Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
1 июня.
Ярмарка.
Одиночество — вещь, к которой Майе, ввиду постоянной отчуждённости в обществе, было никогда не привыкать. Так было почти всегда. Девочка постоянно находилась в стороне: на видео тех самых стареньких камер, на фотографиях школьного альбома и прочих мероприятиях, на которых Вуд не везло оказываться за спинами ребят ”подружелюбнее”. Девочка не знала, за что её так невзлюбила матушка судьба, но иногда уверенность в её жёсткости давала трещину. В редкие, но сокровенные моменты.
Обвалился Вуд такой неожиданный «подарок» в шестом классе, когда в их коллектив посередине года перевёлся некий Салтыков-Щедрин. Первое впечатление? Стрёмный тип. Среднего роста парень, худой, подстрижен как-то странно. Потрясением для непросвещённой в подобных делах Майи стало то, что мальчишка красился: кожу делал белой, будто полотно, а глазища малевал чёрными тенями.
Однако жизнь умеет сводить людей чудесным образом. И уж какова причина этого пересечения жизненных путей, Майя не знала. Но на душе, давно запертой под всевозможные замки, странно теплело от общества размалёванного папуаса.
Городская площадь была как никогда людна. Повсюду слышались задиристый крик и визг детей, носившихся по улицам с различными сувенирами; немного строгий, но не лишённый слабого веселья тон взрослых, пытающихся слегка сбавить пыл перевозбуждённой от игр ребятни. Звенели стеклянные бокалы, стоял хохот подвыпивших компаний. В воздухе аппетитно пахло свежим мясом, жарящимся на мангалах.
Неуклюже шагая с бумажным пакетом, шелестящим при каждом движении, Майя с трудом пробиралась сквозь толпу, стараясь поспевать за энергичным другом. Часы показывали полдевятого — время близилось к позднему вечеру, но людей вокруг как будто становилось больше.
Неуютно.
— Эй..! Никита! —прикрикнув, позвала того девочка и чуть не уронила пакет с бутылкой какой-то сладкой «бодяги»*, которую щедро ”подарил” ей друг.
С каждого угла басила иностранная музыка годов так восьмидесятых. Не то чтобы это раздражало: некоторые песни, звучавшие одна за другой, Майя даже узнала из своего плейлиста. Выводило из себя, скорее, обилие звуков. Голова уже начинала кипеть от настолько громкой какофонии.
С трудом протиснувшись сквозь толпу, Вуд с облегчением вдохнула кислорода и активно задышала ртом, растерянно оглядываясь по сторонам. Спокойно.. Этот растяпа где-то рядом.
Спустя минуту взгляд Майи внезапно нашёл среди прохожих знакомый силуэт. Присмотревшись, девочка тут же застыла на месте.
О, нет..
Никита, словно под гипнозом, стоял около пёстрого ярмарочного прилавка, который, судя по азартным огонькам, приплясывавших в светло-серых глазах друга, был тиром. Пятым тиром за сегодняшний день.
Ругнувшись себе под нос, Вуд ускоренным шагом направилась в сторону Салтыкова-Щедрина.
«Надо было тащить его в другую сторону!..» — мысленно прошипела Майя.
Никита был тем ещё заядлым* игроком и очень любил тир. Но не из-за стрельбы, а из-за азарта, который подключался сразу же, как только парень замечал в поле своего зрения хоть что-то, похожее на игру. А ещё, в отличие от своей подруги, Салтыков-Щедрин был ярым шопоголиком и любил часами шататься по прилавкам, скупая всякий бред. Однажды зимой в поездке вместе с классом в другой город они простояли на холоде целый час на блошином рынке, и, в конце концов, ушли ни с чем. И всё из-за того, что Никита умудрился подраться с каким-то дедом, который решил купить позолоченный бюст* Ленина, тот же, что и парень. В итоге продавщица отказалась продавать статую обоим.
Подойдя к застывшему на месте другу, Майя с жалостью покосилась сначала на Никиту, а затем на объект, на который так зачарованно смотрел парень. Хозяин тира в это время отошёл на перекур и с нескрываемым весельем перешёптывался с продавщицей из другого прилавка.
— Жертва маркетинга.. —горестно вздохнула Вуд, смотря, как Никита достаёт из кармана сторублёвую купюру.
* * *
Стрелка на наручных часах подошла к девятке — прошло уже десять часов с тех пор, как начался фестиваль ко дню города. Золотистый диск июньского солнца начал клониться в сторону горизонта, постепенно исчезая за пышной стеной раскинувшегося вокруг города ельника. На чистом, не заслонённом ни единым облачком небосводе проступили редкие звёзды. Почти незримые, они слабо мерцали в полумраке позднего вечера.
А Нат-Иренсет, напротив, сиял во всей своей красе: от центра города, стремясь к его краям, тянулись нити праздничных гирлянд, отчего сверху городская местность напоминала паутину. Красочную, яркую. Она переливалась бело-жёлтыми огнями.
Мотор полицейской машины, припаркованной у въезда в город, был приглушен. Створка переднего окна была опущена, впуская в душный салон прохладу вечернего воздуха.
Рядовой Станислав Сухов сидел на водительском сиденье, устало наблюдая за ситуацией на выезде из Нат-Иренсета. За десять мучительных часов летнего зноя он успел объездить округу целых три раза. Но, слава богу, обстановка была относительно спокойной. Если, конечно, не брать в счёт мелкие драки между перепившими людьми да их невнятные угрозы.
Тяжело вздохнув, мужчина вымученно потёр покрасневшие глаза. Ночью он почти не спал: ворочался, ворочался, не зная, куда деться. А уснуть сумел только под пять утра. Поэтому пришлось весь день чашкой за чашкой глотать кофе. Но и оно не помогло — на плечи без конца давила сильная усталость.
— Погубишь ты себя, Стас.. Погубишь.
Усталый, надтреснутый голос отца эхом отразился в голове.
Измученно вздохнув, Станислав ссутулился, положил голову на руки, сложенные на автомобильном руле, и на миг поддался чарам манившего весь день сна.
Но не успел рядовой полностью погрузиться в блаженные чертоги сновидений, как вдруг он заметил едва уловимый слухом звон. Сухов слегка нахмурился, сонно распахнул глаза.
И сначала было не понял, что происходит.
Стёкла полицейской машины слегка дрожали. Слабо, почти незаметно. Но характерный звон был отчётливо слышен в тишине.
Тишине?..
* * *
— И зачем тебе это барахло?..
Шагая по правую сторону от донельзя счастливого Никиты, Майя косо поглядывала на друга, нёсшего в руках свой кровью и потом заслуженный выигрыш. Призом оказалась каменная статуэтка совы с расправленными крыльями. Казалось, пучеглазая птица пялилась прямиком на Вуд, поэтому девочка волей-неволей, но старалась лишний раз не устанавливать зрительный контакт с статуей.
— Она будет охранять меня! —ярко улыбнулся парень.
У Майи дёрнулся глаз.
— Охранять? —насмешливо переспросила она, — Ищешь себе замену вместо Ленина?
— Опять ты про него.. —закатил глаза Салтыков-Щедрин, — Сова, между прочим, считается хранительницей дома. Она защищает его от злых духов, —с деловитым видом объяснил он.
— Ну-ну..
Друзья замолкли, продолжив путь вдоль ярмарочной дороги. Толпы людей постепенно стали рассасываться и стекаться в сторону городской площади, где была запланирована основная часть праздника. Но подростки решили направиться в сторону дома. Майя, потому что не любила находиться в центре шумихи, а Никита.. А у него попросту не было выбора.
По мере того, как друзья приближались к окраине, музыка, доносившаяся с центра города, начинала стихать, а вместе с ней и крики, и свист веселящихся людей.
Тишина, воцарившаяся повсюду, не смущала до тех пор, пока школьники не прошли достаточное расстояние, чтобы понять, что вокруг не было слышно ни звука. Ни пения поздних птиц, обычно распевающих свои мелодичные песни, ни шелеста листвы. Даже топот под ногами будто исчез.
Насторожившись, Майя огляделась вокруг.
«Почему так тихо?» — в замешательстве подумала она.
Как вдруг, словно услышав её мысли, верхушки деревьев, росших поблизости, неожиданно закачались под невидимой силой. Свет в фонарных столбах, тянувшихся вдоль дороги, отчаянно замигал. Всё вокруг, что, казалось, должно было давным-давно прирасти к земле, начало дрожать. А после друзья с ужасом поняли:
Трясётся под ногами земля.
— Что за..?!
Не успев договорить, Никита с криком отскочил в сторону. В тот же миг на то место, где он был секундой ранее, с грохотом повалился грузный деревянный столб. В воздух взмыли клубы пыли. Праздничная гирлянда, державшаяся за счёт столба, мигая, обвалилась вниз. Стены зданий, декорации ярмарочных ларьков угрожающе затрещали. Всё вокруг начало трястись с удвоенной силой.
«Чёрт!..» — с ужасом подумала Майя.
Бросив пакет с напитком и схватив оторопевшего друга за руку, девочка со всех ног понеслась в сторону выхода с ярмарки. Люди, не ушедшие на основную часть мероприятия в центр города, начали с криком разбегаться по сторонам. Продавцы, путаясь в собственных ногах, стали выбегать из прилавков. Статуэтка выскользнула из рук Никиты.
Ларьки, столбы, гирлянды — всё проносилось мимо школьников и исчезало позади. Минуя препятствия в виде покатившихся мусорных баков, повалившихся уличных столов и стульев, друзья, задыхаясь, бежали вперёд. Воздух за считанные минуты стал горячим, наполнился запахом гари и пыли — видимо, неподалёку что-то горело.
Завернув в переулок, чтобы срезать путь, подростки пулей рванули к противоположному выходу. Держаться за руки не представлялось возможным. Никита начал отставать.
— Майя!!
Неожиданно со спины донёсся испуганный крик, и девочка резко затормозила. Деревянные балки над переулком, отчаянно затрещав, внезапно обрушились вниз.
И накрыли её с головой.
![]() |
|
А как тут ставить лайк?х)
1 |
![]() |
Великая Синичкаавтор
|
1 |
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |