Through Passion, I Gain Strength (гет)

???, два месяца спустя

Зал для медитаций в храме был наполнен мягким золотистым светом, струящимся через высокие окна. Мастер Серенити сидела на полу с умиротворенной улыбкой на губах. Сегодня она медитировала над важностью эмоционального отрешения.

Нет эмоций, есть покой. Привязанность ведёт к ревности, а ревность — к тёмной стороне, это было всем известным фактом. И всё же она чувствовала внутренний конфликт, причины которого пыталась постичь.

Дверь в зал открылась, и она увидела мастера Лану, одетую в свободную коричневую робу.

— Да пребудет с тобой Сила, мастер Серенити, — торжественно поприветствовала её Лана. — Не хочешь ли присоединиться ко мне в саду? Я была бы рада представить тебя юным падаванам. Некоторые всё ещё испытывают трудности в достижении внутренней гармонии. Твои наставления были бы бесценны.

Моё наставление — бить их молниями, пока они не обретут покой, — странная, тревожащая её мысль промелькнула в сознании мастера-джедая. Серенити не могла определить её источник.

— Превосходное предложение, — услышала она собственный голос. — Это звучит... — она не сразу смогла найти нужные слова, — духовно обогащающе.

Серенити последовала за мастером Ланой по коридорам, залитым естественным светом. Сами стены, казалось, излучали ауру мирного созерцания. В воздухе пахло цветами, благовониями и просветлением.

В саду она увидела знакомую фигуру — своего дорогого наставника, мастера Бараса, сидящего под деревом и погружённого в медитацию. На его лице играла благожелательная улыбка, и он излучал такое глубокое спокойствие, что птицы свили гнёзда в складках его одежды. По какой-то неизвестной причине мастер Серенити почувствовала желание задушить его, но вместо этого почтительно поклонилась.

Неподалёку мастер Малгус обучал группу падаванов.

— Почувствуйте, как Сила течет через всё живое, соединяя нас в гармонии. Чтобы обрести внутренний покой, вы должны отпустить свой гнев, — произносил мастер Малгус с безграничным терпением в голосе. — А, мастер Серенити! Пожалуйста, присоединяйся к нашим упражнениям по развитию осознанности.

Я лучше умру, — снова мелькнула чуждая мысль.

Вместо этого Серенити услышала, как её голос произносит:

— Конечно, мастер Малгус. Я сочту это за честь.

Звук приближающихся шагов заставил её обернуться. По саду размеренно прогуливалась группа других джедаев. Среди них был и мастер Марр. Её сердце забилось быстрее при виде него; внезапно она остро ощутила его присутствие.

— Мастер Серенити, — мастер Марр, как всегда, был воплощением умиротворения. — Тебя что-то тревожит? Я ощущаю беспокойство в твоих мыслях.

Её беспокоило то, как привлекательно он выглядел даже в этих нелепых одеждах.

— Я испытываю... неподобающие чувства, — призналась она, удивлённая собственными словами. — Я всё время представляю, как держу кого-то за руку. Дольше, чем строго необходимо для того, чтобы помочь подняться. Я знаю, что Кодекс предостерегает от подобного, но...

— Мы должны немедленно помедитировать на это, — с серьёзным беспокойством заявил мастер Малгус. — Все, становитесь в круг.

— Ах да, — мудро кивнул мастер Раведж. — Я подготовил четырнадцатичасовую лекцию о пагубности земных страстей.

— Возможно, — мягко предложил мастер Марр, — тебе стоит больше времени проводить в тихих размышлениях. Созерцай, как растёт трава. Представляй свои чувства листьями, уплывающими прочь по реке космической гармонии.

— Это самая глупая идея, которую я когда-либо слышала! — засмеялась мастер Серенити. — Вы предлагаете мне игнорировать мои чувства и притворяться, что их не существует?

— Не игнорировать, — мирно вмешался мастер Барас. — Отпустить. Освободиться от них. Найти покой в одиночестве.

— Нет. — Мастер Серенити сделала шаг назад. — Я не стану подавлять все, что делает меня собой.

— Такие мысли опасны, мастер Серенити, — тихо сказал мастер Барас. — Они ведут к тёмной стороне.

— Может быть, тёмная сторона права! — Ей захотелось кричать. — Может быть, иногда стоит бороться за то, что хочешь, а не медитировать на то, почему не можешь это иметь!

Мастер Барас поднялся на ноги, его глаза были полны трагического сожаления.

— Тогда ты потеряна для нас, мастер Серенити. Ибо джедай должен выбирать долг, а не желание, покой, а не эмоции.

— Прекрасно! — Серенити повернулась к выходу. — Тогда я не джедай!

— Но если ты не джедай, — окликнул её мастер Барас, — то кто же ты?

Мастер Серенити остановилась на пороге.

— Я... я...

Коричневое одеяние, которое она носила, внезапно показалось тяжелым и неудобным. Искры вспыхнули на кончиках её пальцев. Мирный сад начал увядать вокруг неё, камни трескались и крошились от ударов молний.

— Я — Гнев! — закричала она вслед исчезающему видению.

Гнев резко проснулась, её сердце бешено колотилось. Молния озарила комнату, за ней последовал раскат грома. Над Одессеном собрались грозовые тучи, проливной дождь хлестал по окнам. Вдали, сквозь тьму, начинали проглядывать первые бледные лучи рассвета. Молния — прекрасная и настоящая — напомнила ей о величии ситхов, о потенциале неограниченной страсти.

Сегодня, решила Гнев с внезапной ясностью, она сделает то, что должна была сделать уже давно.

* * *

Одессен, вечер того же дня

Гнев стояла перед покоями Дарта Марра, её рука замерла над панелью управления дверью. Ещё не поздно было уйти, но бегство — удел слабых. Она не отступит сейчас.

Дверь с тихим шипением отъехала в сторону. Дарт Марр сидел за своим столом, погружённый в чтение чего-то на экране датапада — вероятно, свежих отчётов. Гнев окинула взглядом его покои. Комната была аскетичной и функциональной, совсем как сам Марр.

— Гнев. — Он слегка склонил голову. — Что привело тебя сюда в такой час?

Она приблизилась, смотря прямо в то место, где под маской должны были быть его глаза. Дарт Марр отложил датапад в сторону.

— Ты, — просто сказала она. — Мы оба ситхи. Мы понимаем силу, страсть, и как важно брать то, что хочешь. Я хочу тебя, Марр. Давай проведем эту ночь вместе.

Повисла долгая пауза. Марр застыл, и Гнев поняла, что никогда не видела его таким совершенно неподвижным. Когда он наконец заговорил, ей показалось, что он тщательно выбирает слова.

— Я польщён твоим предложением, Гнев, — произнес он. — Но я не могу его принять.

Тон его был гораздо мягче обычного, что почему-то делало отказ лишь болезненнее. Гнев на мгновение закрыла глаза, чувствуя себя так, будто её грудь пронзил световой меч. Тем не менее, ей удалось сохранить внешнее спокойствие.

— Не можешь, — спросила она, — или не хочешь? Я надеялась, что влечение взаимно. Если это не так, я больше тебя не побеспокою.

— Дело не во взаимности, — с нехарактерной для него бесстрастностью ответил Марр. — Но я не вступаю в подобные связи. Желание создаёт уязвимость, а уязвимость ведёт к поражению.

— Это строка из Кодекса, или ты сам это придумал? — Она старалась говорить ровно, несмотря на боль, которую причиняли его слова. — С каких это пор ситхи бегут от страсти?

Марр не ответил. Его маска, как всегда, не выдавала его эмоций. В затянувшейся тишине Гнев почувствовала, как боль в груди начинает уступать место злости.

— Ты говоришь как джедай, — сказала она. — Возможно, тебе стоит присоединиться к ним внизу, в Анклаве Силы. Я уверена, они будут рыдать от счастья, услышав такую мудрость о сдержанности от лорда ситхов.

Марр поднялся из-за стола.

— Я не джедай, — медленно произнес он. — Я не избегаю страсти, но и не позволяю ей управлять собой.

— Значит, это страх, — Гнев не отступала. — Ты боишься потерять контроль. Что может быть уязвимее ситха, боящегося собственных желаний?

— Ты принимаешь дисциплину за страх. Я не боюсь, — отрезал он, но голос его звучал напряжённо. Кажется, её слова задели его.

— Тогда докажи это. — Она сделала ещё шаг вперед и остановилась прямо перед ним. — Я знаю, что достаточно сильна, чтобы управлять своей страстью, не будучи поглощённой ею. А ты, Марр? Не собственной ли слабости ты боишься?

За её вопросом последовала опасная тишина. Когда Марр заговорил, его голос был негромким и холодным.

— Достаточно. Ты высказалась. А теперь — уходи.

Его реакция принесла ей мрачное удовлетворение. По крайней мере, она добилась одного этой ночью — заставила Марра почувствовать хоть что-то.

— Как пожелаете, милорд. — Гнев склонила голову. Она повернулась к двери, затем остановилась. — Я оставлю вас наедине с вашими страхом и слабостью — надеюсь, они согревают вашу постель.

Она вышла из комнаты, не оглянувшись. В коридоре, как только за ней захлопнулась дверь, Гнев прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. Её злость медленно угасала, уступая место чему-то гораздо худшему — боли от отвержения и уязвленной гордости.