглой? И все твои поступки, все выборы зависят от того, что стукнет ей в голову. Ненавижу Роулинг! Ненавижу ее тупых фанатов. Они таскают меня в свои грязные фантазии, играются, будто с куклой. Нет, хуже! Они страхивают меня со всеми подряд. А те Поттеры, они могут быть реальны. Гребаные сраные фикрайтеры! Чтобы вы все…

Злость переполнила его, разметав все слова.

— Сдохли, — подсказала Паула.

Ее усталость и вымотанность отрезвили Поттера. Он посмотрел на девочку.

— Наверное, нет, но пусть они сожрут свои тексты и запьют чернилами.

— Ну…

— А, да, они же маглы и печатают на компьютере.

— Можешь пожелать им сгрызть клавиатуру.

— И мышку на десерт, — Гарри усмехнулся.

Он снял запотевшие очки и вытер их рукавом мантии, но не надел. Его лицо походило на бледное пятно с черными пятнами вместо глаз. Он выглядел очень несчастным.

— Некоторые люди считают, что в реальном мире у человека жизнь тоже расписана от рождения до смерти. Это карма, судьба или Божья воля.

— Вы хотя бы говорите своими словами, а не теми, что для вас придумали.

— У нас ты чувствуешь себя свободнее? — Паула сцепила пальцы, руки чесались сунуть в рот кончик косички.

— Наверное, а может, я это себе внушаю, потому что хочу почувствовать разницу, — он привалился к стене. — Я думал сбежать от вас. Плевать, что я скоро растворюсь. В книге я и так умру.

— Это еще не точно. Может быть, у книги будет счастливый конец.

— И какой смысл?

— Тогда я помогу тебе сбежать, — Паула вцепилась в край свитера, — Это будет по-честному.

— Не надо. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Ты — хорошая. Похожа на меня, когда я только попал в магический мир. Как бы попал. Давно у тебя проявился дар?

— У нас все немного не так, — Паула прислонилась к двери. День выдался очень длинным. — Когда умирает ведьма или колдун, его дар отправляется на поиски нового хозяина или хозяйки. Дар матушки Хатт выбрал меня, а мог выбрать мою сестру или маму, или нашу соседку.

— Откуда тогда взялась магия у первых ведьм и колдунов?

— Мне этого еще не говорили, я ведьма всего полгода. У меня впереди еще четырнадцать лет ученичества.

— Звучит невесело. И наставница у тебя придурошная.

— Могло быть хуже. Ты заметил на Совете такого заносчивого колдуна. Он выглядит так, будто его обмазали желтой слизью. Это Желатье. Он хотел взять меня в ученицы, но Корделия уговорила Денизу.

— Повезло. Тебе нравится магия?

—Да, но я будто начинаю забывать, как я вообще могла без нее жить. А тебе?

— Я чувствую то, что мне Роулинг прописала.

Саммерз напряглась, ожидая новой вспышки ярости, но Гарри устал злиться. Он неловко вертел старые круглые очки.

— Я тоже могу быть чьей-нибудь выдумкой, — подбодрила его Паула.

— Тогда ты очень милая выдумка.

Она тряхнула волосами, пряча румянец. Поттер неуклюже взгромоздил на нос очки и очень долго их поправлял.

— Тебе не обязательно помогать нам. Может, тебе правда стоит просто посмотреть наш мир или провести время со своими друзьями у духа Чарльза?

— Нет, — Гарри замолчал, будто оценивая подлинность собственных мыслей. — Лучше я полетаю.

* * *

Стоило только двери отвориться, как близнецы вскочили со стульев.

— Гарри, прости, мы… — начали они в один голос, переглянулись, один уступил другому.

— Мы удалим этот фанфик к скручервям.

— Не надо.

— Ты уверен?

— Пишите, но только никаких плохих финалов и эпилогов. Пусть после вашей истории, у героев будет своя жизнь.

— Не вопрос.

— Мы только за. Еще условия?

К чести Уизли, они не торжествовали, а по-прежнему смотрели на Гарри, как на человека, только оправившегося после тяжелой болезни.

— Никаких проклятых пейрингов.

— Даже Снейпу?

— Мы подогнали ему подружку. Арабеллу из грудастых комиксов.

— Каких комиксов? — спросила Паула.

— Эмм…

Близнецы сунули руки в карманы.

— Мы немного увлеклись.

— Не важно, — Саммерз отмахнулась от попыток оградить ее от мальчишеских делишек. — Откуда вы взяли эти комиксы?

— Из тумбочки Перси.

В карих глазах вспыхнуло любопытство.

— Вы понимаете, — воодушевляясь, она повысила голос, — в детских книгах нет места для грудастых комиксов? Они не могли там взяться.

Парни неуверенно кивнули.

— Но вы их нашли. Потому что ни один автор не может продумать свою историю полностью. В ней остаются пробелы, и эти пробелы…

— Мы заполняем сами, — закончил за нее Гарри.

— Да! — воскликнула Паула, будто только что отбила сложный мяч, отправив его через сетку.

В дверях стояла Корделия и улыбалась ей. С гордостью.

— Молодые джентльмены, смотрю у вас подходящее настроение для полетов.

— А то, мэм.

Близнецы залихватски подбоченились

— Только дайте нам метлы.

— Метел, к сожалению, нет, но Дениза сейчас заколдует для вас швабры.

— Я позаботился о своем транспорте.

Райли, уже одетый в полупальто, стоял на дверном косяке так же уверенно, как на земле. С небрежным шиком он опирался на длинную столовую ложку.

— Из дорогого серебряного сервиза Денизы, — Корделия прищурилась. — Лучшее для лучших.

— Так точно, моя госпожа, — он крутанул ложку, и та приподнялась.

Дениза принесла швабры, точнее, две швабры и одну щетку, полая ручка которой переломилась посередине. Половина болталась свободно, но пока держалась.

— Если сесть прямо на щетку, то на ней можно летать, — Дениза кисло улыбнулась.

— Летать можно на чем угодно, — подхватил Райли, предусмотрительно спрятав ложку за спину.

— Гарри, из нас всех ты единственный, будто родился на метле. Только ты сможешь сладить с этой ну… — рыжий замялся, братец его выручил.

— …вещью, знававшей лучшие дни.

— У нас есть грабли, — предложила Паула.

— Нет, лучше сломанная метелка, — Гарри взял вещь, знававшую лучшие дни. Она держалась в воздухе. Поттер тряхнул ее пару раз, и щетка отвалилась.

— Придется учиться летать на граблях, — Фред, вроде, он был более ехидным, хлопнул друга по плечу.

Добычу колдунов сразу отнесли в подвал. Дениза хотела тут же отправить их ловить ветер и начала тарабанить инструкции. Корделия рассудила, что мальчикам нужно выпить горячего шоколада. Да и задание не помешает обсудить подробнее. В кухне Паула по привычке поискала глазами Напа, но, должно быть, Дениза отправила его наверх, пока Саммерз протирала перегонный куб.

Металлическая турка ждала на плите, исходя паром. Самая большая чашка досталась мистеру Райли, к ней прилагалась соломинка. Толстячок погрузил ее в шоколад и снял пробу.

— Как всегда, бесподобно, моя госпожа.

Корделия одарила его сияющей улыбкой. Остальные решили подождать, пока шоколад немного остынет.

— Ветра любят флюгер Фанейл-холла, там их ловить удобнее всего. Первое, что вам нужно сделать: побрызгать «Кузнечика» этим эликсиром, — Грейс поставила на стол небольшой флакон.

— «Кузнечик» — это флюгер?

— Именно так, мистер Уизли, уникальный флюгер весом восемьдесят фунтов. Он венчает одно из старейших зданий нашего города. Там произносили свои речи Отис и Адамс. Боюсь, юным джентльменам эти фамилии ничего не говорят, но Паула должна их знать.

— Конечно, — Саммерз отпила шоколад, молясь, чтобы ей не устроили экзамен по истории.

— В общем, мы его не пропустим, — Уизли тоже взял свою чашку.

— Мистер Райли укажет вам дорогу. Эликсир, — ведьма придвинула флакон к Пауле, — сделает ветер видимым и более материальным. Дальше ваша задача — загнать его в одну из ловушек. Мой совет: бросить в него ловушку, как только эликсир заработает в полную силу. Вы не пропустите этот момент, но даже под чарами ветер не утратит своей быстроты.

Ловушки стояли на полу. Саммерз сначала приняла их за перекати-поле, покрытые мерцающей краской. Они ничего не весили и выглядели очень хрупкими.

— Сломаете — превращу вас в жаб, — предупредила де Флер.

— Дениза, — Коредия побарабанила пальцами по столешнице.

— Крейвен взял с меня залог!

— Не волнуйтесь, госпожа де Флер, мы одни из лучших летунов Британии.

— Ни одна ловушка не пострадает.

Близнецы опустошили свои чашки. Паула сделала большой глоток, наверстывая. Она была самой последней в этом спонтанном соревновании.

— А юная ведьма получит самую лучшую поддержку.

— Ветру от нас не уйти.

— Что ж, я на вас рассчитываю, — когда Корделия так смотрела, разочаровать ее было настоящим кощунством.

— Если все готовы, — Райли отряхнул свое полу пальто, — тогда представим, что на фоне играет «Шоссе в ад», и по коням, всадники Апокалипсиса.

— Я бы сказал по швабрам, — заметил Уизли.

Парни вскочили как подброшенные и помчались к двери, ведь их было трое, а швабр по-прежнему только две.

* * *

Грабли опять достались Гарри, но скоро он забыл свои печали большие и малые и носился по небу. Легкая детская радость не сочеталась с его мастерством. Он будто родился для того, чтобы выписывать петли, штопоры и восьмерки.

Близнецы вели себя благоразумнее. Они пристроились по бокам от Паулы, вжившись в роли ее опекунов. У каждого на спине висела ловушка, а у Денизы две: ее и Поттера. Девочку держала в воздухе призрачная накидка. Саммерз не уступала парням в скорости, но чувствовала, что ей потребуется огромный кувшин горячего шоколада, чтобы отогреться. Слева лежала темная лента реки, справа и под ногами выступали смутные контуры зданий в бисеринках огней.

Райли гордо вел отряд, раскачиваясь на ложке и сочно напевая одну и ту же песню. Хотя песня явно была любимой, он внаглую путал строчки, каждый раз складывая их по-новому:

— Живя легко, любя свободно… Нет стоп-сигналов, скоростных ограничений… Я на шоссе в ад… Оставьте меня…

— Вот ведь заело, — пожаловался Уизли, перекрикивая звонкий свист духов воздуха, которые кружили, будто тени, взбаламученные раскачивающейся лампой.

Духи делились теплом и незаметностью. Гарри стоило бы вернуться под их защиту. Но как его позовешь, когда он выглядит таким свободным? Один из близнецов, Паула решила, что Джордж, повернул метлу в его сторону, но мимо просвистел половник. Им управлял тощий коротышка, а в ковше спал кто-то похожий на груду одежды. Это все, что успела разглядеть Саммерз.

— Крутая ложка, Райли! — у крохотули тоже был голос взрослого амбала.

— Да — хороша. А ты все на своем половнике извозчиком?

Близнецы подались ближе, Паула вслед за ними. Крошечный народец был ей в диковинку.

— Подобрал кузена после попойки с девчонками-саламандрами. А чё ты снова связался с громилами?

— Помогаю старому другу.

Райли поддал магии, и ложка вырвалась вперед. Тощий не отставал, его пассажир завозился в ковше.

— Только бы не выпал, — испугалась Паула.

Троица еще плотнее присела приятелям на хвост.

— И чем эта колдунья тебя зацепила?

— Шоколадом, — пророкотал Райли.

— Хоть бы раз угостил.

— Обязательно, когда лунный и солнечный день поменяются местами.

Тощий выругался и взял вправо. Разминулся с Гарри, тот, заметив суету, поспешил к ним, но увидел лишь серебряную искорку, утонувшую в ночи.

— Кто это был?

— Родня, что хуже врага, — ответил Райли, а сам воинственно напыжился.

Паула бы поставила десятку, что тощий думал о нем точно так же.

— Поднажмем, всадники, цель близко.

Саммерз бывала в Фанейл-холле. С земли он выглядел величественно: трехэтажное здание из красного кирпича. Ровные ряды арочных окон, треугольный фронтон, белая лепнина и белая башенка, на которую запрыгнул «Кузнечик», маленький совсем, как те, что живут в траве. Но здесь, в небе, перспектива была иной. Башня выглядела больше, а «Кузнечик» и вовсе — огромным. Не стоило слишком долго вглядываться в его металлическую морду. Пауле вспомнились все фильмы ужасов с насекомыми. Флюгер едва заметно дрожал от слабого ветерка, а казалось, что он шевелится сам по себе. Саммерз откупорила флакон и вылила эликсир на спину кузнечика.

Корделия сказала ловить сразу, а еще она сказала, что Паула не пропустит момент, когда подействует эликсир. Все так и было. Паула только привязала ловушку к руке за эластичный жгут, а воздух уже менялся: переливался, дыбился волной из разноцветных конфетти, все еще касаясь «Кузнечика». Но и на счет быстроты Корделия не преувеличила. Саммерз не успела сделать вдох перед броском, а ветер пронесся мимо. Он дунул на север, но на его пути встал Гарри. Разноцветная лента развернулась, улепетнула в сторону. Едва не попала в ловушки Уизли, вильнула и от одного, и от другого. Ветер будто метался в ускоренной перемотке. Пауле за ним не успеть, парням, тоже пусть им и не хватало каких-то мгновений. Они гоняли его, но ветер невозможно было загнать.

Зато можно было раздразнить, наделить желанием, не просто удрать, а удрать, щелкнув по носу. Предугадать. Ветер взмыл вверх разноцветной свечкой и врезался в ловушку Паулы. Девочку откинуло на зад, накидка не дала упасть, и Саммерз легла на воздух, прижимая трепещущее «перекати-поле», Перед глазами, будто разноцветный снег, вихрились пятна от эликсира. В голове мелькнула глупая мысль: я сейчас не девочка, а разумная бейсбольная перчатка, перехватившая фастбол.

— Хороший захват.

Гарри поставил грабли на дыбы и подал ей руку, помогая принять вертикальное положение. Паула благодарно улыбнулась.

* * *

Дениза встала, преграждая Пауле вход в кухню, и выхватила у нее мерцающую клетку.

— Отправляйся домой. К своему колдовству я тебя не подпущу, никчемная.

Саммерз отшатнулась, Фред или Джордж поддержал ее за локоть.

— Дениза, извинись, — в дверном проеме возникла Корделия.

— Не буду, — де Флер сдвинулась в бок и выставила перед собой плетеный шар, будто щит. — Она все испортила.

— Тебе нужно повзрослеть. Извинись перед Паулой.

— Почему ты ей потакаешь?

Джордж или Фред оттащил Саммерз назад, подальше от разъяренных ведьм. Разумно. В воздухе будто стало слишком много электричества.

— Колдовство с порталами слишком сложное для Паулы, но не потому, что она никчемная ведьма, а потому что ей тринадцать и магии она обучается всего лишь полгода. Извинись перед ней.

— Или что?

Насупленная Дениза напоминала обиженную девочку, но сочувствия совсем не вызывала. Корделия медленно стягивала правую перчатку пальчик за пальчиком. Ее губы были поджаты, а выражение лица стало очень холодным.

— Ладно! — крикнула де Флер. — Паула, извини за то, что я назвала тебя никчемной.

— Я правда не могу помочь?

Ответом ей стали собственные слезы. Они предательски быстро подступили к глазам, из носа потекли сопли. Паула утерла их рукавом.

— Простите, — она повернулась к Уизли и Поттеру. — Мне очень жаль, что все так получилось. Из-за меня вы сюда попали, но я не могу сделать так, чтобы вы остались.

— Ничего страшного.

Сквозь мутную пелену она видела только расплывчатые пятна вместо лиц и рыжих волос. Саммерз провела по лицу. Корделия протянула ей платок.

— Спасибо, я правда хотела бы сделать больше.

— Ты устроила нам отличное приключение, — Уизли хмыкнул. — Даже если мы его забудем, было весело.

— Ты Фред или Джордж?

— Джордж. Как нас вообще можно перепутать?

Братец поддержал его смешком, и губы Паулы изобразили улыбку.

— Я вас не забуду. Я буду читать о вас.

— Смотри, — жестом фокусника Джордж достал что-то из кармана и подбросил. Золотая монета кувыркнулась в воздухе, сверкая так, будто все лампы в коридоре светили только на нее. Фред подставил ладонь, и монета шлепнулась в ее центр.

— Этот галеон был внутри рыбы, которую мы выловили в ручье за нашим домом.

— Это наш счастливый талисман, но теперь он — твой. Он пригодится тебе завтра.

— Точнее, сегодня, но если, что мы не призываем никого подкупать.

— Но он же растает.

— На такую маленькую вещь можно наложить заклинание, — Корделия забрала у нее галеон и ушла в кухню.

Дениза картинно закатила глаза.

— Твоя сумка рядом с дверью, — буркнула она и последовала за Грейс.

Паула сморгнула, а слезы-то высохли. И нос дышал свободнее.

— Вы умеете успокаивать. Из вас вышли бы отличные «няньки».

— Нам было на ком практиковаться, — Джордж невинно потупился.

— У них много талантов, — Корделия вручила Пауле галеон, будто прибавивший в весе.

Она сунула его в карман.

— Удачи вам! Всем и, — она посмотрела на Гарри, который держался в тени, — тебе.

Перед глазами снова поплыло. Паула зашагала к двери, подхватила сумку и выскочила наружу. В пятом часу утра улица выглядела не просто опустевшей, а будто вымершей. Машины покрылись инеем. Одинаковые кирпичные дома с эркерами походили на две монолитные темные стены. Свет горел только у Денизы. Паула глотнула морозного воздуха. Замерзните, проклятые слезы! За спиной хлопнула дверь. Гарри встал рядом.

— Я должен кое-что сказать, — он замялся, видимо отвесил себе мысленный пинок, и затараторил. — Должен поблагодарить. Ты мне помогла. Ты напомнила мне, что не надо сдаваться. Пусть я выдуманный, но если у меня есть шанс получить свободу после окончания книги, то я им воспользуюсь. И я постараюсь не забыть нашу встречу, потому что она… она многое… Проклятие! Почему Роулинг не отсыпала мне красноречия, как близнецам?

— У тебя все получится.

— У тебя тоже все будет хорошо. Корделия тебя защитит. Жаль, что мне нечего дать тебе на удачу. У меня в карманах пусто.

— А у меня, — Паула проверила, — только галеон и… платок Корделии. Вот я растяпа.

Паула тупо уставилась на платок.

— Я могу передать его ей.

— Он испачканный.

— Ну и ладно, — Гарри взлохматил волосы, а секундой ранее он поправил очки.

Платок перекочевал к нему, и пора было расставаться. Слезы кончились. Неужели, правда, замерзли? Зато появилась такая тоска, будто Саммерз все потеряла.

— Подожди, — шепнула Паула, — я могу дать тебе вот это.

Она отцепила светоотражающий брелок.

— Если его можно пронести в мир фантазий, то пусть он будет твоим талисманом.

— Я попробую.

Их пальцы соприкоснулись, но не согрелись. Эти двое слишком быстро одернули руки.

— Береги себя, Паула.

— И ты себя, Гарри.

Паула проспала разбирательство. Она бы продрыхла весь день, если бы мама не заволновалась. Миз Саммерз разбудила дочку в двенадцать и, не слушая слабые возражения, пощупала ей лоб. Не горячий. Морщинки разгладились, и женщина по-доброму попеняла:

— Соня, вот что бывает, если нарушаешь режим.

Мама пошла на кухню, а Паула — в душ, но перед этим она проверила телефон. Ничего. Во время завтрака «нокиа» лежала рядом с тарелкой. Вместе с силами Паула набиралась смелости: если Корделия занята, она просто перезвонит позже. Но Грейс пришла сама. Ведьма выглядела элегантной, и в тоже время замышляющей девчачью шалость. Впервые на памяти Паулы, она не заплела волосы в узел. С ней был Нап, радостный, как маленькое солнышко.

— Прогуляешься с нами?

На улице было хмуро и зябко. Редкие прохожие шли, либо спрятав головы под капюшоны, либо натянув шапки. Корделия подставила щеки ветру и улыбнулась, будто почувствовала весну.

— Гарри и его друзья отправились домой. Дениза все сделала правильно.

— Это хорошо, — слова Паулы прозвучали как вопрос.

— Это лучшее из худшего, — Корделия передала ей поводок Напа. — Денизе запретили колдовать в течение трех лет и отправили на остров Нантакет, там есть небольшая закрытая община. Скромная жизнь. Никакой магии, только единение с природой. Тебе разрешили колдовать, но под строгим надзором и не больше одного заклинания в месяц. Джойс Фэйт будет твоей наставницей, она не позволит тебя обидеть.

— А ты?

Корделия запрокинула голову, ловя свет, который пробился сквозь прореху в облаках. Что-то подсказало Пауле: ведьма не просто наслаждается кратким моментом тепла, а прощается с городом.

— Я еду в Техас, инспектировать города-призраки. Буду ловить неупокоенные души. Цена одного голоса.

— Но… — Саммерз замолчала.

Вспомнила, как после ухода отца было одновременно и пусто, и тяжко от груза вопросов.

— Я не справилась?

— Ты проявила себя хорошо. Лучше, чем некоторые из тех, кто выносил вам приговор.

Терьер остановился у чужого крыльца, вильнул хвостом и посеменил дальше.

— Дениза возьмет Напа с собой?

— Нет, но Джойс его приютила. Она с радостью примет твою помощь.

Саммерз подумала, вдруг терьер чуял, что они не расстанутся, и поэтому вел себя так беззаботно.

— Я сильно напортачила?

— Нет. Хотя, на мой взгляд, Денизе было бы полезно расстаться с тремя тысячами, а твоей однокласснице — сохранить дорогую для нее вещь.

— Но она не знает.

— Ты знаешь. Когда ведьма забирает, не думая, ничем хорошим для нее это не заканчивается.

— Как брать, не причиняя вреда? Я должна повзрослеть?

— Это определенно не помешает. Колдовство застилает глаза. Рядом с магией обыденная жизнь кажется такой блеклой. Когда я получила дар, я отдалилась от семьи, от старых друзей, забыла прежние увлечения и мечты. Я сделалась отличной ведьмой, но как человек стала хуже. Намного хуже. Пришлось многое исправлять. Впрочем, это история для другого раза, — Корделия прогнала из голоса грусть и продолжила своим особым, вселяющим уверенность тоном: — У тебя есть три года, чтобы больше времени уделять Пауле — обычной девочке, а не Пауле — будущей великой ведьме. В городах-призраках плохо со связью, так что я познакомлю тебя с традицией старых добрых бумажных писем.

— Ты будешь мне писать?

— Конечно. И буду помогать даже на расстоянии.

— Спасибо.

Паула глубоко вздохнула, стараясь не расплакаться. Она изменила давней привычке, не потянулась к косичке, а нашарила в кармане золотой галеон. Его тяжеловесность обнадеживала. Он напоминал ей, что она умеет подниматься после падения.

Они зашли в парк, но говорили в основном о бытовых мелочах: что Паула расскажет маме, как ей поладить с Джойс. Они даже коснулись трудностей в школе. И только у самого дома Саммерз спросила:

— Какой будет наша следующая встреча? Какими мы будем?

— Никаких эпилогов. В этом я полностью согласна с мистером Поттером, — Грейс подтолкнула ее подбородок вверх, мол, выше нос. — Достаточно того, что мы встретимся через три года.

Паула смотрела им вслед, пока Корделия и Нап не исчезли за углом. Катая монету в ладони, девочка поднялась к двери. Ее ждали трудные задачи, но она знала, как к ним подступиться.